Стать жестче

Глава 4

Матвей Игоревич Подоров встал, когда в зал ожидания вошел молодой служитель.

— Ответ на ваш запрос из секретариата епархии, — служитель протянул ему сложенный лист бумаги.

Подоров нетерпеливо открыл его и уставился на служителя.

— Но, здесь ничего нет, — он протянул лист, чувствуя, что начинает звереть.

— Действительно, — через несколько секунд произнёс служитель. — Значит таков ответ, — он пожал плечами.

— Слушайте, я уже несколько недель не могу добиться внятного ответа от епархии о местонахождении отца Всеволода, — Подоров с трудом сдерживался, чтобы не начать орать и топать ногами. Это был какой-то замкнутый круг. Его посылали из одной инстанции в другую, а он никак не мог на них повлиять. Епархия была неподвластна светским силовым структурам.

— Не кричите, пожалуйста, — служитель кротко сложил руки в молитвенном жесте. — Вы находитесь в доме Господа нашего.

— Да мне плевать! — Матвей уже не сдерживал себя. — Вы можете просто сказать, где сейчас служит отец Всеволод?

— Я могу вам сказать следующее. Отец Всеволод после той трагедии, того пожара, подал прошение продолжить служение, удалившись в отшельнический скит. Прошение было удовлетворено. Никто не вправе нарушать уединение отшельника, если он сам не сделает послабление в своих обетах. Поэтому вам никто и никогда не скажет, где расположен скит отца Всеволода. — Торжественно закончил служитель.

— А сказать об этом вы раньше не могли? Например, когда я делал первый запрос в канцелярию? Я бы не потерял столько времени. — Смяв пустой лист и сунув его в карман, Матвей вышел из зала ожиданий. Его расследование зашло в тупик, и, как он подозревал, выйти из него было довольно проблематично.

На улице зазвонил телефон. Даже странно, что он не звонил, пока Матвей находился внутри огромного храма. Наверное, какой-то блокирующий полог, пришел он к совершенно логичному выводу.

— Подоров, — буркнул он в трубку.

— Матвей Игоревич, случилось ЧП. Все наши клиенты проекта «Стервятник» взяты кланом Ушаковых при похищении, и покушении на убийство Егора Ушакова. — Ответил ему спокойный голос Милы. Подоров вообще сомневался, что у его помощницы есть какие-то другие эмоции, кроме абсолютного спокойствия.

— Что? — Матвей остановился, нашёл взглядом лавочку и сел на неё. — Раз покушение, а не убийство, значит, Егора вытащили?

— Да, его передатчик удалось запеленговать и была проведена молниеносная операция по спасению.

— Кто, кроме Ушаковых принимал в ней участие? — Подоров почувствовал, как у него начинается мигрень. Полгода подготовки псу под хвост. А ведь им удалось вычислить только всех замешанных предателей. Но у него не было ни единого контакта, хотя страну, которая являлась главной в этом альянсе стервятников, им удалось вычислить, отследив переводы довольно внушительных сумм. Что, вот что толкнуло этих кретинов связаться с Ушаковыми? Неужели они не понимали, что за одного из своих клан шкуру с них спустит? Или думали, что хозяева сумеют их защитить? И вот что ему теперь делать? Где концы искать?

— Судя по повышенному остаточному некрофону, в операции принимал участие Константин Керн.

— Ну, куда уж без него, — Подоров прикрыл глаза. — Снимай людей с наружного наблюдения. И почему они ничего про похищение не доложили? Неужели нельзя было просто предотвратить? — добавил он зло.

— Ребята из наружки говорят, что никто из наших чинуш участия в захвате не принимал. Егора доставили на место другие люди. Скорее всего, кто-то из того отряда, который мы ищем.

— Снимай наружку. И свяжись с главой Ушаковых, мне нужна встреча.

— Хорошо, Матвей Игоревич, я всё сделаю, — Мила отключилась.

Подоров приложил телефон ко лбу. Посидел вот так несколько минут, затем решительно набрал номер.

— Керн, — после довольно продолжительного сигнала в трубке прозвучал глухой заспанный голос.

— Костя, нам нужно встретиться и поговорить. Я хочу обсудить, что произошло с Ушаковым.

— Где и когда?

— Завтра, в парке, возле пруда. Думаю, что десять утра подойдёт.

— Хорошо. — В трубке послышались гудки, и Подоров поднялся со скамейки. Нужно было сделать ещё очень многое, потому что с Керном лучше разговаривать, владея информацией хотя бы частично.

***

Звонок Подорова разбудил меня, когда я уже находился в полудрёме. И не спал крепко, но и вставать пока не собирался. Он назначил встречу, я согласился на неё. А вообще, быстро они подсуетились. Наверняка следили за кем-то из той стойкой и гордой компании, которые уверяли меня, что ничего и никому не скажут. Чем больше я об этом думаю, тем чаще меня посещает мысль, что этих баранов элементарно подставили. Нужно быть тупее табуретки, чтобы не понять, что Ушаковы какие угодно, но только не всепрощающие. Складывается впечатление, что кто-то рубит все концы. Не получилось взять с наскоку, значит, пора сворачиваться. Неудивительно, что Подоров рвет и мечет, скорее всего, не успел контакты отследить. Он действовал аккуратно, но ему банально не хватило времени.

Мысли довольно вяло текли в голове. Я даже не представлял, насколько сильно устал. Последние дни проходили на огромных дозах адреналина, и вот теперь и тело, и мозг поняли, что можно, наконец-то, немного расслабиться. я почувствовал, что начинаю снова засыпать...

Бум-бум-бум! Стук в дверь был настолько сильным и громким, что я едва с кровати не свалился.

— Костя, открой немедленно! — голос матери уже звенел, похоже, она давно стоит за дверью и уже начала долбить в неё ногами.

— Ну что ещё случилось? — пробурчал я, бредя к двери. Повернув ключ в замке, снова вернулся в кровать, завалившись на подушку и закрыв глаза.

— Костя, ты ещё спишь? — я приоткрыл один глаз. Мать стояла надо мной, скрестив руки на груди.

— Как видишь, — глаз закрылся, и я повернулся на живот, обхватив руками подушку.

— Немедленно просыпайся!

— Мам, я устал, дай мне выспаться, — простонал я, и тут почувствовал, что подушку вырвало из моих рук. Стукнувшись лбом а матрас, я понял, что поспать мне не дадут.

— Ты отдохнёшь, когда всё будет готово или почти готово, — а вот теперь в голосе Марии Керн звучала сталь. Перевернувшись на спину, я заложил руки за голову и уже окончательно открыл глаза.

— Ты можешь делать, что хочешь. Но хоть убивай меня, я не буду выбирать салфетки, потому что не разбираюсь в оттенках бежевого. Я не буду ломать голову, как рассадить гостей, потому что мне плевать, кто как сядет. Лично я бы вообще дверь в зал открыл и махнул рукой — заходите, гости дорогие, надеюсь мест хватит...

— И мы подошли к самому главному, — перебила меня мама. — Зал! У нас нет зала, куда можно было бы даже просто запустить гостей! Ты поговорил с Вольфом?

— Когда? Я только вчера вернулся и у меня был слишком насыщенный день и не менее насыщенный вечер и часть ночи. У меня было две телепортации за сутки. Две, мама! Я чуть не потерял друга и теперь хочу только одного — выспаться.

— Костя, я и так дала тебе поспать. Сейчас уже полдень. И я понимаю и про телепортацию и про Егора. Мы все волновались за него и за тебя. Но Егор жив, и ты достаточно поспал, чтобы уже включаться в дела. Я не могу всем заниматься одна! Анна большое занята вашим будущим домом, а Стояновы самоустранились. Так что будь так добр, поднимай задницу с кровати и найди мне зал! — она развернулась и чуть ли не строевым шагом вышла из комнаты.

Я так и знал, что этим закончится. Раздраженно поднялся и пошел в душ. Вода, как обычно, дала мне недостающие силы. А может сбежать? В той квартире, где Люська жила окопаться, вроде в засаде. Егора же там приняли, могут и вернуться. А тут я. Только в отличие от Егора жду их. Ну а не придут, и демоны с ними, зато отосплюсь. Идея, конечно, хорошая, но надо сначала с Подоровым поговорить. Сдается мне, что мы ему дело завалили. Да вот только плевать. Я жизнь Егора на его игрища не поменяю и Андрей Никитич ни за что не поменяет. Но, если бы Подоров был чуть откровенен, то в первых рядах бы оказался. А сейчас не знаю, что ему надо Ушакову предложить, чтобы тот пленниками с ним поделился.

За завтраком я встретился с Анной. Какое-то участие в приготовлениях она все же принимает, но, глядя на мать, я уже сейчас прекрасно видел, что найти общий язык им так и не удалось. Уж не знаю, что у них за конфликт. Хорошо что нам дом так вовремя Егор подарил, и жить мы будем отдельно. Как я понял во время моего отсутствия роль громоотвода выполняла Люсинда, но теперь её здесь нет. Надо бы потребовать у Ушаковых вернуть мне помощницу. Не так уж сильно она ранена, чтобы в клинике лежать.

— Цветы. — Я вздрогнул и посмотрел на Анну. Видимо, что-то успел пропустить, пока думал, как буду Люську от Егора отрывать. — Я вчера объездила восемь лавок, и это какой-то ужас. Они не понимают, что я хочу получить в итоге.

— Думаю, тебя бы поняли, если бы ты сама понимала, что хочешь, — я сказал это довольно тихо, но по тому, какая воцарилась за столом тишина, я понял, что меня услышали.

— Костя, ты нам не помогаешь. Хотя бы не мешай, — Анна бросила вилку на стол.

— В чём я могу тебе помочь? Я же уже сказал, что зал я беру на себя, но, Аня, я только вчера вернулся. У меня была бешеная неделя, а вчерашний день я просто хочу забыть, как страшный сон. И я прошу об одном, пожалуйста, оставьте меня в покое только сегодня. Мне надо отдохнуть, чтобы начать уже соображать!

— Не надо на меня орать, — процедила Анна. — Мы все и так на взводе. И я, и Мария Витальевна прекрасно понимаем, что тебе трудно, что ты устал, и вчера мы все ждали вестей про Егора. Это ужасно на самом деле. Но и ты нас пойми! Я с твоей матерью не пенную вечеринку организуем, в конце концов. Тем более, что канцелярия императора подтвердила его присутствие! А ты только ерничать можешь.

— Всё, с меня хватит, — вскочил из-за стола, швырнув салфетку на тарелку. — Я попросил только сегодня не трогать меня. А сейчас у меня резко появилась куча дел. Мне ещё штраф Совету выплачивать, если вы об этом ещё не забыли.

Уже в холле меня догнал дед.

— Сбегаешь? — он встал напротив, глядя, как я натягиваю куртку.

— Сбегаю, — я даже не стал отрицать очевидное.

— И бросаешь меня с ними наедине? — дед поджал губы.

— Ты сильный мужик, справишься, — пробормотал я, застегнул куртку, поднял на взгляд на него.

— Трус, — бросил он.

— Да, я трус и горжусь этим, — произнес я, не скрывая гордости. — И да, я сбегаю, потому что легко могу это сделать. В отличие от тебя. Ты слишком порядочный, чтобы опуститься до моего уровня.

— Где твоя помощница? — вздохнул дед. — Её нет один день, а я уже хочу забыть про свою, как ты там сказал, порядочность, пойти и демонстративно выдрать в резиденции императора его любимый розовый куст, а на земле нацарапать пару неприличных слов, оскорбляющих Орловых.

— Хм, оскорбление словом и действием правящий дом в месте нахождения императора? — я задумчиво разглядывал его. — А, я понял. Ты хочешь, чтобы тебя вернули в ту прекрасную камеру, в которой мы оба уже побывали?

— Просто на лету ловишь, — дед усмехнулся.

— Боюсь тебя расстроить, но вряд ли император не поймет твоего замысла. Он не дурак, знаешь ли. А поняв, вряд ли будет столь снисходителен, как ты думаешь. По-моему, он тебя просто отправит домой, похлопав по плечу.

— Ты умеешь утешить, — дед поежился. — Видишь ли, для меня и твоей матери это тоже впервые, мы как-то пропустили эту часть. — Я невольно напрягся, но тут же расслабился, он не обвинял меня, не упрекал, просто констатировал факт, да свадьбы не было, и теперь я в растерянности. — Сейчас я думаю, и слава богу, потому что два раза нечто подобное — это уже было бы слишком.

— Та свадьба была бы пышнее, — я усмехнулся.

— Не факт, — дед вздохнул. — Хотя, с Разумовскими тоже просто бы не было.

— Вот только Разумовский не пытается с маниакальным упорством искать во мне черты сына. На Совете, например, он едва взглянул на меня. — Я слегка наклонил голову на бок и потерся щекой о плечо. В теплой куртке было жарко, и я уже начал потеть.

— У Разумовского есть наследник, ему не нужно изгаляться, — и тут я понял, дед знает. Он знает, кто мой отец, понял по каким-то признакам, которые у меня внезапно проявились. Да и я почти уверен, что это погибший Великий князь Виталий Орлов. Только все будут продолжать упорно молчать, как молчала мать все эти годы. Потому что объявить меня сейчас сыном Виталия, пусть даже незаконнорожденным — это всё равно что нарисовать мне на груди огромную мишень. Особенно, учитывая последние события. И я больше чем уверен, что именно сейчас мать будет отпираться до последнего, хоть на куски её режь. И сколько бы догадок у кого не появилось, только она совершенно точно знает, кто отец её ребенка.

— Ты прав, — я усмехнулся. — У Орловых тяжёлая ситуация в этом плане.

— Эм, твои проблемы с алкоголем, — дед замолчал, а затем быстро договорил. — Постарайся не пить на свадьбе, то есть, вообще не пить. Особенно на глазах у императора.

Ну, спасибо, что намекнул. Только, почему сейчас? Неужели раньше нельзя было это сделать? Просто прямо сказать, а не на разные заклятья указывать.

— Я учту, — кивнул, показывая, что понял.

— Где тебя искать, если срочно понадобишься? — дед слегка расслабился, словно груз большой сбросил.

— Скорее всего, в лаборатории у Тихона. Но, в любом случае, телефон при мне.

Дед хмыкнул и отошёл от двери, давая мне пройти. Выйдя на улицу, я поежился. Вроде весна скоро, но всё ещё холодно. Так, программа минимум: забрать машину со стоянки на вокзале, посидеть у Тихона, может даже в их комнате отдыха запереться и поспать уже, чтобы никто не беспокоил. Потом узнать, где держат Егора и навестить его, если получится. Ну и зал. Попробую всё-таки с Юркой поговорить. У них там довольно просторно, насколько я помню, вроде должно много гостей вместиться. Правда, я не знаю, сколько их вообще будет. Но, раз мои дамы сказали, что зала Вольфа хватит, значит, будем им верить на слово. Вот только, как быть с охраной? Или это проблема службы безопасности императора? Тогда с ними надо будет много чего согласовывать.

Нет, ну это надо же, сбежал из дома, чтобы не думать о свадьбе, и каждую минуту мысли к ней возвращаются. Вон, об охране думаю. И вообще, Егор на ноги встанет, его и нагружу. Он мне должен, он у меня помощницу увёл, вот пускай и отрабатывает. Хоть кто-то ещё, кроме меня будет на свадьбе трезв, как стёклышко, а то мне уже как-то обидно становится.

Быстро дойдя до гаража, выхватил первого попавшегося водителя и велел везти меня на вокзал. Молодой совсем парень только покосился на меня. Наверное, в его голове странные мысли сейчас бродят. А не собираюсь ли я сбежать совсем уж радикально?

— Вас ждать? — спросил он, когда я вылезал из машины возле вокзала.

— Нет, — и чуть не заржал, глядя на выражение его лица. Когда же я отходил, то увидел, что парень кому-то звонит.

Буквально через минуту зазвонил телефон. Глянув на высветившийся номер, я всё-таки заржал.

— Да, Егор, я тебя слушаю. — Радостно сообщил я Громову, которому так оперативно стуканул на меня водитель.

— Могу я поинтересоваться, что вы делаете на вокзале, Константин Витальевич? — вкрадчиво спросил он. — Интересно, где он так научился разговаривать, пока меня не было? Или дурдом в доме Кернов и его коснулся?

— Да вот, думаю, не уехать ли мне куда глаза глядят?

— Я бы не советовал, — совершенно спокойно ответил Громов. — Если вас там найдут ваша мать и невеста, то, я вам не завидую.

— Вот только угрожать мне не надо, — я снял защитное поле с машины и сел в неё. — Да не напрягайся, я всего лишь машину со стоянки забираю.

— Ну и шуточки у вас, Константин Витальевич, — буркнул в ответ Громов и отключился.

Так, а теперь в лаборатории. Хотя нет. Сначала я, пожалуй, поем. Дома мне это сделать не удалось, поэтому, поеду-ка я к своим любимым пирогам.