Старший дознаватель

Глава 20

Глава двадцатая.

Ноябрь 1993 года.

Вопросы социальных лифтов.

— Здравствуйте? Моя фамилия Громов, меня вызвали на сегодня. — я прошел к столу и уселся на свободный стул, под недовольным взглядом женщины лет сорока, помощника прокурора города, одетую в вязанное серое платье, с тёплым платком на плечах — из деревянного окна за ее спиной заметно дуло. Наверное, предполагалось, что я должен мяться у дверей, ожидая решения барыни- могу ли я присесть на краешек стула или сразу идти на конюшню, в целях профилактической порки.

— Документы ваши давайте. — не глядя на меня, буркнула женщина.

— Пожалуйста. — на стол лег паспорт гражданина СССР.

— Мне ваше служебное удостоверение необходимо, вы же сотрудник милиции?

Ага, сейчас! Я в такие стремные места с «ксивой» не хожу — изымут, замучаешься обратно получать. Вот паспорт для меня, реально, ненужный документ, годами лежит на полке в шкафу. И если бы не сделки с недвижимостью, когда я заключал инвестиционный договор на квартиру, или необходимость показывать паспорт нотариусу, то я бы прекрасно без него обходился. В конце концов, паспорт я и новый могу получить в течении месяца, а вот удостоверение — фиг вам, в УВД по году новых бланков не поступает, люди вместо красной книжечки предъявляют справку, размером с половину стандартного листа бумаги, на которой еще присутствует пометка, что она действует только по предъявлению паспорта. Ситуацию представляете? Я жулику, прежде чем задержать, должен эту «портянку» предъявить и еще свой паспорт показать для проверки…

— А нет у меня с собой удостоверения, тем более, что документом, удостоверяющим личность оно не является.

— Вы сильно грамотный, что ли? — дама не скрывала своего раздражения.

— Я вопроса вашего не понял. Мне по должностной инструкции необходимо это знать, какие документы удостоверяют личность…

— Идите в коридоре подождите. — «прокурорша» спрятала в стол мой паспорт и встала из-за стола, очевидно собралась куда-то идти, советоваться.

Вернулась она минут через десять, но в кабинет меня не пригласила, продержав в коридоре еще около двадцати минут.

— Заходите. — фыркнула в мою сторону тетя.

— Я долго еще буду здесь находится? — я остановился на пороге кабинета, всем своим видом показывая, что мне некогда рассиживаться.

— Это я буду решать, сколько вам здесь оставаться. На вас, между прочим, жалоба поступила о том, что вы занимаетесь коммерческой деятельностью, что недопустимо для сотрудника милиции, и может быть, вообще, встать вопрос о возбуждении уголовного дела, потому что тут усматриваются признаки составов преступлений, предусмотренных статьей «Вымогательство», «Мошенничество», «Самоуправство» и «Превышение полномочий». Что вы ухмыляетесь?

— Просто жду, когда вы прочитаете весь список.

— А пока вам хватит, мы, если захотим, можем много еще чего вам предъявить…

— Хорошо.

— Что хорошо? Громов, мне кажется, вы не до конца понимаете серьезность вашего положения. Вместо того, чтобы мне хамить, вам надо бежать и пытаться исправить ситуацию. Я не хочу вашей крови, поэтому вот, пока подпишите что вы ознакомлены с прокурорским предостережением о недопустимости нарушения требования законодательства, а в понедельник я вас жду с документами, подтверждающими, что вы выполнили требования прокуратуры, прекратили заниматься коммерцией и вернули гражданину Фролову Льву Григорьевичу его имущество. Вам все понятно?

— Безусловно, но я, при всем желании, не смогу выполнить ваши требования. Тут четыре дня осталось, из них два выходных, а вы с меня так много хотите.

— Громов, это в ваших интересах сделать все быстро. Когда вы будете готовы?

— Давайте, во вторник? Во сколько подойти?

— Хорошо, я записываю — вторник, в четырнадцать часов. Все, можете быть пока свободны…

— Паспорт отдайте, и я пойду.

— Паспорт пусть у меня полежит, а то вдруг вы не явитесь… — прокурорша радостно улыбнулась. Понятненько, схема уже поменялась, а тетя еще не перестроилась. Конечно, она собиралась забрать мое удостоверение, якобы, на время проведения проверки, чтобы просто осложнить мне жизнь, а тут я пришел с паспортом.

— А вы точно помощник прокурора города по надзору за органами? Вы то должны знать, что без паспорта я ни одно ваше требование выполнить не смогу.

Дама густо покраснела, но паспорт мне отдала, напомнив, чтобы оставить «последнее слово» за собой, что я обязан принести во вторник все бумаги, подтверждающие, что я больше не занимаюсь коммерческой деятельностью и вернул изъятое у гражданина Фролова имущество.

Странная она какая-то. Очевидно, что сама просто не понимает, что у меня надо требовать. Ну ладно, будет вторник, тогда и поговорим.

— Софья Игоревна, вы мне нужны в качество адвоката во вторник с обеда…- адвоката Прохорову я застал в юридической фирме, где она пыталась заработать на жизнь, обслуживая клиентов, за которых никто не хотел браться. Софья при виде меня последовательно покраснела, потом побледнела.

— Вот мой паспорт, я хотел бы заключить с вами договор по предоплате…- я положил на стол свой документ.

— Простите, молодой человек, но я, как наставник стажера Прохоровой, хотел бы предложить вам более опытного специалиста. — мужчина лет пятидесяти, очень уверенно и харизматично выглядевший, сидящий в углу, за столом, чей размер превышал столик Софьи раза в два, с любопытством выглянул из-за плеча женщины, очевидно клиентки, сидящей на стуле для посетителей у его стола.

Дяденька, очевидно, не только харизматичный, но еще и жадный. Услышав о предоплате, он готов перехватить у молодой коллеге клиента, несмотря на то, что своей работы у мужчины, явно, хватает.

— Извините, но мне рекомендовали именно Софью Игоревну. — повернулся я к «харизматичному».

— И кто, интересно, рекомендовал?

— Кружкин Борис Семенович. Знаете, такого? Он мне сказал, что пока они для Софьи Игоревны отдельный кабинет ремонтируют, я могу с ней здесь договор заключить, потому, что мне срочно… Ой, прошу прощения, я, наверное, сказал, что нельзя говорить раньше времени… Упс. — я виновато посмотрел на белую, как мел Прохорову и молитвенно сложил руки на груди: — Вы извините, но я, наверное, попозже зайду.

Моя бывшая одногруппница выскочила из помещения юридической конторы через десять минут, сжимая в руках сумочку и пакет с вещами, пробежав мимо меня, оставшегося незамеченным, остановила какого-то парня, вытрясла с него сигарету и нервно закурила.

— Софья…- услышав мой осторожный голос, девушка резко развернулась на каблуках и опалила меня прожигающим насквозь взглядом.

— Громов, сука! Иди сюда, я тебя сейчас убивать буду!

Парень, угостивший Софью сигаретой и не торопившийся уходить, очевидно, надеялся оказать девушке дополнительную помощь, от крика молодой адвокатессы вздрогнул и поспешил удалится, я же осторожно подошел, держа между мной и Софьей дистанцию в три шага.

— Ты знаешь, что ты сейчас сделал⁈ — Софья сделала крохотный шажок в мою сторону.

— Знаю. — я отошел на шаг назад.

— Не отходи трус! — девушка попыталась схватить меня, но я убежал за машину, осторожно выглядывая из-за багажника, который бегать вокруг 'Ниссана столько, сколько потребуется.

Поняв, что меня не догнать, Софа попыталась сменить тактику, закрыв лицо руками и издавая что-то вроде хныканья.

Мне надоели эти игры, и я решил начать серьезный разговор:

— Что ты там изображаешь? Если рыданья, то играешь отвратительно. Ты же сама говорила, что твое начальство — редкие мудаки, которые у тебя все деньги забирают…

На крыльце юридической конторы кто-то закашлялся — это «харизматичный», вышедший полюбоваться на истерику, как я понимаю, бывшей подчиненной, подавился и судорожно пытался продышатся, содрогаясь спазмами так, что с его плеч упала, наброшенная на плечи, симпатичная, темно–синяя, дубленка.

— Я такого не говорила! — взвизгнула Софья, испуганно глядя на бывшего начальника, наверное, еще надеясь, вымолить прощение.

— Ну может другими словами, но смысл я передал точно. — крикнул я в сторону, все еще кашляющего на крыльце, «харизматичного».

— Ладно, поехали. Тебя реально офис ждет. — я шагнул к, забывшей о расправе со мной, Софье и, подхватив под руку, усадил в машину.

— Громов, я же серьезно. Из-за тебя меня выгнали, да еще сказали, что если кто-то позвонит насчет рекомендаций, то обо мне такого наговорят…- Софья немного успокоилась и сейчас рассматривала себя в маленькое зеркальце, что-то поправляя на своем лице: — Если ты мне работу не найдешь, с нормальной зарплатой, я припрусь к тебе домой и буду у тебя жить, и мне накакать, кто там у тебя дома живет.

Десятью минутами позже.

Локация — Дорожный район Города. Офисное здание.

— Открывай, привыкай сама пользоваться. — мы поднялись на второй этаж здания НИИ, от научной деятельности которого остались только старые фотографии на стенах бесконечных коридоров и подошли к безликой двери в череде таких-же, бежевого цвета, занимаемых многочисленными коммерческими фирмами и предпринимателями без образования юридического лица.

— А при чем тут «Представительство Завода»? — Софья ткнула пальчиком в новенькую табличку слева от двери.

— Не обращай внимание, завтра закажешь и здесь разместишь табличку «Адвокат Прохорова Софья Игоревна. Решение любых вопросов». Я показал на закрепленный на стене пустой бокс из прозрачного пластика: — Завхоз здания их арендаторам печатает бесплатно, на первом этаже, у вахтера узнаешь, где завхоз сидит. Заходи, не бойся…

— Как зашел — не плач. — перефразировала Софья известную фразу, переступив порог и оглядывая скромную обстановку.

— Нравится? — я улыбнулся.

— Честно говоря — не очень. — отрезала адвокат.

Ну, согласен. Стол и шкаф самые дешевые, из самого бюджетного магазина Города «Ясный сокол», стулья, пять штук, тоже оттуда. Телефон старый, с круглым диском, штор на окне нет, ну так и сторона скверная, не от чего занавешиваться.

— Дареному коню в зубы не смотрят. — строго ответил я: — Я тебе даю оплаченную другими удочку. Твоя задача, в рамках нашего соглашения, отвечать по телефону, если что, что это представительство Завода, а ты соответственно, его представитель. Ну и почту получать, внизу, на подоконнике, возле охраны. Мне звонить, если что, или, если мне не дозвонишься, то, вот по этому телефону, другому представителю, ее Валентина зовут.

— Еще один представитель? — Софья уже улыбалась: — Громов, знай, я не потерплю измены мне с другим представителем…

— Ха-ха-ха, смешно. Ну а дальше все в твоих руках. Я не знаю, сколько Завод будет арендовать это помещение, но, пока, подписали договор на шесть месяцев. Я думаю, что полгода тебе хватит, чтобы спокойно своей клиентурой обрасти. Кстати, я же не соврал, я к тебе, действительно, как клиент пришел. Давай сядем, я расскажу тебе ситуацию.

— Нет, Паша, я, пожалуй, откажусь. Я в этих регистрациях-перерегистрациях и долях ничего не соображаю пока. — через пятнадцать минут после начала моего рассказа, Софья откинулась на спинку стула и замотала головой: — Я же с жуликами, в основном, работаю, посидела на допросе, выяснила, какие у него смягчающие обстоятельства, родственникам задание дала и все. А это… не, не нравится мне это.

— Да не надо тебе ничего этого знать. — я отмахнулся от возражений девушки: — Я с тобой договор заключаю на всякий случай, если меня закроют. Ты же знаешь, легче, когда на воле за тебя кто-то бумажки и ходатайства пишет, а из камеры кричи –не докричишься. А все эти дала с разделом долей и их переоформлением — вообще не твой вопрос, я с ним сам разбираться буду.

— А! Ну тогда меня устраивает. Аванс сколько?

— А какой тебе аванс? — я поморщился: — Аванс — это вот этот кабинет. А все остальное — по факту оказания юридических услуг. Под услугами я имею ввиду не то, что ты пару раз со мной в прокуратуре посидишь, с умным видом, а если ты меня, при плохом раскладе, из тюряги вытащила. А договор я с тобой подписываю заранее, чтобы ты потом время не теряла, а сразу могла меня защищать.

Софья поморщила свой носик, поерзала на жестком стуле круглой попой, но, в конце концов, кивнула и начала составлять договор.

Вечер того же дня.

— Привет девчонки. — я стоял, оперевшись седалищем на теплый капот «Ниссана» припаркованного перед входом в институт.

— Привет, Павел. — Настя радостно помахала мне ладошкой, успев опасливо бросить взгляд на Наташу.

— А ты откуда здесь? — Наташа подошла вплотную и как-то плавно и торжественно поцеловала меня.

— Да я работал допоздна, вот, решил за вами заехать.

— То есть дома поесть ничего нет? А то очень кушать хочется. — Наташа загрустила. С учетом того, что обед у нее, по расписанию, с двенадцати до часу пополудни, а после работы она сразу бежит на остановку общественного транспорта, чтобы ехать в институт, я понимаю, насколько у моей худенькой подруги болит пустой желудок.

— У меня в багажнике два пакета очень вредных пельменей и банка деревенской сметаны, так- что думаю, что ты голодной не останешься. Настя, вы с нами едете? Поедим, потом мы вас до дома довезем.

— Ой, мне неудобно как-то…- неискренно стрельнула глазками Настя: — Вам, наверное, хочется наедине побыть.

Ну, конечно, неудобно. Тебе до дома добираться с двумя пересадками, по обледенелому, от ледяного, ноябрьского ветра, асфальту, по темным переулкам, мимо старых домов и двух общежитий, или на выбор, накормят и до подъезда довезут на машине.

— Ничего, мы ночью наверстаем. Я положил руку на талию Наташи, а она, демонстративно, обняла меня за шею и замурлыкала.

— Садитесь, Настя. — я распахнул заднюю дверь, помог гостье усесться, после чего усадил Наташу на переднее пассажирское сидение.

Через сорок минут на плите, в кастрюле, кипела подсоленная вода, готовая принять в свои обжигающие объятия десятки замороженных шариков из теста и мяса, Настя приводила себя в порядок в туалете, а я осторожно расстегивал ее сумочку, висящую в коридоре, на вешалке, в поисках паспорта девушки, одновременно показывая Наташе знаками, что я не пытаюсь обворовать ее приятельницу, а всего лишь, хочу узнать ее данные, типа фамилии, отчества и даты рождения, чтобы пробить по базам УВД свою вероятную работницу, и ее родственников, заодно.

— Ребята, до чего у вас хорошо. — в компенсацию своего любопытства, в счет возмещения морального вреда, я расщедрился на бутылку шампанского, и теперь Настя, довольно жмурясь, допивала второй фужер холодного напитка, который прекрасно подошел к пельменям, невзирая на все стандарты сомелье.

— Вот, вроде бы, квартирка маленькая, но у вас так уютно, что даже не хочется от вас домой идти.

— Мы здесь, все равно, ненадолго. — Небрежно начал я процесс охмурения: — У нас квартира в следующем году сдается, в центре. Удалось на стадии котлована воткнуться в стройку, да еще не деньгами рассчитались, а стройматериалами по нормальной цене…

— Я вам так, по-доброму, завидую, ребята. — Настя, с сожалением, отставила пустой фужер и подцепив вилкой кругленький пельмень, посыпанный черными точками перца, обмакнула его в густую сметану и отправила в рот.

— У меня мечта несбыточная — купить квартиру, в хорошем доме, чтобы никакие соседи…

— Так в чем проблемы? — я взялся за бутылку, предлагая добить остатки: — У тебя хорошая профессия, сейчас диплом получишь, теорию подтянешь, и все, препятствий никаких, только знай, расти до должности главного бухгалтера или директора.

— Да ладно, Павел… — досадливо отмахнулась Настя: — Я же не ребенок, в деда мороза не верю. Все места хорошие сейчас давно заняты и, иначе, как по знакомству, на них не попадешь. Мой потолок лет через десять — вечный заместитель, рабочая лошадка под чьей-то дочкой, женой или любовницей. Да что тут говорить…

— Так какая проблема со знакомствами. — я недоуменно пожал плечами: — Мне уже завтра нужен главный бухгалтер, в перспективе, финансовый директор. Зарплата… У тебя сейчас сколько? Девяносто? Ну, значит, первые три месяца, на испытательный срок, будет сто пятьдесят долларов в рублевом эквиваленте.

— А ты, Павел, где работаешь? — осторожно спросила Настя, допивая шампанское.

— Я на предприятии работаю, юристом. Но ты будешь работать в другом месте, сначала будешь налаживать учет в большом магазине. Ну как большом… Там, в основном, одни арендаторы, так что думаю, справишься. Ну, как приведешь все это к определенной системе, возьмешься за второй, ну, а там, как пойдет. Ну что, согласна?

— Ой, ребята, а у вас больше ничего выпить нету, а то мне сейчас плохо станет? — в глазах у Насти плясала паника.

— Водку или коньяк? — я встал и двинулся в сторону кухни.

— Я коньяк, как-то не очень, а вот водочки бы выпила.

— Наташа, ты будешь, под пельмешки.

— А я как-то не услышала согласия от Насти. — крикнула Наталья.

— Блин, ну конечно я согласна, я все сделаю, чтобы с этой работай справится.

— Паша, ну тогда я тоже выпью полста грамм.

Когда я вернулся из кухни, неся ледяную водку из морозильника, Настя, со счастливой улыбкой на лице, протянула мне свой паспорт.

— Это что?

— Паша, ну тебе, наверное, надо трудовой договор со мной подготовить…- девочка решила, что ковать железо надо, пока не остыли пельмени, и мне пришлось, под ироничные рожицы, что за спиной Насти, корчила мне Наташа, еще раз выписывать данные из паспорта кандидата на должность главного бухгалтера.

Конечно, девочки ста граммами не обошлись, выпили на двоих грамм триста, после чего потребовали, чтобы я разобрал диван, чтобы им было удобно было переваривать пельмени, и через пять минут, засопели, прижавшись спинами друг к другу. Я понял, что спящую Настю на пятый этаж, в ее съемную комнату, я не потащу, после чего допил остатки, еще холодной, водки, доел теплые пельмени и пристроился на диван, сбоку, благо девчонки, прижавшись к друг другу, занимали только половину полезной площади, накрыв всех троих теплым, верблюжьим одеялом.