Старший брат + Тенета иллюзий

Глава 14

Итак, большой палец отвечает за целеуказание, в то время как средний служит заменой палочки. Движения минимальны, вербальный компонент значительно упрощает формирование рунной цепочки на последнем этапе и фактически служит спусковым крючком, запускающим заклинание. Сложновато, конечно, конструкция получается громоздкой и для боя не подходит, зато в качестве подленького сюрприза она идеальна.

Создание новых чар почему-то считается занятием сложным и доступным только мастерам. Да ничего подобного! Простейшие бытовые заклинания способен разработать обычный выпускник Хогвартса, при условии, что он достаточно внимателен, настойчив и осторожен. Последнее особенно важно, техникой безопасности, несмотря на малые концентрации задействованных энергий, пренебрегать нельзя. Еще требуется хорошее знание рун, потому что матрица разрабатывается на их основе и только потом конвертируется в вычурные узоры палочкой и словесную формулировку.

Материнская кровь сказывается. Принцы всегда хорошо разбирались в чарах.

— Папа, — испытания на манекене прошли успешно, следовало переходить на людей. — Тебе никому нагадить не надо?

— Смотря чем, — поосторожничал отец.

— Я заклинание придумал. Поток сжатого воздуха возникает у человека между ног и с силой выстреливается в пах, получается своеобразная «воздушная пушка». Проверить надо бы.

— Сын, ты садист, — помолчав, сообщил Тобиас.

— Садистом я был бы, рассказав и показав маме, — открестился я от характеристики. — Она бы точно нашла, куда эти чары применить. То есть к кому.

Отец поежился. Маму нельзя назвать вспыльчивой женщиной, просто иногда ее заносило, и тогда мужчины семейства Снейп предпочитали сидеть тихо, как мыши. Причем магию она не применяла, ей хватало подручных предметов. Но ведь все когда-нибудь случается в первый раз?

— Нет, Халь, — предпочел соскочить с темы Тобиас. — Таких врагов у меня нет.

— Повезло. Ну, придумаю что-нибудь, когда из моря вернемся. Так мелкого берем или нет?

— Берем. Погода хорошая, далеко отплывать не станем. Утром выйдем, возле бережка пройдемся и к ужину обратно.

— Он будет канючить дать у штурвала постоять, — улыбаясь, предупредил я.

— Дам, что же не дать? — не повелся на подначку отец. — Пусть привыкает.

Мы купили-таки катер. Продавец обзывал его моторной лодкой итальянской постройки и клялся, что состояние идеальное, хотя приглашенный в качестве эксперта знакомый отца сходу нашел несколько недостатков. С учетом ремонта и профилактики, покупка обошлась в тысячу фунтов. Мне катерок нравился: сорок футов длиной, мотор мощный, топливный бак большой. Правда, каюта маленькая и двухметровый голем поместился в ней с трудом, но ведь поместился же. Если дела пойдут нормально, через пару лет купим яхту побольше, а пока обойдемся тем, что есть.

На пляже раньше был собственный причал, к моменту покупки участка превратившийся в кучу бревен и бетонных блоков. Не ремонтировали его после смерти прошлых хозяев. Возможно, со временем построим новый, а пока катер стоит в местном яхт-клубе, там за ним и присматривают, и бумаги помогают оформлять, и общение с госорганами берут на себя. За смешные деньги.

Итак, событие, никакое в масштабах человечества и важное для семьи Снейпов, случилось четвертого июля. Отец лично вывел кораблик из маленького заливчика в открытое море. Сюда катерок пригнал продавец, так что Тобиас в первый раз стоял за рукоятками своего судна и потому выражение лица у него было неописуемое. Честное слово, такая широкая улыбка смотрелась как-то дико, я даже отвернулся, чтобы не смущать. Мелкий устроился на носу, в пробковом жилете и крепко держась за ограждение. На охоту за кладами его взяли с условием четко выполнять все команды и наловить рыбы для обеда, так что Сев заранее подготовил удочки и наживку.

Плыли мы примерно час. Моря вокруг Англии — место оживленное, рыбаков, пассажирских лайнеров, яхтсменов и грузовых кораблей здесь полно. Наличие посторонних с мощной оптикой приходилось учитывать, на голема навесили иллюзию крупного палтуса. Морского Змея осторожно спустили в воду, затем я уселся возле контрольного блока, похожего на выточенный из мраморной пластины монитор, и принялся ждать возможных запросов, а мелкий с отцом засели с удочками. На борту имелась крохотная кухонька, поэтому голод нам не грозил.

Если Сев ожидал романтики, то он жестоко разочаровался. Голем плавал возле дна, время от времени собирая всякую полезную мелочевку, да изредка запрашивал инструкции. Настроенные на драгоценные металлы и камни сенсоры позволяли ему довольно быстро находить мельчайшие предметы, а два гибких острых манипулятора-уса легко выковыривали их из грунта. Через три часа я решил, что хватит, пора провести профилактику, и Морской Змей поднялся наверх. Добычу оценили невысоко. В основном попалась всякая фигня — крошечные капельки серебра и золота, когда-то бывшие монетами, еще непонятные куски серебра, янтарь, колечко с полудрагоценным камнем. Последнее шло в комплекте с фалангой пальца, по-видимому, мы потревожили утопленника.

— Понятия не имею, сколько это все стоит, но явно небогато, — порывшись в кучке грязи, сделал я вывод. — Перейдем в соседний квадрат?

— Давай, — согласился отец. — Топливо-то хоть окупили?

— Из кольца можно сделать заготовку под амулет, галлеонов за пять продам. Думаю, всего фунтов на сорок наловили.

За один не слишком удачный день мы получили столько же, сколько неквалифицированный маггловский рабочий зарабатывает за месяц. Неплохо для начала.

— У меня есть координаты затонувших кораблей с ценным грузом, — заметил отец. — Только они далековато.

— Ничего, и до них доберемся.

— Пообедаем сначала.

Мама с собой надавала нам всяких закусок, плюс Сев выловил килограммовую треску (ну, мы назвали ее треской, кто там она на самом деле, неизвестно. Неядовитая, и ладно). Нарезали на куски и пожарили с овощами, до того вкусно, аж треск за ушами стоял.

Особой нужды в отдыхе не было, мы ничуть не устали, просто захотелось поваляться на солнышке после сытного обеда. Пока лежал, размышлял, насколько сильно мы изменились за прошедшее время. В Коукворте даже десять фунтов считались приличной суммой, некоторые соседи умудрялись прожить на нее в течение месяца, а сейчас мы оперируем совершенно другими цифрами. Или взять отца. Общаясь с антикварами и чиновниками, он постепенно перенимает их стиль общения, манеры, привычки в одежде. Тобиас не замечает, но у него речь изменилась, она стала более разборчивой и выразительной, меньше употребляется сленга, зато чаще проскакивают слова, характерные для высших классов.

Бытие определяет сознание, мнда.

Денег у семьи хватает, катер вот купили, не особо напрягаясь. Хотя тут скорее везенье — без того затопленного лайнера, на который мы наткнулись чисто случайно, копить пришлось бы намного дольше. Тем не менее, гостиница, спекуляции-подработки отца и продажа зелий матерью приносили неплохой доход, я все лично заработанное оставлял себе. Счет в Гринготтсе уверенно рос, там уже скопилась приличная сумма в триста золотых и материалы для своих изделий я покупал, не одалживаясь у родителей. Проблема в том, что мне нужно намного больше. Примерно сто пятьдесят-двести тысяч галлеонов.

Подстегиваемый мыслями о наживе, поднялся и пошел проверять голема. В сущности, тем днем мы ничего особенного не делали. Немного поплавали, искупались, рыбки к столу наловили, подняли со дна ценную и не очень мелочевку. Просто отцу надо было освоиться с управлением катером, чем он и занимался, я готовился к основной работе, мелкий просто отдыхал и развлекался. Серьезная работа началась завтра. На основе архивных данных, поисковых заклинаний, определяющих скопления металла, с отметками на картах и прочим инструментарием, необходимым профессиональному магу-кладоискателю.

Забегая вперед скажу, что в море мы выходили до середины сентября. Иногда удачно, иногда не очень, с ночевками и на пару часов. Промысел оказался выгодным и постепенно перед нами встала приятная проблема легализации доходов, причем в обоих мирах. Впрочем, это уже другая история.

Идеология многих чистокровных строится на отрицании своей принадлежности к людям. Они считают, что на планете есть две внешне похожие расы, маги и магглы, и скрещиваться они не должны. Во всяком случае, не чаще, чем с вейлами и другими разумными народами и только по острой необходимости. Маги являются высшей расой и в силу этого имеют право на власть над всеми остальными, и только из-за малой численности потерпели некогда поражение и теперь вынуждены скрывать свое существование.

Оставив в стороне ксенофобские высказывания, следует признать — рациональное зерно в теории есть. Маги действительно не совсем люди. Даже у сквибов найдены отличия в развитии лобных долей головного мозга, мы физически крепче, выносливее, дольше сохраняем молодость, большая часть болезней, поражающих обычных людей, магам не страшна. Причем чем старше род, чем меньше магглорожденных он принимает, тем дальше его члены отстоят от человеческого понятия нормы. Меняется внешность, из-за мутаций органов чувств меняется психика. Хорошо это или плохо, вопрос спорный. Одни рода считают, что следует регулярно разбавлять кровь, чтобы остаться хоть сколько-то людьми, другие, подобно Блэкам или Малфоям, желают пройти путь до конца и превратиться в некое совершенное магическое существо.

Но кроме физических критериев, есть и ментальные. Маги мыслят иными категориями, и тех, кто сохраняет обыденное состояние разума, вне зависимости от древности рода могут посчитать недостойным. Да, чистокровный, да, способен создавать сложные заклинания, и все равно за спиной шепоток — маггл с палочкой. Это вопрос воспитания, привитого с детства мировоззрения.

Например, волшебники всегда с особой настороженностью относятся к таким эфемерным понятиям, как Смерть, Судьба, Время, Удача. Их вроде бы нет, руками не потрогаешь, а на самом деле… Меня, пережившего смерть и возрождение, убеждать в реальности этих сил не надо. И в случайности я тоже не верю.

— Тут по рынку индюшка ходил, — сообщил мистер Стайл, знакомый торговец из Лютного. — Зельеваров спрашивал. Денег у него не особо, предлагал бартер. Готов учить невербалке, какой-то ёга, прости Мерлин, еще что-то варварское называл. Ты, вроде, экзотикой интересовался?

— Интересовался, — кивнул я. — Где его найти?

— Подходи вечерком, он часов с семи здесь крутится.

Совсем недавно, в Марселе, я думал, что надо бы поближе познакомиться с восточными мистическими практиками, и вот теперь судьба посылает встречу, дает шанс. Совпадение, сказал бы магглорожденный. Случайности неслучайны, любит повторять мать.

Индюшку звали Рахул Чатурведи и он принадлежал к маленькой колонии индийских магов, решившихся покинуть родину и поискать счастья на чужбине. У них не принято уезжать с полуострова, магия сильно завязана на энергетику местности. Не вся, разумеется, просто большая часть. Причем в свое время тамошние волшебники успешно противостояли более организованным и многочисленным европейским магам, вооруженным палочками и действовавшим в плотной связке с маггловскими войсками. Если бы они еще не так активно резались промеж собой, черта с два Ост-Индская компания завоевала бы Индию. Собственно, в магической среде англичане так и не стали полновластными властителями, их статус был скорее близок к третейским судьям. И фактическую независимость индийские волшебники получили не в сорок седьмом, а в тысяча девятьсот пятнадцатом, воспользовавшись Первой Мировой войной и ограниченностью британских ресурсов. Впрочем, они тут же переругались и на сегодняшний день в магической Индии не то десять, не то двенадцать самостоятельных держав, находящихся в состоянии вялотекущей вражды.

С деньгами дела у шри Чатурведи обстояли не очень. Большинство индусов занимались торговлей, перепродавали товары с родины и оказывали мелкие услуги нестандартного характера. Наложить сглаз там позаковыристее или снять, в зависимости от ситуации, и все в таком роде. К сожалению, последние указы нашего министерства слегка придавили прибыльный бизнес и номенклатура товаров, которыми оперировал Чатурведи, подсократилась. Поэтому, когда захворала его младшая дочка, и ей потребовалось сложное зелье, он решил сначала попробовать предложить свои услуги зельеварам, прежде чем распечатывать кубышку.

— Хорошо, господин Чатурведи, — я положил рецепт на стол. — Изготовление состава схожей сложности обычно оценивается в сорок-пятьдесят галеонов за пять доз. Сорок, если варить стану я, и пятьдесят, если согласие даст моя мать. Теперь давайте подумаем, что вы можете предложить в оплату.

— Ингредиенты, — достал еще один листок бумаги мужчина. — Еще я неплохой специалист в философии ньяя, у меня есть сертификат на право преподавания йоги. В маггловском Лондоне мне принадлежит собственный зал хатха-йоги, правда, учеников ходит мало.

— Боюсь, произнесенные вами термины мало что мне говорят.

— Да, английские колдуны не спешат перенимать чужие традиции, — вздохнул индус. — Ну, говоря простым языком, я разбираюсь в магии иллюзий и неплох в работе с внутренней энергетикой. По вашим меркам, владею своим тонким телом на уровне мастера.

— Вы специалист по развитию магического ядра?

— В том числе, — снова вздохнул Чатурведи и посетовал. — Европейцы почему-то считают, что развивать тонкое тело имеет смысл только в детском возрасте. На моей родине думают иначе.

— Думаю, мы договоримся, — подумав, сообщил я. — Ингредиенты нам без надобности, больно уж они специфичные, а вот практики представляют интерес. Тем более что моему брату в этом году десять лет исполнилось, самое время энергетикой заняться.

— Предлагаю год обучения, вам и вашему брату.

— У вас нет промежуточных экзаменов или чего-то подобного?

— Я, конечно, мог бы назначить ориентир и натаскать на него, — поморщился индус. — Например, сказать, что учеба закончится, когда вы научитесь облегчать свой вес до двадцати фунтов. Это неправильно, предки рассердятся. Нельзя выдирать кусок из целого и объяснять только часть, учить надо всему, либо не учить вовсе.

— Любопытный подход, — непривычный, точнее говоря. — Не сказать, что он мне не нравится.

— Западные люди суетливы и любят видеть результат, — улыбнулся мужчина. — Восток нетороплив. Зачем куда-то спешить? В этой жизни не успеем, в следующей дойдем. Я могу приходить к вам дважды в неделю, либо вы заходите ко мне, хоть каждый день. У меня дома постоянно кто-нибудь занимается.

— Думаю, лучше у вас. В таком случае, примерно через три дня, — я еще раз просмотрел рецепт, — да, через три, мы встретимся снова, и я принесу первую партию зелий. Какой у вас каминный адрес?

— «Сияющая вершина».

Вот примерно так и началось еще одно мое ученичество.

Семья Чатурведи, то есть Рахул с супругой, два его брата с женами, старенькая мать и не восемь, не то девять детей (при подсчете я сбился, а спросить постеснялся) жила на два мира и комфортно себя чувствовала. Торговала ингредиентами и пряностями, перевозила вещи на потрепанном грузовичке, одинаково приветливо общалась и с магглами, и с магами. Их маленький магазинчик работал на обе стороны, охотно принимая и галлеоны, и фунты, а среди учеников шри Чатурведи колдовать умели всего трое. Включая нас с Севом.

Для восточных магов в принципе характерно нежелание дистанционироваться от магглов. Они вполне спокойно живут среди обычных людей, проще относятся к статуту секретности, часто ведут совместные дела на протяжении нескольких поколений. Но при этом кровь не смешивают — волшебник женится только на волшебнице, причем к полукровкам относятся намного жестче, чем на западе. В Индии я бы считался чандалой, плодом связи представителей разных каст, место которого на самом низу иерархии. У китайцев своя специфика, хотя смешанные браки тоже очень редки, там существует целый регламент, кому на ком положено жениться. В арабских странах единодушия нет. На севере Африки свои традиции, подвергшиеся сильному влиянию почти исчезнувших ныне старых египетских магов и соседей-европейцев, Междуречье многое взяло от огнепоклонников-зороастрийцев. Впрочем, тем или иным способом за чистотой крови следят везде, разница только в степени консерватизма.

К нашему знакомству с индусом мама отнеслась в целом спокойно. Поначалу насторожилась, потом, расспросив мелкого о прошедших первых занятиях, расслабилась и решила, что чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Как и все англичане, ко всему, пришедшему из бывших колоний, она относилась с налетом снобизма. Не воспринимала всерьез. Дыхательные практики, мудры-асаны? Да и пусть, лишь бы в черноту не влезали.

Тот факт, что обычные люди занимались тем же, что и маги, мелкого смутил. Он даже подошел к мастеру Рахулу и спросил, как же так? В ответ получил короткую поучительную лекцию-историю:

«Некогда маг пришел к мудрецу, известному святостью, и начал рассказывать о своей жизни, прося совета.

— Наш мир сильно отличается от вашего, — сказал он. — В нем живут дэвы и великаны, ракшасы и пишачи. Силы стихий подвластны нам, дождь и ураган приходят по нашему зову. Мелкие демоны и духи служат магам, выполняя малейшие прихоти, урожаи на наших полях всегда обильны, а кладовые полны.

— Подожди, — попросил мудрец. — Скажи мне иное. Маги воюют промеж собой?

— Да, и часто.

— Быть может, сильные волшебники угнетают слабых, отбирая ценности и заставляя служить себе?

— И такое бывает.

— Испытывают ли обладающие даром гнев, зависть, похоть, гордыню?

— Увы, мы не свободны от этих недостатков.

— Ты ошибаешься, — грустно улыбнулся мудрец. — Мы ничем не отличаемся друг от друга».

Честное слово, одна эта притча стоила трех дней возни у котла.

Выписанный авроратом ордер на арест Риддлу не мешал. Судя по газетным статьям и циркулирующим в Лютном слухам, он по-прежнему вел активную светскую жизнь, посещал балы, приемы и прочие мероприятия. Только если раньше его объявляли по имени, то теперь домовые эльфы-мажордомы при его появлении кричали: Лорд Волдеморт!

Кличка-анаграмма не была тайной, с хогвартских времен она служила, скорее, опознавательным знаком для своих. Маленьким полушутливым секретом, в который посвящены немногие, намек на близкие отношения с владельцем прозвища. Однажды о кличке прослышали ушлые журналисты и прошлись в сатирическом опусе, да и в дальнейшем верная министерству пресса не упускала возможности пнуть неугодного политика. Теперь, когда появляться в обществе под собственным именем стало нельзя, детское прозвище превратилось в имя. Аристократы со спокойной душой отвечали на допросах, что никакого Томаса Риддла они в своем доме не видели, а принимали у себя лорда Волдеморта, могущественного мага и просто приятного собеседника. То, что объяснения шиты белыми нитками и не выдерживают малейшей проверки, никого не смущало — приличия соблюдены, и это главное.

Сильная личность. Превратить детское погоняло в официальный псевдоним и заставить всех его бояться… Уважаю.

Остаток лета и начало осени оказались очень насыщены событиями. Регулярные выходы в море, иногда продолжавшиеся сутками, обработка находок, их реализация (впрочем, кое-что удавалось продать по каналам отца), занятия йогой вместе с Севом, время от времени матери требовалась помощь с гостиницей, знакомые маги периодически подкидывали халтуры, от которых нельзя отказаться, чтобы не потерять контакт. Еще мелкий не забыл обещания поездить по стране с экскурсиями, тоже пришлось выкраивать время. Неудивительно, что учить хогвартский курс я банально не успевал.

Взваливать на себя слишком многое оказалось плохой идеей. Подростковый организм сам по себе хрупок, накопившееся напряжение однажды дало себя знать, и я рухнул в обморок. В тот момент я находился в лаборатории, тренировал чертову трансфигурацию, и, к счастью, меня никто не заметил. Стало понятно — темп надо снизить.

На осмотре в Мунго врач диагностировал магическое истощение, простое истощение и посоветовал отдохнуть недельку от волшебства. В месте с хорошей кухней и теплым климатом. Ну, колдовал я в последнее время действительно много, поддержание голема в рабочем состоянии требовало много энергии, плюс уроки Чатурведи оказались неожиданно выматывающими. Мы с Севом занимались по немного разным программам, но приходили домой одинаково выжатыми, словно лимон.

К совету колдомедика я прислушался и устроил себе отпуск. Валялся в кровати до десяти, плавал в городском бассейне, ел шесть раз в день и не притрагивался к палочке. В смысле, использовал магию по минимуму, даже ежедневные тренировки с невербальным секо прекратил. Единственной отрадой оставались книжки, и я целыми днями читал, сидя на веранде. Тем более, что в руки мне попалась «История Статута» Тиберия Николсона, в которой автор отстаивал довольно любопытную точку зрения.

По его мнению, самоизоляция волшебников была вызвана не столько внешними, сколько внутренними причинами. Да, конечно, существовало давление со стороны церкви и светских князей, причем давление это было подкреплено реальными возможностями (кое-какие вассальные договора, связывающие аристократию обоих миров, действуют до сих пор). Тем не менее, окончательное решение обособиться маги приняли под воздействием иных факторов. Накопилось слишком много различий, как на бытовом, так и более высоких уровнях.

Во-первых, все не-маги, с точки зрения волшебника, недоговороспособны. Заключая между собой сделку, два мага могут быть уверены, что без серьезных причин партнер ее не нарушит. Они клянутся магией, и магия их покарает в случае обмана. Понятия форс-мажора в маггловском значении этого термина не существует, если одна из сторон не выполнит взятые на себя обязательства, она либо пострадает, либо нет, без всяких судов и разбирательств. Причем степень наказания зависит от реальной вины.

Далее, следует учесть разницу в правах полов. Обычные люди, по крайней мере, большинство мужчин, считали женщину чем-то вроде личной собственности и относились к ней соответственно. У магов же колдунья почти всегда могла защитить свою гордость или хотя бы доставить обидчику, в том числе и собственному мужу, немало неприятностей.

Срок жизни. Прожившему сотню лет волшебнику банально неинтересно общаться с кем-то менее опытным, колдуну скучны детские рассуждения бабочки-однодневки. А ведь некоторые не то, что до двухсот доживали — Диппет прожил три с половиной века, Фламель вовсе бессмертен. Приятно ли видеть, как превращается в развалину тот, кого ты помнишь ребенком?

Уровень комфорта. Маги, особенно по сравнению с крестьянами, жили в раю. Даже сейчас слабый волшебник способен создать себе более приятные условия для жизни, чем львиная доля магглов. Нет, серьезно. По моему личному опыту, вне зависимости от дохода маг способен обеспечить себя вполне сносными условиями существования. Исключение составляют недоучки, сквибы или слабосилки, опустившиеся в результате каких-то событий неудачники или просто лентяи. Был бы кусок земли, не пустая голова и палочка, остальное приложится. Та же Мэй, несмотря на все удары судьбы, в самые черные годы умудрялась содержать дом в полном порядке.

Короче говоря, отличий было более чем достаточно, причем не в пользу лишенных дара. Естественно, возникала зависть. Разумеется, в ответ волшебники избегали контактировать с магглами — кому ж приятно ловить на себе ненавидящие взгляды? Не все, разумеется, и не всегда, но основная масса магических семей поэтому предпочитала селиться вдали от городов и деревень. На природе оно как-то поспокойнее. С детьми несчастные случаи реже случаются, камни в спину не летят, пустых обвинений меньше, да и вообще… Статут секретности довел тенденцию до логичного конца.

Итак, многие маги хотели свалить подальше, и у них имелись возможности. Автономность существования в те времена была нормой, это сейчас не каждый мужик гвоздь в стену забьет, так что уже к моменту принятия Статута процентов девяносто семей волшебников ушли в подполье, сиречь в холды и лакуны. Куда интереснее, почему они не ограничились параллельным существованием и принялись стирать память о себе. Тот же Запретный лес или драконьи заповедники изначально создавались именно как заповедники, то есть места с нетронутой дикой магической природой. Их ведь немного, волшебные создания от источников силы не удаляются.

Оказывается, во времена, предшествующие Великой Французской революции, в некоторые умы (преимущественно светлые) пришла идея поставить магию на службу человечеству. Пресловутое всеобщее благо, Гриндевальд тоже с этого начинал. Опасность вовремя заметили, ликвидировали вместе с мечтателями, а чтобы вредную затею пресечь на корню, решили уничтожить все материальные свидетельства, оставшиеся у обычных людей. Тексты летописей менялись, фрески уничтожались, история переписывалась.

Мнение Николсона, конечно, спорное. Он, в отличие от Бэгшот, не чурался политики и считался одним из ранних идеологов консервативной партии, поэтому беспристрастным его не назовешь. С другой стороны, его труд освещал многие вопросы, оставшиеся как бы за рамками официальной версии или получившие в ней неубедительное объяснение. Надо бы еще почитать, в идеале — расспросить очевидцев тех событий. Правда, их еще найти надо. Опыт выживания велит старичкам избегать публичности, да и мораль у них не особо гуманная. Опять же возраст, раздражительность, паранойя…

Книжка лежала у меня на животе, а сам я растянулся на диване, размышляя о вечном. Сиречь о том, чего бы пожрать, и не навестить ли нам Эвансов. Петуния ведь, в принципе, симпатичная девчонка. Не без заскоков, и планов я никаких не строю, просто пообщаться.

Со второго этажа спустилась мать. Присела рядом, расправила несуществующие складки на платье и словно мимоходом заметила:

— Я составила ритуал.

— Уже?! — не сдержал я изумления. — Так скоро?

— Мне всегда хорошо давалась арифмантика, — чуть помолчав, она недовольно признала. — Среди принесенных тобой книг оказалась одна очень полезная.

— Для того и покупалась.

Эйлин недовольно поморщилась. Она не любила вспоминать ту историю с пиявками и все, с ними связанное.

Проклятья снимаются двумя способами, вытягиванием и очищением. В первом случае происходит подмена объекта и проклятье переносится на другого человека или предмет, во втором оно уничтожается с помощью заклинания или ритуала. Кровнородственные «подарки» отчистить невозможно, они слишком глубоко проникают в тонкое тело, иногда саму душу опутывают. А вот вытянуть их, медленно и очень-очень осторожно, с долгим периодом реабилитации, вполне реально.

Вытягивают, в свою очередь, разными методами. Кто-то делает основной упор на рунах, другие предпочитают комбинировать их с зельями и артефактами, третьи придают особое значение месту и времени обряда. На чистых чарах не выезжает никто. Я не слышал о волшебнике, способном на голой силе и опыте вытащить качественное проклятие, впрочем, магический мир горазд на сюрпризы. Может и сидят где-нибудь пара-тройка человек. Тем не менее, основная масса магов при работе с проклятьями делают ставку на медленные и надежные ритуалы.

— Когда проводить будем?

— Не торопись, — осадила меня мать. — Сначала ты мои расчеты проверишь. Если ошибок нет, на Самайн все сделаем.

— Эээ, мам… Из меня ритуалист никакой.

— Значит, научишься, — с внезапной жесткостью отрезала Эйлин, урожденная Принц. — Ритуалы чужакам не показывают.

Пришлось кивнуть. Да, не показывают. Ритуалистика позволяет раздвинуть границы возможного, даже посредственный маг с помощью правильного ритуала способен совершать действия, в обычном состоянии для него недостижимые. Прыгнуть выше головы, образно выражаясь. Поэтому в свободном доступе можно найти только основы и общие принципы составления ритуалов, серьезные вещи семьи придерживают для внутреннего пользования.

Желание матери сохранить разработку в тайне я понимаю. И покажу расчеты постороннему только в том случае, если увижу, что не справляюсь сам. А я постараюсь разобраться, очень постараюсь.