Старая легенда

3

Давно это было, больше двухсот лет назад. На том одиноком холме, который вы можете увидеть из наших окон, когда молния освещает дали, а дождь льёт чуть слабее, стоял прекрасный замок. Владельцем его был Ниг'ейрос Вандес'арос, человек богатый и знатный. Красив Нигейрос был так, что соседи шутили: "Люди едут издалека, чтобы полюбоваться Замком Ру'ин, а любуются его владельцем". Но это была неправда, и, хоть многие путешественники прибавляли десятки миль к своему пути, только чтобы взглянуть на знаменитый замок, осматривали они его лишь снаружи и предпочитали держаться подальше от его стен с воротами, всегда открытыми настежь, и от его хозяина, потому что Нигейрос был настолько же жесток, насколько красив. Много гнусных поступков совершил этот человек, и лишь малую часть из них донесли до нас древние записи, но и этого было бы достаточно, чтобы самое имя его предать проклятию и никогда не вспоминать о нём, если бы он сам не напоминал о себе самым ужасным образом.

Боялись люди Нигейроса, и никто никогда не попросился бы на ночлег в его замок, несмотря на гостеприимно распахнутые ворота, слишком уж много таинственного и страшного таилось за толстыми стенами. Случалось, что в самые тихие ночи со стороны замка доносился грохот, и высокие башни освещались белым пламенем. Сначала соседи выскакивали из домов и бежали к замку, думая, что там пожар, но, приблизившись, с удивлением убеждались, что он погружён в темноту и тишину. Тогда люди поскорее поворачивали обратно и не останавливались до тех пор, пока не оказывались дома за крепко запертыми дверьми. Постепенно шум и белое пламя перестали обманывать людей и никого уже не могли выманить на улицу, но разговоры о таких необычайных явлениях не смолкали. А ещё заметили люди, что во время грозы на остроконечных верхушках башен вспыхивают голубые огни, и назвали их "дьявольскими огнями Нигейроса".

Однажды один из тех безрассудных смельчаков, которые на спор готовы залезть в саму преисподнюю, выпил лишнее и начал хвастать, что не побоится ночью в одиночку пойти к Нигейросу и посмотреть, что творится в Замке Руин. Злые приятели поймали его на слове, и решено было, что на следующую ночь этот человек, а звали его Ром'ерос, пойдёт в замок. Утром смельчак протрезвел, но было уж поздно брать слово назад, так что в полночь он отправился в гости к Нигейросу. Приятели проводили его до ворот замка, чтобы он не вздумал сбежать и отсидеться в лесу, а наутро сочинить какую-нибудь историю, сами же укрылись в ближайших кустах. Услышали они только тихий стук, когда Ромерос подошёл к замку, да скрип двери, а потом до них всю ночь не доносилось ни звука. Наутро они увидели, что из ворот вышел человек, оглянулся и быстро пошёл к деревне. Это был Ромерос.

Приятели догнали смельчака и попытались узнать у него, что же он увидел в замке, но тот молчал всю дорогу и, лишь придя в деревню, рассказал обо всём, что с ним приключилось.

Расставшись с друзьями, Ромерос вошёл в ворота и очутился на лужайке, поросшей низкой мягкой травой. Её пересекала узкая дорога и, проходя мимо двери замка, исчезала за углом. Ромерос заглянул туда, заметил вырисовывающиеся в темноте невысокие каменные строения, но осматривать их не стал. Набравшись решимости, он вернулся, постучал и стал ждать. Дверь вскоре открылась и, пропустив его внутрь, закрылась опять. Ромерос оказался в обширном слабо освещённом помещении и остановился, не зная, что делать дальше. Услышав за спиной шорох, он обернулся и увидел Нигейроса, стоящего у двери с подсвечником в руке и вопросительно смотрящего на него. Ромерос поклонился хозяину и растерянно молчал, затрудняясь объяснить свой неожиданный приход. Красота Нигейроса в эту ночь казалась страшной, а его взгляд лишал способности думать.

Видя, что гость или онемел или совсем одурел от собственного нахальства, хозяин жестом предложил ему следовать за собой, полагая, должно быть, что со временем и в другой обстановке ситуация всё-таки разъяснится. Ромерос на негнущихся ногах поднялся по широкой лестнице и через несколько тёмных залов прошёл в кабинет владельца замка. Нигейрос зажёг две свечи, указал гостю на кресло, а сам занял другое напротив. Ромерос сел и, чувствуя полную неспособность придумать подходящий предлог для своего появления здесь, продолжал хранить упорное молчание. Нигейрос подождал и, наконец, спокойно и холодно оглядев гостя, спросил, чему обязан столь позднему визиту. Ромерос начал было говорить о своей усталости и о том, что идти до деревни далеко, только поэтому он решился просить хозяина о ночлеге, но Нигейрос знаком остановил его и сказал, что дорога от замка до деревни занимает не более получаса и что он просит правдивого ответа. Отчаявшись, Ромерос рассказал о своём споре с приятелями. Нигейрос кивнул, загадочно улыбнулся, встал и вышел из кабинета. Пока хозяин отсутствовал, оробевший гость огляделся. Роскоши, которую он ожидал увидеть, здесь не было, но его поразило множество книг и странных предметов. Со стен на него смотрели наводящие страх маски, по шкафам были расставлены чучела птиц и зверей, а из угла у камина скалил зубы человеческий череп. Взгляд Ромероса упал на чучело огромного чёрного ворона, который возвышался над черепом, словно приготовившись долбить его своим длинным крепким клювом, и вдруг он с ужасом заметил, что ворон слегка повернул голову и сверкнул на него огненным взглядом. Ромерос вскочил и в панике бросился к двери, но был вынужден остановиться, увидев перед собой незаметно вошедшего Нигейроса. Тот усмехнулся и, не спрашивая о причине столь странного поведения, пригласил гостя осмотреть замок, если уж он специально для этого пришёл.

Описывать огромный замок, множество помещений и коридоров очень долго, да в этом и нет нужды. Когда Ромерос начинал рассказывать, то говорил сбивчиво, ведь за один раз он увидел столько нового и необычного, что запомнить всё это в определённой последовательности, как открывалось ему в действительности, он не мог. У него выходило, что в одном помещении находились и сосуды странной формы, и рыцарские доспехи, грудой наваленные на полу, и столовое серебро, что никак уж не могло соответствовать действительности. Ромерос обратил внимание, что многие двери были заперты и хозяин их не открывал, но спросить, что за ними спрятано, он не решился.

В замке было на удивление тихо, но один раз до Ромероса донёсся далёкий крик, как-будто бы женский, а словно в ответ — приглушённый стон где-то совсем рядом. Гость украдкой взглянул на хозяина, но тот или ничего не слышал или делал вид, что не слышал.

Больше всего Ромеросу хотелось осмотреть таинственные башни, и хозяин, будто угадав его мысли, открыл тяжёлую железную дверь в конце коридора и пригласил подняться наверх. По узкой винтовой лестнице они взбирались на площадки, обходили комнаты, в которых Ромерос не нашёл ничего странного и таинственного, а потом лезли дальше. Самая верхняя площадка имела восьмиугольную форму, была открыта со всех сторон и огорожена низким ажурным барьером. Нигейрос указал на дали, раскинувшиеся вокруг, и у Ромероса голова закружилась от необъятного простора освещённых полной луной полей, лугов и лесов. Он рассмотрел свою деревню и подивился, какой игрушкой она казалась отсюда.

Хозяин не стал показывать остальные башни, сказав, что лестницы в них слишком обветшали и по ним не ходили уже при его деде. Когда Нигейрос закончил свои объяснения, спустился со своим гостем вниз и запер железную дверь, вдали послышались медленные и лёгкие шаги. Ромеросу было известно, что хозяин живёт один и даже не пользуется услугами кухарки, а провизию и всё, что ему нужно, крестьяне раз в неделю привозят к замку и оставляют перед воротами, поэтому при звуке этих неторопливых шагов ему стало жутковато. Шаги приближались, и в темноте показалась фигура молодой женщины. Она медленно подошла к ним, и Ромерос в страхе отодвинулся в сторону, но женщина его, казалось, не замечала. Большие серые глаза её были широко открыты и устремлены на Нигейроса, маленький рот крепко сжат, волосы распущены по плечам, а двигалась она так плавно, что юбка её пышного чёрного платья почти не колыхалась при ходьбе. В ней не было ничего ужасного, но Ромерос почувствовал, как волосы зашевелились у него на голове, а по спине пополз холодок. Странная женщина подошла к Нигейросу и остановилась в двух метрах от него, не произнося ни единого слова, а глаза её на застывшем лице не меняли напряжённого выражения.

Ромерос переводил взгляд с одной на другого и не знал, что и подумать. Не испытывая или не выдавая замешательства, Нигейрос спокойно взял женщину за руку и увёл, приказав гостю ждать его возвращения здесь. Когда шум шагов стих, Ромерос пришёл в себя и, решив воспользоваться одиночеством, стал открывать двери. Некоторые комнаты были заперты, а в других не оказалось ничего интересного. Чтобы узнать, что находится за запертыми дверями, он стал заглядывать в замочные скважины. В двух комнатах его встретил плотный мрак, а в третьей было довольно светло и в ней ощущалось какое-то движение. Человек или зверь бесшумно ходил от стены до стены мимо двери, но слишком близко и быстро, поэтому что-то более определённое разглядеть было невозможно. В следующей комнате было тихо и темно, а в дальней двери, видневшейся в конце бокового коридорчика, торчал ключ. Сгорая от любопытства и в то же время боясь быть разоблачённым, Ромерос прокрался туда, повернул ключ, приоткрыл дверь и замер, увидев посреди комнаты стол, покрытый чёрной материей, а у стены — пустой гроб с лежащей рядом крышкой. У Ромероса сразу пропало желание осматривать комнаты, он поскорее запер дверь и вернулся на место, куда вскоре пришёл и Нигейрос. Гроб, как бы поджидающий своего будущего жильца, так напугал гостя, что все мысли его были направлены только на то, чтобы вырваться из замка радушного хозяина. Он осторожно намекнул о своём уходе, тем более, что занималась заря, и Нигейрос не стал его задерживать.

Так завершилось приключение храброго Ромероса, благодаря которому соседи окончательно уверились, что Нигейрос продал душу дьяволу, некоторые же и вовсе считали, что он сам дьявол и есть, и в доказательство перечисляли все увиденные Ромеросом чудеса: ожившее чучело ворона, странную молодую женщину (без сомнения, околдованную), какое-то существо, запертое в комнате, гроб, припасённый неведомо для кого. Многие относили к бесовским явлениям даже красоту владельца замка. Тут же велись разговоры о таинственном грохоте и белом пламени на башнях, о голубом сиянии при грозе и о многих других чудесах. Сразу вспоминались жестокие поступки Нигейроса, а старики принимались перечислять убийства, таинственные смерти и случаи бесследной пропажи людей. Короче, разбирались и приписывались Нигейросу все совершённые когда-либо преступления, даже те, которые имели место ещё до рождения тридцатипятилетнего в ту пору хозяина Замка Руин. Но страшный нрав его был настолько хорошо всем известен, и каждый шаг его вызывал такую тревогу, что запуганных крестьян можно было понять.

Ромерос стал местной знаменитостью, ведь он был единственным человеком, осмелившемся проникнуть во владения прислужника дьявола, а то и самого дьявола, принявшего обличье смертного. Бедный парень до того зазнался и так стремился украсить свой рассказ чудесами, что скоро стал утверждать, будто видел, как Нигейросу прислуживали несколько нагих ведьм, как гроб летал по воздуху и гнался за ним, Ромеросом, и как дорогу ему то и дело преграждали кошмарные чудовища, похожие на гигантских крылатых змей. Слушая сказки завравшегося смельчака, люди смеялись, но замок всё глубже погружался в туман ужаса и почитания.

После удачи Ромероса многие хотели повторить его подвиг, но решались лишь на то, чтобы бродить ночами вокруг замка, заглядывая в ворота и прислушиваясь. Впрочем, окончилось всё это очень печально: то ли Нигейросу надоело повышенное внимание со стороны соседей, то ли Ромерос сам неудачно упал на лесной дороге, но как-то утром его нашли мёртвым с пробитой головой. С тех пор люди стали бояться приближаться к замку не только ночью, но даже днём, и Нигейрос, никем не тревожимый, вновь зажил своей непостижимой жизнью.