Становление. Пермска волость

Глава 3

Члены моего племени смотрят на меня и их взгляд выражает полный восторг и восхищение. В глазах же следопытов, только обреченная покорность.

Подхожу к следопытам, приказываю им снять рубахи, остаются они с голым торсом, после чего принимаю у каждого в отдельности клятву верности. Дав клятву, каждый следопыт падает ниц.

— После вашей клятвы верности я вашему сердцу передам часть плоти огня, сейчас она будет немного жарковата, затем она сравняется с теплотой ваших тел и вы не будете её чувствовать, но если вы попытаетесь нарушить клятву, то плоть огня станет обжигающей и ваше сердце сгорит изнутри.

Беру в руки горящие восковые свечи и каждому следопыту под левую лопатку капаю по капле расплавленного воска. Почти каждый из них от страха обделался.

— Всем бегом в речку, быстро мыться и стирать одежду, после мытья получите по холщовой рубахе и штанам, потом вас накормят. Спать будете в бараке, а утром всем расскажут о вашей работе. Подъем с рассветом, отбой после заката, кормить будем утром и днем. А кто не обделался, — таковых оказалось четверо. — Перевозят труп на долбленке на тот берег и хоронят вместе с его оружием и доспехами. Для рытья могилы возьмите лопаты и кирки.

«Заодно проверю действие клятвы», — отмечаю это уже про себя.

Четверо следопытов, а теперь фактически рабов духа огня, подняли труп бывшего своего предводителя, прихватив его оружие и доспехи, а также лопаты и кирки, спустились с утеса к реке Ирень, погрузились в долбленку и переправились на противоположный берег. Отсутствовали они около сорока минут. После возвращения получили по комплекту одежды, пошли мыться на речку и стирать старую одежду.

«Эвика оказалась права. Духу огня подчиняются», — ухмыльнулся пролетевшей мысли.

Ужинали все вместе кулешом из ячменной крупы с утятиной, за поставленным моими ребятами, столом тридцатиметровой длины, с лавками с двух сторон, такой же длины. Меня посадили во главе стола в полу кресло. Каждому рабу выдали по литровой глиняной миске, полулитровой кружке и деревянной ложке.

После ужина рабов отправили спать в барак, выдав каждому по циновке, матрацу и подушке на рогозовом пухе и холщовому покрывалу, а сами на ночлег расположились в шалашах.

27 июня после подъема в четыре часа утра, водных процедур в реке Ирень и обильного завтрака, новоявленные рабы духа огня были построены у места разметки будущей крепости.

— Вы должны неукоснительно выполнять все распоряжения моего архитектора Бориса, — услышав незнакомое слово архитектор, Борис бросает на меня недоуменный взгляд, я ему подмигиваю. Рабы же никак не реагируют, слишком много необычного с ними за сутки произошло, чтобы еще и на неизвестные им должности реагировать, главное для них понятно, что Борис их начальник, а незнакомое название должности повысит авторитет и почитание Бориса, все-таки ему еще одиннадцать лет.

Борис распределяет фронт работ. Первая задача копать траншею под фундамент.

«Два солдата из стройбата заменяют экскаватор», — ухмыляюсь про себя, вспомнившемуся афоризму из прошлой жизни. — «Посмотрим, что может сделать взвод рабов духа огня».

Оставляю на полуострове за главного архитектора Бориса, ему в помощь жриц духа огня Эвику, Опис и Оре, на которых ложится приготовление еды, а также шлюп Михаила с его экипажем — Савлием, Денисом, Олегом, Виктором и Петром для охраны и добычи утятины и рыбы, сам на шлюпе с Аршаком, Раксом, Семеном ухожу домой в усадьбу.

На следующий день пришли в усадьбу. Николаю, Ладе и Ивану рассказал об удачно завершившейся операции о временном превращении в рабов тридцати семи следопытов и начале строительства крепостицы. Николаю поручил закладывать третий шлюп, подобрать пять-шесть ребятишек для команды шлюпа, заодно самому восстановить навыки управления шлюпом в моё отсутствие, да и сходить на охоту.

Сам же, оставив шлюп с экипажем Николаю, отправился сплавлять две оставшиеся сцепки плотов с кирпичами и негашеной известью.

Вернувшись с плотами на полуостров, образованный между реками Сылва и Ирень, увидел и честно говоря удивился результатами, достигнутыми за четыре дня моего отсутствия. Пепелище было полностью очищено от золы и корневищ, выгоревших деревьев. Как никак, а минимум десять гектар выжженного леса можно использовать под сельскохозяйственные посадки. Траншеи под фундамент вырыты и началась укладка фундамента. Из выбранного грунта плодородный слой гумуса разбросали по будущему полю. Рабы выглядели умиротворенными и недовольства в них не ощущалось, несмотря на шестнадцатичасовый рабочий день. Эвика с Опис и Оре кормили рабов как на убой огромными порциями два раза в день. Михаил с экипажем обеспечивали свежей рыбой и утятиной, даже удалось добыть лося. В рацион также входили картошка, морковь, квашенная капуста, фасоль, горох, репчатый лук и чеснок, ячменная, овсяная и пшеничная крупы, взвары из сухих трав и ягод, для готовки использовали подсолнечное и кукурузное масло. Так, что проблем с питанием не было.

Обошёл стройплощадку, остался довольным увиденным, но для порядка пару раз пыхнул небольшими струями пламени. Эвика накормила меня кулешом с лосятиной, после чего на каяке отправился за последней связкой плотов.

Обернулся за четыре дня. За эти дни был полностью готов фундамент и началось возведение первой башни. На стройплощадке чистота и порядок, все стройматериалы разложены по своим местам, ни одного брошенного или небрежно лежащего инструмента не заметил. Борис полностью вжился в образ архитектора, даже внешне на него похож стал. Ходит степенно, в руках папка с бумагами и чертежами, рабы относятся к нему с почтением, незамедлительно выполняют его команды. Девочки, помимо приготовления пищи и заботы о двух волах, начали собирать поспевшие к этому времени дары леса, добавляя в рацион питания ягоды. Ребята со шлюпа поставили коптильню. Так, что питание только улучшается. Поле вспахали и начали боронить, попутно засевая клевером и люцерной.

Рабы, завидев меня падали ниц. Делал вид, что воспринимаю это как должное, периодически попыхивая небольшими огненными шарами. Борис, Эвика, Опис и Оре, видя эти огненные шарики, напрягались и хотя и понимали, что огненные шары направлены не на них, низко кланялись, что же тогда говорить о рабах.

Порадовавшись темпами строительства, вместе с Борисом обсудил вопрос о подвалах крепости и создании винных погребов.

— С учетом скорости строительства, думаю, что и погреба успеем соорудить, — задумавшись, отвечает Борис. — Только еще двадцать тысяч кирпичей понадобиться, да и котлован большой рыть придется. Земли много будет и что с ней делать?

— Кирпичи еще сплавлю на плотах, а вот с землей… — задумываюсь, а потом вспоминаю. — Из земли, соломы и извести будем делать саманные кирпичи. Конечно печки и стены крепости из них не построишь, а вот для домиков для жилья, конюшен, амбаров и прочих хозяйственных построек, саманные кирпичи в самый раз будут. А плодородный слой гумуса перекидаете на поле.

— Сделать то мы их сделаем, а где из этих кирпичей строить будем и как их вывозить? Отсюда ведь только к реке Каме сплавить их можно.

— Часть используем здесь, а зимой на санях потихоньку перевезем в место, где лошадиную ферму планировали строить.

— Так сани большие понадобятся.

— За сани не беспокойся, Николай придумает. А я тебе со следующей партией кирпичей и извести, привезу соломы и формы для саманных кирпичей. Выделишь пару-тройку рабов, пусть саман формируют.

Поблагодарив ребят за их труд, тронулся на каяке в обратный путь. Утром придя в усадьбу, собрал Николая, Ивана и Ладу.

— Нужно готовить еще один сплав плотов с двадцатью тысячами кирпичами. Что у нас в отсутствии Бориса с их производством?

— После отплытия Бориса, его ученики не останавливаются. Сейчас у нас около тридцати тысяч кирпичей, — отвечает Николай.

— Хорошо, тогда двадцать тысяч готовьте к сплаву. Николай, ещё нужна самая большая бочка для воды в водонапорную башню.

Николай на секунду задумывается, чешет затылок и выдает свой вердикт:

— Сделаю из осины, но больше чем на шестьсот литров не получится.

Киваю Николая в знак согласия и обращаюсь к Ладе:

— Лада, что у нас с соломой?

— Володя, соломы очень много, уже и не знаю куда её девать.

— Тогда сколько её поместиться, тоже грузите на плоты. Как и негашеную известь, её тоже побольше нужно.

— Володя, извести много, вряд ли за один раз, ты всё отвезешь, — сообщает Иван.

— Нужно за одну ходку всё отправить, свяжите еще три плота в сцепку, — ребята кивают, а я продолжаю: — Николай, нужно срочно формы для саманных кирпичей, сколько успеете сделать, их также загрузите на плоты, а к зиме нужно сделать несколько больших саней, для перевозки саманных кирпичей к месту будущей лошадиной фермы. Расскажи, как прошли тренировки на шлюпе с новичками.

— Володя, подобрал команду в экипажи шесть ребятишек, четыре мальчика и две девочки, пока осваивают шлюп, тренируемся, сходили один раз на охоту.

— Я через час отправлюсь с Аршаком и Раксом посмотреть, как летом выглядит место, присмотренное для лошадиной фермы. По Ольховке пойдем на шлюпе, заодно посмотрю на умения новичков. Вернусь максимум дня через три, как раз плоты будут готовы.

Загрузив шлюп шестью лошадьми, пойдем о дву конь, познакомившись с новичками, пошли вверх по Ольховке. В пути погонял новичков и остался довольным, раскидав их по шлюпам, получим три хороших экипажа, только кто будет капитаном третьего шлюпа, надо думать. До места выгрузки дошли за полтора дня. За старшего оставил на шлюпе Семёна, оставшегося на борту единственным от моего экипажа, наказав ждать три дня.

Я с Аршаком и Раксом, ведя лошадей на поводу, преодолели лес и вышли на просторы лугов. На лошадях ехали не спеша, не больше десяти километров в час. По пути отмечали балки и овраги, вкапывая вешки, чтобы зимой не попасть в ловушку, хотя таковых было немного. Кругом пасутся стада косуль, в которых несчетное их число. В паре километрах паслось стадо крупных копытных голов в пятьдесят, похожих на зубров, а может и туров. При рассматривании в прицел, пришёл к выводу, что это туры, уж больно огромными они выглядели, не меньше двух с половиной метров в холке. За этим стадом километрах в четырех начиналась холмистая местность. Высота холмов постепенно увеличивалась, а на горизонте уже виднелись Уральские горы. Лес, преградивший нам по диагонали прямой путь на юг, к которому мы неумолимо приближались, по всей вероятности, на восток простирался до Уральских гор. Хотя, на границе с горами, наверняка есть свободное от леса пространство, ведь сарматы и гунны, как-то суда добрались, да и стадам проход для миграции нужен.

До места, где зимой спускались на русло речки, добрались за полтора часа. Естественный спуск был пологим, шириной около пятидесяти метров, очень удобный для водопоя лошадей. Сама речка была шириной пятнадцать — восемнадцать метров, фактически с прямым руслом. У уреза воды не широкая полоса зарослей рогоза, на обоих берега есть небольшие пляжи. Оба берега обрывистые, высотой в районе трех метров. По правому берегу, на котором мы находились, простирались луга с вкраплениями небольших рощ. По левому берегу стоял стеной девственный смешанный лес. Левый берег с довольно частой периодичностью разрывали овраги с впадающими в речку ручьями.

По обрывистым берегам достаточно большой выход разнообразных глин, в том числе каолиновых и огнеупорных, последние хотя и с меньшим содержанием шамота, чем на Ольховке, но для небольших печек будет в самый раз.

На осмотр предполагаемого места строительства коневодческой фермы затратили около часа. Лошади за это время отдохнули, и мы тронулись дальше вдоль берега вниз по течению речки. Как и ожидали, через сорок минут, проехав пять километров, вышли к утесу, на котором зимой отбивались от волков. Летом утес выглядел еще более непреступным. Со всех сторон окруженный водами речки, за исключением узкого не более двадцати метров шириной перешейка, с обрывистыми берегами высотой до двадцати метров, с ровной площадкой на вершине и пологим спуском к перешейку. Место хорошее, только от кого здесь крепостица будет нас защищать. Дальше речка сворачивает в лес и идет строго на юг, к реке Сылве, где зимой я облюбовал ещё одно место для крепости. Через лес на лошадях сюда с юга не пройти, только по речке, но если в ее устье будет крепость, то тут она точна не нужна.

Хотя крест ставить рано, нужно речку вверх по течению проверить, но это уже на следующий год. Нельзя при нашей скудности людских ресурсов, разрываться на разные проекты. Сейчас главное закончить со строительством крепости на стыке рек Сылвы и Ирень.

За день проехали с учетом пешего перехода через лес около двадцати двух километров, хотя на часах пять вечера, решили лошадей не загонять и вставать на ночлег.

Поручил ребятам обустраивать лагерь и обихаживать лошадей, сам же, решил покопаться в ручьях на противоположном левом лесном берегу речки. Прихватив лопату и лоток, переплыл речку и стал обследовать ручьи и брать шлиховые пробы. В первых трех ручьях пробы впечатления на меня не произвели, хотя и попадались золотые крупинки, но тут они практически в каждом ручье. А вот четвертый ручей, обрадовал. С первой же пробы попалось два золотых самородка с ноготь большого пальца руки. Продвинувшись вверх по ручью, взял еще одну пробу, в ней также золотые самородки. Так продвигаясь вверх по течению ручья через каждые десять метров брал пробы. На шестой, золото кончилось. Вернулся на пять метров назад, стал брать пробы через каждый метр и наткнулся на золотую жилу и не просто жилу, а жилищу. Побольше будет всех вместе взятых, что я находил ранее.

Казалось, что мои изыскания много времени не заняли, но стало смеркаться. Прихватил добытое в пробах золотишко, по весу на взгляд грамм восемьсот получилось, переплыл речку и вернулся в уже давно обустроенный Аршаком и Раксом лагерь. Золотой жилой заниматься некогда, разработку отложил на далекое будущее.

Ночь прошла спокойно и с первыми лучами солнца отправились в обратный путь. До леса перед шлюпом доскакали за два часа и еще час потребовался для прохода сквозь чащу до реки Ольховки. Пока пробирались по чаще, задумался, а почему бы нам тут не прорубить просеку, а перед ней на лугу поставить небольшой форпост, если мы задумались о расширении территории, то рано или поздно просеку прорубать придётся и не только до Ольховки, а вдоль её берега до дома. Думаю и волки на нас не обидятся, зимой за счет уничтожения нами стаи волков, у седого вожака увеличилась охотничья территория и больше ему жаться к лесу смысла нет.

Экипаж шлюпа за время ожидания добыл трех косуль. Погрузившись на шлюп, пошли в усадьбу, где уже была готова к отправке загруженная сцепка из тринадцати плотов. Плюнув трижды через левое плечо, попрощавшись с Ладой, а также Иваном и Николаем, наказав последним к следующему моему возвращению изготовить как минимум четыре стреломёта, отдав швартовы, начал сплав плотов.

В этот раз сплавлялся тяжело, задние плоты постоянно не успевали проходить повороты, цеплялись за коряги, садились на мель, задевали прибрежные заросли осоки и рогоза, а также прибрежные ивняк, да ещё бочка создавала дополнительную парусность. Постоянно приходилось работать не только веслом, но и шестом. Сплав продлился на сутки дольше обычного, но груз удалось доставить в сохранности.