Станция спасенных грез (СИ)

Глава 10

Последний удар

18 июля.

Мы - Хранители Грез. Мы сгораем, чтобы зажечь вас. Как Сарпий, как дядя Коля. Наши истории очень похожи и во многом переплетаются. Мы теряем наши мечты, чтобы жили ваши. Мы думаем о последствиях, но забываем о них, как только возникает необходимость помочь. Нас заменят. А вас - нет. Научиться охранять мечты можно, а вот научиться придумывать новые - нельзя. Люди размышляют об этом слишком редко. Иногда не размышляют вообще. Мы не самоотверженны. Мы не гордецы. Мы просто выполняем свою работу. Мы несем ответственность, и мы обязаны оправдать ее. Потому что мы - Хранители Грез.

Я прыгнул. Позабыв о боли в ногах, не вспомнив об усталости. Это все было неважно. Разве оно стояло рядом с тем, чего я собирался лишиться?

Привет, мечта. Только ты и осталась у меня. Я хранил тебя до последнего. Я готов был погибнуть, но сохранить тебя, но я не готов видеть, как погибает Лена. Контрасты, помнишь? Так вот, самое время. Я хранил тебя и не признавался самому себе. Я написал тебя на листочке и убрал его. Ты - самое сокровенное и самое святое, что у меня есть. Я видел счастливую бабушку, радостного дедушку. Им был неподвластен возраст. Вечно молодые и вечно любящие. А потом их мечту похитили.

Папа Тина. Как же он был несчастлив. Он потерял супругу и потерял жизнь. Он никогда не станет таким, как прежде. В его глазах навсегда поселилось несчастье, даже когда он улыбался.

Я видел многих. Я вырос с вами. Я сделал выводы.

Привет, мечта. Тебе признаться? Я всегда хотел быть, как они. Как бабушка с дедушкой. Но есть что-то поважнее. Найти. Найти ту, с которой ты так будешь. С которой сможешь. Хороший пример - это прекрасно. Но что толку от него, если ты не найдешь ТУ? Я никогда не найду ее. В любом случае. Я либо потеряю сейчас и навсегда исчезну, как личность, либо все останется как есть... Семья. Любовь. Так удивительно. Мне всего пятнадцать, а я знаю такие вещи. И мечтаю о них. Без бабушки и дедушки этого бы не было. Без дяди Володи этого бы не было. Без нее этого бы тоже не было.

Здравствуй, Лена.

Я повернулся к ней. Я обещал, что однажды поблагодарю тебя.

- Спасибо.

И отправил фанталь в тело Пожирателя. Я заполнял его, вливал все, что у меня было. До последней капли. Фанталь не кончалась. Наверняка Пожиратель испытывал наслаждение. Но я продолжал накачивать его мечтой. Перламутровое море текло в его солнечное сплетение. Я сам подарил ее. Лапы Пожирателя вышли из Лены, держа мечту. Толстые, жуткие, заплывшие лапы. Все тело разбухло.

Фанталь бесконечна. Ее хватит на всех. Готовьтесь. Ты посмел опустошить Лену? На моих глазах? Да ты просто идиот.

Я ускорился.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.

Он взорвался. Мечта вернулась на свое место.

Бездействовать нельзя. Я больше не могу стоять и смотреть, как кто-нибудь еще попытается убить Лену.

И я отправился в последний бой.

Глаза заполонило багровой пеленой.

Море. Я управляю целым морем. Я создал для вас ловушку, микромир, клетку, я создал для вас пространство боли.

Сонмище тварей попало в мою тюрьму. Я не захватил только парочку Пожирателей, которые взлетели совсем высоко. Я переворачивал их, сталкивал друг с другом и убивал. Хмурь ударила меня своим отростком, но его отрубило сразу же, как только он вошел в мою фанталь.

- Боже, Саша, ты весь в крови! Сашечка...

- ТИХО!

Ошарашенная Лена замолчала. Она еще не пришла в себя. Но я спас ее. И не было ничего главнее.

Спойлер пошевелился. Это радовало. Я думал, что его убило. Он перевернулся на спину. Вместо лица у него было кровавое месиво.

Как и у тебя.

Войска Хмури бились в стены. Бесполезно. Летели перламутровые искры, но меня это не пугало. Пришел их конец. Потому что никто не смеет убивать моих друзей. Никто не смеет касаться ЕЕ.

Они умерли. Все, подчистую. Фанталь пострадала и заметно уменьшилась. Но меня было не остановить.

Я умру в любом случае. Как Сарпий. Он шел и действовал. Во имя спасения. Он - хороший пример.

И я последовал ему.

Должно быть, своей атакой я обратил на себя внимание Хмури. Она ударила. Свила из своих щупальцев гигантский жгут тьмы, больше похожий на сверло. И я знал, куда направлен его наконечник. Знал и ответил.

Перламутровое копье, яркое, слепящее, полетело навстречу. По его граням струились потоки радужного света. Волновал ли меня исход? Да, волновал. Гадал ли я над тем, справлюсь или нет? Не гадал. Я действовал.

Они столкнулись. Голову пронзила адская боль. Хмурь сотрясло. Перед глазами замелькали темные пятна. Я сосредоточился на противостоянии. Пятна не исчезали. Я заморгал и одной рукой протер глаза. Точки исчезли. Все, кроме двух. Странные движущиеся точки. Пожиратели.

Они летели к месту столкновения. Хищники, падальщики. Настоящие Пожиратели. Летели, чтобы отхватить свое. Чтобы украсть. Опьяненные жаждой, они не были верны Хмури. Они хотели наесться. Один из Пожирателей - Пленус, с мечтой Ивана внутри. Я узнал его. Я ТЕБЯ ЗАПОМНИЛ, ТВАРЬ.

Снова боль. Голова чуть не лопнула. Я зажмурился, а когда открыл глаза...

- Саша, смотри!

Я не стал спрашивать, куда именно мне надо смотреть. Это нетрудно было заметить. Куда ни глянь. В небо, подобно притягиваемым Хмурью мечтам, поднимались перламутровые конструкции. Со стороны Сосновки, со стороны Дружбино, сзади, спереди, в двух километрах и в сотнях отсюда. Множество фанталей воспаряло вверх и приближалось к одной единственной точке - к Хмури.

- Хранители! - радостно крикнула Лена.

Прямоугольные фантали что-то напоминали. Такие знакомые формы. Голова работала плохо, кровь заливала глаза, все расплывалось. Лицо саднило. Я никак не мог понять, на что именно походили конструкции. Рядом с этими деталями, движимые твердыми фанталями, летели Хранители. Голубое небо подсвечивало тысячи ярких фигур, казавшихся отсюда крохотными и малозначащими. Они источали янтарное сияние.

- Слишком далеко... Вот бы. Раньше... Быстрее, - слабым голосом сказал Спойлер.

Мир осветило золотом и перламутром. Отовсюду воспаряли все новые и новые куски фанталей. Я не понимал, что происходит, пока одна из таких фанталей не поднялась в десятке метров от нашей платформы. Отщепилась от сплошного барьера над рельсами и взмыла вверх, плавно вращаясь, словно в невесомости.

Стены. Барьеры, возведенные Хранителями с самого начала. Они разбирали их.

Миллионы кусочков летели к Хмури. Медленно, плавно и неизбежно.

Я все еще сражался с ней. Наши орудия заметно сточились и укоротились. Уже не было никакого копья. Был поток. Я был потоком. Радужным. Летел навстречу темной материи и стирал ее. Впитывал собой. Толкал и давил.

Пожиратели летели к моей фантали. Они были совсем рядом. Я не сводил с них взгляда. Боковым зрением увидел, как Лена вытянула руку. Ее фанталь отправилась вслед за Пожирателями. В конце концов, она достигла одного и убила его на месте. Второй, чье нутро освещалось мечтой Ивана, ускорился.

Пожиратель подлетел к перламутровому лучу. Ко мне. Он широко размахнулся и погрузил лапы в фанталь, вырвав из нее два крупных пучка. Моей мечты.

- Лена, готовь защиту! И посильнее! - предупредил я.

Победно взвизгнув, Пожиратель полетел вверх, к Хмури. Он выставил лапы перед собой. Хмурь взревела и протянула к Пленусу щупальце. Тот протянул ей одну из двух сфер. Вторую он с силой вонзил себе в солнечное сплетение. Пожиратель на мгновение замер, а потом с утроенной скоростью полетел к разлому. Миг - и тьма скрыла его.

Я стиснул зубы и молчал. Хотелось кричать и психовать. Но не мог.

Все еще держа фанталь, Хмурь размахнулась щупальцем и внедрила кусок моей мечты в свой отросток.

- Иди ближе, - на последнем издыхании пропыхтел я.

Напор усилился. Я больше не мог удерживать его. Меня лишили мечты. Лишили ВСЕГО.

И я сдался.

Не встретив больше преграды, отросток Хмури устремился вниз.

- Давай!

Лена подставила щит. С громким треском щупальце врезалось в фанталь и пробурило его больше, чем на половину. И угомонилось. Громкое шипение, гарь, хлопок. Отросток исчез.

Вместе с моей мечтой.

***

Это был слаженный удар. Со всех концов света конструкции из фанталей впились в Хмурь. Кому-то хватило сил, чтобы проткнуть ее, кому-то нет. Кто-то смог отсечь ей щупальца, кто-то шпиговал перламутровыми сферами. Много фанталей сыпалось искрами, но куда больше застревало в темной плоти. Исполинское чудовище напоминало подушку для игл.

Я стоял с опущенными руками и внимал этому зрелищу. Смотрел, как убивают Хмурь, и не испытывал никакого удовольствия. Рядом со мной дрожала Лена. Кажется, она держала меня за руку.

Зачем?

Какое-то мельтешение. Ну и шут с ним. Я устал. Сесть бы...

Я прошаркал к ограде, сел, вытянув ноги, и облокотился спиной о забор. Он больше не был холодным.

Ну и пусть.

Спойлер накрыл меня своим плащом. Я посмотрел на Хранителя и увидел, что он светится.

Ну и ладно.

Лена вытерла мне лицо рукавом.

Я разглядывал камушки перед собой, смотрел на изувеченную платформу, следил за шариками от подшипников, которые блестели в ярком свете. Я следил за ними, пока те не стали отсвечивать слишком ярко. Удивительно мощным радужным светом. Я поднял голову.

Никакому салюту, никаким фейерверкам было бы не под силу повторить это зрелище. Мириады цветов пульсировали, вихрились и танцевали в небе. Настоящее покрывало самоцветов, водовороты оттенков. И они пали на мир. Чтобы разойтись повсюду. Чтобы каждый кусочек нашел свое пристанище. Чтобы каждая мечта нашла своего хозяина.

- Мы победили, Саша, - прошептала Лена и прижалась ко мне.

Должно быть, это здорово. Не знаю.

***

Рассвет. Такой припозднившийся рассвет.

Не думал, что он когда-нибудь наступит. Ну и ладно.

Где-то вдали ухала сова. Лениво перегавкивались собаки. Мычали пробудившиеся коровы и хлопали двери. Деревня - НАСТОЯЩАЯ ДЕРЕВНЯ - оживала.

В утреннем свете стало видно, сколь сильно пострадала станция. Забор в нескольких местах изогнуло, ступени рассыпались так, что во многих местах торчала арматура. Фонарные столбы погнуло. Оттаявшие листья американских кленов выглядели жутко - их словно обкусали. Их мелкие кусочки валялись на платформе, потемневшие и давно умершие. Ветви тоже как обкорнали - они висели грубыми огрызками. Все цветы возле сторожки погибли. Почернели и увяли, в бессилии опустив головы.

Вокруг кто-то есть.

Чего они ходят? Все никак не успокоятся... А я устал. Наверное.

- Так и сидит?

- Да, - вроде бы, голос Лены. - Все утро сидит. Туман, я... - Она шмыгает носом. - Я не видела, чтобы к нему вернулась мечта...

- Я тоже.

Тин?

- Что с его лицом?

- Листья.

- Ну и ну. Досталось же...

Передо мной проходит Спойлер. Лицо его в синяках и ссадинах, нос вывернут влево. Должно быть, знатно приложился о платформу.

- Ивану. Тоже досталось. Видел, пытался убить. Едоков. Не вышло.

Они о чем-то разговаривают. Долго и нудно. Я слышу их. Но мне неинтересно. Мне все равно.

Я впадал в забытья. Пустые сны, без картинок и эмоций. Как будто мое сознание брали и погружали в вакуум.

Я очнулся, когда почувствовал кого-то у себя на коленях. Туман.

- Ты как? - спрашивает он.

- Как, - я пожимаю плечами. - Ну, я живой.

- И все?

- И все.

- О чем ты мечтаешь?

Что за бред он спрашивает? МЕЧТАЕШЬ? Это как вообще?

- Не понимаю тебя.

Хорек смотрит на Лену и Спойлера.

- Все ясно. Его опустошили.

Лена вскрикивает.

- Как?! Хмурь ведь мертва! Что же теперь будет?

- Останется таким, - отвечает Спойлер. - Конец парню.

- Вы с ума сошли?! - возмущается Тин. - Так нельзя, эй! Он же сражался, чтобы не было теневиков!

- Как дядя Коля.

- Да! Сашка не может остаться таким!

- Забудь, - неумолимо произносит Спойлер. - Нет больше его.

- Ты неправ, - говорит Туман.

- Да как же? Посмотри на него! Сидит, как овощ, только глазами водит.

- ТЫ НЕПРАВ, - повторяет Туман. Он проходит по мне, пока его морда не замирает в нескольких сантиметрах от моего лица. - Послушай меня, Оул. Я должен тебе сказать. Ты меня слышишь?

Я киваю. Слышу. Но не слушаю. Вроде.

- Должен признаться. Перед тем как... Перед тем как... В общем, я - последнее творение дяди Коли. Его живая мечта. Он хотел оставить после себя память. Он хотел быть полезным даже после смерти. И я очень надеюсь, что у меня получилось исполнить его мечту... Меня зовут Туман. И назван я в честь тумана вокруг Дымчатой. Его тоже создал дядя Коля. Он всегда считал, что в тумане лучше мечтается. Думаю, ты имеешь право знать это.

Что-то шевелится в голове.

Туман, дядя Коля, год его появления в Дымчатой, снимки... Выходит, мое горе-расследование подошло к концу. И все встало на свои места. Никакого тумана просто так не возникло. Он пришел вместе с дядей Колей.

- В моих силах исполнить предназначение, - продолжает Туман. - Он хотел принести пользу. Хотел оставить после себя что-то, кроме имени. Я не могу разочаровать его. Оул, слышишь меня? Я... Я спасу тебя.

Я слышу, как плачет Лена. Слышу дрожащий голос Тина, который просит Тумана подыскать какой-нибудь другой вариант.

Хорек улыбается всем нам. Взгляд его больше не светится.

- Нет других вариантов. Я не могу жить вечно. Мечта должна приносить результат. В этом ее суть. Жить в подвешенном состоянии - нет ничего хуже. Настало мое время.

- Но разлом! Он исчез. Как ты будешь? - мне кажется или Спойлер говорит надломленным голосом.

- Разве это имеет значение? - Туман пожимает плечами. - Что может быть сильнее мечты? Что может быть прекраснее ее исполнения? Ты помнишь, Оул? Ты - хозяин положения. Твоя фанталь. Что хочешь, то и делаешь. Я - фанталь дяди Коли. И я - хозяин положения. Что мне до разломов, когда я готов исполнить предназначение и спасти кого-то?

Он собирается уходить. Наверное, я должен заплакать. Не могу. Ничего не могу.

Не хочется.

- Но Хмурь мертва! Почему мечта не вернулась к нему?!- кричит Лена.

- Мечта у Пожирателя. А тот - в подмирье. Хмурь мертва, но не мертвы ее слуги.

Тишина. Все все понимают. И только Иван стоит и улыбается. Лица присутствующих озаряется разноцветными вспышками.

- Спасибо вам за все, Хранители Грез. Вы - достойный пример. Знакомство с вами для меня честь. Приятно знать, что у моего создателя такие друзья. Значит, все правильно. Мы славно поработали. Вы славно поработали. Не грустите и смотрите вперед. И не переставайте мечтать. Прощайте.

Туман воспарил. Он улыбался и смотрел на нас. В ушах зазвенело. Но даже через этот шум я слышал рыдания Лены и плач Тина. А я сидел себе на платформе и провожал взглядом своего удивительного пушистого друга. Через силу взмахнул рукой. Хорек посмотрел на меня и с пониманием кивнул. Его глаза светились чистым янтарем.

Золотая вспышка.

Туман исчез.

***

Это случилось неожиданно.

- Лена! Леночка! - крикнул я, подскочив на ноги.

Подбежав к ней, я схватил ее в объятия. Она ответила на них и крепко вцепилась в меня.

- Саша! Ты... Вернулся?

- Я люблю тебя, Лена.

Существует такой тип тишины, который громче любого звука. Он оглушает и дезориентирует. Причем, всех в округе. Это был именно тот тип.

- Эй! Немедленно подать мне учебники! Разжечь кузню! Время работать и учить математику! Пока вы там милуетесь и испытываете высокочувственный момент, ваш друг жаждет знаний. Тысяча чертей! Тридцать три несчастья! Семь бед - один ответ! Если через час никто не принесет мне учебник по математике - пеняйте на себя!

Тин вытаращил глаза.

- Иван?!

- Сам ты Иван! Нельзя ли попроще?

Я смотрел на кузнеца и не верил своим глазам. И ушам.

- Ваня?

- Ага.

- Это ты?

Кузнец заморгал.

- А разве нет?

Тин почесал подбородок.

- Хм. Дважды два?

- Триста пятнадцать.

Мишка сник.

- Блин... Я-то думал...

- Четыре! Что, я, по-твоему, совсем дурак? Советую бежать за учебником!

Я посмотрел на Лену. Она не сводила с меня глаз. Этот взгляд... Это был самый чистый и открытый взгляд. И она дарила его мне.

- Что с ним? - спросил я, чувствуя, что краснею.

- Мечта. Видимо, подхватил чужую, - ответил Спойлер.

- Как?

- Предыдущий носитель. Умер, наверное. А он был. Ближе всех. Вот и получил.

- Хороший такой бонус, - заметил Тин.

- Эй! А ты чего это светишься? - воскликнул я, глядя на Спойлера.

Раньше я думал, что это фосфоресцирующая краска и блестки. Ну, блестки-то были, да, в качестве отвлекающего маневра, но его сияющая кожа... Она напоминала...

- Да-да, - Спойлер закатил глаза. - Думаешь, Туман просто так? Говорил. Что Старшие Хранители стараются?

- Так ты?..

- Да.

- И мы победили?

- Да. Хранители подоспели вовремя. Почти.

Я решил, что сперва надо получить ответы на многие вопросы, а уж переварить их можно будет потом.

- Как они разобрали стены? Не все же фантали принадлежали им.

- Это ничего не значит. Фанталь - инструмент.

- То есть, я всегда мог использовать чужую фанталь?

Спойлер кивнул.

- Отлично. Спасибо, что предупредил.

- Это и вправду гениально, Саш, - проворковала Лена. Она махнула рукой, и между нами зависли три перламутровые сферы - небольшие, размером с яблоко. - Я взяла на себя смелость отщипнуть немного от всех твоих последних фанталей. Разве можем мы потерять твои мечты?

- Лена! Ну ты и хитрая! - рассмеялся я. - Теперь я тебе обязан на всю жизнь.

- Этого можно миновать.

- Как?

Лена лукаво улыбнулась.

- А скажи мне, что за мечта у тебя была? Ну, та, последняя.

Тин ткнул Спойлера в бок. Он кивнул на нас. Стоящий с другой стороны Иван ухмыльнулся и подошел ближе.

- Я могу не... Не отвечать? - спросил я.

- Не-а! - игриво ответила Лена.

- Но я все равно обойдусь без слов, - сказал я.

И поцеловал ее.

Ребята разразились криками и захлопали в ладоши. Даже Спойлер.

- Наконец-то! - проголосил Тин. - Давно пора!

- Даже я быстрее соображаю, чем вы! - заявил Иван.

А мы не слушали их.

- Ты же знала, да?

- Можно не отвечать?

- Нельзя.

И Лена ответила. Она обошлась без слов.

Эпилог

- Тетя Даша! Тетя Даша! Открывайте!

Я не переставая стучал в дверь. Сшибал кулаки и не обращал внимания на боль.

- Тетя Да...

Дверь открылась. На пороге стояла тетя Даша, сонная, с мешками под глазами, но усыпанная украшениями. Она щурилась от яркого утреннего света.

- Ты чего, Саш?

- Доброе утро.

- И тебе доброе утро.

Тетя Даша улыбнулась. Ее побрякушки радостно звенели, словно рассмеялись. Я так и не смог до конца поверить, что она всегда спала в таком "обмундировании".

Я прошмыгнул мимо нее.

- Где бабушка с дедушкой? Почему их нет? Тетя Даша!

- Сашка, успокойся. Они часа в четыре утра встали и ушли. Сказали, мол, чего ты нас держишь тут. Еще и накинулись, мол, зачем я им этот дурацкий телевизор включила!

Странно, как это мы пропустили. А они? Наверняка же должны были заметить нас на платформе.

Я вернулся домой. На пороге заметил две пары обуви. Тихонько приоткрыл дверь. В доме пахло... Пирожками! Но было удивительно тихо. Я на цыпочках прошел в комнату бабушки и дедушки и увидел, что они лежали на диване - в обнимку. Довольные, счастливые и умиротворенные.

***

"Привет, Дневник! Вот все и закончилось. Даже не верится. Можно пожить немного спокойным человеком. Без сражений и тревог. Живу в предвкушении развития своих грез. Тех, что для меня сохранила Лена.

Жаль, я так и не встретился со Старшими Хранителями и не поговорил с ними. С другой стороны, о чем мне с ними разговаривать? Что я им скажу? Я - всего лишь шестеренка в огромном механизме. И лучше просто продолжать исправно работать. Хватит с меня потрясений. Мне бы отдохнуть.

Все встало на свои места. Через окно сторожки я вижу, как бабушка копается в грядках. Ох, ты бы знал, как она сетовала на то, что цветы погибли!

"Еще сажать и пересаживать!" - говорит.

А дед с самого утра куда-то ушел и... Ой, вон он. До скорого!"

Я выскочил из сторожки и побежал к дому. Дедушка отворил калитку и зашел во двор, держа в руке букет полевых цветов. Свежих, ярких, только что собранных. Он окликнул бабушку.

- Ой, руки-то грязные у меня...

- Ничего страшного! Это же не помешает тебе обнять меня по-нормальному?

Я стоял и улыбался.

- Спойлер, скажи, а почему некоторые после похищения у них мечты изменялись сразу, а бабушка с дедушкой как будто сопротивлялись?

- Их доили. Считай, в буквальном смысле. Их мечта. Слишком обширна, чтобы утащить за раз. Тягали по частям.

Я смотрел на своих счастливых ро-ро.

Впервые в жизни в моей палитре чувств не нашлось места зависти. И это прекрасно.

***

- Саша?

- Да, Леночка?

- А я ведь всегда рисовала только для тебя. Только-только!

- Правда?

- Да. Я видела твою реакцию и... И ничего другого мне не надо было.

- Шрамы останутся.

- Да...

- Это же ничего?

- Конечно нет. Буду смотреть и вспоминать, какой ты герой. Мой герой.

- Лена... А хочешь и я признаюсь?

- Конечно!

- Тогда, с кадетами. Я влез, потому что никто не смеет касаться тебя. Никто! НИКТО!

- Ну тихо, тихо, Саш... Дай руку.

- Лена?

- Да?

- Мы же мы?

- Да, Саша. Мы - мы.

***

Крыльцо после ночного сражения было изувечено. Я споткнулся и едва не распластался на проходе. Решив, что после всех событий починка крыльца - дело слишком плевое, чтобы откладывать на потом, я нагнулся, чтобы изучить поломку. Доски выкрутило и изогнуло. Верхняя часть крыльца задралась, как страница книги, и моему взору открылась ниша. А в ней - коробка.

Я сглотнул и взял ее. Увесистая. Встряхнул. Сухой шелест. Дрожащими пальцами открыл крышку. В коробке оказались исписанные листы разных цветов и размеров. Что-то было написано даже на салфетках и этикетках от продуктов. Я схватил тетрадный лист и всмотрелся в размашистый почерк.

Классификация Едоков достаточно скудна. Удивляюсь, почему за столько десятилетий Хмурь не придумала ничего более эффективного. Возможно, на то есть свои причины. Рассмотрим все разновидности Едоков.

Посмотрел на другую бумажку.

Как хорошо, что кое-какой мой приятель любит поезда. Надеюсь, ему будет проще, чем мне или Перелесову. ДОЛЖНО быть проще. Лишь бы это дело не привило мальчику ненависть ко всему, что связано с железной дорогой.

Но я верю в него.

Он справится.

Я шмыгнул носом.

- Да, Дядя Коля. Я справился. МЫ справились.

***

Ярмарку устроили в первый день августа. Деревня ожила и долго готовилась к этому дню. Людмила Сергеевна напекла столько тортов, что в магазине закончилась вся мука. Мишкин папа - СТАВ ПРЕЖНИМ! - поехал в Сосновку за дополнительными припасами (кстати, он вернул Винтика). Дымчатые просили Людмилу Сергеевну испечь как можно больше. А Иван напросился быть главным бухгалтером. Он теперь МОГ.

Многие известие о смерти дяди Коли восприняли с ужасом. Так вышло, что я стал единственным провожатым до его могилы. За последние три дня я сводил туда десятка два дымчатых. Ему поставили памятник. Я настоял, чтобы его фото обрамлял туман. И попросил соорудить маленького хорька. Его усадили на верхний угол памятника.

В течение двух недель в деревню вернулось около двухсот человек - тех, кто успел уехать отсюда после того, как у них украли мечту.

Никогда не думал, что мне будет за счастье идти через Дымчатую и со всеми здороваться. Для меня же они стали какими-то... Родными, что ли. Так необычно. На меня смотрели, как на дурака. Никто не понимал, почему я улыбаюсь и сияю. А мне было все равно. Пусть их. Не знают - и ладно. Им же спокойнее будет.

Туманы отступили. Некоторое время я скучал по ним и жалел, но вскоре привык. Надо уметь отпускать. То было детищем дяди Коли. Вот пусть туманы будут рядом с ним.

***

А потом приехали мама с папой.

Мама. С папой. На машине.

- Сашка! - крикнула мама и побежала ко мне.

Ярко светило солнце.

Она крепко обняла меня.

- Здравствуй, мам. Как вы? Все хорошо?

- Да... - мама заморгала. - А что такое? Почему спрашиваешь?

- Интересуюсь просто. Привет, пап.

Я протянул ему руку. Он ответил сильным рукопожатием.

- Привет, сын. А ты возмужал.

- Да, очень, - подтвердила мама.

Солнце скрылось за облаками.

- О господи, Саша! ТВОЕ ЛИЦО! ЧТО С НИМ?!

- Да мы играли, мам. На заводе. А потом подул ветер. Стекло упало, разбилось. Ну, чуть задело вот...

- НЕМНОГО? У тебя все лицо в царапинах! Игорь, глянь какие глубокие!

Папа нахмурил брови.

- Да уж, не просто царапинки.

- Господи, сын! Что же...

Я оборвал ее.

- Да пустяки, мам.

- А хочешь... Хочешь, мы собаку заведем?

Я задумался. Должно быть, мама поддалась ситуации и собственным чувствам - ей было жаль сына. Она думала, что раз больно ей, то больно и мне.

- Собаку? Нет, мам, не хочу. Зачем?

- Но ты же всегда хотел!

Пожал плечами.

- Наверное, перехотел.

- Сашка!

Я закатил глаза.

- Ну что опять?

- Что у тебя с глазами?

- Что с ними, мам?

- Они... - мама запнулась.

- Серые? - мои губы дрогнули в подобии улыбки.

- Вот, да! Серые... - она повернулась к папе. - Никогда не замечала, что у собственного сына серые глаза!

Папа улыбнулся.

- А вы?.. - спросил я.

- А мы в гости! - довольно сообщил отец.

Я прищурился и посмотрел на него. И как это я раньше характеризовал его мрачным? Сам не пойму. Хотя...

"Я виноват перед..."

Дядя Коля тогда не договорил. Но, кажется, я понял, о ком речь.

Папа. Я все еще смотрел на него. Он даже засмущался. Счастливый. Удивительно. Будто новый человек.

Нет, не будто. Признайся себе, хотя бы после всех событий, что и на его лице была тень. Не просто же так ты считал его мрачным. Как же ты раньше не замечал?

"Мы с тобой будем причастны".

"К чему?"

"К новым историям!"

- Эх, дядя Коля...

- Что, сынок?

Я не ответил. Отец стоял передо мной, опираясь на открытую дверцу автомобиля.

- Пап, а давай сегодня поездим? Хочу сесть за руль.

Отец недоверчиво посмотрел на меня.

- Ты же не можешь держать все в голове...

Я оборвал его.

- Буду просто вести машину. Давай, а то уедешь и...

- Пожалуй, останусь с вами.

Мама удивилась не меньше моего.

- А работа?

Папа улыбнулся.

- Подождет.

***

Наступило время отдыха.

Я вышел из сторожки. На платформе было многолюдно. Вот-вот должен подойти поезд. Я поднялся по ступенькам и облокотился на забор. Просто чтобы послушать людей. За это лето я успел соскучиться по разговорам. Рядом со мной бегали несколько мальчишек. Они ловко перебрасывались небольшим мячиком, умело прыгая и совершая всякие пируэты.

- Мальчики, поосторожнее! - крикнула им невысокая женщина, наверное, мама одного из ребят. - Влад, смотри не упади.

Темноволосый Влад, услышав свое имя, вздрогнул. Он попал по мячу не так, как хотел, и тот полетел вбок. Прямо на меня. Я поймал мяч.

- Ого, вот это реакция! - одобрительно сказал Влад.

Я пожал плечами.

- Аккуратнее, ребят. Все-таки платформа.

- Да чего аккуратно? Чего еще делать-то?

- Например, послушать историю?

- Какую?

- Интересную.

- О, а чего бы и нет. Пацаны, вы как?

Те кивнули.

И я рассказал им про Сарпия. Все от и до. Немного изменив пару имен (например, Сарпий стал дядей Колей).

- Он шел и знал, что, скорее всего, погибнет. Но шел, потому что это его долг. Потому что ответственность, понимаете?

На станции возник силуэт дяди Коли. Высокий, в своем пинжачке и с Туманом на руках. Они весело смотрели на меня.

Я запнулся. Дядя Коля ободряюще кивнул. Туман махнул лапкой.

- И вот, дойдя до пика, дядя Коля пожертвовал собой во благо мира. Он не знал, какие будут последствия. Но он знал, что делает доброе и правильное дело. И это для него было самым важным.

Дядя Коля задумчиво ходил по платформе и внимательно изучал возведенные мной барьеры. Смотритель приближался к фантали и критически осматривал ее. Пару раз подправлял. Естественно, это никак не отразилось на самом барьере. Несколько раз с одобрением кивнул.

- Знаете, - я подходил к концу, - герои живут вечно. Пока о них говорят, они с нами. Рядышком. Помните об этом. Жизнь на земле не заканчивается. И каждый из нас может стать бессмертным. Каждый из нас может жить вечно и всегда быть где-то тут.

Как ты, дядя Коля.

Подъехал поезд. Ребята поблагодарили меня и вошли в вагон. На платформе остался смотритель. Он посмотрел на меня, улыбнулся и помахал рукой. Я помахал в ответ.

- Живут вечно.

Это лето стало особенным.

- Живут вечно...

Смахнув слезу, я улыбнулся и пошел домой.

Март 2016 - Июнь 2018