Список

Дом миссис Мэнли, Сент-Маркс, округ Вакулла, Флорида

Даниэле Мэнли на спалось.

То ли было очень уж душно…

Но в это время года всегда душно.

То ли было очень уж страшно…

Но она уже забыла время, когда ей не было по тому ли, но другому ли поводу страшно, а частенько и очень страшно. Чего стоили одни дружки Нича, гуляющие как ни в чем не бывало на воле. От них так просто не отделаешься… А копы?

То ли потому, что она не пустила Винса к себе в постель, хотя ей самой очень этого хотелось…

Но она все равно не смогла бы ничего, потому что постоянно ощущала на себе взгляд мужа. Это бывало и прежде, когда он просто сидел в тюрьме; но со дня его казни — постоянно.

Она, в сотый раз рывком перевернувшись с одного бока на другой, открыла глаза, надеясь обмануть природу и бессонницу: полежать минуту с открытыми глазами, а потом закрыть их снова, и тогда получится, будто она только что легла, а не крутится среди пропотевших простыней без сна вот уже второй час. Когда только что лег — уснуть легче, чем когда крутишься второй час. Это знает всякий.

Нет, напрасно она открыла глаза.

В темном проеме двери, ведшей из спальни в коридор и дальше на кухню, стоял Нич.

Даниэла зажала себе рот обеими ладонями, чтобы не закричать.

Муж был такой же, как всегда — угрюмый, молчаливый и вечно недовольный. Вечно осуждающий. Он смотрел исподлобья, и все про нее знал. Его глаза не ведали ни ласки, ни пощады.

Даниэла села в постели, опустив ноги на пол, а руки — на колени. Ее снова заколотило.

— Нич… — тихонько, совершенно беспомощно произнесла она.

Муж презрительно глянул на нее напоследок, а потом молча повернулся и вышел. Растворился, утонул в темноте коридора.

В голове у Даниэлы мутилось. Из последних сил она попыталась собраться с мыслями.

И тогда все поняла.

Винс Пармелли тоже не спал. С тяжелым сердцем он стоял у кухонного окна, опираясь огромными руками о подоконник, сутуля необъятную, бугристую от мышц спину, и глядел в ночь. «Ничего не получится у нас с ней, — думал он, — Все бесполезно. Чудес не бывает. Два года она была замужем за этим скунсом, и потом еще одиннадцать лет он сидел в тюрьме, а она носилась то к нему, то от него — и даже теперь он не оставляет ее в покое. Наверное, она и впрямь чуть-чуть спятила. Мне ее не отогреть.»

— Это ты… — негромко сказала женщина, неслышно подойдя сзади.

Он обернулся. Хотел шагнуть к ней — но его взгляд напоролся на пистолет в ее руке, направленный ему прямо в грудь. Он рефлекторно замер.

— Даниэла, ты что? — он постарался говорить как можно спокойнее и не делать вообще никаких движений, только руки нарочито показывал так, чтобы сразу было видно — они пусты. Сработал опыт переговоров с подонками.

— Не подходи ко мне! — выкрикнула она, хотя он даже не пытался приблизиться к ней.

— Даниэла…

— Я его только что видела, — проговорила она.

— Кого? — похолодев, спросил он, хотя сразу понял, кого она имеет в виду. У нее был совершенно безумный взгляд. И совершенно замученный.

— Он постоял и ушел сюда. А тут — ты… Как я сразу не поняла. Ты — это и есть он.

— Даниэла, успокойся… ради Бога, успокойся. Не говори ерунды и не делай глупостей.

— Это ты, да?

Краем глаза Винсент Пармелли увидел приближающийся свет фар, потом — еще. Прямо напротив ворот в их сад остановились две полицейские машины.

— Даниэла, спрячь пистолет… Там полиция.

— Как же я сразу не поняла!

— Даниэла, там полиция! Убери пистолет! Тебя посадят, как его посадили!

Даже сейчас он думал не о себе, а о ней.

— Ведь можно было сразу догадаться… Как ты дотрагивался до меня, как ласкал… как звучал твой голос. Ты специально вернулся соблазнить меня, а потом казнить за то, что я тебе изменила! Тварь! Ублюдок проклятый! Я тоже в твоем списке, да? Говори! Да?!

— Миссис Мэнли! — донеслось снаружи. — Откройте! Это федеральная полиция, немедленно откройте!

Ей было не до того.

Только у Скалли хватило ума вместо того, чтобы молотить кулаками в дверь, сделать пять шагов до окна и заглянуть внутрь. Ни жалюзи не были опущены, ни занавеси не были задернуты — иди и смотри.

Обратные пять шагов Скалли преодолела в три прыжка.

— Она навела на Пармелли пистолет.

'rf Ломаем дверь!

— Миссис Мэнли, мы вынуждены выломать дверь!

— По счету «три»! Раз… Два…

— Я больше не могу! Слышишь, Нич? Я больше не могу! Убирайся обратно туда, откуда пришел!

Даниэла спустила курок. Потом еще раз. И еще дважды.

Агенты ФБР и полицейские ворвались в кухню как раз чтобы увидеть, как корчится, затихая, Пармелли, и чтобы, профессионально раскорячившись, со всех сторон взять на прицел неподвижно стоящую одинокую женщину с пистолетом в бессильно опущенной руке. И чтобы нестройным хором кричать:

— Бросай оружие!

— Кому сказано!

— Будем стрелять!

— Быстрее врача сюда!

Пистолет выпал из руки Даниэлы Мэнли и с оглушающим стуком ударился об пол.

— Это был Нич, — сказала женщина тихо. — Он вернулся. Я не хочу.

И она заплакала.