Спецотдел-2

Год за годом Ч.3

По пути к даче подозреваемого Вика просмотрела материалы, касающиеся Сенцовых. Виктор действительно скончался восемь лет назад: несчастный случай на охоте. Покойник был дважды женат и дважды разведён. Каждая жена родила по сыну, но мать Кирилла забрала его с собой при разводе, а мать Глеба оставила ребёнка мужу. Виктор числился как «частник», о сыновьях такой информации не было.

Машина замедлила ход, и Вика спрятала телефон.

«Шевроле нива» въехала на Вторую линию, оказавшуюся внезапно крайней в СНТ, и медленно покатила по узкой неровной дороге. Разлапистые малиновые кусты зловеще скрежетали по дверцам, заставляя Эда досадливо морщиться.

— Останови у следующего дома, — сказал Аз, когда «нива» проезжала мимо забора с красиво выведенными цифрами «61».

Когда машина встала, временный старший пояснил:

— План такой — ждём Егора: он написал, что минут через десять-пятнадцать приедет. Затем идём к гражданину Сенцову-младшему.

— Тогда уж «самому младшему», — заметил Макс. — Старшим был отец, Виктор, а младшим — наш несостоявшийся фигурант Кирилл. А этот, Глеб, самый младший.

— Фактически Глеб — единственный живой из интересующих нас Сенцовых на данный момент, так что можно называть его просто по фамилии, без уточнений, — вставила Вика.

— Хорошо, убедили, сенцововеды, — усмехнулся Аз.

Кажется, все присутствующие ощущали волнение. Вот-вот им попадётся тот, кто, вероятно, стоит за двумя сериями убийств. Ну или по крайней мере знает о них больше, чем сами спецотделовцы.

— Егор с Максом пойдут и постучатся, — продолжал спец по редким существам. — А Вика, Эд и я обойдём участок Сенцова и подстрахуем с той стороны забора. Это не я придумал, а старший, так что все вопросы, если что, к нему. Будьте настороже! Если он дома и не настроен на разговор, вызываем подкрепление.

Скорее бы уже пойти и разобраться с этим делом! Когда же появится Егор?

Стоило подумать о старшем, как его красный «форд» тут же показался из-за поворота.

Когда все вышли из машин, Егор спросил:

— План ясен? Вопросы есть?

Никаких вопросов не было.

— Тогда расходимся. Эд, за мной.

За невысокими заборами тут и там лаяли собаки, однако их хозяева так и не выглянули посмотреть, в чём дело. Видимо, привыкли, что по утопающим в зелени улочкам постоянно кто-то ходит.

Вика шла по утоптанной дорожке за Азаматом. Эд, молчаливый больше обычного, замыкал шествие. Надо дойти до конца Второй линии и выйти за территорию СНТ: никаких переулков, разделяющих линии, здесь не наблюдалось. Так что обойти участок Сенцова можно только, обогнув улицу.

Сверхъестественной мелочи на участках Второй линии было полным-полно. «Комары», «мушки», «стрекозы» сновали в кронах пока ещё зелёных яблонь. На заборе, через участок от того, где, вероятно, прятался Сенцов, дремал светящийся кот. В высокой полыни у обочины мерцали ленты растительных паразитов.

Видимо, на даче у Сенцова монстра не заначено. Или он очень хорошо замаскирован. Вика вспомнила, как тщательно был создан круг призыва и как ловко убийца использовал душителя, натравив его на санитара. Казалось бы, преступник потерял полезного монстра, но при этом он заставил спецотдел закрыть дело, свалив вину на «симбиоз существ». Очень хитро.

Кстати, это означает, что убийца был неподалёку от стены с «лианой», когда Тимофей привёл туда «спецов». Возможно, приходил полюбоваться на собственное «творение», ведь несчастная жертва должна была долго умирать, высасываемая тварью. Кстати, если проанализировать места преступлений, то вырисовывается ещё одно сходство: преступник мог наблюдать за умерщвлением жертв. Мог приходить к стене с «лианой» и видеть, как погибает похищенная им женщина. Мог смотреть, как «дракон крови» заживо разрывает мужчину на части.

— Стоп, — скомандовал Аз. — Давайте-ка вот тут постоим и пождём нашего Сенцова. Эд, ты туда, а мы тут встанем.

Он скинул сообщение Егору, предупредив, что все на месте — можно стучаться к подозреваемому.

Базовая проверка знаками ничего не показала, а вот изучение забора — вполне. Его покрывали защитные знаки, нанесённые невидимыми обычному человеку чернилами. Вика успела насчитать три незнакомые ей связки, когда забор слегка затрясся, и на нём показался затравленный мужчина лет тридцати с бледным испуганным лицом.

В ту же секунду над участком Сенцова взвился светящийся силуэт огромной птицы. Существо раскинуло крылья — и с оглушительным клёкотом ринулось вниз.

— Вика! Уничтожение на раз-два! — крикнул Азамат.

Судя по напряжённому выражению лица, он опознал монстра, и тот не сулил ничего хорошего Максу и Егору.

А затем завопил так, что уши заложило:

— Уничтожение! — это, видимо, ребятам.

И скомандовал обычным голосом:

— Раз. Два!

Мужчина спрыгнул с забора и огляделся. Слева от него высился Эд, справа стояли Аз и Вика. Сенцов ринулся направо.

— Вика, ещё уничтожение! На раз-два.

Сенцов пронёсся мимо «спецов», пихнув Вику плечом. Следом за ним молча бросился Эд.

— Раз! Два!

Ещё два знака слились и понеслись сквозь забор к неведомой Вике твари. Клёкот не умолкал ни на миг, и от резкого громкого звука стремительно усиливалась головная боль.

— Вика, лезем к нашим! Продолжай отвлекать акморта.

Аз подсадил Вику, и та перелезла через забор. Скинула летние туфли на каблуках и босиком спрыгнула на пёстрые петунии, жмущиеся к забору.

Акморт метался над Егором и Максом, пытаясь достать людей то клювом, то когтем, то крылом. Защитные знаки на одежде видящих ещё светились, но уже слабо.

Здесь клёкот слышался гораздо сильнее, будто раньше Вику отделял от существа не забор, а расстояние метров в двести.

Азамат погубил остатки петуний, спрыгнув следом за коллегой, махнул рукой: мол, продолжай отвлекать! — и взялся орудовать мелом, быстро-быстро чертя что-то на заборе.

Викино уничтожение не то чтобы всерьёз отвлекало акморта, но явно не нравилось существу. Оно замирало на доли секунды и било по защите жертв не так прицельно, как хотело. По крайней мере Вике хотелось на это надеяться.

Егор вдруг взмахнул рукой, явно веля Вике отойти в сторону. Смотрел старший на забор.

Девушка метнулась к одинокой рябине и тоже оглянулась на Азамата. Спец по редким существам жестами показывал, что нужно заткнуть уши. На заборе рядом с Азом красовался метровый круг с причудливыми значками, вписанными в окружность крестом.

Вика зажала ладонями уши. Азамат кивнул — и метнул в круг горсть земли, перемешанной с каким-то сором и, кажется, солью.

Долю секунды ничего не происходило, а потом акморт завизжал так, словно до того всего лишь разминался, чтобы сейчас показать всю свою силу.

Вика открыла рот, снижая давление, но ощущение, будто череп изнутри покрылся трещинами и вот-вот лопнет, не ушло. Визг стал вибрацией, резонирующей с каждой костью в Викином теле. Ещё секунда, и лопнет не только череп! Все кости разлетятся на мелкие куски и...

И тишина. Акморт затих.

Вика недоверчиво огляделась, на всякий случай не отнимая рук от ушей. Сверхъестественного «орла» нигде не было видно.

— Всё! — прокричал Аз.

На самом деле он наверняка не кричал, но его голос доносился будто издалека и звучал как приглушённый расстоянием крик.

Настороженный Егор и Макс, ошеломлённо мотающий головой, медленно подошли к коллегам и остановились в трёх шагах, у парника с огурцами.

Азамат откашлялся и сказал, плавно растягивая слова и делая длинные паузы между фразами:

— Акморта я изгнал. Теперь всё будет хорошо. Через пару минут слух наладится.

— Ты как? — спросил Максим.

Его голос звучал странно, будто он говорил из бочки. Забавные иллюзии остаются от этого акморта.

Вика молча кивнула: мол, всё в порядке.

Егор открыл рот, но сказать ничего не успел: с жутким скрипом открылась калитка, и на участок вошёл Эд, волоча за собой изрядно помятого Сенцова.

Тут же, как по команде, оживились соседи. Со всех сторон послышались возмущённые вопли, требовательные вопросы и негодующие возгласы, сливаясь с каким-то посторонними звуками в дикую какофонию.

Боль, нараставшая в Викиной голове, достигла апогея — и затихла.

Голоса вокруг, шум листвы на ветру, отдалённый лай, воробьиной чириканье — всё стало нормальным.

Егор, оценив обстановку, отправил Макса и Аза успокаивать соседей, а сам подошёл к Эду и его пленнику, связанному по рукам и ногам. Вика увязалась следом, осторожно переставляя ноги в безнадёжно испорченных колготках.

Эд больше всего сейчас напоминал здоровенного пса, слегка взъерошенного после короткой схватки и ждущего похвалы от вожака.

— Цел? — спросил старший.

Бывший стажёр кивнул.

— Хорошо.

Егор опустил взгляд на задержанного и сказал другим тоном:

— Спецотдел, старший группы Брянцев. Вы гражданин Глеб Сенцов?

Тот зло сверкнул глазами, но не сказал ни слова.

— Забираем вас в отдел. У нас к вам много вопросов. Вика, вызывай наших. Оставлю с тобой ребят, а мы с Эдом отвезём гражданина куда полагается. Как закончите с осмотром и бумагами, возвращайтесь в отдел.

Сенцов по-прежнему молчал, продолжая сверлить взглядом захватчиков. Но Вика видела, что молчание продлится недолго: задержанный непрерывно моргал, облизывал сухие губы кончиком языка, нервно подёргивал ногой и обильно потел. Ему было страшно. Он не был возмущён или удивлён — только напуган. Будто знал, что за ним однажды придут, очень боялся этого и теперь, когда всё случилось, никак не мог до конца поверить в происходящее.

Егор зашагал к калитке. Эд поволок подозреваемого за ним.

Максим и Аз успокоили соседей «корочками» и привели четверых в качестве понятых, велев им для начала постоять у входа.

Вика занялась оформлением протоколов, пока коллеги исследовали небольшой — соток шесть, не больше — участок.

К счастью, никаких сюрпризов здесь не оказалось. Ни в гараже, ни в крошечном сарайчике, ни в дощатой будке на углу, ни в пустой теплице, ни между чахлых грядок не нашлось ничего интересного. Забор изнутри покрывала вязь вырезанных защитных знаков, среди которых затесалась пара ловушек. Но никаких следов призыва или создания существ не было.

Скромный домик Макс и Аз оставили напоследок, и Вика как раз успела присоединиться к ним, закончив с бумагами и подобрав у забора туфли.

Двери и окна были украшены той же защитной вязью, что и забор. Внутри домик казался совершенно обычным: узкий шкаф у входа, маленький стол, старая электроплитка, чайник, два стула. Во второй комнате потёртый диван, облезлое кресло и тумбочка.

За «спецами» увязался любопытный дедок, уверявший, что всё про всех знает.

— Эх, а при Викторе тут по-другому было, — заметил он. — Вон там рога висели оленьи. Возле кровати шкура волчья валялась. А тут полки были со всякой занятной ерундой: шкатулки, часы песочные, камушки какие-то. Всё с собой привозил, как дачный сезон начинается. Так-то Виктор серьёзный человек был. Мужик! Не то что нынешние хлюпики.

Дедок неодобрительно воззрился на Макса и покачал головой.

Однако от комментариев воздержался и продолжил рассказывать о Викторе Сенцове:

— Охотился, рыбачил, мастерил. Рукастый был мужик! Всё починить мог, вот всё ей-ей!

— А Глеб, он не такой? — спросила Вика.

— Ой нет! — отмахнулся дедок. — Виктор из него пытался мужика настоящего сделать, а ему то книжку, то телефон подайте — и всё, затихнет, будто нет его. И в детстве такой же был! Представляете, ни на речку, ни мяч погонять с мальчишками, ни в лес утечь?! На охоте, говорят, в обморок грохнулся! Не пацан, а мямля! Мать его, правда, берегла: типа, ну пусть читает, пусть рисует, зато под присмотром. Вот и избаловала! Вам, бабам, только дай пацана разбаловать!

Максим обернулся к разошедшемуся старикану, нахмурившись, но Вика кивнула: мол, всё хорошо.

— А старшего сына, Кирилла, вы знаете? Он вам нравился или и его бабы испортили? — поинтересовалась Вика подчёркнуто спокойным тоном.

Дедок неловко повёл плечами и пробормотал:

— Извиняюсь, погорячился, уважаемая... Что? Не, старшего не знал. Виктор о нём как-то упоминал: жалел, что дурак был и в своё время ба... жене сына оставил. А дачу он купил уже со второй женой.

— Они развелись?

— Да. Глебу лет десять или двенадцать было. Вот отец за него и взялся как следует! А всё равно ведь пропащий парень.

— Почему?

— Ну, раз вы за ним пришли, значит, нагадил он где-то, верно? — прищурился дедок. — Да и потом что за работу он себе нашёл, а? Тридцать лет мужику, а он с детишками скачет и пиццу подаёт! Тьфу!

У Вики зазвонил телефон.

Егор.

Она, кивнув своим, вышла на крыльцо и ответила.

— Пусть парни без тебя заканчивают. Сенцов тут то колется, то нет! Нужно, чтоб ты провела допрос. По-моему, он псих. Эда я за тобой отправил, будет с минуты на минуту.

— Поняла.

Старший отключился, а Вика сунулась в дом и жестом позвала Максима, чтобы вручить протоколы.

Через полчаса Вика сидела в допросной рядом с Егором. Напротив восседал Сенцов, спокойный и несколько утомлённый.

— Можно начинать, да? — вежливо спросил он.

— Да, — коротко разрешил Егор.

— Так вот, вы должны понять: я не мог поступить иначе. Мне нужно было сделать это. Нужно собрать свою семью. Они все бросили меня! Мама, конечно, начала первой, поэтому честно было бы, чтоб она умирала подольше. Почему она любила своих новых детей, а меня не любила, а? Почему? Почему?!

Взгляд Сенцова снова стал напряжённым, пальцы беспокойно задёргались.

Вика спросила, надеясь переключить собеседника и избежать срыва:

— А ваш отец должен был умереть быстро?

Сенцов вдруг хитро улыбнулся и доверительно прошептал:

— Не, он должен был умирать долго-долго! У него что-то со спинным мозгом случилось, и через пару-тройку лет он стал бы лежачим. И вот тогда-то... и вот тогда я бы отомстил ему за всё, что он делал! Вы не представляете! Он меня бил. Он меня унижал. Смеялся надо мной! Он... он бы всё получил обратно! Всё и ещё чуть-чуть! Но он что-то почуял и решил уйти на своих условиях. Решил сдохнуть по своим правилам! Знаете, что он мне прислал с последней охоты? Сообщение! А в нём знаете что?! В нём «Хрен тебе, щенок!» — это он попрощался так. Это он отнял моё! Свою жизнь отнял! Мой шанс. И тогда я понял, что надо ему отомстить! При жизни не смог, так хоть после смерти.

Мужчина обвёл комнату безумным взглядом и хихикнул:

— Мне кажется, он бы гордился мной. Гордился, что я теперь тоже охотник. Только выслеживаю и убиваю не зверей, а его. И маму!

— А почему в разных местах? — уточнила Вика. — Вы же сказали, что должны собрать семью?

— Для себя собрать! Не для них. Чтоб у меня была мама. Вся-вся моя, до последнего вздоха. Я приходил. Я смотрел и слушал. И для неё был только я, до самого конца. И папа тоже был весь мой в той яме. Слабый такой, жалкий. Весь мой. С потрохами! — Сенцов расхохотался, взахлёб, до слёз.

Егор покосился на Вику: мол, не пора ли звать медиков? Девушка покачала головой. Нет, это не срыв и даже не истерика. Это облегчение. Сенцов говорит — и его слышат. И он до слёз рад быть значимым хотя бы так. Хотя бы только сейчас.

Мужчина внезапно успокоился и вежливо сказал:

— Не уверен, что вы понимаете, но я предельно откровенен.

— Спасибо, — кивнула Вика. — Мы это ценим. Расскажите, как именно вы выслеживали и убивали?

— Выслеживал в моём кафе. Наблюдал за ними. Понимаете, некоторые мамы и папы, они думали, что я не пойму, что они мои. Притворялись чужими, с другими детьми, с другими лицами, в другой одежде. Но я всегда их узнавал и выслеживал. А в мае, когда они развелись, я их возвращал себе.

— Откуда у вас информация о монстрах?

— От папы немножко. И от Кирилла. Это папин другой сын. Я его не знаю, но он, оказывается, много-много дневников у папы хранил. А все мне достались, смешно, да?

— Когда вы начали убивать, Глеб?

— После того, как папа попытался сбежать, разве не понятно?!

— Но это было восемь лет назад, а мы нашли только четыре мужских трупа и три женских...

— Их семь! И мам, и пап. Просто я не сразу для мамы стену нашёл. И яму для папы, — Сенцов виновато улыбнулся и попытался развести скованными руками. — Сначала прятал где попало. Даже на даче соседской одну маму закопал, пока их не было. И никто не догадался! Вот дураки, да?

Он снова хихикнул и весело подмигнул собеседникам.

— Ты понимаешь, что ты псих?! — не сдержался Егор.

— Я? — изумился Сенцов. — Почему? У меня просто не было выбора. Я же должен был собрать семью.

Он опустил ладони на стол и безмятежно улыбнулся.

— Вы расскажете нам, как звали тех, кого мы не нашли, и где вы их спрятали? — вмешалась Вика.

— Да, конечно. Я помню всё, — улыбка не сходила с лица Сенцова. — И всё расскажу: как пробовал разных монстров, как заманивал пап и воровал мам. Пусть все узнают, что я молодец. И что папа мог бы мной гордиться. Первую маму звали...