Спецназ спешит на помощь-2

Глава 11

До Варшавы мы добирались в хвосте одной из колонн, в которой находились санитарные грузовики с раненными и немецкий полк, следующий на переформирование из-за больших потерь, аж пять часов из-за постоянных сворачиваний с дороги и маскировки машин при выявлении советских самолетов. Один раз нам не удалось это сделать, успев впрочем покинуть транспорт и отбежать подальше. Советский истребитель Пе-3 голову колонны уничтожил пушками ШВАК, а пулеметами ШКАС прошел по хвосту колонны, его пули прошили кабину и кузов одного из грузовиков, затем летчик резко направил свой самолет в сторону, увидев направленные в его сторону стволы захваченных нами зениток. К счастью пулеметная очередь не повредила ничего под капотом и мы продолжили движение, добравшись до крупной узловой станции, остановившись в паре километров из-за активной бомбежки станции нашими самолетами.

Мы в бинокли рассматривали ад, который творился на станции Варшавы. Все пути были забиты эшелонами и потому советским летчикам не нужно было особо выбирать цели, выше небо контролировали истребители. Дождавшись окончания налета, Бойко указал на практически уцелевший состав в одном из тупиков, возле которого стояли три грузовика, немцы повылезали из щелей и продолжили прерванную налетом погрузку — Наша цель тот состав! Выясним куда он идет и что за эсэсовская часть осуществляет погрузку.

Добравшись до тупика, бойцы окружили состав из паровоза и пятнадцати вагонов, из которых четыре были платформами с закрепленными на них грузовиками с укрытыми тентом кузовами. Какой-то санитар с помощью двоих эсэсовцев оказывал помощь раненому в живот штандартенфюреру.

Бойко в мундире оберштурмбаннфюрера повелительным тоном задал вопрос — Кто этот раненный?

Сидевший неподалеку гауптштурмфюрер с перевязанной ногой мрачно ответил — Это командир зондеркоманды Четыре А в составе айнзацгруппы C штандартенфюрер Пауль Блобель. Мы готовились к отправке в Берлин, эвакуировали наш архив, который вон, догорает в горящем грузовике.

Бойко покосился на паровоз, который разводил пары — Когда отправление, товарищ?

— Через пятнадцать — двадцать минут.

Бойко указал своим бойцам на раненных — Грузите их в вагон и сами грузимся, скоро отправляемся.

Через 8 часов наш состав добрался до силезского состава. Бойко организовал разгрузку грузовиков, перед этим отправив в госпиталь всех раненных из айнзацгруппы.

Убедившись, что не осталось офицеров, которые возмутились бы против захвата Барса грузовиками, Бойко подозвал Строева — Гауптштурмфюрер, найдите легковой автомобиль, не пристало офицерам моего ранга перемещаться в грузовике, пусть даже и в кабине. Подгоните какой-нибудь мерс прямо к составу. Надеюсь мы быстро снимем грузовики с платформ.

Андрей кивнул и подал знак Рэмбо и Чубу, одетых в форму унтеров. Все трое отправились на привокзальную площадь. Вокруг все напоминало конец света — Берлин отправлял последние ополченческие батальоны на Восточный фронт. Куда ни кинешь взгляд, подростки из Гитлерюгенд из мешков с песком сооружали защиту для зенитных орудий. Основная масса призванных ополченцев двигалась из города к железнодорожным путям. В обратную сторону перемещали раненных.

Строев остановился на площади, стараясь определить легковушку, которую можно позаимствовать и ткнул пальцем в черный хорьх, который остановился напротив главного входа. Водитель выскочил как черт из табакерки и поспешил открыть заднюю дверь, из крутой тачки выбрался надутый от важности как индюк генерал.

Троица подошла поближе и диверсанты успели услышать как этот напыщенный индюк указал на багажник- Скорее Ганс! Не хватало, чтобы штаб дивизии отправился без меня!

Водитель открыл багажник и достал огромный чемодан, обитый качественной кожей.

Генерал двинулся в здание вокзала и, оставив Рэмбо около Хорька, Строев и Чуб встали в кильватор генерала и водилы, который едва тащил набитый битком чемодан. Генерал резко остановился и чемодан врезался ему в зад. Разъяренно обернувшись, генерал уничтожающим взглядом смерил водилу, но тот поставил чемодан и вытянулся в струнку — Простите, господин генерал, но я не виноват.

Генерал сдержал свой гнев — Не забудь, Ганс, что завтра тебе обязательно нужно быть с моим хорьхом на третьем пути, где будут формировать состав для погрузки автотранспорта дивизии! Если ты, каналья, опоздаешь, то ты у меня будешь воевать в передовых окопах!

Андрей, поняв, что автомобиль сегодня по сути остается бесхозным, подал знак Чубу и они развернулись на выход.

Когда Ганс вернулся, его ждал неприятный сюрприз: трое в серых полевых мундирах СД, один из которых был в чине гауптштурмфюрера, стояли возле хорьха как у родного.

Строев указал ничего не понимающему Гансу на место водителя — Рядовой, ваш автомобиль вместе с вами сегодня поступает в распоряжение СД. Садитесь за руль, нам нужно забрать с дальнего тупика оберштурмбаннфюрера и доставить его и меня во дворец принца Альбрехта.

Ганс взмок — Я понял! Доставить к зданию Службы безопасности рейхсфюрера СС!

Подобрав Бойко, хорьх в сопровождении грузовиков с двумя сотнями диверсантов по улицам, на которых почти не было мужчин, добрался до Вильгельмштрассе, 101. Оставив с водителем двоих бойцов для контроля входа, Строев и Бойко в сопровождении пяти человек вошли в главный ход. Внутри четверо с автоматами скользнули по знакам отличия вошедших, из-за стола выскочи еще один в звании оберштурмфюрера — Пропуска пожалуйста!

Строев шагнул в сторону самого высокого часового, обладающего богатырским телосложением, который при виде неизвестных офицеров напрягся, а при виде их сопровождения и подавно приготовился направить автомат в сторону гостей. Левой рукой небольшой нож Андрей вонзил в правую кисть руки немца, лишив того возможности стрелять, а правой нанес удар согнутыми в вторых фалангах напряженными пальцами в горло, сломав немцу трахею. Бойко вонзил нож в шею желающему проверить пропуска, остальных взяли в ножи парни из сопровождения.

Андрей выглянул наружу и подал знак. Тут же из кузовов посыпались барсовцы и по двое бросились в здание. Оказываясь внутри, двойки с оружием с глушителями в руках продвинулись вверх по лестнице на следующей этаж, уничтожив стоящих выше еще пятерых человек. Оттащив труппы вниз в комнату типа казармы для отдыха охраны, их раздели и переоделись уже в их мундиры. Через пять минут ничего не говорило о нападении — опять стояли часовые с автоматами, вот только по первому этажу, разбившись на тройки, двинулись группы зачистки.

Что бы попасть в рабочий кабинет Гейдриха, пришлось пересечь маленький, тщательно ухоженный садик на задах здания управления государственной полиции и подняться по лестнице. Бойко и еще два десятка человек стояли у дверей, ведущих из просторного помещения приемной. Взглянув на двух мертвецов, которые с отверстиями во лбах сидели за столами с телефонами с глупыми выражениями лица, Батя открыл массивную дверь и вошел в кабинет. Гейдрих сидел за письменным столом — человек приятной внешности, высокого роста, с длинным узким лицом и удивительно высоким лбом. Менее привлекательным выглядел его длинный острый нос и беспокойно бегающие, косящие глаза, которыми он безо всякого смущения некоторое время изучал вошедших — Кто вы такие и по какому праву вы врываетесь в мой кабинет?

Трое бросились к нему и, вытащив из-за стола, обезоружили, сняв с него портупею с кобурой.

Батя ухмыльнулся и подошел почти вплотную — Я комиссар государственной безопасности второго ранга Бойко. Вы захвачены советскими диверсантами из подразделения НКВД. Где Гиммлер?

Гейдрих с тоской вздохнул — Вот как! Рейхсфюрер в Ставке фюрера.

Всех поразил его голос — он был слишком тонким для его большого, сильного тела. Широкие бедра придавали его высокой фигуре женственный вид.

Бойко прошел за стол и стал перебирать документы, которые на нем лежали — Значит ваш шеф в Волчьем логове? — увидев удивление в глазах Начальника Главного управления имперской безопасности, добавил — А вы думаете, что это для нас огромный секрет? На каком этаже кабинет Генриха Мюллера, начальника гестапо?

Вздутые губы также странно не соответствовали его длинным рукам, пальцы которых напоминали паучьи щупальца — На четвертом. Надеюсь меня не посадят на кол? — голос пленника задрожал от ужаса.

Бойко положил локти на стол, скрестив пальцы рук — Все зависит от того, будете ли вы сотрудничать, или нет.

Приложив палец к наушнику, Бойко отдал приказ по рации — Всем внимание, говорит Батя. Кабинет Мюллера на четвертом этаже. Сколько уже этажей зачистили? Прием.

— Строев Бате. Подвал и два этажа зачищены, я бы на твоем месте взглянул на подвалы, там довольно интересно. Да, нашли Вилли Лемана, заперли его пока в отдельном помещении. Он уже вырос до начальника отдела Е, контрразведки гестапо. Начали зачистку третьего. Прием.

— Хорошо, тебя понял. Конец связи.

Повернув голову к Гейдриху, ошарашенно слушавшего русскую речь и пытавшегося понять смысл слов, Бойко сказал по-немецки — Для начала пойдем, проведешь экскурсию по подвалам, а потом покажешь ребятам где находится ваш архив.

— Архив внизу. Часть на верхнем этаже.

Вниз вели многочисленные провода: подвал был освещен, в нем стояли телефоны, телеграфные аппараты. Здесь гестаповцы работали, укрываясь от бомб. Вот дверь, на которой изображен красный крест, но это как оказалось не пункт первой помощи для пострадавших от налета. Тут размещалась личная охрана Гиммлера. Из этой комнаты дверь ведет в его подземное обиталище — небольшую комнату три на четыре метра. Это кабинет Гиммлера. Маленькая дверь ведет в комнату еще меньшего размера. Тут Гиммлер спал. Кроме того, в подвале, под зданием гестапо, были помещения с огромными сейфами.

Гейдрих кивнул на них— Вот здесь хранятся наиболее важные архивы.

Бойко с связанным Гейдрихом поднялся на самый верх. Навстречу в позе лебедя вывели Мюллера. Идущий позади Строев подмигнул — А вот и папаша Мюллер! Группенфюрер собственной персоной. Бойцы старались взять живыми от полковника и выше. Всех запрем в подвале.

— Ариец, пойдешь с нами. Проверим, что тут есть полезного.

На четвертом этаже вошли в большую комнату. Несколько столов с телефонными аппаратами, с большими сейфами. По стенам идут трубы пневматической почты. В углу стоят аппараты «телетайпа». У одной из стен — сейф во всю высоту комнаты. Ключи отыскали и обе его дверцы открыли. Сейф оказался хранилищем огромной карты Европы с какими-то обозначениями и папки с бумагами по грифом Совершенно секретно.

Гейдрих уныло кивнул — Здесь секретнейшая агентуры гестапо, с отделениями, резидентурами, подпольными центрами во всех уголках Европы. А там — отдел картотеки. Специальные хранилища содержат сотни тысяч карточек. Такие карточки заводятся на каждого человека, кто по каким-либо причинам попадает в поле зрения гестапо. Буквально все нации Европы представлены в этой картотеке.

Еще один огромный зал на верхнем этаже гестапо заполнен высокими шкафами с толстыми папками.

— Здесь хранятся досье — подобранные по темам в хронологическом порядке документы и материалы по всем делам, которые были в производстве гестапо — поясняет Гейдрих.

Раскрываем наугад один шкаф… Пухлая папка — в нее вшито 142 листа. А все они относятся к очень краткому периоду — с 22 по 24 апреля 1941 года. Каждый листок — донесение гиммлеровских шпиков о наблюдениях за японскими военными атташе в Берлине, Берне, Стокгольме… Вот очень толстая папка, заполненная документами по поводу изданной в Мексике сатирической брошюры против Гитлера. Эту брошюру раздобыл гестаповский агент и вручил гитлеровским властям. Вот, например, производство 1935 года о том, что якобы кто-то где-то на границе Германии и Австрии замышляет покушение на «фюрера».

После зачистки здания принялись за двор. Двор гестапо занят колоссальным гаражом, на многие десятки машин. В углу двора — здание тюрьмы «Колумбия». В нижнем, полуподвальном этаже тюрьмы — камеры-одиночки размером в полтора метра на два. Здесь, в этих крохотных камерах, томились тысячи и тысячи жертв эсэсовцев. Отсюда их уводили на допросы в здание гестапо, а потом увозили в другие тюрьмы или в концлагеря: Освенцим, Майданек, Дахау, Бухенвальд и другие. На втором этаже тюрьмы расположены камеры побольше…

Бойко озадаченно почесал затылок — И что теперь со всеми заключенными нам делать?

Белоконь пожал плечами — Выпустим сразу как приготовимся уходить после вывоза ценных бумаг из архива. Правда я сомневаюсь, что они смогут выбраться — Ты же видел в каком они состоянии! Едва живы еще после пыток в подвалах гестапо. Но тут мы им ничем помочь не сможем.

Бойко кивнул — Согласен! Давайте, проведите допрос пленных, пусть укажут где хранится самое ценное — агентура, явки и пароли, шифры. В первую очередь агенты в СССР и Европе. Сеть агентов в Южной Америке. Счета в банках и пароли к ним. Также нужны места схронов драгоценностей и предметов искусства. Да, если в тюрьме есть наши агенты, которые сотрудничали с нашей разведкой. Вот их нам нужно отсюда вывезти и решить совместно с ними их дальнейшую судьбу. Я надеюсь на все первостепенные телефоны расставили людей? Не хватало, чтобы у кого-нибудь подозрения появились?

Строев усмехнулся — Не беспокойся, Батя, все ок. На входе уже задержано несколько человек. Часть из них здешние сотрудники, а остальные дают показания какого хрена они здесь забыли.

— Выясни как позвонить в Абвер Гансу Пикенброку. Его нужно вызвать сюда, к Гейдриху.

Пикенброк, получив вызов к Гейдриху, гадал о причине, по которой его, военного разведчика пригласили к шефу Главного управления имперской безопасности. После инцидента в Варшаве Ганс стал генерал-лейтенантом вермахта.

Войдя внутрь, Ганс, имевший фотографическую память, будто споткнулся — в форме гауптштурмфюрера ему навстречу шел один из русских диверсантов с интересным позывным Ариец. Впрочем этого русского и действительно можно поместить на плакат как образец настоящего немецкого офицера.

— Ну вот мы опять встретились, Ганс! — русский указал рукой в сторону лестницы — Не бойся, здесь все свои. Никто тебя, Ганс не сдаст гестапо. А знаешь почему?

Пикенброк очумело покачал головой.

— Да потому что мы захватили все здание и папаша Мюллер теперь ждет не дождется когда ему в задницу войдет не особо остро заточенный кол.

Вмиг вспотевший абверовец спросил — И чем же я могу вам быть полезен?

— Во-первых, нам нужно надежное убежище для схрона части архива, который мы тут захватили. Да и архив Абвера нам тоже довольно интересен. Извини, но тебе придется провести меня и моих людей в ваше логово разведки. Ну и помочь в его захвате. В принципе, мы могли бы и без тебя это провернуть, но время бесценно. И не хочется его терять.

Пикенброк угрюмо пожал плечами и, достав из кармана серебряный портсигар, закурил сигарету — Умеете вы озадачить, Товарищ!

Пройдя в кабинет, в котором организовали что-то типа штаба, Строев подтолкнул немца к Бате — Вот, наш гость прибыл и готов отвести в свои закрома.

Бойко указал на кофейник — Может быть кофе, генерал? Оказывается у Гейдриха очень хороший кофе, бразильский! И это когда немцы пьют эрзац из различных смесей, которые содержат цикорий и жёлуди дуба. Впрочем и табак ваш эрзац также ужасен.

Пикеброк кивнул — С удовольствием выпью чашечку. А я вот курю голландские из настоящего табака.