Спецназ. Изменение реальности (СИ)

Глава 9

Когда все заняли места за накрытым столом (Строев с удивлением отметил множество свободных мест, хотя столовые приборы перед ними были расставлены), а в зале остались только причастные к гостайне (весь обслуживающий персонал отправили в служебные помещения) Иосиф Виссарионович взял слово — В Кремле я не смог с вами посидеть за одним столом, поэтому я это решил исправить, встретившись с вами здесь, в одном из лучших ресторанов Москвы. В вашем времени спецназ не в состоянии решить перелом в войне, эти части являются лишь вспомогательными, здесь же вы смогли изменить реальность и повернуть историю на другую ветку развития. Спасибо вам, товарищи офицеры! Ваш командир заслуженно получил высший воинский орден «Победы» и мой тост: За вас, разведчики и диверсанты, которые, оказавшись в чужом времени, решили поддержать свою Родину!"

Выпив вина, Сталин продолжил — По моей просьбе министр внутренних дел отыскал всех ваших родных, через полчаса ваших предков доставят сюда и вы сможете с ними познакомиться.

Строев невольно смахнул слезу — он сможет обнять деда и бабушку, которой удалось прожить долгую жизнь и умерла, когда Андрею было восемь лет.

Сталин переждал, пока шок от его слов прокатился по залу и продолжил — Товарищ Строев давно перерос свою должность и поэтому Государственный комитет обороны решил его назначить на должность начальника Главного разведывательного управления при генеральном штабе Вооруженных сил СССР, на новом посту товарищу Строеву предстоит создать учебную бригаду спецназа ГРУ. Место командира роты спецназа МГБ займет товарищ Резник, которому ставится задача увеличить численность своей роты до ста пятидесяти человек. Товарищу Строевой поручается создание системы образования при ГРУ: военного института, дающего высшее образование и выпускающего лейтенантов; среднеобразовательного военного училища, готовящего прапорщиков и суворовского училища, чьи выпускники в чине прапорщика смогут после окончания института получить погоны старшего лейтенанта. Все офицеры из будущего смогут принять участие в обучении новых курсантов в качестве преподавательского состава. Так что сразу же после окончания Второй мировой войны вам, товарищи офицеры спецназа, предстоит создать боеспособные обученные подразделения! Еще раз за вас, офицеры спецназа, как говорит ваш командир «два коротких и один протяжный!»

В зале разнеслось — Ура, ура, ураааа!

Сталин поднялся и вышел, спеша на очередное заседание ГКО: Варшава была взята и советские войска нацеливались на удар по Пруссии.

Минут через десять в зал начали заходить люди, часть которых были одеты в военную форму, смущенно оглядываясь по сторонам. Строев нагнулся к жене — Любимая, я на минутку.

Олеся кивнула, она тоже с любопытством искала знакомые лица, которые могла видеть только в семейном фотоальбоме.

Все Призраки также вскочили с мест, выкрикивая фамилии своих родных. Вскоре нежданные родственники заняли места за столом рядом со своими потомками, жадно интересуясь жизнью своих детей и внуков.

Строев «обзавелся» помимо прадеда, прабабушки, бабушки и деда и его старшего брата, который в реальной истории не выжил в войне и без вести сгинул в боях, не оставив даже могилы. Олеся же была в восторге — у нее появилась просто куча родни: все они рожали по трое-четверо. Обменявшись адресами и наказами чаще встречаться, все налегли на тосты и праздник продолжил свой путь.

После полуночи родных отвезли автобусами в гостиницу, а Призракам приказали с утра быть на базе.

Судоплатов, заместитель начальника генштаба Василевский, Строев и Резник разглядывали карту Берлина.

— Товарищи, ваша группа Призрак должна так же нагло как в Калининграде и в Риге, используя захваченного нами в Польше генерала-полковника Бека, которого Риббентроп уговорил организовать оборону на польско-немецкой границе. В Берлине об этом еще не известно, поэтому стоит воспользоваться полученным шансом — Судоплатов подал знак и в вели Людвига Бека, который хорохорился и не подавал виду, что беспокоится за свою жизнь. — Господин генерал любезно согласился помочь проникнуть в бункер, где прячется от бомбежек правительство Германии, взамен ему обещана должность начальника генштаба в послевоенной союзнической Германии. Ваша задача — обеспечить полную капитуляцию Германии, Бек со своей стороны приложит усилия в переговорах с высшим командованием рейха.

Василевский показал на карту — Здесь, здесь и здесь мы проведем массовую высадку десанта, который сможет захватить аэродром и контролировать выезды из Берлина. Как только парашютисты захватят аэродром, мы начнем перебрасывать на него подкрепления, боеприпасы и медикаменты, с него же будем вывозить раненых. Небо полностью под нашим контролем, англичане попытались нанести пару ударов по немецким городам, но мы их предупредили, что будем сбивать любые чужие самолеты над территорией Германии, сбив пару бомбардировщиков, пилоты которых отказались выполнять наши требования. Ну что, товарищ Строев! Возьметесь возглавить эту операцию по захвату бункера? Последний раз лично примите участие, и при удаче сможете получить полного георгиевского кавалера.

— Я всегда за любой кипеж, кроме голодовки! — после слов Строева Василевский улыбнулся — Наш человек! Буду ждать вас назад, Андрей Юрьевич! Вам еще столько дел предстоит сделать под моим руководством в генштабе!

Выполнив очередные прыжки с парашютами типа Крыло, Призраки вместе с немецким генералом собрались на скошенном поле. Бек прыгал уже третий раз и никак не мог налюбоваться на управляемый русский парашют.

— Господа большевики! У вас просто сказочный парашют! Одно удовольствие с таким находиться в небе. Да и материал, из которого их сшили, так же вызывает вопросы.

— Все ответы, господин генерал, будут после капитуляции правительства Риббентропа! — Строев помог собрать парашют и Бек кивнул — Согласен.

Через день группу посадили в самолет и под шум моторов, рассекающих винтами облака, Бек, сидевший рядом с Строевым, рассказывал личные впечатления о погибшем Гитлере — На протяжении тринадцати лет Гитлер пробивался из прокуренных баварских пивных на эстрады и ярмарки, а потом и на площади со стадионами. Он рассказывал немцам об их собственных горестях и об «украденной победе» в Первой мировой. Тридцатого января тридцать третьего года он наконец-то выходит из кабинета президента Гинденбурга в должности рейхсканцлера; его открытый «мерседес» едет по Вильгельмштрассе и останавливается каждые несколько метров: вокруг, несмотря на мороз, собралась огромная толпа, чтобы поприветствовать нового главу государства. Новость тут же появляется во всех газетах: Геббельс, ответственный за пропаганду и прессу, с самого утра обходил редакции и настойчиво убеждал заранее подготовить к печати информацию о том, что Гитлер станет рейхсканцлером. Отряды гитлеровских штурмовиков атаковали радиостанции, и все берлинские СМИ оказались под жесточайшей цензурой. Скоро по всему городу появилась свастика, заключенная в белый круг на красном фоне: она на каждом знамени и плакате, она светится в темноте и вылезает буквально на каждом фасаде: вы не представляете, насколько было сложно сделать фотографию на улице так, чтобы нацистская эмблема не попала в кадр. Между тем на вокзалах начали собираться еврейские семьи, которые, пока не поздно, решили отбыть в Америку. Вот тогда у меня впервые стали появляться сомнения в правильности выбора главы государства. Через три года Берлинцы почти все безоговорочно влюблены в своего лидера: в стране вновь открываются военные заводы, безработных становится намного меньше. Кругом — пропаганда здорового образа жизни и спорта, в городе чуть ли не каждый день проходят соревнования, парады, демонстрации и факельные шествия. В небо поднимаются самые современные в мире самолеты люфтваффе, и горожане с гордостью провожают их взглядом. Перед Олимпиадой Берлин был наполнен иностранными гостями, немецкие журналисты называли его «столицей мира». На каждом доме висят знамена с орлами, но пока они ассоциируются в первую очередь с императорским Римом. В начале августа открылись Международные Олимпийские игры: для их проведения построен новый огромный стадион, который обошелся в семьдесят семь миллионов марок. Тогда мои опасения как бы исчезли! Как же: Германия вырвалась вперед несмотря ни на что! Я как и все кричал здравицу этому ефрейтору.

Строев кивал, и в то же время не соглашался — все немцы действительно с приходом Гитлера к власти почувствовали себя уверенно и решили, что за счет других народов можно совершать какие угодно ужасные преступления.

Генерал продолжал рассказ — Военные заводы Германии начали производить по пятьсот истребителей и бомбардировщиков в месяц. Эти самолеты превосходили все достижения европейского и американского самолетостроения. При этом каждая берлинская семья временно лишилась отца или сына — всех мужчин призвали на военные учения. Теперь на каждый туристический автомобиль на выставках в автомобильных салонах приходится по пять военных грузовиков, а один из ближайших соратников Гитлера — Геринг — утверждал, что «масло должно уступить место пушкам», поэтому в лабораториях вовсю разрабатывают пищевые эрзацы. Победа в войне с Россией после побед над Францией казалась такой близкой! В сороковом году жители Берлина питались по карточкам: каждому полагалось килограмм мяса и двести граммов маргарина в месяц. Но те солдаты, которые приезжали из оккупированной Франции, везли с собой фрукты, овощи и вино и продавали их на черном рынке. Сами французы под покровительством гестапо присылали в Берлин проституток. Для тех, кто не мог купить себе французскую провизию на черном рынке, продовольственное снабжение становилось все менее регулярным, люди начали разбивать огороды прямо в центре Берлина. А теперь я крадусь в самолете врага для обеспечения капитуляции своей Отчизны! Обидно, ей Богу!

— Внимание, готовьтесь к выброске! — из кабины вышел пилот и парашютисты потянулись к выходу.

Приземлились около трех ночи посреди парка Тиргартен неподалеку от колонны Победы, быстро собрали парашюты в прорезиненные мешки и, бойцы оправили форму военной жандармерии, Строев форму полковника вермахта, а Олеся — связистки, двинулись в сторону Рейхсканцелярии. Через Бранденбургские ворота вышли на бульвар Унтер-ден-Линден, где им попался патруль из трех человек. Не успели немцы поинтересоваться паролем, как их спеленали и оттащили в тенек, где не спеша узнали действующие пароль и отзыв. Трупы спрятали в кустарнике, замаскировав ветками.

До садов Рейхсканцелярии, в которых находился вход в бункер, было рукой подать. По уверению генерала Риббентроп, как и Гитлер прятался в бункере только при объявлении воздушной тревоги. Апартаменты Гитлера, занятые Риббентропом, находились в здании новой канцелярии и по словам Бека занимали более четырехсот квадратных метров, в основном помещения рейхсканцелярии использовались для проведения заседаний штаба. Бункер рейхсканцелярии был выстроен как небольшое бомбоубежище для краткого пребывания, потому что большую часть войны Гитлер провёл вне столицы. Расширение бункера было запланировано на сорок третий год.

Все подступы к зданию хорошо охранялись и на первом же КПП всех остановили, потребовав для прохода особые пропуска. Строев невольно поежился под прицелами нескольких пулеметов, выглядывающих из амбразур укрепленных точек, два танка «троички», спрятанные под масксетью и десяток также замаскированных автоматических зениток отбивали охоту суваться сюда без прикрытия бронетехники. А еще метрах в ста виднелись зенитные стволы «Ахт-ахт», восьмидесяти восьми миллиметровых зенитных пушек.

Бек по телефону связался с майором Клаусом Шенк фон Штауффенбергом и попросил его выйти к посту.

Клаус родился в одной из старейших аристократических семей Южной Германии. Семья Штауфенбергов была тесно связана с королевским домом Вюртемберга — отец Клауса занимал высокий пост при дворе Вильгельма II, последнего короля Вюртемберга. Концентрация власти в руках «фюрера и рейхсканцлера» в основном соответствовала пониманию Штауффенбергом выдающейся роли личности в истории и Клаус честно служил фюреру. Из-за массовых убийств гражданского населения на оккупированных территориях, а также из-за бездарности военного руководства Клаус разочаровался в нацизме и если бы не смерть фюрера, возможно он сам бы пришел к идее его устранения.

Поражения Германии стали личной болью аристократа, правительство Риббентропа вызывало рвотный спазм.

Невыспавшийся толком офицер генштаба с удивлением поздоровался с вызывающим уважение генерал-полковником, который подцепил за локоть майора и оттянул его подальше от часовых — Клаус! Ты мне веришь?

— Я уважаю вас и верю вам, господин генерал-полковник!

— Как ты относишься к новому правительству, которое объявило себя приемником погибших в Вольфшанце?

— Я и раньше считал Риббентропа болтуном, а сейчас мне хочется сунуть ему в лоб свой пистолет и заставить обмочить свои штаны.

— У меня есть договоренность с русскими, они позволят Германии остаться цельным государством, забрав Кенигсберг и прилегающие территории. Мало того, наша армия станет союзницей русских и мы еще сможем стать великой нацией. Ты должен выписать нам пропуска на меня и двадцать одного сопровождающего. Сегодня мы с тобой изменим историю, Клаус! Нам нужно попасть внутрь рейхсканцелярии и лучше сейчас, пока все спят.

Майор покусал губы, что-то мысленно соображая, решая к кому можно с этим сейчас подойти и решился — Ждите меня здесь, я к помощнику коменданта, он сегодня дежурит, думаю он не откажет вам, генерали вашим подчиненным дождаться утра в здании.

Клаус забрал с собой удостоверения личности и поспешил назад. Вернулся он только через сорок минут, когда Строев уже стал переживать и раздумывал начать план Б, то есть начать резать охрану КПП. К счастью майор вернулся довольным и передал разовые пропуска охране, которая тщательно сверила данные в них на соответствие с зольдбухами.

Прежде чем попасть в здание, прошли еще три КПП. Майор с сомнением спросил — Пропуска не действительны для прохода в личные апартаменты Риббентропа!

Строев, который счел успехом проникновение в саму канцелярию, ответил — Это не страшно, майор! Ваша задача в случае тревоги увеличить панические настроения, в случае попытки организации прекращения паники, убейте этих организаторов, обвинив их в предательстве и все должны знать — Риббентроп захвачен высокопоставленными бунтовщиками. Вам все ясно? Вы же хотите уже завтра стать полковником? Генерал Бек поможет вам в этом, не так ли, генерал?

Бек кивнул, Строев незаметно для Штауфенберга передал генералу пистолет, который тот немедленно вложил в кобуру, оставив ее расстегнутой.

Первый пост из четырех часовых, здоровых лбов в форме гестапо был вырезан мгновенно, ни один из них не успел даже пикнуть. Клаус вытер пот со лба и подумал — «У этих головорезов все вполне может получиться!» — он уже хотел обратиться к Беку с вопросом, из каких частей эти убийцы, но не успел, к нему подошел дежурный помощник коменданта, к этому моменту четверо диверсантов встали перед дверьми ведущими вглубь апартаментов, а трупы скрылись за нею.

— Господин генерал-полковник! Как я рад нашей встрече! Были слухи, что вы погибли.

— Удалось выбраться из этого ужасного русского котла, сразу же поспешил в Берлин, чтобы доложить о нашем поражении лично.

— Пойдемте ко мне, я вас угощу настоящим кофе с французским коньяком.

Бек, поколебавшись, согласился и вместе с майором пошел за полковником, чувствую на лопатках взгляды русских диверсантов.