Создатели чуда

11

Первый Народ окружил Башню Фэйд, образовав в пятидесяти ярдах от стен живое кольцо. Всю ночь в сиянии звезд по низинам бродили призрачные фигуры.

Два человека до полуночи стояли на парапете. Лорд Фэйд то и дело спрашивал: «Что нового в других Башнях? Готовы ли они прислать нам подмогу?» и слышал один и тот же ответ верховного малефика: «Смятение и тревога. Владетели Башен хотят помочь, но не решаются покинуть стены. Сейчас они совещаются, надеясь разобраться в ситуации».

Наконец лорд Фэйд пошел к лестнице, жестом позвал за собой Гейна Гусса. Они спустились в комнату трофеев. Лорд Фэйд опустился в кресло и предложил малефику присесть. С минуту он пристально смотрел на Гейна Гусса, но тот выдержал холодный, пронизывающий взгляд повелителя без тени смущения на лице.

— Ты — верховный малефик, — нарушил затянувшуюся паузу лорд Фэйд. Двадцать лет ты наводил чары, насылал порчу, прорицал, и не было тебе равных среди малефиков Пенгборна. Но теперь я вижу, что ты поддался бессилию и апатии. В чем причина?

— Я не бессилен и не апатичен. Просто я не могу прыгнуть выше головы. Я не умею творить чудеса. О чудесах вам лучше потолковать с моим учеником Сэмом Салазаром — он тоже не умеет их творить, но делает все возможное и невозможное, чтобы научиться.

— Ты уже сам поверил в эту чепуху! На моих глазах ты становишься мистиком. Гейн Гусс пожал плечами.

— Кладезь моих знаний невелик. Да, я знаю, чудеса возможны. Это доказывают многочисленные реликвии. Да, методы предков были противоестественны, абсолютно чужды нашему сознанию. Но подумайте вот о чем. Взяв эти методы на вооружение, Первый Народ угрожает нам полным истреблением. Вместо металла они используют живую плоть, но суть от этого не меняется. Допустим, люди Пенгборна объединятся и ценой огромных потерь оттеснят дикарей в леса. Надолго ли? — вот вопрос. На год? На десять лет? Первый Народ вырастит новые деревья, приготовит новые ловушки, и рано или поздно снова пойдет на нас. Но на этот раз у него будет более грозное оружие: летающие жуки величиной с коня, осы, пробивающие доспехи, многоножки, способные перелезть через стены Башни Фэйд.

Лорд Фэйд потер подбородок.

— И малефики ничем не могут помочь?

— Вы же видите. Айзек Командор вторгся в сознание туземцев, но сумел только разозлить их.

— Что же нам делать? Гейн Гусс пожал плечами.

— Не знаю. Я всего лишь малефик Гейн Гусс. Я с изумлением наблюдаю за Сэмом Салазаром, У него ничего не получается, но он не так глуп и не так умен, чтобы опускать руки. Если это и есть путь к созданию чуда, он придет к цели.

Лорд Фэйд поднялся.

— Я смертельно устал. Надо вздремнуть. Утро вечера мудренее.

Гейн Гусс покинул комнату трофеев и возвратился на парапет. Живое кольцо сжималось, до автохтонов можно было достать стрелой. Вдалеке через торфяник тянулась колонна бледных созданий. Вокруг Башни потихоньку рос белый вал.

Миновало несколько часов, и небо посветлело. На востоке поднималось солнце. В низинах, словно муравьи, копошились автохтоны, Они приносили с севера длинные стержни затвердевшей пены, складывали в штабеля под стенами Башни и тотчас отправлялись обратно.

Лорд Фэйд, небритый и усталый, взошел на парапет.

— Что это? Что они затевают?

— Мы все ломаем голову над этой загадкой, милорд, — ответил сержант Бернард.

— Гейн Гусс, что нового в Башнях?

— Войска выступили на конях и при оружии. Они осторожно приближаются.

— Ты можешь им передать, что нам позарез нужна подмога?

— Могу, я уже сделал это, но лишь усугубил их тревогу.

— А, черт! — выругался лорд Фэйд. — И они еще смеют называть себя воинами! Верными и преданными союзниками!

— Им известно о том, как нам досталось, — сказал Гейн Гусс. — Они спрашивают, нельзя ли им принять какие-нибудь меры предосторожности, чтобы не повторить ваших ошибок. Их можно понять.

Лорд Фэйд угрюмо рассмеялся.

— Мне нечего им посоветовать. Впрочем, передай, чтобы попробовали как-нибудь защититься от насекомых. Против клещей доспехи бесполезны… Бернард!

— Да, лорд Фэйд!

— Прикажи своим людям сколотить квадратные рамы со стороной два фута. На рамы натянуть сетки с мелкой ячеёй. Когда все будет готово, сделаем вылазку. Одного пешего рыцаря в легких доспехах защищают два пехотинца с сетками.

— Между прочим, — сказал Гейн Гусс, — Первый Народ тоже не сидит сложа руки.

Лорд Фэйд посмотрел вниз. Автохтоны приближались к стенам с охапками белых стержней.

— Бернард! Арбалетчиков — в дело! Целиться в голову!

Полетели стрелы. Несколько раненых туземцев повернулись и побрели в разные стороны, остальные спокойно выдернули стрелы из своих тел. Снова залп, и еще несколько дикарей обезврежены… Остальные уложили стержни под стены и щедро полили их пеной. Подошли другие туземцы, затолкали стержни в пену, полили… Кольцо дикарей вплотную приблизилось к стене, белый вал постепенно накатывался на Башню.

— Арбалетчики, не зевать! — рявкнул лорд Фэйд. — Бить в голову! Бернард, сети готовы?

— Нет, милорд. Нужно еще немного времени. Лорд Фэйд опустил взгляд. Вал пены достиг десяти футов в высоту. Владетель Башни повернулся к верховному малефику.

— Чего они хотят этим добиться?

— Пока не знаю, — ответил Гейн Гусс, недоуменно покапав головой.

Пена внизу уже затвердела. Первый Народ излил на нее новый слой, армируя его уложенными крест-накрест стержнями. Через пятнадцать минут, когда затвердел второй слой, туземцы приставили к валу грубые лестницы и полезли наверх Башню окружало кольцо пены сорока футов в основании и тридцати в высоту.

— Смотрите. — Гейн Гусс показал наверх. — Еще несколько слоев, и она достанет до крыши.

— И что потом? — спросил лорд Фэйд. — Крыша прочностью не уступает стенам.

— Мы задохнемся.

Лорд Фэйд по-новому посмотрел на пену. Дикари, деловито карабкаясь по лестницам, наращивали уже четвертый слой. Сначала сухие, жесткие стержни, потом — щедрая порция пены. Между крышей и валом осталось всего двадцать футов.

Лорд Фэйд повернулся к сержанту.

— Готовь людей к вылазке.

— А как насчет сетей, милорд?

— Они сделаны?

— Еще десять минут, милорд.

— Через десять минут мы задохнемся. Надо прорваться сквозь пену.

Прошло десять минут, затем еще пять. Первый Народ трудился не покладая рук. Сначала десятки стержней (арматура), затем — пена, затем, когда загустеет, — тростниковые циновки для равномерного распределения веса.

— Сети готовы, — доложил сержант Бернард.

— Хорошо. — Лорд Фэйд спустился во внутренний двор, прошел вдоль строя солдат, объяснил, что от них требуется.

— Действовать быстро, но держаться вместе, иначе пропадем в пене. Бить вперед и в стороны. У Первого Народа преимущество — он видит в пене. Как только пробьемся, прикрывайтесь сетками. Одного рыцаря защищают двое солдат. Помните, пробиться через пену надо быстро, чтобы не задохнуться. Все. Отворить ворота!

Створки ворот разъехались, пехота двинулась вперед. И наткнулась на сплошную стену пены.

— Вперед! — Лорд Фэйд махнул рукой и бросился на белую массу, которая оказалась гораздо плотнее и эластичнее, чем он ожидал. Пена выдержала его натиск, и тогда он принялся колоть и рубить. К нему присоединились пехотинцы. Над ними появились туземцы. Они осторожно карабкались на циновки, складки кожи на их спинах часто надувались и опадали, из сфинктеров хлестала пена.

Гейн Гусс вздохнул и обратился к ученику Салазару:

— Им надо прорваться, иначе задохнутся. А вместе с ними задохнемся и мы.

В эту минуту быстро растущий вал пены кое-где достиг крыши. Лорд Фэйд, рыча и бранясь, смахивая с лица пену, отбежал от ворот — и снова отчаянный натиск, попытка прорубиться в новом месте.

Свежая пена легко поддавалась мечу, но арматура надежно преграждала проход. Вновь на солдат обрушился каскад пены.

Лорд Фэйд отступил и велел людям укрыться в Башне. Туземцы тем временем ставили стержни вертикально, опираясь верхним краем на кромку крыши, и поливали пеной.

— Через час, самое большее через два, мы погибнем, — сказал Гейн Гусс. — Мы погребены заживо. Народу в Башне Фэйд много, скоро мы задохнемся.

— Думаю, спастись все-таки можно, — робко произнес Сэм Салазар. — Во всяком случае, от удушья.

— В самом деле? — спросил Гейн Гусс, не скрывая сарказма. — Ты способен на чудо?

— Если и чудо, то самое простенькое. Я заметил, что вода, молоко, спирт, вино и щелочь на пену не действуют. Однако ее моментально растворяет уксус.

— Ага! — оживился Гейн Гусс. — Надо сейчас же сообщить лорду Фэйду.

— Будет лучше, если это сделаете вы, — сказал Сэм Салазар. — Меня он не жалует.