Сопряжение. Чернильный маг 5

Глава 11

А дальше завертелось. Только за первую ночь и только наша команда накрыла девять объектов! Девять! Два законсервированных оружейных склада, пять конспиративных квартир, одна подпольная типография с уже отпечатанными листовками, и одна баронская спальня на территории склада которой и находилась та самая подпольная типография.

Как оказалось моя тройка не в лидерах. Первым по количеству задержанных стал Костя Абрыкин. Сдавшихся! Девяносто восемь! И всего пятеро безумцев, что увидев пятёрку бронированных мамонтов решил повоевать.

Присягнувшие роду клановые действовали не хуже. Одарённые и пошедшие под руку Ермоловых работали не за страх, а за совесть. Группа Кирилла Липина оказался на втором месте. Что удивительно, учитывая что единственный наследник боярского рода фактически воевал в одиночку. Вместо набора полной группы, хмурый боярин попросил взять на службу двух неодаренных друзей.

Не обошлось и без идиотов. Еремей Турсов — старший из семерых сыновей казацкого воеводы Льва Турсова лишился глаза и двух пальцев. Решив показать крутость, молодой неодаренный казак решил не ждать помощи группы, а в одиночку взять на саблю Ассасина 17 уровня. Удивительно, что Еремей вообще его заметил! Про чудом не случившуюся и невероятно глупую смерть вообще молчу!

Проткнутая насквозь лёгкое ему залатали на месте. А вот с вытекшим глазом и отрубленными пальцами оказалось сложнее. Еремей из неодаренных, а значит и исцеление после смерти может не рассчитывать. Остаётся один вариант: протезы. И учитывая искусственно выращенные для отца сердца — это совсем неплохой вариант!

С набранными Фобосом бойцами было стабильнее. Главным образом потому что в наём шли не охотчие до славы дворяне, а бойцы с опытом. Да и отец с его участием в приштинском восстании, совсем не новичок. Вот и вышло, что среди боевого крыла мы имели всего девять ушедших на перерождение. А среди особистов так и вовсе «минусов» не оказалось.

С Каспером мне повезло. Завербованный сразу после обезьянника эльфосодержащий поклонник портвейна повёлся на посулы дворянства за службу. Это у нас, людей, опустившийся на дно эльф вызывал жалость, как любовь бездомный. В иерархии эльфов, свернувшие не туда сородичи, образно говоря, умирали. Родители отказывались от своих детей, анклавы и поселения за проступок одного выгоняли целое семьи, а высшие дома остроухих так и вовсе не только стирали опозоренные имена с фамильного гобелена, но и с лица света.

Вот и мой недавние знакомый попал в жернова традиций своего племени. Он не хотел рассказывать из-за какого рода и племени пришёл в наш мир. А я и не особо настаивал. Не в моих правилах ковырять в чужих душевных ранах. Главное — Каспер жаждал вырваться со дна и получить титул.

Да, не ради своих соплеменников, а среди людей. Да, не в Нидавеллире, а Земле. То есть Терре. Но всего за две недели нашего знакомства Каспер сделал больше, чем вся тайная канцелярия Черноруссии чьи особисты прощелкали целый государственный переворот!

Кто в этом виноват и что делать с виновными будем разбираться позднее, да и не мне этим заниматься. Эту головную боль оставим Луке Драгановичу, пусть он ищет и карает предателей Черноруссии. Когда мы его найдём.

А в том, что несмотря на похищение, воевода жив и здоров я не сомневался. Попадая в плен столь ценный заложники по сути мало чем рискуют. Для похитителей они — либо ценный ресурс для торгов либо точка давления. Драгоценная, надо отметить, точка, с головы который не смеет упасть ни единый волос.

Поэтому за завтраком я пришёл к выводу: раз до утра не требования выкупа или обмена не поступало, значит Лука Драганович — является чьим-то живым щитом.

И пока этот щит в руках оппонентов нам не позволят копать слишком глубоко. Но это будет потом. А сейчас, по всем канонам похищений, обнаружив что из собственного дома похищен сам воевода, безутешная семья Луки Драгановича, в том числе и недавно примкнувший к ней я, должны были сидеть и смиренно ждать условий переговорщиков.

Ну пока похитители не выставили условий мои руки были развязаны. А потому, едва получив первые имена нобелей переворота, я решил действовать на опережение.

Именно поэтому, едва на востоке забрезжило солнце, моя тройка — Фобос, я и Ант не садились за поздний ужин плавно перетекающий завтрак, месили валашскую слякоть.

— Представляю, как будет выглядеть первый день рождения твоего сына. Собрались, значит, за одним столом, — рассмеялся Антоха. — С её стороны: Паучиха — крёстная половины монарших домов Европы. Милая прабабушка наверняка подарит пособие «Как захватить пол мира». Князь ада Мефистофель. Милый старичок наверняка подарит какое-нибудь безделицу со своей родины, вроде дыбы или, там, испанский сапог. И с твоей стороны: папа-безопасник с пистолетиком или велосипедом, и мама-юрист, с цветастым конструктором.

Его шутка получилась настолько удачной, что даже Фобос позволил себе сдержанную улыбку.

— Звучит как начало хорошего анекдота! — не отвлекаясь от дороги добавил Семен. — Собираются как-то за одним столом…

— Ну хорош уже! — закатил я глаза. — Он не мой сын. Он сын Александра!

— А Александр кто? — продолжал измываться Антоха. — Во-о-от именно! Сам же не раз поправлял.

Замечание было справедливым, а потому я Махнул рукой и закрыл глаза, попытавшись вырвать хоть четверть часа безмятежного сна. Куда там! Скоростной заезд нашей команды совмещённой с тестовыми испытаниями нового внедорожника гремлинов, не позволил даже мечтать о сне. И когда сидевший за баранкой Фобос скомандовал: «Подъезжаем», я был даже рад, что все наконец закончилось.

Закончилась? Или только началось? В мартовском пейзаже когда несмотря на тёплый климат и снег ещё предгорье Карпат, а лысые деревья без стеснения обнажают склоны, знаменитый замок Бран выглядел как-то сиротливо.

После более молодой и, чего уж там, гораздо более внушительный и жидкой крепости, родовой замок графа Дракулы смотрелся несерьёзно. Но со старым крепостями наверное всегда так. Взять хотя бы родовую усадьбу Лейнингейн где я не знаю чем пару недель назад я навещал Карину.

И казалось бы возникает вопрос: а где размах? Где монументальность? Где незыблемость и непоколебимость, вызывавшая шок и трепет на протяжении сотен и сотен лет? Ответ на этот вопрос тоже прячется на поверхности. Все дело в развитии цивилизации. В допороховые времена просто не нужны были неприступные замки. Крепости Бран было вполне достаточно чтобы противостоять десятикратно превосходящий осаде. Построенный в начале XII века замок возводился во времена, когда о порохе знали только в Великом Китае.

Вот и выходит что…

— Как-то даже… — снимая ростовой щит с крыши, произнёс Антоха.

— Ссыкотно? — подколол его Фобос.

Как ни удивительно, но после свадебного путешествия, наш угрюмый и молчаливый вивисектор пусть и не полностью, но освоил такую вещь как улыбка. Вот и сейчас его исполосованная шрамами морда пыталась в юмор.

— Ссыкотно? Не… Скорее мандражово. Ну, вы хоть знаете кому принадлежал этот замок? — продолжал разговор с твоего здоровяк.

— Владу Цепешу⁉ — припомнил я байки. — Это который Дракула?

Усмехнулся я.

— Ага, одному из первых вампиров что пришли на Терру из своего мира через портальный разрыв. А знаешь кто прикончил Дракулу? Нет? А что будет если я скажу тебе, что ты знаешь того кто прикончил…

— Погоди, — остановил антоху Фобос. — Мы ведь все знаем, что вампиры появились от Каина. Он создал джараксусов, а уж они скрестились с людьми и…

— И ты в это веришь больше, чем в официальную историю? — закатил глаза здоровяк. — А Сопряжение четырнадцатого века и последовавшие за ним портальные разрывы? Ведь именно тогда появляются двенадцать высших вампирских домов! Или по-твоему Малкавианы с остальными всё это придумали, а за одно и хроники своих домов почистили так, чтобы они совпадали с официальной историей?

В последних словах Антон не скрывал глумления.

— Почему тогда пришлые не истребили джераксусов? Или наоборот, Дети Каина не навели порядок среди тогда ещё слабых кровососов? И почему и те и другие называют себя истинными вампирами? Твоя официальная история что-нибудь говорит по этому поводу?

Вернул ему Фобос.

— Антон заткнулся.

В своих изысканиях бредовых теорий наш здоровяк явно не копал так глубоко.

— Да не так всё было! — звонким мартовским ручейком прозвучал голос Пуговки. — И потом, «кровососы»? Серьёзно? — уколола она Фобоса. — Я конечно больше не вампир, но прозвучало обидно.

— Вот! — увидев Пуговку вновь, загорелся Антон. — Расскажи им! Вы сейчас охренеете! Короче, тот самый князь граф Дракула и наш прошлый президент это одно лицо!

— Короче ясно, — я нервно дёрнул скулой. — Передам Яде чтобы не позволяла тебе смотреть псевдодокументалки по ночам.

— Да нет! Я серьёзно! — возмутился Антоха. — Пуговка скажи им! Скажи что три года назад ЗИЛ…

— Антон прекращай. Мне за тебя уже стыдно! — Фобос попытался успокоить здоровяка.

Но куда там! Недоверие к теории Антоха принял на свой счёт, и сейчас паладина просто разрывала от жажды просвещение своих недалеких друзей.

— А вот, кстати да, — перебил я друга я обратился к Эмме. — Вот скажи, Пуговка, есть кланы высших вампиров, Вентру, там, Носферату. И есть Джараксусы. И те и те — называю себя высшими вампирами. Вот только кто из них настоящие?

— Всё зависит от того, кого ты считаешь настоящими вампирами, род модной нежити с генами летучей мыши, или бешеную зверюгу с врожденным проклятием магии крови.

— Тауматурги, — негромко, но отчётливо произнес Фобос.

Молодой вивисектор с аспектом крови забыл про недавние шуточки и был серьёзен.

— Кто из них обладает магией крови?

— Все, — как-то буднично ответила Пуговка. — Просто используют они её по-разному. Вампиры, вроде Малкавианов или бывшей меня, это переселенцы из другого плана. Джараксусы — выведенная Каином эндемическая раса Терры. А то, что и тех и других пречисляют к одному виду, так тут люди сами себя запутали. Ну вот и выходит что…

— Магнус, — перебил Пуговку Антоха. — Они открывают ворота.

И действительно. Стоило повернуть голову в сторону замка, как я увидел, что массивная решётка из клёпанных полос начала медленный подъём.

— Хм… Это всё осложняет, — произнес я, увидев что хозяйствующий в валашском княжестве граф Александр Суцу хоть и с запозданием, но решил нас поприветствовать.

Ставка моего плана была проста — взять противников на приступ и найти воеводу до того, как похитители объявят свои условия. Появившись у стен первого подтверждённого заговорщика, я надеялся что он запаникует. Запрётся в своём замке или наоборот попытается атаковать. В общем создаст повод.

Но вот такой поворот событий, когда Суцу просто возьмёт и встретит нас у ворот собственной резиденции, ломал мой план примерно полностью. Пока мы будем сидеть и обмениваться ничего не значащими фразами подельники валашского графа начнут переговоры и тогда всё. Пиши пропало. Ни мне ни ребятам ничего не останется кроме как вернуться обратно.

Так мы и стояли, молча наблюдаю за тем, как надвратная башня медленно втягивает в себя кованую решётку.

— Ты-то здесь как оказалась? — с лёгким запозданием спросил я у подруги.

— Алиса попросила, — не поворачиваясь ко мне произнесла Пуговка. — Переживала, что тебе может понадобиться помощь.

Я улыбнулся. Со всей этой кутерьмой я почти не уделял внимания вендорше. А Алиса, между тем, едва ли не в одиночку тянуло на себе всю бюрократическую волокиту моего клана. Сделав себе зарубку по возвращении купить огромный букет цветов и подарить их, пока что, Селезневой, и я шагнул к воротам.

Шагнул один. Остальные остались у броневика, потому как из под свода башни в мою сторону устремилась всего одна фигура. И вот неожиданность — эта фигура принадлежала женщине!

— Это Ольга, — произнесла Эмма. — Ольга Суцу! Как же она похудела!

И действительно. Кожа графини Суцу, в девичестве Салтыковой, была серее снега, что ещё лежал в предгорьях Карпат. Однако даже такой бледный вид не мог затмить врождённые манеры. Величественная осанка, чуть задранный нос и необъятная харизма. На моей памяти так держались разве что Карина и княгиня Елизавета Романова.

— А вы не торопились, — графиня повелительно протянула руку для поцелуя.

Когда нормы этикета были соблюдены, Ольга продолжила.

— Вы пришли за головой Александра? Если «да» то вы, увы, опоздали. Мой супруг покинул замок ещё затемно. Вернулся с приёма по случаю вашей помолвки и тут же отбыл в неизвестном мне направлении.

— Он что, сбежал⁉ — удивился я такому повороту событий.

— Официально — он отбыл на охоту. Но неофициально… — на её бледных губах заиграла заговорщическая улыбка. — Если охота затянется, то в высшем обществе начнут шептаться и… — графиня прикусила губу будто соблазняй меня. — Я в курсе вашей договоренности с отцом. И, признаться, думала, что вы вызовите моего благоверного мужа на дуэль, но так даже лучше. Когда вся Европа узнает, что этот трус не придумал ничего лучше, как сбежать из родового поместья…

Тут её худощавая рука коснулась плеча моего данника — Сергея Баградида. Молодой князь даже растерялся, но дальше произошло совсем уж немыслимое! Графиня Ольга нащупала его бицепс, а после её ладошка скользнула по бакенбардам грузинского князя.

— Мне нужна защита, граф. А вдруг мой муж вернётся и обвинит меня в предательстве или измене! А я всего лишь хрупкая беззащитная женщина! Вы понимаете, граф? — прошептала она не отрываясь от красного как рак князя.

Опытная женщина осматривала его, как коня на торге. А Сергей — старший из сыновей Гагика Даградида и графини Свирской — лишь смиренно стоял и, кажется, даже боялся дышать.

— Он подходит, — наконец произнесла графиня. — Высок, статен и силен. Не сочтите за блажь, Магнус, но оставьте его со мной.

— Вообще-то это молодой князь Сергей Баградид, — я попытался деликатно урезонить графиню. — И он…

Но куда там! Ольга кажется уже забыла мужнюю фамилию и буквально пожирала князя взглядом.

— Оставь его со мной, — негромко но властно потребовала графиня. — И ваш с отцом договор…

Не зная что ответить, я перевёл взгляд на данника. И… да, разбиться мне с вершин карпатских гор, если молодой да горячий князь сам едва копытом не бил!

— Сергей!

Я попытался привлечь внимание данника, но тот будто оглох.

— Серге-ей! — к улыбкам присутствующих я пощёлкал пальцами перед его лицом. — Вы как, не против перейти в охранение княжны Суц…

— Салтыковой, — промурлыкала она и коснулась моей руки. — И пожалуйста, граф, поспособствуйте моему скорейшему разводу и тогда всё что вам обещал отец…

Всё обратную дорогу Антоха распинался посмеиваясь над Сергеем.

— Не ну вы видели? Видели? Как она его! — выдавал юморески Антон. — Взяла в оборот и… Как удав кролика!

— Да, Ант, мы тоже там были и всё прекрасно видели. Знакомо, не правда ли? — усмехнулся я, пихнув друга в плечо.

— В смысле знакомо? — не понял подколки здоровяк. — Кто-то из девчонок также тебя на себе женил?

Вот тут рассмеялся уже Фобос.

— Не его, а тебя.

— Ты какой-то бред несёшь, — надулся здоровяк. — И вообще, у нас с Ядой можно сказать свободные отношения!

— Ага, — рассмеялся я. — Я вольный волк! Бунтарь по жизни! Да, Яд⁉

Спародировал я друга. И Фобос добавил.

— Может позвонишь Яде? Скажешь, мол так и так, я самец моногамный и, ты ведь понимаешь…

— Ой! Идите в жопу! — насупился палладин. — Тоже мне, друзья, называются!

Салтыков Сергей Александрович не обманул. Уже через пару часов на мой смарт прилетел первый пак документов. Да и не только документов. Там было многое: видео с камер наблюдения, записки доносчиков, сплетни, накладные на аренду складов и много ещё чего.

А значило это только одно: сегодняшняя бессонная ночь была лишь первой в череде грядущих облав. И пока над империей еще светило солнце, нужно было покончить с отложенными делами.

— Можно? — после непродолжительного стука произнёс я и опасливо заглянул за дверь.

— Проходи, — холодно произнесла Виктория.

— Да уж, Магнус, проходи, — напротив жизнерадостно поприветствовала меня Карина.

Чем я думал, когда оставлял Лилит в доме Вики? Не знаю. Решать этот вопрос тогда у меня не было времени. Да и сейчас признаться его было не слишком много, а значит, проблему с беглянкой Лилит нужно было решать уже сегодня.

Стоит Паучихе только узнать о том, что Лилит предала дом… Думать об этом не очень хотелось, но и куда спрятать Лилит я пока не придумал.

— Мне нужны объяснения, — замораживающим воду тоном произнесла Вика. — Не прошло и суток с нашей помолвки как ты…

Сербочка бросила на Карину взгляд полной ненависти. Впрочем, Лилит от этого было не жарко не холодно. Как и в момент когда я оставлял их наедине, Карина продолжала вычесывать Фублю, и за это, кажется, получила союзника в лице моей мантикоры.

— Объяснение будут, — накрыв ладонь своей пообещал я Вике. — Давай дождемся остальных. Не хочу повторять для каждого по отдельности.

— А если что, то они тебя вместе, — Сотряс кулаком Балтимор.

Боевой хомяк исполнил мою просьбу и не оставил Викторию в одиночестве. Было ли это связано с Кариной и Фублей, которых Балтимор явно недолюбливал, но боевой хомяк был здесь.

Спустя 42 минуты…

— Во-о-от, — окинув взглядом четвёрку моих девушек и Карину, закончил я. — Теперь вы понимаете…

— Нет, не понимаем! — скрестив руки на груди, произнесла Алиса.

Самая бойкая из моих избранниц Селезнёва, как обычно, решила выступить от лица всех.

— Ну решил ее дед ее же на опыт пустить, кому от этого хуже? Если у Мефистофеля получится, — наманикюренный пальчик Селезнёвой коснулся её груди. — я лично отправлю ему поздравления и цветы!

— Так нельзя, — опустив взгляд едва слышно произнесла Настя.

Внучка богини смерти было не согласна с подругой.

— Это ребёнок. Нерождённый ребёнок. Он ни в чём не виноват!

— Магнус! — вспыхнула Виктория.

Девушка сдерживалась почти сутки, но видимо даже её терпению есть предел.

— Ты забыла сколько дерьма эта сука тебе принесла? Сколько мы все из-за неё страдали⁉ И ребёнок. Это не твой ребёнок! Понимаешь?

Я понимал. А ещё я понимал, что стою на грани. Проблемы Карины с её нерождённым ребёнком зависли надо мной, точно дамоклов меч. И неважно, прогоню ли я Карину, или же спрячу, я неизбежно потеряю кого-то из девчонок.

И видит Бог, как же я не хотел делать выбор.

А женский скандал с криком взаимными обвинениями и тычками друг в друга пальцем только нарастали.

— Да заткнитесь вы все!!! — вдруг закричала Настя.

В порыве скандала прежде спокойная тихоня вдруг сорвалась на ультразвук. Но это было ещё полбеды. Присутствующие почти забыли что внучка богини смерти была ещё и проклинательницей. А зря!

Не знаю сколько сил она вложила в это неконтролируемое заклятие, но пространство повиновалось её воле и силе! Да так, что у остальных девушек в буквальном смысле пропал рот.

— Замолкните! Дуры! — продолжала кричать и плакать Настя.

В её зажатом кулачке я увидел клок пшеничных волос. Это что, моя проклинательница настолько себя накрутила, что не заметила как вырвала собственную прядь⁉

— Собрались тут, и со светлыми лицами обсуждаете жизнь ребёнка как… Как какой-то кусок мяса! Ненавижу Вас!

И только она это произнесла, как в в комнате разом похолодело на несколько градусов. Балтимор вдруг испугался. Боевой хомяк не постеснялся показать труса и бренча кольчугой о кирасой, нырнул под кофейный столик. Фубля же наоборот подобралась, но уши всё же прижала.

— Что здесь происходит? — раздался такой знакомый голос.

— Здравствуй, Великая, — с почтением произнес я и поклонился в пояс.

Если богиня смерти и оценила подобный жест, то виду не показала. Лишь произнесла.

— Эх Магнус, Магнус, Магнус… я же предупреждала, что будет если ты обидишь…

— Он не обижал! — перебила её Настя. — Ба, он наоборот. А эти…

Бросила внучка самой Смерти в адрес своих подруг, и, что удивительно, будто походя загородила собой Карину.

— Они хотят бросить ребёнка Магнуса! Отдать его Мефистофелю, чтобы тот сделал из него…

Не знаю что послужило триггером, но Морана в мгновение стали выше. Ее, и без того, похоронный костюм вдруг озарился мириадами чёрных молний.

— Рассказывай, — потребовала богиня. — Всё. По порядку.

А когда я наконец закончил повторять собственный рассказ, в комнате повисла тишина.

— Карина. Ребёнок, — произнесла она и с неодобрением посмотрела на Лилит. — Где ты хотел их спрятать?

— Громовой Предел, — вспомнил я про цитадель старика Лимертиана.

Старый эльф был не ключником крепости, он остался единственным из Хранителей летающего замка. А когда старик пройдоха умер вдруг оказалось что парящий в облаках и всегда окутанный грозами замок вдруг записан на меня!

— Это в твоём мире? — догадалась Мара. — Не подойдёт. Да в своём мире ты фактически всемогущ, но и Паучиха не просто так своё прозвище носит. Крепость, которую не способны взять сорок сороков одаренных падет перед ней за седмицу. В общем ребёнку там будет небезопасно.

— И что ты предлагаешь? — нервно произнес я, за что получил неодобрительный взгляд от той в чьих руках находится пряжа жизней.

— Ты мне доверяешь? — участливо, будто моё мнение для неё действительно важно спросила Мара.

Я кивнул. А что я ещё мог ответить той, кто приходит даже за богами?

— Я присмотрю за ребёнком, — как-то странно произнесла богиня смерти.

Удивительно, но Мара смотрела на живот Карины так словно в чреве Лилит был ее правнук!

— И за девочкой тоже. Спрячу её у сестрицы. Там ни одна живая душа, да и мёртвая тоже, не сможет ей навредить.

— Бабушка! — вдруг ужаснулась Анастасия.

— Цыц, курица! Не смей! Поперёк моего слова — не смей! — зашипела она и немедля ни секунды взяла Карину за руку.

— Что? Что я должен знать? Мара, Куда ты…

— Где можно спрятать живого там, что ни один мертвый не найдет? — подмигнув загадала она загадку. — К Яге я ее веду, чего не ясно то?

И тут я вспомнил раскалённый мост над объятой пламенем рекой. И души его пересекающие.

— Ты хочешь её на тот свет⁉ — догадавшись ужаснулся я.

— За Калинов мост мы её не пустим, и вообще недолга… А ты, — палец Мары уткнулся в мою грудь. — Реши эту проблему. И ещё…

Последнее предложение было произнесено таким тоном что я уже догадывался что будет дальше. А дальше меня начнут нагибать. Не в прямом смысле, нет, но от этого не легче. Пришедшая на помощь богиня смерти помогала не из доброты душевной, и я понял что сейчас узнаю цену ее услуг.

— Ты конечно, орёл, Магнус, но всему должен быть конец. Хватит пудрить девчонке голову!

Мара схватила мою руку и я почувствовал насколько ледяная у богини хватка.

В следующую секунду в другой ее руке оказалась розовая ладошка Насти.

Удивительно, но эта, с виду сухенькая, старушка даже смотря снизу вверх умудрялась глядеть на меня свысока!

— Ну что, орел, — Мара окинула меня взглядом. — Берешь Настаську в жены, али нет?

Причём последние слова были произнесены таким тоном что я понял — вопрос богини носит сугубо риторический характер.

— Что прям так⁉ Без фаты? Без платья? — возмутилась фигуристая проклинательница.

— Так, теперь ты не согласна⁉ — удивилась Мара. — То мне плешь проедала, а теперь…

— Согласна! — оборвала её Настя.

Стоило поднять на неё взгляд как я увидел пунцовый цвет её щёк.

— Вот и славно, — вкладывая ладошку Настены в мою улыбнулась богиня смерти. — А платье и фата… Для официальной церемонии ещё в будет время. Ну, а пока так.

Тут старушечий тон Мары приобрёл торжественные нотки и она затянула:

— Идёт Сварог из кузницы,

Несёт Сварог три молота,

Сварог-кузнец, скуй нам венец!

Брачный оков, красив и нов,

Перстни златы для верности,

В добавочку и булавочку.

Чтоб в том венце венчатися,

Перстенями обручатися,

Булавкою повой приткнуть…

Где-то сминуту я стоял не шелохнувшись, слушая чужой, будто иностранный, но в то же время такой знакомый говор. А Мара всё продолжала. И с каждым её словом на самой периферии я зрения я замечал всполохи давно забытой волшбы.

Совсем слабые всполохи отзывались на почти забытые слова. Перекликались с ними и изменяли замок под себя.

Стоило опустить взгляд, как я увидел зелёный островок под ногами. Прямо из натёртого до блеска паркета зелёным фонтаном рос и разрастался молодой клевер! С каждым словом Мары его малиновые бутоны наливались мистической силой свадебного слова.

Мою шерстяной костюм, слегка поизносившийся за бурную ночь, сползал лохмотьями. А из под лохмотьев проглядывало не до конца выбеленная, но богато расшитая алым, льняная рубаха.

Примерно то же самое происходило и с Настасьей. Невообразимо фигуристая внучка Мары рассталась с шелковым нарядом. Теперь на её плечах сидела украшенная бисером льняная рубаха. А заплетенные в тугую косу соломенные волосы покрывал пёстрый венец майских цветов.

Мара закончила так же неожиданно, как и начала. В последний раз коснувшись морщинистыми ладонями наших рук, она оставила на них пару свитых из серебра и золото браслетов.

— А это, — Мара указала на наши запястья. — Ваши свадебные гривны. Мой вам свадебный подарок. Теперь каждый, кто помнит Велесово слово, будет знать, что Настасья — мужняя жена. И ты, Магнус, дала же Лада фантазии твоим родителям, теперь человек семейный! — тут она улыбнулась вновь прикинувшись божьим одуванчиком. — Ну что, молодёжки, как там теперь у вас по новому говорят⁉ Объявляю вас мужем и женой!