Сонм Осколков. Том 1

Глава 20. Ячейка

София ненавидела быть слабой. София делала все, чтобы такой не быть. Она даже отрицала саму мысль, что она может быть слабой. Есть хищники и есть овцы. Пусть она изредка и называла себе охотницей, но она все ещё считала себя хищницей. Просто есть хищники побольше и поменьше. Она была побольше. Считала себя таковой по крайней мере.

Кондрад был… О, черт возьми, он был хищником. Только не как она. Если София представляла себя зверем, который охотится и нападает, то вот Кондрад…

Нет, он тоже мог быть таким. Пусть она и говорила про тигра или волка, но больше всего Кондрад действительно напоминал ей льва. С этой гривой постоянно непослушный волос и спокойными глазами наблюдающими за всем. Лев, наблюдающий за своим прайдом. София прекрасно знала, что львы предпочитают отдавать охоту своим львицам, а сами участвуют в ней только в редких случаях и на большую дичь. Но вот когда приходит опасность…

Кондрад был именно таким. Он не нападал первым, он отвечал на угрозу. Так всегда было, даже когда он был в Империи, он отвечал на нападки и мстил за прошлые обиды. Когда он наконец остепенился в ее компании, это проявилось во всем. Черт, да на самом деле, Хесс признавала что Барнс и Клемент просто обожают ее парня. Шпигель ворчал, рычал, бесился, но помогал и прикрывал спину. София считала это милым. На удивление приятным. А ещё его настойчивая забота подкупала.

А ещё он был таким стойким. София никогда бы не призналась насколько ей нравится это. Он не давал себе волю, даже когда она буквально набрасывалась на него. Он всегда думал о том, как ее не обидеть. Лишь через некоторое время она узнала, что его мать была достаточно воинственной женщиной.

— Неудивительно, что он так внимателен и обходителен. — тогда сказала Эмма надувая губы. — Везет тебе?

София тогда чуть не зарычала. Везёт? Ей везёт? Это не везение, она просто взяла то, что считала подходящим и не ошиблась.

Проведенное с парнем время Хесс всегда вспоминала с улыбкой. Особенно когда ей удавалось хорошенько пометить его. Пусть он и исцелялся, но сам факт, сама мысль, что его губы и шея истерзаны ее метками нравились девушке. Она хотела поставить их больше, покрыть все его тело метками, чтобы все видели. Нет, не видели, знали!

Особенно ей не нравилось, что не так давно старые знакомые начали возвращаться. Они то и дело звали Кондрада на тусовки, оттянуться, просто поговорить. Старые слабаки начали снова за него цепляться, после того как предали. Начали скулить, потому что без вожака все начало разваливаться. Банда Империи в школе разбилась на несколько групп, которые даже между собой умудрялись цапаться, что говорить о противостоянии азиатам или черным? Без Кондрада они превратились в мелкую пакость, а не грозную силу. Жалкие и слабые, без сильного вожака превратились в сборище бесполезных отбросов. Правление Империи в школе подошло к концу.

Но это раздражало ее до чёртиков. Они пытались его вернуть. После того как предали, после того как вонзили нож в спину. Они хотели забрать ее Кондрада.

София дрогнула, а на лице появилась улыбка. Ее Кондрада. С каких пор даже в своих мыслях, она так о нем говорит? Когда это черт возьми началось? Наверное, в первый день, когда он присоединился к их группе. Когда…?

— Ты выглядишь задумчиво. — послышался голос Вики. — Что-то случилось?

— Нет. Просто задумалась.

Хесс тихо вздохнула. Почему-то она согласилась на один, чисто девчачий поход. Ну, Слава его так воспринимала, но теперь без Рыцаря, Сталкер огрызалась и грубила открыто. Удивительно, что Даллон продолжала это игнорировать и только улыбалась на ее колкости.

— Может ещё какое-то платье купим? — Вики вновь улыбнулась подлетая к одному из магазинов.

— Нет. — сухо отрезала Хесс.

— Но Кондрад не мог отвести глаза.

Это… Это был удар ниже пояса. Хорошо сыграно, Слава. София могла это признать. Надавить на момент, который ее саму поразил. В тот день Кондрад…

Нет, он и раньше наблюдал за ней. Особенно, когда сама девушка заигрывала или надевала узкие джинсы. Но в тот день на их "свидании"… Этот взгляд пробрал ее до глубины. Такой пожирающий и жаждущий. Такой запоминающийся взгляд ярких зелёных глаз. Но вновь проявилась его стойкость и спокойствие. А после она увидела его в узкой футболке в этой чертовой портупее!

Чертов Рыцарь! Чертова Слава! Если бы они не помешали тогда, она бы просто его съела. Прямо там взяла свое! София тихо вздрогнула осознавая свои мысли. Она была готова проиграть, лишь бы добиться того чего желала. Черт возьми, она действительно была готова уступить, лишь бы все случилось прямо там. Мысли, как пламя разошлись по телу, вновь заставляя вспомнить лицо ее парня. Такое желающее, шокированное и очарованное…

Она поддалась на уговоры. Слава умела подбирать слова, особенно когда дело касалось парней. Черт, у Софии появилось ещё одно платье. Второе. Ее мать увидев первое, чуть не получила приступ и расплакалась от радости. Терри, ее старший брат попытался пошутить, но тут же получил по зубам. Ее младшая сестра, Кристи, кричала, что сестра стала принцессой. Это было так глупо. София чувствовала себя очень стыдно и заперлась в комнате. Ещё ее мать звала Шпигеля познакомится. София бросила что-то огрызнувшись, но впервые ее мать просто посмеялась на колкость своей дочери.

Вскоре они со Славой разошлись. Хесс желала как можно быстрее отправиться домой, а потом в личный патруль, чтобы просто сбросить стресс. Она не понимала этот странный коктейль эмоций гуляющий в ее теле, из-за чего злилась ещё больше.

Но похоже день явно не задался. Она увидела несколько знакомых девушек. Тихое рычание вышло из Хесс мгновенно. Чёртовы сучки которые…

Удар.

Бутылка разлетается о голову Софии, а сознание замутняется. Следующий кадр, несколько человек бьют ее. Ещё один, она даёт сдачи. Сила не слушается как следует, она едва ли понимает где она. Да и СКП вынесло мозги насчёт подобных ситуаций. Раздается крик, а после недолгий полет. Такое приятное светлое чувство. Радость и восторг…

— Славная дырка?

— Остришь и огрызаешься. Значит жива. — раздался обеспокоенный голос блондинки.

Голова нещадно болела и хотелось блевать. Она оказалась такой слабой. Совсем забыла, что крысы могут сбиться в стаю. Заточили на нее зуб, потому что Кондр теперь с ней. И не обвинишь никого, она сама в этом виновата. Была недостаточно осторожна, недостаточно собрана, витала в облаках и подставилась под атаку. Дура.

Слабачка.

— Ты не слабая. — раздается тихий голос Славы. — Не знаю, что ты там бормочешь и о чем думаешь, но ты не слабая. Просто не повезло.

Она не права. Нужно больше тренироваться. Могу положиться только…

Сознание уплыло под обеспокоенный вскрик. Следующее воспоминание бурчание. Кто-то бурчал и жаловался на жизнь. Ещё один миг и белый потолок. Центральная Броктонская, тут же понимает София. Тело не болит, но голова гудит от боли в затылке. Похоже сотрясение. Хесс переживала это несколько раз и вот опять. Ощущение будто тебе сдавливает череп под водой. Еще и блевать тянет. Класс…

— Ты не можешь здесь быть. Пациенту нужен отдых.

— Заткнись нахер рыжая мышь.

Голос. Такой знакомый голос. Немного рычащий, но спокойный, даже будучи раздраженным. Кондрад здесь. Совсем недалеко. Буквально в паре метров.

Голова поворачивается на бок отдаваясь болью и помутнением. Она смотрит на него. Взволнованный. Ему преграждает путь небольшой силуэт одетый в белое с красным. Панацея пытается остановить его? София хмыкает от такой картины. У рыжей нет и шанса. Ее парень просто забрасывает лекаря на плечо и заходит в палату.

Улыбка появляется на лице Софии. Вот бы он ее так забросил и понес куда-то. Она бы избила его по пути, но это было бы чертовски приятно. О чем она вообще думает сейчас? Нет, ей нужно думать о другом. О тех суках которые отвлекли ее. О тех кто бил ее… Она должна отомстить…

— Пусти меня. — бурчит Панацея

— Передам в руки твоей сестры. Выглядишь как труп ходячий.

Ее Кондрад как всегда замечает детали. Сколько она с ним общаться он всегда был таким. Замечал детали. От него было сложно, что-либо скрыть, если он обращал на это внимание. Особенно когда кто-то хотел, чтобы он заметил.

Но такое лицо она видит впервые. Привычного спокойствия и собранности как не бывало. Он выглядит обеспокоенно. Он волнуется… Волнуется о ней. А после это волнение изменяется, стоит ему услышать диагноз. Она здорова, но рыжая Даллон рассказывает, что ей лечили. От такого списка даже София блекло улыбается. Тяжело ей досталось. Синяки и ссадины, плевать, но сломанная рука и нога, а так же отбитые почки и лопнувшая селезёнка. Да, ещё легкое сотрясение… Повезло, что легкое…

Кондрад же поворачивает взгляд к ней. Такие горячие руки, берут ее холодные, слабо поглаживая по ладони. Вот всегда он так, проявляет нежность когда она даже не хочет об этом слышать. Чуткий, когда она не хочет говорить. Добрый, когда она хочет злиться. Они всегда, как будто дополняли друг друга в паре. Она дикий зверь, бросающийся вперёд. А он… Спокойный и сдержанный охотник, предпочитающий загонять добычу.

— Ты кого-то помнишь?

София лишь качает головой, жалуясь на боль и помутнение. Она действительно слабо помнит, что произошло. Только голос какой-то девочки. Кажется, ее звали то ли Хишь, то ли Триш…

Кондрад лишь кивает на ее слова. София впервые видит такое его лицо. Это не раздражение, как он показывал. Не серьезность и не насмешка. Это даже не шок. Что же это?

Гнев. София понимает это, только когда снова открывает глаза. Сколько времени прошло? Она только моргунла… За окном уже светло.

— О, ты проснулась. Эми сказала что ты очнёшься в течении получаса и я решил подождать.

Знакомый голос снова привлек ее внимание. Дин сидел возле ее кровати и неловко улыбался.

— Мне сказали проверить, как ты тут. Эми говорит, что немного оклемаешься и можно будет выписывать, но никаких патрулей и столкновений на ближайший месяц точно. Она сказала, что ты на удивление хорошо восстанавливаешься.

— Какого тебе надо, Стэнсфилд?

Ее голос был каким-то пустым, лишенным огня. Гнев тут же появился в ее разуме, но почти сразу затух задавленный волей. Сейчас гневом ничему не поможешь, скорее только навредишь.

— Мне сказали глянуть как ты и спросить, что случилось. Но Вики уже все рассказала. Да и я хотел заглянуть, сам узнать как ты. Старшие придут, когда тебе станет лучше.

— Узнал. Уебывай.

София не хотела, чтобы ее видели такой. Такой слабой, такой беспомощной. Особенно кто-то из Стражей, которых она сама считала слабаками.

За дверями послышались тяжёлые шаги. Сознание слабо помутилось, пропадая, а после вновь появляясь слыша редкие звуки.

— Сьебись, Дин. — голос Кондрада был рычащим.

— Ей нужен покой, Кондр. Успокойся

— Для того кто чувствует эмоции, ты какой-то слишком тупой в их понимании.

Слабая улыбка тронуло губы Хесс, однако тут же она за это поплатилась. Голова закружились, а внутренности скрутило узлом. Уже стоящий возле кровати тазик наполнился рвотой и желчью.

— Дин, зови Панацею и врача. Пусть проверят после сна.

Стенсфилд подчинился. В глазах все ещё мутило, но Хесс могла увидеть ботинки. Точнее берцы. Такие знакомые, немного потрёпанные зелёные берцы, в которых часто видела Кондрада в школе. Только сейчас они…

Ещё мутный взгляд поднимается выше. Пятна крови на штанах и обуви, даже куски плоти. Поднимаясь все выше и выше, София смотрит на своего парня. Грудь перепачкана кровью, там даже виден отпечаток чьего-то лица, прикрытый немного узкой толстовкой. Явно не его толстовской, потому что Кондр не носит жёлтый цвет. Рассеченная губа и подбитая щека. А после взгляд девушки опускается на руки…

Перебинтованные кулаки и пальцы. Содранные фаланги, мелкие царапины, а ещё сами бинты буро-красного цвета. Все покрытые и пропитанные кровью.

— Не нравлюсь? — раздается насмешливый голос Кондрада.

Улыбка сама собой появляться на лице девушки. Ей уже не нужно волновать, не нужно злиться. Можно просто отпустить, потому что ее зверь здесь. Прямо с ней и уже отомстил за нее.

— Нет, как всегда, великолепен.

Шпигель неспешно садится возле и смотрит прямо в её глаза. Он ждёт, когда она вновь сможет сфокусировать на нем свое внимание. Ее взгляд цепляется за разодранные от удара губы. Раздражение поселяется в ее мыслях. Только она может заставлять его губы кровоточить.

— Это была идея тех троих ублюдков. — неожиданно раздается голос. — Их было десять человек. Зачинщики не смогли прийти на дело, но почему я не знаю. Я их не нашел. Остальные семеро…

Кондрад тихо вздыхает, а после начинает копошиться в кармане, наконец доставая зиппакет.

— Я с подарком.

В целлофане прямо на ее глазах какая-то мешанина. Снова начинает мутить и сознание уплывает. Такой приятный сон, мгновение… Она снова отключилась на несколько минут и пришла в себя.

Шпигель стоял возле кровати. Она чувствовала тепло его пальцев на своей ладони. Взгляд медленно опустился на стул, стоящий возле и слабый смех вырвался из нутра девушки. Почему-то это показалось таким смешным. А еще ее снова замутило.

— Я ведь сказала, что мне не идут кости врагов.

Целлофановый пакет был набит остатками. Волосы, обрывки одежды, зубы. А больше всего выделялся целый хвост светлых волос.

— Триш? — тихо спрашивает София, глядя на трофей.

— Отрезал ее патлы. — тихо произнес Кондрад.

Хесс снова тихо засмеялась, чувствуя нарастающую головную боль. Почему-то врачи к ним не спешили, но она только была этому рада. Если бы они были здесь, Кондраду пришлось бы уйти.

— У тебя могут быть проблемы. Если попадёшься. Хотя зная наших фараонов…

Ее Кондрад ухмыльнулся, поправляя свои волосы упавшие на глаза.

— Главное слово "если", София. А я, знаешь, не такой обаятельный, чтобы меня запомнили когда я кому-то ломаю лицо.

— Не правда.

Хесс снова улыбнулась. Вот всегда он так. Пытается сгладить углы и успокоить. Прямо как стойкая плотина или волнорез сдерживающий ее бурю.

— Я бы запомнила, если бы меня избил такой красавец.

— Прогиб засчитан. — Шпигель хохотнул. — Я приду завтра, принесу гостинцев. Тебе нужно отдохнуть и поспать. Скоро сюда должны сунуться врачи.

— Не хочу лежать тут. — тихо произнесла девушка. — Не хочу чтобы ты уходил.

Почему-то мысли, что Кондрад покинет ее заставляли сердце дрожать. Она не желала его ухода. Только не его…

Пакет с уликами был спрятан парнем в свою толстовку. Ей хотелось ещё немного посмотреть, но даже в таком состоянии она понимала, что это чревато.

— Меня выгонят отсюда. Я весь в крови. Не лучший вид.

Кажется, часть слов пропадали, будто она отключалась на мгновения, но общую конву София смогла уловить.

— Лучший. Мне нравится. Хочу съесть.

Он только ухмыляется, начиная тихо смеяться.

— Я вернусь завтра. Тебе уже должно стать намного лучше.

София не хотела его пускать, но двери открылись. Панацея увидев Кондрада тут же начала бурчать и тыкать в него пальцем. Но парень просто ушел, напоследок обернувшись на Хесс. По его взгляду девушка прекрасно поняла, что он идёт закончить дело.

Она даже не слушала рыжую Даллон или врача пришедшего вместе с ней. Веки снова начали наливаться свинцом. Хотелось поспать. Гнев медленно отступал, позволяя расслабиться. Ей не нужно волноваться. Ей не нужно переживать.

Ее парень закроет вопрос. Ее Кондрад стал нападающий ради нее. Настоящим хищником. И сейчас, он ушел на охоту.

— Тебе нужно успокоиться. — голос Героя был натужным. — Я серьезно, Кондрад.

— Я тоже вполне серьезно, заткнись нахуй. Я не какой-то герой комиксов, который делает все для людей, а сам не получает нихуя. Я блять не мессия, чтобы когда у меня есть сила, использовать ее на благо других. В первую очередь, мое благо и благо близких. А дальше, пусть блять хоть весь мир сгорит к хуям!

Даже не став слушать, что скажет основатель Протектората, я выбросил его прочь из своей головы. Она пульсировала и болела, однако я терпел. Завтрашний день уже был распланирован, а значит осталось просто дожить и подготовиться.

— Герой будет обижен, но поймет. Ты на взводе, задели близких тебе людей. — Всеотец неспешно шел возле. — Если бы кто-то тронул мою жену, я бы тоже был в бешенстве. Однако тебе не следует терять головы. То что ты сделал, может привлечь лишнее внимание. Я рад, что ты был достаточно разумен, чтобы послушать умника.

— Потому что я единственный из вас думаю дальше, чем на один ход вперёд. — Число фыркнул, поправляя очки. — Тем более новая сила, явно далась нам не так просто, но позволила отвести от нас подозрение. Все удачно сложилось. А улики можно просто выбросить в залив.

— А ты? Что ты скажешь?

Я повернул голову к ещё одному участнику в моей голове. Его имя было то ли Оливер, то ли Оскар. Он был невысоким полным блондином, с неряшливыми волосами. Когда Число кричал, что мой дебош имеет 60 % шанс привлечь лишнее внимание, я послушался. Как и с Зиккурат мы буквально влетели в его пространство и…

Это было очень странно. Все вокруг напоминало живую массу плоти состоящую из глаз, рук, ног, различных лиц и частей тела, костей и мышц. Сам парень едва ли сопротивлялся. Что в своем пространстве, что в моей голове он был пассивным, неполноценным и тихим. Как будто и не живым вовсе. Вместе с ним ощущалось странное присутствие, однако я просто забил на это.

Этот Оливер позволял незначительно изменять внешность одной из своих сил, поэтому был отличным подспорьем в мести. Впрочем, я на самом деле ожидал чего-то иного. Хитрого плана или очередной подставы Виктора, но нет, все оказалось намного прозаичнее. Троица выгнанных из банды уродов, который вернулись с моим уходом, подговорили одну из групп Империи в школе напасть на Софию. Все, вот и вся история.

— Дети жестоки. Подростки ужасны и злы. — Всеотец вздохнул.

В общем, они нашли ее, подождали пока прогулка со Славой кончится и отвлекая ее внимание напали. Вот и вся история. Вот и весь хитроумный план. А подумать, что будет после они даже не удосужились и направились на тусовку в один из молодежных клубов в городе.

Семеро человек, включая Триш получили там. Я просто изменил внешность, добавил пару родимых пятен на лице, сменил цвет волос, форму носа и изменил высоту лба. А потом прямо в клубе отхуячил всех в кровавую кашу. Три девушки, четверо парней, все уехали в реанимацию. А я получил свои трофеи. Точнее взял их. Конечно, пришлось немного подождать и буквально вылавливать каждого из них в клубе, то в туалете, то в коридоре или подсобке. Одного из парней на выходе из клуба.

— Шутка про Мясника уже не кажется такой шуткой. — тогда сказал Герой, вздыхая.

Основателю Протектората в принципе не нравился этот поход мести, однако до недавнего времени он молчал. Но стоило мне покинуть Софию, снова подал голос, за что был вышвырнут. Я просто не хотел снова слышать его нотации. Мне было не до этого.

София… Блять, это была моя вина. Я должен был догадаться! Черт возьми, у меня в башке есть умник ебической силы, а я не заметил банальную подставу. Сука! Блять!

Смотреть на нее в таком состоянии было выше моих сил. Какое-то потустороннее чувство раздражение и жажды мести просыпалось внутри, пробуждаясь как спящий монстр. Оно всегда было где-то там. Я выпускал это в драке, я держал это в узде в жизни. Но в каждом человеке есть эта тварь. Просто у кого-то это дикий кот, а у кого-то саблезубый тигр.

— Черт, уже начинаю думать аналогиями Софии. — слабый смешок выпал из моего рта. — Ну что за хрень. Герой прав, мне надо успокоиться.

— Соглашусь. Завтра должно быть на холодную голову. — Всеотец кивнул. — Думаю, мы сейчас можем зайти в главную достопримечательность города.

Мой глаз дернулся. Я надеялся, что старый хрыч об этом и не вспомнит. Но похоже не судьба. Мне действительно надо было проветрить голову.

— Хорошо, пошли.

Все ещё в окровавленных бинтах на руках, таких же штанах и футболке с бурыми точками, я направился дальше. Черт возьми, люди в моем городе прекрасны. Мой внешний вид их не смутил ни на мгновение и они просто шли дальше. Такой внешний вид был настолько частым явлением, что даже приехавшая полицейская машина ничего не сделала. Просто блеск! Обожаю свой город!

Ноги вели меня быстро. Число сказал, куда выбросить "трофеи" от которых я и сам хотел поскорее избавиться. Наконец, Всеотец сказал замедлиться и осмотреться. Заброшенная длинная улица, полная дыр в дороге и на стенах зданий. Почти неприметная, как и десятки таких же в этом городе. А в конце улицы, тусклая вывеска, которая даже не горит.

— Сомерс Рок? Это главная достопримечательность?

— Юноша, ты ничего не понимаешь в воспоминаниях и ностальгии.

Всеотец снова начал говорить поучительным тоном, а я закатил глаза, готовясь пропустить большую часть его трёпа мимо ушей. Брунгильда дай мне сил.

Двери неспешно открываются от моего толчка и я заглядываю внутрь. Деревянный пол скрипит и лак уже точно надо обновить. Темно-зеленые занавески и скатерти замызганы и стары. Штукатурка на стенах отваливается, давая вид на неплохой рыжий кирпич, возможно если убрать штукатурку полностью антураж будет даже лучше, чем этот унылый и тусклый вид. Единственное светлое пятно во всем этом месте, большие старые лампы висящие на своих же проводах. Их старый жёлтый цвет, больше напоминает маленькие оранжевые солнца.

— Добро пожаловать в Сомерс Рок, юноша. — Всеотец снял с себя шлем, показывая лицо почти как близнец похожее на лицо Макса Андерса. — Место, которое определяло судьбу этого города не один десяток раз. А теперь, попроси налить старого викинга. Это мой личный напиток. Я расскажу тебе свою историю.

Тихо вздохнув, подхожу к барной стойке, где замечаю братьев близнецов. Они переглядываются между собой, а после не задавая вопросов кивают мне синхронно.

— Старого Викинга. Это будет долгий вечер.