Сон?

Глава II Тырново

Еще с вечера Иван Иванович погрузил в багажник приготовленные к рыбалке удочки и всё, что необходимо будет в поездке.

Рано утром машина послушно скользила по широкому шоссе. Город заканчивался. Сзади остались каменные груды домов с вечно спешащими людьми. Минут через сорок дорога сузилась, машина начала подпрыгивать на ухабах и ямах.

— И здесь не смогли не украсть! Строя эту дорогу, построили подъезды к особнякам «уважаемых» людей и крупных чиновников. Часть материалов ушла на строительство домов. Конечно же, из-за этого воровства и не хватило материалов, чтобы по принятой технологии, как следует подготовить «подушку», уложив её в «корыто» дороги. Строители не только недовложили уплотнитель, но и слой асфальта уложили намного меньше, чем положено по проекту, — невесело подумал Ягодин и непроизвольно снизил скорость, — и не просто украли, сделали дорогу лишь бы только сдать, потратив часть заложенных в проекте материалов и трудовых ресурсов не по назначению. Это не простое воровство, и не только обкрадывание всех, кто проезжает по этой дороге. Это снижение веры каждого проезжающего в наличие честности, справедливости, добропорядочности, квалификации горе-строителей этой дороги. Да разве только этой! И разве только строителей!

Ягодин вспомнил, как в прошлом году он с Серёжкой Бородиным ездили на машине в Астрахань отдохнуть и порыбачить. Туда ехали по Ростовской трассе. Дорога ещё не была до конца проложена к предстоящей зимней Олимпиаде 2014 года. Уже построенные участки дороги состояли из двух непересекающихся раздельных проезжих частей. Каждая двухполосная проезжая часть предназначалась для движения транспортных средств только в одном направлении. После Воронежа Сергей, как обычно, осторожно вёл автомобиль, хотя прекрасная новая трасса позволяла развить высокую скорость. На одном из участков трассы между городами Богучар и Миллерово, на недавно проложенной дороге, на её правой проезжей части прогретый жарким летним солнцем асфальт просел под колёсами тяжелых грузовиков. Особенно сильно бугрилась змеевидными выпуклостями правая полоса. Бородин, аккуратно объезжая неровности, заметил, что руководителям стройки при приёмке этого участка дороги в эксплуатацию может очень сильно не поздоровиться. За такой брак в работе могут не только снять с работы, но и привлечь к ответственности.

Когда же спустя три недели Ягодин с Бородиным возвращались назад по тому же маршруту, то их удивлению не было предела. На месте прежней неровной и бракованной проезжей части исчез асфальт! Как будто его и не было вовсе! Вместо двухполосной проезжей части появилось «корыто», к которому вереницей подходили многочисленные самосвалы с песком и щебёнкой. Ударными темпами взамен недавно полностью построенной, а затем снесенной дороги строилась новая проезжая часть. Весь транспорт вынужденно был направлен по правой полосе встречной проезжей части. Обратный путь запомнился не только исчезнувшими двумя полосами дороги, но и многокилометровыми пробками в обоих направлениях, так как одна ростовская двухполоска явно не выдерживала напряжённого двухстороннего потока машин. Налицо было явное преступление. Но как доказать, что две полосы дороги строилась дважды? Впрочем, кто с уверенностью может сказать, что это единичный случай повторного строительства уже однажды построенной совершенно новой дороги?

Пока сам с собой рассуждал Иван Иванович, дорога стала опять ровной. Даже привычно поскрипывающий передний левый амортизатор успокоился и не подавал никаких звуков. Машина, казалось, стояла на месте.

— И всё-таки могут же строить, — пронеслась мысль в голове Ягодина, — что-то у нас не так, если имеются такие контрасты в качестве дорог. Впрочем, расхождение в качестве продуктов человеческого труда у нас наблюдается очень часто. Вот, например, Федька-сосед с Тырново лет десять назад купил жигулёнка шестой модели. Машина ещё и обкатку не прошла, как вышел со строя бензонасос, появился стук в задней подвеске и потёк радиатор. Так и мается человек с этой машиной до сих пор. А его сосед, Толик, через три месяца купил эту же марку машины за такие же деньги и доволен ей. Только масло и шины меняет. И собирали машины на одном и том же заводе и на том же конвейере. А ведь оборудование на конвейере за три месяца никак не могло износиться. Если бы оборудование на автозаводе стало хуже, менее точным, то у Федьки оказалась бы машина более удачной, а не наоборот. Значит дело в чём-то другом. Может в отношении к работе. Но отношение к работе так же зависит от многих факторов, даже от погоды, например. А если у рабочего нелады в семье, и выпил с горя. Какой из него добросовестный работник? Ему бы смену отстоять! А сколько таких работников трудится на конвейере?

Иван Иванович предусмотрительно сбросил скорость, заметив, как из маленького пёстрого сооружения постепенно вырастает стационарный пост дорожной инспекции контролирующий движение транспортных средств. К удивлению Ягодина сержант полиции привычным движением жезла приказал остановить машину.

— Ваши документы — безразличным тоном произнёс сержант.

Иван Иванович вынул из бардачка борсетку с документами, порылся в ней, вытащил техпаспорт с «правами». Сержант взял документы просмотрел их и предложил пройти на пост.

— Можно полюбопытствовать, почему меня остановили? — спросил Ягодин.

— Вы нарушили правила дорожного движения.

— Я соблюдал все правила, товарищ сержант, — возмутился Иван Иванович.

— Вы нарушили скоростной режим движения. Пройдите, пожалуйста, на пост и вам пояснят ваше нарушение, — ответил инспектор и направился с документами в сторону поста.

Иван Иванович, не торопясь, вышел из машины и нажал на пульт управления. Послышался щелчок дверных замков автомобиля.

— Неужели вымогают взятку? — подумал Ягодин по пути к посту, — здравствуйте, товарищ капитан, — поздоровался он.

— Здравствуйте. Почему нарушаем?

— Какое-то недоразумение, товарищ капитал. Я всегда стараюсь соблюдать правила, если нет острой необходимости их нарушать.

— Значит, сегодня у вас была острая необходимость превысить скорость на двадцать три километра в час?

— Я не всегда смотрю на спидометр, товарищ капитан, в основном то я смотрю за дорогой и участниками дорожного движения. Мне кажется, что я не превышал скорости.

— Посмотрите на монитор, — ответил капитан, — камера, находящаяся в шестистах метрах от нашего поста зафиксировала ваше транспортное средство, двигающееся со скоростью сто двадцать три километра в час. Вам известна предельная скорость на дорогах?

Иван Иванович взглянул на монитор, увидел свою машину, зафиксированное время и скорость.

— Умеют же работать, — удивился он, и добавил, — товарищ капитан, я уже часов шесть, как выехал из дома, руки и ноги работают машинально. Не посмотрел вовремя на спидометр. Вообще то, я стараюсь соблюдать правила. Будьте великодушны, простите меня, пожалуйста.

Офицер очень внимательно посмотрел в глаза Ягодину и ему вечностью показался взгляд полицейского.

— Я вас предупреждаю за нарушение скоростного режима и советую быть более аккуратным на дорогах, — офицер протянул документы Ивану Ивановичу.

— Спасибо большое, обещаю, что буду более осторожен, — растерялся от щедрости капитана Ягодин.

— До свидания, — ответил полицейский.

— До свидания, — ответил Ягодин и медленно пошёл к машине.

— Боже мой, нормальные люди и в полиции есть! — подумал Иван Иванович, — Не всё же так плохо в нашей стране. Если бы все чиновники так бы исполняли свои обязанности, как этот офицер, то и отношение народа к власти было бы совсем другим. Впрочем, не так просто быть честным, объективным справедливым и иметь своё мнение, работая в устойчиво порочной системе. Это большое человеческое достоинство и не каждому оно дано.

За окном машины появлялись и исчезали рощицы, селения, поля, леса, пустыри, те картины яви, которыми так богата средняя полоса России.

Ягодин вспомнил, как полгода назад он случайно на улице встретил своего односельчанина, Пашку. Оба обрадовались встрече и решили это событие отметить в кафе, которое совсем недалеко привлекательно мигало неоновой рекламой. Как и положено, заказали коньяк, жареную утку с картофелем, филе из семги и всё необходимое для долгого разговора. Услужливая память подсказала Ивану Ивановичу, что коньяк с семгой и салаты официант принёс довольно быстро, а утку с картофелем ждали около часа. За это время они о многом поговорили. Оказалось, Пашка работает на таможне и основной его задачей является проверка соответствия задекларированного товара сведениям, указанным декларантом в грузовой таможенной декларации. Пашка ещё в детстве любил поговорить, пофантазировать, а в кафе, после трёх стопок коньяка, язык у него пошёл «вразнос».

— А знаешь, Вань, это только на первый взгляд кажется, что перечень товаров в таможенной декларации и инвойс действительно совпадают с предоставленным таможенному органу товаром. На самом деле не всё так просто. Ввозит, допустим, импортёр какие-то хрупкие детали в Россию, и упаковка у него весит почти столько, сколько сама деталька. Это значит, что эту деталька с её упаковкой я рассматриваю как возможную вероятность нарушения таможенного законодательства.

— А что это значит, Паша?

— О, у нас были случаи, когда под видом импорта комплектующих для компьютеров в объёмной упаковке были спрятаны необработанные алмазы. Ведь если товар имеет упаковку, соизмеримую по весу с самим товаром, то очень возможно, что в самой упаковке что-то может быть припрятано, и я с особой тщательностью выполняю досмотр этого товара вместе с упаковкой. Смотрю также, чтобы цены товара не сильно отклонялись от мировых рыночных цен.

— А если цены на товар заметно отклоняются от задекларированных цен?

— Если отклоняются в сторону уменьшения доначисляю импортёру налог на добавленную стоимость и таможенные платежи, ориентируясь на среднемировые цены.

— А какие ещё нарушения могут встретиться при таможенном оформлении грузов?

— Недобросовестные участники внешнеэкономической деятельности чрезвычайно изобретательны! Неоднократно бывали случаи, когда вывозили товар, а внутри его пряталось что-то ценное, например раритетные монеты в спортивном инвентаре. Приходится обращать внимание и на материалы, из которых сделан товар. Под видом запчастей могут перемещаться сплавы золота и платины. Вот и приходится запрашивать химический состав, из которого сделан товар.

— А где же может взять декларант химический состав товара, если он не производитель?

— Это проблемы декларанта, а не таможни.

— Паша, но чтобы выполнить все требования таможни надо немало поработать, особенно если номенклатура товара сложная, большая и приобретена у разных поставщиков. У декларанта возникает работа, отрывающая сотрудников на непроизводительный труд, который заказывает таможня и совершенно его не оплачивает. Возникают волокита и абсолютно ненужные убытки для участника внешнеэкономической деятельности. Ведь заинтересованная сторона в получении дополнительной информации — таможня, а не декларант. Кроме того, сведения, указанные в документе, представленном самим импортёром, не всегда могут быть достоверными. Ведь за то, что мы заказали ужин в этом кафе, мы платим кафе, а не кафе нам. На мой взгляд, если таможня заказывает что-то дополнительно, то она и должна оплачивать это, или хотя бы половину стоимости всей интересующей её информации. А возьми химический состав товара. Производитель может его и не дать. Состав материала может быть коммерческой тайной, например, как рецепт кока-колы. Да и коммерческая фирма другой страны не подчиняется законодательству России.

— Я же сказал, что это проблема импортёра. Товар принадлежит участнику внешнеэкономической деятельности. Почему государство должно оплачивать перемещение чужого товара и всего того, что необходимо для контроля перемещаемого товара? Впрочем, моя проблема состоит в обеспечении выполнения российского таможенного законодательства. Кроме сказанных требований к перемещению товара через границу я обычно в сложных случаях обязываю импортёра принести и описание каждого наименования груза, указанного в грузовой таможенной декларации. Где этот товар будет использоваться, для чего он предназначен. Представляешь, а если наименований товара десятки или сотни! Какой это объём работы для меня!

— Да, много работы, но и полномочия у тебя большие, Пашка.

— А то! Знаешь, был случай, что экспортёр вывозил несколько вагонов обрезных досок на Украину. Я, как обычно, попросил его представить фото на товар, ну он и заартачился. Так я заставил его выгрузить доски из одного вагончика, чтобы посмотреть, нет ли под досками контрабанды. Я же имею законное право сомневаться в однородности товара и проверять соответствие товара декларации. Ох, как он кричал и возмущался, начал угрожать, но я предупредил, чтобы он успокоился, если не хочет за свой счёт выгружать и обратно загружать другие вагоны для таможенного досмотра.

— Паша, а разве это справедливо, если собственник товара должен оплачивать причуды государства в лице таможенников?

— Таков закон, Ваня.

— А после твоих слов экспортёр успокоился?

— Сразу замолчал, стал как шёлковый!

— Ну, ты и гигант Паша! — невольно вырвалось у Ягодина.

— Гигант, не гигант, я же почему тебе всё это, Ваня, рассказываю? С детства я знал тебя, как человека, с которым можно было поделиться любым секретом, и ты никогда никому ничего не передавал. Хочу, Вань, отвести с тобой душу. Понимаешь, эту систему таможенного досмотра наши ребята, таможенники и я, конечно, используем для выколачивания денег у некоторых участников внешнеэкономической деятельности. Ведь я могу и не досматривать товар, если я уверен, что ничего, кроме самого товара не перевозится, но если этот товар попадает под любое моё подозрение — я обязан его досмотреть. Я могу провести полный досмотр, а могу и выборочно. Могу запросить дополнительные документы, а могу и не запрашивать. Обычно экспортёры-импортёры знают наши порядки и за упрощение досмотра и ускорение таможенного оформления нам приплачивают по негласно установленным тарифам.

— О, да ты, Паша, ещё и взятки берёшь!

— Да какие это взятки. Это компенсация за наш тяжелый труд.

— А если человек не знает тарифа и даёт больше?

— Сдачи мы не даём.

— А если он сообщит в полицию?

— Ваня, ты как будто только что родился на свет! Мы же знаем, с кого брать! Потом существуют схемы, по которым мы можем выколачивать деньги. Под различными предлогами мы не вводим декларацию участника внешнеэкономической деятельности в «Аист» — это программа наша таможенная, после ввода в которую грузовой таможенной декларации ей присваивается номер, и мы уже не можем не соблюдать очерёдности таможенного оформления.

— Но у вас видеонаблюдение ведётся, могут и засечь момент передачи денег?

— Мы знаем, где и как брать. Видеонаблюдение ведётся не везде, а только в определённых местах. Мы же передвигаемся везде, где нам надо. Лучи света распространяются прямолинейно и они никак не могут обогнуть фуру, и даже грузовой контейнер.

— Значит ты очень богатый человек, Паша?

— Богатый, Вань, но не в этом дело. Я же собранные деньги отдаю в общую кассу. В конце смены эти деньги делятся на всех поровну, а львиная доля из них идёт нашему непосредственному начальнику. Начальник же делится со своим руководителем. Усекаешь момент?

— Да у вас просто мафиозная структура, Пашка! Уходи, если не можешь работать. Ведь совесть тебя грызёт, я это вижу.

— Эх, Ванька, если бы я мог уйти, я бы давно уже ушёл! Но я же больше ничего не умею делать, а у меня семья, четверо детей, жена не работает. Что ты мне посоветуешь?

— Паша, а когда ты начинал работу, то на таможне уже были поборы?

— Когда я пришёл, то меня мои же коллеги, как новенького, «просветили» что к чему. С самого начала я не мог брать денег, но участники внешнеэкономической деятельности сами совали деньги для быстрейшего оформления товара. У меня не хватало сил отказаться от взяток, я и застрял в этой паутине поборов. Пришёл я в систему, которая была уже отлажена, работала, как хорошо смазанный механизм. Я стал лишь её винтиком. Сейчас смирился. Ведь я не один такой. Я чувствую, что сильно изменился! Сейчас смотрю на всех чиновников, как на взяточников, а на их просителей, как на взяткодателей. На мир, Ваня, я смотрю не так, как в нашем розовом детстве. Страшно то, что и мои дети могут стать такими. А ведь не должно так быть, Ваня!

— Паша, а как ты думаешь, что можно сделать, чтобы искоренить взятки?

— Если бы я знал! Ведь над методиками таможенного контроля работали неглупые специалисты, и во многих странах мира работает такая же, как у нас, система управления таможенными рисками. Но что же делать, если человек хочет кушать каждый день, хочет жить лучше, чем живёт его ближний, хочет иметь жену, красивее, чем у товарища?! И если это не получается законным способом, он старается любым способом, пусть и не законным, но не отстать от своих родственников, знакомых, соседей. Это психология нашего общества. Так устроен мир. Вот, например ты, Ваня, ты же не хочешь в материальном плане жить хуже, чем живут твои соседи? Конечно, нет! И что же делать таможеннику? Без контроля над перемещаемым товаром и его досмотром никак нельзя! Впрочем, Ваня, есть у меня мысль, что неплохо было бы вообще не досматривать товар, а досматривать мозг человека, перемещающего товар. Построить бы на переходах пункты психологической диагностики, оборудовать их полиграфами, посадить бы туда хороших специалистов и исследовать мозг и мысли у участников внешнеэкономической деятельности. Возможно, тогда задача таможенного контроля вышла бы из зоны взяточничества. Но, к сожалению, это и дорого и завтра это сделать невозможно. Да и кто может гарантировать, что взятки не стали бы давать психологам? Правда, их кабинетную работу в помещении контролировать было бы легче. Впрочем, формирование и упаковку грузов на предприятии могут производить не те люди, которые ответственны за перемещение товара через границу. А лицо, непосредственно ответственное за перемещение груза, может и не знать реальной структуры перемещаемого груза, его просто могут использовать «в тёмную». Так что таможенный досмотр будет ещё долго осуществляться людьми, а не роботами или чем-то другим.

— Да, непростая у тебя жизнь, Паша. Держись, я не вижу выхода из твоего положения. Ты уйдёшь, на твоё место придёт другой. Он будет делать то же самое что и ты. Такова система и вырваться с неё очень непросто, Паша. А что касается детей, пусть они становятся не таможенниками, а приобретают другие специальности.

— Да разве в других сферах общества нет взяток, «откатов», «подарков»? Вся наша Россия стала системой искажённых отношений. Если бы ты знал, как я устал от всего этого, Ваня. И как наша страна может быть привлекательной для жизни? Говорил же это Президент. Только знает ли он, как это сделать? Живёт себе за Кремлёвской стеной. Конечно, у него жизнь обеспеченная и привлекательная. Впрочем, что я говорю? У него тоже масса проблем, побольше чем у нас и не всегда всё получается. Да и с народом нашим несладко. Очень трудно работать с людьми. Давай, Ваня, закончим этот разговор и выпьем за нашу встречу, за наше здоровье и здоровье наших родных и близких.

Они подняли рюмки, выпили и вскоре разошлись. У Ягодина остался неприятный осадок от этой встречи.

— Какие различные поступки по содержанию и результатам делают наши люди? — подумал Иван Иванович. — Но жизнь тесно связана со временем. Рано, или поздно время всегда всё объективно расставляется на свои места. Да и люди, совершающие всю совокупность поступков в нашей стране всё-таки очень разные. Если они наблюдают какое-то явление, то восприятие увиденного отражается в голове каждого человека по-своему, в соответствии с его мировоззрением и внутренней философией. Впрочем, как могут быть люди в России быть однородными. Столько наций и народностей проживает на огромной российской земле! Даже сами русские неоднородны. Ведь жили когда-то на территории современной страны и половцы, и меря, и скифы, и мещера, и вятичи, и мурома, и берендеи, и ногайцы, и хазары, и поляне, и печенеги, и варяги, и древляне, и булгары, и чудь, и русы, их ещё роксаланами, или аорсами называли и многие другие народы и народности. Сейчас нет в России таких национальностей, как половец, аорс, скиф, берендей, или хазарин. Куда делись эти народы? За тысячу лет они, конечно, не вымерли, а скорее всего, ассимилировались, и стали называться русскими. А менталитеты у них так и остались различными, разноплеменными. Как привыкли бояться представителей других племён, так и сейчас с опаской относятся и не доверяют друг другу. Соврать не родственнику ничего не стоит.

За размышлениями проскочила дорога. Впереди показалось родное Тырново. Солнечные лучи сказочным светом пролились на милую с детства Оку и позолотили лес на противоположном берегу.

Машина повернула на неприметную улочку с вишнями возле домов. Вот и домик родителей. Иван Иванович заметил, что на крыше дома появился мох, забор почернел и покосился.

— Стареют мои милые родители, — с горечью подумал Ягодин, — тяжело им стало управляться с хозяйством.

Он остановил машину возле деревянных ворот, подошёл к ним и начал их открывать. Жадная к жизни трава опутала почерневший внизу штакетник ворот и не отпускала их с привычного места. Иван Иванович напрягся, приподнял одну из створок ворот, послышался треск рвущейся травы, и створка ворот неохотно сдвинулась с места.

Вскоре машина стояла во дворе родительского дома. На пороге показалась мама.

— Ванечка, сынок! Как хорошо, что ты приехал! Заждались мы тебя с отцом. Я как раз курицу зарезала, рябую, помнишь? Нестись перестала почему-то. Она сейчас как раз тушится в печке.

— Мам, как я давно не ел настоящую домашнюю курицу, стушеную в русской печи! Как мне надоели эти полуискусственные окорочка с грудками! Я так рад мамочка, что приехал к вам. Здесь и дышится легче и трава зеленее и вода мокрее и солнышко с ветерком ласковее. А как птички в саду поют!

— Иди в дом, сынок, а то папа нас слышит, а выйти не может.

— А что с ним?

— Позавчера навоз из коровьего стойла вытаскивал, видно поднял сразу много навоза на вилы, и спину прихватило. Еле в дом зашёл.

— Врача вывали?

— Наш фельдшер приходила, сказала радикулит. Уколы прописала. Приходит сейчас, каждое утро делает.

— А в райцентр не возили?

— Не хочет, говорит, что если пора пришла умирать, то лучше всего это делать дома. От смерти ещё никто не излечивался. А если суждено жить, то организм найдёт силы и болезнь сама пройдёт.

Иван Иванович вошёл в избу. В нос ударил знакомый с детства запах сушёных яблок. Мама всегда сушила под хорошо проветриваемым навесом резаные яблоки на зиму. Яблоки сохли постепенно, под ветерком, в тени и не теряли естественный запах. Какой ароматный стоял в доме в зимние дни, когда мама вытаскивала из печки яблочный компот! Даже на улице соседи слышали этот удивительный запах и не раз приходили «на компот», а заодно и обменяться последними новостями.

Невесть откуда узнав о приезде «инженера», так величали Ивана Ивановича односельчане, в дом Ягодиных начали стягиваться соседи, неся в руках нехитрые гостинцы и подарки.

Боря Кузнецов, с которым в детстве любил рыбачить Иван Иванович, и они вдвоём в поисках рыбы обшарили не только ближайшие, но и дальние излучины Оки, принёс пяток полуметровых щук. Сосед Федька, славящийся на всё село своим изобретательством, притащил огромную бутыль отменного самогона из «своего» аппарата и половину свиного окорока. Однако больше всех удивила его бывшая одноклассница Ленка, подарившая ему коробочку с крючками-мормышками фирмы Gamakatsu. Что-то ёкнуло в душе Ивана Ивановича, и он нежно поцеловал Ленку.

Вскоре в доме стало тесновато. Женщины сгрудились возле печки, помогая маме. Мужчины образовали живой полукруг возле кровати старика Ягодина, обсуждая последние сельские новости. Здесь можно было узнать, что трудно стало со смолой и неизвестно чем придётся весной, после зимы, конопатить лодки, что урожай в этом году будет скудноватый из-за засухи, что с заготовкой сена не всё хорошо. Первый укос сняли, а отава не смогла отрасти из-за недостатка влаги.

— Мужики, мне кажется, чем-то вкусным потянуло, — вдруг среди оживлённого разговора произнёс Борька. Сразу все приумолкли, втягивая носом запахи, только что выставленной на стол пищи.

— Иван Васильевич, — обратился к старшему Ягодину Кузнецов, может, мы приподнимем тебя на кресло у стола?

— Я хоть и больной, но не беспомощный, — Иван Васильевич, превозмогая боль, медленно встал и, хромая, пошёл к креслу.

Первый тост за здоровье и процветание семьи Ягодиных произнёс Боря, осушив стакан, как принято тостующему, до дна. Слушатели не заставили себя ждать и после первой рюмки дружно набросились на только что приготовленную горячую еду.

После третьего тоста за столом начались разговоры.

Больше всех шумел соседский Федька, пытаясь выделиться и показать собравшимся гостям свою образованность и начитанность.

— Вот ты умный мужик, Иван, скажи, может быть такое? Я прочитал в журнале «Фантастическая техника» статью одного нашего учёного, который изобрёл уникальный материал под названием «витрум», славящийся своей отражательной способностью. Уникальность состоит в том, что любая плоскость, покрытая витрумом, способна полностью отражать весь спектр солнечного излучения. Но можно изготовить сорта витрума, способные отражать только электромагнитные волны определённой длины. Избирательность отражения солнечного излучения зависит от внутренней кристаллической структуры витрума. Так вот, учёный предложил снабжать солнечной энергией всю Землю с помощью установленного в космосе огромного комплекса специальных зеркал, площадью в миллионы квадратных километров. Эти зеркала будут отражать на Землю те лучи солнечного спектра, которые наиболее пригодны для преобразования в электрическую энергию.

— Федь, но ведь они Землю закроют тоже на миллионы квадратных километров, я не говорю уже о дороговизне проекта.

— Ты что, думаешь, учёный не подумал об этом? Он предлагает весь этот энергетический комплекс, вернее два комплекса, установить над полюсами Земли. Это совсем не будет препятствовать земной инсоляции, к минимуму сведётся влияние на Луну. Да и комплекс зеркал без проблем буде постоянно висеть над земными полюсами, что очень важно для непрерывной работы. А улавливаемая электромагнитная энергия Солнца со всей огромной площади в Космосе будет фокусироваться на сравнительно небольших площадях обеих земных полюсов, где она будет преобразовываться в электрическую энергию, распространяемую по всей нашей планете.

— Федь, а как же эта огромная космическая конструкция будет стоять на одном месте по отношению к Земле? Она на Землю не упадёт? Или твой учёный забыл Закон всемирного притяжения?

— Не забыл. Во-первых, учёный предложил использовать фотонные ловушки из сверхлёгкого сорта витрума, изобретённого им, во-вторых, предложил разместить энергокомплекс далеко от Земли, где тяготение не столь большое, а в-третьих, этот энергетический космический комплекс учёный предложил оснастить фотонными двигателями, которые за счёт солнечной энергии будут постоянно поддерживать свою ориентацию по отношению к земным полюсам, запрограммированную в Компьютере управления комплексом. Правда на преодоление земного притяжения и солнечного ветра пойдёт некоторое количество энергии, и КПД установок снизится. Но в экономических расчётах учёный доказал, что это всё равно выгодно и проект окупится в течение нескольких десятков лет, а с учётом эксплутационных затрат — лет за двести.

— Понимаешь, Федя, может быть и так. Но ведь Земля получит огромное количество дополнительной тепловой энергии! Средняя температура поверхности Земли и так повышается потихоньку, а при дополнительной искусственной инсоляции через десятки лет может наступить необратимая экологическая катастрофа.

— Ваня, но в статье поясняется, что вся энергия, кроме ядерной, является накопленной энергией Солнца, а её добыча и сжигание в виде нефтепродуктов, угля, газа, сланцев, леса уже приводит к перегреванию поверхности нашей планеты. А если человечество получит неисчерпаемый источник экологически чистой энергии, то отпадёт вся необходимость гидроэнергетики, атомной энергетики и сжигания топлива. Планета станет чище, уменьшиться парниковый эффект, а появившийся избыток энергии предлагается направить на регулирование климата Земли. Кроме того, учёный ещё предложил регулирование инсоляции Земли путём установки в космическом пространстве особых регулируемых сверхлёгких «штор» на большом расстоянии от поверхности планеты, которые также будут иметь фотонные двигатели. Система «штор» будет регулировать инсоляцию так, что везде будет обеспечен оптимальный климат для всех живых существ. Представляешь, на всей Земле не останется мест с холодным или засушливым климатом. Вся поверхность земли постепенно станет плодородной. Даже на Новой Земле будет расти редиска, укроп, мандарины с ананасами, даже драконий глаз с дурианом! А Сахара будет превращена в плодородную степь.

— Федя, я не очень-то разбираюсь в космических проектах и ничего тебе не могу сказать толкового. Если бы что-то земное придумал твой учёный, может я смог бы сделать какой-то вывод.

— Вань, так и вторая статья этого учёного в том же номере журнала опубликована. Она как раз на земную тему. Учёный предлагается построить совершенно бесшумный вариант подводной лодки. Бесшумность её движения будет обеспечиваться за счёт реактивной струи воды, проходящей в канале в середине корпуса судна. Придавать скорость реактивной струе будут не винты, а механизмы, наподобие таких, какими пользуются кальмары во время своего передвижения! Впрочем, я слишком заговорился, винты, как дополнительный, резервный движитель судна, учёный предложил сохранить.

— Федя, что я тебе могу сказать? Если неандертальцу пятьдесят тысяч лет назад дали бы калькулятор, смог бы он им пользоваться? Или хотя бы выразить своё мнение об этом предмете?

— Ну, ты даёшь! Пойми, Ваня, чего человек не понимает, тем он не владеет. Какое может быть у неандертальца мнение о калькуляторе, если он и понимает в калькуляторе, как я в высшей математике?

— Вот видишь, ты и сам ответил на свой вопрос. Не могу я ничего сказать о фантазиях этого учёного. Давай, Федь, лучше выпьем и вспомним наше детство.

— Ваня, я много чего помню из нашего детства, но больше всего запомнилось мне то, как мы с тобой лазили в сад за яблоками к деду Макару.

— По правде говоря, я совсем этого не помню.

— А я, Вань, очень хорошо запомнил.

— Почему же ты так это запомнил?

— Тогда я с собой взял яблок в карманы, а ты только поел и ничего не взял с собой. Принёс я эти яблоки домой. А папа спросил, откуда я их взял. Ты же помнишь, мой папаня был очень строгим, царство ему небесное. Мне пришлось всё рассказать. Я уж думал, что мне предстоит очередная порка, но я ошибся. Папа мне предложил эти яблоки отнести назад деду Макару и попросить у него прощения. Можешь себе представить моё состояние? Пришлось идти. Как мне было стыдно, когда я всё рассказывал деду! А дед Макар завёл меня в дом, угостил меня не только яблоками, но и мёдом. С тех пор, я решил, что никогда ничего не буду воровать.

Я не знал этого, да ты мне и не рассказывал.

— Что рассказывать! Потом я иногда приходил к деду Макару, мы с ним разговаривали на многие темы. Дед сказал, что мой папа очень порядочный человек. А незадолго до смерти, отец позвал меня и спросил, помню ли я яблоки деда Макара. Я сказал, что хорошо помню. Папа сказал, что он спрашивал у деда, приходил ли я. Представляешь, Ваня!

— Принципиальный у тебя был отец.

— Ещё бы.

Гости допоздна шумели разговорами. Хвалили хозяев, вспоминали жизнь. Неожиданно Ленка начала собираться домой, пояснив, что оставила детей одних с внуком и ей не терпится посмотреть, как они, всё ли хорошо дома.

За Ленкой дружно начали расходиться остальные гости, и дом вскоре опустел.

Мама, как в детстве, постелила Ивану Ивановичу в его бывшей комнате и он, пожелав родителям «спокойной ночи», удалился в спальню.