Солмо

Глава 14

— Если это был предбанник, — мрачно резюмировал Заг, — то я не хочу видеть у них баню. Я вообще баню не люблю. Это вы земляне извращенцы, развлекаетесь подобным образом. Как нормальный человек может добровольно жариться возле допотопной печи, и бить себя побегами растений? Так что в баню — это без меня.

— Без тебя никак дружище, так что терпи. Тем более баня для здоровья полезна, и для настроения, уж всяко получше, чем ваши эти медицинское капсулы всякие. — отозвался я. — Топаем дальше.

Симбиот пометил один из шести выходов мягким маркером в визоре — минимальная задержка сигнала, максимальная плотность магистралей. Мы двинулись туда.

Сразу после камеры канал стал другим. Уже не идеальный цилиндр — сегменты пошли сложнее, с наклонёнными плоскостями, ступеньками, тонкими перемычками, которые явно пытались сыграть с нашим ощущением «верха» и «низа». Впрочем, в отсутствии силы тяжести это была не проблема, мы меняли плоскости движения как нам было надо, и двигались дальше, используя то условный «пол», то «стены», то «потолок».

«Локальная гравитация по-прежнему ноль. Но узел начинает менять ориентацию опорных контуров. Попытка дезориентировать», — сухо предупредил симбиот.

— Ага, — буркнул я. — Начал передвигать мебель, чтоб гости споткнулись.

Мы прошли ещё метров десять — или сто, по местным меркам — когда всё вокруг чуть дрогнуло. Не удар, не толчок — вроде лёгкого подрагивания пространства.

«Изменение топологии. Вставлен модульный сегмент. Перенастройка маршрута».

— Только что нас кто-то аккуратно подвинул, — сообщил я. — Федя говорит, что нам подложили новый кусок коридора.

— Ну хоть не яму вырыл, — проворчала Кира. — Хотя подождите, ещё успеет.

Успел уже через пару секунд, не яму конечно, но лучше бы её…

Впереди стенка канала вдруг раскрылась, как цветок. На переборке перед нами сегменты разошлись, открывая нишу. Из ниши вылетело… нечто.

Поначалу казалось, что это просто туман. Серебристое облако, скользящее по коридору навстречу нам. Но всё было гораздо хуже…

— Не нравится мне это, — тихо сказал Заг. — Совсем не нравится.

Симбиот взвыл, подняв приоритеты.

«Опасность! Рой микромодулей. Назначение: диагностика, разборка конструкций, нейтрализация биокомпонентов».

— Назад! — рявкнул я, но уже было поздно.

Облако ударило по нам, как водяная струя. Скафандры завибрировали, по броне посыпались тысячи крохотных ударов. Поле симбиота вспыхнуло, уплотняясь, — по внутренней поверхности прошла волна жгучего тепла.

Заг, Кира и Баха одновременно открыли огонь из орудий своих скафандров в центр тумана, но это было всё равно, что стрелять из пушки по воробьям, толку абсолютно ни какого.

— Ай, мать их… — Кира взвыла первой. — Оно жжётся!

«Микромодули пытаются вскрыть внешнюю броню и биоконтур. Включаю контрмодуляцию».

Меня словно засунули в работающую микроволновку. На долю секунды всё внутри закипело — не физически, а на уровне ощущений. Симбиот развернул по поверхности скафандра биополе, которое пошло волнами навстречу серебренному рою.

Перед глазами вспыхнули схемы — сплошная каша линий, частот, фаз. Федя по-своему, АВАКовски, вёл войну против чистой математики СОЛМО. Впервые за долгое время я услышал в его «голосе» не спокойствие, а напряжение.

«Сопротивление высокое! Рой обучаемый! Адаптация к моим шаблонам».

— Сделай что ни будь уже, только быстрее, — процедил я, сжимая зубы.

— Командир, они лезут! — рыкнул Заг. — Прямо в стыки брони!

Визор отметил несколько опасных точек — микромодули действительно пытались вгрызться в тонкие зазоры между плитами скафандров. Пошли локальные перегревы. Кира закричала от боли и упала на одно колено, мой визор подсветил повреждения её скафандра в районе бедра.

— Заг, нужен направленный взрыв! — скомандовал я, немного собравшись с мыслями. — Нужно хотя бы отпугнуть эту мелочь!

— Принял!

Он быстро сделал шаг вперед и установил мину на стенку. Не чтобы пробить, а чтобы встряхнуть. Взрыв! Нас изрядно качнуло, ударная волна прошла по всему сектору. Микромодули, оказавшиеся на её пути, снесло, остальные на мгновение дернулись, как вспугнутая стая. Этого Феде хватило.

«Синхронизация. Подбор фазы. Контратакующий резонанс».

Я почти физически ощутил, как по поверхности скафандра пробежала встречная волна. Металлическая пыль вокруг нас на секунду вспыхнула, словно её подсветили ультрафиолетом, а потом облако просто… осыпалось.

Часть микромодулей обуглилась, часть превратилась в хрупкие хлопья, часть просто обмякла, зависнув неподвижно в вакууме.

— Готово, — выдохнул я.

— Готово⁈ — Кира злобно хохотнула, с трудом поднимаясь на ноги, её биоскафандр ликвидировал повреждения на ноге прямо на глазах. — У меня до сих пор кожа зудит! Как будто внутрь скафандра блох насыпали!!

— Живая, значит, — отозвался я. — Это плюс. Ты нормально, идти сможешь?

— Я в порядке, — Отмахнулась Кира — Скафандр и меня подлечил, только жрать теперь охота…

Симбиот подбросил сухую приписку:

«Рой был разведывательно-обучающего типа. Узел получил данные о наших полях и реакциях. Следующие контакты будут сложнее».

— Прекрасно, — мрачно прокомментировал Заг. — Мы не просто пробиваемся — мы ещё и обучаем врага, как нас убивать.

Мы пошли дальше.

Теперь канал уже не пытался казаться нейтральным. В стенах появлялись явные выступы — то ли сенсоры, то ли эмиттеры. Пол то плавно уходил вниз, то поднимался. Два раза нам приходилось буквально ползти по очень узкому сегменту, где расстояние между стенками было меньше размаха рук.

И тут я заметил неприятную деталь: схемы, которые показывал Федя, начали… рябить.

«Интерференция. Узел подмешивает шум в анализ магистралей».

— А если перевести на человеческий? — спросила Кира.

— Перевожу: нас пытаются заставить заблудиться, — ответил я. — Он крутит не только коридоры, но и сигналы в них.

Подтверждение пришло через пару минут.

Мы вышли в очередную «развязку» — поменьше, чем первая, просто кольцевой сегмент с четырьмя выходами. Симбиот уверенно пометил один — мы туда и пошли. Через три поворота меня неприятно кольнуло в затылке.

— Стой.

— Что? — насторожился Заг.

— Я это место уже видел.

Стена слева — с характерной микротрещиной, которую Кира задела клинком. На полу — вмятина от сапога Зага.

Мы вернулись в ту же развязку.

— Отлично, — протянула Кира. — Нас водят по кругу.

«Коррекция маршрута на основании физических следов. Отслеживание направления по структуре сигналов затруднено. Узел их искажает. Предлагаю…»

— Да давай уже без прелюдий! — перебил я.

«Дублировать навигацию по временным задержкам ответа и механическим инвариантам. Снизить скорость движения».

— Медленнее — это плохо, — вздохнул Баха. — Он же под нас подстраивается.

— Зато не будем кружить, пока нас жарят на медленном огне, — отрезал я. — Работаем по подсказкам симбиотов.

Со второго раза мы вышли из ловушки. Путь стал ещё более зубастым. Физические ловушки пошли плотнее.

Сначала из потолка с шипением выскочили два плоских «клина», пытаясь сложить нас, как бумажный пакет. Если бы не мгновенная реакция симбиота, предупреждение бы не успело — ограничение по скорости распространения сигнала в материале, всё такое. Мы ушли в стороны, металл прошёл в сантиметре от визора.

Заг не выдержал — развернулся и просто выстрелил в крепления этих «дверей». Те заклинило, металл вспух, деформируясь.

Следом пошла решётка снизу. Пол под нашими ногами внезапно разошёлся на сегменты, которые попытались подняться, как зубья капкана. Я прыгнуть не успевал — зато симбиот подкинул локальный импульс в опорные точки скафандра. Меня тупо швырнуло вверх, к потолку, я ударился, отбил плечо, но ловушка прошла мимо.

— Он явно злится, — фыркнула Кира, отталкивая очередной шип ногой. — Сначала пытался культурно вытолкать, теперь уже просто давит железом.

— Это мы ещё до активной обороны не добрались, — мрачно ответил Баха.

На слове «активной» она началась.

Сектор впереди на секунду потемнел. Не в смысле выключили свет — наоборот, свет стал слишком много. Стены вспыхнули матовым свечением, симбиот моментально сработал, снижая чувствительность сенсоров.

«Высокочастотное сканирование. Попытка прожечь маскировку, выявить биоконтур».

— Стойте, — скомандовал я. — Ни шага.

— А если нас сейчас поджарят на месте? — нервно хмыкнула Кира.

— Тогда всё равно никуда не успеем, — честно ответил я.

Скан прошёл по нам волной. Метал в стенах шуршал, как песок. Я чувствовал — не ушами, а костями, — как узел в буквальном смысле «щупает» нас полем, примеряется.

«Идентификация завершена. Узел классифицировал нас как устойчивую угрозу. Возрастает вероятность применения тяжёлых средств активной обороны».

— Это что сейчас было? — спросил Заг.

— Нас занесли в чёрный список, — сказал я. — Теперь будут стрелять по-настоящему. Видимо до этого они с нами просто игрались.

— Игрались? — Кира аж поперхнулась — Да мы раз пять уже чуть не сдохли!

— Не сдохли же… — Буркнул Заг, поправляя на спине потрёпанный серебренным роем рюкзак со взрывчаткой — На самом деле сопротивление не такое уж и сильное, просто мы не привыкли взламывать такую оборону, в следующий раз подготовимся получше.

— Если будет, следующий раз — ответила Кира — Что нам ещё эта штуковина приготовила, мы понятия не имеем.

Следующий поворот выкинул нас прямо в «карман» — расширение канала, в котором образовался небольшой зал. Круглый, метра три в высоту, без дополнительных выходов. Коридор продолжался дальше, после расширения.

— Стоп… — на автомате сказал я. — Это плохо.

— В смысле? — Кира уже поднимала ствол.

— В смысле, это не развязка. Это камера… — начал я.

…и тут из стен выдвинулись три платформы.

На каждой — по одному «товарищу», заметно крупнее любых виденных нами дронов. Если ремонтники были «пауками», а охрана — компактными тумбами с оружием, то эти выглядели как смешение турели с бронекапсулой. Толстый корпус, минимум выступающих элементов, по периметру — несколько концентрических колец, которые уже начинали вращаться.

Симбиот пометил три красных контура:

«Тяжёлые боевые единицы. Генерация полей, высокоэнергетическое вооружение. Вероятность поражения с первой очереди — восемьдесят два процента при прямой видимости».

— Вот это уже интересно, — сказал Заг.

— Тебе — да, — фыркнула Кира. — Мне — нет. План?

— План тот же, сейчас ничего другого не придумать, — решил я. — Не дать им взять нас в перекрёст. Разбиваемся по сектору. Заг — левый, я — правый. Кира — центр. Баха…

— Баха займётся выживаемостью группы, — спокойно сказал инженер. — Попробую залезть в магистрали через пол. Дайте мне пять секунд времени.

— У тебя будет три, — отрезал я. — Пошли!

Мы разлетелись в стороны, используя стены как опору. Первый же залп прошёл по траектории, где мы были ещё долю секунды назад.

Я не видел лучей — в очередной раз только эффект. Пространство в центре камеры вдруг стало плотнее, как вода. На мгновение там закрепился видимый глазу искажающий пузырь, а потом металл пола внутри этого пузыря исчез. Просто — не стало.

— Нихрена себе, — вырвалось у меня. — Они вырезают куски реальности!

«Не реальности, — сухо поправил симбиот, — материала. Локальный аннигиляционный фронт».

— Мне легче не стало, — огрызнулся я и дал залп из своего орудия по ближайшей турели.

Эффекта от выстрела я не заметил, почти… Пули из АПСа Киры, как и выстрелы орудия АВАК для него были как град для бетонного блока. Искры, вмятины — да, но ничего критичного.

— Оболочка многослойная, — выдал Федя. — Оптимальная точка поражения…

Он подсветил маленькое кольцо в основании, где концентрировались управляющие шины.

— Кира! — крикнул я. — Внизу, под третьим кольцом!

— Вижу!

Она ушла в слайд, проскользнула по полу, практически на брюхе. Луч прошёл над ней, срезав кромку её плечевой плиты — индикатор на моем визоре тут же подсветил этот участок оранжевым. Кира проигнорировала. Выстрел снизу, короткая очередь — и турель дёрнулась, одно кольцо заклинило.

— Минус стабилизация! — выкрикнула она.

Заг в это время действовал по-своему. Он не стал играться. Просто всадил выстрел из гранатомёта в точку между двумя платформами, где симбиот отметил узел крепления платформ к стене.

Взрыв в вакууме всегда выглядит странно. Нет привычной вспышки и запаха гари, только резкое расширение облака осколков и ударная волна по материалу. Но эффект был — одну платформу оторвало от стены и швырнуло в соседнюю.

— Командир, — прошипел Баха в канал, — я влез в шины. Держите их ещё пару секунд.

— Они нас сейчас испарят, — любезно сообщил я. — Поторопись.

Оставшиеся две турели синхронно повернулись к нам. Кольца на их корпусах раскрутились до размытия.

«Формирование широкого фронта поражения», — предупредил симбиот.

— Ложись! — заорал я, хотя ложиться в невесомости — занятие на любителя.

Я просто провалился вниз — симбиот отрубил жёсткое сцепление с полом, и меня утащило к «низу», условному конечно. Луч прошёл выше, лизнув мою броню по касательной. Боль была такой, что я на секунду потерял ориентацию — словно нервную систему зацепило голыми проводами.

И в этот момент Баха сделал своё дело.

По камере прошла ещё одна волна — не физическая, а какая-то… неправильная. Даже симбиот на секунду замолчал.

Кольца на турелях одновременно дёрнулись, раскручивание сбилось. Одна машина вовсе замерла, как будто её кто-то выключил.

— Я им «переподал питание», — спокойно сообщил Баха. — Поменял местами пару питающих магистралей. Должно как-то помочь, скорее всего…

Помогло. Внезапно одна турель выстрелила… в другую.

Аннигиляционный пузырь прошёл по корпусу соседа, вырезав в нём аккуратный сегмент. Металл исчез, внутренности вспухли, выдавленные перепадом напряжений, и в следующую секунду оба аппарата застряли, клиня свои же механизмы.

Кира и я не стали ждать. Мы мгновенно оказались рядом с охранными дронами и добили их, стреляя по подсвеченным симбиотом точкам.

Тишина накрыла нас так резко, что даже странно стало.

— Всё? — спросил Заг недоверчиво.

«В этом секторе противник не обнаружен», — ответил симбиот. — «Но узел уже перенацеливает ресурсы. Сопротивление впереди будет выше».

— Выше? — переспросила Кира. — А это что было, тренировка?

— Разминка, — сказал я. — Для нас. Для него — калибровка.

Я оглядел камеру. В стенах шли толстые, явно магистральные шины, центральных столбов здесь не было, но плотность линий зашкаливала.

— Мы ближе, — сказал Баха, глядя в свои интерфейсы. — Задержки сигнала падают. Управляющий массив где-то совсем рядом.

— И чем ближе, тем злее он будет, — подвёл итог Заг. — Мне уже нравится.

Я почувствовал, как симбиот под кожей снова меняет ритм — чуть быстрее, чуть жёстче. Не просто подстраивается под нагрузку, а… возбуждается?

«Внимание, — холодно сообщил он. — Фоновая активность управляющего массива растёт. Фиксирую попытки анализа моих структур. Узел пытается соотнести меня с известными шаблонами АВАК».

— Только этого не хватало, — пробормотал я. — Чтобы вас двоих познакомили поближе.

— Командир, — Кира приободряюще хлопнула меня по плечу, — не переживай. Если твой спиногрыз решит перейти на их сторону, мы тебя честно убьём. Быстро.

— Успокоила, спасибо, — буркнул я.

Я глубоко вдохнул, хотя воздуха в скафандре и так было достаточно. Просто нужно было собрать себя в кучку.

— Ладно. Предбанник прошли, охрану тоже. Дальше он будет не просто ставить ловушки — он начнёт нас останавливать любой ценой.

— Так и отлично, — усмехнулся Заг. — Значит, идём правильно.

Мы двинулись к выходу из камеры — единственному, который там был.