Согласно Уставу

Ли поставил кофейную колбу с громким хлопком. Взгляды устремились на него.

— Простите меня, но может быть кто-нибудь расскажет мне, что чёрт возьми происходит на этом "режимном" объекте? Особенно о том, кто или что такое эти "солнечники"?

Изольда, Парсонс и Кэрролл обменялись быстрыми смущёнными взглядами. Перленманн не отреагировал. В конце концов, Парсонс подался вперёд, и произнёс с недоверием в голосе.

— Они вам что, ничего не рассказали, перед тем как отправить сюда? Ах да постойте, я забыл. Ведь это ниже достоинства "поверхностника", интересоваться тем, что творится наверху.

Парсонс явно напрашивался на неприятности. Ли держал паузу, пока точно не сформулировал то, что хотел сказать.

— Мистер Парсонс, перед моим назначением на "Гато", я прочитал всё, что мог о жизни и проблемах "апсайдеров". И вы правы, информация, которую мы получаем на Земле неполная и предвзятая. Однако, мне посчастливилось поучаствовать в нескольких апсайдерских беседах, так что мне известно о некоторых не совсем очевидных проблемах, и политических группировках, таких как "спейсеры". — Парсонс моргнул. "Ага, попался.", — но я никогда не слышал упоминания о "солнечниках", поэтому может быть вы поможете и просветите меня в этом вопросе.

Парсонс хохотнул.

— Мне неизвестен способ "просветить" непросвещённого "поверхностника", но я попробую.

Не обращая внимания на статус "Зелёного" администратора, он глянул на Перленманна и сказал,

— У вас здесь под носом, на Каллисто, по крайней мере, три разных группировки. Наименьшая, состоит из контрактных рабочих — "поверхностников". Самая большая, состоит из "апсайдеров", таких как я, некоторые из которых, вероятно скрытые "солнечники". Кроме того, у вас ещё колонисты, которые не могут дождаться своих кораблей и покидают нас "апсайдеров", чтобы примкнуть к "Зелёным" с Земли и "Неолуддитам". Также, возможно, у вас есть небольшое число "солнечников", которые считают "апсайдеров" мягкотелыми, а колонистов трусливыми предателями.

Изольда презрительно усмехнулась и отвернулась. Ли воспользовался шансом.

— Доктор Изольда, у вас иная точка зрения?

Она повернулась и посмотрела на Ли, по видимому пытаясь решить достоин ли он того, чтобы говорить с ним. В конце концов, она пожала плечами и предложила свою версию.

— Многие сотрудники на Каллисто, приверженцы одной из двух основных политических симпатий: одни лояльны "апсайдерам", другие "поверхностникам". Однако их противоречия до этого, никогда не выражались в насилии. Подавляющее большинство "апсайдеров" хочет остаться на Каллисто и сохранить программу запуска колониальных кораблей. Они справедливо полагают, что если бы не возможность отправлять самых богатых диссидентов — поверхностников подальше к звёздам, политический альянс "Зелёных" и "Неолуддитов", возможно, совсем бы прекратил всю деятельность, связанную с космосом.

"Поверхностники" здесь, это сами колонисты и, специалисты, присланные сюда с Земли, чтобы заниматься секретной инженерией на колониальных кораблях. Колонисты боятся такого же исхода, что и "апсайдеры", но справедливо полагают, что способ предотвратить консервацию верфи Каллисто в том, чтобы оказывать сильную поддержку большинству умеренных "Зелёных" в управляющем комитете Земного Содружества. До тех пор пока они у власти, Каллисто продолжит работу, и корабли будут улетать.

— А "солнечники"?

— Они непредсказуемый элемент в этой странной игре. "Солнечники" это самопровозглашённая "тайная секта" представляющая всю "внеземную" жизнь. Они считают, что колониальной деятельности следует положить конец и более не соблазнять умеренных "апсайдеров" контрактами Земли. И наконец, они полагают, что "апсайдеры" доведены до отчаяния и помогут им свергнуть Земное Содружество, — Изольда пожала плечами, — я не одобряю их методы, но их вряд ли стоит сильно винить. Они знают что грядёт.

"Они знают что грядёт". Странно, что такое простое предложение имело столь зловещий оттенок.

— Они знают, что грядёт, доктор Изольда?

Её узкое лицо было очень серьёзным. — Война.

— С кем?

— Mon Dieu[9], как можно быть таким слепым? С кем? С Землёй конечно. Сейчас, "апсайдеры" могут возмущаться Землёй, но они работают на неё, и делают это уже почти три столетия. И всё это время, "апсайдеры" накапливали силу, собирали знания и ресурсы, чтобы независимо производить технологии, которые вскоре снизят или, возможно, совсем упразднят их зависимость от Земли. Однако, когда этот день настанет… — Изольда поёжилась, хотя в помещении было тепло.

— И что, "солнечники" считают, что дела идут так плохо, что лучше спровоцировать войну немедленно, открыто занимаясь саботажем?

Заговорил Перленманн.

— Лейтенант, даже здесь на Каллисто до нас доносится протекционистская риторика в речах управляющего комитета. Комитет Поведенческих Стандартов зашёл настолько далеко, что задним числом запретил книги, которые могут распространяться или принадлежать перу "апсайдеров", включая даже те, которые планировались быть включёнными в библиотеки на кораблях колонистов, которые мы запускаем.

Тенденция последнего столетия с постепенным расширением свободы торговли и информации сейчас быстро идёт вспять. И "солнечники" не желают стоять в стороне и терпеть это. Если это они стоят за сегодняшним подрывом, их целью было привлечь внимание к назревающему возвращению жёсткого контроля, и опасных последствий апсайдерской самоуспокоенности, в лице потенциального конфликта с Землёй.

— Здесь, на Каллисто, не назревает ничего такого, и "солнечники" об этом знают. — Бурчание Парсонса стало громче и раздражённей. — Давайте будем реалистами. Вы "поверхностники" знаете, что с нами, уже сидящими на Луне, готовыми запустить очередной "камнепадный" манёвр Хайнлайна[10], вы можете лишь сдерживать нас какое-то время. "Солнечники" делают из мухи слона. Когда это сдерживание дойдёт до драки, Земное Содружество отступит.

Изольда покачала головой.

— Перед тем как лейтенанта Коцукова "перевели", он высказался про "апсайдеров" в том духе, что, мол, они, в конце концов, под тяжестью увеличивающихся запретов Земного Содружества в итоге просто приползут к ним на карачках потому, что "апсайдеры" во многих отношениях не самодостаточны. — Доктор горько улыбнулась. — Парсонс, если лидеры обоих сторон будут такими же упрямыми как вы и Коцуков, тогда быть войне.

Парсонс презрительно фыркнул, но не опровергнул её.

Ли сосредоточил внимание на Изольде. — Доктор, кем был лейтенант Коцуков и почему он был "переведён"?

Наступила очередная неловкая пауза. Перленманн прервал молчание, и произнёс тихим голосом.

— Лейтенант Коцуков был нашим начальником службы безопасности. Он пришёл к нам из Таможенного Патруля с небольшим вспомогательным отрядом.

— Отрядом "апсайдеров"?

— Нет, они были "поверхностниками", как и он. Их набрали из служб управления внутренней безопасности в нескольких странах Земного Содружества.

Лицо Ли окаменело, скрывая эмоции. "Служба управления внутренней безопасности"… это просто было красивым названием для полувоенной структуры наёмных бандитов, которые выслеживали изобретателей без лицензии и избивали диссидентов. — Значит, лейтенант Коцуков был активным сторонником коалиции "Зелёных" и "Неолуддитов"?

— Он был долбаным фашистом, — прорычал Парсонс. — Он ни черта не понимал в политике за исключением одного, того что Земля должна оставаться объектом всеобщего поклонения и единственным источником власти. — Парсонс фыркнул. — Чёрт, да он и не скрывал, что считал "Зелёных" слишком мягкими, а "Неолуддитов" слишком тупыми, чтобы иметь с ними дело. Полагаю, это не особенно усилило его позиции дома.

Ли нахмурился. — Мне любопытно, мистер Парсонс. Как в Земном Содружестве выяснили про политические взгляды Коцукова? Как отметил мистер Перленманн, это довольно удалённый объект?

Парсонс оскалился. — Полагаю, что некий обеспокоенный гражданин направил жалобу местному правозащитнику.

"Значит это Парсонс поспособствовал "переводу" Коцукова." — размышлял Ли над интересной и поучительной информацией, подняв кофейную колбу.

— Итак, у вас здесь воинственно настроенные экстремисты в сообществах "апсайдеров" и "поверхностников", недовольные Землёй, недовольные колониальными кораблями, и к тому же, кто-то попытался сорвать вашу очередную квартальную поставку грузов, захватив "Душистый Цветок", что, как я понимаю, остановило бы вашу работу на длительное время.

Перленманн кивнул. — Всё верно.

— Почему, как вы думаете, это произошло именно сейчас? И кто может стоять за этим?

Перленманн улыбнулся.

— Это именно то, что мы надеемся узнать из вашего расследования, лейтенант.

Ли замер. Сделанный было глоток кофе остановился на полпути и обжёг ему гортань. — Прошу прощения? — закашлялся он.

Перленманн лишь молча улыбался. А Парсонс ошарашено застыл, став похожим на ошпаренного кота.

— Боже правый, Перленманн. Вы собираетесь передать расследование ему? — Парсонс воздел указующий перст в направлении Ли. Ещё одному малообразованному, неопытному молокососу "поверхностнику", который пробыл здесь менее трёх часов?

За секунду, перед тем как, потрясённый откровенным оскорблением, Ли смог выдать возмущённую отповедь, Перленманн опередил его.

— Лейтенант Стронг, как следует из его досье, совсем не тот, за кого вы его принимаете, мистер Парсонс.

— Тогда что, чёрт возьми, он делает в этой дыре? Только неудачников посылают в дальний космос на катерах Таможенного Патруля. Все знают, что…

Ли, готовым сорваться голосом, процедил. — Мистер Парсонс, мои родители, американские "квинтеры", активисты движения по возвращению конституции. Уверен, моё назначение здесь, частично связано с желанием Земного Содружества держать меня как можно дальше от "окружения рецидивистов".

Парсонс закатил глаза. — Обалдеть, теперь у нас американская версия Коцукова. Янки "поверхностник", готовый рвать жопу за красно-бело-синий. Вы что, Перленманн, связались с этим парнем в частном порядке?

Ли, следя за уровнем голоса, произнёс.

— Мистер Перленманн не имеет ни малейшего отношения к моему прибытию, мистер Парсонс. Это совпадение. Кроме того, лично я, не участвую в движении по возвращению конституции. Однако, — сказал он, поворачиваясь к администратору, — что касается любых расследований, мистер Перленманн, я бы вышел далеко за пределы моей юрисдикции, если бы взял на себя ответственность за гражданское расследование.

Перленманн вяло улыбнулся и, у Ли появилось отчётливое предчувствие, что совсем скоро он узнает, что его познания в "юрисдикциях" были не полными. Перленманн не разочаровал его.

— Лейтенант, я должен обратить ваше внимание на то, что хотя наш контракт с администрацией проекта по запуску колониальных кораблей не предполагает военного аспекта, тем не менее, официально, мы классифицированы как "режимный объект", который находится в юрисдикции Земного Содружества. Обеспечение производственной безопасности и защита подобных объектов от военных угроз, является прямой ответственностью Таможенного Патруля. В таком ключе, я полагаю, ваши полномочия в данном вопросе предельно ясны.

"И ведь, чёрт побери, так всё и обстоит", подумал Ли.

Если бы Каллисто был обычной коммерческой заправкой в Поясе Астероидов, тогда это было бы их внутренним делом. Но поскольку объект Каллисто строит корабли колонистов, это требует применения секретных технологий, которые сами по себе являются объектом контроля и защиты, и плюс ко всему, само этот место, официально, является военным объектом. Это означает, что расследование было ответственностью Ли.

Он откашлялся. — Вы, конечно, понимаете, что если вы передаёте это дело мне, то преступление, о котором идёт речь, больше не будет расследоваться как индустриальная диверсия. Это станет расследованием государственной измены.

Кивнул только Перленманн. Остальные присутствующие, казалось, были удивлены и встревожены. Ли продолжил, — мистер Перленманн, все присутствующие считают, что взрыв был результатом диверсии, а не механическим сбоем. Почему?

Перленманн пожал плечами.

— Потому что мы здесь уже сталкивались с одним небольшим инцидентом. Наш сканер для документов с модулем безопасности, был умышленно выведен из строя около четырёх месяцев назад. Его замена, которую я запросил, должна быть на борту "Цветка". Он вам случайно не попадался на глаза, когда вы досматривали груз?

Ли кивнул.

— Да действительно, я его заметил, потому что это довольно примечательная вещь. Из тех отрывочных записей, которые у нас есть, — Ли удержался от того, чтобы не скрестить пальцы, когда он это произнёс, — эта позиция, и в самом деле, была отмечена в грузовой декларации как срочная. Но, мистер Перленманн, я должен задать вопрос, почему эти два происшествия могут быть связаны? Зачем "солнечникам", "спейсерам" или воинственным "поверхностникам" связываться с вашим сканером документов?

Перленманн сложил руки на груди.

— Регуляторы Земного Содружества требуют, чтобы мы использовали этот сканер в качестве простого брандмауэра, для защиты нашего центрального компьютера. Весь поток входящих данных сначала прогоняется на автономном компьютере, который преобразовывает его в файл-образ, или другими словами в "горячую" резервную копию. Затем, эти образы пропускаются через сканер, который может анализировать все части кода, а потом запускать их на любом устройстве как исполняемый пакет данных, но уже без подозрительных частей, если таковые найдутся. Таким образом, если обнаружатся вирусы или троянцы, они никогда не попадут на главный компьютер.

Ли кивнул. — Но почему кто-то проявил к нему повышенный интерес и испортил его?

Парсонс фыркнул.

— Потому что все экстремисты на этом спутнике беспокоятся о том, как бы администрация не получила сообщение, которое они не могли бы прослушать первыми. Без этого сканера сюда нельзя отправлять зашифрованные приказы, потому что здесь нет других средств дешифровки. Поэтому, если управляющий комитет Земного Содружества прогнётся под крайними "Неолуддитами" и прикажет остановить работы на Каллисто, это сообщение придёт открытым текстом, что даст колонистам достаточно времени чтобы отреагировать.

— А "солнечники"?

Изольда пожала плечами.

— Они боятся обратного, того что большинство умеренных "Зелёных" в управляющем комитете может дать заднюю текущей политике по закручиванию гаек и даже приказать придать дополнительный импульс программам по строительству колониальных кораблей. "Солнечники" усмотрели бы в этом угрозу срыва их радикальной повестки дня против Земли, так что, с учётом раннего предупреждения, они могли бы успешно сломать эту тенденцию, используя акт террора в качестве инструмента.

— Понятно, значит, у нас есть основания подозревать обе стороны в порче сканера. Я полагаю, вы уже провели расследование, которое ни к чему не привело?

Перленманн кивнул.

— Хорошо, вам удалось выяснить, как был устроен сегодняшний взрыв, какой тип взрывчатки был использован?

Джек Кэрролл, инженер с волдырями на лице, вытянул небольшой пластиковый цилиндр из нагрудного кармана, и показал на почерневшую массу внутри оболочки. — Взрывчатка им не потребовалась. Тот, кто это устроил, использовал этот электрозапал, в связке с обычными наручными часами.

Изольда наклонилась вперёд.

— Que?[11] Как эта штука могла вызвать взрыв без взрывчатого вещества?

— Когда у вас в топливных баках водород, вам не нужна взрывчатка, доктор. Одной искры вполне достаточно. — Кэрролл нахмурился размышляя. — Как мне видится, первым шагом подрывников было отрегулировать индикатор уровня топлива цистерны таким образом, чтобы он показал значение "пусто" чуть раньше положенного. Это привело бы к тому, что насосы продули бы систему не полностью, что означало бы, что по окончанию цикла перегона топлива, на дне цистерны осталось бы небольшое количество сжиженного водорода.

Далее, когда индикатор уровня топлива регистрирует, что цистерна пуста, система охлаждения отключается. Поэтому цистерна начинает нагреваться… немного, но этого достаточно, чтобы водород начал испарятся и превращаться в свою очень горючую форму. На этом этапе, всё что вам нужно это одна маленькая искра, бам… и у вас есть адский взрыв.

Ли нахмурился.

— У кого на Каллисто есть знания и технические навыки, чтобы проделать такое?

Лицо Кэрролла его не выдало, но интонации были очевидны — только новичок мог задать подобный вопрос.

— Все, лейтенант, возможно за исключением доктора Изольды и её сотрудников. А запалы-воспламенители любых конструкций можно легко достать, поскольку мы используем их для многих задач: для сжигания отработанных газов, в качестве пускателей для аварийных электростанций. В общем, они широко распространены.

Ли вздохнул. Простых ответов здесь не будет.

Парсонс шумно поднялся.

— Если мы заканчиваем, я хотел бы посетить несколько человек в больнице.

Перленманн кивнул головой в молчаливом согласии, но бригадир к этому моменту уже был за дверью. Изольда и Кэрролл направились за ним. Ли поднялся следом.

— Лейтенант, один момент, если позволите. — Ли медленно опустился на место. Перленманн улыбнулся. — Полагаю, лейтенант, у вас были знакомства и потеплее. Хотя, признаться, я удивлён, тем, что вы вообще здесь оказались.

— Просто совпадение, мистер Перленманн. Это была моя очередь патрулирования…

— Вы меня не поняли, лейтенант. Я имел в виду, что я нахожу необычным то, что вы служите в Таможенном Патруле.

— А, это. Ну, учитывая то, как вы меня ранее представили, вы уже знакомы с моим досье.

Перленманн слабо улыбнулся.

— Да я с ним знаком. Именно поэтому я и задаюсь вопросом о том, что вы здесь делаете. Вы, чьей основной дисциплиной была история, а дополнительной — литература, и с родителями диссидентами. Я удивлён, что вам вообще позволили поступить в колледж.

Ли улыбнулся, почувствовав, как криво у него это вышло.

— Администратор, это звучит как, э… неполиткорректная откровенность, которую обычно не услышишь от "Зелёного" чиновника.

Перленманн пожал плечами.

— Не припоминаю, чтобы я говорил, что я "Зелёный". Или что-то ещё в этом роде. Однако, в ходе вашего расследования, лейтенант, вы обнаружите, что здесь очень распространено навешивание политических ярлыков. Я подозреваю, что вы не восприимчивы к, такого рода, слепой приверженности чему либо, но позвольте мне подчеркнуть то, что вы возможно уже знаете. Расследованию не помогут гадания о том, насколько эти ярлыки точны и имеют под собой основания.

— Вероятно так же, как они не помогли в случае с неким администратором, даже с таким, который так необычно выражает свои мысли, с таким как вы, мистер Перленманн. Скажите мне, что вы делаете на такой шикарной работе?

Администратор огладил бороду. — Наблюдаю за тем, как я старею, лейтенант. Моя история, отчасти напоминает вашу. Я начинал в Кембридже молодым профессором политологии, и в глазах моих нанимателей выглядел немного радикальным. Я настаивал на использовании в обучении оригинальных, неусечённых трудов, что не приветствовалось педагогической методологией, когда речь заходила о таких трактатах как "Записки Федералиста" или "Об общественном договоре" Руссо.

— Ваша семья из Англии?

— Наполовину. Моя мать из Мюнхена, где я вырос, перед тем как пойти в школу в Италии. Видимо, я представляю собой что-то вроде помеси европейца. В любом случае, я был обвинён в пропаганде запретного плода, а именно свободомыслия, поэтому меня сослали сюда.

— Кажется, Мильтон скромно уходит в тень, когда в Земном Содружестве заходит речь об изобретении подходящего наказания для Люцифера с синдромом недержания свободы[12].

Перленманн расхохотался.

— Лейтенант, несмотря на эту диверсию и политические склоки, я рад, что вы с нами. Пожалуйста, не стесняйтесь обращаться за любой помощью… или если захотите одолжить книги. Он обвёл рукой пространство позади себя, указывая на бесчисленные разноцветные тома, которые плотными неровными рядами заполняли все четыре стены.

У Ли на миг возникло ощущение, что он стоит в дверях на пороге библиотеки его прадеда.

— Я ведь могу поймать вас на слове, мистер Перленманн.

— Договорились. И лейтенант, вы, возможно, захотите представиться персоналу из местной службы безопасности. Они, в конце концов, теперь под вашим непосредственным командованием, до тех пор, пока вы на Каллисто. Вот их досье. Вам, возможно, также будет интересно узнать, что я не уведомил их о вашем прибытии, — Перленманн улыбнулся, — что может быть лучше внезапной инспекции для поднятия морального духа коллектива, как вы считаете?

В служебном помещении для дежурных офицеров царил хаос: переполненные пепельницы, немытая посуда с затвердевшими объедками, разбросанные документы со слипшимися листами, склеенными между собой коричневыми глянцевыми пятнами от давно пролитого кофе. Из-за дальней двери были отчётливо слышны переливы девичьего смеха. Подкравшись на мягких лапах, Ли приблизился к дверному проёму.

Две двухъярусные койки были развёрнуты поперёк комнаты, и предоставляли удобный обзор на видео панель, которая была установлена (в нарушении правил) на противоположной стене. В данный момент, по ящику показывали пышногрудую восходящую звезду в костюме пастушки, которая вяло отгоняла трёх подкаченных, одетых в кожу и зловеще ухмыляющихся тинэйджеров.

Нижние уровни обоих коек были заняты. На левой, занимая значительную часть матраса, располагался человек с большим утолщением по центру. На правой, сидел мужчина небольшого роста, худой как скелет, и громко подбадривал жеребцов на экране некой смесью из английского и португальского.

— Смирррррр-НА!

Костлявый справа подпрыгнул так высоко и сильно, что ударился о верхнюю койку, срикошетил в угол, и отлетел к левой койке, врезавшись прямо в своего большого приятеля, который в этот момент только поднимался. Тощий упал и затих на полу. Толстяк качнулся и неудачно задел толстой ногой голову тощего. Постепенно обретя равновесие, большой прорычал что-то славянское, — "Izvierk!", — повернулся к Ли, и рычание трансформировалось в английскую речь.

— Ты, чёрт возьми, что о себе…? — толстяк застыл с открытым ртом и выпучил глаза, когда перед ним блеснула золотая нашивка на левом плече Ли.

— Вы хотели задать вопрос, сержант Булганин?

Грузный русский захлопнул рот так сильно, что Ли услышал как клацнули его зубы. А затем он произнёс:

— "Nyet", то есть я хотел сказать, нет сэр. Никаких вопросов. Булганин хоть и встал по стойке смирно, но его подбородок смотрел вниз, а тёмно карие глаза мерцали двумя упрямыми, тусклыми бусинками.

Ли переключил внимание на маленького солдата, чей взгляд метался от русского к американцу, в нетерпеливом ожидании того, как будут разворачиваться события. Этот, в любом случае, будет слушать того, кто окажется самым злым парнем, в независимости от званий. Ли снова посмотрел на русского.

— Как я понимаю, сержант, вы не были проинформированы о моём прибытии.

— Так точно… Сэр.

Долгая пауза перед этим "сэр" прозвучала как гонг к началу боя. Что ж, хорошо. Лучше покончить с этим прямо сейчас.

— В этом причина того, в каком состоянии ваше рабочее место?

Булганин пожал плечами и не ответил. Ли чувствовал, как нарастает волнение мелкого парня. Костлявый чуял драку.

— Я задал вам вопрос, сержант.

Булганин, который не произнёс ни звука, ухмыльнулся.

— Я сказал, "нет, сэр". Мои извинения, должно быть я сказал это недостаточно громко для вас. Худой, издал глупый смешок.

Ли сделал шаг к русскому.

— Странно, сержант. Мой слух вполне хорош, а вы не выглядите тихоней. Но, возможно ваш голос ослаб, — Ли выразительно посмотрел на обвисшее пузо Булганина, — вместе с остальной вашей частью.

Тёмные глаза вспыхнули и стали тлеть медленным огнём.

— Пусть лейтенант простит мне мою навязчивость. И всё же, я вижу униформу и знаки различия, но я не вижу документов.

Ли восхитился способом, которым русский отказался отдать инициативу. Булганин был цепким, хоть и неряхой. Возможно, под толстым слоем жира скрывался хороший солдат. Ли бросил свой чип-идентификатор на койку Булганина.

— Лейтенант Ли Стронг, Таможенный Патруль, США, Новое Мировое Сообщество. Сейчас, это место под моим командованием.

Булганин едва улыбнулся и самоуверенно произнёс, — Теперь я вижу. Да, с этого момента командуете вы.

Всё еще глядя прямо на Булганина, Ли гаркнул. — Кабрал!

Худощавый подпрыгнул, и с распахнутыми глазами вытянулся по стойке смирно.

— Сэр!

Ли процитировал по памяти его досье.

— Эдуардо Кабрал. Старший матрос, третье подразделение Международных Сил Безопасности, Бразилия. В настоящий момент прикомандирован к Таможенному Патрулю.

"Вероятно наёмный бандит из фавел; проверю пожалуй.", подумал Ли.

— Вы из Рио, Кабрал?

— Да, сэр.

— Довольны этим назначением, рядовой?

— Да, сэр.

— Тогда у вас острая нехватка серого вещества.

— Булганин! Русский даже не дёрнулся, когда Ли повернулся к нему и выкрикнул его фамилию, — имя: Аркадий. Сержант 18 Полка Безопасности и Защиты. Срок службы: 24 года. Дисциплинарные взыскания за драки, пьянки, вызывающее поведение и политические агитации, "nyet, tovarisch"?

Булганин прищурился, когда Ли употребил современное выражение, характерное для крайних "Неолуддитов" в его стране.

— Сэр, если мы отходим от военного стандарта обращения, то я предпочитаю, "господин".

Упрямый, недисциплинированный, но с яйцами.

— Возможно мне следует включить информацию о ваших предпочтениях в мой первый отчёт, сержант. Режим "Неолуддитов" в Москве может счесть этот факт несколько тревожным.

— Я уже в ссылке, сэр. — Булганин обвёл взглядом унылую обстановку.

Ли улыбнулся.

— Они могут открыть шлюз, Аркадий, и вас затянет обратно в Россию Матушку. "Неолуддиты" с их доиндустриальным коммунизмом во всю заняты поиском контрреволюционеров. Кое-что, судя по всему, никогда не меняется. Он сделал шаг назад. — Но сейчас мне плевать на всё, что они делают. Единственное, что мне интересно это то, что происходит прямо здесь и прямо сейчас.

— Сэр, при всём уважении, — в тоне Булганина, уважения было, что кот наплакал, — я должен спросить. Что вы знаете о том, что здесь сейчас происходит?

— Я знаю, что дисциплина здесь спущена в гальюн и, что это подразделение сейчас неспособно выполнять свою задачу.

— Лейтенант, это "подразделение", как вы его назвали, — Булганин скосил взгляд на Кабрала и продолжил, — несёт службу, даже, несмотря на то, что мы вынуждены были обходиться без офицера уже больше года. Булганин позволил себе язвительную улыбку.

Ли улыбнулся в ответ.

— Значит вы в полной готовности? Даже к аварийной ситуации в условиях полной гравитации? Скажите мне, сержант, — Ли посмотрел вниз, на свисающее пузо Булганина, — вы занимаетесь положенный час в день на центрифуге?

Улыбка Булганина растаяла.

— Сержант?

Русский отвёл взгляд. — Там были… технические неполадки.

— Вот как? Что ж, вы будете рады узнать, что по пути сюда я зашёл в тренажёрную и обнаружил, что она в полном порядке. Поэтому я жду от вас, сержант, что вы отчитаетесь в выполнении двойной нормы физической подготовки.

Булганина выдали глаза, на дне которых плескался страх. — Когда?

Ли широко улыбнулся. — Прямо сейчас.

Изольда бросила на Ли удивлённый взгляд, когда подбирала Булганину ноги, помогая санитарам вынимать бесчувственное тело русского, из центрифуги. Кабрал, задыхающийся и взмокший от пота, стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Парень судорожно трясся. На лицо были все признаки перенапряжения и обезвоживания, но маленький бразилец не сошёл с дистанции.

— Кабрал.

Жилистый рядовой волчком скользнул от двери и встал по стойке смирно.

— Сэр!

Подбородок поднят, глаза смотрят неподвижно вперёд, тело напряженно и подтянуто.

Ли сдержанно улыбнулся. "Злой парень говорит, Кабрал слушает".

— Вольно, рядовой.

Кабрал выдохнул и принял позицию "вольно", которая в его исполнении выглядела ещё более напряжённой, чем предыдущая.

— Нет, нет, присядьте, рядовой. Передохните немного.

Кабрал моргнул и скосил глаза, очевидно для того, чтобы лишний раз убедиться в том, что выражение лица Ли и его слова совпадают, и проверить, не пытается ли американец надуть его, предлагая расслабится.

Ли уверенно подошёл к скамье и плюхнулся на неё. Кабрал выдохнул с заметным облегчением и присоединился к нему.

— Итак, как вас здесь называют, Кабрал?

— Меня, сэр? Эдуардо.

— Нет, я имею в виду ваше прозвище.

Эдуардо улыбнулся, сверкнув зубами. — Они называют меня Быстрым Эдди, сэр.

— Что ж, Быстрый Эдди, сегодня вы неплохо поработали. Сколько времени вы уже в тренажёрной, — Ли посмотрел на часы, — минут пятьдесят?

Кабрал помедлил секунду и сказал, — достаточно долго, сэр.

— Что ж, теперь мы будем проводить здесь как минимум час. С этого момента, у нас будет всё по Уставу.

Кабрал вдруг неожиданно рассмеялся.

— Я сказал что-то смешное, рядовой?

— О, нет, сэр. Я просто имел в виду, что вы сказали смешную вещь, но не знали, что она смешная. Вы сказали "по Уставу", сэр. Это то, как рабочие называют мистера Перленманна.

Ли откинулся назад и опёрся локтями о стену. — Почему они называют Перленманна "по Уставу"?

— Ну, это как бы с двойным смыслом, сэр. Я имею в виду, что у него залежи книг, так ведь? Тысячи. И это также прикол над тем, как он себя ведёт. Перленманн всегда всё делает как по книге, понимаете? [13]

Ли вытер солёный пот с губ. Странно, описание Кабрала совсем не вязалось с его собственным восприятием Перлнеманна.

— Скажите мне, Эдди, что вы думаете насчёт диверсии? Как считаете, кто за этим стоит, радикалы — "поверхностники" или "солнечники"?

Бразилец пожал плечами. — Я не знаю, лейтенант. Полагаю, это могли быть как те, так и другие.

— А что насчёт простых "апсайдеров"? Могут у них быть причины желать закрытия Каллисто?

Быстрый Эдди нахмурился. — Не знаю, сэр. Я таких причин не вижу.

— Вот я тоже. Что насчёт колонистов?

— Колонистов? Вряд ли, сэр. Если топлива будет недостаточно, они не смогут отбыть.

"Ты прав Эдди, эта та причина, по которой ни один из них не может быть заподозрен в уничтожении запасов топлива, но также это могло быть сделано, чтобы подставить группировку, у которой наиболее вероятные намерения помешать им покинуть систему и которая может прибегнуть к насилию, т. е. "солнечники"."

— И кроме этого, — продолжил Эдди, — Лидеры колонистов Бриггс, Керконнен, и даже Кси, приятные во всех отношениях люди, и очень миролюбивые. Они бы никогда не совершили ничего, что причинило бы вред, тем более, исподтишка.

"Ну, если эта линия расследования принесёт плоды, это точно будет не из-за политической проницательности Быстрого Эдди. Ввернёмся, пожалуй, к основам".

— Рядовой, как долго вы не практиковались в стрельбе?

— Долго, сэр. Уже несколько месяцев, — энергичная улыбка Быстрого Эдди свидетельствовала о том, что ему нравилось оружие.

— Тогда, самое время возобновить тренировки, рядовой. Что вы используете здесь в качестве стрельбища?

На следующий день, рано утром, в помещении, выделенном для Ли, раздался вызов связиста Каллисто.

— Входящая передача с "Гато", лейтенант Стронг.

— Расшифровка требуется?

— Да, сэр. Соединяю.

Секунду спустя, на экране появились лица Берни и Файндера, стоявших вплотную друг к другу.

— Привет, шкипер. Как там кормёжка внизу?

— Ничем не отличается от той, что у нас наверху.

— Фу. Такая же паскудная? Наверно, её там специально для офицера приготовили.

— Наверно. Есть для меня что-нибудь новое, Берни?

— Ещё как. Шкипер, этот инцидент с нападением становится всё страннее и страннее.

— Каким образом? — удивился Ли.

— Когда мы послали на Землю цифровые образцы ДНК нападавших, они присвоили им самый низкий приоритет в поисковом запросе.

— Странно. Эта процедура не сложная, и мы должны были быть первыми в этом списке.

— Я тоже так думал. Поэтому мы взяли на себя смелость послать образцы паре наших друзей "апсайдеров". Один, работает оператором базы данных на станции, в точке Лагранжа L5, другой, отвечает за иммиграционное делопроизводство на Марсе. Они выдали нам определённые результаты, и очень быстро.

— Берни, быстрота означает, что нападавшие уже были отмечены, как граждане, находящиеся на особом контроле.

— Точно босс. Все они были в списке обвиняемых или осуждённых.

— Другими словами, пешками. Что не удивительно.

— Да, но удивительно другое, каждый из них был "апсайдером". Все проживали в общинах около лунного пространства или Главного Пояса. Все без исключения антисоциалы, и у некоторых были выявлены признаки социопатии. Что нам это даёт, Шкипер?

— Ничего на что можно было бы опереться. Они все родились "апсайдерами", поэтому возможно были наняты другими "апсайдерами", или "спейсерами", которым были нужны хладнокровные убийцы. С другой стороны, всё это выглядит так, будто кто-то на Земле замешен в этом. Кто-то, у кого достаточно влияния, чтобы вытащить этих скотов из тюрьмы или выдать им УДО в обмен на эту работу.

— Но зачем?

— Пока мы не узнаем, что было их целью на "Цветке", пока мы не найдём эту иголку в стоге сена, не думаю что мы получим ответ на этот вопрос, Файндер. Кстати об этом. Было что-нибудь интересное в списке запросов на содержимое грузового отсека, который прислали с Каллисто.

— Ничего особо примечательного, шкипер. Мы просеиваем через мелкое сито каждую позицию, которую они запросили, задействовали даже детектор программных закладок. Если нам встречаются электронные компоненты, мы запускаем полный анализ данных. Пока ничего.

— Что насчёт реакции из штаба? Кого-нибудь уже хватил удар, из-за моего решения направится к Каллисто?

— Так тихо, что даже страшно становится, лейтенант. Мы получили лишь депеши и обычные приказы, и это всё.

— Что за приказы?

— Только те, что мы ожидали. Первым, было сообщение о том, чтобы мы возобновили наш маршрут патрулирования как можно быстрее, а затем поправка к этому приказу, в ответ на депешу Перленманна, доложившего о ситуации с карантином. Он купил нам дополнительные сто часов стоянки. Помимо этого, шкипер, прибавьте ещё два дня от меня.

— Как вам это удалось, Берни?

— Ну, поскольку завод по обогащению дейтерия на Каллисто остановлен, я объяснил, что у нас нет достаточных полномочий для того, чтобы получить топливо из их резерва, поскольку теперь у корабля колонистов каждая капля на счету. По крайней мере, до тех пор, пока снова не заработает их главный очиститель, и у них не появятся излишки.

Ли нахмурился. — Удивительно, что в штабе не озаботились дать вам необходимые полномочия.

— А мы не дали им такого шанса, сэр. В той же сводке, мы указали на то, что у нас всё готово к тому, чтобы перекачать топливо с "Цветка" в наши ёмкости. Конечно, после того, как они это утвердят, дабы это не было бы истолковано как сокрытие доказательств.

Впечатлённый изворотливостью Берни, Ли спросил. — И что же они сделали с этим нагромождением запутанных приоритетов и полномочий?

— То, что бюрократы могут делать лучше всего: переложили ответственность на Перленманна. Он посидел над этим запросом некоторое время, а потом послал уведомление командованию, и нам, о том что он даёт разрешение вскрыть топливные ячейки "Цветка" и забрать топливо. Что, как вы знаете, очень длительный процесс, если у вас нет специального топливного нагнетателя.

— Верно, но у Перленманна есть нагнетатель. Мне кажется, даже несколько.

— Понятно. Но он не предложил, а мы не спросили.

Ли улыбнулся. — На какой разумный срок вы сможете затянуть операцию по переброске топлива?

— В штабе нам сказали, что вследствие "непредвиденных осложнений", у нас есть на это дополнительные два дня. Поэтому, в общей сложности, мы можем оставаться на орбите ещё шесть дней. Затем вы должны будете прервать свой каллистианский отпуск и…

— Отрицательно, Берни. Я остаюсь.

— Сэр, не уверен, что правильно вас расслышал. Вы сказали, что остаётесь?

— Перленманн передал мне расследование диверсии, которая остановила их производство топлива. Речь идёт о моих должностных инструкциях. Я не могу сказать "нет". Но это может быть нашим преимуществом. Штаб упоминал о том, что я должен быть на "Гато" через шесть дней?

— Э… нет, но вы капитан, и я думаю, это подразумевалось…

— Тогда, это их проблемы. Если я не закончу здесь за шесть дней, вы вернётесь на маршрут патрулирования в качестве капитана. Это даст мне больше времени, чтобы узнать, есть ли какая либо связь между событиями на "Душистом Цветке" и диверсией на Каллисто. Если это части одной мозаики, тогда в ходе расследования, я возможно смогу обнаружить предполагаемого хозяина той потерянной иголки, которую мы всё ещё ищем на борту "Цветка".

— Это вполне возможно, шкипер. Я полагаю мне бесполезно говорить вам, что этим решением вы вряд ли заслужите поощрение в штабе.

— На этот раз, им нужно будет адресовать претензии к Перленманну.

Ли сказал то, что как предполагалось, защитит его от начальственного гнева. Но, зная себя, как плохого лжеца, это прозвучало неубедительно. — Если я не вернусь на борт через шесть дней, сначала направляйтесь к Гигии на четверти тяги.

— Почему туда, сэр?

— Потому что в этом случае, вы будете достаточно близко, когда я вызову вас, чтобы вы меня подобрали.

— Я понял, шкипер. Что мы ещё можем для вас сделать?

— Ничего, за исключением молитвы или кроличьей лапки, если она у вас есть.

— А что это?

— Земная варварская традиция.

— Звучит по неолуддитски.

— Возможно, у них это до сих пор в ходу. Продолжайте искать иголку, Берни.

— Продолжим, сэр. Вы там аккуратнее.

— Спасибо за совет. Конец связи.

Почти неделя ушла на то, чтобы вновь приучить Кабрала и Булганина к дисциплине и упражнениям на центрифуге с "перегрузкой" в 1g. Булганин помалкивал и выглядел угрюмо, но он подчинялся и, неохотно, но вроде бы шёл к тому, чтобы начать уважать Ли.

Чего нельзя было сказать об "апсайдерах" среди персонала на Каллисто. Их письменные ответы на запросы Ли, по поводу взрыва, были немногословны и почти бесполезны. Проходя по коридорам, они избегали встречаться с ним глазами, а на его попытки общения, отвечали кратко и хотели как можно быстрее с этим покончить. "Поверхностники" были не лучше, а колонисты, будто уже жили в другом мире, стремясь поскорее оставить далеко позади бесконечные пререкания между эти группировками.

Похоже, единственным человеком, который хотел помочь, был Перленманн. Он предоставил Ли доступ к своему персональному журналу. Согласно данным журнала, прежде никогда до этой диверсии, группировки "апсайдеров" и "поверхностников" не выясняли отношения насилием. Однако, после взрыва, "апсайдеры" — подчинённые Парсонса спровоцировали уже, как минимум, два открытых столкновения с "поверхностниками", дав понять, что если они выяснят, что диверсия была направлена против них, они отомстят. Не говоря уже о том, что они вряд ли приложат достаточно усилий, чтобы их возмездие было направлено только против виновных.

К середине второй недели Джек Кэрролл закончил экспертное заключение о технических подробностях способа, которым был осуществлён саботаж, Ли и Перленманн решили сохранить этот отчёт в тайне, пока дело не завершено. Раскрытие подобной информации сейчас, лишь даст преступникам информацию о том, как далеко продвинулось (или скорее не продвинулось) расследование.

Когда Ли бегло просмотрел отчёт Кэррола, он глубоко вздохнул, выпуская с этим вздохом последнюю надежду на простое решение проблемы. Десять дней интенсивных поисков ответа превратились в ничто. Пришло время нажать на некоторые личные струны, и посмотреть, что из этого выйдет.

В развороченных кишках повреждённой водородом цистерны гуляло эхо голосов бригады рабочих. Ли поднял голову и посмотрел вверх на "потолок" в десяти метрах над ним. Свод уходил далеко в бескрайний космос, переходя внизу в сумрак, в котором мерцали голубые отблески от газовых резаков.

Через десять шагов он обнаружил, что приближается к приземистому силуэту, обращённому к нему лицом. Человек стоял, держа руки на поясе, освещаемый сзади вспышками света от сварки. Голос Парсонса был не дружелюбнее обычного.

— Что вам здесь нужно, "поверхностник"? Мои люди заполнили все ваши идиотские опросники, так что оставьте их в покое.

— Я бы так и сделал, мистер Парсонс, но боюсь, "ваши люди" не полностью заполнили анкеты, которые я им раздал. А именно, никто из них не предоставил имена лиц, которые по их мнению являются радикалами, в независимости, "апсайдеры" они или "поверхностники". Я пришёл поинтересоваться, почему это так.

— Интересуйтесь чем угодно офицер, — Парсонс сплюнул, произведя резкий звук, похожий на столкновение двух камней, — на этой станции стукачей нет. Если это всё, зачем вы сюда пришли, тогда катитесь к чёрту.

— Если у вас или у кого-либо из ваших людей есть соответствующая информация, я советую вам её не утаивать. Любой, кто сознательно препятствует официальному расследованию, становится в этом случае соучастником диверсии, и виновным в том, что подверг опасности жизни рабочих на этом объекте.

Как и надеялся Ли, он нажал на правильную струну. Парсонс, повысив тон, перестав растягивать слова, заговорил.

— Вы хотите обвинить моих людей в том, что они подвергли опасности жизни своих же коллег? Своих друзей? "Апсайдеров"? Ну что ж, попытайтесь, офицер. Но вот, что я вам скажу: мы здесь сами следим за собой, и если у нас появляются проблемы, мы в них сами и разбираемся. Вы не понимаете, как здесь всё работает, а новичку, знаете ли, очень легко пораниться о то, что он не понимает. Согласны?

— Угрозы офицеру Таможенного Патруля это серьёзное преступление, мистер Парсонс, и я задаюсь вопросом, почему бы мне не расширить расследование, включив туда вас в качестве главного подозреваемого.

Парсонс незлобиво рассмеялся.

— И кто кому угрожает, лейтенант? Не преувеличивайте. Мои слова это не угроза. Я просто прокомментировал ситуацию, когда чужак может натолкнуться на, своего рода, политические проблемы, которые будет сложно, или даже опасно, решить. А насчёт расследования в отношении меня, — Парсонс насмешливо фыркнул, — да, пожалуйста. Дайте ка угадаю. Вы уверенны, что я глубоко законспирированный оперативник радикальных "поверхностников", так?

Он ухмыльнулся, — ну да, а пока "Зелёные" и "Неолуддиты" медленно душат этот объект, вы будете тратить время на допросы людей, которые поддерживают это место в работоспособном состоянии, для того чтобы выжить самим.

Тон Парсонса стал более резким, — вы усложните нам жизнь, но кто знает, не пострадает ли от этого производительность. Быть может, это подпортит фортуну "Зелёным" пиджакам в управляющем комитете потому, что даст ястребам — "Неолуддитам" ещё больше камней, чтобы кидаться ими в Каллисто. А потом, возможно, это будет означать расследование, и так случится, что жизнь осложнится уже для вас, и очень сильно.

Он сделал паузу и наклонился ближе. — Чуешь, о чём я?

Ли наклонился к лицу Парсонса.

— Да, как и вы, я надеюсь. Я здесь, чтобы защищать закон и, для того, чтобы найти преступника. Это, именно то, что я буду делать, с вашей помощью, или нет.

Их лица были на расстоянии ладони друг от друга, шипение и свист газовых горелок несколько раз прерывалось, погружая их в пронзительную тишину. Затем Парсонс сменил точку опоры, что дало ему повод откинуться назад, и рассмеялся.

— Дело ваше, офицер. Разбирайтесь с вашим трибуналом сами.

Он повернулся к сверкающим горелкам и быстрой походкой направился прочь, вдоль искорёженного брюха топливной цистерны, на ходу выкрикивая приказы.

Доктор Изольда приподняла бровь, когда Ли вошёл в её кабинет. — И чем я обязана такой чести, лейтенант? — скрипучий голос прибавил ей возраста.

Ли попробовал улыбнуться.

— Можно присесть, доктор?

Изольда посмотрела на него таким взглядом, будто серьёзно обдумывала возможность отрицательного ответа. Наконец, она вздохнула и махнула ему рукой, указав стул напротив своего рабочего места.

— Ну что ж, присаживайтесь. Что случилось?

— Доктор, уверен вам наверняка известно, что я немного продвинулся в расследовании.

Изольда искренне улыбнулась, хотя это и вышло у неё криво. — У вас явная склонность к преувеличению, лейтенант. Из того что я слышала, вы вообще не продвинулись, и к тому же завели несколько врагов.

Ли кивнул. — Я надеялся, что вы будете готовы помочь мне, немного охотнее, чем остальные.

Улыбка Изольды стала скептической.

— Неужели? И что вас привело к этой мысли?

— То, что вы доктор.

— И это должно заставить меня перейти на сторону вооружённых громил, таких как вы, да? И в итоге я получу облаву, беспорядки, а во главе всего этого — людей, одетых в форму?

Ли пожал плечами. — Полагаю, такое возможно. Но я думал, что учитывая нарастание потенциальной возможности насилия на Каллисто, вы могли бы помочь мне предотвратить возможное кровопролитие, чем просто латать последствия постфактум. Но мне кажется, я ошибся.

Улыбка Изольды исчезла, хотя зубы были видны, но уже в гримасе ярости.

— Merde! [14] Какая наглость, пытаться вымогать у меня сотрудничество подобным образом!

— Как я сказал, доктор, я лишь хотел дать вам шанс спасти жизни, — Ли поднялся, чтобы уйти.

— Mon Dieu, вы невыносимы… сядьте. Сядьте, чёрт побери. Маленький кулачёк сжался, костяшки побелели. Ей потребовалось почти полминуты, чтобы восстановить самообладание. Затем она взглянула на него холодным, пронзительным взглядом.

— К сожалению, вы правы. Люди Парсонса на грани. Боюсь, они убедили себя в том, что должны первыми нанести упреждающий удар по "поверхностникам", и даже по колонистам. Физически.

— Поэтому, это затрагивает и вас тоже.

Она моргнула.

— Конечно это меня касается. Как вы проницательно заметили, я доктор.

— Нет, я имел в виду, что это затрагивает вас, потому что вы симпатизируете колонистам.

Её глаза расширились, затем сузились. — Вы хотите от меня помощи, или вы здесь сидите, чтобы меня допрашивать?

— Возможно немного и того и другого, доктор. Я вспомнил, ту нашу первую нашу встречу, и вы кажется, заступались за колонистов когда Парсонс наговаривал на них.

Изольда побарабанила тонкими пальцами по покрытию стола, разглядывая их и взвешивая следующую мысль. Наконец она произнесла:

— Полагаю, я действительно отчасти поддерживаю точку зрения колонистов, равно как и других людей умеренных взглядов. Реальной опасностью для нас являются экстремисты и их пешки. "Спейсеры", Таможенный Патруль, "солнечники" и фашисты с идеей превосходства Земли, все вы будете убивать друг друга. И когда начнётся эта последняя межзвёздная война, Каллисто и другие невинные сообщества в Солнечной Системе, окажутся в центре событий.

И даже в отсутствии этой идиотской войны, правда в том, что мы здесь на Каллисто ходим по острию ножа. Если политическая обстановка на Земле ухудшится, тогда программа колонизации будет свёрнута, и этот объект будет закрыт. И тоже самое произойдет с многими объектами в космосе, которые существуют только потому, что они наши снабженцы. Если это произойдёт, то много… вернее, большинство уволенных "апсайдеров" будут вынуждены переселиться на Землю. Ни одно другое место просто не сможет выдержать такого внезапного увеличения популяции.

— А что насчёт "апсайдеров", которые родились в низкой или нулевой гравитации, тех, кто не сможет выжить на Земле, даже в бассейнах с гидроневесомостью?

— Лейтенант, я доктор, а не специалист по перераспределению ресурсов. У меня нет на это ответов, если они вообще существуют. Она расстроено опустила взгляд и головой облокотилась на руку.

Ли быстро скользнул по ней оценивающим взглядом. Она озабочена происходящим, и она искренне переживает об этом. У неё нет безусловных предпочтений в политической палитре. Пришло время ослабить давление.

— Прошу прощения, доктор, у меня не было намерений расстроить вас.

— Лейтенант, лгать это дурной тон, особенно когда вы делаете это так плохо. Вы наверняка хотели расстроить меня.

Ли почувствовал как тепло прилило к лицу.

— Вы правы доктор. Я сожалею… но я должен был.

— Ну, по крайней мере, вы смущены, даже покраснели. Пожалуй, в вас есть человек, лейтенант Стронг.

— Ли.

Она легко улыбнулась.

— Хорошо, Ли. Можете называть меня Женевьева, если вы уже закончили провоцировать меня.

— Полагаю, я действительно закончил, Женевьева.

— Хорошо. Итак, чем я могу помочь?

— Вы можете помочь, доктор, — сказал Ли, понизив голос, — если дадите мистеру Паначуку болеутоляющее. А то он немного раньше, чем нужно, хочет выбраться из койки и вернуться к работе.

На пороге лазарета возник Перленманн. Он приоткрыл дверь и опёрся на косяк.

— Как продвигается расследование, лейтенант?

— Продвигается, мистер Перленманн, но не так быстро как хотелось бы. Я надеялся, что доктор Изольда сможет пролить свет на некоторые новые факты, в особенности, касающиеся колонистов.

Администратор покачал головой. — Признаться, мне трудно поверить в то, что лидеры колонистов, мистер Бриггс и мистер Керконнен, могли бы выступить на стороне насилия в любом качестве.

— А что насчёт мисс Кси?

Перленманн пожал плечами.

— Она самая темпераментная из них, однако, это делает её слишком очевидным подозреваемым, вы так не считаете?

— Может быть, она не участвовала в этом сама, а смогла найти какого-нибудь горячего парня, чтобы он сделал всё за неё. Периферийным зрением Ли увидел, как Изольда скептически хмуриться.

Перленманн снова пожал плечами.

— Возможно, но единственный разумный в этом случае мотив… что колонисты пытаются дискредитировать и подставить "солнечников" или "спейсеров", и он кажется несколько надуманным. Прошу прощения, но сейчас я должен вернуться к себе в офис. Меня завалили бумажной работой.

Перленманн выскользнул из кабинета Изольды. Ли посмотрел ему вслед, и когда дверь закрылась, он спросил, — Что насчёт него?

Изольда подняла голову. — Что вы имеете в виду?

— Может он э… может он быть тем злым "поверхностником" под прикрытием, который только и ждёт подходящего повода, чтобы прикрыть этот объект?

— Перленманн? Внедрённый агент "Неолуддитов"? Вы что, с ума сошли? Изольда засмеялась приятным, мелодичным звуком.

— А что смешного?

— Лейтенант, даже если бы Перленманн и проявлял симпатии к любой экстремистской фракции, он никогда бы не действовал с ними заодно. Всё это скрупулёзное следование правилам и его обязанности здесь, однозначно говорят о том, что он здесь за тем, чтобы колониальная программа работала с максимально возможной производственной отдачей. И, несмотря на сокращение поставок и задержки, возникающие по вине "Неолуддитов" с их интригами в Женеве, ему удалось не сильно отстать от первоначального графика по запуску кораблей. А это сродни подвигу, уж поверьте мне.

— Я верю.

— Ну, тогда поверьте и моему ответу. Полномочия Перленманна прописаны предельно чётко, и он не отклоняется от этого ни на йоту.

Ли кивнул.

— Да, но как говорится, исключения подтверждают правила. Может быть, он как раз такое исключение?

Изольда резко качнула головой. — Нет. Послушайте Ли. Я знаю достаточно людей, которые либо выказывают поддержку радикалам, либо сами ими являются, только не говорят об этом. Они не посвящают меня в свои планы, но они доверяют мне. Поэтому я знаю, что они все считают Перленманна марионеткой в руках умеренных "Зелёных", которые в любой момент могут вернуть его домой. "апсайдеры, "поверхностники", "спейсеры", колонисты, все они согласны только в одном, в том, что Перленманн не будет нарушать правил.

Ли пожал плечами. — Ну, я должен был спросить.

— Конечно. Есть что-то ещё, чем я могу помочь?

— Пока нет. — Ли легко поднялся на ноги в почти отсутствующей гравитации.

— Хорошо. Тогда ваша очередь мне помочь.

Изольда порылась в столе, достала пузырёк с таблетками и протянула его Ли.

— Это для сержанта Булганина, — пояснила она.

Ли улыбнулся. — Таблетки для похудения?

Лицо Изольды стало строгим. — Это не смешно, лейтенант. Будьте любезны, проследите за тем, чтобы сержант их принял. Безотлагательно.

Ли нахмурился. — От чего они?

Изольда, которая в этот момент смотрела в компьютер, удивлённо перевела взгляд на Ли.

— Вы не знаете?

Ли покачал головой.

— Он не сказал вам?

Ли снова покачал головой.

— Mon Dieu, вы мужчины, как дети! Ли, сержант Булганин страдает астмой, а все эти упражнения, которыми вы его мучаете, лишь делают ему хуже. Много хуже.

В голове Ли внезапно замелькали образы Булганина в центрифуге, его застывшее лицо, попеременно становящееся то бледным, то покрывающееся красными пятнами, но при этом всегда с упрямой складкой человека терпящего боль. Ли дал этому русскому повышенную нагрузку, но теперь он понял, почему толстовка Булганина всегда была чёрной от пота, и почему не улучшалась его выносливость. Ему просто не хватает воздуха.

Ли сжал пальцами пузырёк.

— Спасибо доктор. Я прослежу, чтобы он принял их немедленно.

Булганин стоял по стойке смирно, когда Ли вошёл в идеально чистую дежурку. Американец жестом предложил ему присесть.

— Вольно сержант. Присядьте, передохните немного. Булганин подозрительно посмотрел на него, а затем медленно опустился на стул и повернулся к компьютеру на его столе.

Ли протянул руку через стол и разжал пальцы, показав пузырёк с таблетками.

— Полагаю, это для вас, сержант.

Булганин покраснел и замер. Затем медленно, с достоинством, дотянулся до лекарства, сгрёб его медвежьей лапой и спрятал в нагрудный карман. Он чуть кивнул, повернулся на стуле и переключил внимание на компьютер.

— Сержант, почему вы не уведомили меня о своём состоянии?

Булганин приоткрыл рот, помедлил немного и пробормотал,

— Да это всё ерунда, сэр.

— Чёрт побери, Булганин, это не правда, и вы это знаете. Более того, теперь и я это знаю.

Не глядя Ли в глаза, Булганин спросил.

— Вы отстраняете меня от дежурства?

Ли покачал головой.

— Чёрта с два, сержант. Даже если бы я хотел, всё равно бы не смог. Я не могу позволить себе потерять вас. — Булганин выглядел слегка удивлённо. — Однако, сержант, я хотел бы знать, как долго вы находитесь в таком состоянии и почему, повторяю, почему вы не сказали мне?

Булганин отстранённо посмотрел сквозь компьютер, размышляя над ответом. Затем он произнёс.

— Могу я говорить откровенно, сэр?

— Я настаиваю на этом.

— Я не сказал вам об этом, потому что это было бы унизительно, если бы вы освободили меня от физических нагрузок, сэр.

— Не я установил эти стандарты, сержант, и вы это знаете. Они прописаны в нормативах Таможенного Патруля.

Булганин кивнул. — Да, это правда. Но после того как вы прибыли, я…, я не хотел от вас ни какого особого отношения к себе.

Ли кивнул.

— Думаю, я понимаю вас, сержант. Однако, я надеялся, что мы уже закрыли вопрос, касающийся наших первоначальных трений, по крайней мере отчасти. Я всё ещё ожидаю, что вы будете заниматься на центрифуге под нагрузкой в 1g каждый день. Однако теперь, вы будете выполнять эти нормативы в три подхода по двадцать минут, предваряя каждый подход, как минимум одним часовым перерывом без физических нагрузок.

Булганин открыл было рот, чтобы возразить, но Ли поднял руку и сказал.

— Это приказ, Аркадий.

Булганин закрыл рот, посмотрел на Ли, а затем криво улыбнулся.

— Будет здорово, снова начать дышать.

Ли улыбнулся в ответ.

— Могу себе представить. Как долго уже это с вами, и почему этого нет в вашем досье?

Булганин нахмурился.

— Этого нет в досье, потому я никогда об этом не докладывал.

— Боже, Булганин это же чертовски рискованно.

Русский пожал плечами.

— Большим риском, было бы сообщать об этом. Как вы уже раньше заметили, в моём послужном списке есть несколько красных флажков, включая протесты против "Неолуддитов". Как вы думаете, что произойдет, если они обнаружат, что у меня тяжёлая форма астмы. Увольнение со службы. А что потом? Я не умею ничего, кроме как быть солдатом. Поэтому, я всегда подавал рапорты командованию и вызывался добровольцем в наиболее уединённые места службы.

— Я очень надеюсь, что на этих назначениях, вы смогли сохранить в тайне вашу астму или, по крайней мере, ваши командиры не потрудились сообщить о ней.

— "Da", то есть, да, именно так и было.

— Ну что ж, Аркадий, что касается меня, то я также не собираюсь добавлять записи о состоянии здоровья в ваше досье.

Булганин моргнул и просиял.

— "Spaseebo", лейтенант. Затем он опасливо огляделся по сторонам.

— В чём дело, сержант?

— Сэр, боюсь я э…, "забыл" сообщить вам некоторые сведения, которые могут касаться вашего расследования.

"Ага. Наконец то, хоть что то наклёвывается", промелькнуло в голове Ли.

— И, я, скорее всего, знаю, сержант, почему у вас в голове могло произойти это затмение. Вы ведь были очень заняты все эти десять дней.

Булганин благодарно улыбнулся.

— Это насчёт Коцукова, сэр. Он был связан с колонистами. Хотя они и не разделяли его страсти к доминированию Земли, они определённо были заинтересованы в сохранении колониальной программы.

— Это я слышал. Но зачем Коцукову связываться с ними? По логике, он ведь должен был смотреть на них как на предателей, так ведь?

Булганин кивнул.

— Так и было. Но Куцуков был практичным. У них были общие враги: "солнечники". Кроме того, в то время, Коцуков был только рад, что Земля избавляется от диссидентов, столь недовольных режимом, что они скорее рискнут отправиться к звёздам, — Булганин пожал плечами, — ближе к концу, он даже помогал им устраивать их тайные встречи.

— Тайные встречи? Почему тайные?

— Ну, я думаю, колонисты тогда начали разрабатывать планы на случай чрезвычайной ситуации, они пытались решить, что им следует делать, в случае если Земля прикажет прекратить текущие работы над их кораблём.

— Они рассматривали военные варианты?

— Я не уверен, сэр. Но думаю, некоторые из них могли это предложить. А Коцуков, он…, ну он…

— Что он?

Булганин сглотнул.

— Он сказал мне, где они проводят эти встречи.

Лопасти вентилятора замедлили вращение и остановились. Булганин отсоединил крепёж кожуха устройства. С усилием надавил на него, и вытяжка со скрежетом от сдираемой ржавчины, провалились внутрь, открывая проход в вентиляционный коллектор, приблизительно одного метра в диаметре. Булганин протиснулся в проём и жестом показал Ли следовать за ним.

Внутри было тесно. Ли уже трижды вспоминал о Быстром Эдди, и каждый раз жалел, что тот не знаком с системой вентиляции. Он бы продвигался гораздо быстрее, чем тихоходный Булганин.

Через полчаса ползания на коленях, Булганин свернул в тупиковое ответвление. Проход в этом месте расширялся и оканчивался быстро вращающимся вентилятором. Когда питающие провода были отрезаны и вращающиеся лезвия замерли, русский освободил крепление вентилятора и мягко подтолкнул его. Механизм повернулся на петлях и отошёл в сторону. За ним оказался зарешёченный вентиляционный люк. Двое мужчин подползли вперёд и замерли в сантиметре от чёрной металлической решётки. Через неё было видно помещение с примерно тридцатью пятью людьми, сидящими неровным полукругом.

Булганин показал на одного, второго и третьего.

— Это Бриггс, их лидер, и их мозги. Рядом Керконнен, его правая рука. Вон там Кси, отличный оратор. Ей всего двадцать семь. Молодые колонисты считают её привлекательной. Все остальные присутствующие, совершенно разные по возрастам, национальностям и профессиям.

Ли вытащил оружие. Он снова носил штатный автоматический десятимиллиметровый безгильзовый пистолет. Опасаясь, что самодельный "апсайдерский" реактивный пистолет может вызвать удивлённые взгляды и нежелательные слухи о его лояльности, он держал его подальше.

Ли попытался подслушать, о чём говорили колонисты, но безуспешно.

— Булганин, вы слышите, о чём они говорят?

— Нет, сэр. Там слишком шумно, а здесь мешает эхо.

Ли посмотрел на часы. — Ну, у нас будет шанс выяснить тему этих ночных посиделок совсем скоро. Двухминутная готовность. Проверьте оружие и убедитесь, что в нём патроны с транквилизаторами.

Булганин нахмурился. — Вы уверены, что нам нужны именно транквилизаторы, сэр?

— Вполне, сержант. Кроме того, у нас ведь есть и запасной вариант, если потребуется.

Булганин кивнул, проверил свой штатный десятимиллиметровый, и сел так, чтобы его ноги упёрлись в решётку.

Ли, не сводя глаз с секундной стрелки, сказал. — Следуйте сразу за мной, как можно быстрее. И, Аркадий, не прыгайте далеко, просто уверенно приземлитесь.

— Уверенно, безопасно и на обе ноги.

— Верно. Итак, начинаем. Вышибайте.

Ли встал рядом с Булганиным в позу, напоминающую спринтера в низком старте. Сержант согнул ноги и затем резко их распрямил, с силой выбив решётку.

Она выскочила наружу и завертелась, медленно снижаясь в низкой гравитации. Ли прыгнул вслед за ней. Он быстро и плавно пролетел семь метров вниз, пригнул ноги и приземлился с глухим ударом. Щелкнув предохранителем пистолета, он с трудом удержался от того, чтобы злобно не ухмыльнутся полукругу людей, смотревших на него с разинутыми ртами.

— Согласно правого кодекса Земного Содружества номер 1770Б2, я задерживаю всех собравшихся. Приказ вступает в силу немедленно. Прошу не пытаться…

Кси и ещё двое развернулись и бросились по направлению к главному входу, к большой двери прямо напротив вентиляционного люка, из которого выпрыгнул Ли. Булганин со стуком приземлился в нескольких метрах позади Ли, и громко поинтересовался.

— Пальнуть в них?

— Не стоит, сержант. Просто обойдите их по флангу.

Кси и двое её спутников добрались до двери, но в этот момент она распахнулась, и в неё вбежали два перепуганных подростка. Они закричали об облаве, но были прерваны любезным толчком ноги Быстрого Эдди, который втолкнул их в помещение. Кси развернулась и бросилась в обратном направлении.

Но два других оставшихся выхода уже были под контролем Ли и Булганина. Кси оказалась всего в нескольких метрах от того места, откуда стартовала, её губы вытянулись в прямую упрямую линию, а распахнутые миндалевидные глаза, сверкая замерли на пистолете который направлял на неё Булганин. Стоявшие позади Кси, Бриггс и Керконнен обменялись взглядами и медленно подняли руки вверх.

Ли убрал оружие, оставив его на предохранителе. — Так-то лучше. Теперь, если вы не возражаете, я задам несколько вопросов…

Перленманн посмотрел на Ли сквозь сцепленные пальцы, через стол заваленный открытыми книгами.

— Итак, что мы имеем на сегодняшний день?

— Почти тоже, что и в самом начале.

Перленманн закрыл несколько книг, под которыми их было ещё больше. Как и новый сканер, они были переправлены сюда с "Гато".

— Вы уверенны, что никто из колонистов не участвовал в диверсии?

— Уверен ли я? Я не знаю, уверен ли я хоть в чём-то. Ли заметил сканер документов, странным образом лежавший вперемешку с драгоценными книгами Перленманна. Он вздохнул.

— В любом случае, одно, я могу сказать определённо. Если кто-то из колонистов и участвовал в неком хитроумном плане под прикрытием, то они сохранили это в секрете даже от своих лидеров.

— А что насчёт мисс Кси? Похоже, она у них политическая заводила. Не может она оказаться более воинственной, чем кажется?

Ли покачал головой. — Маловероятно. К тому же, у неё очень хорошее алиби на семьдесят два часа предшествующие взрыву.

— Неужели?

— В то время когда это происходило, она была дома в постели со скверным вирусом, по распоряжению Изольды. Многие парни навещали её, поэтому у неё очередь из свидетелей, которые могут присягнуть, что она постоянно находилась дома в течении трёх дней перед взрывом.

Перленманн пожал плечами. — Полагаю, нам остаётся сделать вывод, что наши диверсанты не колонисты.

— И кто остаётся? "Солнечники", если они вообще есть на Каллисто, или психопат одиночка.

Перленманн снова пожал плечами. — Возможно первые, но я сомневаюсь что последний. Бюрократы Земного Содружества проверяют людей на психические отклонения, перед тем как дать доступ на Каллисто.

— Ну, тогда у меня иссякли возможные подозреваемые.

Перленманн расцепил и снова сплёл пальцы.

— Ну, хорошо, исходя из того, что взрыв это не безумный поступок, значит, он должен был, каким-то образом способствовать достижению целей диверсантов, которые очевидно не "поверхностники", не колонисты и, возможно, не "солнечники".

— По-видимому, так и есть.

Перленманн пожал плечами. — Мне представляется, что поиск виновника более не эффективен. Возможно, мы сможем обмануть его, сделав ход первыми, и тогда сможем его обнаружить.

Ли нахмурился. — Я не понимаю.

А затем, внезапно моргнув, Ли понял. Понял не только про взрыв, но и про нападение на "Душистый Цветок".

— Мистер Перленманн, Мне нужно связаться с "Гато" по зашифрованному каналу. Затем, я поговорю с доктором Изольдой, а после, мы созовём закрытое совещание…

Ли удостоверился, что его лицо выглядит достаточно мрачно, прежде чем он снова зашёл в кабинет Перленманна позже в тот же день. Он кивнул, на его приветствие откликнулись Изольда и администратор. Парсонс хмуро глянул на него с дальнего конца стола. Бриггс и Кси лишь молча сидели и напряжённо смотрели в его сторону.

Ли сел, отодвинул несколько книг в сторону и начал.

— Спасибо, что так быстро пришли.

Парсонс проворчал. — Да, да, всё понятно, у меня много работы, так что давайте уже…

— Тогда, пожалуй, сразу и приступим. Доктор Изольда?

Женевьева, не поднимая взгляда, сложила руки перед собой. Она негромко, но отчётливо произнесла. — Мистер Паначук умер несколько часов назад.

Глаза Перленманна округлились. Бриггс выглядел опечаленным, Кси озабоченной, а Парсонс открыв рот, с трудом смог произнести только одно слово:

— Что?

Изольда пояснила.

— Когда цистерна взорвалась, по-видимому, в Паначука, на высокой скорости, попал небольшой металлический фрагмент. Он должен был войти в него по той же траектории, что и большой фрагмент, который мы заметили и извлекли. В этом причина того, почему на его теле не осталось раны от входа маленького фрагмента, который мы не заметили. Этот фрагмент проник чуть выше его левого лёгкого. Когда Паначук позже рассказал нам о том, что у него прерывистый кашель со следами кровавой мокроты, мы предположили, что у него проблема аналогичная той, что недавно была у мисс Кси, а поскольку у Паначука имелось множество ожогов, то наиболее вероятным казалось то, что из — за них, его иммунная система стала работать на износ, что сделало его особенно восприимчивым к условно-патогенной инфекции.

Паначук принимал обезболивающие из-за ожогов, поэтому, скорее всего, он не чувствовал, как этот фрагмент, с каждым приступом кашля, прокладывал путь у него внутри. Или, быть может, чувствовал, но не хотел рисковать потерей работы по инвалидности. В любом случае, первый звоночек прозвенел тогда, когда мы нашли его без сознания, с быстро прогрессирующей коронарной недостаточностью, — Изольда отвела взгляд в сторону, — этот фрагмент в конечном итоге проложил путь к его сердцу. К тому времени как мы локализовали проблему и подготовили его к операции, он умер.

Парсонс был жутко бледным. — Господи. Бедный Паначук. А его жена Марта…

— С этим придётся подождать мистер Парсонс, — прервал его Ли, — у нас сейчас есть более важная проблема.

Парсонс нахмурился. — Что за проблема?

— Смерть Паначука означает, что теперь, это больше не просто диверсия с порчей имущества, а преступление, с убийством одного из ваших людей. Думаете, долго ваши работники будут ждать, пока крутятся колёса правосудия? Поэтому, я прошу вас собрать их всех здесь. Если мы не найдём убийцу быстро, рабочие возьмут дело в свои руки и линчуют первого попавшегося козла отпущения. К счастью, полагаю, у нас имеется вероятный подозреваемый.

Бриггс моргнул. Кси посмотрела настороженно и спросила. — Кто?

— Джек Кэрролл, главный инженер.

— Джек? — Парсонс тупо уставился на Ли. — Вы должно быть шутите.

— Нет, я не шучу. У него есть навыки, у него была возможность, и у нас есть доказательства того, что он подделал своё экспертное заключение.

— Каким образом?

Ли откинулся назад. — Дело в том, что в своём отчёте, Кэрролл утверждал, что не смог установить модель часов, которые злоумышленники использовали в качестве таймера для электрозапала. Я проверил эту информацию и вполне определённо могу утверждать, что смог определить тип этих часов. Они идентичны тем, которые носил Кэрролл, и про которые он сообщил, что они были утеряны за неделю до взрыва.

Парсонс вздрогнул, и покачал головой. — Вы ошибаетесь. Даже если это дело рук Кэрролла, то он не собирался никого убивать. Он мог… он сделал бы всё, чтобы этого не произошло.

Ли нахмурился. — Не уверен, что понимаю, как вы пришли к такому заключению мистер Парсонс.

Потому что, — сказал Парсонс сердито, — если бы он действительно хотел поубивать людей, то в качестве запала для воспламенения водорода он использовал бы искровой разрядник, а не этот дрянной магнитно-индукционный…

Парсонс осёкся. Ли улыбнулся, а брови Перленманна стремительно взлетели вверх.

Ли подался вперёд.

— Скажите-ка, мистер Парсонс, как так получилось, что вы знаете об этом… знаете о том, что диверсанты использовали магнитно-индукционный запал, а не искровой разрядник?

Лицо и без того бледного Парсонса, приобрело цвет как у покойника.

Ли продолжил.

— Вы не могли узнать об этом из последнего отчёта Кэрролла. Я опечатал его до окончания расследования. И вы, также, не могли идентифицировать запал во время нашего первого совещания. У Кэрролла ушло два часа работы с микроскопом, чтобы определить тип этого воспламенителя. Поэтому, я спрашиваю вас снова мистер Парсонс, как вы узнали, что запал был магнитно-индукционный?

Парсонс не произнёс ни слова. Его глаза бегали по комнате от Ли к Перленманну. А потом он стал подниматься.

Дверь открылась и оттуда показался Быстрый Эдди державший десятимиллиметровый пистолет обоими руками. Он был нацелен в грудь Парсонсу. Парсонс медленно и осторожно погрузился обратно на место.

Ли облегчённо откинулся назад.

— Мистер Парсонс, сейчас я задам вам тот же вопрос, но только один раз…

Признания полились рекой, после того как Парсонсу было доложено, что Паначук не только жив но и будет планово отпущен из госпиталя сегодня же. Парсонс был зол, но с видимым облегчением узнал, что Кэрролл никогда не находился под подозрением. Несмотря на свой провал, Парсонс явно не хотел, чтобы кто-то другой расплачивался за его поступки.

История Парсонса развивалась в том направлении, в котором Ли и ожидал. Сам Парсонс являлся тайным и активным сторонником "спейсеров", его беспокоило то, что "апсайдеры" плясали под дудку их хозяев "поверхностников", и также он понимал, что "солнечники" были опасными экстремистами. Поэтому он придумал хитрую схему для решения обоих проблем.

Подстроив диверсию с топливной цистерной так, чтобы это выглядело как политическое заявление "солнечников", Парсонс был уверен, что Земное Содружество ответит на это жёсткими санкциями, тем самым породив симметричный ответ со стороны "апсайдеров" против своих угнетателей "поверхностников".

Помимо этого, Парсонс запланировал одновременное объединение "апсайдеров" для формирования "патрулей бдительности", которые, в конечном счёте, завоевали бы доверие после успешного подавления "дальнейших актов насилия "солнечников" на Каллисто. Умеренные "Зелёные", без сомнения, раструбили бы о "ликвидации государственной измены", с гордостью указав на самоорганизующихся "апсайдеров", как на ресурс, при помощи которого она была ликвидирована и, тем самым сделав из них наглядный пример, в полемике о космических общинах с правильной мотивацией, которые могут оказывать поддержку интересам Земного Содружества.

Конечно, в то же время, это продемонстрировало бы, что те же самые "образцовые апсайдеры" способны вырвать уступки из "поверхностников", если смогут организоваться и действовать на опережение. В долгосрочной перспективе, Парсонс надеялся, что Земное Содружество могло бы возложить на "апсайдеров" больше производственных операций на Каллисто, и тем самым сделать засекреченные технологии более доступными "спейсерам", которые затем, передали бы эту информацию своим независимым анклавам в Поясе Астероидов. Там, эти технологии могли быть доработаны и распространены, что увеличило бы совокупное влияние "апсайдеров" на их земных хозяев.

— Но я не имею ничего общего с делом о порче сканера, — закончил Парсонс, — понятно, что это мне не очень поможет в моём положении. Но давайте уже покончим со всем этим.

Перленманн наклонил голову. — Покончим с чем?

— Не играйте со мной, Перленманн. Я в курсе дальнейшего хода событий. Моё признание у вас есть. Теперь, вы должны вынести приговор. Это ваша обязанность, как администратора.

Ли неторопливо вздохнул. Он был рад, что его роль в этом деле подошла к концу. Возможно теперь, наконец, всё устаканится…

Слова Перленманна положили конец этой надежде. — Мистер Парсонс, я готов приостановить вынесение приговора и надолго опечатать записи об этом разбирательстве, и о расследовании лейтенанта Стронга, если вы дадите согласие на участие в особом проекте на благо нашего сообщества.

Изольда посмотрела на Перленманна и перевела взгляд на Ли.

— Он действительно, может это сделать?

Ли кивнул, быстро пытаясь сообразить, что это всё может означать.

— Да, он это может, доктор. Хотя я и проводил расследование, мистер Перленманн, де факто, является на этом объекте представителем судебной власти.

Перленманн кивнул, подтверждая правильность комментария Ли.

— Именно так. Мистер Парсонс, вы заинтересованы в таком решении вопроса?

Парсонс не отрываясь, пристально смотрел на Перленманна, но теперь уже другим взглядом, как будто администратор отрастил ещё одну голову. — Эмм…, да, конечно.

— В таком случае, мистер Парсонс, вот что вы должны сделать. Вы должны созвать открытое собрание, на котором будут присутствовать не только "спейсеры", но и колонисты и "поверхностники". И первое коллективное решение, которые вы должны принять это отказ от насилия. После этого, и в дальнейшем, вы будете использовать это собрание для поднятия вопросов, касающихся всего сообщества. Это означает, что всё сообщество будет выслушивать мнения своих оппонентов, т. е. зачастую, диаметрально противоположные точки зрения. Если вам удастся сделать то, что я озвучил, я буду удовлетворен. Нам на Каллисто нужен обмен мнениями, а не обмен взаимными ударами.

Перленманн взглянул на Ли и улыбнулся. Ли ответил ему тем же и кивнул. Да, теперь всё становится на свои места. И всё вполне логично.

Перленманн подвёл итог. — Вы согласны на эти условия, мистер Парсонс?

Парсонс потрясённо кивнул. — Д… да. Безусловно.

Ли кивнул Перленманну. — Это всё соответствует местному регламенту, не так ли?

Перленманн улыбнулся снова. — Да, в точности.

Затем он посмотрел на Парсонса и провозгласил. — Мистер Парсонс, поскольку вы согласились выполнить требуемое задание, вы свободны и можете идти. Однако, должен предупредить, если вы нарушите закон, спровоцируете или поддержите любое насилие связанное с людьми или имуществом Каллисто, я буду обязан вновь открыть ваше дело, заключить вас под арест и доставить под стражей на Землю для вынесения вам приговора по обвинению в диверсии и государственной измене.

Парсонс стоял и выглядел так, будто хотел выйти вон как можно скорее.

Ли улыбнулся. "Наверно он хочет свалить отсюда к чёрту, пока Перленманн не опомнился и не запустил в него книгой. Что, вообще то, следовало бы сделать".

Перленманн кивнул. — Можете идти.

Парсонс растворился за дверью, за ним последовали Бриггс, Кси и Кабрал. Маленький бразилец не спускал глаз с Парсонса, держа руку на кобуре с пистолетом. Изольда, странно поглядывая на Ли, ушла следом за ними.

Когда дверь закрылась, Ли покачал головой.

— Браво, мистер Перленманн. Представление, достойное короля.

Улыбка Перленманна слегка угасла. — Боюсь, я не понимаю вас, лейтенант.

— Мистер Перленманн, вы меня понимаете так же хорошо, как хорошо вам удавалось без моего ведома дёргать меня за ниточки, как марионетку, всё это время. Однако вы один раз переступили черту закона, и это вас выдало.

Перленманн улыбнулся. — И что же это за, якобы, оплошность, которую я сделал?

— Я бы не назвал это оплошностью. Просто у вас не было выбора. Сканер, Перленманн. Вы испортили сканер.

Улыбка стала шире. — И зачем бы мне это делать?

Ли показал на захламлённый стол. — Ну, отчасти из-за этих книг, которые Земное Содружество подвергает цензуре, ограничивая их распространение.

Перленманн пожал плечами.

— Боюсь, я не могу уследить за ходом вашей мысли. Как связан сломанный сканер с книгами, которые у меня уже есть, равно, как они есть во многих библиотеках "апсайдеров"?

— Вас не беспокоят читатели — "апсайдеры", мистер Перленманн. Вас заботят читатели-колонисты, особенно те, грядущие поколениях которых, иначе, были бы обделены истинной глубиной и широтой человеческого воображения, их мыслей и изобретений. Поэтому, с тех пор как цензоры — "поверхностники" контролируют содержимое базы данных кораблей колонистов, вы нашли единственный способ обойти их запреты, чтобы создать вашу собственную, не прошедшую цензуру графическую библиотеку.

Только старый сканер был плохим инструментом для подобной работы. Он был слишком медленным. Поэтому вы заполучили то, что захватывает страницы в мгновение ока. А изображения, возможно, скрываются под фальшивыми именами, или вы смешали их с другими корабельными данными.

Перленманн улыбнулся.

— Ещё лучше. Библиотечные файлы скрыты среди сжатых резервных копий ранних версий навигационного программного обеспечения. Колонисты даже не будут знать об их существовании, пока их путешествие не продлится несколько лет. В заданную дату, архивы будут открыты автоматически и уведомят команду о своём существовании.

Он откинулся назад. — Итак, вы обнаружили моё гнусное преступление. Примите мои поздравления.

— Ваша ирония преждевременна, администратор, потому что я не закончил. Видите ли, я стал размышлять о том, как вы испортили сканер и подумал, что это может пролить свет на некоторые другие загадки, с которыми я столкнулся. Например, это может быть связано с нападением на "Душистый Цветок".

Перленманн вскинул брови и с иронией произнёс. — Значит, эти пираты охотились за моим сканером? Я и не знал, что он имеет такую невероятную рыночную стоимость.

— На самом деле наоборот, это вы были тем, кто имел информацию о его реальной стоимости, а пираты о ней не знали. Однако, давайте больше не будем их так называть. Это были наёмные убийцы, посланные за тем, чтобы найти то, что они бы никогда не нашли. Потому что это было скрыто прямо внутри этого сканера.

Ли указал на устройство.

Улыбка Перленманна исчезла.

Ли медленно постучал по сканеру.

— Если хочешь спрятать большое преступление, спрячь его в место поменьше. И это то, что вы сделали. Да, всё что вы хотели, это новый сканер для книг. И если бы вас поймали на этом, вы всегда могли покраснеть, улыбнулся, и всё было бы хорошо. И ни кто бы ни догадался посмотреть на новый сканер поближе, и заметить, что он, на самом деле, контейнер для транспортировки данных. Понятно, что вы намеревались использовать его, чтобы оцифровать вашу библиотеку, в том числе, но его реальная цель заключалась в передаче незаконных и, даже более того, секретных государственных данных, а именно, "тестовых изображений", записанных, в зашифрованном виде, в память сканера. И если я не ошибаюсь, убийцы на "Цветке", на самом деле, охотились за ними. Они пришли туда, чтобы перехватить эти данные. Вот почему им, чёрт возьми, было наплевать на заложников, и на содержимое трюма корабля. Вот почему они остались на борту, и дрейфовали, не привлекая внимания, пытаясь обнаружить спрятанные данные. Вот почему у них был вооруженный, скоростной эвакуационный корабль, ожидающий у Клеопатры-216, чтобы забрать эти данные, выслушать их отчёт, а затем возможно ликвидировать пиратов.

— И да, мы обнаружили большой массив тестовых изображений в сканере. Мы их скопировали, но в них для нас не было смысла до этого момента. Я подозреваю, если бы у нас был правильный ключ, мы бы поняли, почему кто-то хотел послать за ними убийц, и почему вы, как его получатель, живёте двойной жизнью, что попахивает изменой.

— Мне любопытно, лейтенант. Что вас привело к догадке, что я был получателем этих секретных данных.

Ли пожал плечами.

— Помимо прочего, я изучал ваши личные журналы, в которых были записи переговоров. Я отмотал далеко назад и проверил сеансы связи с "Ароматным Цветком", проходившие задолго до их прибытия. Переговоров между вами почти не было. Но с того момента, как Ароматный Цветок покинул парковочную орбиту Марса, вы постоянно контактировали с ним.

Ли улыбнулся.

— Очевидно, у вас с капитаном было много о чём поговорить. И так удачно совпало для вас, что если бы вы регулярно не устанавливали связь с капитаном "Цветка", вы бы никогда не узнали о нападении и не предупредили бы нас.

— Удача не имеет отношения к нашими частыми переговорами, лейтенант Стронг. Это были наши попытки воспрепятствовать убийцам на борту "Цветка", о присутствии которых мы уже тогда догадывались.

Ли посмотрел на Парленманна. — Что вы имеете в виду?

— Лейтенант Стронг, хотя у капитана "Цветка" и не было никаких определённых доказательств, у него имелись сильные сомнения относительно несколько пассажиров забронировавших места в последний момент, а также, относительно пары заменённых членов команды. Он сообщил мне об этом, и поэтому мы старались вести переговоры в максимально открытом режиме, и устанавливали сравнительно частые сеансы связи, которые включали информацию, которая, как мы надеялись, отпугнёт любых потенциальных мятежников. Например, я несколько раз упоминал, о том, что ваш катер был в зоне досягаемости, а равно и о том, что поблизости находился "Почитающий Лес" — другой корабль такого же класса. Очевидно, мы недооценили решимость наших оппонентов.

Ли услышал свой голос, в котором звучало сочувствие. — Не вините себя мистер Перленманн. Этим убийцам ничто не могло помешать.

Перленманн кивнул, и в упор просмотрел на Ли.

— Не уверен, что вы осознаёте всю правоту своих слов, лейтенант Стронг. За два дня до атаки, "Почитающий Лес" был отозван, чтобы оказать неотложную медицинскую помощь небольшому шахтёрскому поселению далеко в Поясе Астероидов.

— И что? Мы получаем подобные вызовы регулярно.

— Уверен, что так и есть, но не в том случае, когда этого поселения не существует. Кроме того, в данном случае, фальсификация была особенно впечатляющей. Сообщение об этом было подписано действующим кодом авторизации Таможенного Патруля. И когда "Лес" отбыл, ваш корабль остался единственным в этом районе. Кто-то позаботился об этом.

Ли почувствовал, как по спине прошёл озноб.

— Что вы пытаетесь мне сказать?

Перленманн всплеснул руками. — Думаю, это очевидно. Ближайшему из двух кораблей, который мог прийти на помощь "Ароматному Цветку" было приказано сойти с маршрута и уйти на дальнее расстояние всего за два дня до нападения. И кто остался в одиночестве, и в непосредственной близости от места нападения? Молодой капитан. Капитан без боевого опыта. Капитан из семьи с сомнительной политической ориентацией. Капитан, который согласно всем отчётам слишком хорошо пришёлся ко двору в экипаже "Почитающего Гею", также известного как "Почитающего Гато".

Перленманн посмотрел на Ли поверх сцепленных пальцев. — Вы ведь знали, не так ли, что позитивные отзывы от вашей команды "апсайдеров", на самом деле являются предметом серьёзной озабоченности ваших командиров?

Ли сглотнул. Он этого не знал, но учитывая всё, что он увидел и услышал за последние недели, это имело смысл. С точки зрения Земного Содружества, если команда, состоящая из "апсайдеров" доверяет офицеру "поверхностнику", последствия этого факта могут оказаться очень рискованными.

— Я нахожу ваши гипотезы… тревожными, — согласился Ли, у которого внезапно пересохло во рту.

Перленманн кивнул. — Думаю, у вас есть на это все основания.

Немного придя в себя Ли сказал.

— Тогда, логично предположить, что кто бы ни отозвал "Лес", у него есть свои люди в Таможенном Патруле. И, будучи замешанными в это нападение, они наверняка передали убийцам и их спасательному кораблю наше точное местоположение. Поэтому-то они и были уверенны в том, что менять планы не нужно. Они знали, что мы были слишком далеко, чтобы заподозрить неладное, или натолкнуться на них случайно, ведь команда "Цветка" уже не могла позвать на помощь, и они продолжали себе тихо дрейфовать. И по этой же причине, убийцы были готовы к любому традиционному способу проникновения на борт, которым мы могли бы воспользоваться. Кто-то рассказал им к чему именно нужно готовиться.

Ли внимательно посмотрел на Перленманна.

— Но мы никогда бы не полетели туда, и никогда не узнали бы о неприятностях "Душистого Цветка", если бы не вы. Никто, из тех, кто планировал захват "Цветка", не мог предвидеть того, что вы свяжитесь непосредственно со мной, будете следить за ситуацией, и за моими координатами.

Ли покачал головой. — Мне следовало бы догадаться, что в вашем сообщении о "Цветке", переданным непосредственно на наш передатчик, было что-то ненормальное. У вас могли оказаться наши точные координаты только в том случае, если бы вы уже отслеживали нас и регулярно проводили коррекцию ошибок наших координат. Точно так же, как это делали и плохие парни.

Перленманн кивнул. — И, конечно, вы усматриваете в этом очевидные выводы, которые логически вытекают из ваших предположений.

— Понятно, что вы часть некой большой подпольной организации. В этом нет никаких сомнений. Но что это за организация и на чьей она стороне?

— Организация, с которой я сотрудничаю, не поддерживает ни одну фракцию. Мы заинтересованы в том, чтобы вся Солнечная Система была состоятельна. А чтобы система была здорова целиком, все её составляющие должны иметь равные свободы. И самыми фундаментальными из этих свобод, являются следующее: люди должны свободно читать, писать, говорить и думать о том, о чем пожелают. Без этого все другие свободы всего лишь пустой звук, фикция.

Ли криво улыбнулся. — Вы сейчас говорите как мои родители.

Перленманн улыбнулся в ответ. — Это было не намеренно, но и не неожиданно для меня.

Ли откинулся назад, поняв, что в первый раз в его зрелой жизни, он совершенно не представляет, каков будет результат этой дискуссии, и куда она может его завести.

— И что же находится в этом сканере, ваши секретные планы или планы ваших врагов?

Перленманн вздохнул.

— К сожалению, и то и другое, и это получилось не умышленно. "Цветок" скрытно перевозил последний пакет наших планов, и он бы не привлёк внимания. Но ситуация сложилась таким образом, что нам пришлось отправить сюда, вместе с ним, другой пакет данных, это были планы чрезвычайно секретной операции, разработанной "Зелёными".

— Так, давайте по порядку. Что это за секретная операция "Зелёных"?

Перленманн вздохнул. — У "Зелёных" есть план, по которому они хотят ликвидировать рост самодостаточности "апсайдеров" и, одновременно, уничтожить недавние политические успехи "Неолуддитов". Эта, довольно хитроумная схема, получила у них название "Красный план".

— И как он оказался на "Цветке"?

Перленманн пожал плечами. — По видимому, один из наших агентов ненамеренно получил доступ к этим планам, возможно случайно, в процессе выполнения другого задания, и вынужден был избавиться от них, отправив туда, где они бы оказались вне досягаемости службы безопасности "Зелёных".

— Вы хотели сказать службы безопасности Земного Содружества?

Перленманн покачал головой. — Нет. "Зелёные" не могли использовать силы Земного Содружества, чтобы вернуть данные. Если бы они это сделали, содержимое планов могло попасть на глаза посторонним, и это раскрыло бы их попытку навредить их предполагаемым политическим союзникам "Неолуддитам".

— Значит у "Зелёных" есть своя собственная служба безопасности. Вероятно, это и были те, кто стоял за нападением. И это был их корабль, и тот вызов при помощи которого был отозван "Почитающий Лес".

— Совершенно верно. Они проделали всё это, для того чтобы сохранить их предательство в тайне от "апсайдеров" и "Неолуддитов". Поэтому, когда "Красный план" попал в руки наших агентов, я подозреваю, что их единственным выбором было спрятать его от всех, как можно быстрее и, как можно дальше.

— Поэтому, они передали его капитану "Цветка"?

— Да, и "Зелёные", по видимому узнали, что он состоял в нашей организации. Только они не догадывались, что он был всего лишь курьером, перевозящим для меня секретные документы на Каллисто. Вот так, сами того не желая, все наши самые засекреченные яйца, неожиданно оказались в одной корзине — на "Цветке".

Ли кивнул.

— И хотя "Зелёные" отследили "Красный план" до "Цветка", они не могли выступить открыто, до тех пор пока корабль не отбудет. И сделать всё в порту под видом официального досмотра, как это обычно заведено.

— Именно. Поэтому, вместо этого, "Зелёные" поместили смешанную группу из оперативников и амнистированных бандитов на борт "Цветка". Оперативники пошли на замену команды, а бандиты замаскировались под обычных пассажиров. Капитан это конечно заподозрил, но не мог ничего сделать. У проникнувших были безупречные поддельные документы и полномочия, предоставленные "Зелёными", которые позаботились о необходимых записях в базе данных.

Ли видел, к чему привела эта цепочка событий на "Цветке".

— Затем проникнувшие выждали, пока лайнер не окажется в глубоком космосе, захватили его, обыскали пассажиров и команду пытаясь обнаружить данные "Красного плана" и, потерпев неудачу, убили всех и продолжили поиски самостоятельно. И вполне возможно, координатор Манн отстранил нас от более детального расследования, потому что он сам агент заговорщиков "Зелёных". Да чего уж там, он вполне мог быть тем, кто послал пиратов.

— Это никак нельзя проверить, но у него были и возможность, и полномочия, чтобы это проделать.

Ли оглядел полки с книгами.

— Расскажите теперь насчёт ваших собственных секретных файлов. В сканере были тестовые изображения, что в них, чёрт побери?

Перленманн сложил руки. — Те изображения это графические копии компьютерного кода. Кода слишком важного и конфиденциального, чтобы передавать его в виде исходника. Поэтому мы собирали его здесь на Каллисто, фрагмент за фрагментом.

— И что делает этот код столь важным?

— Вам известно, что такое бэкдор, лейтенант?

— Разумеется. Это часть кода заложенного в программу, обычно в операционную систему, таким образом, что его автор может получить доступ и контролировать систему позже, без логов и минуя другие протоколы безопасности.

— Совершенно верно. Так вот, этот код управляет спящим бэкдором, и мы собираем его вот уже почти пять лет.

— Для чего нужен этот бэкдор?

— Для управления рыночным и финансовым программным обеспечением, которое использует Земное Содружество.

Ли уставился на собеседника. — Как вашим коллегам удалось получить доступ к, такого рода, информации? Она должна быть неприступна как скала.

— Так и есть. Даже для самих "Зелёных".

— Мистер Перленманн, пожалуйста, перестаньте говорить загадками.

— На самом деле, я говорю о том, как фактически обстоят дела. "Зелёные" действительно не в курсе, что этот бэкдор существует. Видите ли, за несколько десятилетий до развала экономики в двадцать первом столетии, программисты, которые писали программное обеспечение для анализа и торговли на главных мировых финансовых рынках поняли, что наступит день, и правительству может понадобиться вмешаться в него, чтобы предотвратить грядущий финансовый крах. Поэтому, они заложили бэкдор во все свои программы.

— И внутренние службы поиска уязвимостей никогда ничего не находили?

Перленманн улыбнулся. — Для них это было бы сложной задачей, с того момента как бэкдор был заложен внутри самих подпрограмм отвечающих за безопасность.

— Хм, вот как… — сказал Ли, понимая, что не особенно понимает о чём речь.

— Поколение спустя, когда случился рыночный кризис, новые менеджеры по большей части забыли про бэкдор, а его исходники были утеряны в хаосе.

— Это могло бы стать концом рассказа, если бы некоторые страны, преимущественно в Европе, не национализировали бы свои долги и не перешли бы к жёсткой командной экономике, оставшись достаточно стабильными, чтобы продолжать торговлю друг с другом. Спустя годы, глобальные рынки также восстановились, уже под контролем "Зелёных".

— Однако, технофобы, рождённые в этом хаосе, не были заинтересованы в создании новых программ для управления потоком данных между мировыми рынками. Поэтому они попросту оставили старое программное обеспечение и восстановили старые машины, на которых оно работало.

Ли вытаращил глаза. — Они что, используют эти системы по сей день? Спустя почти две сотни лет?

Перленманн пожал плечами. — А почему бы и нет? Свою задачу они выполняют, а чтобы их заменить, потребовались бы значительные инвестиции, которые, так или иначе, нужно было бы протаскивать через неодобрение "Неолуддитов", многие из которых питают отвращение к самому понятию денег. Конечно, софт дорабатывался, но его ядро остаётся прежним и по сей день. И бэкдор всё ещё там.

— И ваша организация нашла управляющий код к нему? Но как?

Перленманн хитро улыбнулся.

Ли представил себя Евой, которая может сделать лишь один, крошечный укус блестящего, спелого яблока.

— А он никогда и не терялся, хотя его полный потенциал так до конца и не был понят. Управляющая программа была разделена на части, сразу после прихода к власти "Зелёных". На протяжении поколений, ни разу не возникало необходимости собирать её вновь и использовать, да и возможности такой не представлялось. Вплоть до недавнего момента, когда началось сокращение расходов. В перспективе, это означало, что со временем, "Зелёные" могут ослабнуть и человечество вновь дорастёт до приемлемого баланса между экосознанием и технологическим развитием, несмотря на сопротивление "Неолуддитов".

— Но затем, мы начали получать отрывочные сведения о негласной операции "Зелёных", о "Красном плане". Названном так потому, что он должен начаться с провокации, а затем перерасти в "народное восстание" на Марсе. План разработан для того, чтобы стереть каждый бит автономии, накопленный сообществом "апсайдеров", и отбросить их опять к началу века. Кроме того, план построен таким образом, что будет казаться, что это замысел исключительно "Неолуддитов".

— Поэтому вы начали собирать части бэкдора, для того чтобы искалечить финансовые структуры Земного Содружества, перед тем как они снова сделают "апсайдеров" своими крепостными?

— В общем, да. Но не только для того, чтобы спасти "апсайдеров". В наши намерения входит и спасение Земли.

— Как можно спасти Землю, уничтожив её экономику?

Перленманн изобразил удивление. — Вы же были студентом, изучавшим историю, не так ли, лейтенант Стронг?

— Да, был. И эффект от ваших действий будет таким же значительным, как и Великая Депрессия в двадцатом столетии, или валютный кризис в конце двадцать первого века, который положил начало приходу "Зелёных" к власти.

— Верно. Но скажите мне, не было ли худших катаклизмов в истории человечества?

Ли пожал плечами. — Конечно, были. Крах Римской империи привёл к средневековью. К столетиям нищеты, упадка. Все поверили в то, что человечество унижено до такой степени, что отныне, ему суждено жить в тени величия, которое не вернуть.

— Совершенно верно. Итак, что сделало падение Рима столь сокрушительным, по сравнению с экономическими кризисами двадцатого и двадцать первого столетий?

Ли вдохнул и начал отвечать. — На самом деле это вообще нельзя сравнивать. Крах рынка это ошибка лишь одного элемента в большой, взаимосвязанной системе, — и тут он понял, к чему клонит Перленманн, — поэтому, это и не вызвало полного социального фиаско. Как бы плохо всё не было, на тот момент, это не был общий системный сбой. Они справились, устранив недостаток одного элемента внутри системы.

— Именно. Надо заметить, для людей, которые это пережили, это не было всего лишь "устранение недостатка". Но мы можем быть уверены в том, что их положение было несравнимо менее ужасным, чем жизнь в Европе 500 года от р.х., где люди в отчаянии влачили жалкое существование среди разрухи, в условиях невыносимой нищеты, затерянные во тьме и упадке.

Ли кивнул. — Именно к этому придёт Земля, если "Зелёные" и "Неолуддиты" успешно исполнят этот их "Красный план". Сокрушив "апсайдеров", они сокрушат те немногие ростки инноваций и технического развития, которые задерживают на время полную культурную и экономическую стагнацию, что в конечном итоге приведёт к саморазрушению.

Перленманн кивнул и сложил руки. — Лейтенант Стронг, давайте представим, что "Зелёным" не удастся выполнить "Красный план". Если Земное Содружество останется верно текущему курсу ещё лет на сто, что может произойти?

У Ли пересохло во рту.

— То же самое: стагнация и коллапс. У Великой Депрессии, средневековья, и падения Рима, были одинаковые последствия, все они скатились к социальному катаклизму. К анархии, жестокости и варварству.

— Ужасно, не правда ли. Неизбежная и неотвратимая предопределённость. Как и в Риме, система накопила так много энергии и инерции, что если предоставить её самой себе, она не просто заклинит и остановится, она разлетится на тысячи осколков, которые будет невозможно собрать.

Ли резко поднял взгляд. — Поэтому вы пытаетесь заставить меня поверить в то, что этот ваш бэкдор, на самом деле, часть некой извращённой миссии на благо всех?

— Я бы не сказал, что это извращённая миссия. Да, грядущий крах рынка убьёт тысячи и породит много несчастий. Что ж, тогда давайте оставим систему догнивать ещё пятьдесят, или сто лет, и в итоге, это станет величайшим падением, которое убьёт миллиарды и породит беспрецедентные страдания и варварство. Или вы стали сомневаться в ваших же собственных выводах, лейтенант Стронг?

Ли покачал головой, размышляя.

— Теперь я понимаю, почему вы собираете этот код здесь. Ведь Каллисто это "край света", "пограничье империи". Это место, куда корабли заходят только четыре раза в год, где почти не существует надзора Земного Содружества, и где присутствие Таможенного Патруля так редко, что наши визиты памятные события. Лучшего места, чтобы сложить вместе куски столь ценной мозаики, не найти. А кто может лучше подходить для такой работы, как ни официальный представитель Земного Содружества и администратора объекта?

Перленманн кивнул, наблюдая за Ли. Казалось, он чего-то ждал.

Ли кивнул, всё поняв.

— И теперь, когда бэкдор полностью собран, вы хотите чтобы я отвёз его для вас обратно в систему, где члены вашей организации смогут распространить его для максимального эффекта, перед тем как вы его активируете.

Перленманн пожал плечами.

— Я не могу заставить вас это сделать. И я не стал бы использовать принуждение, даже если бы оно было у меня в распоряжении. Так поступив, я бы стал тем, кого очень хочу победить.

— А если я откажусь от работы курьера?

— Возможно, найдётся другой способ транспортировки. Возможно, и нет. Однако, я должен быть откровенен: мы сейчас бежим наперегонки с катастрофой.

— О чём вы?

— Я о том, что "Зелёные" должны исходить из того, что "Красный план" раскрыт. Они почти наверняка сдвинут график его осуществления. То, что они планировали начать через пять или шесть лет, может быть вполне ускоренно до двух или трёх лет, а может и того меньше.

— И вы ничего не предпримите?

— Мы можем сделать, только одну вещь — распространить и активировать бэкдор так быстро, как возможно. А это означает, лейтенант, что вы должны принять решение и очень быстро.

Ли задумался.

Если он возьмётся доставить бэкдор, он совершит измену. Если он просто сядет на "Гато" и ничего не будет делать, он по прежнему будет пособником и соучастником измены. В любом случае, он нарушит присягу, если не арестует Перленманна немедленно.

Безусловно, Земное Содружество, которому полагалось защищать и служить, нарушило свои обещания в столь многих отношениях, столь фундаментально, и с таким бездушным пренебрежением к людям, что его присяга стала походить на контракт с мошенником. И всё же, если он собирается нарушить присягу Земному Содружеству, не следует ли с позиции морального превосходства, сделать это в открытую?

— Лейтенант, я провёл много лет, наблюдая за выражениями лиц многих людей. Сейчас, я бы сказал, что у вас моральная дилемма. Возможно, я могу прояснить для вас некоторые вещи. Если вы открыто откажетесь от присяги, вы уничтожите всё, над чем мы работали. Такой поступок привлечёт слишком много внимания, которого мы должны избегать. Я сожалею, но помимо ваших услуг в качестве курьера, мне необходимо и ваше молчание, по крайней мере, до тех пор, пока вы не доставите эти данные.

Ли размышлял. Ну, да. В некотором смысле, это всё упрощает. Теперь, если он собирается нарушить клятву, ему придётся пойти до конца и стать соучастником. Не просто известным врагом государства, а тайным предателем, шпионом. Он уже почти жалел, что решил посмотреть, на что похожа реальная жизнь "апсайдеров".

Перленманн грустно улыбнулся.

— Лейтенант, я вас понимаю. Тот выбор, который сейчас перед вами, это не совсем компромисс. Вы знаете, что я виновен. Вы должны либо держаться присяги и арестовать меня, либо нет, третьего не дано.

Ли откинулся назад, взглянул на лицо Перленманна, усталое и с небольшим намёком на тревогу, скользнул взглядом по книгам, и наконец, остановился на сканере.

— Это сканирование, должно быть, займёт много времени, даже с новой игрушкой?

Перленманн пожал плечами.

— Это не так уж трудно, просто монотонно. Сканируешь, переворачиваешь страницу, сканируешь, ещё страница…

Ли кивнул, поднялся и взял книгу. Герман Гессе, "Игра в Биссер".

— Учитывая количество книг, похоже, вам нужен помощник.

— Да, лейтенант, лишняя пара рук не помешала бы.

Перленманн вложил в руки Ли тонкий том, Сунь Цзы, "Искусство войны".

— Лишняя пара рук была бы очень кстати.

Внезапный отказ системы, произошедший вечером 26 июля 252 года эпохи расселения (2354 год по старому стилю), поразил всю финансовую сеть Старой Земли и нанёс катастрофический ущерб глобальному рынку и национальным экономикам. "Экономическая зима", как её впоследствии стали называть, за первые тридцать шесть часов, фактически уничтожила треть главных корпораций. Попытки взять под контроль, или даже удержать, скатывающуюся в бездну, планетарную экономику, оказались тщетны, и к 1 августа, более половины мировых транснациональных корпораций были полностью нежизнеспособны. Никогда прежде Старая Земля не видела такую лавину банковских и корпоративных банкротств. Все усилия перезапустить экономику, или каким-то образом заморозить финансовые обязательства, были тщетны перед лицом массовых схлопываний мировых торговых сетей, ибо программное обеспечение, которое было их кровеносной системой, гибло, по видимому, перегруженное колоссальным размахом катастрофы.

Заявления правящих политических партий о том, что разрушительная атака это результат некоего невероятного заговора, умышленно исполненного "террористами", были поначалу встречены с недоверием, а затем со злостью, когда стало понятно, что усилия политических лидеров, очевидно, были направлены на поиски козла отпущения, на "кого то ещё", но не на признание собственных промахов. На улицы вышли толпы, поначалу неорганизованные и подпитываемые лишь яростью и отчаянием, но вскоре у них появились лидеры. В течении нескольких недель в Северной Америке были организованы первые "комитеты возрождения". А ещё через несколько месяцев, правящие круги господствующей коалиции "Зелёных" и "Неолуддитов" поняли, что сражаются за свои жизни. Давним планам правящей элиты отступить, перед лицом катастрофы, к жилым орбитальным модулям Старой Земли, не суждено было сбыться. Офицеры Таможенного Патруля, которым было приказано поддержать полицию Земного Содружества в противостоянии вооружённым комитетам, отказались, или с помощью команд своих кораблей были принудительно лишены возможности подчиняться. Сообщество "апсайдеров" от Марса до Каллисто, заявило о поддержке восстания. А после трёх недель ожесточенных боёв на Луне, обитаемые модули спутника Земли, также присоединились к объединённой оппозиции.

К январю 253 года, Земное Содружество практически распалось. Осколки прежних наций, которые никогда ранее официально не принимались во внимание, заново заявили о своём суверенитете и независимости. Выжившие лидеры дискредитированных партий "Зелёных" и "Неолуддитов" были полностью отстранены от власти. Направленная на них ярость, вызванная экономическим крахом, стала только свирепее и неистовее, когда жители Земли поняли, что системная стагнация и паралич, были вызваны навязанной ими идеологией. Многие из этих политических лидеров были вынуждены скрываться или, по горькой исторической иронии, искать убежища в межзвездных перелётах, которые были возобновлены в 257 году.

"Экономическая Зима" принесла бесчисленные страдания. Было подсчитано, что благосостояние, накопленное больше чем за сто лет, было уничтожено менее чем за две недели. Точный подсчёт количества погибших не был окончательно произведён, однако он должен был измеряться в сотнях тысяч в масштабах всей планеты. Люди, чьи индивидуальные накопления были сведены на нет, буквально не подавались подсчёту. Тем не менее, несмотря на ошеломляющий удар по Солнечной Системе, производительность и творческая деятельность человечества кардинально возросли в период, после восстановления индивидуальных свобод и формирования правительства представительским образом, что стало возможным в результате разрушения Земного Содружества. К 261 году, система почти полностью восстановилась от "Экономической Зимы" и понеслась вперёд, показав, за два столетия, беспрецедентный рост экономики, технологий, интеллектуального развития и межпланетной экспансии, которая не ограничивалась домашней системой человечества. Скрытый в тумане будущего Старой Земли, затаился кошмар "Последней Войны", но пройдёт ещё шесть стандартных столетий, пока мир не поскользнется на политическом и идеологическом безумии, на катастрофе, начавшейся с Веронежской декларации 850 года, способной потушить огонь человеческих надежд и устремлений, но который будет гореть сильнее, чем Солнце.

Из тьмы к звёздам: Крах "Неолуддитов".

Эфраим Боскуэ, доктор философии.

Издательство "Пелиссард и сын", Новый Париж.

Республика Хевен, 1597 год эпохи расселения.

Перевод elread (2015 г.)