Собственность бастарда, или Золотая Бабочка Анкрейм

Глава 22

Осматривал пострадавших супругов пожилой целитель долго и тщательно.

Наконец, повыгибав брови, поцокав языком, поудивлялся, что:

- Надо же... В самом центре, говорите, были? И вот прямо возле вас "букеты" Потенциала? "Песчаного" и "морского"? Вперемешку? А вас задело, геррна Патрелл? Не помните... Просто пропал слух? А потом, через сколько... не помните. Ясно. Да, руки менглесом надо смазать, глубокие ссадины. Сейчас, минуту. Пощиплет немного. Потерпите, пожалуйста! А... не тошнило? В вашем положении это возможно. Не тошнило... и живот не болел? Нет... Не думали об этом? Сейчас как себя чувствуете? Надо отдохнуть до вечера, там посмотрим. Что говорите? Геррн Патрелл?

Целитель вздохнул. Аккуратно перевязывая тонкими лентами отбеленного полотна поцарапанные руки Беллы, продолжил:

- Ни царапины на нём. Как всегда, бодр и... весел. Послал меня... ладно, не важно совсем, куда. Велел вами заниматься, в противном же случае... ах, да тоже не важно! Жар у него. Горит, как хорошая, деревенская печь! На отдалении даже чувствуется. И... в общем - то всё. В остальном, обычный геррн Патрелл... Сейчас я с вами закончу, пойдете обедать. А с супругом увидитесь к вечеру, ему тоже нужно, знаете ли, отдохнуть. Мне надо разобраться, что это за жар, геррна Патрелл.

- Он был полураздет, и босиком, когда я нашла его! - тихо сказала Беллиора, наблюдая за ложащимися на руки белыми, пропитанными янтарным соком менглеса, лентами. От рук, да и в комнате терпко пахло перекисшим вином и аптекой. - Что произошло с его одеждой, я так и не поняла. Он... он шел босиком по снегу! Дьорн простудился. Ему, разумеется, нужен покой. И уход! Вы уж, я прошу вас, не уезжайте пока. Я плохо разбираюсь в болезнях. Нас обучали в Пансионе, конечно, но... Я могу перевязать рану, например. Ну а... если ночью Дьорну станет хуже, я...

Целитель закрепил повязки и покачал головой:

- Это даже и не обсуждается, геррна Патрелл. Разумеется, я останусь здесь. Ваш супруг меня очень сильно беспокоит. До вечера он вас не потревожит, геррн лорд мне это клятвенно пообещал, однако жар... Это, говорю вам, не обычная лихорадка. Это нечто...

Осекся, поняв, что болтает лишнее. Ни к чему ей знать. Леди Патрелл - пустышка. Юная, хорошенькая погремушка, ни к чему забивать легкую, пушистую головку разными страстями.

Ей следует сейчас, пообедав, забыться сладким сном в теплой постельке до вечера. Сон вернет силы и ей, и ребенку, которого девчонка ухитрилась понести. Именно "ухитрилась" - материнство не для таких, как она. Матерями надо бы становиться женщинам с более зрелым разумом и более устойчивыми целями в жизни...

Эти её поступки... Опрометчивы и глупы! Ну вот даже, например.

Там, после взрыва, она пошла искать мужа. Зачем?! Что делать хрупкой девушке на поле, полном разьяренных бунтовщиков, "комков" Потенциала и один маграх знает, чего еще! Зачем она поперлась туда, где место лишь мужчинам, и только мужчинам?

Это просто... неразумно. Подвергать опасности и себя, и дитя.

Глупая, глупая, глупая... Бабочка Анкрейм. Очень глупая.

"Я не могла его там бросить." Дура.

Да вот только, если дура... чего ж сейчас целителя так точит червячок зависти? Его, рассудительного мужчину, женатого на рассудительной женщине?

"Моя Еванжелина никогда бы так не сделала!" - вот мысль, колючкой впившаяся куда - то в горло.

Лорда Патрелла пожалеть надо - в жены дура досталась! Пожалеть, а не завидовать...

...Обедать Беллиоре не слишком хотелось.

Хотелось увидеть мужа. Однако, памятуя вежливые и твердые наставления и твердя себе, что она перед Дьорном итак здорово виновата, нечего добавлять еще, беспокоя его теперь, Белла сдержалась.

Вместо того, чтобы бежать со всех ног, чтобы услышать становящийся уже родным, голос и пусть даже насмешки, вдохнуть аромат кофе, горелых трав и еще какой - то горечи, леди Патрелл послушно сидела за столом.

Неожиданно, а может и от нервов, разыгрался зверский аппетит, и жаркое с картофелем было проглочено ею в считанные минуты. Служанки, помнящие, что хозяйка всегда ест много и жадно, покинули столовую, дабы не смущать "тьфу, аристократку!" своим присутствием.

- Да и пусть пожрет нормально! После такого - то. Говорят, много людей погибло? Да и тяжелая она, вот я, когда старшей дочерью ходила, не поверите... ночью ела! Дохтур велел ей сонных трав в питье подмешать. Дитта, ты питье варила, где? Ага, вот. Давай, я отнесу...

Напиток подействовал сразу же.

Да и тело, измученное взбалмошной хозяйкой, трудилось уже на последнем издыхании. Ему, как и воспаленному разуму, требовался отдых. И немедленно! Поэтому, после обеда Беллиора, сопровождаемая прислугой, кое как добралась до спальни. Пообещав себе, что после того, как проснется, она немедленно разыщет Дьорна, девушка свернулась в постели и стремительно полетела в сон.

...Бастард чувствовал себя прекрасно. Он совершенно не понимал, отчего должен оставаться в гостевой комнате один, напичканный какими - то снадобьями, да еще и валяться бревном на неудобном диване.

- Вы больны, лорд Патрелл, - заявил противный целитель - У вас сильный жар. Вы простужены, вероятно.

Вот бред! Да он в жизни не простужался, кроме как в детстве. Даже и тогда это случалось нечасто, а уж теперь... Дубленую шкуру ничем не пробьешь.

- Что с моей женой? - рявкнул, выдрав зубами мягкую пробку из узкого горлышка глиняной винной бутылки - Если с ней плохо, я тебя пришибу. Да и её не мешало бы...

- Дела леди Патрелл идут прекрасно, - ровно ответил целитель, стараясь не сорваться. Эта парочка идиотов уже начала надоедать ему. - Она пообедала и отправилась спать. И вам бы прилечь, геррн светлый лорд.

Дьорн поморщился. Ну с какого маграха ему лежать? Нет никакой болезни, лорд чувствовал наоборот, небывалый прилив сил. Тело ликовало и просило действий!

Пока Белла спит, следовало вызвать поверенного, узнать новости, хотя бы. Гадко будет, если бунт пойдет дальше. Внутренней войны ещё не хватает для полного счастья...

- Ладно, прилягу, - ответил, растягиваясь на диване - Иди пока, поешь. Сам отдохни. Не зыркай так на меня глазами. Не двинусь с места.

Он не соврал. Когда целитель покинул комнату, некоторое время Дьорн лежал, молча разглядывая в окно падающий снег.

Позже лорду стало известно, что верный Норвин на данный момент в поместье отсутствует и, вероятно, вскоре вернется с какими нибудь известиями.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

"Я только посмотрю на неё, - сказал сам себе, опуская ноги на пол - Просто посмотрю. Загляну в дверь и прочь. Белла, Бабочка, мотылек мой. Вросла крепко, ох как вросла. Даже мысли о тебе из башки с болью выдирать приходится... Зараза, похуже простуды."

Беллиора спала глубоко, лежа на боку, прикрывшись одеялом и положив обе руки под щеку.

Повязки, аккуратными полуперчатками прикрывая ранки, оставляли свободными пальцы с коротко подстриженными ногтями. Пальцы девушка переплела между собой, а сон пересыпал их прохладной, ароматной крошкой и белыми волосами, выбившимися из некрепко заплетенной косы.

В спальне пахло менглесом, сливочным кремом и шоколадной крошкой. К этим ароматам примешивался еще и запах ледяной воды, "Бабочкин" запах, нежный, ломкий, холодный.

- Белла, - прошептал бастард одними губами, касаясь раскаленной рукой теплой щеки - Ты моя.

Жена сморщила нос, скривила губы во сне, и Дьорн отдернул руку.

Стараясь двигаться неслышно, как кот, пошел к двери.

И вот, уже там, у цели... был остановлен еле слышным:

- Дьорн... Ты почему не лежишь? Тебе лежать надо. Я... я скучала по тебе.

И ещё миг.

Грохот защелки. Шипящая ругань, вырванная из пересипшего мужского горла тихим, снежным, бисерным шепотом.

- Я очень по тебе скучала, - полусонно шептала Бабочка дальше, тая в грубых, крепких, опасно раскаленных обьятиях мужа, смявшего коленом голубую бязь простыней...