Соблазнить тьму

Брайд старалась изо всех сил вернуть себе контроль над телом. Глаза заволокло красным, шея и костяшки пальцев пульсировали, а легкие жгло огнем. Шипы, окружившие источник возникновения ее способностей, ужасно царапали, сильнее, чем бывало прежде.

Несмотря на требование незнакомца к Девину, держать руки при себе, он протянул руку и переплел их пальцы, его большой палец ласкал ее запястье. Это помогло настолько, что Брайд удалось подавить большую часть боли.

Она поняла, что это король вампиров. Ей нужно что-то сделать… что-то важное… Брайд сделала глубокий вдох через нос, задержала дыхание… задержала… медленно выдохнула. Ее мышцы перестали сжиматься вокруг костей так сильно, а ее взгляд прояснился. Нужно… очистить разум! Да, именно это. Очистить разум, потому что король, Манус, читает мысли.

— Ваше величество, — сказала она, приседая, как женщины в кино. Ее ноги дрожали.

Когда Брайд выпрямила спину, перед глазами предстал правитель ее народа. Он был высоким, выше Девина, со светлыми, густыми волосами и глазами цвета черного бархата. Их можно было бы принять за глаза дьявола, если бы не густые ресницы вокруг.

Его губы были в красных пятнах, словно он только что поел. Черты лица идеальные, будто выточены из мрамора, и такие же бледные, как и кожа. У Мануса виднелись накаченные мышцы, но не благодаря им в воздухе витала сила. От него исходила магическая энергия, настолько резонирующая, что Брайд могла это услышать. И ей понравилось. Она хотела большего.

— Ты продемонстрировал неповиновение, Таргон, — сказал король Девину. Затем слегка приподнял уголки губ. Это был единственный намек на то, что ему весело. На его лице больше ничего нельзя было прочесть.

— Уверен, оно также очаровательно, как и остальная часть меня.

По крайней мере, слова Девина прозвучали забавно.

— Вижу, ты не изменился.

«Очисть разум, очисть разум».

— Поднимись. — Манус махнул пальцами, подчеркивая команду. — Все вы. Теперь кто-то должен объяснить, почему меня приветствовали не должным образом.

МакКилл выпрямился. Именно тогда он тоже казался высеченным из мрамора.

— Мы собирались обратиться к вам, Ваше Высочество. Просто ждали, когда очередь уменьшится.

Манус носил накидку из черно-золотого бархата, плотного и роскошного материала. Она вздымалась волнами у его ног, хотя он не двигался.

— Там многие размышляли о прибытии Таргона, но только нескольких интересовала девушка с ним, незнакомка на нашей земле. Конечно, я им не поверил, поскольку все в этой комнате знают, что посетители запрещены. — К концу речи, в его голосе раздались стальные нотки. — Кто и что она?

— Она вампир, — сказал МакКилл. — Значит, останется здесь.

«Ах ты мразь», — подумала Брайд, желая заехать ему кулаком в зубы, чтобы он не смог говорить некоторое время.

— Она? — Обсидиановые глаза скользнули по ранам Брайд, после укусов вампирш. — Выросла на Земле, найдена Таргоном. Вы оба хотите ее и ожидаете, чтобы я объявил, с кем она останется. Вы оба желаете быть избранными.

Тишина.

Вязкая, тяжелая.

Брайд сглотнула, больше не настолько уверенная в себе, чтобы сказать мужчине, куда он может пойти. «Очисть разум».

— Подойди, Брайд с поверхности.

Хотя она презирала его за сотворённое с ее матерью — «очисть разум, черт побери», — помедлила всего секунду. Девин нехотя отпустил ее, напоследок обняв. Под землей слово короля — закон. Он решает, кому жить, а кому умереть. Кому остаться, а кому разрешить уйти.

В нескольких дюймах от него, она остановилась. Он был огромным. Его тело давило на ее личное пространство. «Очисть разум». Но, даже приказав это себе, мысли не ушли из головы. Если он попытается причинить вред Девину, она уничтожит это место.

Он хмуро на нее посмотрел.

«О, Боже. Он услышал». По ее лбу стекал пот, и Брайд неосознанно сделала шаг назад. «Я желаю, чтобы он не услышал мои мысли». И ее не волновали последствия.

— Стой на месте, — приказал он. Король протянул руки и дотронулся пальцами до ее висков. Его кожа оказалась сухой и холодной. Он нахмурился сильнее. — У тебя нет мыслей?

— Простите?

— Твой разум закрыт для меня.

Правда? Ее желание исполнилось? «Не улыбайся».

— Ха. Интересно, — только и сказала она, как можно более невозмутимо, но сама подумала: «Как тебе такое мнение? Твои люди и их манера приема пищи отстойна».

Никакой реакции. Она не смогла сдержаться и улыбнулась. Белые искры внезапно рассеяли мрак в глазах короля.

— Твоя улыбка такая милая. Однако мне не нравится твоя способность закрывать от меня мысли. — Он наклонил голову вбок. — Но я настолько щедрый, что позволяю это.

Вау. Наконец, Брайд встретила кого-то более самоуверенного в собственной доброте и превосходстве чем Девин.

— Стража, — позвал он, и Брайд напряглась. Король не отрывал от нее взгляд, пока комнату наполняли вооруженные вампиры. Они встали у стены, ожидая приказа Мануса. — Прежде чем мы познакомимся ближе, нужно разобраться с твоими товарищами.

— Чтобы вы не задумали, я не позволю, — сказала она, яростно качая головой и пятясь назад.

— Тихо. — Король неодобрительно поджал губы, ожесточившись еще сильнее. — Таргон, ты купил двух вампиров на торгах и отдал их своим друзьям из А.У.Ч. Это преступление против моего народа. Ты должен был знать, что оно расценивается как предательство.

— Я собирался их вернуть. В конечном счете, — сказал Девин, не демонстрируя раскаяние.

— Это вряд ли имеет значение, — король повернулся к МакКиллу. — Спасибо за предоставленную информацию. Однако твой план опозорить Таргона в моих глазах провалился, поскольку тем самым ты раскрыл и свое участие. Ты позволил захватить моих людей без борьбы.

МакКилл открыл рот, чтобы возразить.

— Нет. Не говори ни слова. — Кивнув страже, король добавил, — отведите их в мою темницу, где они и останутся, пока я не решу, что с ними делать.

— Нет! Не двигайтесь, — закричала Брайд. Они не обратили на нее внимания, продолжая приближаться, ближе… ближе… — Девин, останови их.

— Не могу, — заскрежетал он зубами. — Их энергия не доступна для меня.

— Нет! — закричала Брайд. «Я желаю, чтобы Девин был в безопасности. Я желаю, чтобы Девин был в безопасности». Он оставался на месте, став целью вооруженных солдат. — Пожалуйста, нет. — Ее показная храбрость испарилась. — Я умоляю вас. — Она не просила так, с тех пор как потеряла Мэйси. Даже не умоляла о прикосновениях Девина. Теперь, ее охватила беспомощность. — Пожалуйста, позвольте Девину и мне вернуться на поверхность. Пожалуйста.

Мужчин это не остановило, поэтому она присела, обнажила клыки, готовая сразиться со всеми ними, если понадобится. Девин скорее умрет, чем останется запертым, и она скорее сама погибнет, чем позволит ему встретиться со смертью.

— Никто не прикоснется к Таргону, — заявила она категорично. — Он мой.

— Не навредите женщине, — приказал король мужчинам, которые их окружили.

Брайд схватила одного и отбросила. То же самое сделала со вторым, с третьим, пока кто-то не схватил ее… она по аромату поняла, что это Девин.

— Не борись.

Он отпустил ее и сам вышел к стражникам, позволив им связать себе запястья за спиной. Также поступил МакКилл.

«Что ты делаешь! — хотела она закричать. — Почему ты такой покладистый?»

— Знаешь, почему твои способности не работают Девин, — сказал король. — В прошлый твой визит, я побывал в твоем разуме и понял, как это работает. И принял определенные меры, чтобы убедиться, что ты никогда снова не будешь столь же могущественным в моем дворце.

— Отпусти его, или, клянусь Богом, я тебя уничтожу. — У нее во рту пересохло, язык опух. У шипов внутри нее, казалось, выросли свои шипы, царапая и жаля. Ей нужно успокоиться. — Он не сделал ничего плохого. Я просто хотела увидеть свою родину и узнать больше о своем народе. Я могу привести вам этих вампиров. Просто отпустите его. Я хочу, чтобы вы его отпустили. Пожалуйста.

— Слишком поздно, — ответил король. — Теперь в А.У.Ч знают о нашем существовании. Ущерб нанесен.

— Они бы все равно узнали! Твои люди присутствовали на торгах. Собственно, А.У.Ч., скорее всего, уже знали, поскольку следят за такого, рода криминальной деятельностью.

— Помолчи, любимая, и иди с ним, — сказал ей Девин. Он даже улыбнулся, когда их взгляды встретились. — Я буду в порядке.

Горячие слезы жгли ей глаза, затуманивая зрение. Нет, он не будет в порядке. Девин будет страдать. «Моя вина. Это все моя вина».

— Я пойду с ним, если тебе позволят вернуться на…

— Иди с королем, — настаивал он, в его голосе прозвучали стальные нотки. — Не волнуйся обо мне.

У Девина есть план? Она решила, что конечно есть, и успокоилась. Вероятно, он включает в себя соблазнение женщины-охранника, но это не важно. Только свобода имеет значение.

— Ладно, — сказала Брайд, подняв подбородок. Возможно, пока она будет с королем, то вырвет его сердце… если бы оно у него было… и испепелит. В случае если план Девина, в чем бы он ни заключался, провалится.

— Если она вдруг причинит мне какой-нибудь вред, — обратился король к страже, словно смог, наконец, прочитать ее мысли, — убейте Таргона.

Брайд чуть не завизжала от разочарования и беспомощности. Проиграла, не успев начать. Ни в коем случае она не станет рисковать жизнью Девина.

Что, черт возьми, ей делать?

Брайд проводили в комнату из черного бархата. Им были отделаны стены, покрыт пол и небольшое количество мебели, что там стояло… два стула друг напротив друга… оббиты им. Вся эта мягкая темнота заставляла ее чувствовать себя плывущей по ночному небу, в котором не видно конца мучениям.

Король махнул ей, указывая на стул.

— Ваше величество, — постаралась сказать она спокойным тоном, когда села.

— Прошу, зови меня Манус.

Он сел на другой стул, затем махнул рукой, отпуская стражу. Они вышли из комнаты, оставив Брайд наедине с правителем.

«Мне не следовало приходить сюда». Быть отдельно от Девина казалось пыткой. Не знать, что с ним делают, подобно агонии. Думать о том, что Девин находится в темной дыре, напоминало муку. Хуже, это все ее вина. Брайд хотела прийти сюда. Хотела, чтобы он пришел с ней. Но она бы отказалась от всего этого, ради безопасности Девина.

«Я люблю его, — подумала она. — Я люблю Девина».

Каким-то образом, он стал самой важной частью ее жизни. Теперь он олицетворял для нее дом. А не это место. Да, ей нравилось, что здесь есть другие вампиры. Да, нравилась темнота, сладкие запахи, и близость к матери, которую она ощущала. Ей нравилось, что на каждый вопрос можно получить ответ. Здесь, она не была другой и не рисковала. Но ничто из этого не важнее Девина. От мысли, что в ее жизни не будет его… Брайд содрогалась.

— Я привел тебя сюда, чтобы мы смогли пообщаться наедине, — сказал король, нарушая молчание.

— Хочу, чтобы Девина немедленно отпустили. Тогда я поговорю с вами.

— Это не обсуждается, — последовал жесткий ответ. — Не упоминай его снова.

Или что? Ублюдок.

— Вы привыкли добиваться своего?

— Конечно. — Словно все улажено, Манус откинулся на спинку стула, закинул одну ногу на другую и начал ее изучать. — Расскажи мне о своей жизни на поверхности.

— Если я это сделаю, вы отпустите Девина? — Она не заметила его движения, но в следующий миг поняла, что ее мозг грохочет в черепной коробке, зубы впились в десны, а сама Брайд слетела со стула на пол. Из уголка рта потекла теплая струйка, и она знала, что это кровь. Сотрясаясь от гнева, вспыхнувшего в ней, она вытерла кровь тыльной стороной ладони и посмотрела на короля. — Вы ударили меня.

— Я предупреждал не упоминать Таргона, но ты упорствуешь. — Он сидел на стуле в той же спокойной позе, что и раньше. — Продолжишь настаивать и увидишь, что произойдет.

Это был вызов. Ей всегда нравилось спорить с Девином. С самого начала. А с этим мужчиной? Не особо.

— Девин говорил мне, что вы классный мужик, — сказала она, вновь усаживаясь на стул. — Вижу, наши понятия о том, что классно, отличаются.

Оба века Мануса стала подергиваться.

— Я не всегда был таким.

— Смерть брата изменила вас. — Король не дождется от нее сочувствия. — Ага, я слышала.

— А тебе сказали, что, когда его вернули мне, у принца не хватало нескольких частей тела? — Его слова хлестали, словно плеть. — Сказали, что похититель выбрал следующей целью меня? Что я провел неделю в плену?

— Нет, — ответила она, делая мысленную заметку не искать Фиону нефрети. — Хотя, вас вернули целиком.

К сожалению. Фиона сделала бы Брайд одолжение, если бы отрезала ему руки. Черт, ее челюсть болела! И ей не хотелось узнавать, что может случиться в худшем случае. Манус холодно кивнул.

— Да.

— Знаете, что у всех есть что-то плохое в прошлом? Никто не может прожить так долго, как мы, и не испытать страданий.

— И какие же мучения испытала ты, маленькая Брайд?

Она не могла поведать ему о матери, поэтому сказала:

— Вы забрали у меня Девина. Я люблю его.

— Тогда сейчас ты испытываешь настоящую боль, и я сожалею об этом. Но не освобожу его. Однажды, я был снисходителен. Однажды, проявил милосердие к своему народу. И что это дало? Мертвого брата и семь ночей пыток. Я не повторяю своих ошибок. Не прощаю врагов, а сейчас Девин и МакКилл мои враги.

— Они никогда бы не причинили вам вред.

— Ты так говоришь. Но я не могу прочесть твои мысли, так как мне тебе доверять? — Так в этом дело? В его неспособность узнать ее мысли?

— Я желаю чего-то, и получаю это, ладно? Когда вы вошли в комнату, я пожелала, чтобы меня нельзя было прочесть.

Он нахмурился.

— Почему?

— Вам бы понравилось, если бы кто-то копался в вашей голове? Не думаю.

— Я не мог прочесть тебя еще до входа в комнату, но мог услышать мысли всех остальных. Однако же. — Король прищурился, но не опроверг ее предположение. — Пожелай, чтобы я мог прочесть тебя.

И позволить ему узнать, что она нефрети? Он убьет ее и Девина без колебаний.

— Желаю, чтобы вы могли читать мои мысли. — «Нет, не желаю, не желаю, не желаю. Хочу, чтобы ты никогда не мог прочесть меня». — Хорошо, сделано, — солгала Брайд. — Действуйте.

Он замер, даже задержал дыхание, подумала Брайд. Казалось, невидимые пальцы коснулись ее разума, пытаясь проникнуть внутрь. Король нахмурился.

— Все еще не могу. Возможно, ты пожелала недостаточно сильно. Попробуй еще раз.

Она кивнула, делая вид, что подчиняется.

— Готово.

Выражение лица стало более хмурым, и он сжал кулаки.

— По-прежнему ничего. Уверена, что твои желания сбываются?

— Не всегда. Я обнаружила способность несколько дней назад, поэтому не особо хорошо разобралась в них.

Он сел на край стула, тяжело задышав от волнения.

— Ты можешь пожелать смерти кому-либо?

— Нет, — ответила Брайд, поскольку никоим образом не собиралась этого делать. — Впрочем, почему вас это так волнует?

— За многие годы я не смог прочесть только одного. — Король откинулся, перестав волноваться, словно ничего и не было, но взамен его охватило разочарование. — Можешь догадаться, кто это был?

В ее душу заполз страх.

— Ваша мама? — спросила она с надеждой, хотя и так знала ответ.

— Женщина по имени Фиона. Моя мучительница. Она нефрети.

Брайд гордилась собой. Ее голос не дрогнул.

— Кто это?

— Кто-то, обладающий слишком большой силой. Кто-то, кто должен умереть.

— Думаете, я нефрети?

— Нет, — ответил он. — От нее исходило столько энергии, что при каждом приближении Фионы моя кровь словно пела. С тобой такого не происходит. Однако никто из моих воинов не может ее найти, потому что она тоже может читать мысли. И узнаёт об их приближении.

— Какое отношение это имеет ко мне?

— Если я не в силах прочесть твои мысли, скорее всего, и она тоже. Это означает, что я могу использовать тебя против нее. Просто нужно понять как.

Три дня прошло ужасно медленно. Брайд позволили видеть Девина только один раз в день, чтобы покормиться. Ей завязывали глаза, пока вели туда, тем самым сохраняя в тайне его местонахождение, и им не разрешали разговаривать друг с другом. Стражник всегда сопровождал ее, чтобы убедиться в послушании Брайд. ей сказали, что за каждое слово Девин получит десять ударов плеткой.

Молчание ее убивало. По его лицу Девина, Брайд могла видеть, что он страдает. Его янтарные глаза потускнели, а под ними появились синяки. С каждым днем он становился все грязнее и сильнее дрожал, чем в предыдущий.

Теперь она поняла, что у Девина никогда не было плана. Он просто не хотел, чтобы ей причинили боль при драке. Осознавал Девин или нет, но он любил ее. Но это знание не грело ее, как должно было, теперь постоянным спутником Брайд стало чувство вины. Роскошь для нее, страдания для мужа.

Каждый раз, заканчивая пить, пытаясь взять всего несколько глотков, Девин продолжал наклонять голову, молчаливо убеждая ее взять больше, чтобы найти выход, ей нужно поддерживать силы, но Брайд не могла ослабить его еще сильнее. Он вздыхал, целовал ее, крепко обнимал и мягко выставлял из клетки.

Каждый раз она пыталась прочесть его мысли или, хотя бы, послать свои в его голову, но эта способность все еще не появилась. Эти силы якобы у нее есть, но Брайд ощущала только шипы и огонь. Дело обстояло хуже, когда она пыталась насильно извлечь их с помощью эмоций. Появлялось чувство, будто ее разрывало пополам.

Брайд хотела сказать ему, что собирается вытащить его оттуда, чтобы не беспокоился, что она раздевалась, маскировалась, когда все спали, и искала вход в подземелье, а также что-то, что гасило силы Девина. Она хотела заверить, что отыщет это, неважно на что придется пойти, но сама уже сомневалась в успехе, и слова застревали в горле. Они не стоили десяти плетей.

После встречи с Манусом, ей отвели просторную комнату с огромной кроватью и кружевным балдахином. На стенах ничего не висело, кроме живописи короля. Также там стоял мраморный туалетный столик, за которым она теперь сидела, уставившись на стакан и думая, когда сделать следующий шаг… и какой именно шаг.

— Хорошо. — Манус прислонился к дверному проему комнаты, сложив руки на груди. — Ты надела платье, которое я сделал для тебя.

Их взгляды встретились в зеркале, и ее пальцы сжали ручку расчески.

— Да.

Словно она могла отвергнуть его пожелания. Ее бархатное платье соответствовало накидке, которую он всегда носил. Черное с золотой отделкой. Материал подчёркивал ее изгибы, мягкие и привлекательные. По его просьбе ее волосы завили, и теперь на спину спускались блестящие локоны.

— Ходят слухи, что ты одинок. Возможно, нам нужно найти тебе компаньона, — сказала Брайд. «Тогда ты оставишь меня в покое».

Однажды он пришел «поболтать», но, по большей части, расспрашивал, в каких драках она участвовала, как скрывалась от людей так долго. К ее удивлению, король был джентльменом. Не потому что Брайд ему нравилась, а потому что хотел использовать против Фионы, своего врага. Все еще. А Брайд не хотела наталкивать его на какие-либо мысли о них обоих.

Она вздохнула, вспомнив другой его визит. Манус также заставлял ее желать некоторые вещи… чтобы появилась еда, чтобы одежда менялась самостоятельно… испытывая пределы ее возможностей. Что касается еды, человек-слуга пришел к ней сам, вошел в комнату, упал и сломал шею у её ног. Что касается смены одежды, ее мантия задела лампу и загорелась. Брайд не особо радовалась этой последней ее способности, теперь же была от нее в ужасе.

— Зачем искать другого, когда ты служишь мне достаточно хорошо? — спросил он. — Теперь пойдем. У меня сюрприз для тебя.

Король протянул ей руку в ожидании.

Медленно она поднялась и повернулась к нему. Ее сердце колотилось от необходимости взять над ним верх, но Брайд просто подошла и вложила свою ладонь в его. Холодная сталь. Именно таким он был на ощупь.

— Я хочу, чтобы моего мужа отпустили. И МакКилла. Они хорошие люди. Я отведу их на поверхность, и ты больше никогда их не увидишь.

— Сколько раз мне тебе повторять? Я не хочу это обсуждать.

По его тону было понятно, что он не потерпит возражений. Король провел в ее соседнюю комнату. Его. Она была такой же роскошной и изысканно обставленной, как и ее собственная, хотя казалась необжитой. Покрывало не смято, а одежды не вываливалась из шкафа.

Ее сердце забилось медленнее, когда они вышли в коридор и направились мимо алебастровых колонн в бальную комнату.

— Ты никогда не хочешь их обсуждать, — пробормотала Брайд.

— Потому что эта тема меня злит. Когда я злюсь, случаются плохие вещи. Помнишь?

Будто она могла забыть.

— Еще не понял, как собираешься меня использовать?

— Нет.

— В чем загвоздка? Я готова привести ее тебе в обмен на моего мужчину.

— Я размышлял об этом. Хотя ты и сможешь подойти к ней незаметно, не думаю, что лучше нее дерешься. И нельзя отправить с тобой войска, потому что их Фиона почувствует.

Брайд не хотела впадать в отчаяние. Должен быть выход.

До нее донесся чей-то смех. Затем, чем дольше она шла, тем сильнее смех сливался с музыкой и звоном бокалов. Даже… со стонами? Обычно все двери во дворце были открыты, через них легко пройти, но сегодня… сегодня ночью… вход в бальную комнату занавесили черным бархатом.

Манус отодвинул материал в сторону и пропустил ее вперед. Она нерешительно вошла. И ахнула. Вампиры были повсюду. Они держали кубки, наполненные кровью, пока пили, смеялись и танцевали. Обнаженные люди выстроились вдоль дальней стены, закуска на выбор. Мужчины и женщины всех размеров и цветов. Когда их выбирали, они делали шаг вперед и предлагали все части тела.

Девин и МакКилл висели под потолком. Они сидели в клетке, вцепившись в решетку, и смотрели на нее так, словно ждали. Принцессы Дэ-Элла и Джалин стояли под ними, смеялись и бросали мелкие кусочки человеческой пищи им под ноги.

Когда она увидела Девина, из ее груди вырвался всхлип. «О, моя любовь. Мне так жаль». Ее рука вытянулась сама собой, желая ощутить прикосновение кожи к коже. Девин тоже протянул руку, но между ними было слишком большое расстояние.

Манус схватил ее за запястье.

— Сюда.

— Нет. — Он хотел увести ее от Девина? Ярость, которую она подавляла последние три дня, забурлила, перелилась, вспыхнула… зашипела. Словно в кровь добавили кислоту. И да, также появились те огненные шипы, стремящиеся растерзать её, как и обычно. — Я останусь здесь.

— Мы не уйдем из комнаты, — раздраженно сказал ей король. — Даю слово.

Между тем гнев вскипел, выйдя наружу и не желая больше скрываться. Она не спускала глаз с Девина, пока шла к помосту, где стояли два трона. Манус махнул ей занять тот, который рядом, и Брайд послушалась порывистым движением.

— Что ты делаешь с ними? Почему так с ними обращаешься? Двое гордых мужчин заточены в клетку, став объектом насмешек. «Я должна что-то сделать. Сегодня же». Но что? Она была сильной, но не могла победить сотни вампиров в этой комнате. Не одновременно. И не без риска для Девина, быть убитым. А его безопасность единственная безоговорочная часть ее стратегии побега

Манус нетерпеливо постучал пальцем по трону.

— Я созвал этот прием, чтобы показать тебе мягкую сторону этого великолепного города и его жителей. Посмотри, как им весело.

— Ага. За счет Девина.

— Так и должно быть. Он предатель.

— Нет. Не предатель.

В ее голосе сейчас было столько ярости, что от него зудела кожа. Шипы заострились и вонзились сильно и глубоко, и между грудей разлилось тепло. Брайд посмотрела вниз и увидела, что действительно истекает кровью, багровые разводы появились на ее мантии.

— Почему он тебе так нравится? — спросил Манус, не заметив произошедшего.

Она прикоснулась к крови, ее рука слегка задрожала.

— Почему это тебя так волнует?

— Не волнует. Просто любопытно.

— Ну, во-первых, он бы отдал за меня свою жизнь.

Не то чтобы такой эгоцентричный мужчина как король мог бы понять это.

— Уверена? Девин Таргон, которого я знаю, всегда стремился затащить новую женщину к себе в постель.

— Он был таким. Когда-то, — ответила Брайд. — И да, я уверена.

Посмотри, что он уже для нее сделал.

— Знаешь, я могу это доказать? Могу позволить ему умереть ради тебя. — Манус хлопнул в ладоши и повелел начать ночь развлечений. — То есть, если я отправлю его к Фионе, заставлю пожертвовать собой ради тебя, и она сделает с ним то же, что и с моим братом, ты пойдешь на все ради мести. Найдешь способ ее убить.

Она проигнорировала новую линию танцоров на полу.

— Я в любом случае найду способ, чтобы спасти его от такой судьбы. Но знаешь что? Сейчас ты достиг предела. Уже во второй раз угрожаешь ему, и я не собираюсь ждать третьего.

Боль… ох, эта боль… разрушает ее, поглощает. Убивает.

Впервые в жизни Брайд была рада ей и не пыталась бороться. Все больше и больше крови вытекало из раны на груди.

— В первый раз я позволила напугать себя. В это раз нет. Сейчас ты за все заплатишь.

Он рассмеялся. По-настоящему рассмеялся.

— Я услышал в твоем голосе смертный приговор. Возможно, наконец, встал на правильный путь.

Как смеет он спокойно говорить о предполагаемых мучениях Девина. Как смеет даже упоминать, что хочет использовать ее любимого подобным образом.

Она сидела там. Задыхалась, потела и истекала кровью.

— Ты. Не. Прав!

Последнее слово она выкрикнула, когда ярость затопила ее. Это словно волна, уничтожающая все на своем пути, даже шипы. Она смела ее сущность, окатив пламенем, расплавив все внутри и создав новую существо.

— Ох, да успокойся, — сказал Манус, не глядя на нее. — Я еще не решил пойти по этому пути.

Ее боль… ушла. А сила… не имела границ. Брайд чувствовала, как мощь наполняет ее, могла ощутить силу на вкус, почувствовать, как поет ее кровь, и вибрируют кости. У нее закружилась голова, словно она внезапно опьянела.

— Нет. Нет! — сказал Манус, и она услышала страх в его голосе. «Ее тело дрожит, как и у Фионы, — подумал он. — Она нефрети. Как я мог не понять?»

Брайд могла прочесть его мысли.

Все еще не вставая, застыв как каменное изваяние, она вцепилась в трон и молчала. Море других голосов наполнили ее голову, мысли прошли через нее, некоторые жестокие, некоторые сладкие, какие-то голодные, все шли с танцпола. Теперь она оказалась внутри головы каждого вампира.

Они сводили с ума, почти оглушали, но ей удалось их игнорировать. Ее руки стали горячими, такими горячими, просто жаждали, чтобы она что-то взяла. И приступила к мести.

— Стража, — закричал Манус дрожащим голосом. Но из-за гама никто его не услышал. Он вскочил, собираясь от нее убежать.

— Замолчи, — бросила ему Брайд, и его рот закрылся. — Сядь.

С шокирующем и испуганным выражением лица король плюхнулся на свой трон.

Больше ее способность исполнять желания не приглушена. Больше не будет последствий. Все, чего она захочет, сбудется. Это мысль пронеслась в голове Мануса, когда он вспоминал время, проведенное с Фионой. Брайд могла остановить время, как МакКилл. Могла создавать огонь голыми руками. Могла стирать воспоминания и подавлять силы других.

— Брайд. Брайд!

Девин. Она узнала этот голос и повернулась к любимому. Вокруг него переливались малиновый и лазурный цвета. Брайд с благоговением поняла, что это его энергия. Такая красивая. Такая чистая.

«Любимая, любимая, любимая, — думал он, его голос уже стал такой большой ее частью, что Брайд без проблем отличила его от других. — Слаба Богу, ты в порядке. Клянусь, я думаю над тем, как выбраться отсюда. Если это ублюдок коснулся тебя…»

Ни одной мысли о его собственном комфорте. Никаких сожалений о том, какие мучения он вытерпел. Все мысли Девина были о ней. Он действительно любил ее. Смотрел на нее, как на облако блаженства из темноты, какой была его жизнь.

«Я вытащу нас отсюда», — направила она в его голову.

Его глаза расширились. Брайд поняла, что он ее услышал.

И теперь настало время его спасти. Она прищурено посмотрела на Мануса. Пока изучала его, увидела, как его энергия пульсировала неравномерно, рассеивая энергию других рядом с ним. Кроме ее. Ее аура слишком сильна. Брайд поняла, что именно так король остановил Девина. С помощью снадобья, которое заставляли частицы отталкиваться друг от друга.

Она уже уяснила, что вампирам нравились снадобья.

«Ты заплатишь». Брайд засунула в его грудь ментальную руку и сжала. Сжала так сильно, что по ней ударили рикошетом не используемые ранее силы. Но она не отпустила.

Он болезненно вдохнул, судорожно потирая грудь, кожа на которой бледнела с каждой секундой. Король взглянул на нее, не понимая, что происходит. Хотел что-то сказать, но она все еще не разрешила ему говорить.

«Что происходит, любимая?»

Голос Девина с нотками паники и разочарования ворвался в ее голову.

«Все в порядке, не беспокойся. Я люблю тебя», — сказала она, не отпуская короля.

«Я тоже люблю тебя, но как мы читаем мысли друг друга?»

«Удивительно, но твоя жена один из самых могущественных людей в мире. Я собираюсь все уладить, и затем мы пойдем домой».

«Ты подвергнешь себя опасности?» — спросил он.

«Нет. Сейчас я крута как никогда».

«Ну, хотя бы поделись со мной славой», — сухо ответил Девин.

«Ни в коем случае. Хочу дразнить тебя этим, многие годы спустя».

Манус уже задыхался, и люди стали это замечать. Двое вампиров даже подошли к трону.

— Мой король? — спросил один из них.

«Что именно ты планируешь сделать?» — спросил Девин.

«Увидишь».

«…заставь ее прекратить. — Мысли короля ворвались в ее разум. Чем ближе он к смерти, тем громче думает. — Слишком важно. Не могу умереть. Не могу подвести Террека».

Он любил своего брата. Любил больше собственной жизни, и когда его забрали, хотел сам умереть. Затем Фиона пришла за Манусом и начала пытать. Он хотел ее голову. Все еще хотел, и сделает все для этого. Даже солжет. Король не хотел убивать МакКилла и Девина и не собирался. Но держал бы их здесь, использовал, чтобы получить желаемое. Поняв это, Брайд перестала сжимать его сердце.

Он задыхался и потел. Как и она. Решив, наконец, покончить с этим, уйти и вернуться на поверхность с Девином, Брайд встала.

— Вставай, — приказала она Манусу.

Это была команда, которую он не мог игнорировать. Как и раньше, в ее голосе заключена сила. Заставляю полностью подчиниться. От этого нельзя выработать неуязвимость позже. Нет, этот голос продолжит управлять всеми, кто его слышал, неважно, сколько раз они его слышали.

Король встал. В его глазах плескалась ненависть.

«Сучка нефрети».

— Да. Я такая.

«Все, о чем ты говоришь, произойдет. Станет судьбой. Все».

Да, поняла она, возможность отличить правду ото лжи позволила все узнать. Его мысли правдивы.

«Ты уничтожишь этот мир, понимаешь? Ты уничтожишь своего возлюбленного».

Он был… прав. Брайд знала это, внезапно в ее голове возникло видение. Она вернется с Девином на поверхность. Они будут ругаться, как всегда делают пары. Она скажет слова, которые будут означать что-то другое. И это причинит ему непоправимую боль.

Ее окутал ужас. Она не могла позволить этому случиться, а значит, не могла уйти с ним. О, Боже. Она не могла пойти с ним.

Стража направилась к ней, их мысли были только о ней.

«Нужно спасти короля. Убить ее, пока не станет слишком поздно. Как такое могло случиться?»

Она только вытянула руку, но все они отлетели назад, врезаясь в стены и других людей. Последовали вздохи, проклятия, затем все остановились и посмотрели на нее с ужасом.

Брайд могла ощутить, как ее способность к маскировке берет верх, изменяет цвет и текстуру ее кожи и волос. Могла почувствовать, как задрожали ее мышцы, желая стать туманом и улететь. Чтобы убежать от всего этого.

«Еще рано. Немного позднее».

«Нужны плети, — подумал кто-то. Возможно, все они подумали об этом. — Необходимо ударить ее плетьми. Только так можно ее остановить».

— Никому не двигаться, — закричала она, и все застыли даже Девин и МакКилл. Вскоре кожа Девина побледнела, а затем посинела. Она нахмурилась, не понимая, что происходит.

«Девин?»

«Не могу… дышать…»

— Дыши! — велела она. — Все дышите.

О, да, она опасна тем, что могла причинить ему боль неосознанно. Когда цвет его кожи стал прежним, Брайд со слезами на глазах повернулась к королю.

— Девин и МакКилл уходят, а ты их отпустишь. И не станешь преследовать. Никогда. Ты должен оставить их в покое. Если ты даже подумаешь о том, чтобы навредить им, то испытаешь невиданные до этого времени муки.

«Не уверена, что мне это нравится».

Эта мысль внезапно пришла в ее разум, и была такой громкой, как никакая прежде, и такой ясной, словно женщина стояла рядом.

Брайд оглядела толпу, поискала взглядом… одна из ее способностей позволяла ей искать лица словно компьютер. Там, в углу, виднелся темный силуэт. Она не могла увидеть лицо женщины, оно было скрыто, но признала ее сущность. Она была нефрети. Она не уступала Брайд в силе, красоте, вокруг нее ярко светила аура, словно солнце.

«Ты — Фиона, — сказала Брайд. — Та, кого разыскивает король».

«Да».

Она также была той, кто могла остановить Брайд и причинить боль Девину.

«Тебе не нравятся мои действия. Отлично. Скажи, как поступить. Я открыта для любых вариантов, лишь бы мужчины в клетке были свободны и невредимы».

Вместо того чтобы сказать ей, что делать, Фиона показала сцены из прошлого, темного, бурного прошлого между двумя людьми, которые хотели ненавидеть друг друга, но не могли перестать желать. Похищение Фионой принца, а затем короля. Затем их лечение. Первого она действительно мучила, но короля соблазняла.

— Она все еще там, — сказала Брайд королю, не отводя глаз, — все еще наблюдает за тобой. Ты можешь ее почувствовать, но не в состоянии прочесть и остановить. Но я могу узнать ее мысли, а она может узнать мои. Из-за того, кем является. Фиона была изгоем всю жизнь. Все думают, что она мертва, убита в детстве, как и приказано. Но они не смогли этого сделать, и отпустили ее. Все годы она не теряла связь с сестрой, близняшкой. Она любила девушку больше жизни. Пока твой брат не убил ее. Она отомстила. И каким-то образом в процессе она стала, связана с тобой. Теперь Фионе нужно, чтобы ты выжил, и просит меня не убивать тебя.

Глаза короля округлились, хотя ненависть из них не исчезла.

— Я пощажу тебя сегодня. Но повторяю, если жизнь моего мужа окажется под угрозой, уничтожу тебя, не колеблясь.

" Он не станет, — сказала ей Фиона. — Я об этом позабочусь».

«Спасибо».

Замаскированная фигура исчезла из поля зрения.

— Вы двое. — Брайд указала на стражников, стоящих ближе всего к веревкам, на которые была подвешена клетка в воздухе. — Осторожно опустите мужчин.

С остекленевшим взглядом они бросились выполнять указание, и скоро клетка опустилась на землю.

— Откройте ее.

«Только у меня есть ключ», — подумал король.

— Тогда отдай им ключ.

Еще одна команда, которую нельзя игнорировать.

Он снял с шеи ожерелье и швырнул его стражникам. Бросок оказался слабым. и ключ приземлился с в нескольких футах от них. Один из охранников шагнул вперед, поднял ключ и вернулся к клетке. Металл заскрежетал о металл, затем дверь широко распахнулась.

Победа так близка. Осталось всего несколько минут.

— Девин, МакКилл, — сказала Брайд.

«Пойдем, любимая, — сказал Девин мысленно. Он все еще не мог двигаться. Она не освободила его от «никому не двигаться» приказа. — Давай выберемся отсюда и пойдем домой. Я так тобой горжусь. Даже позволю тебе дразнить тем, что я попал в беду».

«Я… не могу. — Боже, даже думать об этом мучительно. — Я должна… остаться».

«О чем ты говоришь? Конечно…»

Она отгородилась от его голоса… такой очаровашка, как он, может уговорить ее на что угодно, даже остаться с ним, а Брайд никогда не простит себя, когда уничтожит его… и закрыла глаза, охватывая разумом все подземелье. Благодаря мыслям вампиров вокруг, которые по-прежнему были в ужасе, она понимала насколько они близко к поверхности. Знала, где притаились охранники. Где расположение всех ловушек и угроз и ликвидировала их.

А затем Брайд взглянула на Девина, решительного, с раненой душой.

— Ты можешь говорить. Иди, — приказала она, пока сердце разрывалось в груди. — МакКилл выведет тебя на поверхность, и ни один из вас не вернется сюда. Никогда. За мной ты никого не станешь посылать.

Брайд могла стереть себя из его памяти, но в этот душераздирающий момент, не могла найти силы, чтобы сделать это.

Оба тела подчинились, направляясь к выходу по коридору, который ведет к отверстию на поверхность. Девин взглянул на нее через плечо, явно пытаясь остановиться.

— Пойдем со мной, — позвал он.

Она покачала головой. Ее подбородок дрожал слишком сильно, чтобы отвечать.

— Брайд, — зарычал Девин.

— Я не могу, — выкрикнула она, обретя голос. — Посмотри на меня. Посмотри на то, что я делаю.

И, конечно, он и все остальные в комнате ничего не могли с собой поделать, принуждение в ее голосе заставило их подчиниться.

Из-за чего Брайд печально вздохнула.

— МакКилл, — закричал он в панике. — Должен быть способ вновь запечатать ее силы. Скажи ей, что есть способ.

Воин никогда не выглядел печальнее.

— Скорее всего, ее отец смог сделать это, потому что Брайд ему доверяла и сама позволила. Понимаю, Брайд доверяет тебе и позволит сделать это, но ты не знаешь как. Поэтому можешь причинить больше вреда, чем пользы, заперев слишком многое.

— Нет. — Девин яростно покачал головой. — Мы найдем путь, Брайд. Клянусь. Однажды Кириан сказал мне, что Аркадианцы, словно кузены вампирам. У него есть ментальные способности. Сильные способности. Позволь ему попробовать.

Надежда расцвела. «Позволь ему попробовать…» эта был спасательный круг, в который она отчаянно хотела вцепиться. Затем покачала головой. «Ты делаешь это. Позволяешь ему убедить себя». Что если Кириану не удастся? Скольким людям она причинит боль? Уничтожит друзей Девина? И сам Девин сделает множество вещей, которых не хотел? Позже, он ее возненавидит. Их драгоценная любовь зачахнет и умрет.

— Нет. — Брайд так сильно хотела коснуться его, что ее руки горели. А если она к нему потянется, то притянет его к себе с достаточной силой, что выбьет весь воздух из его легких. — Я останусь здесь. Убедитесь, что никто не последует за вами.

— Брайд! — В его голосе прозвучал неподдельный страх. — Меня это не волнует. Они могут преследовать меня всю оставшуюся жизнь, и я это переживу. Это будет весело. Всего лишь игрой. Но я не смогу жить без тебя. Прошу!

Ее сердце разбивалось как стекло от молотка. Брайд тоже не хотела жить без него, но сделает это ради безопасности Девина.

— Идите! — закричала она. — Просто идите!

МакКилл подчинился.

Девин сжал губы в тонкую линию и смог остаться на месте. Она ощутила давление ментальных пальцев внутри ее разума, знала, что эти пальцы пытались зацепиться за ее энергию и контролировать, но с легкостью их смахнула.

От этого он с болезненным стоном упал на колени. Его голова запрокинулась, а глаза сузились. На лбу лопнул сосуд, а синяк уже распространился от одного виска к другому и начал спускаться к носу.

— Я не уйду, — зарычал он. — Если придется, мы сразимся, но, любимая, ты застряла со мной.

Внезапно двери распахнулись… хотя МакКилл еще до них не дошел. Более сорока агентов А.У.Ч. ворвались внутрь с бластерами на изготовке. Они не остановились, чтобы определить нахождение целей, просто начали палить. Синими лучами, чтобы оглушить.

Брайд могла бы остановить их, одним словом. Могла бы пройти через толпу, быстрее, чем они бы заметили, вырвав у них оружие. Но не стала. Она услышала их мысли, сначала спутанные для сортировки, но ей это удалось. Они не планировали никого здесь убивать, или даже выводить на поверхность. Они собирались оставить их, чтобы позволить жить также тихо, как те того пожелают, чтобы сохранить подобие перемирия, и вытащить Девина отсюда.

Брайд повернулась на пятках, собираясь их оставить. Ей нужно найти место, чтобы спрятаться, где она никого не подвергнет опасности, но сможет контролировать вещи. Возможно, Фиона поможет ей после всего.

— Даллас, стреляй в Брайд, — позвал Девин, — и попади в нее!

Спустя секунду, в нее начали стрелять раз за разом, замораживая на месте. Она все еще ощущала свои силы, но не могла их использовать в данный момент. Они оказались в ловушке, пока ее тело поглощало парализующие лучи.

Черт бы побрал этого Девина.

Позади нее продолжалась битва, повсюду были синие лучи, бегущие ноги и крики людей. Она видела это своим разумом, проникая в мысли других. Паника, так много паники. Страх, так много страха.

«Кто эти люди? — задумывались вампиры. — Чего они хотят, что собираются делать? Они так хорошо пахнут, кровь бежит по их венам быстро, сладко. Ммм, голод слишком силен. Почему я не могу двигаться? Мне нужно поесть».

Вскоре агенты А.У.Ч. оглушили всех вампиров. Битва оказалась легче, чем они ожидали. «Потому что я уже сделала всю работу», — хотела закричать Брайд. И как они ей за это отплатили?

За ее спиной раздались шаги, затем рядом с ней, становясь все громче, и затем перед ней предстал Девин. Он самодовольно ухмылялся.

— Ты приказала мне следовать за МакКиллом, но не уточнила когда. Я все же собираюсь это сделать, но беру тебя с собой. Я же говорил, что найду способ.

Девин пересек порог своей спальни. Там был беспорядок. На полу валялась мятая одежда, а на комоде оказалась обертка от еды. Брайд сидела на краю кровати. Он и Даллас прикрепили бластер к стене напротив нее, и он непрерывно стрелял прямо ей в грудь.

На протяжении сорока восьми часов.

При каждом взгляде на Брайд он мог видеть ярость на ее лице, но замечал также и надежду. Ежедневно приходил Кириан и погружался в глубины ее разума, пытаясь похоронить худшие из ее способностей. Поглубже, но пока безрезультатно. Но если это сработает… Он вздохнул. «Пожалуйста, пусть это сработает».

— Ты же понимаешь, что я не могу освободить тебя. — Бормотал Девин, пока ходил из стороны в сторону, не в силах остановиться. — Твои силы слишком велики, даже ты не в состоянии их контролировать. К тому же, ты бросишь меня. Чтобы защитить от себя самой, — добавил он, качая головой. Кто бы мог подумать, что ему придется делать подобное с любовью всей его жизни? Держать пленницей? — И это просто смешно, любимая. Ты ничего не можешь со мной сделать, что бы мне ни понравилось. Ты испытываешь меня, верно?

Раздался стук в дверь.

— Входите, — позвал он, уже зная, кто там.

Как и следовало ожидать, Кириан вошел внутрь. Высокий и мускулистый, с белыми растрепанными по плечам волосами, словно он только что из постели Мии.

Я хочу подняться с постели женщины. С постели моей женщины.

— Почему это не работает? — прорычал он.

Вечно снисходительный, Кириан остановился, и облокотился о комод. Затем засунул руки в карманы.

— Ее силы лежат слоями, а они защищены какой-то колючей проволокой. Пробираться через них болезненно.

— Тогда научи меня делать это.

Девина не волновала боль. Не тогда, когда это касалось Брайд.

— На это понадобятся годы.

— Ладно, проехали. — Он провел рукой по лицу. — Просто прими боль как мужчина, слюнтяй, и покончим с этим.

— Приму. Но когда ты спал в последний раз?

В тоне Кириана не было гнева.

— Я не спал. С возвращения.

Только съел пирожные, которые Даллас принес им. И принимал душ раз в день, потому что Мэйси приходила сидеть и разговаривать с Брайд, напоминая ей, как сильно все любят и скучают по ней.

— Ты должен заботиться о себе, — сказал Кириан. — Брайд рассердится, когда освободится. Поверь мне, я был внутри ее разума, и знаю, что говорю. Разъяренная Брайд не осчастливит Девина.

Раздался еще один стук в дверь, спасая Девина от ответа. Через секунду внутрь вошла Мэйси. Она заметила Кириана и остановилась.

— Как она сегодня?

— Также, — сказал Девин, выплевывая слова. Он не знал, сколько еще сможет выдержать. Ради всего святого, он был королем. Все его желания должны немедленно исполняться.

— Черт, — сказала Мэйси. бросаю сумочку на пол рядом с дверью. — Я надеялась на хорошие новости.

Кириан расправил плечи.

— Сегодня я пройду сквозь проволоку. Несмотря ни на что, хорошо?

— Да, да. — Кивнул Девин, подчеркивая свои слова. — Спасибо.

Кириан осторожно пододвинул стул к кровати, чтобы оставаться вне зоны обстрела парализатора.

— Напомни мне, какие ее силы хочешь оставить.

— Ей нравится обращаться туманом. И способность к маскировке. — И он фантазировал о том, чтобы гоняться за ней по городу и ловить. — Также нравится говорить в моей голове.

По крайней мере, он надеялся, что Брайд это нравится. Ему это доставляло удовольствие, потому что Девин ощущал себя ближе к ней, даже ощущал ее любовь. Кириан сел, обхватил ее подбородок и повернул к себе. С этого мгновения он не издавал ни звука. Как и всегда.

Вдвоем они сидели так несколько часов, словно статуи. И с каждым прошедшим часом, Девин становился более взволнованным. Отчаявшимся. Мэйси рядом не прекращала мерить шагами комнату, также сильно нервничая. Брайд стала центром его мира. И он никто без нее. Если Девину придется повиноваться каждому ее слову всю оставшуюся жизнь, он так и сделает. Если нужно отдать своё тело под ее контроль, он согласен. Что угодно лучше, чем жить без нее. Это он понял, сидя в той камере. Девин мог вынести все, пока она с ним.

Он остановился у дальней стены и ударился головой о камень.

— Эй, чувак.

Даллас хлопнул его по плечу, тем самым удивив. Черт. Девину нужно внимательнее наблюдать за окружением. Он не слышал, как вошел его друг.

Какой же из него охранник для Брайд?

— Привет.

— Привет, Даллас, — сказала Мэйси.

— Миа внизу, — сообщил им Даллас.

А.У.Ч. сейчас вели мирные переговоры с вампирами.

Они отдали двух вампиров, купленных на аукционе, и теперь хотели получить больше крови Брайд. Миа надеялась использовать ее, чтобы излечить королеву Шонов, если удастся ее схватить, как и любого другого человека, которого королева заразит.

— Скажи ей уйти.

Они не возьмут у Брайд кровь без ее разрешения.

— Конечно, конечно. Есть успехи? — спросил друг.

— Не такие, какие я мог бы увидеть, — проворчал он, кивнув в сторону двоих у кровати.

— Дерьмо.

— Ага. Знаю.

Даллас был также взволнован, как и он, но по другой причине. Девин знал, что агент все чаще мечтал о королеве. Даже желал ее. Правда, пока она его не навещала.

По крайне мере, Даллас начал контролировать свои силы, с этим ему помог Кириан. Почему Аркадианец не мог помочь Брайд быстрее?

— В любом случае, — начал Даллас, — я пришел сообщить новости о Брайд.

Девин схватил его за плечи и потряс.

— Что ты имеешь в виду?

Даллас видел, как Брайд умирает? Девин издал мучительный стон и чуть не упал на колени. Если она уйдет, он последует за ней. Все просто.

— Успокойся. Ё-Моё. — Огромная ухмылка преобразила лицо друга. — Первое видение, из-за которого мне не пришлось блевать собственными кишками, и оно было о том, как Брайд кусает тебя за шею. Чувак, с ней все будет хорошо. Она скоро очнется. Поэтому поспешил сюда, чтобы рассказать тебе, как только увидел это.

— Отключи парализатор, — сказал Кириан, как по заказу, хриплым голосом.

Девин бросился в пушке, прикрепленной к стене, и сорвал его. Ярко-синий луч исчез. Спустя мгновение…

— Девин. — Раздался голос Брайд.

Он развернулся с бешено колотящимся сердцем.

— Брайд. — Девин шагнул к ней, забыв обо всем остальном. Оттолкнул Кириана в сторону… иной обессиленно упал… и присел перед ней. Он обхватил ее лицо, нисколько не удивившись, увидев, как дрожат руки.

— Любимая, можешь слышать меня? Ты в порядке?

Она несколько раз моргнула, открыв изумрудные глаза.

— Да и да, — сказала она устало. — Хоть и голодная.

— Всем выйти, — приказал Девин, не отрывая от нее взгляд. За спиной раздался смех и шорох одежды, когда Даллас помогал Кириану встать.

— Я люблю тебя, Брайд, — крикнула Мэйси.

— Люблю тебя, — ответила Брайд.

Послышались шаги, а затем дверь закрылась. Девин подхватил Брайд на руки и устроился на матрасе.

— Расскажи мне все и тогда сможешь поесть. Что случилось? Как ты?

Он не мог прекратить к ней прикасаться. Мягкая кожа, какую он и любил, шелковые волосы, которые так и манили зарыться в них руками.

— После того как Кириан прорвался через шипы, нам пришлось перебирать силы одну за другой и решать, какие оставить на свободе, а какие подавить. Не думала, что мы когда-нибудь закончим. Некоторые из них не хотели быть спрятаны снова и сопротивлялись. Но угадай что? Теперь я могу заглушать собственную энергию, поэтому ты не сможешь меня контролировать, а также могу впитывать оглушение без побочных эффектов. Ну, один выстрел оглушения, а не сплошной поток, который ты на меня направил, ублюдок.

— Не за что. Так ты говоришь, что никоим образом не будет принудительного стриптиза?

Могла она услышать обиду в его голосе?

Брайд поцеловала его в основание шеи.

— Не от меня, но держу пари, что смогу уговорить тебя пойти на это. Я все еще довольно сильна.

Он улыбнулся впервые за последние дни.

— И станешь напоминать, что спасла мою задницу в подземелье?

— Возможно. — Она пощекотала его теплым дыханием. Об этом ощущении Девин мечтал всю неделю.

— Ммм, ты хорошо пахнешь. Ты всегда хорошо пахнешь.

— Боже, я скучала по тебе.

— Я тоже скучал.

Он перекатился, подмяв ее под себя. Девин еще хотел немного на нее покричать, но пришлось сначала поцеловать эти пухлые губы.

В тот же миг, он ощутил сладчайший вкус. Продолжая дарить поцелуй за поцелуем, горячий, нуждающийся и обещающий любовь. Наконец, он заставил себя отстраниться.

— Если ты когда-нибудь снова попытаешься уйти от меня…

Девин выплеснул свой гнев и боль.

Также сильно трясясь, как и он, Брайд потянулась и погладила его подбородок.

— Ненавижу рушить мечты, но ты застрял со мной. Теперь я сильнее тебя. И просто чтобы ты знал, даже с помощью подъемного крана не сможешь заставить меня уйти.

Он рассмеялся.

— Словно я буду пытаться. Я мужчина, который заслуживает лучшей, и наконец, ее нашел.

Ее взгляд упал на его шею, и Брайд облизнулась.

— Теперь, как на счет моего голода.

Девин, не колеблясь, обнажил горло. Она мгновенно погрузила в нее клыки и застонала. Он тоже застонал от насаждения.

— Ох, как же я по этому скучал.

Она сосала, а Девин терся об нее не в силах остановиться. Он столько раз представлял ее в своей постели, и, похоже, мечта становилась реальностью.

— Моя тоже, — сказала она, закончив пить.

— Что?

— Для меня тоже мечта становится реальностью.

Девин моргнул.

— Я не говорил этого вслух.

— Ой. — Она нерешительно помялась, когда облизывала нижнюю, окровавленную губу. — Думаю, секрет раскрыт. Я оставила чтение мыслей. Кириан пытался это похоронить, но я чуть не выцарапала его ментальные глаза.

— Я рад, — смеясь, ответил Девин.

Брайд удивленно на него уставилась.

— Серьезно?

Он кивнул.

— Так ты будешь знать без слов, в какой позе я тебя хочу.

Пока Девин говорил, то покрывал ее лицо невесомыми поцелуями.

— Извращенец.

— Хорошо, хорошо. Также ты будешь знать, как сильно я тебя люблю, даже если начну безбожно флиртовать с другими.

— Кобель. — Ухмыльнувшись, она погрузила руки в его волосы. — Я так сильно тебя люблю.

— И я люблю тебя. Сейчас и навсегда. — Девин облизнул ее губы. — У нас будут удивительные дети. Лучше мир еще не видел.

Ее тело напряглось, когда Брайд на него взглянула.

— Дети? Ты хочешь от меня детей?

— О, да. От тебя и ни от кого больше. Ты единственная достойна моего семени, — поддразнил он.

— Ох, мой дорогой, сладкий Брэдли. Я сделаю тебя крайне счастливым, — сказала Брайд, забравшись на Девина сверху и обхватив его талию.

А она держала обещания.