Смерть с обложки

18

Когда Олег вместо долгих гудков услышал, что вызов принят, он даже растерялся. Что сказать? «Как ты?» «Что стряслось?» Очевидные лишние вопросы. И прежде чем начальник отдела специальных расследований нашел нужные слова, в микрофоне раздался какой-то неестественно бравый, слишком нервный и резкий голос Вальки:

– Все хорошо! Хель долбанула его сковородой по голове. Все живы. – Она сделала еле заметную паузу. – Мы здоровы.

Олег просто отключил вызов. Хорошо, что в отделе есть женщина. Валька мудрее, тоньше. Она знает, что и когда надо сказать и как лучше это сделать. Все хорошо… Олег прислушался к себе. Нет облегчения и радости. Нет злости, хотя он сейчас точно должен был просто взрываться от этой привычной эмоции. Нет даже детской досады, что две девчонки все решили без них… Эмоциональная пустота.

– Это нормально, – вдруг тихо сказал Виктор, не сбавляя скорости и не отрывая взгляда от дороги. – Просто слишком много всего и сразу. Мы даже не успели понять, насколько это опасно, а уже все разрешилось. Знаешь, как говорят? Плюс на минус дает ноль. Приедем, станет легче. В смысле… эмоционально.

Олег хотел высказаться, что Витька теперь примеривает на себя роль Мышки. Понимающий и внимательный… Вот только Мышку-то как раз упоминать сейчас не стоило.

– Несколько огорчает, что даже облегчения нет, – неожиданно даже для самого себя признался начальник.

– Так логично, – пожал Витька плечами. – Это только часть. Мы Мышке долг отдали. Теперь надо посадить того, кто это с ней сделал. Тогда и решим… облегчение там или что еще…

Да, решил Олег, пожалуй, мудрая в отделе не только Валька.

Там, в маленькой квартирке, где жили такие с виду милые и несчастные брат и сестра в своем странном больнично-безумном порядке, теперь стоял обычный гомон, как и на любом месте преступления. Похоже, Олег с Виктором прибыли сюда последними.

Все вертелось как надо. И все были… если не довольны, то удовлетворены. Только поняв это, Олег тоже почувствовал облегчение и – легкое раздражение на себя. За те минуты, когда он без конца набирал номер Хель. Нет, тогда он не думал, что потеряет ее. Эта девушка с почти сказочным именем и второй надменной личиной слишком упряма, чтобы сдаться. Но… Олег не хотел вспоминать свое холодное одиночество, которое он испытал без нее. Это слишком…

Наконец народу стало хоть немного меньше. «Скорая» увезла Инну, прибывший наряд забрал Стаса. Часть экспертов тоже отбыли в управление. Глаз в своей обычной легкой и ироничной манере о чем-то разговаривал с Валькой, уже успокаивающейся и теперь просто веселой.

Олег протянул руку Хель, приглашая пройти с ним… да хоть куда-нибудь. Они выбрались на кухню.

– Тебе удалось установить с этой девочкой какой-то контакт? – скептически поинтересовался полицейский.

– Шутишь? – усмехнулась Хель. – Ее планомерно накачивали антидепрессантами, возможно, и еще какой дрянью. Единственным проводником в реальность для нее был брат. Который…

Она вздохнула и развела руками.

– Контакта не будет, – признала она. – Думаю, еще долго. Работа для центра «Феникс».

– Говорят, ты решила сменить имя? – привычно ухмыльнулся Олег. – Была Королевой Мертвых, а стала диснеевской принцессой? Значит, теперь отращиваешь волосы?

– Рапунцель? – Хель тоже улыбнулась. – Хель звучит короче. Просто… Новая деталь имиджа. Королева Мертвых со сковородкой.

– Ага. – Он перешел на серьезный тон: – Может, все-таки в ближайшее время ты немного отойдешь от оперативной работы?

– От ее активной части с удовольствием, – с явным облегчением отозвалась Алиса. – Честно, я испугалась.

Олег напрягся.

– Нет, – пояснила ему девушка. – Не его. И не за себя. Он меня даже не заметил на кухне. Но я услышала звук удара, крик… Инна совсем девчонка, а Валька… Она может за себя постоять, но он ее шантажировал. И вообще, этот урод изувечил троих девушек… Если бы я не успела или… удар был бы недостаточно сильным… Это страшно. И при этом я боялась его убить.

Олег удивленно поднял брови.

– Адвокаты, естественно, меня отмажут, – иронично пояснила Хель. – Но портить себе жизнь из-за этого…

Олег усмехнулся.

– Ну… ты реально теперь полное мое отражение, – второй раз за вечер внезапно решил он высказаться искренне. – Теперь ты уж точно знаешь, каково мне в моей шкуре.

– Я была в своей шкуре, – напомнила девушка. – Просто… Да, наверное, мы думаем одинаково. И знаешь, что еще? Это важно. Он просто провоцировал Вальку. Он хотел убить сестру. Думаю, еще надеется сойти за психа.

– Интересно… – Полицейский понял, что в диагнозе его подруга сомневается. – Пойдем к остальным. Мне еще допрашивать его в управлении. А потом я обещал проставиться. Сегодня придется ужинать в компании.

– Неплохая мысль, – пожала плечами Алиса. – Хочешь позабочусь о доставке, пока ты будешь занят?

Он молча протянул ей свою банковскую карту.

Олег неторопливо, почти вальяжно, переступил порог кабинета начальника.

– Доброго вечера, – сказал он, одарив шефа любимой ухмылкой.

– Реально доброго, – вроде бы радостно, но с традиционной опаской ответил ему Александр Дмитриевич. – А чего ты ко мне? Вроде бы вы задержали очередного маньяка. А допрос?

– Вообще, – задушевно сообщил Олег, – вас я уважаю больше, чем его. Потому я зашел сюда. На доклад. А еще его я допрашивать не хочу.

– Настолько все запущено? – сочувственно поинтересовался начальник. – Видел ребят, кто его привез. Сказали, он им в дороге весь мозг вынес.

– Вот! – иронично заметил полицейский. – А мне мой мозг дорог. Но если серьезно, зачем мне эта бессмысленная беседа? У нас все по нему есть – улики, доказательства, полная база. А душеспасительные беседы, как в кино, не для меня. Просто потеряю время. Он будет упорно косить под психа. Только освидетельствование ему не пройти.

– Вечно у вас в отделе так, – усмехнулся Александр Дмитриевич. – Вроде заточены под старых добрых психов, а вам все больше попадаются те, кто под них только косит. Никакой романтики! Где сумасшедшие с девизом: «Я убиваю просто потому, что убиваю»? Нет, все с какой-то выгодой и извращением.

– Просто в наше просвещенное время, – разъяснил Олег в таком же ироничном тоне, – поводов для убийства становится все больше, а потому убивать просто ради удовольствия уже неинтересно. Но Стас пока никого не убил. Сам, по крайней мере. Отчего приятнее он мне не становится. А вообще, начальник, – он заинтригованно улыбнулся, – ты мне сразу на слово поверил, что Стас здоров?

– Почти. – Тот стал серьезнее. – Я решил тоже внести свой вклад в это дело. Ради Надюхи. Побеседовал с неким Федором. Это тот самый друг Стаса, который изуродовал Инне жизнь. Интересная вышла беседа. Федору этому на зоне понты вместе с почками поотбивали с его-то статьей. Теперь он кроткий и разговорчивый. Выдал такие подробности. Со Стасом они дружили последние лет десять. Дружба была выгодной. По большей части для Стаса. Федя другу по жизни помогал и связями, и возможностями, и протекцией. А еще деньгами. В последнее время много и часто. Естественно, в долг. А Инна на Федю всегда засматривалась. Молоденькая, свежая… В общем, Стас предложил сестру как бы в счет части долга.

– Ага… – Олег начал понимать, в чем суть истории. – А скажи, начальник, совершенно случайно не Стас ли организовал им фатальную встречу?

– Конечно, – согласился Александр Дмитриевич. – И еще интереснее то, что в принципе Федя по этому поводу несколько нервничал. Все же сестренка друга, по сути, малолетка. Так тот же Стас для их, так сказать… расслабления достал некие препараты. Сейчас Федя, конечно, клянется, что все так некрасиво получилось именно из-за этих таблеток. Это теперь почти не важно. Но факт, что в материалах дела есть заключение врачей. И в ее крови, и в его были эти препараты.

– Вот картиночка и сложилась, – развел руками Олег. – Короче, в суде адвокаты Стаса будут вещать про его несчастное детство, игрушки, прибитые к полу, детские психологические травмы. Но суть не поменяется: сестра была для него обузой. Он Инну ненавидел. Вот только у него и работа приличная, и благотворительная программа в клинике, да и психологи из «Феникса» буквально в затылок дышат. Тут тихо от сестренки не избавишься. И тогда у Стасика появился план.

– Сделать сестру одной из пациенток клиники и центра? – скептически поинтересовался его начальник.

– Я думаю, – продолжал полицейский, – Стас надеялся, что Федя сестренку убьет. Не срослось. Тогда наш антигерой пошел дальше. Я не экстрасенс, но уверен: мысль, что она теперь грязная и испорченная, внушил Инне именно брат. Точнее, он работал планомерно, параллельно с психологами. Возможно, надеялся, что ее сочтут невменяемой. Возможно, даже планировал привить ей суицидальные наклонности.

– Но вместо этого Инна просто перестала выходить из дома из-за своей фобии, – развивал историю Александр Дмитриевич.

– И тогда Стас придумал маньяка, – заново подхватил Олег. – Инна общалась в Сети с другими выпускницами «Феникса». Удачно так. Стас начал пичкать ее очередными таблетками. Одно из последствий этой дряни – сонливость. И пока сестренка спала, братец читал истории девочек в чатах. А возможно, и сам продолжал с ними беседы. На клавиатуре ноутбука Инны есть его отпечатки. Экспертиза сообщений может показать, что писали тексты два человека или один. Это все дело времени и опыта. Главное, когда Стас узнавал, что кто-то из девочек с нужной печальной историей заводит новые отношения, он просто находил в клинике ее карту и нападал, восстанавливая картину из прошлого. Типа маньяк.

– А чтобы получить доступ к этим картам пациенток, Стас сблизился с Аллочкой, – логично предположил начальник управления.

– В итоге одной из жертв должна была стать Инна, под действием препаратов, как и в прошлый раз, – заканчивал выстраивать цепочку полицейский. – Саму Инну уже не спросишь, а убитый горем брат рассказал бы сказку о новом романе, надеждах, которые излечили сестренку и даже помогли пересилить агорафобию.

– Ага. – Александр Дмитриевич нахмурился. – Вот только зачем надо было устраивать сегодня такое представление для Вальки и Хель? Ведь, будем честными, Стас был практически вне подозрений.

– Ему слишком нужна была ее смерть, – пояснил Олег. – И теперь он сам изобразил того маньяка, которого выдумал. Потому он и твердит, что все женщины грязные, одинаково испорченные. Я ведь уже жалобы наших ребят выслушал на его дорожный бред. О том, что Стас у нас санитар леса, что все они врут.

– Все они врут? – Эта фраза сбила начальника с толку.

– Девушки, выпускницы «Феникса», – растолковал ему подчиненный. – Типа они сами спровоцировали мужчин. Опять же по причине своей испорченности природной. Потому и надо было их остановить, пока не пострадали от вранья их ни в чем не повинные избранники. Не зря же он выбирал тех, у кого появились новые личные отношения.

– Вообще, это может у него прокатить, – занервничал Александр Дмитриевич. – Стас здорово вошел в роль маньяка. И понятно вроде бы, что якобы настоящей причиной всего этого была ненависть к сестре. Но она рядом, потому убивал на стороне, типа кого-то вместо нее. Опасно это.

– Нет, – твердо возразил Олег. – Не прокатит. Все было бы ладно и складно, даже последняя демонстрация. Если бы не тот факт, что он девушек насиловал. Санитар леса просто бы убил. А этот… Короче, тут он прокололся. В его легенде нет ничего такого… настолько грязного, как запретное влечение к сестре. А без этого все можно разрушить, если за дело возьмется хороший психолог или психотерапевт. Нужна крайне грамотная экспертиза. И я уверен, что госпожа Плугова поможет нам это организовать.

Начальник некоторое время молчал, но потом все же неохотно кивнул.

– Знаешь, – искреннее поделился он, – иногда меня это в тебе пугает. У тебя не всегда правильные методы свершения правосудия.

– Отчего же? – привычно усмехнулся Олег. – Как раз наоборот. Я трепетно слежу за тем, чтобы кое-кто ни в коем случае не избежал правосудия.

– Вообще, да, – вынужден был признать Александр Дмитриевич.

– Ну, вот! – снова перешел на расслабленный тон полицейский. – Мы с тобой все в том деле по полкам разложили. И зачем мне идти на допрос?

– Да и не ходи, – окончательно сдался начальник. – Дело раскрыли. Все как всегда, молодцы.

– Если честно, не очень, – признал Олег уже серьезно. – По идее, ведь после смерти Надюхи мы все должны были землю грызть и камень продалбливать, чтобы это ее последнее расследование быстро и красиво завершить, да и убийцу найти. А мы… Такое чувство, что вообще расслабились. Считай, повезло нам случайно.

– Землю грызть и камень долбить только в кино получается, – тихо и расстроенно возразил Александр Дмитриевич. – А в жизни… Это горе. И его надо пережить. Начни вы горы крушить, наворотили бы не пойми чего. Ты сам-то себя после смерти Жанны вспомни. Уж прости, даже если бы тогда в верхах тебя и разрешили бы подключить к расследованию, я бы не позволил. По крайней мере, не сразу. Ты тогда две недели как зверь раненый метался. Один. Со своим горем. А тут горе у всего отдела. Так что… Бывают, Олег, такие дела. Семейные. Когда все не так и профессионально, холодно и разумно. Но вы же справились.

Начальник отдела специальных расследований согласно кивнул. Не признать правоту руководителя было бы нечестно.

– Странно еще и то, – с грустной иронией сказал он, – что сначала мы взяли именно это дело, а не Надюхино. Отдали долги, а уж потом…

– Ты таких вещей признавать не любишь, – напомнил ему Александр Дмитриевич. – Но ведь если подумать, Надюха бы хотела, чтобы вы поступили именно так. Сначала другие, а потом она. Да и твой любимый холодный расчет. Тут три эпизода, а там всего один. Пусть и весьма значимый. Так что все правильно. И не травмируй своих ребят, дай людям хоть чему-то порадоваться. Отдохнуть немного.

– Ага, – Олег коварно улыбнулся. – Я ведь вообще чего к тебе зашел? Там стол накрыт, тебя ждем…