Смарагдовый трон (роман)

Глава 1, О Теургах,

год создания Триединой Церкви.

- Лучше бы ты меня послушал, Сиверт, - раздражённо произнёс Гирем. - Стоим как два дурня уже второй час, вместо того, чтобы заняться другими делами.

Немолодой мужчина с обширной лысиной на голове прищурился одним глазом. Гирем знал это выражение на его лице, означавшее что-то вроде "не учи отца детей делать, сынок".

- В этом лесу никогда не знаешь, что может случиться. Ребята могут вернуться и через четыре часа, если не больше. Либо вовсе не вернуться, - спокойно, словно с осознанием своего превосходства, произнёс Сиверт. - Свистни ещё раз.

Гирем кивнул.

Ещё в детстве, когда непоседливые ровесники подначивали его пойти вместе с ними в этот страшный лес, он всегда оставался позади. Качал головой, говорил "Нетушки, спасибо" и возвращался домой. Зачем идти на бессмысленный риск? Да, рыжий Крезт хвастался, что нашёл летающего бельчонка и приручил его, ну и что? Зато прыщавый Галод однажды просто не вернулся домой. Множество опасностей таилось в дремучем, замшелом и душном лесу. Кое-кто в Герране поговаривал, что в нём свили гнездо ведуны и ведьмы. Кое-кто - что там живут диковинные твари о сотне ног и размерами с корову. И тому подобные истории, которые насухо впитались в голову маленького Гирема. "Нет", - думал он, - "если идти на риск, то лишь для чего-то действительного важного".

"Вот и настал подходящий момент", - сказал себе Гирем нынешний, уже молодой мужчина. - "Пора идти на риск, не так ли"?

Гирем поднёс руку ко рту и пронзительно свистнул.

Ветер подхватил свист и разбил его о мрачную тёмно-зелёную стену из островельника. Шарообразные кроны деревьев покачивали злобно растопыренными сучьями с колючей листвой. Тихо шуршала невысокая луговая травка, ей вторил шелест островеловых крон. По небу безмятежно плыли редкие облачка, нещадно палило июльское солнце.

Ответа не было.

Гирем нервно заёрзал в седле, легонько постукивая по раскрытой кверху ладони коротким древком Преломителя. "Вишнёвые Оковы" имели гладкую отполированную поверхность вишнёвого цвета. Небольшой рычажок предохранителя был убран, и в прозрачном кристалле-фокусаторе пульсировал огонь нежно-салатового цвета. Гирем опустил взгляд и понял, что огонь бьётся подобно его сердцу - быстро, стеснённо, волнительно.

По лицу и телу струился пот. И это он ещё не послушался старую навязчивую Шейлу, которая норовила превратить его в шест для тёплой одежды. Молодой мужчина надел лишь лёгкую тёмно-серую льняную рубаху, просторные штаны и мягкие кожаные сапоги. Плащ он положил на заднюю луку, так что ветер приятно обдувал мокрую спину.

Ожидание утомляло. Порой на него накатывало желание закричать в бессильной злости - на себя, на того злосчастного вепря или на самого дядю Алана, который так некстати подвернулся под ядовитую иглу шегурта и теперь едва дышит, лежа на кровати.

Единственный, кто мог бы помочь Алану, был отец. Дёрнул же его демон отправиться на охоту в этот проклятый лес.

Гирем посмотрел на Сиверта, который сидел на серой кобыле. Его лысина блестела на солнце, веки расслабленно опущены, так что сложно было понять, спит он или просто пытается себя успокоить.

- Хорошо, - наконец, сказал Сиверт, открыв глаза. - Подождём ещё. В конце концов, дел важнее этого у нас нет.

Гирем вздохнул. Он бы предпочёл находиться рядом с ложем дяди, присматривать за ним вместе с Элли и стариком Манти.

Из-за колючих шаров островельника донёсся едва различимый свист, быстро растворившийся в волнах ветерка.

- Наконец-то, - выдохнул Гирем и осенил себя знаком Трёх Богов. И снова поймал себя на мысли о том, что, в общем-то, никогда не был особо верующим человеком. Просто въевшаяся привычка.

Тряхнув головой, он подъехал ближе к краю леса, чуть ли не физически ощущая стену отторжения, которая окружала эти тёмно-зелёные гущи.

Островеловые ветви, растущие от самой земли, расступились, и из-за них выбежал сгорбленный мужчина. Одежда на нём была порвана и испачкана чем-то тёмным. Он бежал, схватившись рукой за грудь. Гирем пришпорил коня и тот рванулся навстречу человеку. Позади он слышал тяжёлую дробь копыт кобылы Сиверта.

По мере приближения Гирем смог рассмотреть человека получше. Тёмные пятна на разорванной в нескольких местах кожаной куртке оказались кровью. Лицо было иссечено, но это не страшно - Манти или Хэк справятся с порезами за пять минут.

- Джеор! - вскрикнул Сиверт и первым спешился, подставляя плечо раненому следопыту. - В седле удержишься?

Джеор отрывисто кивнул. Его грудь под курткой учащённо вздымалась, изо рта доносился хрип.

- Сажай его позади меня, - поторопил товарища Гирем.

Сиверт помог следопыту взобраться на коня. Бадакайский скакун по имени Гарапас держал уши торчком и дрожал всем телом. Гирем наклонился вперёд и подбадривающе похлопал его по загривку. "Да, мне тоже страшно, дружище".

- Двинули, - кивнул Сиверт.

Животные с готовностью перешли на шаг, а затем и на рысь. Гирему с трудом удалось удержать Гарапаса от галопа. Конь хотел убраться подальше от леса, да так сильно, что кобыле Сиверта с трудом удавалось не отставать от него.

- Придётся установить на том месте пост, - громко произнёс Гирем, оглядываясь на лысого мужчину. - Теперь он нам точно понадобиться, после того, что случилось с Джеором. Займись этим, как прибудем в замок.

Сиверт кивнул и посмотрел на следопыта, который привалился к спине Гирема и, казалось, уснул.

- Что там произошло, Джеор?

Джеор открыл глаза.

- Мы наткнулись на след сэра Рензама этим утром. Выжженная поляна шагов в двадцать в поперечнике. Как и было условлено, мы отправили обратно Мелза.

- Мелз до нас не добрался, - мрачно произнёс Сиверт.

Следопыт кивнул, переводя дыхание, и продолжил:

- Мы проехали дальше по следу сэра Рензама, и завидели чёрный столб дыма. Тогда меня отправили назад по тому же пути, которым должен был вернуться Мелз.

- И ты нашёл его, - утвердительно произнёс Сиверт, сжимая крепче поводья.

Следопыт кивнул. Закрыв глаза, он говорил дальше.

- Я ехал, и вокруг всё казалось живым. Кроволисты скрипели и ворочались, папоротники шелестели, словно тихий хор покойников. Свет померк, я услышал голоса, а потом... а потом тихое пение. Колыбельная. "Спи, усни, мой дорогой..." Некоторые слова в ней были заменены... "... Младенца труп, обёрнутый корой".

По спине Гирема прошёл холодок. Эту песню матери пели перед сном детям. Своей Гирем не помнил, но про колыбельную знал.

- А потом я наткнулся на то, - следопыт сплюнул кровью, - что осталось от тела Мелза. Внутри почти всё выедено. Моя лошадь испугалась, сбросила меня на землю и исчезла в зарослях. Я... испугался, и побежал туда, где, как мне казалось, должен был находиться замок. Потом я услышал свист, и двинулся на него. И когда впереди стали видны поле и вы, что-то заставило меня обернуться и увидеть её.

- Кого? - вынырнул из своих мыслей Гирем.

Джеор нервно усмехнулся.

- Ведьму. Самую что ни на есть ведьму. Глаза страшные. Она висела под самой верхушкой островельника, словно бы её поддерживал воздух. По правде сказать, только глазищи её я и запомнил. Я думаю, почему она меня не убила тогда? А теперь понимаю - она своим взглядом меня убила. Просто выпотрошила как свинью. Мысли мои прочла, страхом насытилась. И потом просто наблюдала, как кот за надоевшей мышью. Я сорвался с места что есть сил и выбежал к вам.

Джеор умолк, обмякнув на спине Гирема. Молодой мужчина мрачно посмотрел на Сиверта. Тот недоверчиво покачал головой и успокаивающе поднял открытую ладонь.

"Ох, не знаю", - думал Гирем, отдавшись глухому перестуку конских копыт. - "В конце концов, слухи о ведьмовском гнезде могут иметь под собой реальную основу".

Он стиснул висевший на поясе жезл. Ведьмы и ведуны. Многие младенцы при рождении становятся жертвами демонических сил, но на то и существует обряд Освящения. После него демоны отпускают детские души. Порой, на их место приходят Боги и наделяют младенцев своими силами. Эти счастливчики становятся Теургами, могущественнейшими из Преломляющих. Те же, кто по какой-то причине не прошёл обряда, становятся ведьмами и ведунами, безумными антиподами Теургов.

Уж не они ли стояли за вчерашним происшествием? Кто вообще может знать, что происходит в мозгах одержимых демонами Преломляющих? Что, если они задумали планомерно уничтожить его семью? Но зачем и почему именно сейчас?

Ни одного ответа.

"С такой угрозой невозможно справиться самостоятельно. Нужно, обязательно нужно вернуть отца".

О том, что Рензама может не быть в живых, Гирем предпочитал не думать.

Они пронеслись по узкому просёлку, по изумрудным лугам Геррана, покрытым коврами белоснежных светлюнок - чашечки с тремя лепестками все как один тянулись навстречу солнечным лучам, - и выехали к северной оконечности Герранской гряды.

Гирем натянул поводья и просто несколько мгновений любовался пейзажем. Склон ближайшего холма порос редкими кустами дикой малины и деревьями с белыми стволами и густыми тёмно-зелёными кронами, которые назывались среброзками. Холм увенчивался серым монолитом крепости Ректагерран. Слева его огибала сверкающая в лучах послеполуденного солнца ленточка Веснянки, которая питала ров, окружающий крепость. Река также обеспечивала водой жителей Геррана, деревушки, которой не было видно с того места, где остановились всадники.

Предки Гирема возвели Ректагерран около трёхсот лет назад. Если смотреть с самого высокого холма в гряде, то крепость представляла собой серый прямоугольник с зубчатыми квадратными башенками по углам и главной башней в центре. Стены были невысоки, зубцы на них кое-где были сбиты, а на камнях виднелись сколы и выбоины. Старый Ректагерран не видел осад и штурмов уже больше века. Даже дед Эктар не сильно заботился об укреплении наиболее слабых мест кладки, что уж говорить о Рензаме?

Тем не менее, на фоне алеющего неба замок казался Гирему исполинским монолитом, суровым и несокрушимым. На каждой из башенок висел флаг с гербом семьи Рект. Чёрная ткань вяло трепыхалась на ветру, и белый орёл с мечом в когтях на ней махал крыльями.

В чистом поле и на пыльной дороге не было никого. Стояла тишина и безветрие, весьма необычные в этих холмах.

- У меня плохое предчувствие, - сказал Гирем поравнявшемуся с ним Сиверту. - Нас что-то ждёт.

- Усталость и страх могут играть с человеком в злые игры, Гири. Постарайся держать себя в руках. Следопыты почти нашли Рензама, так что скоро все проблемы разрешатся.

Как Гирему хотелось рассказать старому другу и учителю о пожирающих его рассудок сомнениях. Но какой смысл в том, чтобы переносить свою панику на других?

"Отец ещё жив. И он скоро придёт к нам на помощь", - твёрдо сказал себе Гирем и несильно ткнул пятками Гарапаса.

Всадники быстро спустились к подножию холма, заросшего дикой малиной, и устремились вверх по склону. Закатные лучи солнца обагрили луговую траву, кроны среброзок и зубцы крепостных стен, когда они, наконец, добрались до Ректагеррана.

Подъёмный мост через ров был опущен, ворота открыты. На стенах короткого тоннеля чадили факелы, а у входа их встретила стража. Не обратив внимания на приветственные возгласы, Гирем и Сиверт промчались по тоннелю и оказались во внутреннем дворике. Навстречу уже спешили конюшие, вместе с хозяином двора Гастоном.

- Разрешите работнику руками поработать руками, сэр? - широкоплечий мужчина подставил крепкие руки, готовясь принять безвольное тело Джеора. - Думаю, старый пердун и Хэк поставят его на руки.

- А где сейчас Манти? - спросил Гирем, спрыгивая на каменные прямоугольные плиты двора.

- С сэром Аланом. А Хэк, когда я в последний раз его видел, сидел у себя в комнате и отбивал поклоны Трём Богам.

- Спасибо, Гарстон, - Гирем похлопал хозяина двора по плечу. - С Герраном всё в порядке?

- Нет, сэр, - Гарстон невесело покачал головой. - Говорят, на Герран порчу навели. Вон, Поклёвка подтвердит, он как раз мимо проезжал.

У двери, ведущей в кладовую, торговец по кличке Поклёвка и два его помощника разгружали телегу с зерном. Услышав, что его окликают, торговец повернул голову и громко подтвердил слова Гастона:

- Кирдык урожаю, сэр Гирем. Взяло намертво!

- Только урожай взяло? - мрачно спросил Сиверт. - Людей и скот не тронуло?

- Людей вроде нет!

Гирем устало потёр лоб и повернулся к лысому мужчине.

- После того, как поговоришь с начальником стражи насчёт временного поста у леса, проведай своих. Элли, наверное, сильно переживает.

- Потом загляну, - буркнул тот. - Сейчас важнее разобраться с новой напастью.

Краем уха Гирем услышал неторопливое шарканье. Из кладовки выглянула Шейла, которую Гирем помнил с молодых лет. Сначала старуха работала горничной у Эктара, а потом и у Рензама. Теперь она сверлила молодого человека взглядом своих водянистых, по-жабьи выпученных глаз.

- Молодому лорду не мешало бы привести себя в порядок. Разит от вас, как от грязной лошади, - сообщила она дребезжащим голосом. - Я отсюда чую.

Гирем кисло улыбнулся.

- Хорошо, тётя.

Наверное, удовлетворённая ответом, старая горничная перевела взгляд на Гарстона.

- Громила, помоги девочкам на кухне. У них там целая стая крыс откуда-то вылезла.

- Всё сделаю, дорогуша, - елейным голосом пообещал хозяин двора. Когда старуха, цокая языком, вновь исчезла в кладовке, он добавил:

- Ей богу, если бы покойная Стайка не попросила меня за ней приглядывать, сделал бы карге тёмную. В общем, сэр, я понёс этого к Манти. Если что, буду на кухне.

Гирем проводил взглядом Гарстона и вновь повернулся к Сиверту.

- Разберись с постами у леса. Через полчаса встретимся здесь, проведаем Герран.

- Согласен, - насмешливо кивнул Сиверт.

Гирем поморщился и непонимающе уставился на лысого мужчину.

- Что?

- Ничего, - пожал плечами тот, направляясь в сторону казарменной пристройки.

Гирем потряс головой и направился к двери, ведущей в главную башню замка.

Хэк, единственный клирик Триединой Церкви в округе, пользовался неслыханной милостью Рензама Ректа, который терпеть не мог "придурков в бело-зелёных рясах". Кажется, Гирем понимал, почему. Хэк стал настолько "своим" человеком в окружении Рензама, насколько это вообще возможно для служителя Трёх Богов. Простой, честный и добрый малый, он прекрасно знал своё место. Отец ценил эти качества, дав добро тридцатипятилетнему клирику на проведение обрядов Освящения в Герране и других деревнях своего феода.

На деле услуги клирика требовались крайне редко. Лишь однажды на памяти Гирема у одной семьи родился мальчик, которым овладели демоны. Младенец поджёг кровать, на которой спал. Люди побежали просить помощи, и Хэк довольно быстро справился с делом. Демоны покинули ребёнка навсегда. Спустя десяток лет Гирем увидел этого мальчика. Здоровым и чистым. Он учился у своего отца кузнечному делу и был славным парнем. Так что Хэк не зря ел свой хлеб.

Дверь в комнату клирика была плотно прикрыта. Из-за неё доносился шёпот и тихий шорох.

Гирем постучался в дверь, осторожно открыл её и шагнул через порог, окидывая быстрым взглядом комнату. На широкой, накрытой мягкими разноцветными покрывалами кровати, лежала нагая девушка. У неё были широкие бёдра и полная грудь, русые волосы свободно расплескались по плечам и подушкам, на которые она опиралась локтем, задумчиво глядя в окно с распахнутыми ставнями.

Услышав шаги, она метнула взгляд к двери и неловким жестом подтянула к груди и животу покрывала.

- Прошу прощения, сэр.

Гирем смущённо улыбнулся и заметил приставленный к стенке мольберт с чистым полотном. Рядом на стуле лежала палитра с несколькими кистями и сосудом с водой.

- Ничего страшного.

Девушка посмотрела мимо него в направлении двери в другую комнату.

- Хэк, к тебе сэр Гирем!

- Секундочку, сэр! - донёсся из комнаты голос Хэка. - Мне осталось договорить последнюю молитву Ориду и всё!

Гирем вздохнул и перевёл взгляд на девушку.

- Позируете для Хэка?

- Позирую... и не только, - улыбнулась та, закрутившись в покрывала.

- Она моя жена, сэр! - чересчур весело воскликнул Хэк, выходя из другой комнаты и закатывая широкие рукава белой рубашки.

Хэк был невысоким уроженцем Кебейской равнины. У него было пепельного цвета волосы, вздёрнутый нос и простодушное выражение лица. Подойдя к Гирему, он осенил его Триединым знаком.

- Жена? - удивился Гирем. - Когда ты успел жениться?

- Этой ночью, сэр, - весело ответил Хэк.

Гирем хмыкнул.

- Похоже, бракосочетание удалось на славу.

Клирик пожал плечами.

- Как обычно, сэр. Так зачем вы пожаловали в мой Храм? Хотите ещё один урок живописи? Моя жена не откажется попозировать перед нами двоими. Как ты считаешь, моя любимая Терпенья?

- Если на то будет ваша воля, - потупив взгляд, произнесла девушка.

- Нет, Хэк, - Гирем улыбнулся, встал спиной к Терпенье и развернул Хэка, приобняв рукой его плечо. - На этот раз дело серьёзное. Давай пройдём в другую комнату.

- Как скажете, сэр. Терпенья, я скоро вернусь.

В комнате Гирем перестал улыбаться.

- Хэк, на Герран наложили проклятие.

Клирик молчал, и Гирем счёл это за просьбу продолжать.

- Следи за ходом моей мысли. Сначала в полях объявился огромный вепрь, который потоптал посевы и убил нескольких человек. Затем моего дядю ранила невесть откуда взявшаяся в чистом поле толпа шегуртов. В лесу творится какая-то чертовщина, а вернувшийся оттуда следопыт сказал, что видел там ведьму. У меня нет причин считать, что он спутал с ней какую-нибудь птицу. А теперь на Герран обрушилась порча. Слишком много совпадений, Хэк. Боги, рядом действительно действует Одержимый, может быть, не один.

Клирик почесал затылок.

- Звучит логично. В первую очередь я прочту ещё пару-тройку молитв Трём Богам. Что ещё от меня потребуется?

- Ключ при тебе?

Хэк оттянул вниз вырез рубахи, показав висящую на шее цепочку с ключом изумрудного цвета. Гирем посмотрел на него и удовлетворённо кивнул.

- Возможно, он понадобится, если нам придётся противостоять ведьме. Будь наготове и приглядывай за Аланом. Элли с Манти не спали почти день, так что смени кого-нибудь из них, как закончишь с молитвами.

- Как будет угодно сэру, - кивнул Хэк.

- Тогда я пошёл. Удачи, Хэк.

- Вам удачи, сэр, - сказал ему вслед клирик.

Кивнув лежавшей на кровати девушке, Гирем вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Почти наверняка Хэк не станет выполнять его приказы немедленно. Клирик сперва закончит портрет очередной любовницы, а уже потом, может быть, приступит к делу. Тем не менее, он предупреждён, а значит Гирем, свою задачу выполнил. Пора проведать Герран.

Во дворе его ждал Сиверт со своей кобылой и Гарапасом. Всадники выехали из крепости и потрусили вниз по широкой пыльной дороге, ведущей в деревню. На раскинувшихся зелёных лугах ещё утром мирно паслись коровы, раздутые, как бочки в виноградарских погребах где-нибудь на Виноградном Изгибе. Теперь же их словно прокололи иглой, выпустив весь воздух. На боках виднелись тёмные проплешины и гнойные нарывы, от них несло гнилостным запахом. Животные лежали на пожухлой траве и лениво похлёстывали себя по бокам хвостами, отгоняя назойливых мух. Селение Герран полусотней домов развернулось на склонах крепостного и следующего за ним холмов. Пространство вокруг него было аккуратно поделено на ровные квадраты и прямоугольники полей: желтые, где росли пшеница, ячмень и овёс, зелёные - где росла репа. Земля здесь родила не то чтобы великолепно - этим славились плодородные поля Кебейской равнины и Лазурных берегов - но очень даже неплохо. Хватало и на торговлю с городами западнее Герранской гряды, и на пропитание, и на выплату податей.

Уже подъезжая к деревне, Гирем увидел много людей, столпившихся у края пшеничного поля. Они волновались и шумели, содержание долетавших обрывков фраз было непонятным, но злобный тон, с которым они произносились, молодой мужчина уловил. Десяток стражников стояли неподалёку, настороженно поглядывая на толпу.

- Что ты думаешь по поводу всего этого? - спросил Гирем у Сиверта.

- Я сомневаюсь в том, что это работа Одержимых. Последний раз они появлялись в этих землях почти два года назад. У нас с твоим отцом и дядей было немало работы. Слава Богам, последствий удалось избежать. Но до того случая здесь ведунов или ведьм не видели лет пятьдесят. Я скорее поверю в то, что пройдёт ещё сорок восемь лет, прежде чем они объявятся вновь.

- Я не верю в совпадения, Сиверт, - покачал головой Гирем.

Лысый мужчина пожал плечами.

- Может быть, мы чем-то прогневали Ориду? Вот бог земли нас и покарал.

- Даже так, - упрямо наклонил голову Гирем. - Гнев Ориду не исключает работы Одержимых. Они могут быть его орудиями.

Сиверт ничего не ответил, разглядывая толпу. Женщины, мужчины, дети и старики - многие из них держали в руках серпы и мотыги. На двух всадников они устремили взгляды, полные страха и недоверия.

Гирем поёжился. Что он может им дать? Только обещание устранить проблему? Даже если он не выполнит обещание - лишать людей надежды он попросту не мог. Молодой человек слез с лошади и решительно врезался в толпу. Сиверт шёл за ним по пятам, раздвигая зазевавшихся или особо охочих до драки людей.

Гирем остановился, оказавшись по пояс в пшенице.

- Что у нас здесь?

- Порча, - ответил кто-то над его ухом. - Какая-то сука навела её на всю деревню. Вот почему сперва появилось то чудовище, а теперь и эти прыгучие твари.

Гирем пригнул к себе рукой пшеничные стебли. Они поникли, словно побитые градом, а колосья почернели и казались обугленными иголками. В довесок к этому повсюду деловито сновала огромная, с палец, саранча.

- Спасайте всё, на что порча не успела наложить свою руку. Зерно прячьте в амбар, здоровый скот забейте, пока он не заразился, и заготовьте мясо и жир впрок. Всё, что нельзя спасти, сжигайте.

Эти слова дались ему тяжело. Гирем не любил быть объектом всеобщего внимания. В одиночестве или узком кругу друзей он чувствовал себя куда комфортнее. Он пытался перебороть себя, но едва мог заставить голос не дрожать.

- А что с вепрем?

- Мы убили его ещё вчера. То же самое будет с тем, кто наложил порчу. Пока что я не знаю, сделал ли это кто-то из вас, но если вредитель здесь, то ему лучше признаться сейчас. Обещаю, что наказание будет менее строгим. Поверьте мне - я найду того, кто это сделал.

Кто-то в толпе коротко хохотнул, откуда-то донеслось презрительное "мальчишка". Кровь бросилась Гирему в лицо, но он не пал духом и не торопясь вышел из толпы. Дышать было тяжело, однако вместе с обидой на злоязыких крестьян у него появилось отчётливое ощущение того, что большинство из них его слова успокоили и заставили поверить в благополучный исход этого нелёгкого дела. Мгновение назад его посетило внезапное, как ему казалось, прозрение.

"Если Джеора не обманули глаза, и в лесу он действительно видел ведьму, то как она могла парить в воздухе? Аэрун, Слово Воздуха, хранится в тайной библиотеке семьи. Его знают лишь Ректы. Откуда о нём могла проведать ведьма?"

Гирем вспомнил вчерашнее событие. Неужели та тварь была права и...?

Задумавшись, он постепенно убыстрял шаг, и совсем не заметил оказавшегося на пути человека. Сбив его с ног, Гирем поспешно протянул руку и помог подняться.

- Прошу меня извинить, - произнёс он, обтряхивая тёмный плащ незнакомца и попутно разглядывая того.

На ощупь плащ был весьма тонким и мягким. Видимо, кутаясь в него, мужчина средних лет не испытывал особых проблем с жарой. За плечом у него висел небольшой мешок, из плохо связанной горловины торчали жёлтые рулоны пергамента. Откинутый капюшон обнажал худощавое лицо с тонкими, почти слащавыми чертами. На плечи в беспорядке ниспадали чёрные кудри. Человек выпрямился и, рассмотрев Гирема, тут же склонился в поклоне.

- Приветствую вас, сэр Гирем. Меня зовут Джаффар и я держу путь из своего родного Бъялви в столицу. Я могу чем-нибудь вам помочь?

Гирем понял, что мужчина действительно с востока - слышалось характерное произношение и некоторое переигрывание с интонациями, присущее жителям Бъялви, самого восточного из городов Изры.

- Конечно, можешь, - возле Гирема возник Сиверт. - Просто иди себе дальше.

- Сиверт, - Гирем успокаивающе положил руку на плечо товарища. - Давай выслушаем этого путника. В конце концов, он не плюётся ядом в первого, с кем заговорит.

Он доброжелательно улыбнулся Джаффару и внезапно заметил краем зрения мелькнувшее в складках плаща древко Преломителя. После этого он быстро нашёл взглядом стражников, которые стерегли их с Сивертом животных, и вернулся к собеседнику.

- Привет и тебе, гость с востока. Удивительно, как ты быстро понял, кто я такой.

Джаффар понимающе улыбнулся.

- Несомненно, перед тем, как отправиться в путешествие, я проложил путь на карте, а потому знал, через чьи земли буду идти. А понять, что вы сын Рензама Ректа, было несложно. Вы не заляпаны фекалиями, опрятно одеты, чисты лицом и носите Преломитель - признак человека благородной крови.

- Спасибо за любезные слова, но вы и сами любите играть с подобными игрушками, - Гирем со значением опустил взгляд туда, где у Джаффара был спрятан жезл. - Что же вы сразу не сказали?

Мужчина проследил за движением его глаз и развёл руками.

- Простите, не удержался. Хотел проверить вас на внимательность.

Сиверт неодобрительно кашлянул. Гирем несколько мгновений боролся с собственной боязнью вступать в конфликт, пока в итоге не рассердился на свою мягкотелость.

- А у вас есть какое-нибудь доказательство того, что вы действительно тот, за кого себя выдаёте?

- Конечно, - Джаффар словно ждал этого момента. Он снял с плеча сумку, небрежно стряхнул с неё большую, с палец, саранчу, и достал аккуратно сложенный лист пергамента. Гирем взял листок, развернул его и пробежался взглядом по написанному каллиграфически безупречным почерком письму.

Уважаемому Саламаху Инги, главе великого города Бъялви от первого советника короля, герцога Алеппо и Алеман, Кархария Велантиса.

Прошу предоставить в моё расположение лучшего хрониста и знатока древних письмен для расшифровки недавно найденных Забрасинских глифов.Лучшего после вас, разумеется. Хотелось бы видеть его в Льдине как можно скорее.

П.С. Старый друг, это невероятно. Эти глифы... Будь ты в добром здравии, я бы позвал в столицу именно тебя. Ниже я переписал строчку из глиняной таблицы, найденной под Забрасином. Думаю, её расшифровка тебя развлечёт.

Ниже приводилась строка из непонятных символов, ещё ниже подпись и особая печать первого советника. Подделать её было невозможно, и это его успокоило.

Прочитав письмо, Гирем вернул его Джаффару.

- Добро пожаловать в Герран, друг, - чувствуя облегчение, произнёс он, легко переходя на "ты". - Извини за подозрительность.

- Это естественно в нынешней ситуации, - подмигнул Джаффар, забрасывая сумку себе за плечо. - Порча, не так ли?

Гирем взял мужчину под локоть и отвёл от поля в тень высокого разлапистого солнцедава.

- Да. У тебя есть мысли насчёт её источника?

Джаффар привалился спиной к покрытому тёмно-зелёной корой стволу дерева и прищурился, разглядывая принявшихся за работу крестьян.

- Определённо, это работа Одержимого или Одержимой.

- Ещё один, - фыркнув, произнёс Сиверт.

Джаффар укоризненно посмотрел на него.

- У меня есть как минимум два доказательства моих слов. Хотите послушать?

- Давай, - довольно кивнул Гирем. Если есть шанс, что этот странный хронист поможет обезвредить Одержимого или даже Одержимых, то упускать его глупо.

Джаффар поднял руку на уровне лица и загнул один длинный палец.

- Первое доказательство. Логическое. Я слышал, что последние несколько дней где-то рядом веселился вепрь размером больше коровы. Вепрей таких размеров не существует. Нет ни единого документального свидетельства существования подобных тварей. Кроме того, сам факт наложения порчи. Если я не ошибся, ещё сегодня утром с посевами всё было в порядке?

Гирем согласно кивнул.

- Так вот, стремительное увядание растений, падёж скота и нашествие восточной саранчи, да всё в одном месте, невозможно без постороннего вмешательства. Добавьте сюда это невероятное чудовище. Тут явно имело место преломление.

Джаффар перевёл дыхание и посмотрел на Гирема, словно ожидая от него одобрительного кивка. Молодой человек подмигнул, подбадривая хрониста продолжать изложение своих мыслей.

- Второе доказательство. Вы слышали о Летописи Чудес?

- Слышал, - Гирем не стал вдаваться в подробности. Рензам однажды заставил его и Хрестофера прочесть кое-что из "Королевского цикла" - многотомных анналов истории Изры. При этом, как предположил младший брат, сам отец туда толком и не заглядывал. - В ней говорится обо всех Преломляющих в истории нашего государства.

- Не просто "обо всех Преломляющих", - Джаффар гордо выпятил грудь, словно лично написал все тома летописи. - В ней содержатся и имена, и фамилии, и даже приблизительные виды чудес, которые сотворил тот или иной Преломляющий.

- И как нам это поможет? - скрестив на груди руки, спросил Сиверт.

- Насколько мне известно, из ныне живущих чудотворцев Слова Смерти используют только дом Дастейнов. Последним был небезызвестный Кевран Дастейн, который, кстати говоря, пал от руки твоего дяди.

Гирем кивнул, не требуя объяснений. Он помнил эту историю. Дастейны, представители одной из знатнейших фамилий королевства, положили глаз на земли семьи Хлой, которые являлись союзниками Ректов. Отец с дядей отправились на помощь Хлоям, чей замок Сибельниль находился под осадой вражеской армии. Тогда Гирем вместе с Хрестофером остались одни, под присмотром Сиверта. Плохое выдалось лето. Он помнил страх и волнение, царившие в Ректагерране и окрестных землях. Хэк ежечасно преклонял колени перед тремя алтарями с изображениями богов, прося у тех удачного исхода для обоих Ректов. Может быть, Ориду, Ум'ос и Кебея услышали мольбы, потому что Алан и Рензам вернулись в сиянии славы, убив Кеврана Пакостливого, как потом окрестили этого человека хронисты. Спустя некоторое время дядя вышел замуж за Алексию Хлой, дочь Калишора, которая родила ему двух детей. С тех пор Дастейны, несмотря на то, что отец Кеврана был Теургом, поумерили свои аппетиты, а Хлои и Ректы стали едва ли не одной семьёй.

Из мыслей его выдернул мягкий голос Джаффара, который отвечал Сиверту.

- И что? А то, мой лысый друг, что проклятие порчи является одним из Слов Смерти. Никто из ныне живущих чудотворцев никогда не творил чудеса из этой области Преломления. Во всяком случае, подобные случаи зафиксированы не были. Следовательно, порчу точно не могли навести те чудотворцы, которые были крещены при рождении, и тем самым признаны законом и внесены в Летопись...

- Значит, это дело рук того, кто не был окрещён при рождении, - продолжил Гирем. - То есть, это дело рук Одержимых.

Джаффар улыбнулся и похлопал его по плечу.

- Браво!

- А почему это не может быть делом рук Ювалии Дастейн? - хмуро спросил Сиверт, скрестив на груди руки. - Она известная стерва и к тому же Теург.

- Маловероятно, - покачал головой Джаффар. - Слово Порчи не числится за их семьёй. Они обладают Словом Смерти несколько иного назначения.

Хронист внушал уважение и даже симпатию, однако это и настораживало Гирема. Не слишком ли удачное стечение обстоятельств - встретить человека, так много знающего о Преломлении и Одержимых? Или это пресловутый "дар судьбы" из так любимых дядей баллад Ссесуша Мендрагуса, первого драконьего короля? Мог ли хронист оказаться тем самым ведуном? Вряд ли, ведь он носит с собой Преломитель. Решив вернуться к личности Джаффара в другой раз, Гирем, наконец, задал главный вопрос:

- Мы можем на тебя рассчитывать?

- Конечно, - Джаффар хлопнул в ладоши. - Только у меня есть небольшая просьба. Мне нужен запас провизии, чтобы продолжать путь, и десять золотых сверху, чтобы было, где спать.

Гирем несколько опешил и чуть ли не физически почувствовал, что Сиверт сейчас взорвётся.

- Сиверт...

- Гирем, десятью золотыми можно хоть задницу подтирать! - проревел тот. - Позволь мне вышвырнуть этого наглеца!

- Сиверт, подожди! - нахмурившись, Гирем посмотрел на Джаффара. - Ты ведь не обойдёшься без хорошего торга, не так ли?

- Только если у тебя нет совести, - пожал плечами тот и добавил. - А если потребуете обезвредить Одержимого, то тут все двадцать монет выйдут.

- Почему ты так в себе уверен? - спросил Сиверт. - Ты что, Теург?

- Ну, сила Одержимых немного преувеличена. Да, они не скованны необходимостью использовать Преломители, но практически всегда имеют скудный набор из Слов Преломления. Может быть, наш таинственный вредитель только и умеет, что порчу накладывать. Тогда у нас есть неплохие шансы. Ну, что скажешь?

Гирем вздохнул.

- Будут тебе двадцать золотых и мешок с провизией. Только с одним условием - искать Одержимых будем вместе. Я не хочу, чтобы ты от меня что-либо скрывал или действовал без моего ведома. Идёт?

- Идёт. Только сначала я бы поел.

- На отшибе есть таверна, - встрял Сиверт, всё ещё недовольно поглядывая на Джаффара. - "Безклювый Петушок". Там всё найдётся, если, конечно, не будешь распускать свой длиннющий язык.

- Отлично, - бодро отозвался Джаффар, словно не расслышав последних слов Сиверта.

- Мы можем накормить тебя в замке, - Гирем кивнул в сторону тёмной громады, возвышавшейся над хилыми домами точно пастырь над отарой овец.

- Благодарю тебя за гостеприимство, - поклонился Джаффар. - Но я привык к простоте. Да и потом, я не нравлюсь твоему слуге.

Ещё раз поклонившись, он пошёл прочь, оставив в Гиреме ощущение, что эта встреча была неслучайной.

- Я предупрежу стражу насчёт тебя! - крикнул тот вдогонку хронисту.

Не оборачиваясь, Джаффар помахал рукой. Гирем переглянулся с хмурым Сивертом и пошёл к смирно стоявшему у дерева Гарапасу.