Слуги Сатаны

I

Было совершенно очевидно, что жители Рудсфорда1 не прибывали сюда на Майфлауэре или на любом другом родственном ему судне; что они на самом деле прибыли вообще не из английского порта. Также нет известных и авторитетных свидетельств их прибытия в этот бесплодный регион северного побережья. Они просто незаметно высадились на берег и без каких-либо прав, разрешения или оговорки обустроили свои простые жилища.

Они были оставлены в покое, потому что их убежище находилось за пределами официальной досягаемости Массачусетского залива - в штате Мэн, куда самодержавная рука пуритан не опускалась до 1663 года. Первое упоминание об этом месте встречается в «Хрониках капитана Элиаса Годворти, о его поездках и исследованиях на Континенте Северная Америка», напечатанных Хаверстоком в Лондоне в 1672 году2. Он описывает его как рыбацкий городок из Четырнадцати Домов, жители которого носят скорбные одежды и присматривают за сохранностью своих скудных жилищ3.

Хороший капитан сделал лишь поверхностный осмотр, двигаясь вдоль побережья в шлюпке, направляясь к берегам Новой Шотландии, и, очевидно, никто не озаботился о том, чтобы проверить его отчеты, поскольку название Рудсфорд не появляется в колониальной истории до зверских дней колдовства 92 года. Затем пришло расследование и месть.

Так что какое-то время люди и пути Рудсфорда во внешнем мире были неизвестны. Даже в Портсмуте они были лишь сомнительной легендой, а в Йорке все упоминания о них избегались по общему согласию.

Как Гидеон Годфри из Бостона узнал эту историю, пока неизвестно. Возможно, он слышал некоторые странные намеки и передающиеся шепотом слухи, распространяемые дикарями или торговцами4, которые время от времени совершали поездки вдоль побережья, доставляя меха, или, возможно, что-то выяснилось в ходе более подробных исследований штата Мэн, сопровождавших его слияние с Массачусетским заливом в 1690 году. Каким бы ни был источник, Гидеон, должно быть, знал или подозревал многое - то есть только самое неотложное обстоятельство могло заставить этого Божьего человека сделать то, что он впоследствии сделал.

Ранней осенью 1693 года он полностью переехал в грязную маленькую деревню иностранцев, расположенную в бесплодной пустыне в семидесяти милях вверх по побережью по прямой, и еще в десяти милях по извилистому, сухопутному маршруту. Он оставил жену, двоих детей и замечательную бостонскую кафедру, когда отправился без предупреждения в Рудсфорд.

Гидеон был столпом Церкви. Однако его пламенные проповеди, фанатичная преданность делу пуритан и стойкая выносливость в суровых условиях и невзгодах новой земли противоречили его аскетическому выражению лица и астеническому телосложению, которое придавало ему внешний вид долговязого священника. Только в его огненных, непоколебимых глазах был намек на пыл, который сделал его истинным воплощением Общепринятой Церкви Массачусетского залива5, когда он уехал в дикие земли, чтобы сражаться с язычниками.

Его уход вызвал много комментариев. Хотя он получил одобрение своих начальников, большинство людей сочло это предприятие опрометчивым. Гидеон, как говорили мудрые люди, был орудием. И в умах старейшин было больше опасений, чем одобрения.

Тем не менее, в конце сентября 1693 года Гидеон Годфри покинул Бостон верхом на лошадях, оставив позади причитания друзей и семьи. Перед отъездом он наметил маршрут своего путешествия к вождю пасквантогов, который знал кое-что о том регионе, через который ему предстояло пройти. Его план состоял в том, чтобы поехать в Ньюбери и провести там ночь, а затем отправиться в Портсмут на следующий день, прежде чем повернуть на запад. После этого, если не считать короткой паузы в маленькой деревне Йорк, Гидеон собирался направиться прямо через темный лес, где опасаются бывать как поселенцы, так и дикари.

Когда Гидеон намечал свое путешествие, индейцы лишь качали головами. Странный ужас, шептали они, крадется по тем древним лесам и смотрит вниз с холмов. Они предупредили его об опасности путешествия в одиночку после прихода ночи и риске двигаться по некоторым уединенным лесным тропинкам. Они посоветовали ему держаться побережья и оставаться в кругу огня, если он будет вынужден остановиться на ночь между городами от вечерних сумерек до рассвета.

Гидеон больше всего хотел получить информацию о месте своего назначения, но когда он спросил пасквантогов, что они знали о Рудсфорде, они лишь покачали головами и сделали вид, что не понимают его вопросов. Вакимис, старший вождь, умолял его отказаться от своего путешествия и, в конце концов, предложил к его услугам двух проводников, которые будут путешествовать пешком.

Таким образом, они отправились в путь, и в плане первых двух наметок их задумка была выполнена довольно легко - они достигли Ньюбери, затем Портсмута, а затем и Йорка.

На следующий день они погрузились на рассвете в неизвестный мир. Над западными холмами плыл синий туман, а над морем - серый. Холод осени чувствовался в воздухе, и рыжие листья скоро покрыли бы всю землю6. После того, как Киттери и Йорк остались позади, они повернули вглубь страны, хотя проводники снова повторили предупреждения Вакимиса, когда обдумывали маршрут в черных лесах, представших перед ними. Море вскоре скрылось вдали, и гулкий голос его вод не долетал больше до их ушей.

Вскоре они уже шли в лесном сумраке. Голубые тени нависали над извилистой тропинкой или скрывались у корней древних деревьев. Эхо странных шорохов доносилось из отдаленных мест, напоминая Гидеону рассказы вождя о таинственной жизни в лесу. Однажды раздался далекий злой смех у струящегося ручья, когда проводники отскочили назад, а лошадь Гидеона жалобно заржала; но сам Годфри не явил никаких признаков того, что что-то услышал.

Их путь лежал через густые леса, изредка они сворачивали по ответвляющимся тропинкам, что приводило к временной потере направления. Снова и снова время терялось, пока, наконец, тщательно составленное расписание дневных путешествий Гидеона не принесло пользы7.

Вскоре после полудня, перебравшись через стремительный поток, они вошли в еще более неприступные леса, где их путь лишь смутно угадывался в окутывающем все мраке. В этом мраке было довольно тихо, и даже знакомые голоса птиц и животных были неестественно приглушены. Действительно, жизнь птиц и животных, казалось, отсутствовала здесь, как и обычные насекомые. Даже растительность была странным образом изменена; они не видели ни листьев, ни травы, ни обыкновенного кустарника - только огромные черные тени старых и засохших деревьев.

Один из дикарей прошептал, что эти леса были известны пасквантога; он говорил о трещинах и швах в земле возле некоторых наиболее мрачных болот, а также о странных голосах, которые отвечали, когда пели колдуны. Легенды племени намекали на этих существ, наполовину животных и наполовину людей, которые собирались на тайные сборища в гротах и проводили жуткие ритуалы глубоко под землей. Белый Лед, - под этим он, скорее всего, имел в виду ледники, - покончил со многими из этих тварей, но сохранившиеся их остатки все еще существовали, таящиеся и ожидающие в лесной чаще8. Вот почему животные и птицы сбежали в более безопасные места на севере, где обычно охотилось племя.

- Лучше вернуться назад сейчас, - посоветовал проводник. - Скоро наступит ночь, и мы заблудимся. Мы смелые люди, и вы знаете, что в вашей «Черной Книге» содержится сильное лекарство. Но что есть у Белого Бога против демонов, грохочущих в земле?

Другой проводник с ним охотно согласился и призвал, чтобы они, по крайней мере, вышли к берегу, если не в состоянии добраться до Киттери или Йорка до наступления темноты.

Гидеон слушал молча, а его рука искала большую Библию в седельной сумке.

Он прижал книгу к груди и выпрямился в седле.

- Послушайте меня, - сказал он, - я знаю, как много правды в вашей языческой мудрости, потому что мы живем на неизвестной и грешной земле. Разве не говорил Коттон Мезер, а также другие благочестивые и видные духовные лица, что эта Америка - рай для дьявола? Разве мы не обнаружили колдовство в самых центрах цивилизации, вешая9 колдунов в Бостоне и Салеме? И не являются ли эти ведьмы и колдуны слугами Сатаны, который в последнее время покорил весь континент Европы?

У меня небольшой опыт в этих вопросах. Я присутствовал на суде над небезызвестной Мэри Райт и разговаривал с благочестивым и знаменитым искателем ведьм Джереми Эдмундсом; он рассказал нам в своих проповедях о географии ада… обнаружив, что его длина составляет ровно четыре тысячи триста двадцать семь миль. Именно он побудил меня отправиться в это путешествие.

Пока говорил, Гидеон осознавал свою неспособность растолковать и донести послание Эдмундса этим простым дикарям. Великий человек действительно много говорил об опасности колдовства, о грязной чуме колдовства, которая даже сейчас разоряла Европу и колонии. Он рассказал Гидеону о вреде, этими созданиями причиненном - о штормах, вызванных в море, о сумасшедших детях, о скоте, порченном болезнями. Он говорил о ведьмах и их фамильярах; летучие мыши, мыши, дрозды, кошки и животные, неизвестные ни одному бестиарию, злые существа в виде животных - которых дарует ведьмам дьявол в качестве советников и защитников. Тогда Эдмундс упомянул о различных испытаниях, с помощью которых можно обнаружить ведьм: испытание водой, поиск следов ведьмы и другие научные методы определения вины.

- С тех пор как я узнал о степени влияния Сатаны на эту землю, я непрерывно стремился раскрыть источник этого вреда для народа, - продолжил Годфри. Индейцы слушали его достаточно флегматично, но их переступающие ноги и косые взгляды, которые они бросали на окружающие их тени леса, говорили об их беспокойстве.

Гидеон попытался объяснить им свою миссию - как он проповедовал против Врага и активно переписывался с охотниками на ведьм в Англии, встречался с пасторами в Салеме, Плимуте, Ньюпорте и внутренних городах. Все ссылки в Библии были изучены самым тщательным образом, и из неясных источников он добыл древние и разлагающиеся копии странных и ужасных книг. Он прочитал кощунственные рассказы в загадочном «Некрономиконе» и странные стихи Хибера в его «Демоническом Присутствии» с его хитрыми упоминаниями и тонкими намеками на «Басню о Дереве и Плоде». В манере, порочащей истинного ученого, он пытался возложить руки на все, что было написано по данному предмету, и слушал.

Постепенно интерес Гидеона сместился к непосредственному изучению того, что находилось около него. Он прослеживал слухи, искал источники историй, рассказанных одиноко живущими фермерами на дальних холмах. Были и индейские мифы, над которыми стоило задуматься; невероятные легенды о существах, которые скрывались в землях к западу и бежали при появлении белых. Пасквантоги придерживались древних верований в отношении чужого присутствия, которое спускалось на землю с неба или выползало из пещер после соответствующего вызова.

Многие из этих легенд были слишком фантастичны для его веры, но другие довольно зловеще соответствовали обычной христианской догме.

Рогатые существа - существа с крыльями и копытами - раздвоенные следы, найденные на болотах - гигантские олени, говорящие голосами людей - черные существа, танцующие в лесных долинах под звуки барабанов глубоко под землей - этих вещей боялись как дикари, так и христиане. Такие истории вызывали у Гидеона чистое рвение, и еще более важными были фактические сообщения о конкретных случаях, которые он почерпнул из рассказов гостей и охотников, которые имели дело с изолированными и полузабытыми поселениями.

Здесь, в Новой Англии, целые деревни загадочным образом исчезли не из-за голода или нападения индейцев, а простым процессом испарения. Однажды они существовали, а на следующий день ничего не осталось, кроме скопления пустых домов. Другие общины поддерживали темное взывание под полуночными лунами, и, как было известно, дети соседних деревень таинственно исчезали как раз перед такими случаями. Иногда служитель приходил в соседний город, рассказывая о своем неприятии прихожанами в пользу новых и тайных способов поклонения. Ходили разговоры о церемониях, в которых и белые люди, и дикари боготворили общий алтарь, об изолированных городах, которые выросли внезапно и процветали в бесплодной дикой местности.

Еще более ужасными были невнятные рассказы о странных событиях на изолированных кладбищах; об открытых могилах, о гробах, казалось бы, взорвавшихся изнутри, о погребениях, которые не были достаточно глубокими для своей цели, и о могилах, которые наоборот были слишком глубокими и вели к туннелям под землей.

Эти истории и другие подобные им вместе с письменными свидетельствами, которые он собирал, неуклонно увеличивались в течение года или более исследований Гидеона. Но призывы к власти для запуска крестового похода в сеть внутренних районов были оставлены без внимания. Суды были перегружены местными расследованиями колдовства. Он хотел, чтобы зло было искоренено в самом его источнике, но проповеди и призывы Гидеона не были услышаны. Постепенно он понял, что не должен искать никакой посторонней помощи в битве с Врагом.

- У меня есть только один союзник, - сказал он проводнику-пасквантогу. - Всемогущий сопровождает меня в этой миссии.

Пока суды борются против нескольких престарелых мужчин и женщин, практикующих колдовство в Салеме или Бостоне, самый страшный источник зла по-прежнему таится здесь, в этих дебрях. Крадется в лесах и размышляет на безмолвных и тайных холмах. Висельный Холм10 не может вместить всех миньонов Сатаны. Это я уже давно понял.

Я думал о том, что, несмотря на то, что у благочестивых есть свои молитвенные дома, в которых можно собираться и распространять Евангелие, так и отродья Сатаны должны были создать свое собственное неосвященное святилище. Если его отыскать и уничтожить, тогда силы зла будут рассеяны, как и рука дьявола, поднятая над этой землей.

В последнее время до меня доходили новости об одинокой деревне, где черный северный лес обрывается на пустынном побережье - это Рудсфорд. И сложилось впечатление, что это было откровение, я думал, что это, должно быть, тот самый центр, который, я ищу!

Я иду, чтобы уничтожить его, и не поверну назад. Ибо Господь со мной и с тобой, и бояться нечего. Нет, друзья мои, мы пойдем и сделаем то, что должно быть сделано. Мы больше не будем говорить о возвращении, пока наша задача не будет выполнена.

Сказав это, Гидеон поднял свою Библию в благословении, и левой рукой, в которой блестел пистолет, указал направление для дополнительного акцента. Таким образом, будучи уверенными в серьезности его намерений, проводники больше не протестовали. Гидеон велел им двигаться вперед по тропе сквозь ночь.

Гидеон, несмотря на внешнюю уверенность, чувствовал дрожь в животе от тревоги, потому что он прекрасно понимал опасности, которые возложил на себя. Он боялся этого ночного леса почти так же сильно, как и проводники, и он не успокоился, ощутив, как тело его лошади тоже дрожит, как будто из-за внезапного приступа лихорадки. Но с ним была его Библия и его молитвы, плюс небольшой комфорт от света фонаря, который он зажег и передал одному из пасквантогов, который шел впереди.

Неожиданно они наткнулись на открытую поляну посреди леса. Здесь под беспокойным небом, слабо освещенном задыхающейся в облаках луной, Годфри и его два компаньона приготовились провести ночь. О том чтобы достигнуть Рудсфорда этим вечером явно не могло быть и речи, и дикари казались странно успокоившимися, когда Гидеон остановился и привязал свою лошадь.

Молча пасквантоги собрали сухой лес для костра и разожгли огонь, по-индейски, у основания пирамиды из камней в центре поляны. Затем последовал краткий прием пищи - соленой свинины и кукурузного хлеба11, взятых из одной из вместительных седельных сумок Гидеона: лошадь была накормлена и напоена - один из проводников обнаружил ручеек, текущий в темноте вдоль одной края поляны - затем ее снова привязали к дереву на краю поляны.

Говорили мало, потому что каждое произнесенное слово, казалось, шлепалось в огромный, тихий бассейн окружающей ночи. Пасквантоги легли на свои одеяла и предались беспокойным молитвам направляющему их Маниту. Гидеон не обращал на них внимания, но сидел у костра в одиночестве с пистолетом на коленях и с Библией в руке, читая вслух тихо и настойчиво рассказ о Иегу-охотнике на ведьм.

Через некоторое время он закрыл книгу и положил ее под голову вместо подушки. Затем погасил фонарь, и вокруг разлилась тьма. Он долго лежал в темноте, борясь с паникой, которая пришла со зловещим покрывалом черноты. Стойко Гидеон помолился перед сном. Так прошла долгая ночь, и пламя рассвета осветило верхушки гигантских деревьев.

Когда Гидеон вынырнул из сна, он осмотрелся с явным непониманием вокруг. Во мраке прошлой ночи он не принял во внимание неестественные и искусственные аспекты поляны. Теперь он впервые заметил, насколько ровной была трава, окружающая триаду белых камней в центре. Он рассматривал своеобразную геометрическую форму этих камней, аккуратно сколотые и заостренные углы, которые имели расчетное отношение к положениям некоторых главных звезд летними ночами. У основания камней было несколько гротескных изображений, которые явно были результатом творения человеческих рук; грубые рисунки, напоминали знаки и символы, которые Гидеон видел в некоторых книгах древних знаний.

Мог ли он невольно выбрать для ночлега одно из мест встречи, о которых индейцы говорили с таким страхом? Если так, возможно, только молитвы и защитили его.

Так думал Гидеон, пока его глаза бродили по поляне. Затем он внезапно встал, выпрямившись, и понял, что теперь он является единственным обитателем поляны.

Его лошадь и два проводника исчезли.