Слово дракона, или Поймать невесту (СИ)

Но нет. Сдержалась. Была слишком увлечена тем, что происходило.

Где-то на задворках разума билась мысль, что я действительно должна испугаться. Что испуг в такой ситуации нормален. Но страха не было — один бесконечный, кристально-чистый восторг.

Мы летели. Летели!

В темноте, в небе, затянутом тугими, наполненными дождём тучами. Прочь от зловещей махины академии и яркого, пробивающего темноту луча. Прочь от моря, которое шумно волновалось, словно окликало и требовало остаться.

Мы летели!

— То есть не боишься? — хмыкнул вдруг Рэй.

Он сказал, а я похолодела — просто вспомнился выставленный драконами барьер. Разве я не должна разбиться об него в лепёшку?

Вот только… кажется, мы его уже миновали? Прошли сквозь прозрачную преграду, и ничего не случилось?

— Рэй, твой барьер не работает! — воскликнула я.

Ответом был смешок.

Неужели все эти дни нас просто дурачили?

— То есть барьер ненастоящий? — попыталась выяснить. — Это иллюзия?

— Ну почему же? — отозвался ящер. — Защита на месте и действует. Но ты, как моя невеста, можешь проходить через неё без проблем.

Я сначала вспыхнула, потом нахмурилась.

Невеста. Да, конечно.

Временная.

И снова стало так горько, что я вцепилась в Рэйтрана крепче прежнего. Вместе с горечью внутри поднялся настоящий бунт — не хочу быть временной. Хочу постоянной. Хочу… чтобы навсегда?

Нас подхватил резкий порыв ветра, и мы ненадолго ускорились. Потом тучи расступились, являя звёздный островок, и мир изменился. В свете звёзд всё выглядело совершенно не так.

Внизу была не чернота, а этакий сложный ковёр! Чёрная гладь лугов, серые пятна холмов, блестящая полоска реки, далёкая нерушимая стена леса… А вот увидеть очертания гор не получилось.

Почему-то вспомнились огни драконьего города. Будь внизу ещё и огни, пейзаж бы получился поистине волшебным. Как сказка наяву.

— Хм, кажется, подходит, — опять-таки неожиданно сказал Рэй и начал снижаться.

Через несколько минут мы приземлились в странном месте — на каких-то развалинах, на огромных плоских камнях.

И тут меня обманули!

Ящер убрал обещанные к изучению крылья и притворился, будто так и надо. Но возмутиться я не успела — отвлеклась на руины и камни:

— Это вообще что?

— Остатки некогда великого строения, как понимаю.

— Драконьего? — уточнила я скептично.

Рэй развёл руками, словно извиняясь за свой выбор и тот факт, что следов от покинувшей материк цивилизации осталось слишком много. Впрочем, до недавнего времени я это драконье наследие и не замечала. А теперь — куда ни глянь, кругом драконы. Пометили всё, что могли.

— Надеюсь хрустальных столбов тут нет? — попыталась пошутить я.

Сказала хмуро, всячески подчёркивая тот факт, что меня саму активация Перста ну вообще не радует.

— Если найду, обязательно приглашу тебя потрогать, — Рэйтран улыбнулся.

Тоже пошутил или всё-таки нет?

Я нахмурилась опять, а Рэй…

— Подожди немного. Сейчас всё устрою.

— Что устро… — начала я, но осеклась, видя как принц вскидывает руки.

Секунда, и вокруг начала твориться такая магия, какой я никогда не видела. По большой каменной плите, на которой мы стояли, побежали язычки пламени — они промчались змейками, чтобы замереть в отдалении и запылать ещё ярче, освещая пространство вокруг нас.

А десятки огненных шаров, созданных Рэйтраном, устремились вверх и повисли в воздухе на манер фонариков.

У меня рот приоткрылся.

Моя подруга-умница Ри, будучи магессой третьего уровня, может создать два огненных шара за раз, и это уже много. Причём её шары гаснут за несколько секунд, а тут…

Развалины преобразились — они стали светлыми, уютными и… романтичными?

Я посмотрела на дракона с недоверием — ведь это не то, о чём я подумала? Это не ради меня?

— Присаживайся, Элия, — сказал тем временем Рэй. — Не бойся, камни я тоже нагрел.

Я вздохнула, кивнула и, подстелив плащ, села.

И поняла, что если это не свидание, то я — бородатый лесоруб в лесной чаще. Нет, я саблезубый медведь в сосновом бору!

— Ну что, поговорим? — предложил дракон, усаживаясь рядом. Потянулся и, подхватив мою руку, устроил её на своём оттопыренном колене.

Так. Отлично. Поговорим. Осталось вспомнить о чём.

Глава 17

Рэйтран

Растерянность и смущение Элии пролились бальзамом на моё сердце. Я смотрел на маленькую рыжеволосую лгунью и не мог отвести глаз.

Поговорить.

Так, а о чём она спрашивала? Чем интересовалась?

Ах да, Непроявленный…

Очень не хотелось показаться идиотом, который способен только молчать и пожирать глазами. Поэтому я вздохнул и сказал:

— Я уже понял, что у вас, у людей, всё иначе. Но скажи мне, Элия, ты веришь, что любовь может быть яркой, страстной и на всю жизнь?

Девушка смутилась ещё больше и кивнула, а я продолжил:

— Именно так происходит у драконов. У каждого из нас есть пара, а брак для нас — лишь подтверждение сделанного выбора, как поставленная на документе печать. Сейчас всё проще, можно сказать цивилизованней, дракон и драконица встречают друг друга, влюбляются и называют парой. После свадебного обряда в храме, связь, которая появилась в момент влюблённости, крепнет. Она становится несокрушимой как алмаз.

Я прикрыл глаза и невольно улыбнулся, вспоминая свадебные обряды своих друзей — Хорина и Таона. На свадьбе советника Шорэма я тоже присутствовал — для их пары алтарный камень буквально полыхал.

— Но много раньше, — вновь заговорил я, — брачный выбор совершался иначе. Нас было мало, Элия. Чтобы не допустить вырождения племени, чтобы не было бесконечных кровосмесительных браков внутри кланов, высшие силы подарили нам хрустальные артефакты. Столбы, которые откликались на магию и кровь дракониц. Именно артефакты выбирали пару юной, непорочной деве, чьё сердце свободно. Зажигались и пробуждали зов в одном из самцов-драконов. Это всегда был лучший выбор из всех возможных — за долгие века существования нашего народа, мы смогли это оценить.

— А теперь вырождение вам не грозит? — осторожно перебила Элия. — Теперь драконов больше?

— Гораздо, — подтвердил я не без удовольствия. — При этом мы стали более открыты. Кланы редко живут обособленно, спустя очень много веков взаимной неприязни, войн и стычек, мы наконец сумели найти общий язык.

— А артефакты?

— Они стали откликаться всё реже. Вероятно потому, что артефакты, в определённой степени, утратили для нас смысл. Сейчас, в это спокойное время, ни одна разумная драконица не станет обращаться к священному хрусталю для выбора пары. Она скорее объездит все брачные ярмарки, посетит все гуляния или придёт на смотрины в императорский дворец.

Миг, и глаза Элии недобро сверкнули. Кажется, слова о смотринах во дворце ей не понравились.

Что ж, похоже я не ошибся. Леди тоже ревнует!

Я украдкой улыбнулся и перешёл к невесёлой части рассказа:

— Дело в том, Элия, что обращение к хрустальному артефакту очень опасно. Когда выбор женихов велик, нет причин подвергать риску жизнь избранника и рисковать самой. Опасность, о которой говорю, это Непроявленный. Так мы называем силу, которая тоже приходит на зов хрустального артефакта. Стремление у этой силы одно — убивать.

— Но почему?

В глубине зелёных, как весенняя трава глаз, отразился испуг, и я с трудом сдержал желание обнять Элию за плечи. Притянуть к себе, чтобы дэйлире было не так страшно.

Но я пока не мог. Боялся спугнуть.

— Причин две, — сказал честно. — Во-первых, артефакты появились во времена клановой вражды. Какой дракон захочет отдать свою дочь первому встречному? Если уж отпускать девицу из клана, жених обязан быть достойным! Битва с Непроявленным — это лучший способ показать чужому клану кто ты есть.

— А вторая причина? — прошептала Элия.

— Равновесие. Ничто в этом мире не даётся даром. Так или иначе мы платим за каждый свой шаг, за каждое решение — временем, силами, здоровьем. Монетами, в конце-то концов. Вот и здесь, хочешь обрести идеально подходящую тебе пару — плати. Иначе, если получишь желаемое без достаточных усилий, равновесие будет нарушено.

— Но расплата — смерть? — голос девушки дрогнул.

— В том случае, если жених не сможет защитить, — кивнул я.

Элия отвернулась и уставилась на далёкие огни призванной мною магии. Я догадывался о чём она думает. Риск смерти — это слишком жестоко. Но такова наша реальность, таков мир.

— Как-то неправильно, — наконец произнесла дэйлира. — Ведь это драконица решила активировать артефакт, а сражаться с Непроявленным предстоит жениху. Получается, именно он рискует жизнью.

Я отрицательно качнул головой.

— Рискуют оба. Если Непроявленный окажется сильней, то уничтожит обоих. Если Непроявленный сумеет добраться до невесты раньше, чем его прикончат, то жених тоже умрёт.

Теперь на меня посмотрели совсем уж огромными глазами, а я зачем-то сказал:

— Но ты права в том, что решение принимает девушка. Именно она решает рисковать или выбрать другую, возможно менее идеальную пару. Кого-нибудь попроще, чем ниспосланный самой судьбой жених.

Щёки Элии из розовых стали пунцовыми. Она резко потупилась и пробормотала:

— Ты поэтому был такой злой? Злился на то, что… я поставила тебя в такое опасное положение?

— Нет, — я даже развеселился от её вывода. — Я не боюсь схватки с Непроявленным. Раздражало другое. Я был зол от того, что какая-то драконица, одна из моих подданных, решила подвергнуть себя смертельному риску!

— Но я не твоя подданная, — пропищала Элия совсем уж жалобно. — И не драконица.

— Это был второй повод для злости, — не стал отрицать я. — Ты действительно чистокровная человечка.

Пауза, и…

— А ты ящер, — пробормотала она.

Обидно? Скорее нет, чем да. Забавнее то, как сильно Элии не понравилось абсолютно, на мой взгляд, безобидное слово.

— А третий повод был? — голос девушки прозвучал тише дыхания ветра. Кажется она сама не понимала, зачем спросила.

Но сегодня я решил быть честным! Нам нужно поговорить, убрать недомолвки, которые уже начали отравлять жизнь!

— Да. Твоя ложь. То, как ты отмахнулась от меня в том зале, при первой встрече. Будто я не принц, не дракон, а какая-то назойливая муха. А ведь я прилетел, чтобы тебя защитить!

Увы, но на последней фразе эмоции взяли верх, в моём голосе прозвучал лёгкий укор, и человечка надулась.

— То, что ты говорил в том зале, ну никак не способствовало симпатиям, — заявила она. — К тому же Вивирона… Я правда растерялась, когда Виви вышла вперёд.

Я фыркнул. Элию понять пожалуй можно, но в итоге она угодила в собственную ловушку. В следующий раз трижды подумает, прежде чем водить меня за нос. Прежде, чем от меня убегать.

— Я всё равно поймаю, — сказал вслух.

— Кого? — удивилась леди.

— Тебя, Элия.

Она не поняла и плавно отодвинулась, убрав заодно ладонь с моего колена. Без физического контакта сразу стало тоскливо. Но напирать было по-прежнему нельзя.

— Я… — начала Элия.

Но я перебил.

— Я всё равно был рядом и прекрасно понимал, кого охраняю. Ты лукавила, но находилась в безопасности.

Тут Элия посмотрела на небо. В зелёных глазах снова отразился испуг.

— Непроявленный так и не прилетел, — сказала Элия.

— Он ещё появится, — признал я неохотно.

— Точно? А может, раз хрустальные артефакты откликаются всё реже, то и Непроявленные вымерли?

— Непроявленные не могут умереть.

Да, не могут. Потому что они не живы. Непроявленный — это чистая сила. Концентрированная магия, чья цель — получить плату, убить! Эта магия всегда принимает форму дракона, и она соразмерна силе того, кто будет сражаться.

Учитывая уровень моей силы, мы все рискуем оказаться в эпицентре катастрофы.

Но и это ещё не всё…

В случае победы дракон впитывает всю ту магию, которую нёс в себе Непроявленный. Именно здесь скрыта главная сложность, а вместе с ней и четвёртая причина моей злости. Я и без силы Непроявленного, мягко говоря, не слабак.

Если удвоить то, что есть сейчас… боюсь, отправиться в изгнание придётся прямо из этой забытой Благими Небесами «академии». Потому, что жить бок о бок со мной станет невозможно. Мой уровень магии и без удвоения предельно опасен, и он постоянно растёт.

Я опасен для простых драконов тем, что возможны неконтролируемые выбросы магии. Это как с кувшином, который стоит под струёй воды — если не опустошить вовремя, жидкость польётся через край.

Я опустошал и опустошаю. Сбрасываю лишнюю магию в хранилища по всей Империи, мною созданы мощнейшие системы защиты, которые я же и питаю. Даже такая роскошь, как ночное освещение всех крупных городов — моих рук дело. Энергии это освещение жрёт целую прорву, и я очень надеялся, что такой слив магии станет спасением, но нет, не помогло.

Я аномален! Мой источник силы живёт по каким-то особым, неправильным законам!

Более того, такое количество магии действует подавляюще. Приглушает силу моих сородичей, и это тоже проблема — находиться рядом с источником подавления не хочет никто.

Всем понятно, что однажды простого слива энергии станет недостаточно и тогда… да, я уйду. Сам. Потому что долг наследного принца думать о своём народе.

Мне придётся перебраться в самую глушь. Возможно даже покинуть материк. Либо принять самое сложное решение и рухнуть с неба на острые скалы.

Придётся. Но смысла объяснять все эти тонкости человеческой девчонке точно не было. Ещё возомнит, что именно она, со своим вызовом Непроявленного, виновата в том, что произошло бы и без неё.

Поэтому я сказал лишь самое важное: Непроявленные — это не живые существа, а концентрация силы.

И ещё кое-что:

— Дракон, не сумевший защитить дэйлиру, теряет плоть, разум и сам становится сгустком магии. Сам превращается в Непроявленного.

Элия тяжело вздохнула.

Спустя ещё миг, послышалось тихое урчание, и я сначала не понял. А когда сообразил, удивился:

— Ты голодна?

— Нет, всё в порядке. Просто не успела сегодня поесть.

Поесть. Не успела.

— Посиди-ка здесь, — сказал я, поднимаясь.

Глупость, но мои губы растянулись в счастливейшей из улыбок.

— В смысле? — напряглась Элия. — А ты куда?

— Скоро вернусь. И купол вокруг развалин поставлю, чтоб тебя уж точно никто не побеспокоил.

Дэйлира очень медленно, очень неуверенно кивнула. Я же вошёл в частичную трансформацию, расправляя крылья и немного этими крыльями красуясь. После чего прыгнул в небо! В наполненную звёздами черноту.

Элия

Ну вот, теперь и у меня есть история, которую не стыдно рассказать внукам. Правнукам, если удастся дожить до этих чудесных времён, тоже расскажу.

Потому что это было невероятно!

Я, Элия-Мия тэр Линидас, незаконнорожденная дочь его величества Луи-Майрара-Койна, сидела на плоских камнях, в окружении магических огней, а наследный принц драконьей Империи самолично готовил для меня ужин.

Над углями, на трёх выстуганных из прочных веток вертелах, томились сразу три молодых зайца. Дичь, которую Рэйтран поймал и освежевал сам.

В воздухе витали такие ароматы, что слюна набегала раньше, чем я успевала её сглатывать. Я смотрела то на Рэйтрана, то на зайцев, и понятия не имела плакать или хохотать.

Это было немыслимо. Я не знала ни одного мужчины, который, услышав, что симпатичная ему леди голодна, ринулся бы на охоту.

А Рэй полетел…

А теперь готовил, и от его заботы моё сердце сходило с ума.

Я смотрела и не могла отвести глаз, а дракон ловил эти взгляды и улыбался.

Но дальше — больше! Едва мясо приготовилось, Рэйтран воспроизвёл несколько сложных пассов, и перед ним появились тарелки. Я всё-таки не выдержала — подскочила. Ринулась к дракону, чтобы на эти тарелки посмотреть.

Они оказались мерцающими, тонкими и какими-то нереальными.

— Это что за материал? — спросила я тихо.

— Магия, разумеется, — последовал дикий ответ.

Магия. Тарелки из… магии?

А вслед за тарелками возникли вилки, ножи и пара чашек. Причём вода в эти чашки прилетела сама, из ближайшего ручья.

Глядя на плывущие по воздуху прозрачные шарики жидкости, которые к тому же на несколько минут зависли над костром, чтобы нагреться, я мысленно взвыла. Это было выше моих сил!

О, Небо! Сколько магии! И какой! Да мы, люди, в сравнении с драконами вообще ничего не умеем! Поставь кого-нибудь из наших архимагов в поединок с драконом, и архимаг падёт через несколько секунд.

Превосходство было запредельным. Таким, что я в полной мере осознала глупость всех предыдущих рассуждений.

Ну какой шпионаж? Какие попытки втереться в доверие? Драконы, будь у них такое желание, уничтожат нас без всякой предварительной разведки. Одним плевком!

К счастью, они не хотели — теперь я понимала и это, причём отчётливо.

И попутно удивлялась тому, что в поступках высокопоставленных лиц не всегда есть какая-то подоплёка. Иногда и сильные мира сего имеют ровно те намерения, о которых говорят.

Впрочем, во всей идеальности ночного пикника тоже нашёлся изъян — создавать при помощи магии соль Рэйтран не умел. Вернее, это было невозможно.

Пришлось вспомнить первобытный, дремучий метод и, вместо соли, воспользоваться золой.

Сочные кусочки зайчатины вызывали умопомрачительные ощущения. Я конечно испачкалась, чем вызвала у Рэйтрана улыбку, но мне было всё равно.

Еда. Мясо. И какое! Подобных блюд не подают даже в лучших ресторанах.

— Маринада не хватает, — извиняясь сказал Рэй.

Я застонала.

А дракон…

— Хочешь завтра поймаю ещё, замариную и приготовлю как нужно?

Всё, я очутилась на грани обморока и одновременно экстаза. При этом стало немного совестно перед главным поваром академии — веду себя так, словно в родной Альма-матер нас кормят какой-то бурдой.

Нет, в академии кормили неплохо! Просто голод, помноженный на ночную романтику и вот такую мужскую заботу, будил во мне какой-то особенный ураган чувств. Я жевала сочное мясо и воспринимала себя, с одной стороны дикаркой, а с другой — я сейчас была выше всех королей.

— Ну скажи хоть что-нибудь, — позвал Рэй. — Тебе нравится?

Я активно закивала и потянулась к наколдованной чашке. Лишь когда первый голод утих, спросила, возвращая нас к важному:

— Рэй, я хорошо знаю свою родословную, и ты тоже говоришь, что я человек. А ваши брачные артефакты срабатывают только на дракониц. Почему Перст отреагировал на меня?

Принц пожал плечами:

— Мы выясним. Мы обязательно всё выясним.

Подумал и добавил:

— Видимо у тебя есть что-то общее с нами.

— Да чего общего у нас может быть? — не без горечи фыркнула я.

Сказала, а сама вгрызлась в новый кусок мяса, аж сок брызнул. Рэй, глядя на это, улыбнулся и предположил:

— Любовь к жареной дичи?

— По-твоему этого достаточно?

— Кровожадность? — прозвучала новая, связанная с моим аппетитом версия. — Ты кровожадная, Элия?

— Конечно нет! — поддельно возмутилась я.

Тут мне вспомнилось недавнее желание, посвящённое тэс Малею. Жгучая, прямо-таки лютая ненависть, застелившая на несколько минут весь мир.

Стало не по себе, и Рэй заметил:

— Элия? Всё в порядке?

Я, помедлив, кивнула.

— Просто пытаюсь понять, что во мне такого особенного, раз сумела зацепить вашу магию. И та вторая вспышка… — миг, и я осеклась. Сообразила, что брякнула не то.

Вторая вспышка, после которой в оранжерее зацвели даже пни, а мои подруги заговорили о том, что нам с Рэйем надлежит плодиться и размножаться, была как бы секретом.

То есть я помнила хлопки крыльев где-то в небе, и наш с подругами стремительный побег с места преступления, но нас же тогда не засекли?

— Кстати, да, — оживился дракон. — Спасибо, что напомнила!

Напомнила? Ох…

Лицо ящера стало насмешливым, и произнёс он с заметным удовольствием:

— Элия, милая, а объясни-ка, зачем ты трогала столб во второй раз?

С языка всё-таки слетело детское:

— Это не я!

Только чешуйчатый не поверил. Хуже того, он знал! Да, он однозначно был в курсе, что именно моя рука заставила их «священный хрусталь» полыхнуть ещё раз.

— Зачем, Элия? — насмешливо повторил он.

И я всё-таки сказала:

— Мы с девочками подумали… вернее я подумала, что если прийти к Персту и попросить как следует, то он… заберёт подаренного жениха обратно.

Секунда, и лицо Рэйя стало невероятно хищным! Словно одна только мысль о том, чтобы избавиться от его венценосной персоны — величайшее преступление.

— Не вышло, да? — спросила я жалобно.

— Неа, — развеселился драконий принц.

Получасом позже, когда из трёх поджаренных туш осталось лишь полторы, а мой живот наполнился до отказа, Рэй наколдовал кувшин, добыл ещё воды и помог мне умыться.

Мы опять очутились на нагретом камне, бок о бок. Ненадолго воцарилось неловкое молчание, и я уже собралась спросить о магии, напомнить Рэйю об обещании выяснить и объяснить что не так с моими способностями, но он сказал раньше:

— Элия, ты позволишь мне… изучить твоё энергетическое тело более внимательно?

Прозвучало так, что по коже побежали мурашки, а щёки вновь полыхнули огнём.

Хотя просьба была совершенно обыденной!

Впрочем, нет. Наоборот. Обычно разрешения в таких вопросах и не спрашивают. Что того энергетического тела? Смотри хоть до посинения. Вреда, равно как и пользы, от просмотра нет.

Только закралось подозрение, что у драконов с их иной магией всё как-то иначе. Я решила уточнить, и голос подвёл — прозвучал хрипло:

— Это в рамках приличий?

— Разумеется, — после паузы и тоже хрипло, отозвался Рэй.

Потом добавил:

— Но для полноценной диагностики мне нужен физический контакт. Элия, я могу тебя обнять? И ты сама… могла бы положить голову мне на плечо?

О, Небо! Я испытала острое желание провалиться сквозь землю. Умом понимала, что в просьбе о физическом контакте вряд ли есть какой-то подтекст, но всё равно.

— А без этого никак? — уточнила осторожно.

— Никак. Я ведь уже объяснял, — хриплые нотки в голосе Рэйтрана были совершенно сногсшибательными. Они будили желание растаять прямо сейчас, прямо здесь.

Но я держалась.

Пока ещё держалась!

— Если это необходимо, то разумеется, — раньше, чем успела договорить, рука дракона легла на мою талию, а сам принц придвинулся, оказавшись очень близко.

Поколебавшись, я позволила себе немного расслабиться, и действительно положила голову. Только вышло, что не на плечо, а на грудь.

Секунда, вторая, гулкий удар сердца, и что-то изменилось. Моя нервозность, страхи, сомнения — всё исчезло, я словно упала на мягкую перину. Одновременно пришло чувство защищённости — будто оказалась в этакой нерушимой крепости. Под охраной целой армии. Мощной, сильной, способной размолотить в пыль любого врага!

Эти чувства захлестнули, накрыли с головой, и что-то внутри, какая-то часть меня, заявила: остаёмся! Мы остаёмся здесь, в объятиях и под защитой этого мужчины.

И плевать, что он дракон. Плевать на слова про человечку и обидное «девушка, которая претендует на роль моей невесты». Не важно. Мы, то есть я, остаюсь. Всё.

Глава 18

Рэйтран

Я знал, что физический контакт с дэйлирой — большое удовольствие, но здесь и сейчас это удовольствие было запредельным. Я словно прыгнул в водопад. Ушёл в омут с головой.

Я ощущал Элию каждой клеточкой — её дыхание, биение сердца и крохотную искру такой томящей, такой притягательной страсти, которая в ней сейчас разгоралась.

Обнимая и вдыхая аромат волос моей леди, я на несколько долгих минут забыл, для чего вообще об этом контакте попросил.

Но разум всё же очнулся, и я с определённой неохотой начал смещать привычный спектр магического зрения. Затем перешёл к совсем уж неприятному — к смещению спектра восприятия. Выпадать из привычного мира было нелегко.

Только других вариантов всё равно не было. Шрамы, оставленные на энергетическом теле моей дэйлиры, лежали в области чужой магии, в привычном для драконов спектре они даже не просматривались.

Более того, следы постороннего воздействия были замаскированы весьма тщательно. Видимо поэтому их до сих пор не заметил ни один из человеческих магистров. Или магистры просто не пожелали их замечать?

Впрочем, это уже не важно.

Не имеет значения что было раньше — истинно лишь то, что происходит сейчас.

Я желал разобраться. Понять. Выяснить и принять меры!

После того, как произошла стабилизация непривычных спектров, я мысленно потянулся к первому из шрамов. Принялся ощупывать, выискивая следы информации.

Сначала ощутил тупую боль в висках, затем вялое сопротивление — производная чужой магии логично попыталась меня отторгнуть. А когда ослабил напор, в голове зазвучал незнакомый голос. Мужской.

«Элия-Мия тэр Линидас, я приказываю тебе слушать и подчиняться! С этого момента и до конца своих дней, после произнесения ключевой фразы, ты будешь пылать страстью к Салису тэс Малею. Ты будешь сама, без всякой его просьбы, бежать навстречу, обнимать его, целовать. Ты будешь готова на всё ради благосклонности Салиса. При этом тебе будет безразлично наличие свидетелей, обстановка и любые преграды.

При произнесении ключевой фразы, весь твой разум, все желания, будут подчинены лишь страсти к Салису тэс Малею! Он твой господин!»

Затем была сама фраза — простая, но крайне для моих ушей неприятная:

«Элия-Мия тэр Линидас, ты мне очень нравишься».

Я молчаливо зарычал, с трудом поборов желание смять, уничтожить проклятый шрам. Выжечь его дотла!

Вдох.

В подобных делах необходимо спокойствие. Беспристрастность и трезвый расчёт, иначе сделаешь только хуже. А навредить Элии я всё-таки не желал.

Итак, голос. Он был мужским, зрелым и принадлежал не тэс Малею. Соответственно, воздействие произвёл вовсе не адепт.

А что со вторым шрамом? Что несёт в себе он?

После короткой паузы я снова сместил фокус внимания.

Второй шрам практически сливался с первым — будь я менее дотошным, я бы его и не заметил.

Интересно, а насколько внимательны человеческие маги? Допустим они узнали о любовном воздействии в пользу Салиса, начали искать доказательства на энергетическом теле. Увидят ли они второй шрам при таком поиске? А ведь между шрамами тончайшая, с волос толщиной, перемычка…

Секунда… Новое погружение в чужеродную магию. С некоторой отстранённостью я понял, что передо мной звенья одной цепи:

«Элия-Мия тэр Линидас, я приказываю тебе слушать и подчиняться! — чеканил в голове всё тот же голос. — Ты свободная, сильная личность. Салис тэс Малей применяет к тебе магию внушения, и это недопустимо. Его приказы пробуждают в тебе ненависть и желание убивать.

После того, как Салис тэс Малей произнесёт ключевую фразу трижда, ненависть затмит твой разум. Ты выберешь способ и убьёшь тэс Малея, затем убьёшь себя».

А дальше ещё строже и почти шёпотом:

«Элия-Мия тэр Линидас, я запрещаю тебе обращаться за помощью даже в том случае, если ты заподозришь, что с тобою происходит нечто неправильное. Мой приказ подлежит исполнению при любых обстоятельствах. Ты моя слуга!»

После этих слов меня едва не выбило из смещённого спектра.

Воздух в лёгких закончился, я рассвирепел!

Это что за дрянь?

Кто посмел?

Какого… Р-р-р!

Ярость уподобилась урагану. Из небольшого смерча она стремительно выросла в гигантскую, грозящую засосать весь мир воронку.

Снова пришлось взять паузу, чтобы вернуться в равновесие. Затем я вновь сосредоточился на первом шраме, и пусть не сразу, но всё-таки нашёл, что хотел.

У нас, драконов, ментальная магия тоже не в почёте. Но никаких шрамов она не оставляет и похожа на силовой удар.

Здесь принцип был иным. При ещё одном смещении спектра магического зрения, я отыскал тончайшие нити, которые тянулись от шрама и уходили в энергетическое тело.

Судя по всему, внушение вошло в тело Элии, разлилось по нему, а шрам являлся не только следом, но и печатью. Очень осторожно я подхватил одну из нитей от первого шрама и потянул на себя. В голове опять зазвучал голос, повторяя уже слышанный приказ.

За этой нитью сами собой потянулись и другие, и довольно быстро я вытянул целый клубок посторонней, чужеродной Элии, энергии.

Сила чужого внушения. Вот теперь я и смял, и сжёг, а шрам сразу стал светлее и незаметнее. При повторном обращении к нему, голосов уже не звучало. Всё. Первое внушение я убрал.

А вот со вторым…

Увы, но тут оказалось сложнее. Во-первых, воздействие находилось в полуактивной фазе, а во-вторых, слишком сильно слилось с телом моей леди.

Нити не желали расставаться с Элией, а она не желала их отпускать. Видимо ещё и потому, что подсознательно действительно возненавидела тэс Малея за его манипуляции. Ведь сознание сознанием, но себя не обманешь. У моей леди были все причины, чтобы тэс Малея убить.

После четвёртой попытки убрать второе внушение, я сдался и отодвинулся.

Отстранился не физически, но мысленно — вернулся к привычным спектрам и в реальный мир. И замер, обнаружив, что заключённая в мои объятия девушка, спит. Элия дышала тихо и ровно, выглядела при этом настолько безмятежно, что я улыбнулся.

И вновь подумал о тэс Малее. Если этот гнилостный аристократишка являлся заказчиком «любовного внушения», то нанял плохого исполнителя. Как всё-таки занимательно: Элия должна убить его, а потом и себя.

Если леди останется в живых, наверняка будет следствие. Её станут допрашивать и осматривать, и, полагаю, в этом случае шрам от воздействия всё-таки найдут.

Только читать информацию с таких следов-печатей люди не умеют, определения магического почерка у них тоже нет, поэтому никто не скажет точно. Значит убивать леди не обязательно. Однако маг, сделавший внушение, решил подстраховаться…

Умно. Но я не позволю этому плану воплотиться в жизнь.

Передышка, и я опять сместил спектр зрения, вновь уставился на энергетическое тело дэйлиры. Хотелось получше рассмотреть ещё один элемент.

Сосуд, через который люди пропускают сырую магическую силу, захваченную из природных потоков. Кажется раньше ничего подобного у них не было, а теперь — вот.

Именно благодаря таким «сосудам», расположенным в районе груди, люди и научились кое-каким приёмам магического искусства. Разглядывая энергетические тела адептов пятого курса, я обращал внимание и на их сосуды. Что интересно — сосуд Элии так же ничем особенным не выделялся, он даже был объёмнее, чем у большинства.

Если я правильно понял всё, что услышал на лекциях и узнал из разговоров, при таком сосуде у Элии не должно быть проблем с проводимостью силы.

Она должна быть магессой с уровнем выше среднего. Но что-то снова было не так.

Сначала я просто смотрел. Затем пустил магический импульс, только никакого отклика от главного инструмента человеческой магии не последовало.

Зато сама Элия дрогнула, и через несколько секунд я всё же поймал отклик, но принципиально иной.

Мои брови плавно поползли на середину лба. Что? Да быть такого не может.

Миг, и я вновь поменял спектры. Опять послал импульс силы, и…

— Та-ак, — протянул тихо, но вслух.

Это было интересно. Очень интересно! Настолько, что захотелось немедленно разбудить Элию и провести пару экспериментов, но вид спящей дэйлиры оказался слишком притягательным.

К тому же я понимал, как сильно может истощать внушение. Особенно то, что находилось сейчас в полуактивном состоянии.

Леди нужно отдыхать. Набираться сил перед завтрашним днём и новыми событиями. А проверить мою теорию мы ещё успеем. Более того, мне всё-таки нужно обдумать то, что я сейчас увидел. С такими вещами тоже лучше не спешить.

Я застыл, по-прежнему обнимая Элию, и глядя на разбросанное вокруг нас магическое пламя. Невзирая на бурю негодования, вызванную прочтением шрамов, я наслаждался. А понимание, что в сердце Элии действительно нет никаких человеческих сопляков, пьянило как молодое вино.

Я дал себе час. Всего час на наслаждение физическим контактом, а потом осторожно переместился — подхватывая дэйлиру на руки и вставая. Ей нужно отдыхать в постели, иначе завтра будет чувствовать себя как побитая. Леди необходимо доставить в академию, так будет лучше всего.

Едва я распахнул крылья, дэйлира заворочалась, прижалась к моей груди теснее. Её рука скользнула вверх, к шее — меня, что бесконечно приятно, пытались обнять.

Но Элия спала, поэтому объятий не получилось, зато я совершенно внезапно услышал бормотание:

— Гэртхар. Рэй, скажи, кто такой Гэртхар? — вопрос был задан из бессознательного состояния.

Второй раз за вечер мои брови устремились вверх, а с губ слетело:

— Понятия не имею!

Сказал, а сам… Та-ак! Очень интересно! И откуда леди известно имя моего личного слуги?

Не успел я разобраться с одним сюрпризом как мне подбросили новый? И почему совершенно не верится, что Гэртхара упоминал кто-то из моих спутников? Нет, я у них, разумеется, спрошу, но…

Ладно, драгоценная моя. Вызов принят. Ты ещё не в курсе, но драконы не только добрые-милые-притягательные — мы, кроме прочего, очень азартные! И я, кажется, знаю в каком направлении искать.

Элия

Неприятно, но я начала бояться пробуждений. Просыпаясь этим утром, для начала, открыла один глаз, чтобы понять, где вообще нахожусь.

Выяснилось, что у себя. В комнате. При этом я снова не помнила как сюда попала, зато на сей раз подруги не говорили, мол ты вернулась сама, вела себя как обычно, только от наших вопросов отмахивалась.

Нет! История была совершенно иной.

— Э-ли-я! — начала Ксанна возбуждённо.

А Ри забегала по комнате, размахивая руками, словно пыталась взлететь.

— Э-ли-я! — продолжала тянуть моё имя Ксанна. Подруга пребывала в экстазе.

— Что было? — наконец не выдержала я.

Потом покраснела и призналась:

— Девочки, я кажется уснула на свидании.

— Да знаем! — воскликнула Ририан. — Рэйтран тебя и принёс!

Дальше был рассказ, перемежёванный множеством неестественных звуков. «У», «э», «о», «виу» и прочие «ы» звучали даже чаще, чем слова.

Ну а я сидела, крепко обняв подушку, и не знала куда деваться от смущения. Слушать о том, как в ночи раздался стук, и в оконном проёме нашей комнаты возник красавчик с драконьми крыльями, было нелегко.

— О, Элия, он так тебя нёс, так держал, — вопила Ксанна. — Как настоящее сокровище!

— Угу. А мы такие смотрим то на него, то на тебя… И обе в халатах, жутко растрёпанные, а он-то драконий принц!

— И тут он говорит, — снова Ксанна. — Милые девушки, пожалуйста, помогите уложить вашу подругу…

— Ага, — Ри часто закивала. — А потом такой: я бы мог забрать леди Элию на наш остров, но боюсь подобную вольность здесь не поймут.

Рассказ о том, как меня укладывали и заботливо избавляли от ботинок, получился совсем уж эмоциональным. Но добило другое:

— Элия, он похоже втюрился в тебя по самый этот… у драконов же есть гребень? Ну такой, на голове?

Я всё-таки взвыла, пряча лицо в подушке, и радуясь тому, что Рэйтран не помогал стянуть с меня платье. Этим важным делом занимались девчонки. Вторую половину ночи они не спали — не смогли уснуть от переизбытка эмоций. Во всех деталях обсуждали то, что произошло.

— Элия, а что у тебя? — взвизгнула Ри. — Только не говори, что расскажешь позже. Мы не выдержим!

— Мы тебя побьём, если не расскажешь немедленно, — закивала Ксанна. — И кстати! Как ты его вообще учуяла? Ну, что он стоит в темноте?

Я закусила губу и, прежде чем начать откровенничать, попросила:

— Девочки, поклянитесь, что всё останется между нами.

Это была самая быстрая клятва. Прямо-таки стремительная!

Вот после этого я, мысленно пожелав себе удачи, начала рассказывать. Восторженный визг, который то и дело раздавался в комнате, заставлял смущаться ещё больше и сильно бил по ушам.

Рассказ постепенно превратился в пытку — с меня требовали всё новых и новых подробностей.

В конце концов допрос свёлся к примитивному:

— А ты?

— А он?

— И что ты ответила?

— А он?

— Ну Элия! Ну повтори ещё раз!

Когда настало время идти на завтрак, из комнаты мы не вышли, а буквально выкатились. Я была красная помидорка, а Ририан и Ксанна — два толстощёких, раздутых от гордости хомяка.

Восторг. Полный. Но не успели мы сделать и трёх шагов, как напоролись на новое и совершенно в атмосфере жилого крыла непривычное.

В коридоре, неподалёку от нашей двери, стоял один их спутников Рэйтрана — кажется, Таон.

Увидав нас, дракон плавно отлепился от стены и кивнул моим подругам:

— Доброе утро, леди.

Я же удостоилась пусть неглубокого, но самого настоящего поклона:

— Леди Элия, доброе утро. Безмерно счастлив вас видеть. Буду рад вас сопроводить.

— Как сопроводить? — растерялась я. — Куда?

— Сначала в столовую, затем на занятия. Но если желаете прогулять, сопровожу куда скажете.

Я оторопела. Тот факт, что в коридоре мы не одни, что у этой странной встречи есть свидетели, лишь добавил растерянности.

И дело было, конечно, не в прогулах — у нас, в закрытой академии, сильно не погуляешь.

— Зачем меня сопровождать? — выдохнула я, подозревая, что просто ослышалась. А может этот медноволосый мужчина и вовсе мерещится? Может банальный глюк?

— Личное распоряжение его высочества Рэйтрана. Если есть возражения, можете обсудить их с милордом, я всего лишь скромный исполнитель.

Последнее являлось… ну как бы посылом. В смысле, меня послали. Подчеркнули, что никуда не уйдут.

Я растерялась пуще прежнего. Ситуация оказалась из ряда вон. Зубодробительной!

Зато Таон — или всё-таки Хорин? — явно наслаждался произведённым эффектом.

И всё бы хорошо, но тут рядом возникла Вивирона. Сокурсница кашлянула, приложила руку к весьма глубокому, не прикрытому мантией декольте и сказала:

— Простите, а что здесь происходит?

Дракон на неё даже не взглянул.

Я тоже отнеслась к Виви как к несущественной, не требующей внимания мелочи, и блондинке это очень не понравилось.

— Господа… леди, — начала Вивирона светским тоном, — я прошу объяснить, по какому поводу к Элии тэр Линидас приставлена охрана? При чём здесь Элия? Ведь жуткое чудовище, от которого нужно спасать, прилетит за мной.

Теперь «сопровождающий» повернул голову и окинул адептку насмешливо-пренебрежительным взглядом.

Он точно мог промолчать, но всё-таки сказал:

— Вашей жизни уж точно ничто не угрожает. Жизни леди Элии тоже, но, так как леди Элия является дэйлирой нашего повелителя и сокровищем правящего клана Даор, мы будем её охранять.

У Виви приоткрылся рот. У меня, впрочем, тоже.

А Ририан встрепенулась и переспросила:

— Дэйлира? Ваш сородич говорил, что это слово — драконий аналог нашего обращения «леди».

— Шорэм? — уточнил дракон. — Он слукавил, чтобы не шокировать леди Элию.

Миг, и в коридоре повисла гулкая тишина.

Все немногочисленные свидетели замерли, меня же словно закружило в вихре. Не знаю почему, но из уст приставленного ко мне охранника, это «дэйлира повелителя» прозвучало как-то иначе. Словно на юридический документ поставили усиленную магией печать.

— А что это слово означает в действительности? — встряла Ксанна.

Люблю подруг! Но иногда хочется прибить!

— Пара, — ответил дракон. — Единственная, неповторимая и предназначенная самим Светлыми Небесами.

Захотелось спрятаться! Стать прозрачной и улететь с порывом ветра!

А спустя ещё секунду смущение сменилось злостью.

— С чего вы взяли, что Элия согласна? — голос Салиса тэс Малея прозвучал недобро и напомнил чеканный шаг.

Растерянность? Уж чего, а этого на лице дракона не отразилось. Наоборот! Мужчина хищно оскалился и заявил с наглостью, присущей только сильным мира сего:

— Любовь в паре неизбежна. Причём это не магия, а самые естественные процессы. Ведь парой признаётся особь, которая идеально подходит по всем параметрам. Такую невозможно не полюбить.

Особь?

Несколько часов назад я стала человечкой, а теперь ещё и особь?

Ну, знаете!

— Ящер, — сквозь зубы процедила я.

— Что-что? — встрепенулся охранник. Посмотрел на меня так, словно не расслышал и ждёт повторения.

Но я промолчала. Мне вообще травяного отвара захотелось. Завтракать — нет, а отвар — да!

— Какая любовь? — продолжил негодовать тэс Малей. — Элия не…

— Заткнись, — оборвал его дракон. И уже мне, с вежливым кивком: — Вы что-то сказали, моя леди?

Я сказала, что я пошла. В столовую. Немедленно. Пока не превратилась из «особи» во что-нибудь ещё более дикое.

С этой мыслью я ухватила подруг за локти и потянула вперёд. Охраннику пришлось подвинуться, чтобы нас пропустить.

И он, конечно, не отстал — бодро зашагал за нами. Я же не выдержала и всё-таки уточнила у всеведущей Ририан:

— Как зовут субъекта? — просто если я особь, то он субъект.

— Это Таон, — подтверждая первую догадку, выдала Ри. И добавила самым тихим шёпотом: — Кстати, он женат. Они все женаты, представляешь какое горе?

Увы, но прямо сейчас я представляла лишь одно — в насколько нелепую ситуацию попала.

Сокровище. А ведь я ещё и сокровище!

— Элия, это так романтично, — вновь ожила Ксанна. — У тебя личный телохранитель, причём не абы какой, а дракон.

Я мысленно взвыла, надеясь, что явлением Таона сюрпризы и закончатся. А вот желания отказаться от охраны почему-то не возникло. Стремлений высказать Рэйтрану какие-либо «фи» во мне тоже не нашлось.

Если надо, пусть стерегут. Только за языком следят и особями не называют.

И кстати, а что он там говорил про идеальное совпадение? Кто с кем совпал? Я с Рэйтраном или он со мной?

Едва я переступила порог столовой, вопросы отпали. Рэй, в кои-то веки, решил позавтракать в академии, и стоило мне увидеть его пронзительно-синие глаза, стало ясно — это он подошёл мне.

Моё идеальное совпадение. Ни один мужчина, ни один парень, никогда не вызывал во мне таких эмоций, как этот покрытый чешуёй реликт. Кстати о реликтах — а сколько ему лет?

Недолго думая, я повернулась к Таону и спросила:

— Сколько лет милорду Рэйтрану?

Охранник вдруг закашлялся, явно не ожидая подобного вопроса, но ответил:

— Мало, леди. Двести восемнадцать.

Я застыла, подруги уставились поражённо.

— Сколько-сколько? — переспросила Ксанна.

А Ри неожиданно растеряла всю свою сдержанность и выдала неприличное:

— Ему на кладбище не пора?

Таон моргнул… а потом залился таким хохотом, что на нас обернулись вообще все! Даже старший повар из своего отдельного кухонного помещения выглянул.

— Не пора, — наконец ответил Таон. — По меркам драконов это юность.

— Юность. Отлично, — пробормотала я.

А Ксанна…

— Подождите, — девушка нахмурилась. — Если это юность, то жить ему ещё лет двести-четыреста?

— Шестьсот-восемьсот, — поправил охранник дружелюбно.

Ри быстро сообразила к чему клонит Ксанна и атаковала следующим вопросом:

— И как они с Элией могут пожениться? У людей продолжительность жизни совершенно другая.

— Хм, — Таон на миг потупился. — Вы задаёте интересные и правильные вопросы, девушки. А ответ довольно прост.

Дракон покосился на преподавательский стол, за которым сидел Рэйтран, после чего сказал:

— Драконы не заключают межвидовые браки, до недавних пор мы были убеждены, что подобные союзы вообще невозможны. Но в случае с милордом Рэйтраном и леди Элией что-то пошло не так.

— И? — требовательно подтолкнула Ри.

— Когда речь о традиционных союзах, мы всегда наблюдаем подстройку. Обычно продолжительность жизни дракониц меньше, чем у драконов-мужчин, но в паре драконица начинает подстраиваться, продолжительность её жизни возрастает. Причина в том, что мужчина сильнее, он обычно доминирует, и некоторые биологические параметры возрастают, подстраиваясь под процессы сильнейшего. Увеличение продолжительности жизни драконицы логично, ведь пара не может существовать друг без друга. Когда умирает один, уходит и второй.

— Но Элия не драконица, — вполголоса напомнила Ксанна.

Таон пожал плечами:

— Да, не драконица. Но подстройка уже началась.

Тут я подпрыгнула, а девчонки уставились на дракона круглыми глазами.

— Какая ещё подстройка? — процедила Ри. — С чего вы взяли?

— Мы оцениваем потоки, которые проходят в её энергетическом теле.

— Какие ещё потоки? — теперь и Ри подпрыгнула. — Нет там никаких потоков!

Пауза, и убийственное, от Таона:

— Зависит от того, в каком спектре смотреть.

Мои девчонки замерли, я же по-прежнему пыталась переварить мысли о подстройке. То есть прямо сейчас продолжительность моей жизни возрастает? Во мне что-то меняется? А Рэй и слова про это не сказал?

Логично, что я тоже покосилась на преподавательский стол. Поймав мой смурной взгляд, драконий принц притушил свою улыбку и вопросительно заломил бровь. Вот только объяснять что-либо прямо сейчас я не собиралась.

И вообще!

— Не самое удачное место для разговора, — запоздало прокомментировала я. После чего вздохнула и направилась к столу раздачи. Кому что, а мне срочно, вот прямо немедленно, необходим самый крепкий травяной отвар.

Глава 19

Охранник в лице Таона не только следовал по пятам, он ещё и завтракал с нами. В такой компании обсуждать «невинные девичьи секретики» было сложно. Особенно при том, что главным нашим «секретиком» являлся Рэйтран.

Ри с Ксанной кусали губы, чтобы не сказать лишнего, а я размышляла о вчерашнем свидании и о том, что жениться милорд вообще-то не намерен.

Из совсем уж непонятного — если у драконов пара, которая является подарком судьбы, то разве можно от такой пары отказаться? Расставание как-то не вязалось с тем, что я услышала вчера.

Мне очень, прямо до чесотки, хотелось спросить у Таона, но я слишком хорошо сознавала последствия. Вновь услышав о расставании, девчонки возмутятся настолько, что никакие крылья не спасут.

Ри с Ксанной не дадут покоя никому! Если понадобится, и до воздушного острова, чтобы задать свои вопросы, доберутся — уж я-то их знаю.

К тому же обсуждать тему парности лучше всё же с Рэйтраном. Пожалуй, именно этим я при первой возможности и займусь.

Возможность ожидалась в аудитории, перед лекцией. Но дракон снова всё переиграл. Он подошёл ко мне раньше — в конце завтрака, кивнув ректору и прочим преподавателям, ящер поднялся и направился к нашему столу.

Я собиралась быть сильной, но стоило драконьему принцу оказаться близко, у меня перехватило дух.

Голова закружилась, в груди поселилось что-то жаркое и тягучее. Волна мурашек, пробежавшая по телу, ударила в ноги, и ноги ослабли. А мысли спутались и вообще превратились в кисель!

— Леди Элия, — сказал Рэйтран тихим, проникновенным голосом.

Увы, это было как выстрел в голову. Подозреваю, что от позорного восторженного обморока меня спасло лишь упрямство, унаследованное от Луи-Майрара.

Я встала из-за стола, вежливо кивнула дракону, а он…

— Вы позволите вас проводить?

После этих слов и лёгкого мужского поклона… у меня спина зачесалась. В том смысле, что кто-то сейчас точно таращился, прожигая взглядом и вообще.

Я не обернулась. Вместо этого бросила вопросительный взгляд на своих девчонок — они не против, если слегка дезертирую?

Судя по сияющим улыбкам, Ксанна и Ри не возражали. Но дальше — хуже! Ри шевельнула пальцами, рисуя в воздухе символ благословения! И вроде ничего особенного, благословение — символ типичный и используется в народе по любому поводу, но я подскочила.

Возмущённо зыркнув на подругу, подошла к Рэйтрану и поздоровалась:

— Доброе утро.

— Оно не просто доброе, оно великолепное, леди, — вежливо отозвался он.

И снова увы! Во мне сейчас что-то плавилось! Желание броситься на шею этому синеглазому индивиду было запредельным! В итоге, когда выдалась возможность, вместо вопроса о разрыве отношений с парой я спросила о другом.

Едва мы добрались до аудитории и уселись за парту, уже привычно прижавшись друг к другу ногами, я произнесла:

— Ваша парность будит в драконах какие-то эмоции, верно? Именно парность заставляет драконов влюбляться друг в друга?

— С чего ты взяла? — недоумённо приподнял бровь Рэй.

С чего? А с того! Однако говорить ящеру про жаркий смерч, поселившийся в моей груди, я не собиралась.

К счастью, Рэй не настаивал и быстро перешёл к объяснениям:

— Никакая магия, никакие связи или благословения высших сил не способны пробудить в драконе чувства. Любовь сама по себе, она магии не подвластна.

Тут невольно вспомнились привороты, которые… ну вот обыватели считают, что приворот вызывает любовь. Но нам, магам, известно, что он лишь стимулирует некоторые желания. Приворот — это скорее про одержимость и инстинкты.

— Но если любовь сама по себе, то почему тогда драконы, которых соединил артефакт, влюбляются? — я спросила и едва не зажмурилась. Лишь бы он не понял, что говорю о себе!

Рэйтран улыбнулся шире и фыркнул.

— В таких союзах любовь возникает исключительно потому, что дракон и драконица идеально друг другу подходят.

Кажется я порозовела.

— А если пара соединилась не с помощью Перста? — новый вопрос. — Ты говорил, что сейчас всё иначе, и дракон с драконицей сначала влюбляются, а уже потом…

— Особенность нашего восприятия мира, Элия. Драконы влюбляются один раз и на всю жизнь.

Прозвучало красиво, но я невольно надулась. Ведь люди тоже влюбляются, и тоже навеки. Но некоторые из них потом влюбляются снова и снова — как мой отец, например.

— Если мы любим, то мы любим, Элия, — ладонь Рэйтрана вдруг легла поверх моей. — Причём понимаем это сразу. Можем отрицать и не верить, но истинные чувства от этого не меняются.

Вот теперь я порозовела однозначно!

Вспомнив о приличиях, начала вытаскивать свою ладонь из-под руки Рэйтрана, а он вдруг взял и не пустил! Мягко, но крепко зафиксировал, придавил, доминируя всем своим видом. Ещё и шальная улыбка на губах появилась! Такая, что я снова начала таять.

От окончательного позора спас магистр Флавик, который остановился посреди аудитории, чётко напротив нашей парты и очень выразительно кашлянул.

Так. Если Рэй сейчас снова возведёт купол и начнёт болтать со мной вместо лекции, меня точно из академии выгонят!

Пришлось срочно вернуться в адекватное состояние, зыркнуть на дракона, всё-таки вытащить ладонь из под его лапащи, а потом прозвучало:

— Господа адепты, проверочная работа!

Пространство наполнил очень тихий, но очень выразительный вой.

А я наоборот порадовалась! Проверочная у Флавика — это серьёзно, придётся сосредоточиться и хоть на время забыть о неправильном ящере с его совсем уж неправильной парой.

С этой мыслью я немного отодвинулась и полезла в сумку за дополнительным листочком. И вздрогнула, когда пальцы коснулись чего-то прохладного и явно никак с учебным процессом не связанного.

Распахнув сумку и заглянув в неё, я оторопела и одновременно нахмурилась. На дне лежал кинжал, подаренный отчимом. Что он здесь делает? Как сюда попал?

Пришлось очень постараться, чтобы придать лицу нейтральное выражение. Я села прямо и приготовилась писать работу, а в голове вертелось: как? Как такое возможно?

Может у меня и появились провалы в памяти, но не могла я выжить из ума настолько, чтобы принести на занятие столь опасную вещь?

Ведь это не просто оружие! Лезвие кинжала напитано редчайшим ядом — достаточно одной царапины, и всё, противник уже корчится в смертельных муках.

Подобные кинжалы были у всех потомков Мортингерских. У детей с малых лет вырабатывали иммунитет к этому редкому яду, а после вручали оружие — в наше время оно было скорее символом, но сохраняло опасную суть.

Я была не родной, но мне иммунитет к яду тоже привили, а теперь — вот. Кинжал, тщательно спрятанный в боковой карман убранного на дальнюю полку чемодана, каким-то диким образом оказался в сумке.

И ладно на лекцию принесла! Но как лезла в чемодан, как доставала кинжал, я тоже не помнила!

Что с этим делать? Бежать в панике к ректору или всё-таки подождать?

Итог? Проверочная прошла не очень. Я сидела как на иголках — с одной стороны был шок от обнаружения кинжала, с другой — Рэйтран всё-таки отвлекал. От дракона словно веяло жаром. Хотелось прижаться к нему и, выбросив писчее перо, послать Флавика подальше.

Ведь какая разница какой балл я получу, если ситуация с моей магией так с мёртвой точки и не сдвинулась? Даже Рэй, похоже, оказался бессилен что-либо изменить.

На большой перемене, перед обедом, я метнулась в комнату. При том, что из аудитории выходила вместе с Рэйтраном, он сначала дёрнулся за мной, а потом поймал за руку и спросил:

— Куда?

Я объяснила. Цель посещения комнаты, конечно, не назвала, но куда направляюсь, сказала.

После этого был кивок, и второй кивок — уже Таону.

Охранник, который все дообеденные занятия просидел в тех же аудиториях, только в компании Шорэма с Хорином, бодро последовал за мной.

Почему не проводил сам Рэй? Полагаю просто не по статусу. Да и неприлично это. Одно дело, когда в комнату провожает охранник, и совсем другое когда жених.

Впрочем, эти мысли мелькнули и погасли, здесь и сейчас беспокоило только одно — нужно срочно убрать опасный кинжал подальше. Избавиться от него, а уже потом думать, что именно произошло.

Приглашать Таона в комнату я, разумеется, не стала. Но, что интересно, прежде чем пустить меня внутрь, дракон заглянул и удостоверился, что посторонних нет.

Лишь после этого я вошла.

Затем прикрыла дверь и направилась к платяному шкафу. Именно там, на самой верхней — длинной и неудобной! — полке лежали наши с девочками чемоданы. Я оценила их расположение и в очередной раз удивилась. Достать кинжал из чемодана было сложно. Как я могла не запомнить этот момент?

Достать сложно, а вернуть ещё сложнее. С табуретки, второпях, я так и не сумела ни вытащить чемодан полностью, ни добраться до застёжек, чтобы пихнуть оружие в какой-нибудь карман. Пришлось применить временное решение — я спрятала опасную штуку под матрас.

Затем была столовая, и… вот тут-то плотину и прорвало!

Новость о том, что у адептки пятого курса Элии тэр Линидас появился охранник в лице дракона, разлетелась по академии быстро.

Столь же стремительно распространилась информация о «сокровище правящего клана Даор» и всём остальном.

Зато осознавал народ медленно! Видимо от того, что новости оказались слишком уж неожиданными. Но после трёх пар до товарищей по академии дошло…

Во второй раз за день войдя в столовую в сопровождении Таона, я очутилась под прицелом всех без исключения взглядов. Кто-то смотрел с жадным любопытством, кто-то со скепсисом, кто-то с удивлением. А Вивирона пыталась прожечь в моей голове дыру!

Магистресса Коини удовольствия тоже не испытывала — её взгляд был укоризненным. Кажется я невольно перешла магистрессе дорогу, нарушила какие-то её планы.

Но неужели Коини всерьёз рассчитывала привлечь внимание Рэйтрана или кого-то из его спутников? Откуда столь глупая фантазия у взрослой образованной женщины, позвольте спросить?

За время пока я наполняла поднос и присоединялась к девчонкам, ситуация не изменилась. На меня по-прежнему таращилась вся столовая! Причём половина адептов переговаривалась, явно обсуждая меня.

Тут даже Таон не выдержал:

— Леди Элия, кажется вы произвели фурор, — полунасмешливо произнёс он.

— Да нет, — буркнула я. — Фурор произвели вы! Своим вниманием к моей скромной персоне и своими странными словами.

Ри и Ксанна промолчали, явно соглашаясь со мной, а Таон…

— Прошу простить, дэйлира Элия, но ваша персона не скромная. Она не была такой с самого начала.

— В смысле? — опешила я.

Охранник ухмыльнулся.

— Вы пара милорда Рэйтрана, дэйлира нашего принца, а это очень высокий статус. Фактически третья ступень после наших императора и императрицы.

У меня закружилась голова.

Как незаконная, но всё же дочь короля, и как падчерица одного из самых влиятельных герцогов нашего королевства, я относилась к высоким статусам спокойно. Они не являлись для меня чем-то запредельным, это не было прыжком «из грязи в князи», но всё равно!

— Третья ступень — это слишком, — пробормотала я.

— Но это данность, от которой уже не отмахнуться, — отозвался Таон.

Тут снова вспомнились слова Рэйтрана о том, что брак невозможен, а значит всё фикция, однако этот аргумент я почему-то не озвучила.

Очутиться в эпицентре общего внимания было крайне неуютно, но тут меня добили… Кто-то вдруг выкрикнул, на всю столовую:

— Так получается, драконы прилетели ради Элии? Защитный барьер, летающий остров и всё остальное — тоже из-за неё?

Миг, и столовая загудела в десять раз громче.

Я сначала растерялась, а потом испытала острое желание укрыться ученической мантией с головой.

На Вивирону, когда причиной и виновницей считали её, адепты реагировали иначе. Словно чуяли, что это какая-то недостойная внимания бутафория. Со мной всё повернулось вообще не так.

Внимание было чётким, громким и почти материальным. Таким, что к желанию накрыться мантией добавилось более прозаичное — сбежать.

Но я осталась… Увидела сидевшего за преподавательским столом Рэйтрана и словно прилипла к скамейке. Синеглазый дракон, по какой-то совершенно непонятной причине, выглядел очень довольным. Будто полностью одобрял творившийся в столовой беспредел.

Как я смогла поесть и при этом не подавиться — не знаю. Последующий семинар и лабораторная тоже прошли как в бреду.

А в конце учебного дня меня вызвал ректор! И до кабинета главы академии я шла не в компании Таона, а в сопровождении самого Рэйтрана.

Уже у двери драконий принц спросил:

— Сходить с тобой?

— Нет, — буркнула я, — не надо.

Мне было неловко. Разобраться в своих чувствах, мыслях и том, как нужно реагировать на ситуацию общей осведомлённости, я пока не могла.

Зато ректор знал! Уж у кого, а у него проблем с ориентацией в событиях не возникло!

Наш разговор начался с потирания рук и нейтрального:

— Ну, Элия, я вас поздравляю!

— С чем? — жалобно откликнулась я.

Ректор зубасто, безэмоционально улыбнулся.

— Вы сомневались в истинности целей и намерений драконов, и оказались правы! Истинная цель — это вы! А теперь перейдём к делу.

Я застыла, как примороженная. Вот что за издевательства?

— Элия, там, рядом с куполом, стоит обоз с продовольствием. Мы караулили три дня, хорошо, что поймали момент. Пройти через барьер невозможно, но словато долетают. Мы предупредили возницу, он не успел врезаться. По моему приказу, он оставил обоз прямо на дороге, а сам забрал одну из лошадей и поехал с новостью о наших делах в Косгард. Видите? Как вы, Элия, и хотели, мы смогли подать весть о нашей беде.

Тут я всё-таки очнулась и едва не выругалась. Просто сама формулировка! Будто все старания ради меня!

— На какую-то помощь надеяться, конечно, глупо, — продолжил ректор, — с драконами никому не справиться.

— Но? — подтолкнула я, уцепившись за интонацию.

И едва не взвыла повторно!

— Обоз, Элия. Продовольствие. С голоду пока не помираем, но пополнить запасы надо. Попросите милорда Рэйтрана, чтобы пропустил телегу через барьер? Чего добру пропадать?

Просьба, как и весь разговор, была настолько в текущих обстоятельствах нелогична, что из кабинета я вышла с желанием кого-нибудь стукнуть!

И главное — мне даже не посочувствовали! Ректор сам намекнул, что драконы те ещё чудовища, а то, что я — как бы цель «чудовищ», ерунда!

Нет, я-то понимала, но…

Впрочем, стоп. Хватит.

— Элия? — позвал ожидавший у двери Рэйтран.

Я отмахнулась.

Секунда, и дракон уточнил вкрадчиво:

— О чём говорили? Чего хотел ректор?

Закономерный вопрос. Просьба главы академии тоже, в общем-то, разумна. Но…

— Ничего. Глупости.

Ящер фыркнул. А потом сказал:

— Ладно, телегу вашу я, так и быть, подвину.

К калейдоскопу моих эмоций добавилось ещё и возмущение:

— Ты подслушивал?

— Вовсе нет, — улыбнулся принц. — Просто у драконов очень хороший слух.

Я застыла, хлопая глазами. Выходит он и про гонца в Косгард слышал? При этом совсем на нас не злится?

А хотя не важно. Плевать. Делайте, что хотите. Это касается всех — и драконов и ректора!

Придя к такому выводу, я взяла курс на выход, но на втором шаге остановилась и вновь уставилась на Рэйтрана.

— Что? — спросил ящер весело.

— Когда Таон стоит неподалёку от нашей комнаты, он тоже всё слышит? Все наши с девчонками разговоры?

— Это нужно уточнить у самого Таона, — Рэй развеселился ещё больше. — В любом случае, мне он ничего не рассказывал. Кроме беседы, в которой твоя подруга спрашивала не пора ли мне на кладбище.

В этот раз я не смутилась. Вот не смутилась, и всё.

Зато вернувшись в сопровождении Рэйя в жилое крыло и обнаружив, что Таон сдал пост охранника Хорину, я подумала и отправилась за стулом. У нас в комнате их было всего три, но я решила, что ради такого дела могу позаниматься и на кровати. В крайнем случае, передвину тумбочку и усядусь на неё.

Моё явление в обнимку с колченогой, видавшей виды мебелью, драконы встретили удивлением. Когда же я поставила стул, уселась на него, а потом встала и потащила стул дальше, Рэйтран рассмеялся.

Подошёл, перехватил увесистый предмет интерьера одной рукой и спросил:

— Куда?

Я указала направление, и дракон понёс.

Рэй переносил стул раз десять, прежде чем я удовлетворённо кивнула. Затем повернулась к Хорину и сказала вежливо:

— Прошу вас, присаживайтесь.

— Да я постою, — охранник, который уже понял в чём причина моей «заботы», разулыбался.

— Ни в коем случае! — моя вежливость сменилась непримиримым упорством. — Присядьте!

Хорин всё-таки подчинился. А я расслабилась. Всё. Из этой точки коридора чешуйчатый охранник точно ничего не услышит! Но на самые важные темы мы, пожалуй, всё равно будем разговаривать только шёпотом и при включённой воде.

На этом я с ящерами простилась. Пожелала обоим хорошего вечера и отправилась дописывать реферат для магистра Дукана.

Очень надеялась, что невзирая на это моё фырчание, вечером меня снова позовут на свидание, но не сложилось. Из всех драконов на ужине присутствовал только охранник-Хорин, а позже — сколько я ни вглядывалась в темноту за окном, Рэйтрана не заметила.

Вернее, его там не было. Я не видела, но, как и вчера, знала наверняка.

Глава 20

Рэйтран

Нет, к звукам, которые доносились из комнаты Элии, Таон не прислушивался. Но моя дэйлира не ошиблась — кое-что он действительно выведал и не преминул поделиться со мной.

В процессе утреннего дежурства в жилом крыле выяснилось, что комната, где проживают тэс Малей с товарищем, расположена не так уж далеко от комнаты Элии.

Таон зацепился за разговор этих двоих почти случайно и недослушать не мог.

— Ну что, Сал? — сказал тогда второй. Сосед и товарищ скользкого аристократишки. — Сегодня вечером снова на охоту? Крепость по имени Элия тэр Линидас должна пасть?

— Не знаю, — ответил тэс Малей. — Не уверен.

Второй удивился:

— То есть?

— Ты разве не замечаешь, как она смотрит на проклятого дракона?

— И что? — сосед Салиса удивился ещё больше. — Ведь дракон рано или поздно улетит, шансов у Элии всё равно нет.

Пауза и продолжение:

— Этот Рэйтран только разобьёт ей сердце, а ты вылечишь. Обогреешь, обласкаешь, дашь уверенность в завтрашнем дне. Да у неё даже магии нет, Сал! После академии её, в любом случае, выдадут замуж. Так почему не за тебя?

Из интонаций и пауз Таон сделал вывод — тема обсуждается адептами не впервые. Они явно уже спорили по этому поводу, и не раз.

В итоге тэс Малей произнёс:

— Я боюсь, что Элия меня возненавидит, Томс. Она и так почти не реагирует на приказы, понимаешь? Лезет целоваться, как одержимая, но приказов о том, что должна полюбить словно не слышит.

— Отец предупреждал, что приказ любить — это глупость, — вдруг заявил второй. — Вызвать любовь магическим способом невозможно. Но Салис, кому она нужна? Пусть Элия скомпрометирует себя, а ты, как порядочный человек, женишься. А дальше — какая разница? Будет исполнять супружеский долг, как миленькая. Любить и уважать. Ещё и благодарной останется! Ведь даже если выяснится, что она вешалась на тебя не по собственной воле, а под внушением, это ничего не изменит. Элия останется опозоренной, а ты, в любом случае, вне подозрений. Ты адепт и не можешь иметь отношения к магии столь высокого порядка. Ты всего лишь отвечаешь на страсть девушки, которая тебе давно нравится. Сал, да ты все пять лет в академии сходишь по Элии с ума!

После очередной заминки тэс Малей неожиданно заявил:

— Томс, это нечестно. Недостойно аристократа.

— Да что ты заладил про эту честь? — разозлился второй. — Честь, честь… Ты мог затащить Элию в постель год назад, а потом жениться, и все были бы довольны. Но ты дотянул до последнего, и вот — твоя баба сходит с ума по какой-то замшелой ящерице.

— Элия — не баба, — процедил Салис.

А дураком себя всё-таки признал. Начал объяснять соседу, что воздействие для него — крайний вариант. Говорить, что вообще не хотел прибегать к этому методу, но Элия сама виновата, даже не смотрит в его сторону.

Мы, драконы, тоже виновны — мы появились и испугали. Решив, что жить осталось недолго, Салис пришёл к выводу, что не желает умирать, «не познав вкуса» Элии.

Позже к страху добавилась и ревность:

— Томс, она втюрилась в него, понимаешь? — негодовал Салис. Речь шла обо мне.

Товарищ тэс Малею не сочувствовал и опять-таки называл дураком. Объяснял, что тот сам упустил момент, и что пока остаются хоть какие-то шансы, нужно действовать. Что необходимо подловить Элию в любой ситуации, не обязательно ночью…

Он же, этот Томс, добавил:

— Сал, мы выследим её без проблем. Ведь ничего сложного. Как в прошлый раз. Если время будет позднее, используешь невидимость. Элия, с её-то магией, твою невидимость точно не заметит. Подкрадёшься к ней, и…

— Я уже подкрадывался, — буркнул Малей. — До сих пор не понимаю, что она делала в том коридоре? Зачем туда пошла?

— Да какая разница? — перебил Томс.

— Разницы никакой, — согласился Салис. — Просто если этот дракон узнает, если увидит нас…

— Да что он сделает, если девица сама выбрала другого? — отозвался собеседник. — Сал, ну ведь понятно, что ничего!

А несколькими минутами позже Таон узнал как именно эти двое выслеживали Элию. Над дверью их комнаты, почти под потолком, имелось крошечное вентиляционное окно.

Из разговора стало ясно, что предприимчивые адепты поместили в это окно зеркала — собрали целую систему. В результате вентиляция превратилась в своего рода телескоп.

С помощью зеркал они, прямо из комнаты, могли наблюдать за коридором. Вот и Таона, взглянув в свою «систему», заметили…

— Не понял. Что один из этих делает здесь? — буркнул Томс.

Зато Салис тэс Малей догадался сразу:

— Стерегут. Проклятый ящер приставил к ней своего охранника.

— Да ладно, — скептично отозвался второй. — С чего бы? То, что они с Элией пожирают друг друга глазами, ничего не значит, ведь артефакт активировала Вивирона. Это Виви «невеста».

Тэс Малей хмыкнул и задал встречный вопрос:

— Даже если так, по-твоему ящер настолько глуп, чтобы возиться с Виви?

Дурное отношение этих двоих к пышнозадой меня не интересовало. Зато всё остальное… Рассказ Таона заставил буквально вскипеть.

— Этот Томс подстрекатель, — озвучил свой вердикт Таон. — И похоже именно его отец сделал Элии внушение.

— Оба внушения, — поправил я тихо. — Оба внушения сделаны одним и тем же магом, а истинная цель — убить Малея.

— Будем выяснять за что? — уточнил Таон.

— Какая нам разница? Нас касается лишь то, что имеет отношение к Элии.

— Возьмём юнцов и прижмём? Вытащим из них всю правду?

Помедлив, я отрицательно качнул головой. Мне не нравился второй шрам, который я не сумел даже ослабить. В энергетическом теле Элии оставался заряд магии, который требовал разрядки. Я не мог спрогнозировать что будет, если эту разрядку запретить.

У нас, драконов, подобные запреты могут переходить в болезни, блокировки жизненных потоков, да во что угодно. Про людей таких сведений нет, а ставить эксперименты на собственной дэйлире я не готов.

Я озвучил свои мысли Таону, и тот поджал губы.

Выдохнул, кивнул, и мы закончили разговор.

Томс тэс Край. Как интересно… Может нам прямо сейчас изучить карту человеческих земель и наведаться в гости к его родителю? Стоило вообразить, как откусываю голову отцу Томса, мои скулы и шея покрылись чешуёй.

В целом о безопасности Элии я не волновался. Таон с Хорином может и шалопаи, но лучших телохранителей не найти.

Вопреки тревожной ситуации вокруг дэйлиры и тому факту, что Непроявленный продолжает набирать мощь, я был… счастлив. Более того — настолько счастливым как сейчас, я не чувствовал себя никогда.

Элия

В сон я уплыла довольно быстро, и сразу очутилась в окружении белоснежного тумана. Заозиралась в поисках обитой металлическими полосками двери, а когда та проявилась, смело взялась за увесистое ручку-кольцо.

Уже как к себе домой вошла в роскошную прихожую — осмотрелась, сладко потянулась и отправилась дальше. А в гостиной споткнулась и едва не упала.

Портрет. Вернее портреты. Их было два!

Первый — предельно знакомый, изображавший Рэйтрана. А при виде второго, по телу пробежала волна мурашек и изумлённо приоткрылся рот.

Это была я. Бледноватая, немного смущённая, с растрёпанными волосами и в ученической мантии. Но главное — на моём портрете, как и на портрете Рэйя, были пририсованы уши. А ещё небольшая шапочка на макушке и очки.

Очки!

Углём!

Я растерялась, глядя то на одно полотно, то на второе. С изображением Рэйтрана всё понятно, оно было здесь изначально, но откуда появилось моё?

Тут в голову ужом скользнула одна догадка, но прежде, чем я её осознала, воздух справа от камина заколыхался, поплыл, и там, где секунду назад была пустота, я увидела синеглазого дракона.

— Доброй ночи, Элия, — сказал он, ухмыляясь.

И всё вдруг встало на свои места.

Это не сон. Я в каком-то непонятном, но совершенно реальном пространстве. Более того, пространство принадлежит Рэйю! О моих визитах каким-то образом узнали, и…

— Это ты разрисовал мой портрет? — взвизгнула я.

Мужчина фыркнул. Он не просто разрисовал, он ещё и не раскаивался! Более того, даже не смущался своей детской выходке. И ладно я. Мне всего-то двадцать два, но ему-то двести восемнадцать!

В двести восемнадцать лет пририсовывать невестам уши — это вообще как?

— Рэй! — мой пронзительный вопль.

Увы, после этого внимание сместилось в другую точку. Подумалось вдруг, что мы непонятно где, и меня застукали. И именно я самовольно явилась в его владения, а не наоборот.

Стало неловко.

Я не ждала какой-то злости или упрёков, просто не понимала, что делать. В итоге сказала:

— Знаешь, я сама не поняла как тут оказалась. Наверное это эффект от хрустального артефакта.

Рэй хмыкнул и ответил:

— Не совсем. Это эффект от благословения невесты.

— От какого ещё благословения? — не поняла я.

— Ну, когда хрустальный артефакт полыхнул ещё раз, он тебя благословил.

Некультурно с его стороны, но Рэй сейчас наслаждался моим шоком. Он сиял, как начищенный до блеска бронзовый чайник! Выглядел настолько самодовольным, что захотелось схватить подушку и швырнуть в него.

— Ну, знаешь, — в итоге выдохнула я.

Дракон улыбнулся шире прежнего — его однозначно всё устраивало. И моё нахождение в его, вероятно, приватном пространстве, и какое-то там благословение, и даже разрисованный портрет.

Снова вспомнив про картину, я потупилась и пробормотала:

— Прости.

Он с лёгкостью понял, о чём речь:

— Всё в порядке, Элия. Так я, пожалуй, даже красивее.

Я покосилась на нарисованные углём усища и прыснула:

— Да, может быть.

Вот теперь возмутился уже он! Но это быстро прошло, и мне сделали прозаичное, в общем-то, предложение:

— Прогуляемся?

Я кивнула и выдохнула:

— Да.

С прошлого моего дневного посещения город не изменился. Он был всё таким же чистым, ухоженным и наполненным подозрительно довольными жизнью «людьми».

Пожалуй, именно эти радостные лица и привели меня к выводу:

— Рэй, это какая-то магическая проекция?

— С чего ты взяла? — удивился принц.

Мы шли бок о бок, моя ладонь лежала на его согнутом локте, причём оказалась там по драконьей инициативе. Рэйтран взял мою руку и сам на собственный локоть положил.

— Если не проекция, то что?

— Самая обыкновенная реальность? — прозвучало встречное «предположение».

Я нахмурилась.

— Мы же спим? Вернее я-то точно сплю. А как очутился здесь ты?

— Медитирую, Элия. Твой сон тоже своего рода медитация.

Теперь я посмотрела жалобно — кто как, а лично я ничего не поняла. Разве медитация способна перенести куда-то за пределы собственной головы? Или некоего тонкого, не факт, что существующего мира?

Я озвучила эти вопросы и услышала:

— Всё, что ты видишь сейчас, совершенно реально. Просто мы находимся здесь не в физических, а в энергетических телах.

Понятнее не стало, но я кивнула, принимая сказанное как аксиому.

И вновь спросила:

— Все драконы такое умеют?

— Ну… не совсем. Приватное пространство есть у многих, но выходить из этого пространства в реальный мир могу только я.

Я посмотрела опять-таки изумлённо и, не выдержав, задала некорректный вопрос:

— А зачем тебе такое умение? Какой в нём смысл? — угу, пользы в подобных бестелесных прогулках я не видела.

— Это мой способ расслабления, Элия, — отозвался дракон. — Возможность побыть простым смертным. И способ пройти туда, куда тебя не собираются пускать.

Увы и ах, на последних словах подумалось о неприличном. Вообразилась женская купальня, и Рэй, которому никто не может запретить на них смотреть.

Потом ещё хуже. Фантазия нарисовала спальню обворожительной красотки — той, которую я видела в прошлый визит, и которая расспрашивала загадочного Гэртхара о Рэйтране. Представилось, как эта дамочка переодевается, роняя на пол чулки, а Рэй стоит в трёх шагах и…

Миг, и внутри всколыхнулась ревность — не просто жгучая, а вулканическая. Резко захотелось снести все купальни драконьего города и испепелить один неизвестный мне дом.

Но правда оказалась куда более спокойной:

— Эта способность появилась у меня в детстве, — продолжил Рэй. — Я был слишком мал, меня не пускали на важные совещания, не брали на переговоры, не допускали на заседания Совета, а мне было очень интересно. Вот моя магия и нашла решение.

Я едва не споткнулась.

— То есть ты пробирался таким способом на совещания? Из медитации?

— Ну, да, — улыбнулся принц.

— А сейчас? Ведь сейчас таких проблем нет? Тебя пускают везде?

Он помедлил, прежде чем ответить:

— Остаются внутренние, секретные совещания кланов, которые тоже подчас очень интересны. Да много чего, Элия. Способность перемещаться в виде «призрака» даёт большой тактический и стратегический простор.

Тяга мальчишки к государственным делам была, пожалуй, похвальна. Но тут вспомнился мужчина, который сожалел, что императором Рэйтрану не стать.

Любопытство укусило, но спросить в лоб я не решилась. Вместо этого зашла издалека:

— Рэй, у тебя есть братья и сёстры?

— Из родных только две сестры. Но у меня много кузенов. Правящий клан Даор весьма многочисленный. Не такой, как южные кланы, но вполне.

Я кивнула, и…

Да. Всё-таки спросила напрямик:

— Здесь, в городе, я слышала, что ты не наследуешь трон.

Рэй отнёсся спокойно.

— Я слишком силён и поэтому опасен. У меня слишком много магии, поэтому быть императором я не смогу.

Я удивилась опять. Хотела воскликнуть: разве много магии — это плохо? Но видимо да. И тогда с языка слетело:

— Можешь отсыпать немного магии мне.

Рэй неожиданно разулыбался.

Я поняла, что сморозила глупость, и вообще некрасиво такое говорить, и…

— Я бы с удовольствием, — отозвался принц. — Но у тебя и своей магии достаточно.

Мы как раз шли по одному из более-менее свободных рыночных рядов, и я остановилась в хмуром недоумении.

— В смысле? — буркнула я. — Ты же знаешь, что…

— С твоей магией всё прекрасно, Элия, — перебил Рэй. — Проблема лишь в том, что ты неправильно ею пользуешься.

Всё. Драконий город, способность выходить из медитации в реальный мир, вопросы наследования драконьей империи — всё оказалось забыто.

— В смысле «неправильно»? — выдохнула я.

Он улыбнулся уголками губ.

— Пойдём. Сейчас объясню.

И мы действительно пошли — сквозь рынок и дальше, к уже знакомой смотровой площадке. Тут Рэйтран поставил меня лицом к раскинувшемуся внизу городу, а сам расположился за моей спиной.

— Ты только не пугайся, — шепнул драконий принц.

Происходи всё в реальности, я бы точно подобного не позволила! Но сейчас мы были призраками, а это же совсем другое?

Дракон обнял за талию, прижимаясь сзади, и приказал:

— Дыши.

Очень своевременно. Потому что я сама о таком пустяке как дыхание вдруг забыла.

— Дыши глубже, — подтолкнул Рэй, — и думай о чём-нибудь нейтральном. О том, что тебя успокаивает.

Легко сказать!

Успокоиться было абсолютно, тотально невозможно. По моему телу бежали мурашки, сердце стучало как бешеное, ноги подгибались, а мысли что-то плавное и замысловатое.

Пришлось притворяться. Дышать и создавать видимость того самого спокойствия, которое было необходимо.

Но дальше, увы, хуже! Голос Рэйя прозвучал хрипло, горячее дыхание щекотнуло моё ухо:

— Теперь закрой глаза и сосредоточься на своём сосуде.

В этот миг я даже не поняла о чём речь!

В голову опять полезли неприличные, совершенно бесстыдные мысли. Желание, которое тлело во мне со вчерашнего вечера, полыхнуло огнём. Меня подхватил и затопил целый огненный шторм! Я абсолютно потерялась. Выпала из времени и пространства.

Руки Рэйя лежали на моей талии — удерживая, не позволяя отстраниться. Тут одна из них переместилась — легко огладила шею и замерла чуть ниже, на моей груди.

Я вздрогнула. Почти очнулась. А он…

— Сосредоточься на своём сосуде, Элия, — голос звучал по-прежнему хрипло, но строго. Меня, кажется, не соблазняли. Или делали это каким-то совсем уж изощрённым способом. — Почувствуй его. Просто почувствуй.

Это был самый сложный урок в моей жизни! Минувшие пять лет в академии — просто ерунда!

— Ты чувствуешь что-нибудь? — голос Рэйтрана лишал сил и дурманил.

Я чувствовала такое… такое…

— Смотри, — продолжил дракон. — Вы, люди, используете сосуд, который расположен в верхней части тела. Именно к нему ты обращаешься, когда захватываешь магию из природных потоков, и именно он преображает природную энергию в тонкий магический ручеёк, который используют люди. А у драконов всё иначе. Наш источник находится здесь.

Секунда, и вторая рука Рэйя легла на мой живот. Дышать стало ещё сложнее, я едва не застонала.

Следующие слова расслышала каким-то чудом! Потому что здесь и сейчас мне стало не до магии. То есть вообще!

— Мы не используем внешние, грубые потоки, Элия. Магия драконов построена на личной силе, наш источник ничего не подхватывает — он воспроизводит и накапливает. Я хочу, чтобы ты сместила точку своего внимания и сосредоточилась на втором своём сосуде.

Тот факт, что у меня не может быть второго сосуда прошёл мимо сознания.

То есть я понимала, но выразить свой протест, даже сформулировать его мысленно, не смогла.

Следуя за голосом дракона, я сделала ровно то, что говорили. Сосредоточилась на той части живота, где сейчас лежала горячая мужская ладонь и, совершенно неожиданно для себя, ощутила внутри этакий крупный огненный шар.

Я протрезвела моментально! Дёрнулась, сбив всю концентрацию, хватанула ртом воздух, а Рэйтран притянул обратно и, зарывшись носом в мои волосы, хмыкнул.

— Что это было? — выдохнула я ошарашено. — Рэйтран?..

— Давай обсудим позже? Сейчас просто практика.

Да он издевается!

— Рэй!

Глава 21

Я всё-таки развернулась в его объятиях, посмотрела на дракона снизу вверх и поняла, что это ошибка. Нужно было оставаться в прежней позе — она была стократ безопаснее. А сейчас…

Я снова забыла и про магию, и вообще про всё. Мой мир сузился до одного-единственного дракона — синеглазого и невероятно пьянящего.

Это было взаимно. Рэй вдруг застонал и наклонился, впиваясь в мои губы поцелуем. Огненный шар в животе стал в тысячу раз горячей.

Я потянулась, обвила шею дракона руками и, как могла, ответила на его прикосновение. Кажется, это было неумело. Я много раз задавалась вопросом как правильно целоваться, но в миг, когда это наконец случилось, все теории позабылись. Исчезло вообще всё!

Был только Рэй. Гулкий стук его сердца, скольжение губ и наглющий язык, который ужасно смущал своими проникновениями в мой рот, но почему-то не вызывал желания отстраниться.

Тепло. Руки. И новый горячий шквал внутри.

Я не могла сказать себе «стоп», не могла прервать эту вопиющую ситуацию, и наслаждалась каждой секундой. Вскипала. Пьянела. Обвивала мужскую шею руками, и едва держалась на ногах от переизбытка чувств.

Рэй тоже был не в себе. Я не видела, но чуяла эту его бесконтрольность, и она заводила ещё больше.

Понятия не имею, как нам всё-таки удалось отстраниться друг от друга… Кажется, прошла вечность прежде, чем это произошло.

Ещё одна вечность ушла на то, чтобы вспомнить, зачем мы стоим на смотровой площадке. Что вообще тут делаем? Кто мы? Как нас зовут?

Наконец уголки драконьих губ дрогнули, и Рэй спросил:

— Попробуем продолжить или не надо?

Сначала я подумала о продолжении поцелуя, и лишь потом сообразила.

— У меня не может быть второго сосуда, — сказала… ну как сумела. Как получилось с моим пересохшим горлом и запылавшими вдруг губами.

— Значит продолжим, — весело резюмировал Рэйтран, и снова развернул меня спиной.

Теперь он обнимал иначе. От его тела исходила какая-то особенная нежность, а руки не просто лежали на моём животе, а легонько, почти неуловимо поглаживали.

— Сосредоточься на сосуде и на своей внутренней силе. Подумай, какое магическое действие желаешь произвести. Начни производить его мысленно, потом добавь силу.

— А заклинания? — не поняла я.

— Сейчас они не нужны.

Прозвучало несколько бредово, но в данный момент фильтры разума отсутствовали. Поэтому я вообразила, как в воздухе появляется проекция императорского дворца, который был внизу.

И как эта проекция резко увеличивается! Позволяя рассмотреть не только фасад, но и террасы со скучающими на них стражами, и пажа, который целовал служанку на малюсеньком балконе, и вообще всё.

Это был аналог заклинания острого зрения — вернее, третья его ступень, доступная только опытным магам. Я знала принцип в теории, его и применила.

Сильно удивилась. Но это было всё-таки не то.

Убрав проекцию одним взмахом руки, я вспомнила о теоретических принципах магии левитации. Мысль, обращение к горячему шару в животе, и мы с Рэйтраном резко взмыли вверх.

Причём я едва не выскользнула! Дракон сориентировался в последний момент, удержал и, видимо, поддержал магией собственное тело.

Прыжок. Головокружение. Лёгкая паника.

Но я заставила магию распластаться под нами воздушной подушкой и применила третье заклинание, известное мне лишь в теории — ледяной дождь.

Влаги в воздухе было достаточно и, невзирая на жаркое солнце, в нескольких шагах от нас появились острые, размером с наконечник копья, льдинки. Очень много льдинок. Целый рой!

Я была настолько удивлена, что, не задумываясь, отпустила контроль, посылая эти копья вниз, но тут мне, увы, помешали.

Волна огня, пущенная Рэйтраном, мой лёд растопила. И я не поняла:

— Зачем?

Голос прозвучал опять-таки хрипло, а Рэй объяснил:

— На всякий случай.

— Но мы же не материальны? — напомнила я. — Значит, наша магия не может причинить вред?

— Лучше не рисковать, — настойчиво повторил дракон.

После этого уже он, лично, опустил нас обратно на смотровую площадку. В области живота у меня по-прежнему пекло и пульсировало, намекая на некий ранее неизвестный сосуд магии, но…

Да нет. Не может быть. Рэй что-то путает, и дело вообще в другом!

Едва мы вновь очутились на твёрдой поверхности, я развернулась к Рэйю и, уперев руки в его грудь, сказала:

— Это что-то другое, Рэйтран. Не магия. Я уже пробовала создавать здесь плащ, даже делала себе травяной отвар, и у меня получалось. Это не магия, это свойства места.

— Да, когда находишься в нематериальной форме, создать что-либо можно и без магии. Но прямо сейчас ты обращалась к своему сосуду.

— Какая-то ошибка, — я мотнула головой.

Да, я не верила. Не собиралась терять голову от сомнительной надежды.

— А ты попробуй то же самое, когда проснёшься, — отозвался Рэй, улыбаясь. Причём улыбался из-за моих выставленных в качестве барьера рук.

Я нахмурилась, а он…

— Просто попробуй, Элия.

И тут где-то вдалеке прозвучал ворчливый голос Ририан:

— Девочки, вы вообще собираетесь просыпаться? У нас сегодня практикум у ректора, и результаты, если кто-то забыл, пойдут в зачёт.

Я едва не подпрыгнула.

Как? Уже утро?

А ещё практикум. У-у-у! Я боялась этого практикума на протяжении последних двух месяцев, но с появлением драконов он совершенно вылетел из головы!

Как ни странно, синеглазый ящер голос Ририан тоже расслышал:

— Что ж, тебе пора, Элия.

— А ты? — я немного растерялась. — А тебе?

— И мне пора, — его губы дрогнули в очередной сногсшибательной улыбке. — Зачем мне быть здесь, если ты там, — он неопределённо дёрнул головой, — в академии?

Я смущённо опустила ресницы, а сердце запело.

Рэй же наклонился и сказал, коснувшись губами мочки уха:

— Я провожу тебя в башню. Ты ведь позволишь?

Я кивнула. Ещё несколько минут рядом с нагловатым синеглазым ящером — лучший вариант начала дня.

В этот раз я не просто проснулась — выпрыгнула из кровати как ужаленная. Мой скачок, совмещённый с полётом одеяла, вызвал сильное недоумение девчонок. Ксанна аж присела:

— Элия? — позвала она осторожно. — С тобой всё хорошо?

Ририан была менее разговорчива — просто нахмурилась и уставилась подозрительно, а я понятия не имела что ответить, сердце стучало как шальное.

В нём медленно, но неотвратимо разгоралась надежда. Вера в то, что дракон не ошибся и не солгал.

Несколько секунд я стояла в растерянности, ощущая голыми ступнями прохладу пола. Потом сделала медленный глубокий вдох и решительно шагнула к окну.

Итак, зрение. Заклинание острого зрения первого уровня — когда глаза способны разглядеть то, что находится в нескольких десятках шагов от мага. Я идеально знала теорию, но мои сложности с захватом энергии из силовых линий, сводили все усилия на нет. А сейчас…

Новый вдох, и я начала применять заклинание так, как написано в учебнике и как объясняли на занятиях. Но в последний момент, вместо обращения к природным силовым линиям и собственному «верхнему» сосуду, я сосредоточилась на животе.

Горячий шар, который ощутила «во сне», никуда не делся, и энергию для заклинания я зачерпнула именно оттуда. Секунда, рывок, и… Я увидела далёкий кубообразный камень, через который проходил драконий барьер.

Это было настолько легко, настолько просто, что я сначала не поверила. Захлопала глазами, думая, что эффект приближения лишь мерещится, но он никуда не делся.

Я просто стояла и видела.

Видела!

Без изматывающих усилий и липкой испарины на лбу.

— Элия? — вновь окликнула Ксанна. В голосе подруги прозвучало беспокойство.

— Секунду, — прошептала я. — Сейчас.

Ещё миг, отпустить магию, вернуть зрение в состояние нормы.

Я круто развернулась на пятках, посмотрела на девчонок и тут же сосредоточилась на ботинке, который стоял возле входной двери.

Ботинок был мой. Его явно кто-то пнул, потому что обычно ставлю обувь аккуратнее, но не важно.

Опять вдох. Обращение к вызубренному в теории заклинанию, зачерпывание магии из горячего внутреннего сосуда, и… ботинок взлетел.

Я переборщила с силой, взлёт получился резким. Обувь ударилась в потолок, немного отскочила и зависла там, наверху.

В отличие от фокуса со зрением, этот финт девчонки видели, и сначала не поверили. Потом их рты приоткрылись. Ботинок же, управляемый моей мыслью, принялся летать по комнате, и это был чистый восторг.

Я завизжала. Просто завизжала — ведь здесь и сейчас происходило истинное чудо!

Ксанна и Ри, опять-таки, сначала не поняли, зато когда до них дошло…

Визг поднялся такой, словно тут не три адептки голосят, а сработало сложное оповещающее заклинание. Аж стёкла в окнах задрожали! Аж люстра закачалась!

А мы продолжали визжать. Не сговариваясь ринулись навстречу друг другу, чтобы обняться, и заголосить снова. Ботинок же продолжал летать по комнате — выделывал пируэты и иногда пачкал потолок.

Минутой позже раздался сильный грохот — это слетела с петель дверь нашей комнаты. В проёме возникло покрытое зеленоватой чешуёй существо, в котором мы не сразу опознали Хорина.

Снова визг!

Но уже не радостный, а панический. Во-первых, мы испугались, а во-вторых были не одеты.

— Что происходит? — рявкнул приставленный Рэйтраном охранник.

Вжух! — именно с таким звуком ботинок устремился к нему.

Снаряд в дракона я послала случайно, чисто на инстинктах. Но попадания не случилось — Хорин мою обувь попросту испепелил.

И рявкнул громче прежнего:

— Девушки?!

Вздох, и меня опять затопила бесконечная, неуправляемо-сильная радость. Говорить я не могла, но счастье было написано на моём лице.

Хорин заметил. Нахмурился, ничего не понял, зато осознал главное:

— Опасность вам не грозит, правильно?

Ри с Ксанной часто закивали. Я могла только сиять.

— Кхм, — сказал дракон. За его спиной уже показались физиономии адептов, самых прытких и любопытных.

Охранник посмотрел на нас, на дверь, затем подхватил дверное полотно и поставил на место. Сам при этом очутился в коридоре. В общем, прикрыл наш позор как мог.

Отрезвило ли это подруг? Наверное.

Я же залилась громким, почти истеричным хохотом. Магия! Я могу применять магию! И для этого даже не нужно обращаться к силовым линиям, от одной только попытки увидеть которые, ужасно болит голова.

— Элия, это как вообще? — дождавшись паузы в моём смехе, выдохнула Ри. — Как у тебя получилось?

Вместо ответа я сосредоточилась и приподняла над полом саму подругу. Её кудряшки смешно подпрыгнули вверх.

— Ау-у! — взвыла Ри.

А Ксанна шокировано покачала головой:

— Это ведь пятый уровень, Элия. Уровень настоящего, полноценного мага.

Нет, Ксанна. Это уровень обыкновенного дракона.

Только вслух я об этом не сказала — не видела смысла.

Насколько вообще разумно объявлять о драконьей природе моей магии? Что если кто-нибудь вроде магистра Ицера захочет меня после такого препарировать? А Ицер может! Он такой!

— Феноменально, Элия, — выдохнула Ри. — Спустя столько лет твоя магия наконец пробудилась.

Я кивнула.

Сама же подумала о том, что снова ничего не понимаю. Ведь Рэй не объяснил! Ящер просто велел сосредоточиться и почувствовать сосуд, который расположен не в груди, как у людей, а в животе — как у драконов.

Только откуда у меня драконий сосуд силы?

А может он есть у всех?

— Девочки, знаете что? — прорезал внезапную тишину голос Ксанны. — А помните с чего всё началось?

Мы с Ри переглянулись, и наша умница-отличница застонала, закатывая глаза и заламывая руки.

— Хрустальный Перст ничего не исполняет! — взвыла она. — Мы ведь уже выяснили, даже доказали, что он совсем не про желания! Он предназначен для другого!

— Угу, — Ксанна разулыбалась очень хитро. — Но ведь желание Элии он исполнил. Не важно как, но дело сделано. Уж теперь Элия точно сдаст все практические экзамены и получит диплом!

Глава 22

Рэйтран

При выходе из шатра я наткнулся на Шорэма. Советник окинул внимательным взглядом и расплылся в красноречивой улыбке.

— Что? — я приподнял бровь.

— Ничего. — Блондин хмыкнул. — Просто ты выглядишь… как очень влюблённый дракон.

Я не выдержал. Улыбнулся в ответ и промолчал, не собираясь отрицать очевидное.

— Есть что-то, о чём мы не знаем? — продолжил Шорэм. — Ты сияешь, но с острова вроде не отлучался? Значит с Элией не виделся? Или виделся?

— Я выяснил, какой дар она получила от хрустального артефакта.

Всё. Любопытство советника взлетело до небес.

Его глаза полыхнули азартом, а я рассмеялся. Как всё-таки приятно быть в курсе того, что неизвестно остальным.

— Рэй! — позвал Шорэм.

Я мог опять промолчать, оставить сородича один на один с загадкой, но это было бы слишком жестоко. Тем более к нам присоединился Таон, который тоже уставился жадно.

— Она может входить в моё медитативное пространство, — в итоге смилостивился я.

Драконы закашлялись. Для тех, кто мог погружаться в медитацию настолько глубоко, что обретал личный незыблемый островок, сравнимый с пространством в материальном мире, это был нонсенс.

Пространство было исключительно личным! Полностью защищённым от чужих проникновений. Вероятно, Элия первая и единственная, кому это удалось.

— Что, прямо вошла? — голос Таона недоверчиво.

— Причём абсолютно легко. Даже смогла там немного похозяйничать.

Шорэм выдохнул.

— В принципе это довольно близко к форме слияния сознаний, — сказал он. — События одного порядка.

Я кивнул.

А вот говорить о том, что дэйлира, как и я, может выходить из этого пространства в реальный мир, не стал. Подобные бестелесные посещения реальности до сих пор оставались моей тайной.

Сородичам ни к чему знать. Это действительно личное. Дополнительная возможность для правителя, которым мне, впрочем, никогда не стать.

— Это всё? — внезапно засомневался Шорэм.

Я улыбнулся шире. Снова испытал искушение оставить сородичей один на один с их любопытством, но…

— Я понял, в чём проблема её магии. Элия человек, но её магические системы работают иначе.

— В смысле? — Таон нахмурился.

— Человеческий сосуд Элии неактивен, потому что у неё есть второй, и он доминирует.

Собеседники уставились непонимающе. Я тоже до сих пор находился в некотором недоумении. К счастью, приятном.

— У неё драконий сосуд. Её магия, по какой-то пока неясной причине, идентична нашей.

Лицо Шорэма вытянулось, а Таон выпучил глаза.

И тогда я повторил:

— У Элии два сосуда. Один человеческий, но он считай неактивен. А сосуд, идентичный нашим, пребывал в спящем состоянии — именно поэтому мы не увидели его, когда изучали энергетическое тело из привычного нам спектра.

— Как у новорожденных? — уточнил советник.

— Да.

Не все драконы маги, и не все маги способны перевоплотиться в дракона. Мы рождаемся чистыми, а магия проявляется позже и постепенно. Новорожденные и дети первых лет жизни выглядят в магическом спектре как обыкновенные, не одарённые магией существа. Сосуда как бы нет.

Сосуд активизируется и наполняется позже. Сам. Обычно под воздействием ярких эмоций. Но бывают ситуации, когда магии нужно помочь.

Если мы убеждены, что у ребёнка должен быть магический потенциал, мы пускаем в его тело искру силы. В каких-то случаях тело молчит, но порой оно откликается — искра активизирует сосуд.

С Элией случилось то же самое. На том ночном свидании, разбираясь со шрамами, я даже не пустил, а скорее уронил искру магической силы и сам изумился полученному отклику. Сосуд — не человеческий, а драконий! — ожил.

За минувшие часы он успел наполниться. Именно поэтому магия Элии «ожила».

Теперь Элия знает об ином роде своей магии, она будет обращаться к сосуду, тем самым наполняя его вновь и «раскачивая». Исходя из того, что я сегодня увидел, через пару десятилетий Элия сможет стать одной из сильнейших драконьих магесс.

Шорэму с Таоном потребовались несколько секунд на осознание, и Таон взорвался эмоциональной бранью.

А советник…

— Получается, с точки зрения магии Элия — дракон? — озвучил мой собственный вывод. — Так вот почему она смогла активировать хрустальный артефакт.

Я кивнул, молчаливо радуясь тому, что стало ещё одной загадкой меньше.

— Так, а что, если попробовать пустить искру и в других людей? — неожиданно предложил Таон. — Провести эксперимент?

Мы с Шорэмом поморщились. С одной стороны разумно: чтобы понять, чего ещё ждать от людей, хорошо бы изучить их магическую составляющую, а с другой… оно нам надо?

Надо ли нам ставить эксперименты на другой цивилизации, с вероятностью поднять эту цивилизацию на качественно иной уровень?

— Думаю, это вопрос к Совету и Императору, — ответил я.

— Ну хоть на ком-нибудь? — Таон загорелся интересом. — Предварительно?

Теперь мы с советником переглянулись. Предложение было не столько любопытным, сколько сомнительным.

— На подругах Элии можешь, — наконец решил я. — И на Вивироне.

— А на пышнозадой-то зачем? — удивился друг. — Ведь если получится, нам, вероятно, придётся забрать её с собой.

— Если понадобится, то заберём, — я пожал плечами. — А попробовать для чистоты эксперимента.

Я согласился, но чуял, что ничего из этой затеи не выйдет. С Элией сработало потому, что она особенная, и потому что здесь есть некий дополнительный, пока неизвестный нам элемент. Отклонение в её магической системе не могло произойти само собой.

— Ладно, — я тряхнул головой. Напряжённость, вызванная разговором с сородичами, испарилась, меня снова затопили эмоции от ночной встречи. — Хватит. Мне пора вернуться в замок.

— Соскучился? — улыбнулся Таон. — Так быстро?

Да. Я уже скучал.

В том же, что касалось моих спутников…

— Есть два поручения. Вчера я побеседовал с ректором и кое-что выяснил. Нужно слетать в пару мест и кое-кого привезти. Сможете?

Таон с готовностью кивнул, а Шорэм был более осторожен. Советнику, в общем-то, не по статусу — не та фигура, чтобы работать курьером. Но…

— Говори, что нужно, — помедлив, произнёс Шорэм. — Мы всё сделаем.

— Благодарю! — искренне отозвался я.

Элия

От любви глупеют — я всегда это знала. Но прежде возможности оценить масштабы катастрофы не было! А теперь — вот.

Я обрела магию, мне следовало прыгать до потолка, визжать и думать лишь о том, как сдам экзамены и стану хвастаться своим дипломом. Как потыкаю свёрнутой в трубочку бумажкой в каждого, кто в меня не верил! Как раздуюсь и вероятно даже лопну от гордости! Но… нет.

Мысли о магии дружно испарились, едва в поле зрения появилось одно драконье высочество.

Рэй не стал приближаться — в столовой он держал привычную дистанцию, соблюдал ставший обыденным ритуал. Дракон сидел за преподавательским столом, вежливо выслушивал разглагольствования магистра Ицера, который подвинул магистрессу Коини, пересадив ту на противоположный конец стола, и бросал редкие взгляды в мою сторону.

Он был далеко, и это оказалось спасением.

Будь Рэй ближе, я бы точно сошла с ума.

Но счастье относительного спокойствия не может длиться вечно — завтрак закончился, выпускной курс отправился на тот самый практикум. Пока мы с девочками и охранником-Хорином шли от столовой до аудитории, Рэй догнал и присоединился. Мне стало нечем дышать.

Сердце теперь билось где-то в горле, по спине бежали мурашки, а рот пришлось прикрыть рукой, пряча ненормальную улыбку.

Зато дракон ничего не стеснялся! Более того — он компрометировал всем своим видом! Сиял так, словно между нами были не только поцелуи, а вообще всё.

Правда почувствовать себя падшей женщиной почему-то не получалось. Ситуация вообще находилась за гранью моей осознанности, от переполнявшего счастья я была немного не в себе.

Так же вскользь зацепилась за напряжение и неприязнь на лице Вивироны — липовую невесту отношение Рэйтрана ко мне сильно бесило. Вторым взбешённым был… да, Салис тэс Малей.

Сокурсника аж покорёжило, когда, в процессе перехода в тренировочную аудиторию, дракон наклонился к моему уху и шепнул:

— Доброе утро, леди.

Я ответила вздохом. Потом заметила Салиса и, видимо в качестве реакции на его перекошенность, внутри поднялась неприятная волна.

Однако зацепиться за негатив я не успела, меня отвлекли. Рэй извинился за выбитую Хорином дверь, затем уведомил, что дверь уже чинят — ректор не мог отказать важному гостю в небольшой просьбе по ускорению ремонта.

К слову, о ректоре — он тоже шёл. Шагал где-то в конце процессии. Последним переступил порог лишённой всякой мебели, защищённой дополнительными каменными экранами аудитории, и воскликнул:

— Ну что ж, господа адепты. Начнём?

Рэйтран

Элия удивила снова. Даже не так — дэйлира повела себя поразительно!

Когда её вызвали для демонстрации магической силы, девушка поступила совершенно не так, как могла.

Для аутсайдера, который много лет страдал от насмешек по поводу своей магии, логично показать максимальный уровень — разнести половину аудитории, ну или хотя бы четверть. Заставить взлететь не только предложенное перо, а все не прибитые к полу предметы. Ударить холодом по мишени так, чтобы инеем покрылись ресницы у всех, кто находится в радиусе пары лиг.

Устроить фурор! Отыграться! Оскалиться и щёлкнуть по носу всех неприятелей! Но Элия даже не пыталась.

Она повела себя максимально скромно. Приложила ровно столько силы, сколько нужно, чтобы получить зачёт.

Впрочем, в её случае, даже такой крупицы оказалось достаточно для всеобщего шока — у ректора аж лицо вытянулось.

— Как? — воскликнул он. — Элия! Неужели вы…

— Сама удивлена.

После продолжительной паузы все повернулись и уставились на меня.

А я что? Я пожал плечами и едва не ляпнул: это любовь, господа. Просто любовь. Она творит чудеса.

Язык прикусил лишь потому, что вообразил реакцию Элии. Моя леди вряд порадуется, если заставлю её так сильно краснеть.

Что сделает? Не знаю. Но после изучения человеческой литературы и некоторых рассказов Шорэма об их нравах, в воображении возникла сковородка. Впрочем, может это лишь сказки? Ведь не могут человеческие самки бить своих самцов сковородками, скалками и прочим инвентарём?

Я тряхнул головой, прогоняя эти мысли, и опять пожал плечами.

Тут, совершенно внезапно, не выдержала пышнозадая:

— Я прошу остановить испытание! — громко воскликнула она. — Это обман!

Опять пауза, а потом ректор спросил:

— Какой обман? Вивирона, вы о чём?

— Да чего же тут неясного! — Новый вопль прозвучал совсем уж истерично. — Это он! — Тычок пальцем в мою сторону. — Это он ей помогает. Элия не могла сама. Я точно видела, что милорд Рэйтран применял магию вместо неё!

И уже едко, с кривлянием:

— Она ведь сокровище их клана. Они не позволят ей опозориться, как позорилась все эти пять лет.

Я опешил, а глаза Элии недобро сощурились.

Дэйлира открыла рот, чтобы ответить, но я оказался быстрей:

— Стоп. — Слово упало как камень. — Хотите сказать, что я, принц Драконьей Империи, единственный сын Владыки драконов, занимаюсь… мошенничеством?

Вивирона всё-таки поняла, что ляпнула, и резко побледнела.

— Хм… Эм-м… О, нет, ваше высочество, — тут же переменилась она. — Не вы. Вы не виноваты и не могли! Это всё она, Элия. Она вас заставила. Затуманила разум своими…

Пышнозадая запнулась. Чем именно «своими» затуманила мой разум Элия так и не прозвучало. Хотя, как по мне, вариантов было предостаточно!

— А меня можно заставить? — Я разозлился ещё больше, даже чешуя на лице и шее проступила. Подобные заявление были совсем уж за гранью.

Окажись рядом отец, он бы сейчас залился нервным смехом — отца моя «излишняя самостоятельность» всегда бесила. По убеждению его величества, я уже в утробе был непримиримым, закрытым от любого влияния. А матушка как-то пошутила после бокала вина: да что там в утробе? Ещё на стадии семени!

Но это так… Лирика.

— Эм… Ам… — вновь заблеяла Вивирона, став похожей на жалобную овцу.

Зато в ней, наконец, проснулся инстинкт самосохранения. Спустя минуту я уже выслушивал россыпь извинений, но моя шкура оказалась слишком толстой.

— Как насчёт извинений в адрес леди Элии? — перебил Вивиронин фонтан я.

Адептка снова запнулась и в этот раз позеленела. Сжала губы, повернулась к Элии и всё-таки начала давить из себя:

— П… п… п…

— Нет, — я мотнул головой. — Так не пойдёт.

Глубокий вдох, и мой оскал стал более зловещим. Мне категорически не нравилось то, что происходило. На мотивы, которые заставляли белобрысую стерву испытывать столь сильную неприязнь к Элии, было плевать.

— Оскорбляя леди Элию, вы оскорбляете не только меня, но и весь клан Даор. Весь правящий дом Империи Драконов.

Глаза Вивироны стали большими, как блюдца. Впрочем, опять-таки не важно.

— Но сейчас мне интересно другое, — продолжил я. — Вы обвинили меня и леди Элию в мошенничестве. Но вы судите по себе, верно, леди тэс Грайм?

Лицо Вивироны в очередной раз поменяло цвет — по неприятной зелени пошли красные пятна. При этом девушка не забыла надуть щёки, явно собираясь возмутиться несправедливости обвинения.

Только мне надоели эти игры. Я желал разобраться во всём от и до.

— Изначально вы представились той, кто активировала хрустальный артефакт, — процедил я. — Но вы лгали. Намеренно лгали принцу правящего дома!

Виви вздрогнула, а я… Это было не заклинание и не совсем магия. Приказ доминантной особи, наполненный той особой энергией, которой невозможно противостоять.

Молчаливое требование говорить правду и только правду! Подобное воздействие в крайних случаях применялось к драконам, но я точно знал, что на людей тоже подействует. Не может не подействовать. Здесь и сейчас никто из существ, находящихся в аудитории, не смог бы солгать.

— Я хочу знать, как всё было на самом деле, — припечатал я. — Откуда вам стал известен принцип активации артефакта? Зачем вы лгали, что артефакт активировали именно вы?

Вивирона качнулась. Её глаза на мгновение закатились, но обморок не состоялся. Зато все присутствующие, включая меня, Элию и Хорина, услышали наконец правду:

— Да оттуда, — выдохнула Виви. — Ночью, совершенно случайно, заметила как Элия и эти две, — пренебрежительный кивок в сторону Ксанны и Ририан, — куда-то уходят. Я быстро одела и проследила. Оказалось, они шли в оранжерею, к Хрустальному Персту.

— И? — подтолкнул я сурово.

— Я была там. Слышала их разговор и видела, что случилось. А когда вдруг появились драконы, поняла, что не имею права упускать такой шанс. Элии всегда везёт. Всегда! Её даже из академии до сих пор не выгнали, а ведь она полная бездарность! Бастрючка, которой всё преподносится на блюдечке, а я-то законнорожденная! Почему у меня нет и половины того, что есть у неё?

Последний вопль заставил поморщиться. Эта зацикленность на законности рождения была мне по-прежнему не слишком понятна.

— Она отброс! Мусор! — продолжала изливаться пышнозадая. — Пусть даже королевский, но выродок! Она не имеет права претендовать на то, на что претендуют настоящие леди. Это несправедливо! Ей нельзя, а мне можно. Если кто-то из нас и достоин стать невестой дракона, то только я!

В аудитории повисло тишина. Она была потрясённой, но потрясение людей было связано скорее с тем, что Виви произнесла всё это вслух. Сама логика явно никого не удивляла.

Мне же стало интересно вот что:

— Зачем вам быть невестой дракона, Вивирона? Для чего?

— Ну как это! — яростно воскликнула та.

И принялась объяснять про престиж. Мол, ни у кого нет дранокьего жениха, а у неё будет. Затем напомнила про нашу легендарную страсть к накоплению богатств и заявила, что такой «мужик» как я, быть бедным точно не может.

Она хотела золота, красивых подарков и внимания. И жгучей зависти со стороны других леди, особенно «отбросов вроде Элии»:

— Такие как Элия вообще должны попередохнуть, узнав, насколько я успешна. Ведь они безродные и им такого даже во сне не светит!

Невольно вспомнился сегодняшний «сон», где мы с дэйлирой летали над столицей. А ещё возникло острое желание промыть мозги Виви смесью песка и соды — чтобы вытряхнуть оттуда всю грязь.

— Вот же овца, — не выдержав, произнёс кто-то. Кто-то из адепток.

Сместив взгляд, я заметил Ририан, которая упёрла руки в бока и, слегка загородив собой Элию, собралась ринуться в бой.

Но драка была не нужна. Бесполезна. Разве что пар выпустить.

— Благодарю за ответы, — повысив голос, произнёс я. Холод моего голоса отрезвил и взбешённую Ририан, и остальных, кто вспыхнул от сомнительных откровений. — Мы выяснили достаточно. Выводы я сделал.

Вивирона встрепенулась. Выпрямилась, полностью уверенная в своей правоте, и лишь в этот миг начала сознавать, что именно наговорила.

Адепты смотрели на сокурсницу по-разному. Кто-то с неприязнью, кто-то с брезгливостью, а в ком-то пробудилось и сочувствие. Видимо в таких же «родовитых» и «достойных» как она?

А ректор был бледен. Пытался держаться, но я видел и дрожащие руки и капельки испарины на лбу. Кажется, глава академии — единственный, кто понял, насколько нежелательно злить драконов. Особенно сильных, вроде меня.

— Леди тэс Грайм, — в итоге произнёс он, — будьте добры, покиньте аудиторию. Мы побеседуем с вами позже, в моём кабинете. Можете сразу направляться туда.

Пышнозадая не возражала. Её голова всё больше втягивалась в плечи, Вивирона явно хотела сбежать.