Глава 7

Чувствую, как земля уходит из-под ног. Родители Вал мертвы.

Майлзу не нужно подтверждать это. Я знала. Но слишком поздно. Вместо того чтобы стремглав броситься к родителям Вал, узнав, что Орден следит за ними, я прохлаждалась дома, а теперь уже слишком поздно.

− Эй, ты в порядке? — осторожно спросил Рен.

Выдохнув, я медленно перевела на него взгляд.

− Ты знал?

− Что именно?

− Что ее родителей убили?

− Ты серьезно? — Мгновенье Рен смотрел на меня, а после направился к двери. Он ее закрыл и, нахмурившись, внимательно посмотрел на меня. — Я уверен, что все члены Ордена знали об этом, и ты в том числе.

Он прав. Но я верила, что у меня еще есть время. Черт побери, я даже не знала, что и думать.

Рен подошел ко мне.

− Почему ты так удивлена?

− Потому что… − Я облизала губы. — У нас есть неопровержимые доказательства того, что Вал − Полукровка?

Он облокотился на стул.

− Нет, но…

− В том-то и дело, что у нас ничего нет. И я подозреваю, что родители защищали ее невиновность до конца. − Знаю, мне нужно держать язык за зубами, но не могу себя остановить. — Ведь так? А если мы ошибаемся? А что если Вал просто чертова предательница, а не Полукровка?! Ты не думал о том, что Орден убил ее родителей безосновательно? Рен, они были хорошими людьми. Всю свою жизнь они посвятили службе Ордену.

И это правда. Они были хорошими людьми, а сейчас их нет. Горькая печаль охватила меня.

Прошло несколько мгновений и его выражение смягчилось.

−Ты их знала.

− Конечно, я их знала. Не очень хорошо, но… − Мой голос дрогнул, и я закрыла глаза. Чувство вины пронзало меня. Способствовало ли мое молчание смерти родителей Вал? Их жизнь была бы на волоске, даже если бы никто и не поверил, что их дочь Полукровка. Правда останется неизменной: она — предатель.

Я не могла избавиться от горькой правды о том, какую роль я сыграла в смерти Шона и моих приемных родителей.

− Мне жаль. − Рен обнял меня за плечи, пытаясь успокоить. Я не обняла его в ответ, но и не убрала его руки. — Я стараюсь забыть о том, что вы были близкими подругами. Это моя ошибка. − Он сделал паузу и глубоко вздохнул. − Я понимаю, почему ты хочешь выйти на работу и твоё стремление найти Вал.

Я снова закрыла глаза.

− Сегодня утром, когда мы с тобой разговаривали об этом, я должен был кое-что тебе сказать, − продолжил Рен. — Я не хочу, чтобы ты её искала. Если ты ее найдешь, тебе будет тяжело. Невыносимо тяжело. Я не говорю о том, что ты не в силах встретиться с ней глазу на глаз. Я лишь говорю о том, что для тебя эта встреча будет разрушающей. Ты окажешься в плохом положении.

− Я знаю.

− Да? — тихо спросил он. — Ты готова к этой встрече? Готова сразиться и убить ее? Это твой долг, но я не хочу, чтобы ты принимала такое решение. Я могу ее убить. Или этим займется кто-то другой. Я не хочу, чтобы ты брала на себя столь тяжкую ношу. Я готов это сделать ради тебя.

О Боже.

Мое сердце таяло. Я хотела разозлиться на него, потому что… В конце концов, так мне было бы проще скрывать от него правду. Но как я могла обижаться на Рена, если он всегда говорил правильные вещи?

− Ты очень хороший, − прошептала я.

− Я просто душка.

Я подавила улыбку.

− И очень скромный.

Рен повернулся, оперся о стол и притянул меня к себе. Я оказалась меж его коленей. Рен положил палец под мой подбородок и аккуратно приподнял мое лицо.

− Мне очень жаль, что она натворила.

Мне тоже жаль. Но он не знал и половины правды. Рен и не догадывался, что слишком хорош для меня. Он не понимал, что я не заслуживаю такого человека, как он. Я принимала это, но вместе с тем я все еще здесь, рядом с ним.

− Ты еще ничего не ела?

Я покачала головой.

− Я хотел заглянуть вместе с тобой в одно местечко около Canal. У них есть блюдо из жареного крокодила.

Я поморщилась.

− Какая мерзость.

− Никогда не пробовал ничего подобного. − В его глазах плясали жизнерадостные огоньки. — Думаю, сегодня самый подходящий день. Пойдем со мной.

− Я не знаю. Я не очень голодна. − Да и к тому же мне нужно кое-что еще сделать. Нечто очень важное.

− Просто взгляни на их меню. У них есть даже Tater Tots[2].

− Мммм…

− Tater Tots с жареным сыром и беконом, − Рен продолжил соблазнять меня.

Мои глаза стали по пять копеек.

− Чего же мы ждем?


***


Когда мы вышли из ресторана на Canal, я еле передвигала ноги. Я так объелась, что мой живот округлился, словно таил в себе маленького карапуза.

Рен съел жареного крокодила, и по его словам на вкус мясо похоже на смесь курятины и свинины.

У меня же это вызывало отвращение.

Когда мы шли по улице Canal, направляясь к Французскому кварталу. Рен взял меня за руку и с нежностью переплел наши пальцы. Не знаю, что и думать, потому как в большинстве случаев я терпеть не могу идти с кем−то, держась за ручки, но с другой стороны мне нравится так идти с Реном. Мне нравится ощущать тяжесть его руки, аромат и… чувство близости рядом с ним.

Он сжал мою руку.

− Ты пойдешь домой или?..

Его вопрос не застал меня врасплох. Мы прекрасно провели время за ужином. Я почувствовала себя беззаботной даже несмотря на то, что на меня давил груз недавней вести о родителях Вал, странная встреча с Принцем и многое другое. Забавно, как члены Ордена забывали о святой тройке ОСР: опасность, смерть, разрушение. Быть может, потому что мы каждый день сталкивались лицом к лицу со смертью. Мы старались наслаждаться каждой секундой жизни и всегда идти вперед.

По крайне мере, некоторые из нас.

До недавнего времени я жила в прошлом. Пораженная своими ошибками и виной, я боялась отпустить их и двигаться дальше. И теперь, когда я, наконец−то, начала дышать полной грудью, я открыла, что все, что я знала о себе было ложью.

Я подавила вздох, который казался бы настолько жалким, что я могла бы получить премию Эмми за лучшую роль в телесериале.

− Думаю в скором времени отправиться домой.

− Но не сейчас?

Я не ответила.

Остановившись, Рен отвел меня ближе к бордюру, чтобы мы не мешались посреди дороги. Мы стояли на перекрестке Canal и Royal.

− Хорошо, − сказал Рен спустя мгновенье. — Помни о том, что я тебе сказал ранее. Если ты ее встретишь, подумай, прежде чем что-то предпримешь. Позвони мне. Я займусь этим. Удостоверься, что мы поймаем ее живой.

Я ценила его слова сильнее, чем он мог бы подумать. Я встала на цыпочки положила руку на гладковыбритую щеку и поцеловала.

− Ты придешь ко мне домой, когда закончишь?

− Я так и думал сделать, − ответил Рен. — Можешь отправить мне сообщение, когда соберешься идти домой?

Рен дал мне разрешение идти до конца. Он не говорил об этом, но он точно знал, что я запланировала. И он отступил.

Святые небеса. Мне хотелось прямо здесь, посреди дороги, придаться с ним плотским утехам.

− Обязательно, − пообещала я.

Рен удерживал мой взгляд. В его изумрудных глазах читались сила и волнение, но таились глубокие непостижимые чувства.

− Айви, я…

Я затаила дыхание. В его взгляде отражались те же самые чувства, что испытывала я. Если Рен сейчас произнесет эти три заветных слова, немала вероятность, что я разденусь прямо тут…

− Я буду по тебе скучать, − наконец, выдохнул Рен.

Ох…

А потом…

Он наклонился и поцеловал меня. Это был быстрый, но сильный поцелуй. Его поцелуи намного лучше Tater Tots с жареным беконом и сыром.

Рен не спеша зашагал по Canal, возвращаясь туда, откуда мы пришли. А я же так осталась посреди улицы с дрожащими коленками.

Боже…

Глубоко вздохнув, я достала мобильный телефон. На улице становилось темно, и несмотря на то, что Вал приходила в Twin Cups намного позже, я решила пройтись до бара. Мне стоит заранее все оглядеть и познакомиться с официантами.

Twin Cups расположился в районе Bywater в трех километрах от Французского квартала. Он был спрятан внутри другого бара, который напоминал любой другой бар из Французского квартала: чуть менее вонючий, немного тише и с липким полом.

С наступлением ночи городские улочки становились многолюдными, и мне пришлось потратить сорок минут, чтобы добраться до Bywater. По дороге в бар я внимательно оглядывала улицы в поисках Фейри. Я не увидела ни одного человека с серебристой кожей, но это не значит, что Древние перестали шастать по городу. Их сложно вычислять, потому как они не наряжались во все гламурное и поэтому легко терялись среди смертных.

Когда я добралась до бара, у меня болели мышцы попы и ног, а сама же я сгорала от желания присесть. Я вошла в бар и пока пробиралась меж высоких столиков, со всех сторон до меня доносились крики и смех. Никто не обратил на меня внимания, когда я направилась к залу в конце бара. Пройдя мимо туалетов, я остановилась около автомата с Coca−Cola.

Вытащив из сумки кошелек, я достала два доллара и положила их в аппарат. Но вместо того чтобы выбрать газированный напиток, я нажала на кнопку, которая спрятана сбоку от автомата.

Машина загрохотала, и я отступила. Ни одна содовая не упала, но то, что казалось стеной, распахнулось.

Все так манерно и секретно.

Улыбнувшись, я открыла потайную дверь, которая вела к узкой лестнице. Наверху еще одна дверь, которую можно открыть одним поворотом ручки. Это обыкновенная дверь, ничего сверхъестественного.

Местечко Twin Cups строго засекречено. Как и на первом этаже по телевизорам показывали матчи, однако звук выключен. Здесь нет высоких столов, а только маленькие столики, окруженные стульями и кушетками. Напротив двери стоял книжный шкаф. Однажды, когда Вал немного выпила, она подошла к полкам и, просмотрев некоторые книги, нашла старинные карты города, нарисованные от руки. В других же были очень красивые рисунки зданий.

Я могла вообразить Вал, тусующуюся здесь: ее кудрявые волосы ниспадали бы на плечи; она бы оделась во что-нибудь яркое, например, в оранжевое или ярко розовое; на ней бы была облегающая юбка, а весь образ дополняли бы разноцветные браслеты.

Но Вал не танцевала около этажерок.

Сегодня в баре было немноголюдного: двое мужчин сидели на кушетке, а группа девушек разместились вокруг маленького столика, нагромождённого книгами. Казалось, они были членами литературного кружка. Я завидовала их смеху и перешептываниям о любимых книжных героях. На мгновенье я позволила себе вообразить, что сижу рядом с ними и обсуждаю книги. А рядом со мной Джо Энн. Возможно и Вал.

Но моя жизнь не такая.

И никогда таковой не являлась.

Почувствовав давление в груди, я повернулась влево и узнала официанта. Это был привлекательный загорелый юноша. На вид ему было лет двадцать пять. Его зовут Реджи и он учится в Тулейнском университете. Уверена, они с Вал несколько раз занимались сексом в туалете рядом с баром.

Он поднял взгляд и улыбнулся мне.

− Привет, Кудряшка. Сколько лет, сколько зим.

− И не говори. − Я подошла к блестящей стойке и уселась на табурет. Сняв с макушки солнечные очки, положила их в сумку. — Как жизнь?

− Хорошо, − он переставил поднос со стаканами, — в этом семестре у меня проблемы только с двумя дисциплинами. Как Лойола?

Ужасно стыдно признаться, что я бросила учебу.

Подойдя ко мне, он нахмурился.

− С тобой точно все в порядке? Мне кажется, у тебя синяк под глазом.

Я догадалась, что мой макияж сползает.

− Неделю назад меня сбила машина.

− Твою мать. Ты серьезно? — Он облокотился о стойку. — Боже, что за город.

Мои глаза слегка округлились, пока я смотрела на свои руки.

− Я хотела кое-что у тебя спросить.

− Валяй.

Я улыбнулась.

− Когда в последний раз ты виделся с Вал?

− С Вал? Дай-ка подумать. Мы не виделись… − Его взгляд метнулся к потолку. − Мы не виделись несколько месяцев. Если не ошибаюсь, с июля.

Черт.

Реджи работал каждый воскресный и будний вечер. Если он ее не видел, значит Вал не только сюда не заглядывала, но и не думала это делать. Но почему она так долго здесь не появлялась? Очевидно, она работала на Фейри не один месяц.

− Вы поругались? — спросил Реджи.

− Можно и так сказать.

На его губах растянулась улыбка.

− Кажется, это занимательная история, а у меня полно свободного времени.

Я хотела было ответить, как вдруг у меня зазвонил телефон в сумке. Подняв руку, я соскочила с табурета и достала телефон. Брайтон. Для меня это было полным сюрпризом, особенно, если учесть, что ей совсем не нравится разговаривать по телефону и уж тем более перезванивать. Не стоит даже говорить как сильно я ошеломлена.

− Привет. − Я повернулась к стойке и оперлась о нее. — Что?..

− Моя мать пропала, − пробубнила Брайтон.

Я остолбенела.

− Что?..

− Она пропала, Айви. И это еще не все, − ее тон был напряженным и дрожащим. — Ты можешь прийти? Это не телефонный разговор. Ты должна увидеть все своими глазами.

− Сейчас буду.


***


Брайтон и ее мать Марли жили на Garden District в прекрасном доме времен гражданской войны, недалеко от моей квартиры. Их сад прекрасно ухожен, а мой — стыдно признаться — зарос сорняками.

Обычно Марли проводила время на заднем дворе, а Брайтон за ней приглядывала. Двери были открыты, а из дома доносился джаз.

Входная дверь открылась, как только я прошла через кованые ворота и подошла к просторному крыльцу. Брайтон стояла в дверном проеме. Ее светлые волосы собраны в высокий хвост на макушке. Брайтон чуть больше тридцати лет и она очень красива. Брайтон была настолько сногсшибательна, что с легкостью могла бы выиграть конкурсы красоты.

− Спасибо, что так быстро пришла. − Она отступила, позволив мне зайти в прохладную прихожую. Интерьер выдержан в классическом стиле, мебель была антикварной, а на стенах красивые обои приглушенных пастельных тонов с цветами. На протяжение веков после постройки дом оставался в прекрасном состоянии благодаря неизменной заботе хозяев. − Я не знала, кому позвонить. Я не верю другим членам Ордена и знаю, что в последнее время дела обстоят не очень хорошо.

Не могу упрекнуть Брайтон в том, что она не доверяет Ордену. Марли серьезно пострадала при нападении Фейри и до сих пор не пришла в себя. Многие члены Ордена не ценили ее, однако до той судьбоносной встречи с Фейри Марли занимала важный пост в организации.

Она не впервые пропадала. Иногда она выходила побродить по улочкам города, но никогда в жизни я не видела Брайтон такой взволнованной.

− Что случилось?

Брайтон прошла через гостиную и вошла на кухню. На овальном обеденном столе кремового цвета лежали несколько дневников и заметки, написанные от руки.

− С тех пор, как отрылись Врата, мама очень странно себя вела. − Брайтон сделала паузу и взяла маленький фужер, в котором, скорее всего, был ликер. — Все было хуже, чем обычно. Она как будто знала, что произойдет.

Я вспомнила наш последний разговор. Марли многое знала о Полукровках, о существовании двух Врат и всегда не доверяла Вал. Я считала, что она не переваривает Вал, потому что не одобряет ее отношений с мужчинами, особенно с более зрелыми, но с недавних пор я спрашивала себя, видела ли она то, в чем мы были слепы.

− Расскажи мне, что случилось.

Брайтон поднесла стакан к губам, но потом остановилась.

− Хочешь что-нибудь?

− Нет, спасибо.

Смочив губы, она с трудом сглотнула. Костяшки руки, в которой она держала стакан, проступали через кожу.

− Она едва ли глаз сомкнула после того, как открыли Врата. Она спала не более часа за ночь. Когда я просыпалась, я слышала, как она ходит по своей комнате и негромко говорит, что отныне она в опасности. Сначала я не сильно придала этому значение. После освобождения Принца и Рыцарей, все мы в опасности. Но три дня назад все изменилось. Она начала говорить о поселениях, где жил Справедливый Народ.

Я подняла брови. Справедливый Народ — это еще одно название Фейри, но обычно так говорили те, кто верил в детские сказки.

− Она говорила про Мир Иной?

− Сначала я так же думала, но потом она начала говорить о конкретных местах, и я поняла, что она упоминает наш мир.

Я нахмурилась, не понимая, что она хочет сказать. Фейри, пришедшие в наш мир, жили с людьми. Да даже в соседнем районе мог быть один.

− Я знаю, о чем ты думаешь. Поначалу я так же считала. Полагала, что мама говорит о Фейри и ничего более. − Брайтон хрипло засмеялась. − А сегодня утром она подошла ко мне с этими бумагами и заявила, что этот дом непригоден и небезопасен ни для нее, ни для меня. Она как будто выжила из себя. − Она приблизила фужер к губам и залпом выпила содержимое. — Мама твердила, что Орден не в силах остановить Принца и Рыцарей. Это могут сделать только Фейри, и Ордену об этом прекрасно известно.

Я заметила, как она приблизилась к другому краю стола.

− Я должна была последовать за ней сразу же, как только она вышла из дома, но не сделала этого. Я обыскала всю округу. Прошло десять лет с тех пор как мама воспользовалась услугами такси. Она просто… ушла. Айви, она не могла далеко уйти, но я так нигде и не нашла её.

Хорошо. Марли могла вызвать Uber, однако это маловероятно. Ситуация более чем странная.

− Вернувшись домой, я увидела эти дневники и как только начала их изучать, уже не могла остановиться. Если ты взглянешь на них, ты поймешь меня. − Она поставила стакан и взяла тетрадку в кожаной обложке. — Тебе нужно прочитать это.

Я протянула руку и взяла дневник со стола. Он странно выглядел: кожаная обложка была мягкой и изношенной, а листы пожелтели. Я повертела дневник в руках, а после начала читать, в то время как Брайтон расхаживала по комнате.

Сначала я ничего не понимала. Я как будто начала читать книгу с середины истории, но с каждым перелистыванием страницы всё становилось на свои места.

Неверие затопило меня, когда я начала понимать смысл прочитанного.

− Боже мой… − прошептала я, внимательно изучая дневник. — Это не может быть правдой.

Брайтон остановилась, скрестив руки на груди.

− Я тоже так думала, но моя мать не сумасшедшая. Это не разглагольствования обезумевшего лунатика.

− Я знаю, но это… настоящее сумасшествие. − Я перечитывала строки, вспоминая имена прошлых лидеров Ордена. Здесь упоминались имена, которые я ранее не слышала. Все имена переплетались с датами пришествия в наш мир или дня рождения. Я села на стул, чтобы не рухнуть в обморок. − Нет, это не безумие. Но это уму непостижимо.

− Но не невозможно, − сказала Брайтон, усевшись на стул, что стоял напротив меня. − Ты сама знаешь, что нет ничего невозможного.

В этом она права, но это… превосходит все мыслимые и немыслимые границы. Если все, что сказано в дневнике правда, то истина, которую я знала и в которую всегда верила, разлетелась на тысячи осколков.

Потому что страницы дневника подтверждали, что в нашем мире жили Фейри; Фейри, которые не питались людьми.

Фейри, которые в прошлом работали на Орден.

Загрузка...