Сквозь фиолетовые глаза

Глава 13 Уязвимое время

Натали молчала в течение всей поездки обратно к зданию посольства, даже тогда, когда Дэн остановился у «Карлз Джейр», чтобы купить им обед. Хотя она ничего не заказывала, он купил ей салат с цыпленком, посчитав, что это больше всего остального в меню похоже на здоровую пищу. Когда они приехали в гостиницу, Натали все-таки настояла на том, чтобы подняться на восьмой этаж по лестнице, но потом рухнула на кровать, даже не сняв обуви.

Сидя со скрещенными ногами на собственной кровати, Дэн с беспокойством наблюдал за коматозным состоянием спутницы, поглощая чизбургер. Страх, горе, изнеможение – Натали была похожа на выжатый лимон и имела полное право вырубиться на несколько часов. Но хватит ли этого? Может, ему следовало отвезти ее в больницу?

– Ты знаешь, это убьет тебя, – сонным голосом пробормотала она, глядя на то, как он ест.

– Это лучше, чем ничего, – улыбнулся Дэн, жуя картошку фри. – Хочешь салата? Я купил его специально для тебя.

Она зевнула.

– Нет. Но спасибо, что заботишься обо мне.

– Я поставлю его в минибар. Может, ты съешь его на завтрак. – Он отложил чизбургер. – Как ты?

– Прямо сейчас? Не слишком хорошо. – Она поморщилась, словно от внезапной боли. – Дэн, расскажи мне какой-нибудь случай из твоей жизни. Что-нибудь хорошее – что-нибудь, что тебе нравится.

Вопрос застал его врасплох.

– Ну... есть много вещей...

Поначалу ничего не приходило на ум. Последние два года вряд ли можно чем-то похвастать: суд, перевод в Квантико, развод со Сьюзен... и все остальное. Он прокручивал воспоминания, пока не наткнулся на последнюю хорошую вещь, которую мог вспомнить.

– Прошлая весна была для меня тяжелым временем: развод и все такое. – Дэн прочистил горло, желая, чтобы на языке не было лукового привкуса. – К тому времени я переехал в Вирджинию и никого там не знал, кроме людей, которых встречал на работе. Мой брат Сэм понял, что мне не с кем встретить Пасху, поэтому пригласил меня провести выходные с его семьей в их доме на берегу озера Клер в Северной Калифорнии. Когда я приехал, оказалось, что он пригласил еще и родителей. Думаю, он хотел сделать мне сюрприз. – Дэн рассмеялся. – Поскольку мама и папа заняли спальню для гостей, меня положили на кушетку в гостиной. Но я не возражал – это напомнило мне времена, когда я ночевал у бабушки и дедушки.

В любом случае, я поздно туда приехал – я мог лететь только вечерним субботним рейсом, а дом Сэма находится примерно в двух часах езды на машине от аэропорта Сакраменто, – но моя маленькая племянница Тина не ложилась спать, чтобы дождаться меня, и настояла, чтобы мы тем же вечером раскрасили пасхальные яйца. – Засмеявшись, он вытер глаза рукавом. – И вот мы – я, Тина, мама, папа, Сэм и его жена Лиз – красим сваренные вкрутую яйца в одиннадцать вечера; Пасха на следующий день. Думаю, мои пальцы еще неделю оставались сиреневыми.

На следующее утро они оставили меня спать, а сами пошли в церковь. Позже Лиз рассказала, что Тина чуть было не захихикала, на цыпочках проходя мимо меня, пока я храпел на диване. Я встал к тому времени, когда они вернулись, и мы все пошли в маленькую кофейню на большой пасхальный завтрак. После этого я должен был ходить за племянницей с пасхальной корзинкой, когда она собирала пластиковые яйца, которые спрятал для нее во дворе Сэм. Вечером мы с папой сидели на причале и рыбачили. Мы почти не разговаривали и не поймали ни одной рыбки, но это было неважно. Потом у нас был пасхальный обед, и никто не спросил меня ни о разводе, ни о том, как шли дела на новой работе. – Дэн сглотнул, обнаружив, что во рту пересохло. – И тогда я понял, что независимо от того, что, я сделал, от того, насколько плохо я поступил... эти люди никогда не отвернутся от меня.

Он уставился в пустоту, забыв про лежавший перед ним на сплющенных бумажных пакетах недоеденный чизбургер.

– Здорово, должно быть. – Пружины кровати Натали заскрипели, когда она сменила позу. – Пасха. Ты веришь в это?

– Хммм? Ты о чем?

– Ну, ты знаешь: перерождение, воскрешение, все такое.

Дэн ощутил отдачу Т-38 в руке, увидел ватную куртку на кровоточащей груди мужчины и смотрящее на него непонимающее лицо.

– Боже, надеюсь, что это так. – Он посмотрел на Натали, лежавшую на боку с закрытыми глазами. – А ты что думаешь?

Она долго не отвечала, и Дэн подумал, что Натали заснула.

– Я слышала истории о людях, которых нельзя вызвать, – наконец сказала она. – О тех, чьи души не могут вызвать фиолы, о тех, кто уходит туда, докуда мы не можем дотянуться.

– Ты веришь в эти истории? – Дэн вгляделся в свои ладони, словно стараясь прочитать будущее. – Я имею в виду, что где-то должны быть счастливые души, так?

– Не знаю. – Казалось, вопрос озадачил ее. – Мне никогда не доводилось разговаривать со счастливыми.

Дэн не знал, что на это ответить, поэтому тихонько завернув чизбургер и фри, выкинул их в мусорное ведро. Он собирался пойти в ванную, чтобы почистить зубы, когда Натали его снова окликнула:

– Спасибо. За то, что поделился своей Пасхой.

Он задержался у двери, улыбнувшись ей в ответ.

– Спасибо, что напомнила мне о ней.

Когда мужчина вернулся, женщина уже тихонько посапывала. Тем не менее он оставил для нее свет включенным.

Некоторое время спустя Дэну приснился кошмар.

Он стоял в аллее. Лампочка в проволочном каркасе над дверью сияла с неестественной яркостью, ее белизна ослепляла, будучи в то же время холодной. Филлипса и Росса нигде не было видно; улица была пустой, за исключением фигуры, стоящей спиной к Дэну с опущенной головой.

Посмотрев вниз, Дэн увидел, что фигура стоит в поблескивающей луже крови. На незнакомце была грязная куртка и джинсы, похожие на те, в которых был убитый ими человек, но когда он поднял голову, лампа осветила белую кожу его лысой головы.

Хотя все инстинкты кричали Дэну «Беги!», неизбывность кошмара заставила его подойти к фигуре. Эхо аллеи превращало его шаги в произносимые шепотом обвинения.

Фигура повернулась – это была Натали. Ее черты носили отпечаток другого лица, глаза светились ледяным негодованием. Дэн остановился, когда она подняла руку, направив на него пистолет. Это был его собственный Т-38.

– Ты украл мою жизнь, – сказала она низким голосом, которого он никогда не слышал раньше. Однако он понял, кому принадлежал голос, даже до того, как фигура разрядила оружие ему в грудь...

Дэн резко проснулся, молотя руками и ногами, словно кровать выпадала из-под него. Снова утонув в подушке, он закрыл руками лицо, ожидая, пока бешеный ритм сердца замедлится до нормального.

– Не спится?

Казалось, слова являлись продолжением его сна. Дэн подпрыгнул, бросив взгляд на соседнюю кровать.

До рассвета было еще далеко, и приглушенный свет лампы заливал комнату грязно-желтой пеленой. Натали сидела на краю кровати, одетая только в свою футболку. Должно быть, она переоделась после того, как Дэн лег спать, потому что на ней не было парика и контактных линз, и сейчас смотрела на него голодным взглядом.

– Кажется, ты напрягаешься. – Раздвинув голые ноги, женщина пробежалась пальцами вверх и вниз по промежности. – Я могу помочь. – Она поднялась и с небрежной беспечностью направилась к нему.

Все еще под впечатлением своего сна, Дэн вздрогнул, когда она потрепала его по щеке. Ночь – очень уязвимое для меня время, вспомнил он слова Линдстром.

– Ты не Натали. Кто ты?

Левый уголок рта женщины приподнялся в кривой улыбке.

– Натали спит. Дай ей отдохнуть. – Она смахнула прядь волос с его глаз.

– Кто бы ты ни была, ты должна уйти. Немедленно. У меня в чемодане шоковый пистолет. Если придется, я его применю, – не зная, как избавиться от нежданного визита, пригрозил Дэн.

– «Немедленно», «немедленно»! – передразнила женщина. – Никто не хочет причинить вреда Натали. Меньше всего я. – В ее голосе слышалась притворная веселость с оттенком скучающего изумления. – Я – старый друг ее матери.

Прежде чем Дэн смог подняться или отодвинуться на другую сторону кровати, она закинула правую ногу ему на талию, оседлав его. Стараясь не замечать тепла ее бедер, он постарался вспомнить имена из файлов пропавших фиолов.

– Гиг Маршалл?

Снова недвусмысленная улыбка.

– Шш, шш. – Женщина с упреком прижала палец к губам, затем, приподнявшись, стянула с него одеяло. Когда она уселась обратно, волосы на ее лобке защекотали его кожу.

Его пенис напрягся вопреки его воле, и волна возбуждения, смешанного с отвращением, захлестнула его.

– Сильвия Перез?

Игнорируя вопрос, она положила руки ему на грудь и начала массировать мускулы, склонившись так низко, что он щекой чувствовал ее горячее дыхание.

Дэн схватил ее запястья, держа ее на расстоянии и сравнивая выражение лица с фотографиями жертв. Он не мог найти сходства, пока...

У него отвисла челюсть. Агент уже видел эту полуулыбку раньше.

– Рассел Треверс.

Женщина захихикала, словно школьник, застуканный за передразниванием учителя.

– Все в порядке. Сейчас я девушка.

Пытаясь отползти к передней стенке кровати, Дэн изо всех сил старался представить выпуклые очки и отвисшие щеки 53 летнего мужчины вместо утонченных черт Натали. Теперь он вспомнил, что читал о том, что Треверс был голубым.

– Она не станет возражать, – голосом Натали пообещал Треверс. – Ты ей нравишься. Ты ведь знаешь об этом, не так ли? Я прочел это в ее сознании.

Дыхание Дэна так участилось, что у него закружилась голова. Он ослабил хватку на запястьях Натали.

Она обвила его руками, притянув к своей груди. На ней не было лифчика, и он видел выделявшиеся под тканью футболки напрягшиеся соски. Кривая улыбка исчезла.

– Пожалуйста, – умолял Треверс. – Там, где я нахожусь, не к кому прикасаться. Пожалуйста, дотронься до меня.

Она поцеловала его в губы, но Дэн сжал их и оттолкнул ее.

– Ну, Натали. Проснись!

– Пожалуйста... – Извиваясь на нем, женщина запустила руки ему под футболку, обжигая ладонями его кожу. – Мне было так одиноко и холодно...

Дэн осторожно взял ее за подбородок, заглянув в глаза.

– Прости.

И ударил ее по щеке. Простая пощечина, только для того, чтобы она почувствовала боль. Натали ошарашенно моргнула, тряся головой, словно собака, которую кусают осы. Мускулы ее лица дергало и сводило, желание в глазах сменилось непониманием. Она отпрянула от него, вытирая руки о футболку, словно желая очистить их, и в панике переводила взгляд с его тела на свое.

– Боже мой. Что случилось?

– Натали... – Дэн протянул ей руку.

Пятясь как рак, девушка слезла с кровати и закрыла лицо руками.

– Что ты наделал?!

Дэн не мог сказать, кому был адресован вопрос.

– Все в порядке. Ничего не произошло.

Увернувшись от него, она убежала в ванную и захлопнула дверь.

Дэн вздохнул и повалился на спинку кровати. Еще один блестящий маневр, Этуотер.

Выждав несколько минут, он пересек комнату и постучался в дверь ванной.

– Натали? Ты не хочешь поговорить?

Никакого ответа.

Дэн еще минуту постоял перед дверью, но не стал стучать и вернулся в постель. Уставившись в потолок, он наблюдал, как желтый, словно моча, оттенок комнаты перешел в предрассветный бледно-голубой, когда свет проник через занавешенные окна гостиницы. В конце концов в комнате раздался заказанный утренний звонок.

В нем не было необходимости.