Сказки древнего леса

Пустота

- Милое дитя, поднимайся, дай мне руку, я тебе помогу!

Василиса открыла глаза. Перед ней стоял мужчина с длинными слегка вьющимися волосами, аккуратной бородкой и тонкими усиками. Одет незнакомец был очень странно: в какой-то белый то ли халат, то ли просто в какую-то простыню, которая, тем не менее, смотрелась как одежда.

Лиса удивленно на него уставилась.

- Кто вы? – спросила она.

- Я? Пожалуй, правильней меня назвать Тенью, - смущенно ответил мужчина. – Впрочем, здесь очень много теней. Почти всех нас можно так называть.

Василиса все же решилась и ухватилась за протянутую ей ладонь. Тень помог ей встать.

- Где я? – спросила девочка, удивленно оглядываясь. Впрочем, вокруг нее и разглядывать-то было нечего – повсюду, куда ни глянь, была пустота. Приглушенный, голубоватый свет шел отовсюду, но ничего не освещал – без конца, без края, без границ – только пустота. У Василисы закружилась голова. Она пошатнулась и зажмурилась.

- Непривычно, правда? - сказал Тень и подхватил ее под руку. – Ничего, это только пока. В Пустоте тоже есть свои приметы. Просто ты пока еще их не видишь. – Пойдем, я познакомлю тебя с остальными. Знаешь, в Пустоте лучше держаться вместе. Если ты один, то вокруг тебя Пусто. А если рядом кто-то есть, то, вроде бы, уже и не так Пусто, и даже можно сказать, что и вовсе не пусто. Ведь в настоящей Пустоте совсем ничего нет.

- Я не понимаю, - сказала Лиса. – Я просто хочу проснуться. Это же сон, правда?

Тень покачал головой.

- Очень бы хотел сказать тебе, что ты скоро проснешься, но не могу. В Пустоте никто не спит, там нет снов.

- Подождите, я же спала, мне снился кошмар, но какой бы кошмар не снился, я обязательно должна проснуться! Так было всегда, - Василиса едва не заплакала. В этот момент единственное, чего ей хотелось – это проснуться дома, в своей кровати, увидеть рядом добрую мордочку любимого старенького мишки. И чтобы потом пойти завтракать, увидеть Димку, дедушку, бабушку и прабабушку. И чтобы все было как обычно.

- Бедное дитя, - Тень погладил Лису по голове. – Мне так жаль, но я совсем ничем не могу тебе помочь.

От проявленного сочувствия, Василиса и вовсе разрыдалась. Тень, не зная как ее утешить, просто гладил девочку по голове. Когда слез уже не осталось, Лиса шмыгнула носом, зло вытерла кулаком глаза и, почти твердым голосом спросила:

- Как я сюда попала?

Тень покачал головой.

- На этот вопрос тебе должен ответить другой. Мы сейчас как раз к нему идем. Вы почти знакомы…

- Почти? – переспросила Василиса.

- Почти, - кивнул головой Тень. – Скоро поймешь, - он взял девочку за руку и повел, рассекая своим белоснежным одеянием мерцающую Пустоту.

Как долго они шли – Лиса не знала, видимо, здесь и времени-то не существовало. Просто среди Пустоты появились тени. Они росли, становились материальными, превращаясь в людей.

Василиса к удивлению своему увидела римского легионера. Точь-в-точь такого, какой был нарисован на старой фреске из олешеского храма. Затем появились два злых ангела, собственно, они-то как раз не выглядели такими уж злыми на фоне всех остальных своих собратьев. Еще тогда, когда Лиса разглядывала роспись во втором здании церкви, она обратила внимание, что один из ангелов был больше похож на женщину. Теперь она убедилась – это действительно была суровая пожилая женщина с длинной седой косой. Наконец, последним появился тот ангел, который был так похож на Ивана-царевича.

- Спасибо, что привел! – сказал он Тени и повернулся к Василисе. – Мне нужно будет с тобой поговорить. Ангел протянул руку девочке, она в нерешительности посмотрела на Тень. Тот кивнул головой, мол, все в порядке, иди. Лиса нерешительно вложила свою руку в широкую ладонь ангела.

- Ты можешь называть меня Навом, - представился ангел, когда они удалились на некоторое расстояние от остальных.

- Нав? Какое странное имя, - сказала Василиса.

- Имя? – невесело засмеялся ангел. – Нет, здесь ни у кого нет имен. Только прозвища.

- А почему нет имен? – тут же заинтересовалась Лиса.

- Здесь Пустота. Здесь не может быть ни имен, ни названий. Здесь не может быть ничего, даже нас. А мы… мы тут случайно. Просто потому что нигде больше нам места не нашлось. Просто потому, что мы никому не нужны.

- Это не правда! – топнула ногой Василиса. – Я нужна! Димке, маме, папе, дедушке, бабушкам – они будут без меня скучать!

Нав покачал головой.

- Они вряд ли узнают, что ты здесь. Впрочем, об этом-то я и хотел с тобой поговорить. Лиса, ты помнишь, как здесь оказалась?

Девочка задумалась, припоминая события прошедшей (или еще не прошедшей?) ночи.

- Я проснулась, оделась, пошла в Олешь. Там была девочка… в белом. Она предложила мне поиграть в куклы. А потом сказала, что здесь ее дом. Было совсем темно. Я испугалась. Эта девочка стала говорить какие-то слова. А, да! Точно, она сказала, что ей Аленушка, это русалка такая, мою жизнь подарила. Я на русалиях ее гребешком расчесалась, вот она и решила, будто может решать за меня. А потом она мне руку порезала… Ой! – Лиса начала внимательно рассматривать свое запястье. Никаких следов от порезов там не наблюдалось. – Там был порез, честное слово! – девочка испуганно посмотрела на ангела, будто опасаясь, что он ей не поверит.

- Я все знаю, лисичка, все знаю, - проговорил Нав удивительно знакомым голосом. – Эта девочка, которая к тебе подошла, была навкой. Знаешь, кто это такие?

Василиса покачала головой, и невпопад спросила:

- Иван, это вы?

Нав покачал головой.

- Не совсем. Я – его тень, его изображение. Часть его, но очень малая часть. Потому и Нав…

- Нав… - Лиса повторила его имя. – Нав… А если наоборот, то Ван… Иван, так?

Ангел улыбнулся:

- Ты удивительно умная девочка. Почти так. Не совсем, но почти.

- Опять почти, - расстроилась Василиса.

- Почти, - сказал Нав. – В мире редко бывает что-то точно. Обычно, слишком много всего мы не можем учесть. Иногда, потому что чего-то не знаем, иногда, потому что не можем поставить себя на место другого, иногда нам просто не хватает знаний и опыта, чтобы все увидеть.

- А чего не знаю я? – тут же подхватилась Лиса.

- Ох, и любопытная ты… - засмеялся ангел и легонько щелкнул ее по носу. – Много будешь знать…

- … не состарюсь, - буркнула Василиса.

- … много будешь плакать. Я это хотел сказать, - ответил Нав. – Впрочем, сейчас я тебе расскажу кое-что, что вряд ли тебя обрадует.

Лиса тяжело вздохнула, тут же вспомнив о своих проблемах.

- Эта девочка, которую ты встретила, она, как я уже сказал, была навкой. Навки, или навьи – это души погубленных детей. У них нет имен. Они почти не жили в том мире, откуда ты пришла. Но они мечтают о нем. Во время русалий навки получают свободу и у них есть шанс получить покой. Пусть не жизнь, так покой. Но такое удается очень редко. Со временем, навьи становятся злыми и ожесточенными. Нельзя их в этом обвинять – они не видели добра в жизни, им неоткуда знать, что это такое. Чтобы навья обрела покой, добрый человек должен дать ей имя. В твоем же случае, Алена отдала свое право на твою душу и тело этой девочке. Не буду расписывать тебе весь ритуал, тем более, что ты и сама его помнишь, но смысл в том, чтобы породнить Навь и Явь, и обменяться душами. Таким образом, твоя душа попала к нам – на границу между миром живых и вышним миром. Дорога в Навь для тебя пока закрыта. Ты не умерла. Но и в Явь вернуться не сможешь – у тебя нет тела.

- А та, которая в белом, она, что же, теперь в моем теле? – чуть слышно спросила Лиса.

- Боюсь, что да, - невесело улыбнулся Нав.

- Но как же… Ведь она не я, она ничего не знает. Ее же сразу разгадают…

- Кто? – спросил ангел.

- Димка и все остальные, - ответила Лиса.

- Они, конечно, будут удивлены твоему странному поведению, но искать причины начнут в другом. Возможно, покажут ее врачу, может быть, решат, что она переутомилась… Откуда им знать правду? Я не хотел бы, чтоб ты себя тешила напрасными надеждами. Хотя, конечно, среди твоих знакомых есть один, кто правду может и заподозрить…

- Ваня! – обрадовано подпрыгнула Лиса. – Конечно, Ваня! Он поправится, придет к нам и потом все Димке расскажет. Слушай, Нав, а ты не мог бы… - девочка замялась. – Ты не мог бы рассказать обо мне Ивану? Он все же взрослый, на него больше надежды, чем на Ваньку.

- Я попробую, - пообещал ей Нав. – Если получится…

- Скажи, а как ты сюда попал… - начала, было, Лиса очередной расспрос, как вдруг в голову ей пришла жуткая мысль. – Неужели Иван и ты…

Ангел долгое время молчал, словно пытаясь понять, о чем она, потом рассмеялся:

- Нет, конечно, нет. Иван – это Иван. А я – всего лишь талантливо нарисованный его портрет. Таким он был около ста лет тому назад. Тот, кто рисовал эти фрески, был его другом. Многие художники пишут свои произведения, основываясь на картинах из реального мира, вот и наш не был исключением. Он решил, что ангела будет писать с Ивана, вот я и получился похож на него. Художник даже ухитрился передать мне крохотную частичку души оригинала. Вот поэтому я и здесь. Иначе был бы обычным набором линий и цветовых пятен. Даже не знаю, что лучше.

- И что, у него были рыжие волосы? – спросила Василиса.

- Нет, но художник решил, что у ангела должны быть именно рыжие волосы. Опережая твой вопрос, скажу, что крыльев у него тоже тогда не было, - Нав улыбнулся.

- Нав, скажи, но ведь меня смогут отсюда забрать… ну, если узнают, что я – не я? – спросила Лиса.

- Не знаю, девочка, - покачал головой ангел. – Я бы хотел, чтоб такая возможность была, но… Наш Бог спит. Спит точно так же, как спят Древние Боги. Теперь в этом мире сложно надеяться на справедливость.

- Бог? – удивилась Лиса. – Это тот, который был нарисован на потолке?

- Да, тот самый, только изображен и не на потолке, а на своде – так будет вернее, - поправил ее Нав.

- Но он мне улыбнулся! Как же он может спать? – топнула ногой Лиса. - Пойдем, разбудим его. Он обещал мне, что все будет хорошо. Я поверила ему! – девочка уже и сама начала верить, что улыбка старого воина ей не померещилась, ведь если так, то это давало некоторую надежду.

- Дитя, он не мог тебе улыбаться. Он уже давно спит. Спит с тех самых пор, когда люди, верующие в него, перестали в него верить. Они верят в иконы, они верят в церкви, они верят в священников, они даже верят в ад и рай, но они не верят в него. А для Бога эта вера куда важнее. Боги лишь до той поры и живут, пока есть те, кто в них искренне верит.

- Но как же тогда… - удивилась Лиса. – Я слышала, верующие говорят, будто людей создал Бог. Но как он мог их создать, если сам зависит от их веры?

Во взгляде Нава промелькнуло искреннее уважение.

- Ты и впрямь умеешь видеть суть, - сказал он. – Все эти книги, созданные и написанные людьми – все это не более, чем история, вперемешку с выдумками. А настоящей является только фраза «Каждому по вере его». То, что придумали люди – не более, чем создания, пусть и более могущие, но по облику их и подобию. Истинной же является то, что выше. Некий, назовем его так, всеобщий закон. Ты понимаешь, о чем я?

Лиса честно покачала головой.

- Сейчас попробую объяснить попроще. Смотри, ты спрашиваешь, кто нас создал. Но нас не создавали. Был просто общий закон, некая… назовем ее так Система законов. Согласно ей все и появилось. У это Системы нет облика, ее нельзя увидеть или пощупать. Это нечто такое… Словом, молиться этому бесполезно и не нужно. Система существует сама по себе и ничего против ее законов сделать нельзя. Но вот появились люди. Им сложно было понять суть системы. Они видели отдельные проявления законов, но не могли выразить их словами и как-то объяснить тоже не могли. И тогда люди создали Богов. Разных. Они стали в них верить. Их вера обрела некое воплощение. Вот таким образом люди и создали Богов по образу и подобию своему.

- Выходит, в Богах нет никакой пользы? – расстроено спросила Лиса.

- Отчего же? Законы Системы пронизывают все, что есть в мире. Но законами можно пользоваться по-разному, - Нав задумался, пытаясь объяснить более понятно. – Случайностей в этом мире не бывает, но иногда можно склонить условия в свою сторону. Давай, я объясню на примере, иначе ты совсем запутаешься. Итак, допустим, ты стоишь перед тремя одинаковыми дверями. Две из них ведут в Пустоту, а одна – в Явь. Ты не знаешь, какая из них куда ведет. Если ты будешь выбирать просто случайно – в двух случаях ты можешь сделать неправильный выбор, а в одном – правильный. Так вот Боги и нужны для того, чтобы, призвав их на помощь, сделать свой правильный выбор более вероятным. Все зависит от твоей силы веры.

- То есть, получается, Боги, это вроде как то, с помощью чего можно жульничать? – удивилась Лиса.

Нав замолчал на секунду, а потом расхохотался. Он смеялся очень долго. Наконец, немного успокоившись, ангел сказал:

- В первый раз я слышу такое забавное определение. Но, по сути, оно тоже верно, но, как всегда, Почти. Я тебе привел некий пример, но им все не исчерпывается. Допустим, кто-то заболел. Он хочет поправиться. Он верит в Бога и молится ему. Так вот, если он искренне верит, то, вполне вероятно, Бог сможет выделить из той энергии, что у него есть, какое-то количество, которое необходимо больному для того, чтобы выздороветь. Но ведь это не совсем жульничество? Бог, благодаря тем, кто в него верит, может многое. Он не может пойти против законов Системы, это да, но это не значит, что он не может ничего.

- Ой, ужас какой, сколько живу, и не знала, что все так сложно, - печально сказала Лиса. – Я и про богов-то знала только из книжки «Мифы и легенды Древней Греции». Думала, все это сказки… Слушай, Нав, а могу я создать своего Бога?

- Своего? – удивился ангел. – Зачем?

- Просто так, чтобы у меня был свой бог. Совсем малюсенький, но свой… Ну, может быть, с Димкой поделюсь. Будет нашим богом, на контрольных помогать станет, или у доски…

Нав опустил голову, тщательно пряча улыбку.

- Попробуй, вдруг, получится, - предложил он. – У тебя впереди много времени…

Василиса погрустнела.

- А чем вы тут занимаетесь, в Пустоте? – спросила она.

- Разговариваем, - сказал Нав. – Думаем. Мечтаем.

- И все?

- Увы, это все. Это-то и страшно. Чем больше времени здесь проводишь, тем больше всего понимаешь, но это… скучно и тоскливо. Иначе бы отсюда никто не пытался сбежать…