Системный Инспектор

Глава 19 Как это понимать?

Вечерело.

В наш импровизированный лагерь вернулись парни, бодрые после жёсткой тренировки, учитель с аристократками, и попаданец с рыжей. И если по очень довольному виду первых и последних было понятно, что они своё время провели лучше всех, то Нерус был бледным и выглядел очень уставшим.

Девушки тоже не отличались наличием лишних сил, а потому, как подошли к разложеной мантии, ставшей нам топчаном и палаткой одновременно, обессилено упали рядом на него, недалеко от своей товарки.

Сам же учитель сел поближе к костру, и стал есть сухари, глядя на трескающий огонь. При этом казалось, будто он пытался ласкаться к магу, и лишь его крепкая воля сдерживала огонь не устроить здесь пожар.

При этом маг ходил без своей мантии, в одном гамбезоне, и как ему удавалось обходится без тёплой одежды для нас всех была большой загадкой.

— Что нам предстоит делать, господин учитель? — Спросил Амаш, который сидел на мантии и жевал вяленное мясо. После хорошей работы нужно хорошо поесть — это было жизненным кредо здоровяка, старшего сына деревенского кузнеца, которое он никогда не нарушал.

— Я поставил возле водопоя направленную сигнальную метку, которая прозвенит у нас, не распугав зверьё, — После небольшой паузы, Нерус принялся разъяснять нам план действий, — Затем мы направимся к расслабленным животным, и перебьём их всех. А если кто-то выживет, то я вместе с госпожой Мараон и госпожой Нарсель установили ловушки, которые помогут нам поймать и добить оставшихся.

Теперь я, благодаря учителю, узнал имя брюнетки — её звали Мараон. Ещё немного, и я буду знать имена всех девушек гарема попаданца! Не знаю, для чего мне это пригодится, но знания никогда не бывают лишними.

А пока Нерус сказал нам, что мы можем отдыхать и заниматься своими делами. Ребята одобрительно покивали, и улеглись на мантию мага. А после того, как он показал нам, что её можно ещё растягивать, и укрыться им как одеялом, то все мы оказались в скором времени в тепле шерстянной мантии нашего учителя.

Сам учитель сразу же уснул, и лишь по тихому сопению можно было понять, что он не умер. Парни, после небольшого диалога, тоже приняли решение немного поспать, чтобы восстановить силы, потраченные во время своей разминки.

Один только попаданец сел вместе со своим гаремом возле спящей мага смерти и весело болтали между собой. Даже до этого уставшие дворянки приняли участие в беседе.

Ну и я не спал — правда, участия в их болтовне я не принимал — лежал в стороне от них, и расслабленно смотрел на то, как парень общается со своими подругами. Настоящая идиллия.

Меня даже кольнула крохотная зависть по отношению к попаданцу — насколько мне мои ребята не были близки и насколько бы я их не знал, я не мог также свободно говорить с ними, быть «на одной волне». Может, это из-за моего возраста я и не могу вести пустой трёп?

А может, это всё потому, что я с ними особо и не разговариваю? Вспоминая время своего обитания в стенах магической школы, я всегда считал своих соотрядников больше детьми, чем такими же людьми, как я. Ведь как я, человек из двадцать первого мира, системный инспектор, человек с великой целью, могу быть равным каким-то крестьянам?

Ей-богу, я больше был похож на нарцисса с раздутым эго, чем на обычного человека.

Да уж, теперь я понимаю, почему большинство попаданцев попадают в тела дворян разных калибров. Если хотя бы каждый второй имел такую же установку о собственном превосходстве, как и я, то они бы не доживали до своих великих свершений — односельчане бы избили и сожгли дом непохожего на них высокомерного петуха.

А ведь я так вёл себя неосознанно, даже не думая, что это может быть неправильно. Настоящее открытие для меня, словно до этого момента я сидел с закрытыми глазами.

Поразительная вещь психика.

Я вновь глянул на попаданца, который рассказывал заезженный в нашем мире анекдот. Девушки же, никогда ранее не слышавшие его, от смеха повалились на мантию. Вот почему у попаданца нет таких проблем с общением? Почему у него не было таких же подсознательных установок, как у меня? Или это я такой удивительный балбес?

— Нет, инспектор. Это всё попаданческая адаптация и избирательная харизма, — Куса была непривычно тихой, поэтому я моментально прислушался к ней, стараясь не упустить ни единого слова, — Бог не может допустить, чтобы его перерожденец стал абсолютным изгоем в обществе — тогда он не сможет выполнить миссию. Однако ему не выгодно и обратная ситуация, когда у попаданца есть множество друзей — менять нити судьбы на начальных этапах богу невероятно трудно — он может влиять лишь на ограниченное число людей. А столько неизвестных факторов, как друзья, пугают бога. Поэтому он, после изменения нитей судьбы нескольких особ, начинает процесс избирательной харизмы — он делает в глазах общества попаданца странным, не от мира всего. При этом нити судьбы здесь не меняются — просто в головах людей появляется не прямая, косвенная мысль, о том, что попаданца стоит либо обходить, либо любить, либо быть по отношению к нему агрессивным.

— А что за попаданческая адаптация? — Мне всегда были интересны объяснения Кусы. Ведь они открывали столько многого, доселе неизвестного мне.

— Человек не может меняться кардинально в столь сжатые сроки. Организм может симулировать изменения, с помощью самообмана и гормонов, и человеку будет казаться, что он поменялся — стал умней, храбрей или разговорчивей. Но это всё имеет работает только на краткой дистанции до первого серьёзного провала. Но при попаданческой адаптации всё не так.

Как ты помнишь, инспектор, переродитель, рано или поздно, начинает самостоятельно управлять попаданцем. Но тут встаёт другой вопрос — сознание самого перерожденца, которое так и не пропадает. А так же его компаньоны, которых уже не получается так просто удерживать. Ведь попаданец выбирается с тем условием, что он полный слабак, который в прошлой жизни стеснялся общаться с любым живым человеком. А может быть по-другому — человек сам по себе бывалый, но у которого имеется множество амбиций и желаний, что он не сумел воплотить. Бывшие военные, пенсионеры или спецназовцы ведь тоже читают книги и хотят удачного перерождения.

— Тут-то в дело и вступает попаданческая адаптация — перерожденец начинает себя вести так, как хотел бы себя вести в повседневной жизни — быть отважным, подвешенным на язык, стать душой компании или же уметь просчитывать на несколько ходов вперёд. Но при этом богом попаданец корректируется под местные нормы, с тем условием, что сам попаданец для других, не своих, будет выделяться как белая ворона. Тем самым переродитель достигает двух целей — скрепляет попаданца с его командой крепче степлера и создаёт для него больше конфликтных ситуаций, чтобы тот усилился и быстрее стал подходящим сосудом для божественных сил.

Да уж, это стоило обдумать. Попаданчество оказалось совсем не таким простым явлением, как мною сперва представлялось — это были не просто божественные хотелки и его скука, а тонкая работа высшего существа в нескольких сложных смежных областях.

Создание нового существа, вживление в него души, психологические аспекты, игра на нитях судьбы — теперь мне действительно верилось, что боги имеют право себя так звать. Интересно, все ли они такие?

Мне вспомнился тёмный дух, которого совсем недавно я пытался уничтожить, и чью кровь вычёрпывал из мага смерти.

А ведь мой помощник говорила о том, что собирается рассказать о нём вечером. Как раз таки самое подходящее время для этого.

— Куса, а помнишь…

— Тёмная тварь, да, — Не успел я договорить, как меня опередили, — Нет, я не читала мысли. Просто ты так громко об этом думал, что не услышать их было просто невозможно. Ну и знаю я, что если спросишь о чём-то, то потом не останешь.

Я немного смутился, даже не понимая, по какой именно причине. Может, мне действительно было стыдно за то, что я так «громко» для девушки думал. А может из-за слов о моей настырности.

— Та тёмная сущность, — Куса принялась давать ответ на интересовавший меня вопрос, и я мигом заткнул весь мыслительный процесс, — Сложно говорить о ней. Думаю, тебя сперва стоит ввести в курс того, как высшие существа в принципе появляются.

Куса ненадолго замолчала, пытаясь сформулировать свою речь. Через минуту она продолжила говорить.

— Человек — существо очень непредсказуемое. Он единственный, кто смог в процессе эволюции достичь таких высот, какие не снились ни одному из других видов животных. В этом ему помогла высшая нервная деятельность. Но его мозг позволил появление ещё одной доселе не существовавшей вещи — духовному миру, где и обитают высшие существа и боги.

— Неужто они все появились просто из головы человека? — Мне не верилось в эту мысль. Да, человек, конечно, могущественен, но не настолько же!

— Не всё так просто, — Согласилась со мною Куса, — Помимо мира материального есть мир энергетический. Именно в нём и существует магическая энергия, которая является основой для любого божества.

— Но как? — Я пораженно прошептал, не в силах понять.

— Например, человек боится темноты. Сперва ему кажется, что там затаился зверь, животное, что-то, имеющее плоть и кровь. Но затем его страх начинает превращаться в нечто абстрактное, и за это цепляется магическая энергия. Затем человек даёт своему страху разум и имя — так и рождается духовное существо. Оно начинает питаться магической энергией, а когда его структура стабилизируется и он принимает видимый глазу облик, существо начинает поглощать мысли и страхи людей.

— Но как же появляются боги? Они намного сложней, чем ночная краказябра, пугающая пещерных людей!

— Не намного, — Поспорила со мной Куса, — Принцип появления схожий, разница лишь в конечном итоге, когда духовное существо должно возвыситься до божества. Однако, инспектор, как становятся богами мне неведомо.

Небольшая волна досады пошла от меня. Впрочем, узнанной информации от Кусы и так было целый вагон, который мне стоило переварить.

Опять во всём виноваты люди! Зато теперь мне понятно, почему сами боги имеют, в большинстве своём, человеческие облики и болеют теми же пороками человечества.

— Так что насчёт тёмного существа? — Стоит вернуть разговор к первоначальной теме, пока меня не понесло.

— Ты же помнишь о духовном мире? — Я кивнул, и лишь потом подумал, как Куса поймёт. Но помощник, непонятным для меня образом, поняла и продолжила, — В нём, помимо божеств и высших сущностей, обитают и мелкие твари. Одна из них — наш приятель. Это магический паразит, который высасывает из призвавшего его всю энергию, а затем либо перенимает его облик, становясь им, либо создаёт новое тело.

— Но почему у такой, по сути, простой твари течёт божественная кровь? — Мой разум сразу же нашёл несостыковку.

— Это значит, что это очень древняя тварь, которую нам удалось обезкровить и лишить сил. Впрочем, это всего лишь передышка — она быстро найдёт способ вернуться, и тогда нам нужно быть вовсеоружии, чтобы уничтожить её раз и навсегда.

— Почему мы не можем её просто изгнать обратно в духовный мир? — Если быть честным, мне не особо и хотелось драться с тварью, способной высосать меня досуха и заменить меня. Конечно, Куса не позволит забрать ей моё тело, но вот второй раз умирать не хотелось.

— Потому что, инспектор, эти твари очень злопамятные и невероятно мстительные. Она знает, что именно ты не позволил высосать мага смерти, и после восстановления, попытается найти тебя и убить.

Прекрасно, теперь у меня появился личный мститель, у которого сама суть его существования — убивать. Великолепно.

Вот почему мне не везёт как попаданцу? На прекрасных дам, легендарные мечи и рояли в кустах? Нет же, наоборот — эти самые рояли падают на меня, намереваясь убить, как одного моего коллегу, перерождённого в другом мире.

Впрочем, не стоит унывать — и у нас, инспекторов, есть свои тузы и дамки в рукавах. А именно Куса, которая для меня и друг, и оберег, и магия в одном лице.

Тут мне подумалось о том, почему в нашем мире не имелась магия. Вроде одни и те же люди, но здесь магией владели. Может, всё дело в интерфейсах?

— Нет, инспектор, дело не в них, — Куса была тут как тут, — в вашем мире тоже была магическая энергия, духовный мир и божества. Все они были и существовали, до тех пор, пока не появились первые монотеистические религии.

— Они-то здесь причём? — Я удивлённо спросил Кусу. Вот что-что, а заподозрить других богов я не мог.

— Люди верят в одного бога, и он питается их мыслями, страхами и желаньями, заполняя всё больше и больше места в духовном мире. Самым первым был Заратустра со своим зороастризмом и созданный его мыслями богом Ахура-Мазда. Однако, даже при его существовании, люди всё ещё владели магией и заклинаниями.

Поворотным моментом в этой истории стало расцвет христианства и падение Римской империи. Конечно, помимо Христа на планете существовали и другие крупные верования — в обеих Америках, в Евразии, Африке и Океании. Но именно под влиянием христианства в мире стали рождаться всё меньше и меньше владеющих магией. А дальнейшая экспансия верующих в Христа по всему миру и уничтожение других верований и вовсе стали последними гвоздями гроба магии, ведь один бог забирал почти всю магическую энергию.

— Да, после раскола и ослабления христианства и появления других религий, в мире стали вновь рождаться маги, но в гораздо, гораздо меньших количествах, чем раньше. Ведь эволюционно люди не лишились магических каналов и клапанов, лишь перестали ими пользоваться.

Да уж — дела. Голова грозилась лопнуть, как перезрелый арбуз. Поэтому я решил больше ничего не спрашивать Кусу, и просто смотрел в небо.

Как-то не было у меня времени и потребности просто посмотреть в небо, просто обдумать всё, что произошло со мной.

Однако, через пять минут такого времяпрепровождения, я сел на мантию, и посмотрел на попаданца.

Он весело смеялся и сидел в окружении своих подруг, словно они были знакомы между собой всю свою жизнь. Я тяжело вздохнул. Он уже в этом мире был привычным элементом. Впрочем, это же всё божественные махинации и попаданческая адаптация, как мне объясняла Куса.

Но от этого было не менее муторно смотреть на радующегося мелочам молодого парня, у которого впервые в жизни всё было радостно. В окружении настоящих красавиц, что не считали его странным или скучным, а весело хохотали над его шутками и историями, и сами рассказывали свои забавные моменты. Ну не мечта ли?

Я встал с мантии учителя и пошёл чуть вглубь леса, туда, где пару часами ранее тренировались Амаш и Рут. В голове было много мыслей, что тяжело ворочались и давили на душу.

О моей работе, целях жизни, попаданце и мне самом. Ведь я никогда не хотел такой жизни. Да что там говорить — я даже не намеревался уезжать из своего родного города.

А тут — новый, неизвестный мир со своими жестокими правилами и чуждыми порядками. Он требовал от меня быстрых решений, которые я не мог ему дать.

Мне хотелось избавиться от этих навязчивых мыслей, что летали в моём разуме как раздражающие слух мухи. И в этом мне лучший помощник — хорошая тренировка.

Всё так и оказалось — сперва короткая, но интенсивная разминка, затем повторение главных стоек, и под конец небольшой бой с тенью, чтобы разогнать застоявшуюся в молодом теле кровь.

После такого мне даже захотелось спать. Я решил не сопротивляться естественному позыву организма, и только укрывшись, сразу же задремал, как младенец.