Системная операция

Глава 21

Звуки битвы были слышны от гаража. Я выскочил стационару и был вынужден сразу, буквально с разгону, вступить в схватку. На меня навалились сразу трое зомбаков. К счастью, они были где-то второго, может быть третьего уровня, и уступали мне практически во всем: во всяком случае, силы, ловкости и скорости у меня явно было больше.

Ударом ноги я откинул одного из них в сторону, одновременно полоснув второго по горлу. Оттолкнув пытающего зажать страшную рану неигрока, отчего тот, суча ногами завалился на землю, я резко развернулся к третьему, которому всадил кинжал в сердце. Только когда он упал, я шагнул к самому первому, который уже поднимался на ноги.

Это был Никитин, мой сменщик. Надо же, успел прилететь со своего отдыха, и вляпался с головой во все это дерьмо. Он шагнул ко мне, а я в который уже раз убедился, что убивать того, с кем был знаком, с кем работал, отмечал рождение сына, и готовил себе на замену, не просто сложно, а очень сложно. Если бы вместо никому не известной Ленуси Система хоть немного напряглась и сделала боссом, вот, хотя бы Никитина, который бы со мной говорил, рассказывал, как он в первое время испугался, то хрен бы я победил. Вот и сейчас, он пер на меня, выставив перед собой руки, с длинными изогнутыми когтями на пальцах, а я смотрел на его затянутые бельмами глаза и страстно мечтал добраться до той падали, которая все это устроила. Я бы задушил ее просто руками, даже, если бы меня в этот момент резали ее миньоны.

— Леша, осторожней! — крик Кати привел меня в себя. Я моргнул, прогоняя нахлынувшее наваждение. Никитин был уже близко, и я перехватил поудобнее кинжал, приготовился встретить его. — Сзади! — вот едреный корень! Я упал, пропуская над собой удар ножом. Какая-то дамочка, воспользовавшись тем, что я отвлекся на Никитина и практически выпал из реальности, решила меня слегка освежевать, причем со спины.

А Катерина молодец, заметила. Вот только какого черта она здесь вообще делает?

Вскочив, я перехватил дамочку за запястье и что есть силы толкнул в сторону Никитина. Вообще-то я не рассчитывал на подобный эффект, но к моему удивлению произведенный маневр сработал: нож дамочки точно вошел в грудь Никитина, в то время как все десять когтей глубоко увязли в ее теле, разрывая мягкую плоть. Они так и упали, навеки сцепленные друг с другом, куда там легендарным любовникам. Но любоваться получившейся картиной, как и анализировать, не было времени, потому что зомбаков оказалось как-то многовато. По моим прикидкам, здесь были все, кто сумел вырваться из подвала, повинуясь воле босса, которая явно приказала начать, как эта сука там выразилась, жатву.

Дальнейшее слилось для меня в бесконечную мешанину когтей, ножей, пару раз мимо проносились лезвия скальпелей.

Я уже чувствовал, что не выдерживаю, начинаю уставать, все-таки, несмотря на преображения, далеко не мальчик. Пот заливал глаза, а судя по тому, что левая рука уже давно висела вдоль тела, мне в нее прилетело, и прилетело весьма прилично. Хорошо еще, что в пылу боя я не ощущал боли. Точнее, она была, но шла фоном, лишь иногда напоминая о том, что с моим телом что-то не так, острыми прострелами, от которых я только крепче сцеплял зубы и начинал избавлять свой клан от поголовья зомбаков с удвоенной силой.

Я уж плохо соображал, кого я бью, и есть ли среди моих противников кто-то хотя бы условно живой. В очередной раз замахнувшись окровавленным кинжалом, который уже с трудом удерживал в руке, потому что рукоять скользила и так и норовила вырваться, я внезапно увидел перед собой знакомое лицо. Как мне удалось погасить инерцию замаха, одному Господу богу известно.

— Все, все уже закончилось, — Катя перехватила мою руку и с усилием разжала пальцы, заставляя выпустить оружие. — Пошли, тебя надо перевязать и заштопать, — она отвернулась и еле слышно всхлипнула.

Вот тут на меня и навалились и усталость, и боль в полной мере. Я позволил себе опереться на нее, как на костыль, и негромко застонать. Меня тут же с другой стороны обхватили за талию чьи-то руки, а руку закинули за плечо, судя по всему мужское, но кто конкретно помогал Кате меня тащить, я так и не понял, балансируя на границе бессознательного состояния.

Дальнейшее воспринималось урывками. Я слышал голоса и сначала никак не мог понять, а ком они говорят.

— Рука, не сломана, просто в локте вывихнута. Подержи его, я сейчас вправлю, — на меня наваливается чье-тот тело, женское, округлое во всех положенных местах, рывок за левую руку, ту самую, которая в конце бойни перестала работать, резкая боль, от которой я не сумел сдержать вскрик. Вскоре пришло осознание, что рука уже не беспокоит. Да и в мозгах заметно прояснилось.

— Меня больше рана на спине беспокоит, — напряженный женский голос, который я, через пару мгновений узнал. Катя, что ты пытаешься сделать, ты не хирург, а мне, судя по всему, нужна помощь именно хирурга.

— Да порез простой, но пару швов давай наложим, — ага, это Рогов, значит, хирург все же рядом со мной есть. — Вообще, у меня такое чувство, что у него больше истощение какое-то. Будто батарейки сели.

— Не мели чушь, зашивай лучше, — меня перевернули на спину, и я поморщился, когда Рогов начал обрабатывать тот самый порез, про который шла речь.

— Ты получил седьмой уровень, Филин, — о, давненько я ее не слышал. Но, уровень повысился… Сколько же неигроков там было?

— Сколько же я сумел укокошить, чтобы уровень получить? Или это от того, что задание выполнил? — Система не ответила сразу, она словно задумалась, но ведь такого точно не могло быть вообще никогда, не так ли?

— Ты победил достаточно неигроков, чтобы повысился уровень. У тебя два очка навыков, будешь использовать?

— На интеллект и ловкость, — неужели мы не выполнили задание и локация все еще законсервирована? Неужели все жертвы были напрасны?

— Принято. Таблицу показать?

— Да на хрена она мне сдалась? — я даже мысленно сумел процедить, словно сквозь зубы. — Я выполнил задание? Локация открыта?

— Нет. Задание не выполнено, — на этот раз Система не задумывалась, не зависала и ответила сразу же.

Я так и знал, у меня было предчувствие, что уничтожение босса и очистка локации от неигроков не является условием выполнения этого гребанного задания. А теперь я вообще не знаю, с чего начать. Как его выполнить, если я понятия не имею, с какого бока подойти к этому выполнению. У меня нет ни единой дельной мысли.

— Алексей Владимирович, вы там как, живы? — Рогов спросил это, наклонившись к самому уху.

— Ты еще чем-нибудь ткни мне в бок, чтобы проверить, — я с трудом перевернулся на спину, и поморщился, почувствовав боль, которая до этого почти не ощущалась.

— Вы бы поосторожней, Алексей Владимирович, все-таки царапина глубокая. Да и руку не помещает зафиксировать. Я вывих-то вправил, но пару дней хотя бы косынку поносить надо.

— Я знаю, Вася, и, спасибо. Черт, вообще плохо помню последние минуты. Рассказывайте, что произошло, какие у нас потери, и общие перспективы. — Опершись на стол здоровой рукой, я сел, отмечая про себя, что раздет только сверху, значит, то, что снизу чисто теоретически не пострадало. — Катерина, выходи, я знаю, что ты где-то здесь спряталась. Будешь Васькин рассказ контролировать и дополнять. А прежде ответить мне, отрада моих дней, какого фаллеса ты делала в самой гуще бойни? Какие гребанные черти надоумили тебя вообще выйти на улицу, когда началась заварушка?

— И ничего я не спряталась, — Катя вышла из-за моей спины, вздохнув, забралась на высокий операционный стол и села рядом со мной. — Я не могла просто так стоять и смотреть. У меня хоть какой-то уровень был, а у многих, и мужчин в том числе, вообще нулевой. Это действительно бойня была. И я старалась не в самой гуще находиться. Так, на периферии держалась, одиночек отлавливала.

— Я так и понял, — я долго смотрел ей в глаза, прежде, чем добавить. — Какой у тебя сейчас уровень?

— Четвертый.

— Угу, на периферии она стояла, я тебе верю. Катя, если ты еще раз выкинешь такой финт, то мы попробуем плетку.

— Ха, а я знал, что вы теперь вместе, — хохотнул Рогов, смотрящий на нас с любопытством.

— Думаю, что не только ты такой наблюдательный, — я ответил, продолжая гипнотизировать взглядом девчонку. — Катя, ты меня поняла?

— Да, поняла! — она взвилась.

— Очень хорошо, — кивнув ей в ответ, я посмотрел на Рогова. — Начинай.

— Да что тут рассказывать? — Васька не удержался и сплюнул в лоток. Надо же, не на пол. Все-таки то, что мы в последнее время используем операционную почти по назначению, вернуло ему часть утраченной ответственности. — Этот опездал, я знаю, что о покойниках только хорошо можно, или ничего, не надо меня одергивать, — огрызнулся он на попытку Катерины донести до него эту простую истину. — Просто у меня на него не хватает хороших слов, даже на мертвого, и ты сама слышала, что Алексей Владимирович велел мне рассказывать. Так вот, этот лапениум, все сделал наоборот, словно целью задался как можно тщательнее проигнорировать, а то и исказить ваш приказ. Я как раз неподалеку был, на пищеблоке. Мы с Катькой пытались разобраться, что из продуктов имеется в запасе и в каком количестве, чтобы примерное меню составить. — Я невольно покосился на Катю, вспомнив, чем мы с ней занимались на пищеблоке. Она в ответ бросила быстрый взгляд в мою сторону и ее щеки слегка порозовели. Рогов, которого захлестнуло негодование, вызванное воспоминаниями, не обратил на ниши переглядывания никакого внимания, продолжая рассказ. — Раздался дикий крик, и мы выскочили на улицу. Этого недоумка просто смели, и на улицу из прачки вываливали все новые и новые зомбаки. В общем, мы решили время зря не терять и бросились сюда.

— Я дверь успела запереть, не переживай, — быстро добавила Катя.

— Вот за это я переживаю меньше всего, — я снова повернулся к Рогову.

— Откуда ты узнал, что он не выполнил моего приказа и не усыпил большую часть сегодняшнего зверинца, прежде, чем дверь открывать?

— Другие бойцы сказали. Они выбрались вслед за зомбаками. Думали, что какой-то сбой произошел, а оно вон как оказалось. Почему так происходит, Алексей Владимирович? — я долго смотрел на него, затем медленно ответил.

— Потому что всегда найдется идиот, который будет думать, что умнее и прошареннее других, а также о том, что он личность и выполнять, казалось бы, простые приказы ему вера не позволяет. Только вот, чаще всего все эти правила и запреты написаны кровью, только понять это доступно не всем: не суй пальцы и шпильки в розетки, не дразни львов и не приближайся к клеткам, не несись по трассе, будто у тебя понос, и ты в сортир боишься не успеть, не обгоняй, если точно не уверен, что на встречке никого нет. Таких правил много, и они все вполне доступны для понимания, но, как это часто выясняется, половина населения земного шара не в состоянии их усвоить. И от этого гибнут люди, Вася, чаще всего те, кто как раз-таки все понимает, вот только сделать ничего не может.

— Но ведь был приказ… Ваш приказ, — Рогов протер лицо.

— Вася, даже в армии командиры постоянно сталкиваются с определенной формой тупорылости и недосмотра психиатров, — я соскочил со стола и повел плечами, кажется, я прав насчет того, что с возрастанием уровня регенерация идет быстрее, во всяком случае, рана на спине уже не болела, а чесалась. — Вот как ты думаешь, зачем в той же армии существует традиция заставлять выполнять солдат бессмысленные, чаще всего кажущиеся идиотскими задания, ну, не знаю, типа покраски травы? Просто потому, что ротные все сплошь мудаки с комплексами бога и латентные, а то и не латентные садисты, которые надрачивают на бедных мальчиков, получая от этого неземное удовольствие?

— Ну-у-у… — Рогов явно растерялся.

— Понятно, — я повернулся к Кате. — Почеши мне спинку, а то, похоже, у меня крылья начали расти. — Она хмыкнула и начала легонько массировать скованные, кажущиеся деревянными мышцы.

— И почему же? Зачем их заставляют все это делать? — Васька не смотрел на меня, бездумно перебирая инструменты в лотке.

— Да что точно знать, что, если возникнет такая необходимость, твой приказ будет выполнен в полной мере, без получасовых уточнений, торговли и ссылками на то, что солдат тоже личность и имеет право. И что приказ выполнится именно так, как был озвучен, а не с художественными допущениями. Пойми, Вася, иногда по другому никак нельзя. Сколько раз тебя били по рукам, когда ты только начинал работать? Сколько раз одергивали, говоря, что то, или иное твое действие может привести к смерти больного на столе? Не тушуйся, нас всех так били. И орали, похлеще, чем тот прапор. Потому что у него трагедия в перспективе, а за столом — вот она, достаточно лишь кончиком скальпеля сосуд чуть тронуть. Или ты думаешь до сих пор, что мы салфетки и зажимы пересчитываем перед тем как из полости выйти, копаясь в кровище и в гное, которые в тазу плавают просто так? Сколько случаев было, когда такие вот самоуверенные пренебрегали этим простым правилом и приходилось в скором времени снова человека резать, чтобы эту злосчастную салфетку убрать? Еще раз повторю, каждое такое правило, чаще всего написано кровью, и за каждым стоит человеческая жизнь. Тот парень, как там его звали, я уж и не помню, — я потер лоб. Действительно не помню, стар я все-таки, пенсию не просто так придумали. — Тот парень нарушил мой приказ. Он или его неверно исполнил, или вообще саботировал, решив, что знает и умеет больше, чем я. И это, несмотря на то, что мы уже опробовали метод и он видел его результативность. А самое главное, он был уверен, что сможет справиться с ситуацией. Не справился. Бывает. Вот только из-за него погибло много людей, которые к его демаршу не имели никакого отношения. — Я повернулся к Кате и поцеловал ее в лоб. — Спасибо, дорогая, так гораздо лучше. А теперь, пошли обойдем периметр. Что-то мы упускаем. Что-то важное.

— Если бы тот парень выжил…

— Я бы его убил, — я ответил довольно равнодушно, уже привычным жестом застегивая на руках наручни, в то время, как Катя помогала надевать броню. В отличие от того кретина, я все же гораздо более обучаем, и стараюсь не совершать больше таких ошибок, как выход куда-то без всех своих причиндалов.

— Боссом был Максим Юрьевич? — спросил Рогов уже из предоперационной, бросая использованные инструменты в раковину. Медсестер у нас не было, приходилось самим обрабатывать.

— Нет, — я покачал головой. — Им оказалась хорошенькая девочка с огромными глазами Бэмби.

— Ну, если бы я встретил такую вот девочку в морге, когда вокруг полчища зомбаков ходит, то, как минимум обосрался бы, — Рогов хмыкнул и щедро плеснул в емкость остро пахнущую жидкость из стоящей под раковиной бадьи. — Это же просто классика.

— Как стерилизовать будешь? С автоклавом только Елена Карловна могла нормально договориться, — Катерина с любопытством смотрела на Ваську, который занимался несвойственными ему делами.

— Прожарю, — он пожал плечами. — В интенсивке вроде сухожаровой шкаф стоял, вполне рабочий. А, Алексей Владимирович?

— Вроде стоял, — я слегка завис, когда он упомянул интенсивку. — А ведь у меня там пациент на трубе. Я совсем про него забыл. Глянешь, что там с бедолагой?

— Конечно, без проблем, — Васька пожал плечами. Надо же, я действительно забыл про Демидова. Интересно, он там жив вообще? Но идти и проверять не хотелось. Как не хотелось вообще никаких напоминаний о прошлой жизни, в которой я спасал жизни, а не отнимал их.

— Ну что, составишь мне компанию? — я согнул руку в локте, обращаясь к Кате.

— Это свидание? — она улыбнулась и положила пальчики на наруч.

— Почти. Совместно с мозговым штурмом. Ты же не против?

— Нет, я только за, — и мы вышли из святая святых, чтобы обойти периметр вдоль забора. Может там действительно дыра какая-нибудь есть, и всего-то, и нужно, это пробить ее так, чтобы вылезти суметь.