Система Геном. Том 1

Глава 12 Арена. Часть 1

Нас заковали в странные наручники — какие-то корни, мать их, сплетённые в тугие браслеты, что, к их чести, держались крепче стальных кандалов. Мы ковыляли по одинаковым коридорам, как стадо на убой, в неизвестном направлении — свет тусклый, стены гладкие, как будто вылизанные, и ни черта не понятно, куда нас тащат. Даже мой скан местности, который я так гордо юзал в джунглях, тут обосрался — сигнал отскакивал от стен, как резиновый мячик от бетонной плиты, не давая ни намёка на карту.

«Ну, булыжник вроде оклемался чуток», — думал я, косясь через плечо на Тах’Рахта, что плёлся позади. Его каменная туша выглядела получше, чем полчаса назад, когда он был похож на груду щебня после взрыва. — «Спасибо, мужик, выручил!» — кивнул я ему, и он, как будто уловив мою мысль, кивнул в ответ, чуть не задев башкой потолок.

Рахт топал за мной тяжёлой, но уверенной походкой — каждый шаг отдавался глухим стуком, как будто кто-то ронял булыжник на бетон. Тайла всё-таки подлатала его своей магией — раны на его каменной башке затянулись, кровь больше не текла, хотя шрамы остались, как зарубки на старом дубе. И эта её магия — штука занятная! Она просто приложила руки, и всё — кожа начала стягиваться, как будто кто-то невидимый зашил его на скорую руку. Не будь у меня «нановосстановления», она была бы просто незаменима… Бляха-муха! Так у меня ж его теперь считай и нет, с этой выработкой энергии, как у дохлой батарейки!

«Система! Я вообще смогу использовать „нановосстановление“ с этой хренью?» — мысленно рявкнул я, чувствуя, как внутри всё сжимается от дурного предчувствия.

Ответ положительный.

Фух… Выдохнул, аж пот с железного лба потёк. Уже начал думать, что совсем в заднице оказался.

Максимальный потенциал фонового умения «нановосстановления» при текущей выработке энергии: 0.005 ед./мин.

«Спасибо, твою мать за ногу!» — бросил я, закатив глаза.

Это ж, по сути, вообще ни о чём! М-да… Теперь стоит задуматься: а может, её магия работает и на киборгов вроде меня? Надо бы проверить, если выживем, конечно.

Шагая по этим бесконечным коридорам, я наконец начал замечать перемены в своём теле — и чёрт, это было круто, даже несмотря на всю боль! Во-первых, выглядело оно теперь иначе: руки, ноги, торс — всё покрыли мелкие тёмные чешуйки, как древняя броня, выкованная каким-то мастером-маньяком. Каждая чешуйка плотно прилегала к другой, повторяя изгибы тела, как вторая кожа — только стальная, и с блеском. Во-вторых, я стал легче — потеря двенадцати кило не могла не сказаться. Ещё в том прыжке против альвов я почувствовал, как тело стало шустрее, как будто скинул рюкзак с кирпичами. Надо бы эту виверну до максимума прокачать — защита, скорость, всё в одном флаконе!

«Даже если это будет больно, как будто меня живьём на гриле жарят… Ох, мать твою…» — уже не так бодро подумал я, вспоминая, как меня недавно выворачивало от адаптации.

— Эй, Ворион, ушастый мудак! — крикнула Тайла впереди меня. Она шагала прямо передо мной, а дальше, во главе нашей печальной процессии, топал этот самый остроухий ублюдок.

«Мне кажется, она его знает… Даже когда он ввалился в камеру, сразу к ней по имени обратился, как к старой знакомой», — подумал я, прищурившись.

— Закрой свой поганый рот и иди молча! — рявкнул он в ответ, даже не оборачиваясь, но голос его был грубый, как наждачка по ржавому железу.

— Пошёл в задницу, козёл! — отрезала Тайла, не сбавляя шага.

«О, это по-нашему, по-русски, с душой!» — усмехнулся я про себя, чуть не заржав в голос.

— Тайла, если продолжишь выёживаться, выйдешь на арену в таком виде, что даже твой братец не узнает твою размазанную рожу… — проговорил он, и в голосе его сквозила угроза, холодная, как лезвие кинжала у горла.

— Не заливай, ушастый! Ты мне ничего не сделаешь! — откровенно глумилась она, будто дразнила его, как школьница старшеклассника. — Даже ведя меня на эшафот, ты боишься моего брата, как побитая собака!

— Твой брат мёртв! Как и все ваши гребаные повстанцы! — ядовито выплюнул он, и в его тоне было столько злобы, что я прям почувствовал, как яд капает на пол.

«Повстанцы? Мятежники? Интересно… Похоже, у короля не всё так гладко в королевстве, если есть те, кто ему в глотку вцепиться хочет, — думал я, шагая дальше. — И эта Тайла — не просто остроухая девка с характером. Раз угрожает братцем, он явно не мелкая сошка. Предводитель, что ли?»

— Ооо, нет, поверь, он найдёт тебя и сдерёт с тебя шкуру, как с кабана, когда узнает, что ты тут вытворяешь… — продолжила она, и в её голосе было столько уверенности, что я прям представил, как этот братан сдирает с Вориона кожу, как с зайца, и вешает сушиться на солнышке.

— Ха-ха! Говори что хочешь, но… — начал он, но я влез, как всегда не вовремя:

— Нет! — перебил я. — Братишка ушастой ничего не сделает!

— Ублюдок железный! — взвизгнула Тайла, обернувшись ко мне с таким взглядом, будто сейчас кинжал в меня метнёт.

— Ведь я буду тем, кто сожрёт тебя с бобами и бокалом кьянти, Вориончик! — закончил я, ухмыляясь, как Ганнибал Лектер.

— А ну заткнулись оба, придурки! — рявкнул Ворион, и я заметил, как он сжал кулаки, а в голосе его зазвенела сталь.

И тут впереди показались ещё пятеро альвов и конец коридора — узкий, как бутылочное горлышко, но ведущий к чему-то большому. Вот и финишная прямая перед смертью, ха!

— Открыть дверь, корм идёт на убой! — приказал Ворион, и его голос эхом отскочил от стен.

Дверь тут же поползла вверх, исчезая в потолке с тихим шипением, как люк в каком-то космическом корабле. За ней открылось тёмное помещение — мрак, мать его, такой густой, что хоть ножом режь. Ворион остановился перед входом, как и остальные альвы, будто боялись туда соваться.

— Заходите, это ваш дом до смерти. Ну, то есть на ближайшие пару часов, — решил он пошутить, скалясь, как гиена над падалью.

— Ушастый, не забывай, Тауриэль выбрала гнома, а не Орландо Блума, хе-хе! — бросил я, проходя мимо и хлопнув его по плечу, хотя рука в корнях не дала нормально приложиться.

И услышал позади тихий бас Тах’Рахта:

— Эльфиюка…

Ха-ха! Булыжник в деле, мать его!

Комната оказалась здоровенной — квадратная, без окон и дверей, как наша камера, только раз в десять больше. Но тут был чёткий стык на дальней стене — огромный, как ворота в ангар, через который фура бы проехала, не задев бортами. По бокам вдоль стен тянулись стойки и стеллажи, заставленные оружием — древним, на первый взгляд, но в местном стиле: кристальные мечи с голубоватым отливом, копья, что сияли, как застывший лёд, луки с натянутыми тетивами, арбалеты с болтами, что блестели, как стёкла в солнечный день. Рядом — стеллажи с обмундированием, но не те крутые экзоскелеты, что я видел у альвов. Это было что-то вроде старинных доспехов, только на их манер — с вкраплениями кристаллов, древесных пластин и каменных вставок, будто кто-то скрестил рыцарскую броню с лесным духом.

— Собирайтесь, скоро сражаться, — бросила Тайла, уверенно шагая к одному из стеллажей и заплетая свои длинные волосы в тугую косу.

— Твой брат — повстанец? На этой планете восстание? — спросил я сходу, не теряя времени, пока она копалась в доспехах.

Она взяла какие-то латы, начала развязывать завязки, подгоняя их под себя, как профи, что сто раз это делал.

— Да, повстанец, именно так, — начала она, и голос её задрожал от злости. — Этот ублюдочный король продаёт альвов шайянской сучке за технологии и ресурсы, оправдывая это какой-то хренью, что для альва честь погибнуть в бою! За последнее десятилетие численность альвов сократилась на двадцать процентов из-за его поганых сделок! — с ненавистью выплюнула она, срывая с себя верхнюю одежду — простую рубаху из какого-то странного материала, что шуршал, как сухие листья.

— Ты про Кайриту, что ли? — вспомнил я, пока её рубаха соскальзывала на пол, обнажая бархатную спину — подтянутую, с плавными изгибами, как у статуи, только живой и двигающейся.

Моё железное сердце на миг дало сбой, ускорившись, как будто я всё ещё человек, а не куча железа с проводами.

— Да, она отвечает за этот галактический сектор в сборе рекрутов являясь одной из глав, — ответила Тайла, натягивая доспехи. — И её смерти я желаю почти так же сильно, как смерти короля…

— Но если его политика такая дерьмовая, почему его до сих пор не свергли? — спросил я, решив пройтись вдоль стеллажей, осматривая оружие, хотя, если честно, просто хотел отвлечься от её тела, что маячило перед глазами, как приманка.

— Да о чём ты вообще⁈ Думаешь, мы не пытались, придурок⁈ — вдруг взвилась она, чуть не швырнув в меня латами. — Ему больше тысячи лет! Он веками впитывал энергию планеты! Он безумно силён!

— Больше тысячи лет? Это как вообще возможно? — опешил я, глядя, как Тах’Рахт крутит между пальцами кристальный меч, будто это спичка, а не здоровенный клинок.

— Альвы живут долго, куда дольше других в галактике, — пояснила она, чуть успокоившись. — Несколько веков для нас — нормальный возраст. Те, с кем мы дрались в первый раз, — им по сорок-пятьдесят лет. Малолетки по меркам альвов, потому и занимаются такой дерьмовой работой — охраняют, таскают пленников.

«Значит, и вправду, как в фильмах… Прикольно, мать его, — подумал я, потирая подбородок. — А сколько же тогда…»

— А тебе сколько? — вырвалось у меня.

Она как раз завязывала последний шнурок на боку, повернулась ко мне. Её украшали изогнутые доспехи — анатомические, с вкраплениями ярких камней и древесных пластин. Юбка — с каменными накладками из блестящего обсидиана, поножи — переплетение корней и прозрачных кристаллов. Настоящая валькирия, с характером, как у бешеной кошки!

— Мне? Лучше не знать, железка, — улыбнулась она, но в глазах мелькнула искра — то ли насмешка, то ли что-то ещё.

— Ладно, как скажешь, — согласился я, пожав плечами. — Ты думаешь, твой брат жив? Тот ушастый сказал…

— Жив! — перебила она резко, как выстрел. — Поверь, он жив, я это знаю!

— Он силён? — уточнил я, прикидывая, насколько он может быть козырем.

— Его дух куда сильнее тела, — сказала она, и голос её стал тише, с ноткой печали. — Он тот, кто способен объединять других, вести их, дарить им веру. Это куда важнее его личной силы.

Тут я с ней согласен на все сто. Каким бы ты ни был монстром, в одиночку войну не выиграешь. А люди идут не за кулаками, а за надеждой — за тем, кто может зажечь огонь в груди, даже если сам еле стоит.

— Ты одеваться будешь? Оружие может возьмёшь? — спросила Тайла, вкладывая кристальный клинок в ножны с ловкостью, будто всю жизнь этим занималась.

— Вот моё оружие! — с ухмылкой показал я кулаки, стукнув ими друг о друга, как в старые добрые времена перед боем.

— И поё! — вторил Тах’Рахт, поднимая свои каменные кулачищи, как два молота.

— Как хотите, придурки, — пожала она плечами, засовывая за пояс ещё пару кинжалов. — Кстати, твоё тело… оно изменилось, железка.

— А! Гены чёрной виверны заиграли, ха-ха! — заржал я, хлопнув себя по чешуйчатой груди.

— Как ты можешь ржать? Мы ведь скоро сдохнем! — возмутилась она, глядя на меня, как на психа.

— А что ещё делать? Умрём и умрём, смерть — дело не такое уж страшное. По крайней мере, если это ты сам, а не близкие, — пояснил я, пожав плечами, как будто говорил о погоде.

— Ну и псих же ты…

— Мне это часто говорили, привык уже, — согласился я с ухмылкой.

— Значит, слухи — правда? — спросила она, прищурившись, и тут же уточнила: — Что есть какие-то регенераты — киборги, не киберниды, способные пожирать врагов и забирать их силу?

Пожирать? Ну, я ведь сам так и сказал — «сожру с бобами». Слово подходящее, чёрт возьми.

— Ну да, — просто ответил я, почесав затылок. — Значит, обо мне уже байки ходят?

— Не так много. Слухи, легенды даже, — начала она, задумчиво глядя на клинок в руках. — Тот, другой, зовёт себя «Тринадцатый». Служит Кайрите, но, насколько знаю, он что-то вроде посла.

— Чьего посла? — переспросил я, прищурившись.

— Их зовут Первая партия. Отряд, гильдия, сборище — называй как хочешь. Они часто лезут в войны, играют на разных сторонах. По сути, наёмники, но не подчиняются ни одной корпорации. При этом держат какие-то связи с шайянами, — рассказала она, и голос её стал тише, как будто она сама пыталась сложить эту головоломку.

Но яснее не стало. Есть кучка «деструктивных» регенератов, похоже, сильных и известных в своих кругах. Цели их — тёмный лес, но вряд ли они совпадают с планами системы. Мои сородичи, мать их, в полном смысле слова!

«Про них надо узнать побольше… — думал я, шагая вдоль стеллажей. — Уверен, они знают всех с человеческим геномом, а то и собрали его сами. Но судя по этому уроду Тринадцатому, я для них сейчас — букашка под ногой, которую можно раздавить и не заметить».

— ВНИМАНИЕ! ВОИНЫ! ПРИГОТОВЬТЕСЬ! — прогремел оглушительный голос, разнёсшийся по всей комнате, как гром над полем. — ВЫ ИЗБРАННЫ ЯВИТЬ СИЛУ И ВОЛЮ! ПОКАЗАТЬ ВЕЛИЧИЕ!

И тут громадная часть стены задвигалась, уползая вверх с низким гулом, как шлюз в каком-то космическом ангаре! В глаза ударил яркий свет — слепящий, как прожектор в лицо на допросе! Я прикрыл их рукой, и голос снова зашумел, как сирена:

— АРЕНА ЖДЁТ ВАС! СЛАВА ЖДЁТ ВАС! СМЕРТЬ ЖДЁТ ВАС!

— Звучит прям многообещающе! — бросил я, ухмыляясь.

— Ага, очень, — согласилась Тайла, сжимая клинок так, что костяшки побелели.

— Очепь! — вторил Тах’Рахт, сжимая кулаки с треском, как будто камни друг о друга тёрлись.

— Идём, придурки, — скомандовал я, и мы двинулись на свет.

Коридор был недлинный, но широкий, как взлётная полоса. Скоро мы оказались на громадной арене — Колизей бы обзавидовался! Только мои ожидания тут же пошли прахом. Никакого песка, пропитанного кровью, — вместо него джунгли, настоящие, с густыми деревьями, лианами, что свисали, как верёвки, и кустами, что шуршали от ветра. По кругу раскинулись трибуны и ложи — альвы заполнили их под завязку, их крики доносились приглушённо, как будто они сидели за толстым стеклом. И я увидел небо — чистое, синее, манящее. План «Б»!

«Система, есть шанс свалить на крыльях Высшего Сирона? Проведи анализ!» — мысленно попросил я, прикидывая, как бы рвануть отсюда к чертям.

Анализ начат.

— Приветствую вас, воины мои! — раздался громкий мужской голос, и я повернул башку к его источнику.

— Ублюдок… — процедила Тайла сквозь зубы, и я понял, что это неспроста.

На краю центральной ложи — здоровенного балкона, что нависал над ареной, как трибуна диктатора, — стоял высокий альв в кристальной короне, что сверкала, как лампочка на сто ватт. Руки он положил на перила, разодетый в серебряную мантию, что струилась, как жидкий металл, а его длинные серебряные волосы стекали по плечам, будто реклама шампуня.

«Джигурда уже не тот…» — подумал я, сдерживая ржач.

— Сегодня вы явите свою силу на радость мне — вашему любимому королю! — вещал он с таким благоговением в голосе, что аж мурашки по спине побежали, но не от восторга, а от…

«Нет, ну можно было бы пооригинальнее сыграть? Почему короли вечно такие идиоты с пафосом?» — думал я, ощущая, как испанский стыд подкатывает к горлу.

— Сегодня с нами особые гости! — он театрально развёл руками, как плохой актёр в дешёвом спектакле.

И тут я заметил ещё двоих рядом с ним: этот гребаный «Тринадцатый», что стоял с рожей, будто ему должны миллион, и какая-то странная тварь. Почему вокруг столько странных тварей, мать их⁈ Она походила на женщину, но с явным змеиным уклоном — и это не просто слова! Тонкие глазки-щелки, сплюснутая голова, широкий змеиный капюшон, что расходился за спиной, как у кобры перед броском. По бокам от висков торчали два отростка — длинные, шевелящиеся. Мерзость, от которой аж желудок скрутило! Русы в своё время с ящерами разобрались, а тут, целый зоопарк!

— Это Кайрита… — прошептала Тайла, и голос её дрожал от злобы.

— Почему она выглядит как змея? — вырвалось у меня.

— Потому что все шайяны так выглядят, — дала она очевидный ответ, как будто я должен был это знать с пелёнок.

А, ну спасибо, кэп! А король тем временем продолжал заливать:

— Госпожа Кайрита ищет новых рекрутов! И сегодня гордые воины альвов покажут, на что способны! — гремел он, и голос его разлетался по арене, как эхо в горах. — Но прежде…! — он выдержал паузу, прям как в дешёвом кино, где сейчас должен быть барабанный бой. — Развлечение!

РАА-АА-РАА!!! По арене прокатился громогласный рёв, от которого волосы бы встали дыбом, будь они у меня! Его издала какая-то тварь с той стороны джунглей — знакомый до мурашек звук, что пробрал меня до железных костей!

— Альвийка-изменница! Сестра предателя Хейла! Мерзкого изменника своему королю и народу! — с отвращением орал король, позабыв про всё своё величие, как будто спустился с трона в подворотню. — И два вторженца на земли альвов! Убившие прекрасных существ и напавшие на доблестных служителей народа!

— Серьёзно? Это он про тех кислотных сколопендр и уродов, что нас чуть не прикончили? — бросил я, глядя на Тайлу.

— Он будет говорить то, что нужно для толпы, — с неприязнью ответила она, сплюнув в сторону.

Анализ завершён. Купол арены покрыт невидимым энергетическим слоем. Боевой мощи для пробития недостаточно.

«Хреново, конечно, но я и не ждал, что будет как в сказке», — отмёл я план «Б», сжав кулаки.

— И за свои грехи против короля и народа… они заплатят жизнью на потеху вам! Без чести и достоинства, умрут на арене! — продолжал король, и я прям услышал, как он смакует каждое слово.

Ну и заладил же он… Когда уже биться-то будем, мать его⁈

— ЭЙ! КОРОЛЬ, УШАСТЫЙ! — заорал я во всю глотку, подняв голову к ложе.

Он реально глянул на меня — с таким взглядом, будто я говно, прилипшее к его королевскому ботинку! Ха, переигрываешь, братишка, не верю!

— Как ты смеешь обращаться ко мне, железный выродок⁈ — с гневом рявкнул он.

Ну, ты же уже ответил, мог бы и проигнорить, клоун!

— ЕСЛИ МЫ ПОБЕДИМ ТВОЕГО МАЛЫША, КОГО ТЫ ТАМ ВЫСТАВИЛ⁈ ЧТО ТОГДА, А⁈ — прокричал я, добавив ухмылку для пущего эффекта.

— Победите? Хо-хо! — хохотнул он, и это было так стремно, что испанский стыд вновь накатил волной, как будто я сам эту хрень сморозил. — Вам не победить! Вы слабы и глупы! Жалкие изменники и вторженцы!

— Слушай, как он вообще тысячу лет правил с такой риторикой? — спросил я у Тайлы, закатывая глаза.

— Он не всегда был таким, — тихо ответила она, глядя на короля с презрением. — Последние десять лет он болел, а потом изменился — стал вот этим…

Звучит так, будто кто-то помог ему стать тупым ублюдком. Ну ладно, пора задеть его королевское эго — он сам напрашивается!

— ТАК ЗНАЧИТ, ВЕЛИКИЙ КОРОЛЬ БОИТСЯ МЕНЯ, ЖЕЛЕЗНОГО ПРИДУРКА⁈ — заорал я, вскинув руки, как будто вызывал его на ринг.

И тут он замолчал. В его глазах, даже с такого расстояния, я увидел улыбку — холодную, хищную. Погодите-ка… Он что, прикалывался всё это время⁈

— Я⁈ Боюсь⁈ ХА-ХА-ХА! — захохотал он, и теперь это был не театральный смешок, а настоящий рёв, от которого трибуны задрожали. — Король ничего не боится! Я правлю народом альвов больше тысячи лет! Мне бросали бесчисленные вызовы, и в каждом я победил! Я видел, как гибли армии у моих стен! Я вырезал целые рода до пятого колена! Во мне живёт дух воина, и нет для меня ничего слаще хорошей битвы! — он щёлкнул пальцами, и стекло, отгораживающее зрителей, блеснуло, как зеркало. — Ты будешь первым регенератом, что падёт на этой арене. И я самолично выбрал для тебя противника!

Голос его изменился — стал твёрдым, циничным, как у генерала перед казнью. Даже осанка выпрямилась, мантия заиграла серебром, как будто он скинул маску клоуна.

«А Тринадцатый и бровью не повёл. Хотя неприязнь к регенератам у него прямо на роже написана», — подумал я, косясь на этого серого ублюдка.

— Мой народ любит шоу, любит кровь и крики! И я даю им это! И вы дадите им это сегодня! — говорил он, и в голосе его звучала какая-то больная радость. — Победишь моего малыша — продолжишь драться. У меня припасено ещё пара интересных тварей. Заслужи право сразиться с моими воинами, и, может, госпожа Кайрита решит тебя купить, — спокойно, цинично и с наслаждением проговорил он, и в момент, когда он произнёс «Кайрита», я услышал настоящее благоговение, как будто он молился на неё. — Ну и эти тоже, ха-ха! Тайла, дорогая, сражайся и покажи, что не зря ты сестра моего лучшего врага! А каменный, ты первый Драхт на моей арене!

Он снова щёлкнул пальцами, стекло моргнуло, и голос вернулся к прежнему пафосу:

— Так пусть начнётся битва! Пусть прольётся кровь!

И тут — БАМ! — оглушительный треск и хлопок с той стороны арены! Звук, как будто кто-то уронил чугунную плиту с десятиэтажки! И следом я увидел то, от чего понял, почему этот ушастый так уверен в нашем проигрыше…

— РАА-РАА!!! — взревел красный дракон взлетая, и от его рёва листья на деревьях задрожали, а земля под ногами завибрировала!

«Ну, этот, конечно, поменьше того, моего старого кореша, что чуть не поджарил меня до хруста. Но всё равно — худший противник для меня сейчас. Хотя для ужина сойдёт, мать его!» — подумал я, чувствуя, как мурашки бегут по спине, а железное сердце даёт сбой от адреналина.

Активация:

[Концентрация силы]

[Крылья Высшего Сирона]