Сиротка для высокомерного лорда

Глава десятая

Инесс Валлак

– Ты права в том, что я для принца – шадарэ.

Айерс продолжал стоять у стены, несмотря на то, что я уже дважды предложила ему присесть напротив.

– И, возможно, поэтому тебе и хочется переплести нашу магию. Вот только существует один нюанс… Причина во мне. Но не в том, кем я являюсь для кронпринца. Боюсь, если я попытаюсь сблизить наши потоки, то не смогу остановиться. А мне не хотелось бы тебя напугать или как-то навредить.

– Брось, Айерс, – я усмехнулась.

И сама удивилась тому, что страха-то во мне и правда не было. Да, я была удивлена, где-то даже шокирована происходящим, однако…

Почему-то во мне зрела уверенность в том, что я наконец обрела что-то важное и хрупкое, чего мне недоставало, но что давно и непременно должно было стать частью меня. Сделать меня цельной, что ли. Странное ощущение… Вот только я почему-то знала, что иначе и быть не могло. А ещё откуда-то появилась уверенность, что всё теперь будет хорошо.

– Тебе не идёт такая сдержанность. Да и наши отношения… – я вздохнула.

Я вообще не помнила парня таким смирным и скромным!

– Понимаю, что тебе неловко, но я бы хотела знать, что с нами произошло.

– Я не испытываю неловкости, Несса.

Парень смотрел прямо и так, что я вспыхнула спичкой. Жар, прихлынувший к щекам, буквально опалял.

– Я до дрожи хочу коснуться тебя, – продолжил он.

Убийственная честность Айерса отозвалась мурашками по моему телу. А пока я поражалась и его словам, и своей реакции, он закончил свою мысль.

– И точно знаю: если твоя магия смешается с моими потоками, удержать себя в рамках приличий не смогу.

– Всего-то!

Мне отчего-то захотелось его подразнить. Я сама удивилась этому порыву, а ещё реакции своего сердца, что забилось так быстро, словно было маленькой пташкой, запертой в клетке.

– Но мы уже это проходили, и тебе точно не впервой получать пощёчину.

Сказала – и мысленно сама себе дала оплеуху. Зачем вот дразню?

К тому же неодолимая тяга переплести наши магические потоки ослабла. Желание, конечно, оставалось, вот только его быстро сменило совсем другое чувство. Я вспомнила тот поцелуй и, кажется, покраснела ещё больше.

– Серьёзно, Айерс, присядь. Обещаю не тянуться к тебе магией и не провоцировать. К тому же я уверена, что после разговора тебе ничего такого со мной делать больше не захочется. В конце концов, человеком, который столько лет с тобой переписывался, была не я.

– Ошибаешься.

– А?

Я смотрела на парня, который буквально навис надо мной. Нет, он не наклонялся и не касался, но оказался рядом так стремительно, что я даже моргнуть не успела, когда это произошло.

– Ты хотела, чтобы я был ближе. Вот он я. Но не говори, что я захочу отказаться от тебя и своих чувств. Ты не готова меня принять, я знаю это. И понимаю, что в том, что всё сложилось так, только моя вина. Ты сказала, что человеком, которые писал мне ответы, была не ты. Это верное и одновременно спорное утверждение.

Я молчала, задрав голову. Просто смотрела на Айерса и не могла оторвать от него взгляда. Он и раньше был невероятно красив, а сейчас… Выглядел так, будто сошёл с картины великого художника. Невероятно уверенный в себе, решительный и… с нежностью в медово-карих глазах. От него буквально захватывало дух.

– Да, письма писала Хлоя. Но от неё самой там было мало. Разве она не расспрашивала тебя о самых различных темах? Ну же, Несса, вспомни. К тому же, не будь в этих письмах отражения твоих мыслей и мнения, я смог бы заподозрить неладное гораздо раньше.

Я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на вопросе и больше не отвлекаться на парня, который сейчас казался мне воплощением мужественности… Айерс был прав, Хлоя действительно постоянно пытала меня на разные, самые невероятные темы и часто кривилась от моих ответов. Но запоминала их. Я тогда решила, что это от внимательности ко мне и желания в будущем угодить моим предпочтениям.

– Ты любишь небо. Глядя на грозовое небо и тучи, с которых готовы вот-вот сорваться капли, ты вспоминаешь сад, в котором вы с мамой выращивали цветы, а именно – гортензии. Чернильно-сиреневые, которые так любила твоя матушка. Именно их напоминают тебе грозовые тучи.

Я распахнула веки, шокированно глядя на Айерса. Я говорила об этом не Хлое, а Илауду! И один-единственный раз!

– Ты любишь рассветное небо. Особенно, когда оно окрашивается в багряно-оранжевый цвет. Он нравится тебе, потому что напоминает камин и тепло объятий, которые дарил твой отец в те редкие дни, когда он не уезжал из поместья и проводил с семьёй выходные.

– Я…

– Твой любимый цвет – белый, потому что он олицетворяет то, что ты ценишь больше всего – искренность. Но ты редко сама в него облачаешься, потому что он слишком маркий. Ты права, письма писала не ты, но все они были о тебе. Я не был влюблён в Хлою, никогда. И ни к кому другому никогда не чувствовал и сотой доли того, что ощутил к тебе. С той самой встречи у ворот академии. Всегда – это была лишь ты. Несса, для меня ты не просто леди, с которой я хочу создать семью и прожить всю жизнь. Ты – моя душа, моя эстер.

Я вроде слышала его, но, кажется, до конца не осознавала сказанное. Мне даже Илауд так в любви не признавался. Оно и понятно сейчас было, почему… Когда он говорил о своей влюблённости, мне казалось, трепетало моё сердце, но я ошибалась.

Только уверенный в себе и своих чувствах человек будет смотреть прямо в глаза, а не мямлить что-то себе под нос, прикрываясь растерянностью и смущением, но при этом цепко держа за руку.

Айерс тоже смутился, это было видно по чуть порозовевшим щекам и ушам. Но он смотрел прямо, он ловил мой взгляд и не ждал от меня ответа. А я… мне хотелось провалиться сквозь землю, потому что я не могла ответить взаимностью. Я однозначно не ощущала к нему таких чувств.

Да, он был мне симпатичен (с его-то внешностью разве могло быть иначе?), да, тот поцелуй во мне будто вулкан разбудил. Но сказать, что Айерс – моя душа… Нет, этого я не могла. А обманывать я не любила, в этом Айерс был прав.

Однако молчать дальше – значит, оскорбить человека, который признался в любви, чего мне тоже не хотелось.

– Ты прав во всём, что озвучил ранее. Я ценю искренность и благодарна тебе за твою. Но прости, пожалуйста, ответить на твои чувства не могу. Я…

– Я рад, что ты услышала меня. Не нужно извинений. Тот, кто должен извиняться – это я.

Но я не могла с ним согласиться, тем более что всей правды пока не знала.

– Скажи, а эстер – это красивое сравнение или…

– Или.

Айерс наконец сел напротив. Словно до признания он находился в сильнейшем напряжении, а теперь мог выдохнуть.

Я закусила губу.

– Всё дело в императорской крови. Я не пробудил в себе магию императорского рода, однако пробудил его кровь. Для тебя эти слова ничего не значат, ведь о главном секрете императорской семьи знает ограниченный круг лиц. О том, кто такие шадарэ, тебе расскажет Алексис, я же поведаю об эстер и авроре.

Парень сцепил руки в замок, но продолжал смотреть прямо на меня.

– О том, что ты для меня не просто увлечение и первая любовь, а эстер, я понял слишком поздно. Как ты и говорила, моя надменность и уверенность в том, что я – лучший из всех возможных вариантов, а иначе и быть не может, сыграли со мной злую шутку. Я был слеп. И в момент, когда получил то письмо, в котором ты впервые заявила о разрыве наших тайных отношений, решил, что это игра, что ты обиделась, ведь я так и не добился разрешения на брак.

– Давай без самооскорблений. Айерс, тебе было четырнадцать, когда всё это началось, и, будем откровенны, в атмосфере всеобщего почитания и постоянного заглядывания тебе в рот иначе о своей персоне ты думать и не мог. Давай ты просто будешь озвучивать факты. Я до сих пор не очень понимаю, ни кто такие шадарэ, ни кто такая эстер, да ещё и аврора какая-то появилась. И при чём тут императорская кровь?

– Хорошо. Моя увлечённость тобой не была секретом ни для кого, кроме тебя и, в какой-то мере, даже меня. Я прошёл все стадии от гнева и отрицания до принятия. Я не ждал никакой иной реакции, кроме как положительной, на своё первое письмо. Скажем прямо: мои первые письма ты, вероятно, сочла бы за оскорбление. Ведь наследник эрцгерцогства, весь из себя прекрасный, наделённый властью и полномочиями, снизошёл до сироты, у которой не было ничего, кроме прекрасного лица и среднего резерва магии.

– Ты снова ругаешь себя.

– Иначе не получается. Я не понимал, что моя кровь давно избрала тебя, а потому, когда моя семья прямо спросила о том, являешься ли ты моей эстер, ответил отрицательно. В нашей ситуации имело место быть не одному, а как минимум двум заговорам. Первый – со стороны леди Хлои и тех, кто стоял за её спиной. А второй человек, который вмешался и воспользовался ситуацией – моя бабушка по матери леди Карин Белтран.

– Твоя кровь что сделала?

Айерс улыбнулся. Так довольно и широко, что я залюбовалась. Но это длилось недолго. Он вновь стал серьёзным.

– Сейчас я открою тебе самый большой секрет императорской семьи. Отнесись к нему со всей серьёзностью, Несса. Легенда о драконах – не вымысел. Да, сейчас их в нашем мире не существует. Но императорский род – это те, в ком есть кровь драконов. Это не значит, что мы, будучи людьми, можем перевоплощаться в этих могучих существ, хотя императорский род лелеет и эту надежу. Надежду на то, что кто-то из потомков непременно пробудит в себе истинного дракона.

– Это звучит невероятно. Надо же, драконы и правда были частью нашего мира…

– Понимаю. Однако кое-что от драконов у членов императорской семьи всё же есть. Уникальная магия, огромный магический резерв и… особенности, можно сказать, привязанности. Если буквально, то эстер и аврора – это сердце или душа сокровищницы дракона, его вторая половина, которой может быть только противоположный пол, а шадарэ – сокровище.

– Погоди, но вы называете этими терминами людей. Если с эстер и авророй понятно – так называют возлюбленных, то с шадарэ… Как люди могут быть чьими-то сокровищами? Мы же не вещи…

– Тем не менее, именно эти термины лучше всего отражают отношение члена императорской семьи, пробудившего в себе кровь предков. Как тебе известно, моя прабабушка Изабель была принцессой, которая вопреки всеобщему мнению, разнице положений и политической обстановке в мире на тот момент избрала своим мужем эрцгерцога Шейрна. Он был для неё эстер. И с того момента, как она повстречала его, на брачном рынке Её высочество стала совершенно бесполезной. К тому же…

– К тому же?

– В императорской семье нет ограничений на статус и положение невесты или жениха, даже если сам будущий император изберёт девицу самого низкого происхождения. Если она его эстер или аврора – её примут в семью с распростёртыми объятиями. Она станет желанной дочерью, затем матерью рода. Спустя два поколения кровь Её высочества Изабель запела во мне, я тоже обрёл свою эстер.

Спустя минут пять молчания я выдохнула:

– С этим разобрались…

Хотя отлично понимала, что потрачу ещё много времени на анализ сказанного Айерсом. Это всё так сложно было принять!

– Ты сказал, что одним из заговорщиков был член твоей семьи. Почему ты так решил? Может, твою бабушку оклеветали?

– Увы. Её целью была моя инициация. По замыслу бабушки боль от предательства должна была её спровоцировать. Ей не было известно, что ты не ответила на мои чувства, что меня водят за нос. А для подстраховки она связалась с семьёй графа Веранского и заручилась её поддержкой (сын графа должен был тебя соблазнить), пообещав дать шанс их дочери, которая сейчас учится на третьем курсе. Шанс на то, чтобы она стала моей невестой и, возможно, будущей императрицей, если Алексис не изменит своего решения и не отзовёт свой указ о назначении меня своим наследником.

– Граф Веранский… – эхом повторила я. – Получается, Илауд начал со мной отношения из-за желания своих родителей, которые хотели породниться с тобой. Вот почему они настояли на знакомстве и даже назначили дату официальной помолвки.

– Однако им не было известно, что Илауд давно погряз в обмане, который начался со злой шутки, с желания унизить высокомерного и такого недосягаемого наследника эрцгерцога. И стал в итоге пособником других заговорщиков, чьей целью было моё устранение. Впрочем, выйди ты замуж за Илауда – и моё восхождение на престол стало бы невозможным.

– Айерс, я запуталась.

– Неудивительно. В первый год их грязной игры всё это было только унижением меня и попранием моей чести. Шалость, не выходящая за пределы академии. И надежда самой Хлои на то, что она сумеет перенаправить мой интерес на свою персону. Отсюда и опаивание тебя с целью оттолкнуть от меня и притупить твоё восприятие реальности, а заодно и попытки напичкать меня всякого рода зельями.

Я не знала, даже не предполагала, что и Айерса чем-то опаивали…

– Мой ближний круг в академии… Оказалось, что все они принимали участие в обмане. Однако на втором году обучения всё изменилось. Уж не знаю, кто именно проболтался об этой злой шутке – сама Хлоя своей семье или кто-то из моих так называемых друзей похвалился, но это случилось. И тот, кому был известен секрет императорской семьи, воспользовался ситуацией, желая довести её до моего срыва. И с того момента Хлоя и остальные участники выполняли поручения этого заговорщика, справедливо опасаясь за положение своих семей и собственные жизни.

– Срыва?

На Хлою и остальных мне было откровенно плевать. Даже если их всех скопом казнят. Заслужили!

– Повторюсь: о том, что ты моя эстер, я понял очень поздно. Наверное, проводи мы больше времени вместе, я сообразил бы гораздо быстрее и прекратил находиться в мире иллюзий. Однако всё ограничивалось перепиской и редкими встречами, на которых ты в упор не обращала на меня внимания, и шанса на то, чтобы стать к тебе ближе – не было. К тому же мне так же, как и тебе, подливали дурманящие отвары. Не в таком объёме, а гораздо меньшем, и значительно реже, однако достаточно, чтобы я не задавался логичными вопросами о сути наших отношений. Опять же мой характер сыграл не последнюю роль.

– И всё же о каком срыве речь?

– Твой отказ мог убить меня. Инициация, которая началась в архиве, также могла убить меня. Я удержался только благодаря тому, что желал выяснить правду и понять: действительно ты предала наши чувства, или всё это время меня заставляли верить в то, что ты приняла меня и мои чувства.

– Ты сказал, что если бы я вышла замуж за Илауда, то ты всё равно стал бы бесполезным для трона. Почему?

– Потому что я не смог бы создать союз с другой женщиной. Мы однолюбы, Несса. Алексис принял решение обо мне, ожидая, что я продолжу наш род.

– Как будто для зачатия наследника требуется любовь… Кому и когда это мешало в политике?

– Мне.

Айерс отвёл глаза, а по полу от него потянулась цепочка льда, скорее даже ледяных узоров, но парень быстро взял контроль над своей магией.

– А в чём разница между эстер и авророй? – спросила я, заворожённая проявлением его магии. – И почему кронпринц уверен, что у него не будет наследников? А он уверен, раз пожелал тебя сделать им.

– Потому что когда его кровь пробудилась, первым он встретил не эстер, а шадарэ – то есть меня. И теперь, пока он не встретит аврору, не сможет стать отцом. Такая вот магическая стерилизация, побочный эффект пробуждения крови.

– Как всё странно и запутанно… А ты встретил шадарэ?

– Нет, первой я встретил эстер и вряд ли встречу шадарэ. Даже если в будущем мне повстречается кто-то, кого я смогу назвать им, на мою способность продолжать род это никак не скажется.

– Почему тогда для кронпринца это проблема? Что такого в том, кого и когда встретить?

– Так сложилось исторически: если члены императорской семьи обретают сначала шадарэ, то они уже не встречают эстер. Есть шанс на аврору, однако…

– Однако?

– Эта возможность появится только после того, как Алексис обретёт трех шадарэ. Если это случится – значит, в мире всё-таки родилась или вскоре родится девушка, которая сможет стать его парой и подарить ему детей. Мы называем её авророй, хотя по сути этот термин практически ничем не отличается от эстер.

Айерс явно что-то недоговаривал.

– Пока брат не встретил тебя, он не верил, что у него есть шанс создать семью. Но ты стала второй, а значит…

Парень снова радостно улыбнулся, и я опять залюбовалась его лицом и улыбкой, да так, что практически забыла, что меня смутило, и что я хотела спросить.

– Мы обязательно отыщем третьего, а потом найдём его аврору! Но больше про шадарэ тебе расскажет брат, так будет честней.

– Вы узнали, кто стоял за Хлоей и Илаудом?

– Вижу, вы закончили с основными объяснениями, – кронпринц появился неожиданно. – Расследование продолжается, Инесс, и пока тебе не стоит в это вникать. Что гораздо важнее сейчас – это твоё здоровье. Но будь спокойна и уверена: по завершению расследования ты будешь поставлена в известность о его итогах. С этого момента ближе вас с Айерсом у меня никого нет. А значит, от вас не может быть и секретов.