Шокотерапия (СИ)

Глава 4

Добрым хорошо не живётся

Таша стояла на краю скалы и рассматривала расстилавшуюся внизу долину. Если судить по кольцу гор вокруг, вполне себе обширную. Но казавшуюся компактной из-за тугого комка строений вперемежку с лесом. Умерший город, на останках которого восторжествовала природа. Грустно, но красиво — что да, то да.

Дома — судя по руинам — сплошные высотки. Бывшие высотки. Деревья, что торчали в амбразурах искорёженных скелетов, выглядели игрушечными. Стало быть, население города было изрядным. И улицы некогда были просторными: лесополосы между строениями ого-го.

Таша не могла сообразить: хорошо это или плохо? Игорь рассказывал, что в этом мире образовалось что-то вроде вертикальной экосистемы. В дома через пустые окна за пару столетий нанесло земли и семян. Там на каждом этаже до самого верха сплошной лес. В который не входишь по тропинке, а поднимаешься по остаткам лестниц. А то и вовсе по верёвке с крюком.

Хотя иной дом-лес до сих пор мог насчитывать до полусотни этажей. Встречались тут — хотя и крайне редко — натуральные уникумы этажей по восемьдесят-сто. Но вполне себе пригодные для обустройства: конструкция у них какая-то супер крепкая. В таких кланы людей или мутантов и системы киборгов устраивали свои цитадели.

Таша начала спуск — благо скала не была отвесной. А силу с выносливостью и ловкостью она здорово прокачала. Для её уровня и класса. Сползая вниз по едва обозначенной прерывистой тропе, она вспоминала всё, что Игорь рассказывал о здешних городах.

Кибер-монстры там если и встречаются, то редко. И не выше второго этажа: уж больно громоздкие и тупые. Зато обычным хищникам в бывших городах сплошное раздолье. У этих с мозгами всё в порядке: хитрые бестии. Главное: даже те, что не лазят по деревьям, могут свалиться на голову буквально с потолка.

А самые верхние этажи самые безопасные. Это царство мелких хищников. Ночевать только там — внушал Игорь, как-то досадливо морщась. Переживал, что смерть в лапах медведя или тигра нанесут жене новую психологическую травму — а у неё и прежнюю пока из башки не вытравили.

В голове раздалось прерывистое пиликанье. Она замерла, выжидая: кто объявится? Если звук станет слабеть, значит, от неё спасаются. Если усилится — на неё охотятся. И в том, и в другом случае, едва источник достаточно приблизится, надо глушить и потрошить: еды и лута никогда не бывает много.

Собака выглянула из-за камня и тут же скрылась обратно. Но даже за этот краткий миг Таша засекла на ней ошейник. Засекла и напряглась, готовясь прийти бедолаге на выручку. Скоро на пёсика нападёт огромный тигр и сожрёт. Верней, попытается. А она должна спасти блохастика и вернуть хозяйке.

Про собаку, тигра и хозяйку Таше на прощание рассказали ребята. У ворот яслей, откуда игра настоятельно требовала у них вытряхиваться: пятнадцатому уровню тут не место. Это был квест — задание, которое игроку выдаётся неписями. И за которое можно отхватить награду: иногда так себе, а иногда шикарную.

Причём, не обычный квест, а скрытый. Из тех, мимо которого подавляющее число игроков проходят без оглядки. Во-первых, в этой долине жили мутанты НПС и качались в основном мутанты-игроки. Людей, а тем более киборгов, тут не жаловали.

Во-вторых, игроки муты — как их обзывали остальные — в основном мужики: какая женщина добровольно запишется в уроды? А мужики предпочитали задания в своей тематике: с жуткими местами, монстрами и богатым лутом. Это же задание казалось плёвой шелухой, на которую жаль тратить время. Копеечная пустышка.

Зачем такой квест нужен щупу, Тунгус не сказал. Однако настойчиво советовал взяться за несложное задание. Главное, проникнуть в город и получить его. Узнав, что у Таши уже целых три очка доброжелательности мутантов-неписей, объявил, что она-то стопроцентно проникнет и получит.

Откуда киборг системник вообще прознал о нём? В ответ на этот вопрос он просто повернулся спиной. А Таша вспомнила ещё одно неписанное правило игры: тут не принято выспрашивать про источники информации. Так же, как про имена и жизнь в реале. Табу.

Пёсик вновь выглянул из-за камня. А щуп уловил приближение большого зверя. Она поспешно выудила из сумки кусок мяса и присела, подманивая без пяти минут кошачью котлету:

— А, что у меня есть? Ну, иди ко мне. Иди. Я тебя не обижу.

Но собачка сомневалась в чистоте её намерений. Тётка с мясом в руке непривычно пахла — не как её хозяева-мутанты. К тому же в этих лесах полным-полно двуногих, для которых она тоже что-то вроде котлеты: тут любое мясо пригодно в пищу.

Тигр крался медленно, но безостановочно. То ли у пса плохо работал нос, то ли он просто дурак — приближавшуюся опасность блохастый не ощущал. Да и стоял крайне неудобно: как раз между мясом и тем, для кого сам вот-вот им станет. Стоит ей шагнуть вперёд, пёсик рванёт прямиком навстречу тигру. И свернуть-то не сможет: справа скала, слева обрыв.

Откуда внезапно раздался крик:

— Не трожь мою собаку!

А следом показалась лысая голова. Женская. Нездорово зеленоватая с большим ртом и огромными круглыми глазами. Щёки между ними пестрели чем-то вроде пирсинга.

Длиннопалая рука шлёпнула по торчащему над обрывом камню и прилипла к нему. Видимо, присоски — успела подумать Таша, прежде чем тигр прыгнул. Она ударила его нокаутом. Вложив в удар весь заряд шкалы. И тут же добавила блок, ибо зверь двадцать второго уровня и не думал вырубаться.

Зато притормозил, недоумённо крутя башкой, в которой что-то бабахнуло. А Таша уже летела к нему, понимая, что ей конец. Как догадалась вспрыгнуть на полосатую спину — поди знай. Но оседлала зверюгу, вцепившись в шерсть на загривке. И принялась полосовать шею новым длинным ножом, торопясь добраться до артерии.

Тигр заревел и сел на задницу. Она практически повисла на гигантской кошке, едва достав носками до земли. И всё кромсала толстую шкуру, кромсала. Его полоска жизни с дикой неохотой сдавала позиции, упираясь при каждом ударе.

А до восстановления нокаута с блоком, как до Африки раком — с тоской подумала Таша, осознавая, что на этот раз победы не видать. Словно в доказательство, тигр завалился на бок, норовя перекатиться на спину. Она успела выкрутиться из-под него и даже отскочить: не зря качала ловкость.

Получив восьмой уровень, подняла её до восьми очков. А силу с выносливостью до полной десятки. А ещё вложила три очка в такую полезную штуку, как стойкость — Ли подсказала. Оказывается, это не связано с героизмом и всякими моральными принципами. Стойкость возмещала несколько хитов, когда шкала выносливости или здоровья добирались до нуля. Последний крохотный шанс выжить.

Тигр мотнул башкой и присел на задницу, готовясь прыгнуть на обидчицу. Таша глянула на почти пустые полоски активных умений, и приготовилась отправиться на точку возрождения. И тут в полосатую морду ударил камень.

Они с тигром одновременно оглянулись: худенькая гибкая, почти голая девушка и не думала удирать. Она стояла на самом краю пропасти и кидалась в зверя камнями. Ташу прямо-таки швырнуло к тигру. Миг, и она снова повисла на его шее, продолжив полосовать шкуру.

Один из камней ударил её по плечу, и кожа киборга не выдержала: лопнула, отняв несколько хитов здоровья. Зверь тоже не выдержал: бросился к хулиганке. Та с торжествующим воплем прыгнула в пропасть. Обманутая кошка обиженно взвыла и вновь вспомнила про своего убийцу. Но это её уже не спасало: время с хитами жизни были упущены.

На спину тигр не рухнул, а с трудом прилёг на подгибающихся лапах. Его полоска жизни вовсю пылала, подбираясь к концу. На свою Таша старалась не обращать внимания, хотя и она уже алела. Тут, как говорится, кто вперёд сдохнет.

Зверь лежал на боку, конвульсивно подгребая под брюхо воздух ослабевшими лапами. Ещё немного — мысленно подгоняла себя Таша — ещё несколько хитов. Восемь, семь… пять…

Вы победили противника, превышавшего вас на 14 уровней. Ваш текущий уровень: 10.

А всё-таки жаль — лежа рядом с затихшей добычей, любовалась она красивым зверем. Очень жаль.

— Эй ты! — заорала вернувшаяся мутантка. — Ты жива?!

— Жива, жива, — проворчала Таша, опустошая ячейку с пилюлями регена. — Дуракам везёт.

Как она могла забыть про реген? Уму непостижимо! Ли права: шаг за шагом нарабатывать и нарабатывать привычки. Здесь ей не там. В этом мире клювом не щёлкают.

— А почему дуракам? — полюбопытствовала над ухом помощница, пнув голову тигра босой перепончатой ногой.

— Ты-то цела? — проглотив пилюлю, озаботилась Таша.

И внимательней рассмотрела мутантку. Если говорить о её облике в целом, то девушка напоминала вставшую на ноги ящерицу. Не телом — оно вполне человеческое. Да и хвоста нет. Но всё остальное натуральная ящерица. Только в юбочке-мини из облезлой шкуры. И в таком же топике, едва прикрывавшем плоскую грудь. То, что Таша приняла за пирсинг, оказалось мелкими фигурными косточками, продетыми в коже — как это делают портнихи с иглами.

— И Мышка жива, — довольно констатировало это дитя местной природы, погрозив кому-то кулаком.

В ответ издалека прилетел жалобный собачий лепет. А с ним сигнал приближения мутов-неписей. Ах целых пяти рыл.

— Сходила за хлебушком, — пробухтела под нос Таша, садясь. — Тебя как зовут?

— Губка.

— Как? — опешила она, решив, что это шутка.

— Губка. А тебя? — присела рядом девушка, заглядывая в лицо спасительницы. — Я знаю, что у машин тоже есть имена.

Машинами неписи обзывали киборгов. То ли оттого, что сами не имели такой расы. То ли оттого, что киборгов-игроков невозможно убить насовсем: они всегда возвращаются. Хотя игроки других рас тоже бессмертны. Но эти проходили у аборигенов по статье религиозных чудес. Дескать, божьи дела и всё такое.

— Я не машина, — возразила она, косясь на пятерых пришлёпавших к туше мутантов. — Просто необычный человек. Меня зовут Таша.

— Смешное имя, — хихикнула Губка.

И прыгнула на одного из мужиков, ловко переползая ему на спину. Как ребёнок.

— А Губка не смешное, — хмыкнул био-киборг. — Добрый день, — вежливо поприветствовала она пялившихся на поверженного тигра мужиков.

В общем и целом одного с Губкой рода-племени. Только шире в плечах, выше, без топчиков и в пирсинге от пупков до макушек. Живописные товарищи — аж оторопь берёт.

— Не особо-то он и добрый, — хмуро проскрежетал каким-то неживым голосом тот, что стоял ближе к ней. — Дочь вон чуть не сожрали. Кабы не ты.

Само по себе спасение девушки мало стоило, не будь у Таты целых трёх очков доброжелательности мутантов. Если сейчас подарят ещё одно, с шестью очками её не прикончат в любой общине НПС. Да и муты-игроки лишний раз поостерегутся убивать: за это неписи спишут с них собственные очки. Такая у игры механика круговорота признательности.

— А ты чего полезла-то? — не вполне приветливо поинтересовался другой мутант.

— За Губку испугалась, — от всей полноты души вздохнула она.

— Какая добренькая, — съязвил он.

И тут же схлопотал от соседа оплеуху.

— Чего просишь? — недоверчиво проскрежетал её первый собеседник.

У этого — в отличие от сородичей — на лысой башке рос жиденький, но кучерявый чуб.

— В смысле? — не сразу сообразила Таша. — Ты о чём?

— Значит, задаром спасала, — удовлетворённо кивнул он и осведомился: — Чего пришла?

— Купить свиток ваших знаний, — выдала она заготовленный ответ. — О травах и корешках. Хочу научиться делать мази и порошки.

— Ты? — удивился тот, кто ей нахамил. — Зачем машине порошки?

— Ещё раз назовёшь машиной, — нахмурилась Таша, — получишь в лоб.

— Правильно, — одобрил «кучерявый чубчик». — Так и надо. Ладно, — оскалился он в широченной улыбке, обнажившей кошмарные острые зубы. — Пошли в деревню.

И они пошли. С тигра победительница забрала только клыки, когти, глазные яблоки и пару склянок какой-то мутной гадости. Шкуру с мясом предложила в уплату за свиток, который ей нужен, как зайцу стоп сигнал. Впрочем, сбор лечебных травок обычно производится на ходу — не сбавляя темпа. А спрос на него во всех деревнях устойчивый. Может, всяким там буржуям сто шестидесятых уровней это и зазорно, а ей в самый раз. Никакая копейка не лишняя.

Люди-ящерицы жили на идеально круглом острове в центре огромного водохранилища, в центре города, в центре долины. Пока дошкандыбали до того центра центров, Таша прокляла всё на свете. Столько времени угробила! Могла бы уже покинуть ясли: победа над тигром дала сразу десятый уровень.

Ещё и клятый интерфейс зудит: требует покинуть территорию ясельников, свалив в наружный мир сплошных висельников. Где даже такие благородные люди, как её Игорь, ради наживы творят чёрте что.

Хотя сам остров ей понравился. Здесь, видимо, когда-то был городской парк. Перекинутые на его берега мостки из города давно обрушились. И местные жители плавали туда-сюда на каноэ из тростника. В центре острова стояла не слишком высокая, но широкая ступенчатая пирамида. Вроде тех, что строили в Южной Америке сгинувшие цивилизации. Вот её племя фучу и заселило.

Своему внешнему виду эти ребята были обязаны огромным заболоченным территориям, заполонившим почти треть бывшего города. Тут что-то сломалось в системе водоотводов, и вода плохо уходила с улиц. Где-то на окраине города проживали те самые люди-жабы, которых Таша встретила на дороге. Ей что-то рассказывали о вечной войне благородных фучу с теми паразитами, но она не слушала. Зачем? Всё равно уходить.

Проводники потащили гостью на самый верхний этаж пирамиды. Дескать, там живут их шаманы. У которых всякие умные писульки о травах и водятся. А нормальным охотникам несъедобное барахло без надобности. Восхождение на пирамиду окончательно убедило Ташу, что нельзя быть такой мягкотелой. И поддаваться на уговоры первых встречных системников. Знает же, какими те бывают краснобаями — живёт с таким. И всё равно купилась.

Хотя наверху ей понравилось. Оттуда открывался чудесный вид на заросший город. Игорь был прав: тут тебе и синее небо, и зелёные джунгли, и белый песок. Развалины, правда, мало похожи на древнегреческие храмы. Честно говоря, вообще чудовищно выглядят даже под зеленью. Но общей картины не портят.

Пока любовалась панорамой города, сзади к ней подкралось нечто неописуемое — она аж подпрыгнула, когда обернулась. Древнее, сморщенное, костлявое, сутулое существо — то ли бабушка, то ли дедушка — было запирсинговано по всему фронту. Со всеми тылами. Даже на узком облепленном синей глиной подгузнике висели костяшки, хохоряшки и ракушки.

Зато столь дивного изумрудного цвета огромных глаз Таша никогда не видела. Прямо не радужки, а драгоценные камни. И голос у существа был приятным, мелодичным — хотя опять же не разобрать: девчачий или мальчуковый?

— Добрым хорошо не живётся, — оглядев шкуру в руках охотников, выдало мудрость существо.

— Шаманка, — уважительно проскрипел «кучерявый чубчик», многозначительно покосившись на кибру.

И сложил к ногам бабушки шкуру. После чего охотники откланялись, унося мясо с собой.

— Жадины, — обласкала их вслед шаманка и показала длинный синюшный язык.

Таша вынула из сумки мясо и протянула ей:

— Угощайся.

Ушлая бабуля моментально выхватила подношение и запихнула в рот. Почавкала, проглотила и констатировала:

— Добрым богато не живётся.

— Я за богатством не гоняюсь, — пожала плечами Таша, выглядывая местечко, где можно присесть. — Ещё хочешь?

— Хочу.

Они расселись на травяных холмиках и закусили. Шаманка вытащила откуда-то глиняный кувшинчик. Предложила гостье отхлебнуть. Таша осторожно поднесла кувшинчик в носу и принюхалась. В девственно чистой памяти щупа не было информации об этом напитке. Нужно качать мудрость — сделала зарубку на будущее и отхлебнула.

И тут же интерфейс сообщил, что она получила очко удачи. Вот, оказывается, как это работает: удачу можно подобрать где угодно. И обязательно там, где не ждёшь.

— Ты, небось, подарок хочешь? — с подозрением осведомилась шаманка.

Отняла кувшин и виртуозно спрятала буквально в воздухе.

— Хочу купить свиток с лечебными травами, — возразила Таша. — Правда, у меня хороших вещей немного. Но есть две серебряных монеты.

Мутанты страшно любили серебро — по каким-то там магическим соображениям. И Ли озаботилась, чтобы у щупа оно оказалось в подходящий момент. Вопрос только: чем с ней придётся расплачиваться? Но, это потом. А сейчас…

— Давай! — подпрыгнула на холмике шаманка.

— Держи, — вручила ей Таша обе монеты сразу.

— А, если обману? — хитренько сморщила свою и без того растрескавшуюся морщинами моську старая кокетка.

— Значит, обманешь, — согласилась кибра.

Честно говоря, ей было плевать: обманет или нет. Хотелось уже покончить с этой мутной историей и двинуть дальше. Выбраться из яслей и окунуться в мир, где Игорь обещал ей излечение от чувства вины.

— Не обману, — глубокомысленно изрекла шаманка.

Подскочила, как молодая, и свистанула внутрь обветшавшего здания. Пропадала долго — Таша уже собралась уходить. Наконец, вернулась и сунула в руки гостьи огрызок кожи:

— Читай.

Ничего не понимая, она посмотрела на то, что здесь громко именовали свитком. На интерфейсе тут же появилась информация:

Вы прочитали малый свиток лечебных трав расы мутантов, вида водяников, племени фучу. Найдите малые свитки лечебных трав ещё восемнадцати племён водяников и получите достижение «помощник младшего шамана водяников».

Всю жизнь мечтала — иронично похвалила себя Таша, полюбовавшись, как клочок кожи в руках превратился в труху. Стряхнув её и вытерев руки о траву, она поднялась:

— Спасибо тебе.

— Заходи, если что, — покивала шаманка, почёсывая две пипки на том месте, где у женщин обычно грудь.

— Не смогу, — изобразила Таша искреннее огорчение. — Сегодня покидаю эти места.

— И уже не вернёшься, — продолжала кивать, как заведённая, в сущности, интересная бабулька. — А ми нужно найти.

— Что найти? — заинтересовалась Таша, ибо никаким квестом до этой минуты и не пахло.

А ведь она притащилась сюда не ради аптеки мутантов с восемнадцатью томами их библиотеки.

— Ми найти, — повторила шаманка, загнув когтистый пальчик, а следом ещё два. — И ню, и бу.

— Прости, что найти?

— Да, ты глухая?! — досадливо вытаращилась старушка и проверещала: — Ми, говорю, надо вернуть! И ню, и бу! Дочке вернуть, — внезапно успокоилась она. — Моей Гугуле. А дочка далеко. Не здесь дочка.

— Найти и вернуть твоей дочке, — окончательно обалдев, послушно повторила Таша.

Вам предлагают задание. Требование: найти объекты ми, бу и ню, вернув их дочери шаманки из племени фучу. Сопутствующее задание: нет. Особые требования: нет. Особенные условия: нет. Срок исполнения: бессрочное задание. Награда: неизвестна.

Вы принимаете задание?

Прочитанное походило на какой-то розыгрыш. Таша подумала и решила отказаться. Но тут в дело вмешалась капсула:

В ваш игровой процесс просит доступа объект, заявленный в контракте, как опекун.

Разрешить доступ / Отказать в доступе.

Если вы не передавали право на прерывание игры посторонними объектами, обратитесь к администрации. Подробные инструкции смотреть по ссылке, расположенной на вкладке Контакты с администрацией.

Игорь не стал бы вмешиваться без нужды — встревожилась заботливая и жена и разрешила доступ.

— Кошка, бери задание, — как-то суховато потребовал муж, даже не спросив, как у неё дела. — И сразу же на выход. Ты поняла?

— Поняла, — озадаченно пробормотала она. — А что случилось?

— Ты в игре уже восемь часов.

— Да, конечно. Но, понимаешь, у меня тут…

— Наталья!

По имени он называл жену очень и очень редко. Только гневаясь. А гневался Игорь исключительно по делу.

— Выхожу, — не стала спорить Таша.

И вышла из игры.

Боже, как же ныло её молодое и пока вполне здоровое тело — тихий ужас! Муж вытащил одеревеневшую игрунью из капсулы и отнёс в ванну. Где уселся вместе с ней в джакузи прямо в шортах. И долго массировал жене спину, руки, ноги.

Не забыл при этом прочесть нотацию о своих планах на их долгую совместную жизнь. Исключительно в любви и здравии. А не в вечных соплях с инвалидом.

Потом Тату накормили кошмарным ужином — наверняка нарочно испорченным в назидание потерявшей берега жене. Она ела и давилась. Давилась и лопала, потому что зверски проголодалась.

А потом они улеглись на диван родителей посмотреть фильм. Проснулась Тата в слезах и ледяном поту. Когда не смогла поймать детские пальчики, соскользнувшие с рамы. Видимо кричала, потому что разбудила Игоря, который уже перетащил её на кровать. Он умыл её, подгрёб к себе под бок и помог заснуть.

Она продрыхла аж до девяти часов — хотя всю жизнь была жаворонком. Мужа нашла в его капсуле, к которой была приклеена скотчем записка: завтрак на столе, я сегодня надолго.

Я тоже сегодня надолго — решила для себя Тата. Обещала же найти… ми, бу и ню. Вернуть… эти штуки Гугуле. Да и Ли с Тунгусом её ждут — неудобно воровать у них время.

Словом, новый день начинался непривычно, но уже знакомо. И сулил невесть что.