Шмары шпики и лимоны зелени

19. Витюнчик

Сначала он повелся просто на штуку, которую ловко перевернул из баксов в евро. Было заметно, что их это не особо напрягло. И он отправился с ними в гостиницу.

В какой-то момент он ощутил холодок ужаса за воротником. Ведь никто не знает, на что способны эти!.. Но за штуку баксов он согласился бы и на изнасилование, возможно. В тот момент ему особо остро нужны были те деньги. И вот эта Ева с кривой ухмылкой отсчитала десять сотенных баксов.

– А в евро это будет… – он сделал вид, что считает в уме.

Девка без особого сожаления добавила две купюры:

– Хватит?

– Возможно! – усмехнулся он, пряча деньги в бумажник.

Ева обернулась к Виталию, прищурилась, словно бы сомневаясь. До этого она смотрела на окна забракованной ими квартиры, а он уже направился к яркой машине.

– Что вы учишь?

– В каком смысле? – усмехнулся он.

– Вы ученый, так?

– Ну, допустим!

Ксения в своей драной джинсухе уже запрыгнула на сиденье и нетерпеливо постукивала ладонями по рулю. Жопастая, затянутая в кожу иностранка тронула его за плечо, чего он не переносил в принципе.

– Вот! Если ученый, то что выучишь?

– Она хочет узнать вашу специальность! – брезгливым тоном пояснила старуха. – Что вы там, в институте изучаете?

– Зачем это вам? – он уже сделал шаг от них.

– У нас много бабла! – неожиданно просительно пропела Ева. – Мы хорошо плачу! Нам нужен помощь! Ваш помощь!

Виктор резко обернулся к этим странным дамочкам.

– В чем помощь? В чем она должна заключаться?

– Штука баксов! – почти страдальчески выкрикнула жопастая. – Он уже у тебя!..

В этот момент Ксения хлопнула дверью и газанула, отъезжая. Надо было бы махнуть ей, придерживая, но штука баксов это штука баксов, возможно не последняя! К тому же кожа на девице, включая ботфорты, была явно натуральной!

(уже в гостинице)

И тут началось. Виолетта с тяжелым вздохом опустилась в другое кресло и включила телик, по которому шло какое-то постановочное шоу, якобы диспут. А неестественно оживленная эстонка достала из шкафа чемодан и раскрыла его на диване. Она все время пыталась что-то сказать, вернее, выразить на русском, но у нее не получалось.

– Дядя усеный!.. Делай так!.. Делай так!.. Наследник нет!.. Дядя крякнул!.. – при этом эта сумасшедшая выкладывала странные вещи: мотоциклетный шлем с подсоединенным к нему кабелем, гидрокостюм – тоже с проводами, ноутбук с соединениями различных форм и еще кое-что по мелочи. Костюм она сразу вывернула наизнанку и принялась протирать тампоном со спиртом.

– Это что? – наконец спросил Виктор.

Когда он был маленьким, мать таскала его за собой по гостям. И там он, приученный почти с рожденья, мог сидеть часами без движенья. За это его очень хвалили хозяева, и мать потом непременно покупала какое-нибудь лакомство – поощряла эту терпеливость. В случае же неповиновения – жуткая порка сеткой авоськи. Вот и теперь он словно бы снова оказался в детстве, и, оказалось, довольно трудно стряхнуть это нелегкое очарование. Толстожопая эстонка словно бы и не слышала вопроса – продолжала с каким-то младенческим лепетом дезинфицировать костюм. Любовно,– натурально любовно! – поглаживая ватой в алкоголе все внутренние поверхности.

– Что это? – снова повторил он.

– Сто? – подняла, наконец, косые разноцветные глаза на него девица. – Сто надо?

Он глубоко и протяжно вздохнул, демонстративно набираясь терпения.

– Надо знать, что это такое!?

– А-а, это! – эстонка рассмеялась. – Это Пе-Те-О!

– Что? – не понял он.

Пожилая неохотно оторвалась от экрана и лениво процедила сквозь зубы:

– Передатчик телесных ощущений.

– Тактильных! – во весь голос поправила ее Ева и повторила по слогам, – так-тиль-ных! В этой костюме есть приборчики! А это приемник! Другой там трогает кого-то или его кто-то трогает, а ты чувствуесь! Ясно?

– Почти. Это приемник тактильных ощущений, верно?

– Тосьно!

– А где передатчик? От кого идет сигнал?

– А нет! Есть только запись! Для пробы! Хоцесь пробовать?

– Сначала я хочу разобраться!

Ева вздохнула и с очень серьезным видом принялась складывать костюм. Пробурчала, не поднимая глаз:

– Верни бабло!

– Нет, нет! Вы не правильно поняли! – он слегка привстал в кресле. – Я просто хочу убедиться, что это безопасно!

Девка сощурила косые глаза:

– Я пробовал! Он пробовал! Мы живой! И мы не больной!

– Кто он?

– Вайолет!

Старуха Виола вздохнула снова:

– Это она про меня!

Виктор на мгновение замер, уставившись в пространство перед собой, затем мягко шлепнул ладонями по коленям:

– Ладно! Но я сам сперва продезинфицирую!

Когда он очень тщательно протер костюм внутри, израсходовав почти пятьсот грамм спирта, и наконец, облачился, заставив предварительно их выйти, он все равно еще не решился окончательно. Постучав в дверь, он стал очень внимательно вглядываться в их лица – не насмешка ли все это? Он готов был в любой момент сорвать все с себя и переодеться. Но младшая Ева принялась подключать соединения с ноутбуком. В том числе и от шлема.