Шесть раз уйти, один вернуться. Часть 2 (СИ)

Глава 33

Если кто-нибудь вам скажет, что нести караульную службу в армии это очень просто и легко — гоните от себя таких рассказчиков. Люди всегда подвергаются какой-то опасности, когда находятся на своем посту. Особенно ночью!

Ночь полна неожиданностей и сюрпризов, ночь несёт в себе скрытую угрозу тому, кто находится на посту и всему, что находится под охраной. Караульному многие сотни, тысячи людей доверяют свою жизнь, надеются на него, на его добропорядочность.

Сержант Гварлоу одновременно и любил свою службу и проклинал на чем свет стоит армию и её устаревшие уставы. Почему устаревшие? А как по-другому? Ночью стоять в карауле одному, на многие километры от тебя никого нет, поговорить не с кем, а так хочется это сделать! Даже магической поддержки нет! А вдруг нападут враги? Отбиваться ото всех мечом и вопить во всё горло? Нет, определённо, на такие посты нужно, как минимум, два человека отправлять!

Если бы службу на одном посту несли несколько человек, то и спать, скорее всего, не так хотелось бы. Особенно под утро, когда только-только просыпаются первые птички, когда наступает то время, которое в народе получило очень точное название — волчье время.

В это время у всех предметов появляются размытые очертания, все они кажутся серыми и неинтересными.

Вот и сегодня, сержант Гварлоу стоял на посту особо охраняемого объекта под названием расщелина Трех камней. Его, сержанта, заставляют нести эту службу, как какого-то солдата-первогодка!

Всех сержантов военного лагеря, который сейчас разбит возле города Венллейда, особый приказ нового Главнокомандующего армией сначала рассмешил, потом они его начали громко обсуждать в своих кругах. Но на этом всё и закончилось. Армия есть армия! Сказали охранять камни, значит будем охранять и камни и деревья и весь Хребет Невезения.

Но особенно не нравился сержанту — это туман!

Сейчас он сполз с хребта и начал своё движение в сторону лагеря, окутывая все предметы своим невесомым, белым одеялом. Туман в горах — это вообще особый случай. Он более густой и плотный, чем на равнине. Все звуки смолкают, становятся приглушенными, не чёткими.

Как определил Гварлоу на слух, в двухстах метрах от него хрустнула ветка, затем послышались какие-то невнятные голоса. И как сержанту показалось, один из голосов был явно женским.

Крадучись, перенося вес тела с пятки на носок ног, стараясь не шуметь и не наступать на сушняк, сержант стал подкрадываться к этому подозрительному месту.

Слава Богам, никого нет! Опять туман вытворяет свои любимые штучки — появляются ложные звуки, которые могут раздаваться рядом, но по мере приближения к ним, они могут проявить себя в совершенно другой стороне. Вот как сейчас!

Звуки теперь раздавались в том месте, которое сержант только что покинул. Разговор мог вестись и на расстоянии в километр, а то более, не угадать никак!

В сердцах сплюнув и послав все куда подальше, сержант достал из кармана амулет, который показывал время до окончания несения караула и одновременно с этим — был средством объявления тревоги. Службу нести ещё два с половиной часа. Как же время тянется!

Налетел лёгкий ветерок, который начал разгонять лохмы седого тумана. Одновременно с этим, ветер принёс с собой утреннюю прохладу и свежесть. Поплотнее запахнув шерстяную накидку, сержант Гварлоу стал обходить свои владения по привычному маршруту.

То ли ему показалось, то ли так это и было на самом деле, но голоса, которые он раньше слышал, теперь были от него не далее, чем в двадцати шагах.

Порыв ветра донёс некоторые слова из разговора между мужчиной и женщиной — «Кирк», «Мильда» и даже целую фразу, произнесенную женщиной:

«Ты точно знаешь, куда нам идти, олень ты мой ушастенький?»

За этой фразой, последовала следующая:

«Право-мило, не будь такой несносной, дорогая.»

Поднять тревогу в лагере? А если ничего не обнаружится? Тогда — хоть уходи со службы! Засмеют все друзья-товарищи!

Пройдя ещё несколько метров, сержант увидел какой-то белый предмет, лежащий на земле. Вот это находка! Да это же дамский платок!

Достав из кармана амулет тревоги, Гварлоу активировал его, сильно сжав в кулаке. Он знал, что ровно через пять минут прибежит тревожная группа, во главе с капитаном Трипсом.

— Кирк, а где же твоя супруга? Неужели она тебя одного отпустила в такую дальнюю дорогу?

— Да ну, право-мило, молодой человек! Как она пропустит такое, право-мило, знаменательное событие? Женское любопытство, право-мило, не знает границ! Как и жадность, право-мило! Ай, Мильда! Ты чего дерёшься?

— Что бы язык свой не распускал, мой дорогой! Здравствуйте, Анней!

Наш разговор происходил внутри подземного тоннеля, рядом с выходными воротами. Ржач, когда увидел, как прямо из воздуха материализуются фигуры карликов, сел на пол тоннеля и, открыв от удивления рот, смотрел отчужденно на происходящее.

— Как вы, право-мило, необычно выглядите, Анней! Я вас с трудом узнал!

— Уважаемый Кирк и Мильда! Я вам отвечу на все ваши вопросы, но нужно срочно моего друга доставить к лекарю. Вы же сами видите, в каком он находится состоянии!

— Молодой человек! Не учите женщину красить губы и пудрить носик! — засмеялась Мильда. — Пока вы с моим муженьком раскланивались при встрече, я уже начала лечить этого юношу. Цветок Пятилистника, настоенный на чистейшей гномьей водке, творит чудеса. Этот цветок растет только под землей, на скалах. Не даром его называют Подарком Богов! Ваш друг проспит пару часов и будет здоровее, чем был до ранения.

— Это не тот ли цветок, который выглядит, как очень крупная декоративная ромашка, только синего цвета?

— Описание довольно правильное, но этот цветок, увы, уже давно не растет там, под землёй! Я бы всё что угодно отдала бы за возможность хотя-бы подержать в руках это послание от Богов!

Я взял свою заплечную сумку и достал оттуда завернутый в тряпицу, цветок Пятилистника. Из двух сорванных мною цветков там, на скале, один я отдал Эолле, один спрятал. Так, на всякий случай. Как оказалось, не зря!

Кирк и Мильда упали на колени, сложили ладони вместе и поклонились. Вот это да! Значит действительно, этот цветок имеет очень большое значение для мира карликов. Но я обратил внимание, что взгляды супругов были обращены не на цветок, который я держал в правой руке, а на мой перстень с ярко-фиолетовым камнем.

— Король! — прошептала Мильда.

— Король вернулся в наш мир! — вторил ей Кирк.

— Дорогие мои, вы бы встали с колен и объяснили мне, что это всё значит! — сказал я.

Карлики опять дружно отвесили поклон. Чудеса!

— А ну-ка, встать с колен! — полушутя рявкнул я. — Попробуйте только не выполнить мой приказ!

Эк, как их проняло то! И не только карлики, но и Ржач, вскочивший с пола и вытянувшийся по струнке, стояли передо мною.

— Мильда, ты самая адекватная среди нас! Может объяснишь мне, что это всё значит?

— Да, Великий! Я всё расскажу! Дайте время прийти в себя!

Я в сердцах сплюнул. Великий! Скорее всего я погорячился, когда назвал Мильду адекватной. Она, собравшись с духом и мыслями, начала свой рассказ:

— Очень давно, когда карлики были единой и дружной семьей, жил на свете король, который правил всем народом подземного мира.

Его называли Томмаркон. А обычные карлики к его имени прибавляли слово Великолепный.

И не зря! Король был всем хорош — и умом и лицом и фигурой. Но в одном его никто не сумел превзойти — это в магических науках. Как маг, Томмаркон был самым величайшим из величайших магов того времени! Даже тацины и аануры разговаривали с ним, как с равным.

Правил король очень долго, он старался сделать так, что бы в городе карликов не было ни бедных, ни богатых! Он заставлял всех получать необходимые знания, привил культуру во всем: и в быту и в общении. Он. даже выпустил свод правил, в котором рассказывал, как себя необходимо вести в той, или иной ситуации.

Но не эта заслуга его возвеличила так сильно, что о Томмарконе до сих пор ходят легенды в народе карликов.

Боги, которые когда-то обитали в этом мире, изгнали из него Богиню Смерти Эоллу. Эолла вела переговоры с Томмарконом очень долго, прося выделить ей место в славном городе Карле-Клеон. Не хотел король, что бы великий народ преклонял колени перед Богиней Смерти. Он прогнал её из своего царства, разумно полагая, что одного Храма Жизни и шести Богов, проповедующих Жизнь, будет достаточно!

Прошло много лет, в подземном мире появились гномы, которые начали вести свою разрушительную политику. Карлики их вначале принимали за своих, почти родных, но потом поняли, что пригрели змею на груди.

Если бы карлики тогда знали, что гномы проповедуют культ Смерти, они бы ни за что не допустили их в свой город, не допустили бы раскола в своём обществе.

Одна часть карликов так же продолжали почитать шесть Богов Жизни, другая часть — стали требовать у Томмаркона построить Храм Смерти для поклонения Богине Смерти Эоллы.

Томмаркон тогда собрал всех людей подземного города и сказал им, что пусть они сами выбирают и решают. Или в Карле-Клеоне будет один Храм, или появится второй Храм, но тогда он отречётся от своего трона и навсегда покинет город карликов.

Раскол в обществе достиг такого состояния, что началась гражданская война и при поддержке гномов, войну выиграла та часть общества, которая ратовала за строительство Храма Смерти.

Томмаркон Великолепный, уходя из города и отрекаясь от трона, сказал следующие слова:

«Пройдет очень много лет, народ карликов покинет подземный город. Всему виной станет раскол в стране из-за разных, несовместимые между собой, религий».

Так и получилось на самом деле. Часть карликов навсегда покинула подземный мир и поселилась наверху земли, среди людей. Храм Смерти был построен карликами и гномами, полноправной хозяйкой в нём стала Эолла.

Богиня Смерти требовала приносить в жертву всё больше и больше жизней жителей подземного города. Оставшиеся карлики «прозрели» наконец-то, поняли к чему это всё приведёт, но было слишком поздно. Их осталось очень мало!

Гномы воспользовались этой ситуацией и начали истреблять карликов. План у них был очень простой — занять город карликов, стать единоличными владельцами несметных богатств.

Но нужно знать подлую и жадную натуру гномов! Они устроили гражданскую войну и у себя в обществе, выясняя, кто же станет верховодить, какой клан станет Верховным кланом.

Ни к какому мнению они так и не пришли, но в один прекрасный момент обнаружили, что в городе Карле-Клеон появился Томмаркон Великолепный и наложил Великую печать на главные городские ворота.

Нет, они открыты до сих пор, но только не для карликов и не для гномов! Их, в город Карле-Клеон, не пускают магические чары.

Но то, что всех удивило, это надпись, которая возникла на главных воротах в город:

«Пройдет много веков и в городе Карле-Клеон появится человек с длинными белыми волосами, с глазами оттенка морской волны. Он снимет, когда это будет нужно, Великую магическую печать с городских ворот. Этот человек будет прямым потомком Великих тацинов. Он сплотит весь народ карликов и Карле-Клеон опять заиграет всеми красками былого великолепия! Этот человек будет почитаем карликами, как Богом и своим Королем! Этого человека можно будет узнать по Кольцу Королей.»

Мильда замолчала, молчал Кирк. Я привык к тому, что эта супружеская пара всегда шутила. Они всегда были веселыми, даже когда ругались между собой. А тут — вот они, стоят передо мною серьёзные!

Ржача мне стало просто жалко — он тихо сидел у стенки тоннеля и тихо переваривал то, что только что услышал. Я представляю, что у него сейчас в голове творится и как ему сейчас тяжело всё это осмыслить.

— Я знал, что ты, Анней, не обычный человек. Меня в последнее время, как магнитом к тебе тянуло. Можешь у Ржача спросить, если не веришь! — услышали мы слабый голос Лычача, который лежал с открытыми глазами, уставившись куда-то вверх. — Когда будем из тоннеля выбираться?

Надо же, никакого удивления по поводу легендарных карликов! Молодец!

— Вот как сил наберешься, так сразу и пойдем. — ответил я.

Мильда достала из поясной сумки небольшой флакончик с красноватой жидкостью, открыла пробку и поднесла его ко рту Лычача. Парень сделал небольшой глоток и сморщился.

— Ничего, красавчик, не умрешь! — в привычной, шутливой форме, сказала Мильда. — Выздоровление идёт даже лучше, чем я предполагала! Через десять минут ты сможешь даже станцевать танец брачующихся тараканов.

Мы смеялись долго. Я почувствовал, что напряжение всех последних дней отступает. Всё то, что с нами произошло за последние дни, недели, месяцы, стало каким-то не реальным, далеким действием. Всё это было, как в какой-то сказке, в которой главными героями были кто угодно, но только не мы!

— Кирк, Мильда, а как вы в тоннель то попали? Как вы открыли эти гигантские ворота? И как вы узнали, где нас искать? Точнее, меня?

— Вы, Великий, смотрите на эти ворота обычным зрением. Попробуйте перейти на магическое. Вы обнаружите, что только в одном месте, снаружи и изнутри, камень имеет небольшой оттенок. Не у всех из карликов на руке есть специальные кольца. Но у меня с моим благоверным, такие кольца есть. Поэтому мы и вошли очень легко, приложив кольцо к этому месту. Солдаты, которые охраняют это место, даже ничего и не заметили!

Магия, Великий, одним словом! Вы теперь можете заходить, выходить, куда пожелаете. Теперь, так же, как и мы, вы можете стать невидимым для окружающих. У вас Кольцо Королей! Это оно дало знать нам, что Король вернулся, Король живой! Опять же наша магия, нет ничего особенного! Извините, но мы никак не могли подумать, что Королем стали вы! Я до сих пор в шоке, а Кирк, похоже, вообще язык проглотил! — засмеялась эта неугомонная женщина.

— Почему именно мы на этот призыв откликнулись? Всё тоже очень просто! — продолжила она. — Мы — потомки тех, кто поддержали Томмаркона Великолепного. Таких карликов осталось очень и очень мало. Я о чистоте крови. За многие столетия произошло очень много случаев смешения крови. Дар, который был у карликов изначально, потерял свою силу. Это очень долгая история, но одно могу сказать, что в нашей родовой ветке, смешанные браки не распространены. Поэтому и дар не ослаблен. Таких, как мы, всего четверо.

— Понятно! Лысач, ты как? Сумеешь сам передвигаться? — спросил я.

— Да, чувствую, что полон энергии! Спасибо милой женщине!

— Что значит спасибо? — возмутилась Мильда. — Будете должны, молодой человек! Мы предпочитает пить с мужем «огненный вал»!

— Я понял! За мной не заржавеет! — улыбнулся Лысач, вставая.

Я подошел к огромным воротам, перешёл на истинное зрение. Да, в одном месте я увидел, что камень имеет голубоватый оттенок.

— Ну что, все готовы? Мильда, Кирк, вы будете прятаться? Я так и понял. Ну что, пошли?

Приложив Кольцо Королей к гигантской каменной плите, через несколько секунд я почувствовал легкую вибрацию под ногами и плита начала бесшумное скольжение в бок.

«Стирхов сержант! Поднял ни свет ни заря, объявил тревогу! Как же спать хочется!» — подумал Фаррон, отчаянно зевая.

Прошло уже больше пяти часов, но никакого движения возле входа в тоннель не было. Всё как всегда! Только вот солнце сегодня припекает, словно хочет расправиться со всем живым на этом материке! Даже птицы, эти неугомонные создания, спрятались в тени деревьев.

— Ну что, Эрон, ничего и никого? — спросил подошедший к Фаррону начальник Тайной полиции Империи.

— Нет, господин Пиккаро! Тишина. Надо снимать окружение и отправлять солдат в расположение лагеря. — ответил Фаррон. — Солнце палит нещадно, так и удар можно получить!

— Давайте с вами ещё раз подойдем к камню, осмотрим всё и с чистой совестью уйдем отсюда. — предложил Пиккаро.

Не доходя до каменной плиты, прикрывающей вход в подземный тоннель, метров десять, они застыли, словно к чему-то прислушиваясь. И Пиккаро и Фаррону показалось, что они почувствовали какую то вибрацию земли.

А ещё через несколько секунд, гигантская плита мягко и бесшумно скользнула в бок и мужчины увидели, что из подземного хода вышли трое человек, прикрывая глаза от яркого солнечного света.

— Да чтоб меня! Это же наша пропажа! — сказал Эрон.

— Точно! А сразу и не признать нашего мальчика! — сказал Пиккаро улыбаясь. — Хотя… какой он теперь мальчик? Скорее, молодой и сильный мужчина! Вот только что у него с волосами? Неужели весь седой?

— Да. а… а, видно досталось Аннею! — протянул Фаррон и пошёл на встречу троим измождённым и уставшим молодым парням.