Шепот восходящей Луны

Глава 17

Кайли практически затаив дыхание, ждала, что же будет дальше. Бернетт представлял все по очереди — Хайден Йейтс или мистер Йейтс для учеников, собирается преподавать науку (сделал реверанс и продолжил пялиться), он был полу вампир, полу фейри (пожал руку и задержал рукопожатие на большее количество времени, чем требуется).

Учитывая то, что у этого учителя доминирующей половиной было — фейри, она не почувствовала какие-либо изменения в эмоциональном диапазоне. Он не казался извращенцем, или кем-то типа этого, но от него исходили какие-то полу враждебные волны. Она не могла понять, нравиться он ей или нет. И это было странно, потому что она обычно не оценивала людей по такому принципу. За исключением нового парня мамы. Но это отдельный случай. То, что этот парень хотел перепачкать простыни с ее матерью — вот это не было хорошо.

Следующая — Эва Кейн, она же миссис Кейн, носит титул лучшего учителя английского языка. Она наполовину ведьма и наполовину метаморф. Метаморф — доминирует. Она казалась достаточно милой, но все равно старалась прочитать паттерн Кайли, от чего было видно постоянное шевеление бровей на ее лице. Кайли чувствовала себя не в своей тарелке.

Колин Уоррен — полу-фейри, полу-человек, учитель истории и геологии, который выглядел весьма тихим. Странно для фейри, которые обычно имели врожденное очарование, но, возможно, это было не настолько сильным, если ты еще и человек. Кайли уже слышала о таких вещах.

Тем не менее, он улыбнулся ей и сказал.

— Приятно познакомиться, — сказал он.

У Кайли возникло чувство, что ему было некомфортно рядом с ними. Но зачем тогда идти преподавать?

После того, как все познакомились, Кайли стояла с натянутой улыбкой. Бернетт решил взять всю ответственность на себя.

— Я рад, что мы все познакомились.

Кайли обернулась, думая, что уже можно дать деру. Но потом, сделав шаг в сторону, она оказалась в окружении шести или семи подростков, которых никогда не встречала. Видимо, они были новенькими студентами. От того, как они на нее смотрели, у нее сперло дыхание. Все было бы ничего, она привыкла, как на нее смотрят «свои», но такое тяжелое любопытство в глазах новеньких заставило ее сердце забиться быстрее, а ладони начали потеть. Ее могла настигнуть крапивница.

Ее а-ля «проглотившая-москита-улыбка» дала сбой. Теперь эти москиты жужжали в ее животе. Она не знала, когда уже привыкнет к тому, что все на нее пялятся, и пытаются прочитать паттерн.

— Это правда, что ты не имеешь постоянного паттерна? — спросил девичий голос.

Она была ведьмой.

Вдруг, на ее плечи упали чьи-то руки. Она угадала в них прикосновение Дерека.

— Я сожалею ребята, но Кайли поговорит с вами позднее. Мне нужно украсть ее у вас.

— Счастливчик, — сказал один из новеньких, который оказался вампиром.

— Да, именно так, — сказал Дерек, выставляя себя собственником.

Он повел ее в сторону от зевак. Она оценила его поступок. Она прислонилась к его плечу и услышала вздох.

— Держись, — прошептал он, — я вытащу тебя отсюда.

Он посмотрел через ее плечо, она повернулась, чтобы последовать его взору. Она смотрел в сторону Бернетта. Вампир кивнул, как будто давая разрешение на уход.

Она не могла спокойно дышать, пока они вышли из зала. Рука Дерека оставалась на месте, как будто он не хотел ее отпускать. Она уже хотела возмутиться этому, но успела признаться самой себе, что ей это нравилось. Однако правила приличия доминировали. Она мягко высвободилась и отошла в сторону. Она посмотрела в его зеленые глаза, в которых было сочувствие и нежность.

— Извини, — сказала она.

— За что? — спросил он.

За все. За те ощущения, которых не стоило испытывать.

— За то, что тебе пришлось меня спасать. Это было безумием. Я должна была сама справиться с этим. Просто, они смотрят на меня, как будто я…

— Особенная? — спросил он, ухмыльнувшись.

— Нет, будто я урод.

Он покачал головой.

— Они не думают, что ты какой-то там «урод». Им просто интересно. А вот то, что ты понравилась какому-то вампиру, это, конечно, ни в какие рамки не лезет.

— Может быть, когда я узнаю точно, кто я, мне не будет так сложно.

Но она знала, не так ли? Она была Хамелеоном. Она сама начала сомневаться, значит, и другие тоже?

Брови Дерека поползли вверх.

— Значит, ты до сих пор не веришь, что ведьма?

— Не совсем, — сказала Кайли.

Он кивнул.

— Хорошо, что все проясниться завтра, верно? Когда твой дедушка приедет.

Вот тогда она вспомнила, что не рассказала ему о нем. И о том, что ее родственники превратились в туман. Она только собралась с мыслями, как почувствовала холод. Она увидела, как кто-то начал материализоваться рядом с Дереком. Знакомая женская форма приняла облик Ханны.

У Кайли перехватило дыхание от того, что призрак выглядел как зомби. На ней было бежевое платье, оно было изорвано в клочья и испачкано. Ее волосы безжизненно висели. Часть ее скулы была повреждена. Кожа висела, черви перемещались из ее ушей к носу.

Кайли, инстинктивно, сделала шаг назад.

— Пожалуйста, не надо опять — сказала Ханна с паникой в глазах.

— Что? — спросила Кайли, пытаясь не пятиться от нее и ее червей.

— Кайли? — спросил Дерек к ней и черви уже сыпались на его грудь.

Кайли отмахнулась и затрясла головой.

— О, ясно — сказал Дерек.

Он отошел в сторону, не от того, что боялся, а чтобы дать ей пространство. Кайли сосредоточилась на Ханне. Она сидела, обнявши саму себя. Она слышала звуки из обеденного зала. Ханна смотрела через ее плечо, в сторону этого зала. Затем, в ее лице появилась паника.

— Нет, — пробормотала она, из ее рук выступили кости.

Она схватила кайли за плечи и черви облепили ее с головы до ног.

— Не снова! Не снова! — кричала Ханна.

Волна холода накатила на Кайли, она даже забыла про червей. Она чувствовала, как ее мозг замораживался.

— Все в порядке? — спросил, подошедший ближе, Дерек.

Холод не позволял Кайли дышать. Она хотела кричать, но чувствовала, что ее горло сдавило. Перед глазами появились черные пятна, она чувствовала, что ее ноги подкосились. До нее дотронулся Дерек, и к ней полилось тепло, головокружение исчезло. Моргая, она увидела, что Ханна все еще стояла рядом.

Кайли вздохнула и попыталась вырвать из себя предложение.

— Что «не снова»?

Ханна не отвечала, даже не смотрела в ее сторону. Дерек выглядел обеспокоенным.

— Слушай, мне нужно знать, что ты хочешь, чтобы я смогла тебе помочь. Пожалуйста, ответь мне.

Но дух будто испугалась ее и исчезла.

Дерек убрал руку с ее плеча.

— Все в порядке?

Кайли кивнула, радуясь, что чувствовала тепло его руки, затем повернулась, пытаясь увидеть, кто выходил из зала, может быть, в этом была причина отсутствия Ханны. Около двери стояли Бернетт и пара новых студентов.

— Это была Ханна? — прошептал Дерек.

— Да, — сказала кайли, все еще пытаясь собраться с мыслями, что имела в виду сестра Холидей.

— Ты действительно в порядке? — спросил он.

Она прикоснулась к своему горлу.

— Да, я просто не знаю, что должна делать.

— Я не знаю, поможет ли тебе это, но я узнал, где работала М. Кара.

— Где? — спросила Кайли.

— Когда ты сказала, что она может быть отсюда, я погуглил и нашел все кафе, которые находятся рядом. Я нашел несколько фотографий кафе, они были в старой газете, название — Cookie’s Café (далее Кафе Куки — прим. переводчика). Оно находится прямо на улице Павших. Ты когда-нибудь была там?

— Нет, я не… стой. Да, моя мама возила меня туда, оно выглядело, как старый дом. Там я увидела его…в мундире.

— Вот и все. Дом был построен в восемнадцатом веке.

Он улыбнулся, как будто бы гордясь, что нашел ответ, по крайней мере, на часть загадки. Кайли почти улыбнулась в ответ, но потом что-то ударило ее. И то теперь? Даже если Кайли нужно было найти тела, как она поможет мертвым девушкам? Обычно она говорила об этом с Холидей, но… она не могла, пока точно не знала, что происходит. Было бы жестоко сказать Холидей, что ее сестра мертва, когда у нее был шанс того, что она неправильно расшифровала видение. Потом ее осенила другая мысль. Наверное, ей стоит обратиться в полицию. Но она должна сказать откуда она знает об этом.

Не опять. Не опять.

Слова Ханны звенели в ее голове. Что она пыталась сказать?

Вот черт, она не имела понятия, как двигаться вперед. Она не была следователем. Она даже не любила детективные передачи по телевизору. Она посмотрела на Дерека.

— Что теперь делать?

— Я позвонил в кафе, чтобы спросить, работала ли там Кара, но это туристическое место и они работают там только по выходным.

Кайли пыталась осмыслить всю информацию.

— Вот черт, я такая неопытная в этой стезе!

— Не волнуйся, — сказал Дерек, — я помогу тебе. И кроме того, у нас есть время до субботы, чтобы понять, что делать дальше.

Она посмотрела в его глаза и вздохнула с облегчением.

— Как мне тебя благодарить?

Он улыбнулся ей сексуальной улыбкой, в его глазах загорелись золотые крапинки.

— Я мог бы придумать несколько способов.

Она нахмурилась. Он поднял руку, как бы показывая, что имел в виду не это.

— Просто я хочу, чтобы ты почаще улыбалась. Этого хватит для меня.

***

В четверг утром, кайли проснулась, когда Сокс начал тереться носом об ее нос. Она моргнула, пытаясь убрать пелену с глаз, погладила кошачью грудку. Солнце ворвалось в ее комнату и она наблюдала, как тень мелькала на ее потолке, будто была борьба за пространство между светом и тьмой.

Она узнавала в этой борьбе себя. Ее жизнь, казалось, была наполнена проблемами и возможностями. Она потеряла Дерека, но получила Лукаса. Она потеряла связь с отчимом, но нашла Даниэля. Она потеряла человечность, но нашла сверхъестественность.

Сегодня был тот день, когда она должна была встретиться с дедушкой и узнать, что он имел в виду, но она очень сомневалась в том, что это произойдет. Она нахмурилась, поджала губы и поняла, что ее хорошее настроение улетучилось.

Она пыталась себя заставить чувствовать хорошее, но не могла обыграть плохое. В голове закружилось куча мыслей. Она закрыла глаза она попыталась настроиться на позитивное мышление. Однако ее мысли понеслись в сторону Ханны, и она поняла, что больше не стоит оттягивать разговор с Холидей.

Она вспомнила, что Лукас так и не объявился прошлой ночью, несмотря на том, что обещал. И он сам настоял на этом. Плохие мысли стали накрывать ее разум. Посмотрев на потолок, она заметила, что теней стало больше, чем солнечного света. Потом она вспомнила, что Нана как-то рассказывала, что надо наслаждаться детством, пока ее не настигла взрослая жизнь. Неужели она наступила сейчас?

Это все были признаки взрослого образа жизни? Просыпаться каждый день и знать, что произойдет либо что-то хорошее, либо что-то плохое? Делать то, что «надо», даже если ты этого не хочешь?

Затем она вспомнила совет своей бабушки.

«Просто помни, милая, иногда мы не можем изменить то, что хотим изменить. Мы позволим жизненному течению влиять на нас».

— Легче сказать, чем сделать, Нана, — сказала про себя Кайли, испытывая грусть, разочарования и вспомнив сладкий запах роз, который щекотал когда-то ее нос.

Повернув голову, она увидела букет с розовыми розами на тумбочке. Оказывается, это были не только воспоминания. Кайли вспомнила, как Лукас украл такие же розы из бабушкиного сада, для того, чтобы подарить ей и чтобы она перестала грустить. Затем она увидела, что рядом с розами была записка.

Кайли,

Жаль, что я опоздал. Кое-что случилось и мне пришлось ехать к отцу. Ты уже спала, когда я пришел к тебе. Ты такая красивая, когда спишь. Если бы Делла не высунулась в окно и не послала меня «чирикать в столь раннее утро куда-нибудь подальше отсюда», я был бы сейчас с тобой рядом, чтобы ты смогла проснуться рядом со мной.

Ты не представляешь, как я этого хочу. Всего лишь просто смотреть на тебя, пока ты спишь напротив.

Сладких снов,

Лукас.

Кайли протянула руку к розам, прижала их к себе, вдыхая аромат. Сладкий запах заставил ее улыбнуться.

Может, все-таки плохое настроение не возьмет сегодня верх.

***

Кайли опять изменила свое мнение по поводу настроения, пока они шли вместе с Холидей и Бернеттом в сторону Водопадов. Но не это вызвало перепад настроения. Во всем был виноват голубоглазый оборотень. Кайли была рада, что шла к Водопадам. Она всегда чувствовала себя лучше, после того, как сходит туда. Она хотела чувствовать себя… в здравом уме.

Опять надо ждать. Она не хотела чувствовать это, но она ощущала себя оскорбленной.

Она злилась не взирая на цветы. Она злилась на то, что он не рассказывал ей причины ухода. Он не появился вчера вечером, чтобы все объяснить. Он же практически сказал ей, что он не хочет ничего рассказывать. Она призналась сама себе, что его бывшая секс-подружка всегда будет на расстоянии вытянутой руки, в отличие, от нее самой.

Она переживала из-за того, что все его родственники были против того, чтобы они были вместе. Она пыталась пересилить себя. Не обращать на это внимание, но не могла. И сегодня утром она поняла, что для нее это просто верхняя планка, через которую она сможет перескочить. Она видела его на завтраке в столовой, а он почти ее не признал.

Рядом с лицом пролетел комар, который отвратительно жужжал. Он пытаясь сесть на лицо и насладиться ее кровью. Она хлопнула его, и ей немного полегчало.

Лукас, что, не мог подойти к ней на завтраке и поговорить? Она даже не стала бы сильно переживать, если бы он сел рядом с ней и притащил бы свою сестру, Клару. Но нет! Он просто улыбнулся и сел к своей своре друзей, которые явно никогда никуда не денутся.

Прошлой ночью он забрался в ее спальню, пока она спала. Оставил розы, которые так прекрасно пахли, а сегодня утром подарил ей мимолетную улыбку. Что все это значит?

Она ничего не понимала. Он что, прикалывался? Но что она точно поняла, что она просто недостаточно хороша для него, потому что не принадлежала к его виду.

Эта мысль ужалила ее. Затем произошло еще кое-что столь же «прекрасное». За завтраком к ней подсел Дерек, а Лукас прислал ей смс, в которой говорилось, что ему не нравится, что он сидит рядом с ней.

Вся правда заключалась в том, что если бы он сам сел бы с ней рядом, то к ней бы не подсел Дерек. Вместо этого, он предпочел, чтобы его сексуальная попа была зажата между Фредерикой и еще несколькими девушками. Но он не выбрал ее. Да, она слышала, что он сказал, что Фредерика его больше не заботит. Она слышала и то, что он не может быть с ней, вопреки стае. И, вполне возможно, что Кайли была неправа, что чувствовала по отношению к нему гнев, но ей однозначно не нравилось быть «второй скрипкой».

Быть второй скрипкой — отстой.

Еще один комар укусил ее в щеку.

— Может стоит убавить темп? — спросил Бернетт, который шел весьма быстро.

Кайли посмотрела на него, ничего не сказав. Он изучал ее лицо, но потом повернул голову в сторону леса, как будто ожидал, что кто-то выпрыгнет оттуда. Он был несколько дерганным, когда находился в лесу, но Кайли не обращала на это внимания. Ее голова была занята проблемами сердца.

— Расслабься, Кайли, — сказал Бернетт.

— Что? — спросила Кайли.

Он снова посмотрел на него.

— Ведь хорошо, что с нами идет и фея.

Кайли вздохнула и поняла, про что он говорил. Она не заметила, что сама шла очень быстро, не в человеческом режиме ходьбы.

Получается, что она все-таки не была ведьмой?

Она оглянулась назад и увидела Холидей, которая давно от них отстала.

— К сожалению, да… — пробормотала она.

Кайли притормозила и заметила, что Бернетт продолжает рассматривать все вокруг, все еще на чеку. Что-то случилось? Кто-то желал ей зла?

— Спасибо, что подождали, — сказала Холидей с отдышкой.

Бернетт перешел на режим суперслуха вампира. Вероятно, Холидей была причастна к этому. Без сомнения, Холидей хотела поговорить с ней по пути, но Кайли была не уверена, что хотела бы этого. Запахи зеленого леса наполнили легкие Кайли. Впервые с тех пор, как она вошла в лес, она вспомнила о своем дедушке. Она попыталась прислушаться к своему сердцу, чтобы почувствовать этот зов. Но ничего такого не было. Потом у нее возникла мысль, что Бернетт рассматривал весь лес из-за тумана. Или он пытался сам увидеть этот туман? Тогда бы он рассказал ей об этом? Скорее всего, нет.

Она посмотрела на него. Что он утаивал?

Она подошла к Холидей и спросила.

— Можно я спрошу тебя, а ты ответишь мне правдой?

Мягкая походка Холидей после вопроса Кайли показалась тяжелее.

— Я не вру тебе.

— Можно недоговаривать. Это, конечно, не так плохо, как врать.

— Я не специально это делаю, — сказала она правдиво, и она замолчала на несколько минут, — что ты хочешь узнать?

Кайли боролась с разочарованием, причиной которого был Лукас, а не Холидей.

— Что такое с Бернеттом? Он, немного, помешан на безопасности на данный момент. Он… что-то узнал насчет меня? У него появились новости по поводу деда? Сегодня тот день, когда он должен был приехать и еще… я не думаю, что есть хоть один чертов шанс, что он приедет. И никто ничего не говорит, как будто так все и должно быть.

Холидей нахмурилась.

— Мы решили не давить на тебя лишний раз. Мы говорили с ним об этом ранее и у него нет никаких новостей о дедушке. Но…я согласна насчет того, что он… назовем это «держится в стороне». Я спрашивала его об этом. Он сказал, что чувствует какую-то перемену.

Ее тон, казалось, говорил о том, что Холидей пытается ее успокоить, хотя все и выглядело правдой. Но было что-то еще.

Пока они шли по каменистой тропе, на нее обрушился неестественный холод, казалось, что он сметет ее с ног. Кто-то, кто умер, был сейчас близок к ним.

Она посмотрела на Бернетта и вспомнила, что он говорил о приведениях.

Холидей притормозила и обернулась, посмотрев на Бернетта. Ее лицо изменило выражение — с беспокойства на раздражение. Не просто от какой-то причины, а явно из-за кого-то, кто находился рядом и был противоположного пола. Видимо, такое настроение, относящееся к парням, было заразным. Кайли пришла еще одна мысль в голову. Может, для этого и существует противоположный пол — чтобы сводить девушек с ума?

— Теперь твоя очередь. Что случилось? И не говори мне, что все в порядке, я чувствую, как твой гнев капает, словно из подтекающего крана.

Кайли нахмурилась, она была слишком зла, чтобы отрицать.

— Лукас, вот что случилось.

— Проблемы с парнем?

— Катастрофа — это слово наибольше отражает ситуацию. Я не уверена, что смогу сделать это.

— Что сделать? — спросила она с озабоченностью в голосе.

— Заняться с Лукасом, — сказала Кайли.

Холидей скорчила рожицу и подняла брови.

— Не в том смысле…когда голые, — ляпнула Кайли, поняв, что она сказала как-то не так и ее неправильно поняли, — я имею в виду то, что я последняя в его списке. Он общается со мной, будто я второстепенна в его жизни. У меня ощущение, что он заботится обо мне, но я недостаточно хороша для него. Я не хороша для него, как для оборотня.

Сочувствие наполнило глаза Холидей.

— Если тебе это поможет, я не думаю, что Лукас придерживается старых традиций. Большинство оборотней с ним не согласны, но есть определенное «давление» в обществе, которое он не может игнорировать.

— Я знаю, — сказала Кайли, — и я также знаю, что единственная причина, почему он соблюдает эти глупые правила, это потому что ему необходимо отцовское одобрение, чтобы доказать Совету, что он может все изменить. Но когда ему трудно мне даже улыбнуться, он причиняет мне боль! — сказала она, — Я понимаю, что выгляжу эгоистичной свиньей, — сказала она, и ее заполнило чувство вины.

— Нет, — сказала Холидей и посмотрела на нее своими зелеными глазами, в которых сейчас был лед, — это не делает тебя эгоистичной. Это показывает, что ты нормальная. Никто не хочет чувствовать себя недостаточно хорошим для кого-либо.

— Но я все-равно чувствую себя кретином, — сказала она, и услышала звук Водопадов.

Даже отсюда она чувствовала, как они ее успокаивают.

— Или я чувствую себя эгоисткой и это меня бесит.

Холидей наклонилась и прошептала.

— Твои чувства к нему настоящие. Не чувствуй себя виноватой. Уверена, Лукас делает все именно так по объективным причинам. Это часть его поиска самого себя, и мы все должны платить за свой жизненный путь. Но…, - сказала она и задумалась, — это не всегда справедливо — просить других, чтобы они тоже платили за это, — сказала она и посмотрела на Бернетта.

Кайли почувствовала, что слова Холидей относились не только к ней. В последние несколько дней, Кайли подозревала, что отношения Холидей и Бернетта были в подвешенном состоянии. И она не думала, что Бернетт был тому причиной.

— Я думаю, он готов заплатить, — сказала Кайли.

Холидей нахмурилась.

— Я говорила о тебе и о Лукасе.

— Верно, — сказала она, — но думала ты о Бернетте, — закончила она про себя.

Они пошли дальше, спускаясь к толстым деревьям, где их путь заканчивался. Влажный запах мокрой земли наполнил воздух, звук падающей воды создавал симфонию со звуками шелестящих деревьев, наполняя мир спокойствием.

С каждым шагом, гнев Кайли шел на убыль. И когда они пришли, все казалось…сюрреалистичным. Каждый раз она забывала, насколько здесь было хорошо. Они стояли на берегу ручья и смотрели сквозь затуманенный воздух, создаваемый всплесками воды.

Кайли услышала, что Холидей глубоко вздохнула.

— Что не так с этим местом? — спросила Кайли.

— Магия. Сила.

Холидей пошла к самому краю, чтобы смыть пыль и грязь с туфель. Кайли сделала тоже самое.

— В 1960ые годы, здесь были сверхъестественные ученые, которые занимались ботаникой, они пришли сюда, чтобы доказать всем, что спокойствие можно получить несколькими химическими соединениями некоторых растений. Такой вот натуральный препарат.

— Но как все этого можно добиться каким-то опытом? — спросила Кайли, расшнуровывая ботинки.

— Ах, тот, кого сюда не приглашает Водопад, чувствует, как правило, отчуждение, которое заставляет его делать ноги. Поэтому ученые считали, что все это некая химическая реакция. Смысл заключался в том, что некоторые сверхъестественные существа, которые испытывают в большинстве своем, положительные чувства, были генетически склонны реагировать иначе на соединения этих растений. Как, например, некоторые группы людей по-разному реагируют на наркотики.

— И что же он нашел? — спросила Кайли, заинтригованная тем, что здесь был некий наркотик.

Холидей стянула туфли и поставила их рядом с собой. Она встала на ноги и посмотрела вниз на Кайли. На ее лице появилась улыбка.

— Ничего. После нескольких недель работы на Водопадах, они отказались от гранта, который выделили на этот проект. Их напугал слушок об Ангелах Смерти.

Кайли перевела взгляд на красивый пейзаж. Смешение тумана, воды и солнечного света говорило о магии, которую упоминала Холидей. Атмосфера, которая творила здесь, была словно наркотик. Она была слишком прекрасна, чтобы рассматривать ее в микроскоп.

— Я вижу, как Ангелы Смерти не любят неверующих. Я рада, что они отгоняют их.

— Я тоже, — сказала Холидей.

Стоя на босых ногах, Кайли опустилась на покрытую мхом насыпь. Она наклонилась и закатала свои джинсы. Тогда в ее глаза что-то попало. Ей показалось, что что-то налетело на нее. Он проглотила свой крик, когда увидела, что это была голубая сойка.

Птица, которой она вернула жизнь, каким- то образом понимала, где находится Кайли. Она зависла перед ней и начала петь свою балладу.

— Я не твоя мама, — сказала Кайли, — иди и найди свой собственный путь. Делай то, что делают все птицы. Они покидают свое гнездо, вроде так все говорят. Найди свою «сойючью» работу.

— Как мило, — сказала, хмыкнув, Холидей.

— Может быть, но это так странно, — пробормотала Кайли.

Ее джинсы были закатаны, она сделала шаг вперед и вскрикнула. Прохладная вода плескалась около ее ног. Все ее проблемы начало потихоньку смываться водой. Она чувствовала, по крайней мере, сейчас, себя хорошо. Ее мир был управляемым, ее проблемы можно было решить. Она с радостью принимала эти ощущения.

Но также она понимала, что если она останется здесь, то ее проблемы не решаться сами по себе. Водопад помогал справиться с препятствиями. Жизнь все еще может приносить проблемы. Водопад не мог загладить все жизненные шрамы. И у нее были несколько таких шрамов, чтобы она могла доказать эти суждения. Она вспомнила об Элли.

Поднявшийся ветер отогнал ее боль. Каждый день говорил о том, что появлялись все новые возможности. Ты не можешь контролировать жизнь, просто ищи ответы на своем жизненном пути.

Остановившись на полпути от начала ручья, она повернулась и посмотрела на Холидей. Начальник лагеря стояла и смотрела в сторону Бернетта, который стоял рядом с деревьями. Выражение ее лица отражало беспокойство, увлечение и… что-то еще. Любовь.

Берентт и Холидей были предназначены друг другу. Ощущение было настолько сильным, и она была настолько в этом уверена, что, казалось, она могла прочитать это на небе, будто там все было написано черным текстом. Значит ли это, что она должна им помочь? Или она должна просто верить, оставить их в покое, пока они сами обретут друг друга?

Чувствовала ли она тоже самое к Лукасу? Она не была готова назвать это полноценной любовью. Но она и не могла этого отрицать.

Но был еще кое-кто. Дерек.

Кайли, я люблю тебя.

Кайли закрыла глаза и старалась не думать ни о чем, кроме спокойствия, которое направлял на нее Водопад.