Шёпот Ночи

Глава 8

После того, как Серёжа ушёл домой, Клавдия отправилась исполнять просьбы матери. Напоив лошадь и дав курам еды, она вернулась в дом, где её мать накрывала на стол.

— Я всё сделала, мам.

Анастасия поставила кастрюлю со щами на стол.

— Хорошо, дочка, — она взяла корзинку с хлебом и спросила на ходу, — этот молодой человек — внук Степана Иваныча?

— Да, это Серёжка, мы играли с ним в детстве.

— Повзрослел. Очень много в нём от деда.

Клава смущенно улыбнулась. Она была влюблена в того мальчика Серёжу тогда раньше и, ей казалось, что-то в ней осталось от той влюблённости. Увидев его, она почувствовала, как сильнее забилось её сердце. Он обещал позвонить вечером, а она уже ждала его звонка с нетерпением.

— Будь осторожна с ним, — предостерегла мать.

Клава поджала губы, но не стала ничего отвечать.

— Отец сегодня ел? — спросила она.

— Поел немного, но этого недостаточно, совсем он плох, с каждым днём всё хуже, — Анастасия вытерла руки кухонным полотенцем, дочь заметила, как они задрожали, когда она упомянула про отца.

Отец Клавдии — Пётр Васильевич — работал длительное время на химическом производстве в Москве, однажды там случилась авария с выбросом токсичных газов, и он самоотверженно бросился спасать людей, забыв об элементарной технике безопасности. Спас несколько человек, но сам получил отравление, повлекшее необратимые изменения в организме. Сейчас Пётр умирал от истощения организма в своей комнате. Никто не знал, сколько ему отпущено, жена и дочь решили просто окружить его теплотой и заботой.

Клава налила себе щей в тарелку и села есть. Мать сделала то же самое. Больше они не говорили ни о чём.

Ещё около двух часов девушка пробыла в соцсетях, нашла профиль Сергея, но он туда не заходил уже около года, она всё же отправила ему заявку на добавление в друзья. Потом она снова накормила скотину, помогла маме на кухне.

— Сейчас на улице была, — сказала Анастасия, вытирая только что вымытую тарелку, — видела, как наш терапевт привёз Серёжкиного отца, то ли пьяного, то ли нездорового, я не поняла.

— Значит, не соврал.

— О чём?

"О том, что к отцу приехал", — хотела сказать девушка, но не стала.

— Да так, о мелочах, — ответила она.

Ближе к восьми часам вечера к Клаве зашла Наташа — в недавнем прошлом её одноклассница, девушка маленького роста с каштановыми прямыми волосами и карими, почти чёрными глазами. Они посидели, попили чай с магазинными вафлями, Наташа сказала, что поедет поступать в колледж в Пензе, для поступления в высшее учебное заведение нет уверенности. Часа через два она ушла. Ничего интересного на удивление Клавы не случилось, в этот раз её одноклассница вела себя как-то тихо, хотя она знала, что Наташка была из той категории лиц, которые всегда знали, как надо правильно, но сами не умели так делать. Возможно, она что-то предчувствовала.

В тот день Клавдия так и не дождалась звонка Сергея. "Ну ничего, может, вспомнит и завтра позвонит", — подумала она и легла спать.

Ближе к десяти вечера Наташа возвращалась домой, она жила в другой стороне посёлка, поэтому прогулка заняла у неё длительное время. По пути она зашла в магазин, купила хлеб, растительного масла и полтора литра лимонада. Солнце уже почти зашло, девушка решила срезать путь и пошла через тропинку у оврага, тропинка была узкая много камней. К её несчастью по той же дороге возвращался домой местный пьяница, он потерял работу, был по уши в долгах и жил один. Завидев в сумерках одинокую девушку с пакетом продуктов, да и на этой безлюдной тропинке, он решил, почему бы и нет: может, удастся что-то с неё поиметь.

— Эй! — сказал он негромко, но так чтобы она услышала.

Наташа остановилась, он стоял в десяти метрах от неё, смотрел ей прямо в глаза. Ей стало страшно, мурашки пробежали по позвоночнику, как-то резко похолодало, что-то тёплое потекло по её ногам.

— Я с тобой разговариваю! — он сделал ещё несколько шагов к ней, — кто такая? Что здесь делаешь?

— А вам какая разница? — она выдала себя дрогнувшим голосом.

Пьяница набросился на неё, обхватив одной рукой, и зажал рот другой. Наташа в отчаянии укусила его за руку, тот взвизгнул, убрал ладонь, но хватки не ослабил. Девушка закричала:

— Помогите!

— Заткнись, сука! — выдал он от злобы на сопротивление, казалось бы, безропотной жертвы, отпустил руку, которой обхватывал, и ударил девушку кулаком по лицу.

Наташа сама не поняла, как упала на землю, ударилась головой о камень и потеряла сознание. Пьяница внезапно осознал серьёзность положения, если его поймают, что с ним будет в тюрьме, если там узнают, за что его отправили. А если она несовершеннолетняя? Он испугался и решил бежать домой, но своего не упустил, прихватив её пакет с продуктами.

Когда девушка пришла в себя, была уже глубокая ночь. Она была в том же месте: на безлюдной тропинке через овраг. Нос окаменел, голова гудела. Где-то у затылка пощипывала рана. Она поняла, что лицо испачкано чем-то мокрым, вытерла рукой и в свете луны поняла, что это кровь. Она поднялась на ноги и заковыляла домой. Девушка плакала, но не от боли, а от обиды, ведь она никому не желала зла, и ей просто не повезло оказаться на узкой дорожке с этой мразью. Её майка была вся в дорожной пыли, а джинсовые шорты были мокрыми от мочи. Нужно было выйти на дорогу, оттуда до дома совсем близко и вызвать скорую, а уж они и полицию позовут. Сделать надо, но она не была уверена, что его найдут. Ей в спину подул холодный ветерок, и как будто кто-то был за ней. Неужели он вернулся, чтобы её добить или изнасиловать? Наташа развернулась, но там стоял не он, а высокая по сравнению с ней женщина в белой блузке и чёрной юбке, она смотрела ей прямо в глаза. В глазах было сострадание. Какой у неё взгляд… В нём можно утонуть навсегда. Женщина улыбнулась, но как-то холодно и безжизненно.

— Что вам нужно? — спросила девушка.

— С тобой плохо обошлись, — ответила женщина.

— Вы кто?

— Зови меня Кристиной. Я просто хочу тебе помочь.

— Как? Вы найдёте этого подонка? — усмешка невольно сама вырвалась.

Улыбка сошла с губ женщины. Она подошла ближе, между ней и Наташей было расстояние вытянутой руки. Девушка увидела, что у новой знакомой были красные глаза.

— Нет, душа моя, ты сама его накажешь.

Девушка тихо посмеялась.

— Вы шутите. Как же я его смогу наказать? Только если полиция его найдёт.

— Ты его найдёшь и накажешь. Никто не посмеет тебя больше обидеть.

Женщина распахнула объятия. Наташа больше не сопротивлялась и кинулась в её руки. Она ощутила, как что-то острое прокололо её шею и где-то в дали, мираж её затуманенного рассудка, замерцал серебряный свет. Она закрыла глаза и больше не помнила ничего.