Северина и Адский Кондор

Глава 6

Спешка – плохая подруга, тем более что в запасе у меня имелись две недели, чтобы залечь на дно по-настоящему. И не где-нибудь под контролем Грача, а в своей норе. Раньше я всегда держала несколько съемных квартир по разным городам – так, на всякий случай. Но сейчас у меня не осталось ни таких денег, ни возможностей, а самое главное не было сил. Все, что у меня сохранилось, я оставляла на главное дело, которое Грача не касалось.

Моя будущая нора обещала быть маленькой и провинциальной. Денег, которые прислал мой бывший коллега, в какой-нибудь Занадворовке могло хватить на несколько лет. Вот только наемники, взявшие аванс и не выполнившие задание, долго не жили. Правильнее было бы вернуть деньги Грачу и исчезнуть с его горизонтов, но у человека, недавно вышедшего из тюрьмы, найти хорошо оплачиваемую работу шансов мало, тем более с моим прошлым. Как только Грач поймет, что я его обманула, он аннулирует мои документы и, скорее всего, я снова окажусь в розыске по какому-нибудь сфабрикованному делу. С какой стороны ни посмотри, а тюрьма не хотела меня отпускать. Легкой дороги снова не намечалось.

В голове курился туман и, чтобы собраться с мыслями, я принялась за силовую гимнастику, открыв настежь окна. Стрелки часов показывали десять утра. За окном послышался странный гогот и, подняв голову, я увидела стаю птиц, которые, выстроившись в косяк, с криками летели по лазурному небу. Что-то припозднились гуси с теплыми странами. Может, мне тоже куда-нибудь в Таиланд податься? С другой стороны, попасть в международный розыск – а я не сомневалась, что Грач пойдет на этот шаг, тоже не очень приятно. Нет уж, буду решать свои вопросы дома, на родной земле.

Сев на шпагат, я плавно перетекла в мостик, потом встала на руки и прошлась до стены, где опустилась на голову. Стойка на голове не очень-то мне нравилась, но обычно мысли в порядок приводила. Впрочем, постояв минут пятнадцать я так и не придумала, где достать денег и куда уехать подальше. Проблема была куда глубже очевидного. Я не высижу долго в Занадворовке, потому что, увидев пару раз во сне Егора, все равно полечу в столицу искать его убийц. Самым легким решением задачи было устранение Грача и его конторы – абсолютно незаконной, как следовало из его слов. Вот только супердевочкой я никогда не являлась, тюрьма меня поистрепала, и силы оставались только на то, чтобы найти убийц Егора. О том, что будет после, я не думала. Егор стал новым солнцем моей жизни, а после его смерти на небосклоне Северины погасли все светила.

Так как моего приезда в столицу Грач ожидал, я решила пересидеть неделю в Лесогорске, затем еще две недели прятаться в Занадворовке – скорее всего, в Сибири или в северных районах, а потом нагрянуть в столицу, и там уже ни о каких последствиях не думать. Но прежде я собиралась найти квартиру Ленки, вернее, ее отца. Просто так, посмотреть одним глазком, все ли с ней в порядке. А если нет?

Мои кровожадные мысли перебил звонок в дверь. Не то чтобы он застал меня врасплох, но гостей я не ждала. Бабки-соседки, желающие посплетничать о шумной квартире? Или «тихая пара» пронюхала, кто устроил ночные разборки, и возжаждала мести? А может, весточка из аэропорта прилетела? Если на заднем дворе столовой чудом оказались работающие видеокамеры, то они могли привести ко мне людей местного бандита Марата.

В моем случае паранойя хороша во всех видах, поэтому дверь я открыла дистанционным пультом, спрятавшись у окна на кухне.

– Входите! – гаркнула я. – Открыто.

Недаром говорят, что зло входит только по приглашению. Чего стоило проигнорировать визитера? Уже по тому, что дверь не скрипнула (хотя должна была – я специально нанесла особую скрипучую смесь на петли), а также по вкрадчивым шагам, можно было догадаться, что меня навестили очередные неприятности. И голос их был мне знаком.

– Доброго тебе дня, Северина, – вкрадчиво произнес тот, кому достался более удачный позывной, чем мне. Но так как «Аллигатор» выговаривать долго и неудобно, коллеги звали его просто – Али. С полным именем всегда только начальство выпендривалось.

Тут комок в горле у меня и застрял. С Аллигатором мы не дружили, но старались сохранять нейтралитет. Помешанный на порядке и собственных принципах, чистюля Али не вписывался в мое мироустройство. Однако он был одним из немногих, кто навестил меня в тюрьме. Я на встречу не явилась, но жест запомнила. Голова еще лихорадочно соображала над причиной его внезапного появления в моей жизни, а я уже приветливо кричала из ванной комнаты:

– Какие гости приятные! – звучало так же фальшиво, как и его приветствие. – Заходи, дорогой, располагайся на кухне, сейчас выйду из душа.

Шагов я, естественно, не услышала, но по тени, промелькнувшей под дверью ванной, убедилась, что незваный гость, действительно, прошел на кухню. Три раза черт! Вот только его в моей жизни сейчас не хватало. Понятно, что отсидеться за дверью не получится, придется импровизировать. Накинув на одежду банный халат, я распустила волосы, рассовала по карманам флаконы с химией, достала из тайника пару ножей и пожалела, что полюбившийся мне японский тесак остался в спальной вместе с аварийным рюкзаком.

Али не был человеком, который обычно навещает коллег, недавно вышедших из тюрьмы. Но связывать его появление с недавним заказом Грача тоже не хотелось. Согласилась я, как мне показалось, убедительно, и причин волноваться у Грача пока быть не могло.

Али сидел на кухонном табурете так, будто собирался прыгнуть и сломать мне шею. Красивый, высокий, в стильном черном пальто, на моей скромной кухне он смотрелся совсем неуместно. На вид ему было лет тридцать, но я точно знала, что он старше меня. Белая кожа всегда контрастировала с его лицом, в глазах которого прятались азиатские предки. На руках перчатки, в карманах – все, что угодно. Утихомирив свое воображение, я бочком прошла к шкафу с посудой, не упуская из внимания его руки. Выхода особо у меня не было. По его раскосым глазам видела – Али вломился бы ко мне в любом случае.

– Кофе, чай?

– Дорогим гостям вино предлагают, – вернул он мне мою же фразу. – Как устроилась? Грач мог бы и получше город подобрать. Климат тут отвратительный. Минус десять, а кажется, что все двадцать.

Я поставила перед ним бокал и подумала, что на верхней полке шкафа у меня, действительно, есть бутылка красного, припасенная на всякий случай. Но для того, чтобы ее достать, мне нужно встать на табурет и повернуться к Али спиной. Уж не на это ли был расчет, когда он заикнулся про вино? В конце концов, не о погоде же он пришел разговаривать.

– Увидишь Грача, передай ему, что он сука, – сказала я, приняв решение. – Нормально мне тут. А ты на пенсии?

Вопрос, после которого неминуемо следует развязка. Скажет ли мой гость «да» или «нет», результат предсказуем. Если «да», значит, бывшая контора точно всех распустила, а Грач собрал новую команду уже по собственной инициативе. Скажет «нет» и пустит мне пулю в лоб.

Главное – не смотреть в окно. Пусть тебя прихватит диарея, Грач, но поминать недобрым словом я тебя буду снова и снова. Третий этаж! Не мог квартиру этажом ниже выбрать?

Аллигатор поцокал языком и, устав притворяться, перешел к делу.

– Ножичек из кармана вытащи и вон туда осторожно положи, – сказал он, кивнув на раковину. Али по-прежнему не двигался, одна рука его лежала на столе, вторая – на колене, но я интуитивно почувствовала, что в меня целятся. У него где угодно пистолет мог быть – от рукава пальто до подошвы теплых зимних сапог. Носок левой ноги, небрежно закинутой на колено правой, смотрел прямо на меня.

Мысленно обругав его «сволочью», я осторожно вынула нож, расставшись с ним не без досады.

– Грач передумал мне заказ на мэра отдавать? – усмехнулась я, держа руки перед собой. Все, что могла, я уже сделала.

– Да Грач тут не при чем, – скривился Али. – А насчет твоего вопроса, то я, так сказать, на подработках. Взял заказ со стороны.

По крайней мере, честно. Однако развить тему не удалось, так как сработала моя химия, которая высыпалась из флакона, когда я доставала нож из кармана. Я успела проделать лезвием дыру в ткани и вытащить пробку из стеклянной тары. Порошок просыпался на пол, прямо на капли воды, оставшиеся после мытья посуды. То, что нужно. Я успела отойти и сосчитать до пяти, когда химия, наконец, вступила в реакцию с водой. Пол у раковины вспыхнул синим пламенем, которое тут же погасло, так как воды было мало, но на долю секунды Аллигатор отвел от меня глаза. Мне этого времени хватило.

Банный халат – не самая удобная одежда для прыжков из окна в стиле паркур, но сбросить его я не успела. Пришлось прыгать в нем. Сначала на подоконник, потом с него – на соседский балкон наискосок этажом ниже. Сказать, что у меня вся жизнь перед глазами пронеслась – ничего не сказать о том страхе, который пронзил тело, когда показалось, что я промазала. Но вот мои руки сомкнулись на железной скобе, и я поблагодарила судьбу за то, что балкон не был остеклен. В лицо дунул ветер, напомнив, что на дворе ноябрь. Дыхание перехватило от холода, а ладони, казалось, оторвутся от железных поручней только с кожей.

Али славился меткой стрельбой, да и кто из нас стрелял плохо? На удачу я не полагалась, больше на движение и скорость. Пуля чиркнула о бетон, оцарапав крошкой мне щеку. Похоже, Али и в самом деле вышел на пенсию, раз стал мазать, но и я на следующем прыжке сорвалась и полетела вниз, мысленно попрощавшись с ногами и позвоночником. Высота второго этажа – идеальная, чтобы не убиться, но сломать и спину, и конечности.

Долгих лет жизни тому, кто поленился убрать отцветшие многолетники с клумбы. Я рухнула прямо в заросли хризантем и золотого шара, утрамбованные со всех сторон опавшей листвой. Навыки, конечно, подзабыла, но время восстановить форму после тюрьмы у меня было, и вкупе с везением я отделалась ушибом плеча, когда кувырнулась уже на земле и не заметила бордюр клумбы. Но с удачей у меня всегда были напряженные отношения, потому что следующая пуля порвала мне плечо, сбив с ног.

Прыжком уйдя с линии обстрела, я завалилась за детский домик и вдруг сообразила, что нахожусь на игровой площадке возле дома, а вокруг с криками разбегаются люди – в основном, мамочки с колясками. Вот же дебил! Впрочем, Али всегда был беспринципным и единственным из нас, кто мог спокойно стрелять по толпе, когда преследовал цель. Понимая, что он сейчас достанет огнестрел помощнее и разнесет детский домик в щепки, а заодно уложит тех, кто не успел спрятаться – например, ту несчастную, которая забилась за скамейку и смотрела на меня круглыми от ужаса глазами, я выскочила и побежала в сторону сквера, за которым начинались склады, а за ними – лес. Не самый идеальный путь для эвакуации из города, но Аллигатора в моих планах раньше не было.

Пуля прошла на вылет, рана горела огнем, халат остался у домика, так как в нем путались ноги, мешая бегу, однако уже через пять минут я пожалела, что так легкомысленно с ним рассталась. Блуза и джинсы – не лучшая одежда для минус десять при сильном ветре и высокой влажности. Но самое противное – я была босиком.

Али уже не стрелял, видимо, решил, что в таком виде я от него далеко не уйду. Знал он меня хорошо, но нас разделяли четыре года тюрьмы и смерть Егора, и на его месте я бы не стала утверждать, что сейчас все случится так, как он задумал. Я уже добежала до генераторной будки, прятавшейся за оградой среди деревьев сквера, когда мимо уха просвистел нож. Он бы попал в цель – в шею сзади, если бы я не наколола ногу сухой веткой и не скрючилась от боли, на мгновение пригнувшись. Нет, это был не Али, а та самая девка, которая «косила» под мамочку, прячась за скамейкой с пустой коляской. И тут мне стало по-настоящему страшно.

Это была не просто «подработка» вышедшего на пенсию Аллигатора. На меня устроили настоящую облаву и можно было только гадать, что стало причиной. Еще двое головорезов выскочили из-за ограды генераторной будки. Огромные, в кожанках, с перебитыми носами и вставными зубами. Мимо моей головы пролетел топор – вернее, настоящий колун, который я без кряхтения и поднять не смогла бы. Второй верзила выпендриваться не стал, собираясь меня просто застрелить, но тут о себе напомнила девица, которая наседала мне на пятки и которая тоже решила открыть стрельбу. Я ничком рухнула в листву, перекатилась, увидела летящий мне в лицо носок сапога, перехватила атакующую стопу и всадила под чье-то колено маленький перочинный нож, который таскала в кармане брюк. Краем глаза я увидела, что громила с топором сцепился с девахой, которая притворялась мамашей.

Значит, союзниками никто из них не был, каждый действовал в своих интересах. А я уже подумала про Марата, который обиделся за выбитые зубы и сломанные ребра своих людей. Но нет, наемники, которые едва не вышибли из меня дух, на местный криминал похожи не были, да и Аллигатор прилетел в Лесогорск явно не по просьбе районного авторитета. На эту «рептилию» деньги могли быть только у Грача, но тут я заходила в тупик, потому что за то время, что сидела в тюрьме, ставки в деле, где раньше я чувствовала себя своей, резко выросли. Возможно, ни Марат, ни Грач не имели отношения к моему позорному побегу по замерзшему скверу. Врагов из прошлого у меня хватало, а весть, что Ведьму выпустили из тюрьмы, любая птичка могла на крыльях недругам принести.

Захватив пистолет громилы, воющего от боли, – ходить он еще долго не сможет, я, хромая, выбежала из сквера, лихорадочно соображая, куда дальше: к складам, где могла быть засада, или лучше в лес? И почему, черт возьми, никто до сих пор не вызвал полицию? Грохот мы подняли такой, что в тихом Лесогорске должно было до самой мэрии разнестись.

Снайперская пуля опрокинула меня, когда я свернула к крайнему складу, низкому односкатному строению, на двери которой увидела висячий замок – такие срывать было несложно. К тому времени ни ног, ни рук я уже не чувствовала. Но за мной тянулся кровавый след, и мне нужна была передышка, чтобы перевязать рану. А если я найду забытый тулуп какого-нибудь сторожа – то будет предел мечтаний.

При падении я приложилась головой о что-то твердое и какое-то время боролось со вспышками в глазах, сразу не сообразив, насколько серьезно меня ранили. Зрение прояснилось в тот миг, когда я увидела сетку, летящую на меня сверху. Чей-то ботинок прижал мою руку с пистолетом к земле – крик сдержать я не смогла. Не сколько от боли – вторая пуля попала в уже раненую руку, сколько от злости, что меня обездвижили, забрав желанный огнестрел.

Дважды простреленная рука онемела от плеча. Не снайпер, а мазила. Лучше меня не злить – мозг отключается, оставляя одни инстинкты. Перочинный ножик легко прятался в рукаве, вопрос был в том, смогу ли я согнуть пальцы. Оказалось – смогла. В голове уже посветлело, и я быстро прояснила обстановку. Из сквера ко мне бежал головорез вместе с девчонкой, ранее изображавшей мамашу. Похоже они договорились. Али пока видно не было, но я предположила, что снайпер мог быть из его команды – он любил их использовать. Меня вязали двое – мужчина и женщина в масках, но сейчас они были заняты тем, что стреляли в амбала и девицу, притворявшуюся мамочкой. Выяснять, были ли они заодно со снайпером, или им просто повезло, времени не было.

Я рванула ножиком сетку и закончила траекторию в ноге стоящего рядом наемника. Мне понравились его кроссовки и открытые сухожилия. Ножик мало подходил для того, чтобы полностью перерезать сухожилия сзади, как того требовал голос крови у меня в голове, но повредить лодыжки получилось. Падая, охотник, ставший жертвой, криков не сдерживал. Я знала, что это чертовски больно – однажды у меня было такое ранение на левой ноге, с тех пор я старалась ее беречь.

Вторая наемница бросилась ко мне коброй, попыталась атаковать сзади, захватив за шею, но я вцепилась ей в волосы, наугад ткнула пальцами по глазам, и, похоже, куда-то попала, потому что захват резко ослабили, мне же удалось лягнуть ее между ног, окончательно освободившись.

Разбираться с наемницей было некогда, меня окружали, и я припустила в сторону леса. Силы уходили вместе с кровью, от которой слиплись пальцы. Я начала спотыкаться, а картинка серых древесных стволов на фоне бледного ноябрьского неба принялась расплываться. Прикусив губу, чтобы не потерять сознание, я оглянулась. Те из преследователей, кто смог подняться, бежали за мной с таким усердием, будто ничего дороже для них в жизни не было. Со стороны складов отделилась группа людей из четырех или пяти и присоединилась к остальным.

Что я такого успела натворить, чтобы за мной устроили охоту столько наемников? В одном я была уверена – то были люди не местного калибра. Я успела заметить двух китайцев и одного араба. Что там говорил Али? Заказ «со стороны»? Значит, и Грач тоже был ни при чем.

Меня подстрелили на лужайке, рядом с остатками кострища, где еще недавно горожане устраивали уютный пикник. Даже решетку для гриля оставили – либо по пьяни забыли, либо оказались настолько любезными, что подумали о других. Рухнув в пепелище, я вцепилась в эту решетку, чувствуя, как в боку расцветает новый цветок боли. В голове промелькнуло с десяток вариантов, как можно использовать такую удобную вещь, как решетка для гриля в бою, но ни одну из них я реализовать не успела. Мир стремительно расплывался, однако я узнала склонившееся ко мне лицо Али – наемник ухмылялся.

В следующую секунду вместо его лица появился ботинок, который стремительно приближался и… Чернота, воцарившаяся вокруг меня, спасением не стала. Мир забвения был наполнен болью и отчаянием. Я не хотела тонуть и барахталась так яростно, что, наконец, мутные воды меня отпустили.

Сначала я услышала голоса – именно они и вернули меня к жизни.

– Надо было сучку еще четыре года назад прибить, когда мы за ее женихом приходили, – произнес кто-то скрипучий и простуженный, меня же будто молнией прошибло.

– Тогда ее не заказывали, – равнодушно ответил другой, и я узнала в нем Али.

– Я против пяти процентов, – прошипел голос третьей. Скорее всего, он принадлежал молодой наемнице, хотя то могла быть и охотница, которой я повредила глаза. Внешность в нашей профессии обманчива.

– Хочешь, чтобы мы тебя вместе с Риной закопали? – спросил Али, и девушка заткнулась. – Я признаю, что вы ее загнали, поэтому уступаю вам тридцать процентов.

– Сволочь ты, Аллигатор, – пробубнил еще один мужской голос, и я догадалась, что мои преследователи как-то между собой договорились. И хотя никто из них не был доволен сделкой, конфликтовать с Али они не собирались – мудро.

Однако сейчас меня больше всего интересовал тип, который сказал про убийство Егора. Я с трудом разлепила глаза и не сразу поняла, почему я вижу силуэты людей на таком далеком от себя расстоянии, да еще и смотрю на них снизу вверху. Потом до меня дошло. Я лежала на дне огромной ямы, которую эти придурки не поленились выкопать. Наемник, который пожалел, что не убил меня в квартире Егора, имел самую обычную внешность, но я запомнила каждую морщинку и бородавку на его бледной роже. Он, действительно, был бледным и каким-то больным на вид – будто поганка. Белая кожа в нездоровых пятнах, серая глаза бегают, из-под кепки торчат жидкие русые волосы, худощавый, невысокий. Одним словом, посмотреть не на что. Но самое главное – я этого типа не знала, что озадачивало. Четыре года назад я держала в голове почти всю базу наемников, работающих в моей области.

Время разделилось на два периода. Тот, когда я собиралась искать убийц Егора в столице, и этот, когда я увидела зацепку, стоящую надо мной в глуши Лесогорска. Сам «шестерка» меня не интересовал, но эта поганка должна была вывести на след заказчика. В любом случае быстрая смерть его не ждала.

Небо над головами мерзавцев стремительно темнело, однако фонари, которые стояли на краю моей могилы светили мощно – я даже бренд куртки и кроссовок тощего типа разглядела, отпечатав их в памяти намертво. Прикинула взглядом глубину раскопанного грунта – примерно полтора метров. И как у них пупы не треснули копать мерзлую землю…

Впрочем, о глубине своей могилы я могла не беспокоиться, потому что лично мои дела обстояли хуже некуда. Спелёнатая, как мумия, я должна была умереть еще час назад от потери крови. Скрученные назад локти онемели, рану на руке залепила грязь, в боку поселился клубок змей, которые с остервенением вгрызались мне под ребра с каждым вздохом. Умру если не от потери крови, то от заражения, если не от заражения, то от болевого шока.

Я едва не рассмеялась, когда мне на грудь прилетел комок мерзлой земли. Глупая. Можно не беспокоиться, каким способом я отойду в мир иной, ведь он был очевидным. Меня собирались закопать заживо. Я задохнусь.

Тут и ответ на еще один невысказанный вопрос подоспел.

– Может, мы ее просто пристрелим, а ему скажем, что сделали все, как было заказано? – недовольно пробормотал один из наемников. От расползающегося тумана в голове я снова начала путать голоса, но была уверена, что это не «мой тип» – его я запомнила отчетливо. Найду даже с того света.

Вот и сегодняшний заказчик обрисовался. То, что это был «он» – уже много значило. Среди моих врагов хватало и женщин, и мужчин. Хотя бы с полом определились.

– Не, – вяло отозвался запыхавшийся Али, – так не пойдет. Фото и видеозапись просили. Я своей репутацией рисковать не собираюсь. Закапывайте ее скорее.

– Да куда торопиться? – фыркнул женский голос.

– Во-первых, она еще живая, – терпеливо объяснил Али, и на месте остальных я бы напряглась, потому что этот тон не обещал ничего хорошего. – Во-вторых, это Ведьма, и пока я не воткну кол в ее могилу, не успокоюсь, потому что она из тех, кто умеет воскресать в самый неподходящий момент.

– Тогда может кол в сердце, а не в землю? – хохотнул «мой тип». Жди меня, парень, я еще сдеру с тебя кожу заживо.

– Мы все вместе читали «справку», – прозвучал незнакомый голос, использовав термин из давно забытого прошлого. Да меня целая банда провожать на тот свет собралась. – А там сказано, чтобы Ведьму закопали заживо, сняли процесс на видео и отослали заказчику. Ты сам решай, а я свои пять процентов получить собираюсь.

– У тебя же два, – вставил кто-то.

Ответ я не расслышала, потому что Али включил фонарик и посветил мне в лицо. В следующую секунду на меня посыпалась земля, и я принялась извиваться, как тот самый земляной червь.

– Ты снимаешь? – последнее, что я расслышала. Дальше был нескончаемый грохот сыпавшейся на меня земли, который становился громче и громче. Вот настал момент, когда я не смогла стряхнуть с себя тяжелые комья, когда голову сжало массой навалившейся сверху земли, и все, что мне оставалось, – набрать в грудь воздуха и держаться столько, сколько смогу. Там, наверху, оставался мой враг номер один, и я не имела права умирать. Вот только у темноты на этот счет имелось свое мнение.

Я потеряла сознание в тот момент, когда в мою могилу, еще не до конца засыпанную, стали падать тела. И причиной был не дележ денег среди напарников – в конце концов, похожего конфликта ожидал каждый из них. К моей могиле пришел дьявол, и вот он точно был непредсказуемым.