Сережа, уважай аристократов

Глава 17

Два дня после окончания экзаменов истекли, и подошло время отправления подготовишек первого курса на практику. Только после ее окончания будут подведены все окончательные итоги первого года, а у нас появится право гордо называть себя второкурсниками. Хе-хе, почувствовал себя идиотом, когда после получаса разговоров с собакой о том, что ей непременно нужно отправляться к бабушке с дедушкой и ожидать меня там, Злата как-то очень по-человечески вздохнула, лизнула меня в нос и растаяла в воздухе.

Для доставки пяти сотен человек в Алабаевскую зону сопряжения нам были предоставлены летуны. И даже не просто летуны, наподобие того, в котором я в прошлом году с матерью из Светлогорска в Старгород добирался, а военные летуны! Пусть это даже были всего лишь военно-транспортные «Левиафаны», а не какие-нибудь атакующие летуны типа «Стриж».

Так вот, в Левиафаны мы загрузились. Самые первые и везучие расселись на жестких лавочках, тянущихся вдоль борта всего транспортного ангара, остальные расположились на полу. Кто — где, места оставалось совсем мало, потому что там же были загружены целые горы всевозможного снаряжения для обеспечения нашего существования в полном отрыве от цивилизации в течение пяти дней.

И таки да, практика у первого курса была рассчитана всего на пять дней, плюс сутки на прибытие и расположение на месте и еще сутки на сборы и перелет в обратном направлении. Но, как уверял наш куратор, в числе целой кучи прочих преподавателей отправившихся вместе с нами в этот поход, и этого срока нам хватит за глаза, чтобы прочувствовать все прелести такой жизни.

Несмотря на значительно более высокую скорость военно-транспортных летунов по сравнению с летунами гражданскими, лететь пришлось долго, выбранная для нас зона располагается где-то на крайнем юге империи, среди безжизненных гор и бескрайних пустынь (на самом деле, я просто никогда не интересовался географией этих мест, а однокурсники говорили разное).

Однако прилетели. Выгрузка и разбивка сразу двух палаточных лагерей, на некотором расстоянии друг от друга, заняли весь остаток этого дня до самого вечера. После этого наши кураторы объявили общий сбор и начали нам втолковывать правила нашего дальнейшего существования.

Правила были, в общем-то, простыми. Вы участвовали когда-нибудь в игре «Зарница»? Тут что-то подобное. Две команды, не зря мы целых два лагеря разбивали, утром получают от кураторов задание на день. В основном эти задания будут связаны со сбором ингредиентов. В конце дня — подведение итогов и определение победителя. Пять дней практики — пять возможностей победить. В конце всего срока нашего пребывания подводится общий итог, и команда — победитель получает право на все собранные ими трофеи, которые в будущем учебном году будут использоваться на уроках алхимии.

А что же проигравшие? Они тоже будут пользоваться в следующем году результатами своего труда, но уже за деньги. Добыча проигравших отходит университету, а университет свое бесплатно раздавать не станет.

Дальше последовала очень быстрая разбивка на эти самые две команды. А чего там долгого? Волевым решением кураторов в первую команду включили группы с первой по десятую, а во вторую, соответственно, с одиннадцатой по двадцатую. Еще в этот вечер кураторы приняли участие в распределении дежурств. Кушать же все хотят, так что из каждой группы в столовую — в обязательном порядке, и плюс еще на уборку территории, разделку добытых трофеев, а также специально уполномоченных следить за порядком. Впрочем, оговорились, что этим они занимаются только в первый день, дальше на наше усмотрение. Можем хоть вообще не дежурить. Но тогда останемся без обедов (а также завтраков и ужинов) или без добытых ингредиентов и получим более низкую оценку по итогам практики.

Утро в нашей палатке, вмещавшей в себя парней тринадцатой и четырнадцатой групп, началось с истошного крика «Подъем» издаваемого Сашкой Соколовым. Он у нас оказался единственным старостой группы, староста четырнадцатой — девчонка, она, соответственно в своей, женской палатке, рулила процессами подъема у девушек. И таки да, хоть кураторы, вроде как отстранились, на деле они всем процессом управляли именно через наших старост. Соколов после дополнительного инструктажа от них только после самого отбоя пришел.

Задание первого дня оказалось довольно простым: наловить червей. Чем больше — тем лучше. Карта обитания этих самых червей, их изображение с описанием и маршрут до них прилагались. Чего сложного-то? Мы всей дружной толпой и отправились, правда, исключая назначенных дежурными.

Теперь, наверняка, появился вопрос: какие, к чертям, черви? А где же злобные ящеры, плюющиеся огнем драконы и прочие так желанные любым охотникам монстры? Так вот, нет их тут. На той стороне очень старого, чуть ли не столетнего портала, мир, населенный одними насекомыми. Причем, чем ближе к точке перехода, тем ниже гравитация, плотнее атмосфера и выше в ней содержание кислорода. А еще и количество маны тоже в разы увеличивается. Ну, и соответственно, там больше размеры насекомых (не только насекомых, те же черви ведь формально к ним никак не относятся). Говорят, на той стороне портала насекомые вообще гигантские: те же жуки размером с самых крупных земных черепах, а стрекозы — как небольшие спортивные самолеты технического мира, но это не факт. Люди уже на подходе к той стороне не могут правильно магичить, нормально передвигаться и вообще, очень быстро теряют сознание, откуда же тогда факты?

Так вот, до небольшого болотца мы дошли быстро (на карте было обозначено именно оно), и сразу же встал вопрос, каким образом нам из этой зловонной жижи добывать требуемых кураторам червей? Сразу же начали, кто во что горазд, магию использовать. У кого-то даже получалось с переменным успехом и в единичных экземплярах. Попытался и я при помощи телекинеза хоть что-нибудь вытащить. Глухо! Мой телекинез вообще не различал, где там просто болотная жижа, а где тельце червяка.

И так бы мы и ушли с теми самыми единичными экземплярами, если бы Чернозубова с подружками внезапно не заметили, что возле вонючих газовых пузырей, иногда всплывающих со дна болота, червяки на некоторое время теряют подвижность. Все тут же разбрелись по берегу в попытках вовремя углядеть лопающиеся пузыри и подобрать вожделенную добычу до того момента, пока она не очухалась. А я подумал о том, что пузырей все-таки слишком мало и много червяков мы, таким образом, не наловим. А что, если я поспособствую более активному их выделению?

Думаете, такое слишком сложно устроить? А вот и нет! Я же не так давно, в числе прочих магических камней поглотил и камень с магией земли. А у большинства монстров эта магия почему-то работает исключительно в режиме создания локальных, на сотню квадратных метров от силы, землетрясений. Не стал исключением и поглощенный мной камень, содержавший то же самое умение.

Короче, как в том анекдоте получилось, когда после брошенных в водоем проводов под высоким напряжением сначала рыба всплыла, а потом и парочка водолазов. Только у нас вместо электричества поверхность болота буквально вскипела от массы лопающихся пузырей, а вместо водолазов из глубин болота просто начали вылезать червяки покрупнее. Намного крупнее! Размером со змею. И их не парализовало, как более мелких сородичей.

— У-и-и! — Пронзительно завизжала одна из подружек Чернозубовой, которые, в отличие от Соколова, бегавшего Савраской вдоль всей линии нашего отряда, все это время находились неподалеку от меня.

— Ш-ш, — ответили червяки, именно с этими звуками принявшиеся стегать вокруг себя водяными заклинаниями. Практически хаотично и на недалеком расстоянии, потому ни в кого не попали, но одним из заклинаний оказался туман, потому видимость на этом участке началась очень быстро ухудшаться.

Чувствуя, что добыча вот-вот уйдет, я решил применить свою алхимию. Ну, да, флакончик с заклинанием мгновенного сна, будем надеяться, что эти тварюшки все-таки умеют спать. Вот только чтобы аэрозоль подействовал, флакончик с ним нужно разбить, а для этого водная гладь не годится. Пришлось сложные выкрутасы с телекинезом осуществлять: кроме собственно флакончика еще и камень к нему навстречу транспортировать. Очень сложно для меня на моем этапе развития. Но справился. Червяки уснули, и созданный ими туман быстро рассеялся.

В сборе укрупненного варианта добычи я участия не принимал. Пришлось отлеживаться: слишком выложился. Сначала землетрясение, потом пируэты с телекинезом несколькими предметами на достаточно большом от себя расстоянии. Чернозубова попыталась было устроить для меня допрос на тему моих проявленных способностей, но взглянув на мое состояние, быстро отстала.

Наше появление вечером в лагере произвело фурор у наших руководителей! Даже руководитель всей нашей практики, профессор Свешников, примчался, хоть он весь из себя такой заслуженный. Короче, один — ноль в нашу пользу. Точнее, даже полтора — ноль. За редкостную добычу нашей команде номер два засчитали еще дополнительный бонус.

Начался второй день нашей практики и, соответственно, мы получили новое задание. На этот раз идти на вонючее болото, после которого так трудно было отмыться, не пришлось. Наша новая цель — жуки, которые водились посреди засушливой равнины, покрытой султанами жесткой голубоватой травы и редкими деревьями и кустарниками.

— Ну, что как будем поступать? — Задал мне вопрос озадаченный описанием нашей будущей добычи Соколов. Жуки не владели никакой атакующей магией, зато были мастерами маскировки. Распознать их было возможно только, непосредственно с ними столкнувшись.

— Пока не попробуем, не узнаем, — философски отозвался я. Наверное, лучше будет выстроиться редкой цепочкой и пока просто идти вглубь территории. Наверняка, тут тоже могут быть какие-то свои фокусы, надо только их вовремя заметить и решить, как правильно поступить.

Собственно, так и решили в конечном итоге поступить. Распределились цепью с интервалом примерно в полсотни локтей, ну или метров. Бог его знает, почему, но мне было удобно пользоваться мерами иного мира. Как-то там все взаимосвязано, что ли, цепочка килограмм — дециметр — литр воспринималась чуть ли ни инстинктивно.

Сам я послужил основанием для выстраивания цепочки, потому оказался самым крайним на левом фланге.

— Хозяин, — раздался в моей голове проникновенный голос Гуамоко, — а ты сам не желаешь сбегать до центра этой зоны? По моим прикидкам, эта равнина тянется до самого портала в иной мир.

— А-а… а зачем мне туда? — Я прикинулся валенком, изучил уже личность, что засела во внезапно попавшем ко мне в руки древнем артефакте. Гуамоко, в принципе, ни одного действия не совершает просто так.

— Тебе же куратор сказал, что в том мире значительно выше градиент маны, по сравнению с твоим собственным. — Древний разум принялся обосновывать мне мои собственные побудительные мотивы. — На границе с такой разницей в концентрации маны очень часто образуются своеобразные природные образования, концентрирующие эту ману в себе. Найдешь хоть один такой, считай, что бонус к развитию выиграл. С моей дополнительной помощью, в таком случае, ты сможешь очень хорошо прокачать как резервуар, так и магические каналы.

— Ага, понял, — поехидствовал я, — а зачем ТЕБЕ туда вдруг понадобилось?

— Есть у меня подозрение, — фоня недовольными эмоциями, что его раскусили, принялся отвечать мне мой артефакт, — что в мире насекомых не только мана в пространстве в немерянных количествах присутствует, но и прана тоже свободно разлита помимо тел живых организмов. В вашем мире эти две энергии особо даже и не различают, а у моего народа подобные миры очень ценились.

— Свое «тело» прокачать хочешь? — Догадался я. В принципе, вполне замечательное желание, и для меня тоже перспективы со своим собственным скафандром, обладающим, к тому же, силовым набором, выглядят прямо таки завораживающе.

— Ну, да. А то после того боя в поселке оно у меня и не развивается почти.

Хм, и это тоже верно, я же, боясь замедления собственного развития разрешил Гуамоко отбирать с меня праму исключительно в фоновом режиме, только то, что так или иначе рассеивается в окружающем пространстве. Многого с таким подходом точно не соберешь.

— Убедил, — согласился я с вескостью доводов своего помощника после чего набрал в разговорнике Соколова.

— Саш, это будет очень нагло, если я себе экскурсию по здешнему миру устрою?

— Экскурсию? И что хочешь увидеть? — Удивился наш командир.

— В целом. Все же первая в моей жизни зона сопряжения, хоть и такая вот, невыразительная совсем. Просто пробегусь вглубь зоны, попытаюсь прочувствовать изменение физических условий.

— Ну, давай. Я бы тоже с тобой вместе пробежался, если бы вот, командовать этим стадом не поставили.

Кстати, для слов о стаде у Соколова были вполне резонные основания. Две девчонки не поделили кавалера. Тот, как телок бессловесный, тащил снаряжение одной из них, а тут другая затеяла жестокую и бескомпромиссную грызню за права угнетенного сильного пола. Я бы на месте Сашки еще покруче высказался. Очень сильно раздражают подобные ситуации.

Короче, оставил я их и вперед побежал. Соколов еще, чтобы исключить всякие инсинуации по части пристрастности его, как командира, отдал мне в общей командной сети распоряжение, разведать территорию впереди.

Скрывшись из глаз любопытствующих, я заметно прибавил в скорости. Мои сильно развитые физические характеристики, плюс навык поддержки и усиления тела за счет магической поддержки позволяли мне достаточно долгое время бежать чуть ли не наравне с мобилем, а тут еще и дорога вполне достойная: уплотнившаяся до каменистого состояния почва и минимум растительности на ней. Точнее, растительность есть, но и чистые промежутки между очагами травы позволяют вполне свободно бежать, без риска споткнуться или подвернуть себе ногу.

Долго я так мчался, все же расстояния в этой Зоне сопряжения достаточно большие, пока постепенно не начал ощущать, что мне все большие прыжки становятся по плечу. Да и физически я начинал чувствовать себя все более прекрасно. Гуамоко тоже чуть не мурлыкал: его предположение о повышенном фоне праны вблизи от портала уже подтвердилось, а ведь бежать до него было еще далеко.

Тем неприятнее после всего этого великолепия стала вдруг неожиданно навалившаяся усталость. Я еще сначала удивился: как так, бежал-бежал, тело становилось все легче, мана на обеспечение усиления тела все более полноводным потоком поступает, почему я вдруг уставать начал?

Внезапно, прерывая некую дремоту, в которую впало мое сознание, корабельной сиреной в мозгу практически панический вопль Гуамоко прорезался:

— Уноси нас отсюда, хозяин, иначе мы здесь навсегда останемся!

И столь велика была мощь эмоций в его послании, что я как бежал вперед, так, одним прыжком развернулся в обратном направлении и помчался, наверное, вдвое быстрее. И это несмотря на все усугубляющуюся усталость и боль в мышцах!

Так я и мчался, пока совсем уж, выжатый, как лимон, не рухнул где-то на подходе к той территории, которую в это время должен был обследовать наш поток. Ага, сбор жучков, как я только мог про него забыть!

Минут десять, наверное, пролежал в прострации, пока не набралось сил поинтересоваться:

— Гуамоко, а что это вообще такое было?

— Это ужас, хозяин. Ужас всех разумных существ во вселенной. Роевой монстр размером с целый мир.

— И что в нем такого ужасного? — Я уже оправился настолько, что мне, в самом деле, стало интересно вопросы задавать.

— Он, в процессе своего роста, вторгается в другие миры и способен со временем запросто уничтожать там все живое.

— Так это что, он и у нас тоже все уничтожит?

— Откуда я знаю. Вроде, он к вам уже давно нашел проход, но что-то пока не так уж и далеко от него продвинулся. Может, конкретно этот монстр не такой хищный, а может, просто, условия для него тут не самые подходящие.

— А возле портала условия подходящие, — подхватил я у древнего артефакта нить его рассуждений. — А чем это он по нам долбанул, на магию, вроде не похоже?

— А это он не долбанул. Просто, я для подкормки своего тела создал канал, чтобы разлитую там в воздухе прану собирать, а это объединенное существо, кажется, от этого некое неудобство ощутило, вот и постаралось его исправить, тоже потянув прану, в свою очередь. Хорошо, что ты, хозяин, так быстро убежал из той области, а то бы тоже, как мое тело вмиг всей праны лишился.

— В смысле? У тебя что, твое тело без праны осталось?

— Ну, да. Вроде, этот твой компаньон писал, что этого симбионта он только в качестве рекламного образца взял. Умоляю, хозяин, закажи ему второго. Нынешний-то у меня все, восстановлению, похоже, не подлежит.

— Ты чего это таким изможденным к нам вернулся? — Поинтересовалась Чернозубова, когда я спустя пару часиков, отведенных мной на свое восстановление, вернулся обратно к нашему отряду. — И лицо вон, шелушиться начало.

Ну, да, слизень, размазанный Гуамоко по всей верхней половине моего тела в виде тоненькой оболочки, полностью копирующей фактуру моей настоящей кожи, теперь отслаивался в виде обширных тонких пленок. Ни дать, ни взять, змея, меняющая свою кожу. Правда, с лица я основные лоскуты уже убрал, Иринка только уже небольшие обрывки былой роскоши углядела.

Лицо от ошметков высохшего слизня я почистил, жуков вместе со всеми поискал. Не долго, время уже было обратно, в расположение лагеря, возвращаться. В этот раз соревнование с первым потоком мы проиграли. Не нашлось среди нас никого, кто бы снова какую-нибудь фишку, ускоряющую добычу неуловимых жуков придумал. На первом потоке тоже ничего такого не придумали, но, говорят, у них местность попалась чуть более открытая, там у насекомых скрываться выходило заметно сложнее.

На третий день я решил никуда не ходить, остаться в лагере. Все же тот отток праны до сих пор давал о себе знать: и тело ощущалось как ватное, и делать ничего не хотелось, а только о мысли об очередных местных насекомышах на меня накатывала паническая атака.

К счастью у Соколова, к которому я обратился с пожеланием стать на этот день дежурным, вообще не возникло с моим назначением никаких закавык. В принципе, мало кто желал дежурить по лагерю, когда можно было с гораздо большим удовольствием по здешним просторам прогуливаться, накоротке общаясь с местной совершенно безопасной природой.

Вот так я оказался смотрящим за порядком. Блатная должность… если бы не Чернозубова. Дело в том, что ей на этот день тоже выпало дежурство, только по столовой. И в этом наряде собрался, что называется, цветник. На всю толпу дежурантов всего два представителя сильной половины человечества. И один из этих двоих… дебил! А просто другого эпитета для него подобрать трудно.

Казалось бы, попал ты в общество красавиц, так радуйся, заводи знакомства. Тем более что возраст уже подошел, гормоны проснулись, и мальчики начали активно интересоваться девочками. Только вот этот дебил принялся изо всех сил строить из себя аристократа и альфа-самца, покрикивать на девчонок, а в конце еще и отказался в чем-то им там помогать, завернув что-то в том плане, что он, будущий великий охотник, а женский пол, как раз, и предназначен самой природой для всяких кухонных работ.

Короче, Чернозубова такой наглости терпеть не стала, и несколькими заклинаниями разделала его под орех. «Великий охотник» даже пикнуть не смог. Она-то, в отличие от этого виконта, хоть и происходила всего лишь из баронского, а не графского рода, но и об охоте в зонах сопряжения и о боевке вообще, имела отнюдь не поверхностные представления.

Я уже к самому концу этой забавы под названием «отпинай придурка» подошел, но и то призадумался: Иринка настолько мастерски выписывала последовательность заклинаний…. Интересно, а у меня у самого, получилось бы с ней справиться или нет?

Чернозубова, да и не только она, а, подозреваю, все девушки, дежурившие в тот день в столовой, свое удовлетворение получили, а мне Соколов по возвращении высказал все, что по этому поводу думает. Ага, в этот день у наших двух потоков в соревновании по ловле водомерок вышла боевая ничья, но за не предотвращенный мной инцидент, вредные кураторы присудили очередную победу команде первого потока.

Два последних дня практики прошли в том же режиме: в один из них охотились на стрекоз, отрывая им крылья, а во второй, для разнообразия, собирали цветочки, раскрывшиеся на одном из редких травянистых растений. Я особо старался не выделяться из общей толпы. Да и не интересно мне стало подобное времяпровождение. Стало казаться, что это мы устроили детский утренник буквально на языке у огромного чудовища. Чудовище, конечно, пока дремлет, но никто не поручится, что в следующий момент оно не отправит всю расшалившуюся мелюзгу себе в пасть.

И таки попробую сразу ответить на возможные упреки, почему я не сообщил кураторам об открывшейся для мира и человечества опасности. На подобный вопрос отвечу своим тоже вопросом: а вы сами бы, окажись на месте кураторов, стали бы слушать ничем не подкрепленные бредни школяра — первокурсника? Особенно, если предмет разговора уже столетие находится под наблюдением, прекрасно используется в хозяйстве и не проявляет даже малейших поползновений сделать то, в чем его обвиняет этот самый первокурсник. Вот то-то и оно. Но, клянусь, я обязательно сообщу, когда придет время. Отцу. Все же он находится на самых вершинах власти, у него хватит полномочий, чтобы для подтверждения слов сына снарядить полноценную экспедицию, а потом, когда все подтвердится, и закрыть этот чертов пролом в смертельно опасный мир.

Не было никакой особой помпы, обратно мы улетали совершенно не торжественно, просто загрузившись в присланные за нами все те же военно-транспортные «Левиафаны». Кто победил в нашем соревновании? — Мы, хоть и с минимальным разрывом. Вишневский уже высказал нам с Сашкой, насколько неприлично нам с этой победой повезло. Хорошо еще кураторов в подсуживании не обвинил. И чего, спрашивается, так разорялся, словно собранные, но не полученные им ингредиенты были для него вопросом жизни и смерти? Теперь их ему у университета, конечно, придется покупать, но цена более, чем демократическая, почти по себестоимости. А поскольку, собирали студенты за бесплатно, то и себестоимость только из затрат на транспортировку и хранение состоит. Вишневский при его карманных расходах даже не заметит. Но, нет, дело принципа. Все же он очень своеобразный товарищ.

«Левиафаны» вернули нас ровно в ту же самую точку, откуда и забирали. И прямо там же, на поле, срочно прибывший декан устроил последнее в этом учебном году построение. С удивлением узнал, что далеко не все наши однокурсники оказались переведены на второй курс, несколько человек оказались банально отчислены за неуспеваемость. И не все из отчисленных, стоически приняли это известие. Виконтессу Рыкову ее подружкам даже пришлось срочно уводить в общежитие, дабы не позориться на людях банальной истерикой.

Но все хорошо, что хорошо кончается. Уже в этот вечер мы, с Сашкой Соколовым, летели в Светлогорск. Почему вдвоем, и куда подевались еще двое наших бывших приятелей? А они, в числе прочих членов команд знатных аристократов остались на организованные их предводителями пирушки. Разумеется, нас с Соколовым не пригласили. Зато и с билетами никаких проблем не было, и дома мы сможем оказаться быстрее.