Сережа, папа плохого не посоветует

Глава 5

Если, в глубине души, я все же надеялся, что с прохождением аудиенции у императора у меня появится хоть чуточку свободного времени, то уже буквально на следующее утро, на собственном опыте понял, как жестоко ошибался в этом вопросе. Едва закончился наш с отцом совместный завтрак (тоже, кстати, весьма ранний, традицию будить меня по утрам, после завершения курса молодого аристократа, никто отменять так и не подумал), он предложил мне отправиться вместе с ним в его мастерскую.

Разумеется, я на такое предложение маститого артефактора весьма возрадовался. До чертиков надоела муштра, связанная с правилами хорошего тона, принятыми в высшем свете империи. Ага, радовался я так примерно до середины дня, отец скрупулезно принялся вкладывать в меня знания по основам артефакторики: на какие виды и по каким принципам она распределяется, что для изделий артефактора может послужить в качестве источника энергии. Никогда бы не подумал, но, по его словам, все магические печати многократного действия, нужные для работы ритуалистов, магов погоды, да и еще много кого, — тоже зона ответственности именно артефакторов.

А после обеда мой наставник решил, что с теоретической частью для меня на сегодня достаточно, и засадил меня за тиражирование одного единственного амулета, улучшающего качество почвы. Точнее той его части, которая записывается очень мелкими, едва различимыми рунами. Причем, не просто каким-нибудь карандашом или даже процарапыванием стилусом, а продавливанием рун при помощи магии земли. Ну, подобные амулеты, они всегда только из камня делаются, магия земли тут вполне уместна. Другое дело, что данный вид магии у меня до сих пор едва-едва развит, и такое преобразование камня давалось мне достаточно тяжело. Плюс, руны же в том скрипте были по начертанию очень сложные и большей частью мне абсолютно незнакомые, потому первоначально приходилось очень часто сверяться с образцом, чтобы отдельные рунные завитки как-нибудь не так не изобразить. Зато, к концу трудовой смены эти руны я и с закрытыми глазами бы смог нарисовать.

— Молодец, завтра с утра готовься, буду тебя спрашивать о значении рун, — посулил мне вечером родитель вместе с объявлением об окончании для меня трудовой повинности и… вручил мне толстенькую брошюрку с описанием этих самых рун. Помимо просто написания и обозначения правильного прочтения, там оказалось еще немало информации по их практическому воздействию и особенностям групповых взаимодействий. Надо ли говорить, что в тот день я лег спать довольно поздно?

И пришел новый день, а вместе с ним и обещанная контрольная по рунам, которую я, пусть с некоторыми ошибками, все же сдал успешно. А потом новая порция информации, и новый послеобеденный практический урок. На этот раз я занимался выжиганием при помощи магии огня на полированных деревянных досках очень сложных рисунков отдельных элементов магических печатей. Составленные по принципу домино в определенном порядке, эти доски должны были помогать магам погодникам, вызывать дожди. Если бы не сложность рисунков, от восприятия которых к вечеру уже побаливала голова, я бы, наверное, даже возгордился: очень важная и нужная для некоторых регионов империи работа. Ага, полученной вечером методичке по начертанию отдельных элементов печатей и обещанию утром нещадно спрашивать, я уже не очень-то и удивился.

Еще три дня, словно под копирку наполненных учебой и монотонной, но при этом весьма разнообразной работой (разнообразной в плане использования различных аспектов магии) и внезапно очередным вечером, вместо уже обыденной выдачи очередной методички, отец объявил:

— Можешь отдыхать. Завтра с утра отправлю тебя на два дня к деду.

Вы не представляете, сколько сил мне стоило не завопить прям тут же от внезапно накатившего восторга. И просто уже очень плотная учеба надоела, и время посещения мира демонов приспело. Но самое главное, очень хотелось повидаться с Айрис. Даже удивился, когда окончательно определил для себя последний мотив в качестве самого основного.

Наутро, за завтраком, я едва дождался, пока отец доковыряет свою порцию какого-то фруктового желе поданного главным поваром нам в качестве десерта. Нет, желе было безумно вкусным и ароматным, да только я его, не смакуя, в один присест проглотил, настолько сильно хотелось побыстрее в нашем Огарево оказаться.

Но вот родитель, наконец, закончил чревоугодничать, поднялся, кинув мне короткое:

— Иди за мной.

И мы прямым курсом направились в ту мелкую комнатушку, называемую портальной камерой, в которой я не так давно в первый раз в этом дворце оказался.

Переход в Огарево произошел… уже привычно, что ли. Все то же черное безвременье с полнейшим отсутствием ощущения от тела. Хотя… до конца привыкнуть к такому состоянию, мне кажется, невозможно. Страх остаться в той кромешной темноте навеки, один черт, пробирает до самых печенок.

— Вот, получите, распишитесь, доставлен в целости и сохранности, — отец практически раскланялся с дедом, стоявшим в ожидании нашего появления неподалеку.

— Очень хорошо, — откликнулся дед, — теперь заберешь его в это же время в понедельник. У меня как раз очень замечательный эликсирчик готов. Целый год настаивался.

— Какого плана эликсир? — Моментально оживился родитель.

— Делает стенки каналов более эластичными. Также чуточку увеличивает объем магического резервуара. Разработка старой оланской школы.

— Ага, понял, тогда, пожалуй, рисковать с моим маготроном мы все же пока не будем, — покивал головой отец с самым, что ни на есть, глубокомысленным видом.

Родителя моего проводили, не сговариваясь, вздохнули с облегчением, после чего бабушка позвала нас за стол, она там пирожки со сложной, особо вкусной начинкой к моему появлению напекла. И ведь не разъяснишь ей никак, что я буквально полчаса, как довольно плотно позавтракал. Обидится, чего доброго.

Где-то с час общался под пирожки со старшими родственниками о своем житье-бытье, во дворце у князя. Может, мне показалось, но их эмоции стали чуток поспокойнее. Похоже, до этого самого разговора переживали, как там, во дворце родителя, у меня все складывается.

— Ну, пошли, Серьга, будешь теперь мое варево пробовать, — позвал меня дед, практически спасая от поползновений бабули, подложить мне еще один очередной, бог знает, какой по счету пирожок.

Перед тем, как пить дедов чудо-эликсир взглянул на показания своего диагностического артефакта, постаравшись запомнить все показанные им циферки вплоть до сотых долей значений. Ну, интересно же, насколько можно при помощи алхимии себе за раз характеристик прибавить. Пока получилось следующее:

Ну, да, без охоты на демонов и поглощения магических камней мой прогресс очень сильно замедлился, но все же он был. Вон, то же магическое зрение пусть на чуточку, но улучшилось, а для артефактора это зрение — важнейший из параметров. Именно благодаря ему можно особо тонкую и ажурную вязь выплетать в артефактных заготовках.

Жидкость, названная дедом варевом, очевидно, исключительно в целях конспирации, оказалась какой-то дико ядреной крепости настойкой. Аж дыхание от первого глотка перехватило, а предложенная порция в целом составляла, быть может, и не самый большой, но вполне полноценный стаканчик. Блин! А я еще к Айрис собирался сразу после общения со стариками отправиться.

— Ну, вот, еще завтра и послезавтра с утра по стаканчику примешь, и сразу, как маг, прямо на глазах крепчать начнешь, — удовлетворенно проговорил дед, принимая у меня пустую посуду из-под своего адского пойла. — Ты не представляешь, Серьга, какую редкую штуку ты сейчас употребил. Я за эти цветки болотной мрии вынужден был свой фирменный тайный рецепт от облысения раскрыть!

— Конкурент появится? — Вежливо поинтересовался я.

— Конкурент? Да, нет, этот плешивый старикашка, с которым я обмен произвел, на Южных островах живет. Шесть тысяч километров от нас. Наоборот, он теперь будет еще у меня наши местные компоненты для моего зелья докупать, — и дед довольно расхохотался.

Посидев еще немного с дедом, и послушав его хвастливые рассказы о совершенных им самых доходных торговых операциях, я примерился к своему нынешнему состоянию организма. Очевидно, бабушкины пирожки тоже обладали целебной силой, ничуть не меньшей, чем сваренный дедом эликсир. По крайней мере, несмотря на совершенно убойные градусы в выпитом мной алкоголе, опьянение мной почти не чувствовалось. Что ж, тогда вообще все замечательно выходит: прямо сейчас сбегаю к Айрис, а завтра, с утра, можно будет и в демонический мир заглянуть.

Айрис, открыв дверь, и увидев меня на входе в свое жилище, сильно растерялась.

— Сережа, — пролепетала она, — а мне сказали, что ты в столицу, к какой-то родне, уехал.

И все же просачивающиеся от нее ко мне эмоции упорно твердили, что моему появления девчонка рада. Потому, набравшись нахальства, я уверенно произнес:

— А я и действительно уехал. Сегодня только на один денек вернулся на побывку. К тебе.

И Айрис молча кивнула, соглашаясь на мое общество.

Почти до самого вечера мы бродили по улицам поселка, наслаждаясь последними летними деньками, посидели в кафе за креманкой мороженого, зашли в мастерскую Шуховых. Помните, я у них заказ оставлял на какие-нибудь ингредиенты, содержащие сильную магию жизни. После того, как даже демоны в этом мне помочь не смогли, надежд на местную лавчонку я и вовсе не питал, так забрел от нечего делать. Нужно же придумывать какие-то цели для прогулки с девушкой, чтобы ей понравиться и продемонстрировать себя хоть чуточку значимей.

Однако ж, куда как значимо получилось!

— Сергей Степанович, — встретил меня старик Шухов, едва я только порог его лавки переступил, — что же это, вы сделали дорогостоящий заказ, а сами пропали. Я уж переживать начал.

— Что-нибудь раздобыли? — С замиранием сердца поспешил поинтересоваться я.

— Не что-нибудь, а первоклассную вилочковую железу латимера! — С гордостью произнес торговец, словно ожидая восхищения публики и заслуженных аплодисментов. Не дождавшись, продолжил: — это один из самых концентрированных источников магии жизни в нашем мире. Ее, в основном, для выхаживания безнадежных больных применяют, только далеко не всем удается такое замечательное средство добыть. Очень трудно, знаете ли, убить тварь, которая мало того, что при малейшей опасности в песок зарывается, и живет вообще черте-где, так еще и почти любые повреждения на ней в мгновение ока зарастают.

А дальше у нас со старичком начался просто-таки беспощадный торг. И вот тут я внезапно горько пожалел, что не один в эту лавку забрел, а с подружкой. Причем, товар же, за который велся торг, именно для нее и предназначался! И как тут, скажите на милость, пытаться сбивать цену? Все же сторговался за одиннадцать с половиной тысяч золотых, пару тысяч продавец мне сбросил. Видели бы вы, какими глазами она на меня смотрела, когда мы окончательную цену согласовали. И еще большее удивление у Айрис возникло, когда я, не отходя от кассы, расплачиваться начал. Разумеется, не деньгами. У меня просто нет такой суммы в наличии. Выложил для оценки сразу десяток камней, из тех, что самому вряд ли пригодиться смогут. Правда, потратил их не все. Но аж семь магических камней с огненной магией навсегда перекочевали в руки торговца. Пусть, самых мелких, но ведь семь! Да подавляющее большинство людей на Земле за всю свою, возможно, долгую жизнь и одного такого не увидят. Магические камни для простого обывателя — все равно, что средоточие феникса — одинаковая небывальщина.

Я уже забирал специальный сосуд, в котором приобретенный мной ценный ингредиент мог достаточно долго храниться, не испортившись, когда счел нужным поинтересоваться. Ну, просто так, для общего развития:

— Они что, эти латимеры, бессмертные что ли? — Вроде бы, в школе нам ничего про бессмертных созданий не рассказывали.

— Нет, не бессмертные, — вновь оживился продавец, похоже, довольный, что может поведать еще одну байку благодарным слушателям, — у них вся магия жизни этой самой вилочковой железой и вырабатывается, а железа эта, по достижению определенного возраста, начинает атрофироваться, после чего органы зверя перестают как прежде регенерировать, и вскоре он погибает от старости.

— А я знаю, у детей тоже вилочковая железа есть! И она тоже постепенно атрофируется, — похвасталась своими знаниями Айрис и тут же, проведя напрашивающиеся параллели, нахмурилась. — Так это что, чтобы получить эту самую вилочковую железу, охотники детеныша что ли убили?

Опытный продавец принялся вешать на уши девушки какую-то лапшу про то, что зверь был совсем взрослым и достигал в длину нескольких метров, а я вдруг услышал ментальный совет Гуамоко:

— Ты лучше поинтересуйся, где такие вообще водятся. Вдруг сможем когда-нибудь поохотиться. Ты, с твоими способностями по перенятию части основного дара, запросто ведь сможешь себе регенерацию до гораздо больших, чем сейчас, значений развить.

— Никакой тайны эти сведения не составляют, — мгновенно откликнулся Шухов, когда я ему вопрос Гуамоко озвучил, — в пустыне Бахашкум они живут. Это на самом юге Ромейского царства. Еще потому эти железы такие дорогие, что на много дней пути там вообще никаких источников воды нет. Туда почти одни только маги воды на охоту и ходят, которые могут воду магией для себя добывать. Только даже и у них точно та же проблема там присутствует: в абсолютно сухой пустыне их способности резко ослабевают, и хоть сколько-то много воды они добыть оказываются не в состоянии.

А потом мы из лавки Шуховых вышли и принялись думать, где же нам с Айрис наш задуманный ритуал по передаче дара производить? У нее дома — вообще не вариант, выходные, домашние все дома, у меня в присутствии дедушки и бабушки — тоже соответствующе.

Нет, можно, было, конечно, и просто куда-нибудь в лес удалиться, но я опасался, что у меня в такой негарантированной ситуации просто не получится достичь нужного уровня синхронизации с моим разумным артефактом. Я же должен буду сложный, абсолютно незнакомый мне ритуал под его руководством производить очень четко, без каких-либо помарок и промедлений. Все-таки в таких открытых условиях всегда остается вероятность чего-нибудь непредвиденного, будь то внезапное появление человека, или животного, или просто резкое изменение погодных условий.

— А пошли к Ленке Шитовой, вдруг предложила Прокошева. — Вроде, она говорила, что они собирались куда-то завтра всей семьей ехать. Может, расщедрится на ключик от дома. Мы же ничего у нее ломать не собираемся.

И тут я понял, какой я болван! Вот что мне мешало снова, как в прошлый раз, снять номер в гостинице? А теперь уже поздно, Айрис с упорством маленького, но очень мощного тягача тащила меня к своей подруге. Как еще Шитова подобный карамболь воспримет?..

Ленка нашу совместную просьбу на уединенное жилище восприняла «правильно», любопытство от нее так и сквозило. Впрочем, на самом деле, ее гораздо больше занимало вовсе не возможная любовная связь пусть и ее лучшей подруги, а ее собственное состояние. Она же к тому времени выданное ей мной лекарство пропила полностью и очень-очень жаждала убедиться, что оно ей помогло, и недуг ее окончательно оставил.

— Ладно, — согласился я на ее озвученную просьбу о повторной диагностике, — сделаю. Только ты постарайся, пожалуйста, сделать так, чтобы нам в самый ответственный момент никто не помешал.

Прокошева, все время моего разговора просидевшая тихо, как мышка, на занятом ей кресле, сразу же запросилась:

— Сережа, можно я тоже посмотрю на эту вашу диагностику?

— Если Лена не будет возражать, — поставил я условие. Ну, врачебная этика же. Тайна пациента, все такое… Хоть я вовсе и не врач в настоящий момент, и даже мир у меня совсем другой, не тот, где все эти врачебные заморочки были выдуманы, но вдруг Ленке не понравится. Создавать неприятный осадок на ровном месте с ней мне тоже как-то не улыбалось.

— Да, пожалуйста, смотри, — махнула рукой Шитова, когда Айрис лично к ней с этой просьбой обратилась, — у нас все очень прилично будет, мне даже раздеваться не придется.

И снова на стене возникло увеличенное изображение Ленкиного организма. Мне даже как-то показалось, что уважения со стороны Айрис ко мне значительно прибавилось.

Хм, а ведь подействовал мой экспромт! Ни одного из красных островков в костях, так выделявшихся при нашей прошлой проверке, видно не было.

— Абсолютно здорова! — Вынес я свой вердикт. — Теперь тебе, если хочешь магические способности вернуть, остается только постоянно с магией упражняться. — И тут же дополнил: — только мне кажется, в твоем случае лучше будет не тратить кучу времени на создание сбалансированного каркаса для применения многих разновидностей магии, а сосредоточиться на чем-то одном. Все же неповрежденных каналов у тебя осталось не так уж много, да и сам резервуар невелик.

— Да все я понимаю, — махнула рукой Ленка, — великим магом мне не быть. А свою магию я уже выбрала и тренирую ее. — И она зажгла на ладошке небольшой язычок пламени. — Только даже одну стихию в моем случае тренировать почти не получается.

— А у Сережи есть еще один магический камень, и как раз огненный! — Вдруг влезла, куда ее не просят, Айрис.

— Это правда? — Ленка уставилась на меня с такой надеждой, что я не удержался, полез в карман, куда из своего внутреннего пространства перекинул один из своих огненных камней. Охо-хо, так-то одного единственного камушка особо и жалеть бы не стал, но я ж буквально только что истратил целых семь подобных камней на Айрис. Точнее, на обеспечение себя, любимого, новым, очень нужным видом магии, но все равно, увеличивать убыток в собственных финансах мне сильно не хотелось.

— Сколько он стоит? — Поинтересовалась Шитова, созерцая жадным взором представленный ей кристалл.

Ну, если так поставлен вопрос, ответ у меня будет самый аргументированный. Конкретно этот кристалл был оценен Шуховым, когда мы, чуток поторговавшись, принялись пытаться подобрать камни, чтобы не получалось слишком уж большой денежной доплаты.

— Шухов оценил его в две тысячи четыреста золотых, — назвал я сумму, все еще размышляя, сколь много я недополучу. Ну, сумма довольно большая, а Ленка вообще живет за счет родителей, да еще они и, скорее всего, сильно потратились, когда хождениями по целителям пытались ее избавить от попавших в организм магических паразитов.

— Я сейчас, — выпалила моя бывшая одноклассница и вихрем умчалась из своей комнаты куда-то вглубь дома. Самое время, чтобы сделать Прокошевой небольшое внушение.

— Айрис, — сказал я, стараясь не выказывать голосом свое раздражение, — давай договоримся, что про то, что ты узнаешь про меня в процессе нашего общения, ты больше не будешь рассказывать всяким посторонним.

— Какая же Ленка посторонняя? — Вскинулась было девчонка, но под моим пристальным взглядом все же сбавила тон и пообещала, потупив очи, — хорошо, Сергей, я обещаю, что больше ничего никому про тебя рассказывать не буду.

Долго наше обиженное молчание не продлилось. Прибежала Шитова и протянула мне на своих ладонях горстку денег: четыре монеты с вмонтированными в них прозрачными кристаллами достоинством по пятьсот золотых, одну с зеленым камушком за двести и два маленьких тяжеленьких мешочка. В таких, обычно, держат заранее отмеренные сотни обычных монет.

— Вот, с Кирилла стрясла, — торжествующим голосом объявила она, — пусть расплачивается за то, что натворил.

Ну, что же, взял, раз дают, только для порядка все же уточнил:

— Надеюсь, ты не последнее у него выгребла?

— А хоть бы и последнее! — Вскинулась Ленка, но потом все же пояснила: — они с отцом и братьями начали в Зону возле Балерлыка ездить, там хабар очень богатый выходит, заработает еще себе. Все равно, все, что на охоте зарабатывает, на подружку спускает.

Посидев еще часок для порядка, мы с Айрис собрались на выход. Кстати, ключи от дома Шитова Айрис передала, завтрашнему ритуалу быть!

В дом деда с бабушкой я возвратился, еще и не поздно совсем было. Думал, ворчать будут, что к ним в гости пришел, а сам свалил куда-то, толком даже и не пообщавшись. Но дед только улыбнулся ехидно, увидев меня на пороге, а бабушка и вовсе со словами:

— Вернулся, гулена, — позвала меня ужинать.

Но после ужина дедушка все же насел на меня плотно:

— Внучок, я тут кое с кем из хороших знакомых переговорил, принципиальных возражений против мастерства из-за возраста у тебя не будет. Осталось только решить, что конкретно ты будешь готовить, и можно уже эту готовку начинать отрабатывать, — проинформировал он меня, усевшись напротив и изучающе сверля меня глазами.

— Дед, а есть такие зелья, которые бы защищали от оттока из организма жизненных энергий? — Задал я вопрос, внезапно вспомнив про назревающие проблемы с закрытием портала, через который к нам проникают элементы коллективного разума.

— Это зачем тебе такие зелья вдруг понадобились? — Прищурился он на меня с подозрением.

— На практике в Зоне пришлось столкнуться с подобным. Неприятная, я тебе скажу, ситуация, когда усталость ни с того, ни с сего, наваливается такая, словно руки и ноги по сотне пудов каждая вдруг весить начинают.

— Проще всего, внучок, было не соваться к самому порталу, вас же предупреждали, сам дурак называется, — принялся философствовать дедушка, — хотя, рецепты таких зелий есть, конечно же. Только их никто пить в здравом уме не будет, после такого зелья человек пару суток магичить вообще не сможет.

— А если иначе будет к порталу не подобраться, а из портала потихоньку такая дрянь лезет, что со временем всю Землю запросто может поглотить?

— Да с чего ты взял, что в Зоне на Дарьянском плато может вообще что-то опасное быть? — Возмутился дедушка на мои вопросы. — Мы, почитай, уже сотню лет оттуда ценные ингредиенты получаем, и, кроме пары экспедиций в самом начале, ни одного смертельного случая.

— Деда-а… — протянул я просительно, — ты же ведь уже убедился, что у меня кое-какие знакомые имеются, которые могут такие ингредиенты добывать, что больше ни у кого на Земле нет. Так вот, один из них сказал, что все те жучки и червячки коллективным разумом обладают. А еще он сказал, что даже демоны, когда на такую дрянь натыкаются, сразу же стараются закрывать портал на ту сторону.

— Внучок, ты точно ничего не присочиняешь? — Сильно нахмурился мастер алхимик.

— Клянусь тебе. Я и отцу уже про эту опасность рассказал.

— Охо-хо, радужные крылья!.. Да нас менталисты просто распнут, если мы их без эликсира из этих крыльев оставим! — Похоже, дед уже мысленно принялся прикидывать, как сделать так, чтобы запас ингредиента, грозившего в скором будущем стать жутким дефицитом, был у него как можно большим.

Ну, вот, дед от меня, конечно, насовсем не отстанет, но хоть на какое-то время я переключил его кипучую энергию с получения звания для внука на другие более важные дела. И кстати… а ведь эти крылья радужных стрекоз, раз уж они столь важны для наших менталистов, ведь запросто могут оказаться очень дорогим и ходовым товаром у тех же демонов!

— Дед, у тебя же есть запас этих самых крыльев? — Задал я вопрос временно ушедшему в себя алхимику. — Не мог бы ты мне показать, что за зелья для менталистов из них изготавливают? Ну, и, если можно, прямо сейчас отсыпать чуток самого этого ингредиента на пробу.