Серебряные башни

Глава 6

Три дня, уже целых три дня мы были в оазисе Фаюм. Дмир был мрачен, как грозовая туча. Наши надежды не оправдались. Никто из старейшин не мог указать дороги через пустыню в это время года. Хмед тоже был расстроен. И хотя в нашу честь каждый день давались пиры, никого это не радовало. У нас с Дмиром оставалась еще неделя срока. В обычных условиях мы с Дмиром, без особых усилий, успевали в святилище, ведь до него осталось не больше двухсот километров. Но на три дневных перехода никакого движения не было. И я верил в это. Даже в оазисе жара стояла неимоверная и задолго до полудня жизнь замирала и возобновлялась только вечером. Но даже на рассвете, когда температура опускалась до своей самой низкой точки, было не меньше плюс тридцати градусов Цельсия, по самой скромной оценке. К тому же это были еще не все неприятности. У триаров побывали эмиссары Островного княжества и Зеленого братства. И хотя триары отказали им в поддержке, сам факт был показателен. Мы с Дмиром лежали в полупрозрачном шатре дававшим относительную прохладу. Полдень еще не наступил, но уже сейчас жара была такой, что даже мысль о простейшем движении была невыносимой. Черт! Неужели все. Может быть, я ошибся, и нам нужно было попробовать прорваться Центральным проходом? Но Антар был категоричен, да и Дмир согласился с моим решением. Я стал перебирать в памяти разговор со старейшинами. Пять седых стариков приняли живейшие участие в нашей проблеме. Обсудили все, и вывод однозначен, дороги нет. Можно попробовать идти по морскому побережью. Море смягчает температуру, но там нет колодцев. Запас воды в бурдюках не спасет, потому, что даже верблюдов нужно будет поить. Путь к центральному проходу не лучше. Да и по срокам оба варианта нас не устраивали. А обычными тропами не пройти. Меньше чем в половине дневного перехода пески кончаются, и начинается каменное плато. Даже в конце весны, когда закрывались тропы, вода, пролитая там на камни, кипела. Как там сказал глава старейшин. "Даже птица не может подняться там так высоко, чтобы не опалить крылья". Птица. Да уж. И тут я подскочил на месте. Мысль, пришедшая мне в голову, заставила меня сделать это. Птица не может, а планер! Даже не планер, а дельтаплан. Именно дельтаплан. Конструкция простейшая, ни каких тросиков и рычагов, все управляется положением тела. Утром, когда солнце начинает греть пески, восходящие потоки очень мощные. Забраться можно достаточно высоко. Да и над каменным плато восходящие потоки должны быть. Двести километров на дельтаплане, конечно не подарок, но и не смертельный трюк. Плоскость прикроет от солнца, а восемь десять часов я выдержу и без воды. Так, теперь материалы. Шкура с шатра вполне подойдет на плоскость, а тростник, из которого делаются опоры для шатра должен выдержать нагрузку. Он достаточно прочный. Может быть не стопроцентный, но шанс добраться до святилища есть. Дмира и псов призовут в святилище в день посвящения. Проблема была только во мне и, очень похоже, что я нашел вариант. Я вскочил. Дмир удивленно посмотрел на меня. Псы тоже удивленно подняли головы.

-Нужен Хмед, кажется, я нашел выход!

И я торопливо объяснил ему суть своей идеи. Дмир только покачал головой.

-Чтобы человек летал!? Даже колдуны не умеют этого.

-Колдуны не знаю, но летать можно. Во всяком случае, другого шанса я не вижу.

Он снова покачал головой.

-Не знаю. Летают только птицы, да бабочки. Но если ты говоришь, что можно и человеку…

Он встал и направился к выходу.

-Пойду искать Хмеда.

-Хорошо, а я пока попробую изобразить, что нужно сделать.

Дмир и Хмед пришли довольно быстро. Я решил не объяснять Хмеду, как я собираюсь использовать это сооружение. Но объяснил, что, возможно, оно поможет добраться мне до святилища. Прямо на земле я начертил кинжалом, что нужно изготовить. Хмед рассмотрел все очень внимательно и выслушал мои пояснения.

-Я думаю, наши мастера смогут это сделать, но лучше я позову старшего мастера.

Он поднялся и вышел. Вернулся он минут через двадцать. Вместе с ним пришел невысокий седой кочевник. Я снова повторил свои объяснения. Он задумался.

-Да мы сможем это сделать. Но для этого нужно разрешение старейшин. Сок для пропитки хранится под их контролем, и он очень дорог.

Хмед нетерпеливо вскочил:

-Это мои проблемы.

С этими словами он выскочил из шатра. Я не стал терять времени и стал более подробно объяснять мастеру детали конструкции. Он слушал внимательно и, услышав его встречные вопросы, я с радостью понял. По крайней мере, здесь, больших проблем быть не должно. В этот раз Хмед отсутствовал довольно долго. Солнце уже перевалило далеко за полдень, когда он вернулся в шатер. Повернувшись к мастеру, он сказал.

-Старейшины дали добро, можешь брать все, что необходимо и приступать к работе.

Мастер кивнул и легко поднявшись сказал:

-Хорошо. Я иду собирать мастеров. Думаю, за неделю мы управимся.

Хмед отрицательно качнул головой:

-Это слишком поздно. Нужно не позднее чем через пять дней.

Мастер внимательно посмотрел на Хмеда.

-Я поговорю с мастерами, думаю, они согласятся. Но у нас тоже есть просьба. Мы все слышали рассказ о твоем освобождении. Пусть чужеземец покажет, как он стреляет из лука.

Хмед вспыхнул:

-Ты не веришь моим словам?!

-Нет, нет! Что ты. Просто мы тоже хотели бы насладиться его искусством.

Я увидел, что Хмед начал яриться и поспешил разрядить обстановку:

-Я с удовольствием покажу.

Хмед посмотрел на меня и явно сбавил обороты.

-Ну, хорошо, ты слышал.

Когда мастер вышел из шатра. Хмед произнес короткую энергичную фразу. Дмир услышав его, прыснул со смеху. Хмед озадаченно посмотрел на Дмира.

-Ты, что? Понимаешь наш язык?

Дмир ответил сквозь смех:

-Это трудно не понять.

Хмед усмехнулся:

-Сын этого мастера считается одним из лучших лучников племени. Оттуда и дует ветер.

Я рассмеялся:

-Ну, если дело в этом, то может быть просто, организовать состязания, а мы с Дмиром поучаствуем. Ты как на этот счет Дмир?

Дмир пожал плечами:

-Для пользы дела можно и поучаствовать.

Хмед моментально загорелся:

-Это было бы здорово. Можно разослать вестников и собрать наших лучших воинов. Это действительно будет праздник. Пусть все посмотрят на вас и убедятся, Хмед никогда не лжет. Я пойду переговорю со старейшинами.

И он вылетел из шатра. Дмир снова рассмеялся.

-Вот такие они и есть. Дети, просто дети во всем, что касается боя. Но с другой стороны благодаря этому они и выживают.

О том, что весть о состязаниях уже известна всем, мы поняли вечером, когда жизнь в оазисе возобновилась. Нас с Дмиром рассматривали уже не как гостей, а оценивающе, как будущих противников. Особенно внимательны были ветераны. Дмир только посмеивался. Впрочем, я тоже улыбался. Ближе к вечеру к нам подошел Хмед.

-Есть небольшая проблема. Все состязания начинаются с джигитовки. Дмир конник, а как быть с тобой.

Я рассмеялся.

-Просто дай мне хорошего коня, и день времени, освоится с ним.

Хмед облегченно вздохнул.

-С конем проблемы не будет, а вот времени у тебя, только до послезавтра.

-Вполне достаточно.

Хмед не стал терять времени даром. Буквально тут же он отвел нас к косяку коней и предложил выбирать. Выбор не занял у нас много времени. Когда мы выбрали коней, Хмед только поцокал языком.

-Теперь я спокоен, в лошадях вы действительно разбираетесь. Эти лучшие.

Мы с Дмиром переглянулись и снова рассмеялись. Впрочем, Портос тоже одобрил мой выбор. Обойдя вокруг коня, он одобрительно фыркнул. Меня снова удивила спокойная реакция лошадей кочевников на моих псов. И воспользовавшись моментом, я спросил об этом у Хмеда. Тот хмыкнул. А ответил вместо него Дмир.

-Святилище берет коней у триаров от века. И у них уже выработалась привычка, передаваемая из поколения в поколение. Ведь часть приученных к псам лошадей из святилища возвращают обратно.

Я понимающе кивнул:

-Тогда понятно.

Кони действительно оказались хороши. Опробовав своего, я убедился, что взаимопонимание у нас есть, и попробовал несколько трюков. Все прошло успешно. Когда я закончил и подъехал к товарищам Хмед только покачал головой.

-Боюсь, моих соплеменников ждет разочарование. Все уверены, что в джигитовке им нет равных. Я уже видел, на что ты способен в других вещах, а теперь могу только развести руками. То, что делаешь ты, не сделает никто из наших всадников. Да и никто другой, пожалуй, тоже.

Дмир поддержал Хмеда.

-Нас тоже учат конному делу, но до такого еще никто не додумался.

Я пожал плечами:

-Другая страна, другой опыт.

Дмир с сомнением снова качнул головой:

-Страна страной. Но что бы сделать это и люди должны быть другие.

Хмед тоже закивал:

-Да уж. Я сам родился в седле, но такое и представить не мог.

Слушая их рассуждения, я вдруг подумал, а что вы скажете, если я улечу. Дмир хоть знал, что я затеваю. А вот Хмед и его соплеменники… Ну да ладно. Пока еще рано гадать на эту тему.

Состязания начались ближе к вечеру, когда спала дневная жара. Народу собралось много, и старейшины сами отобрали участников. Не обошлось и без обид, но старейшины были непреклонны. В конечном счете, осталось не больше двадцати человек и, глядя на них, было действительно видно, что отобраны лучшие. Даже отношение соплеменников говорило об этом. Этих людей уважали. Начало положили джигитовкой молодые воины, тоже отобранные старейшинами. Они показали все, на что были способны. Зрелище было действительно красивым. А когда толпа зрителей достаточно "разогрелась" начались действительные состязания. Мы с Дмиром, как гости, выступали последними. А пока смотрели на выступление хозяев. Ценителями были все. Каждый пас оживленно комментировался. Хмед, бывший рядом с нами, переводил комментарии. Когда пришла очередь Дмира, я заволновался, но как выяснилось напрасно. Если Дмир и не превзошел соплеменников Хмеда, то уж во всяком случае, ни в чем им и не уступил. Это же подтвердили и восторженные возгласы зрителей. Когда он закончил Хмед усмехнулся.

-Давай Марк. Покажи им.

И я показал. Если сначала какие-то крики еще были слышны, то заканчивал я при абсолютном молчании. Но стояли все. Даже старейшины вскочили на ноги. Тишина сохранилась и потом, после окончания. Когда я подъехал к Хмеду и соскочил с коня, люди подались в сторону. Хмед объяснил мне причину.

-Они говорят, что простой смертный не может так ездить. Это могут только боги.

-Скажи им, что если бы у меня, было, больше времени любой воин мог бы научиться у меня этому.

Хмед перевел мои слова. И это немного разрядило напряжение. Люди задвигались и заговорили. Их прервал верховный старейшина, обратившись с вопросом ко всем. Хмед перевел.

-Он спрашивает, есть ли у кого сомнения в победителе.

Ответ был единодушный рев. Хмед заулыбался.

-Мой народ хотя и очень гордый, но справедливый. Ты лучший.

Следующим видом была стрельба из лука. Стреляли великолепно, действительно тут было на что посмотреть. Стреляли на скаку вперед и назад в качающуюся мишень. Некоторые успевали попасть по четыре пять раз за проход. И били очень кучно. Показал себя и сын мастера. Он стрелял как английские лучники в тростник не меньше чем за сто шагов. Как гости мы с Дмиром были опять последние. Дмир повторил английское упражнение на той же дистанции. Отличие было только в том, что он выпустил пять стрел, в очень быстром темпе, и ни разу не промахнулся. Когда наступила моя очередь, Хмед спросил у меня.

-Какую мишень поставить?

Я улыбнулся и ответил, что мишень у меня есть. Я решил показать им монгольские игры с некоторыми вариациями. Пять стрел одним выстрелом вверх и пять по одной вдогонку. Номер удался, и я перебил все пять стрел в полете. И снова ответом была гробовая тишина. Когда я вернулся на свое место, даже Хмед смотрел на меня с суеверным ужасом. На этот раз обстановку разрядил сын мастера. Он подошел ко мне снял лук и переломил его через колено. Положил его к моим ногам и что-то произнес. Хмед перевел.

-Хмар просит оказать ему честь быть твоим учеником.

Я покачал головой и ответил:

-Такому мастеру не нужен учитель. А приемами я поделюсь с удовольствием.

Выслушав перевод Хмар заулыбался. И снова что-то сказал.

-Он сказал – перевел Хмед – Только позови.

Я улыбнулся Хмару и протянул руку. Тот понял мой жест и пожал ее. Когда начались поединки, я сказал Хмеду.

-Мне кажется, нам с Дмиром не стоит участвовать в поединках. У вас хорошие воины, но у них нет и одного шанса. Лучше я просто кое-что покажу.

Хмед выслушал меня и, кивнув, отошел к старейшинам. После коротких переговоров он вернулся обратно.

-Старейшины согласились. Когда определится лучший из наших воинов, ты покажешь то, что хочешь.

-Хорошо. Попроси Хмара. Пусть он отберет десять лучших лучников и пусть каждый из них возьмет по двадцать стрел.

Хмед кивнул и перевел Хмару мою просьбу. К тому времени как поединки закончились десять лучников стояли возле меня. Я объяснил им через Хмеда, что от них требуется. Когда нас вызвали на "арену", мы были готовы. Лучники быстро образовали вокруг меня круг на расстоянии тридцати шагов и изготовились к стрельбе. По команде Хмара они стали пускать стрелы в меня. То, что проделал я, было немного более сложным, чем стычка с людьми Юстаса на побережье. Хотя результат был тем же. Ни одна стрела в меня не попала, а я, коснулся шеи каждого тыльной стороной катаны. На этот раз тишины не было. Зрелище настолько захватило кочевников, что они, забыв все страхи, увлеченно вопили. Когда мы закончили, все, включая стрелков, окружили меня, крича и потрясая оружием. Рева был не меньше, чем от "Боинга-747" на взлете. Старейшинам с трудом удалось утихомирить впавших в экстаз зрителей. Когда относительный порядок был восстановлен, слово взял верховный старейшина. Сияющий Хмед переводил его речь.

-Вы знаете, что согласно обычая, любой чужеземец, победивший в одном из состязаний, имел право быть усыновленным нашим племенем. Даже если это был пленный враг. Сегодня обычай изменен. Мы сами просим у чужеземца оказать нам честь и стать членом нашего племени.

После его слов наступила напряженная тишина. Я повернулся к Хмеду:

-Что для этого надо сделать?

-Если ты согласен, то должен смешать кровь с одним из вождей. Но ты можешь и отказаться, в этом не будет оскорбления. Люди знают, что ты вестник Богини.

Я молча достал кинжал и, надрезав руку, протянул ее Хмеду. Его глаза вспыхнули. Он выхватил свой нож и, надрезав свою руку, прижал к моей. Кровь смешалась. Толпа, напряженно следившая за нами, снова взорвалась криками. А я?! Я стал триаром. Пир, который закатили по окончанию церемонии, был чудовищным по количеству съеденного и выпитого. Я сам не промах поесть и выпить, но здесь была явно не моя весовая категория. Мы с Хмедом и Дмиром сидели на почетном месте, рядом со старейшинами. Мои псы устроились у нас за спинами. Их покормили раньше и, наверное, зря. Они могли бы "посидеть" за этим столом в качестве равных едоков. Да и то некоторые воины явно пытались их превзойти. Атмосфера была самая непринужденная. Звучали шутки, смех. Одна из шуток особенно развеселила Хмеда. Отсмеявшись, он перевел.

-Они говорят, что я действительно приврал, рассказывая о своем освобождении. На самом деле молов было намного больше. Иначе как бы они умудрились ранить Дмира. А я объяснил им, что молы тут не причем. Просто лошадь взбесилась. Но они все равно не верят.

Самой приятной новостью на пиру, стало обещание мастера максимально ускорить изготовление дельтаплана. Он пообещал, что мастера будут работать и ночью, но успеют к сроку. Пиршество закончилось под утро. И надо сказать честно, его окончание я воспринял с облегчением. Дмир только посмеивался, глядя, как я укладывался спать. Но я настолько выдохся от этого великого кормления, что решил не обращать на него внимания. Хорошо выспаться мне не дали. Как живой пример того, что меня считают своим, пришел Хмар и с ним десяток вчерашних лучников. Они горели желанием освоить новые приемы стрельбы. Пришлось выполнять вчерашнее обещание. Я провозился с ними все утро и вечер, объясняя тонкости восточной методики стрельбы. Но результат был на лицо. Все научились пускать одновременно по две-три стрелы, а вечером Хмару удалось сбить первую стрелу. Восторгов было, хоть отбавляй. На следующий день пришел мастер и пригласил меня посмотреть на результаты их труда. Когда я увидел, что им удалось сделать, уверенность в успехе моей затеи у меня добавилась. Плоскость была сделана почти идеально. Размеры, изгиб, пропорции, несущая рама. Все отвечала требованиям. По весу, конструкция триаров даже выигрывала. Этот день я провел с мастерами, доводя конструкцию. К вечеру все было готово, и я решил вылететь утром. Когда я сообщил об этом Хмеду, он погрустнел.

-Я понимаю, что тебя зовет долг. Но обещай, что при возможности ты вернешься.

-Я обязательно вернусь, Хмед.

Он вздохнул.

-Я слышал, какую весть ты несешь. И понимаю, что в любом случае королевство ждет война. Лорды просто так не отдадут власть. У тебя особое положение, ты вестник Богини. Но не забывай, теперь ты триар. И если будет нужно, воины племени пойдут за тобой, куда и на кого угодно.

Вечером нас с Дмиром пригласил верховный старейшина. Привел нас к нему Хмед. Я подумал, что Хмед будет переводчиком, но к моему удивлению старейшина заговорил на чистейшем основном языке королевства.

-Хмед сообщил нам, что на рассвете ты уходишь. Я не знаю, как ты собираешься выполнить свой долг, но желаю тебе успеха в этом трудном деле. Ты открыто делишься своими тайнами с нашими воинами. Благодаря тебе триары стали сильнее. Совет старейшин тоже решил сделать тебе подарок.

С этими словами он протянул мне лук и колчан. На вид совсем обычные. Но едва я взял их в руки, как почувствовал, что не все здесь так просто. Старейшина между тем продолжал.

-Это не простой лук. И не каждый воин сможет из него выстрелить. Его стрелы летят втрое дальше обычных, а перед наконечником не устоит ни один доспех. Он никогда не ослабнет, тетива его не оборвется. Его нельзя украсть. Его можно только подарить. Вчера ты подарил племени множество новых лучников. А это значит множество жизней. Племя обязано вернуть тебе хоть малую часть. Отныне этот лук твой.

Я понял, что отказываться нельзя, но решил тоже сказать пару слов:

-Я с благодарностью принимаю этот бесценный дар. Хотя считаю, что не достоин его. Я триар по крови и племя вправе владеть тем, чем владею я. Поэтому вчера я и учил воинов новым приемам стрельбы. Добавлю только одно. Если племени понадобится мой меч и стрела, племя всегда их получит.

Старейшина выслушал меня молча и когда я закончил сказал:

-Племя надеется на тебя. Удачи тебе Марк.

На этом аудиенция и закончилась. Когда мы вышли из шатра старейшины, Дмир удивленно присвистнул.

-Ну и дела. Ты хоть понимаешь, что тебе подарили?! Это же легендарный лук триаров. Он никогда не был в руках чужеземца. Его одного боятся больше чем сотни лучников. И достают его только тогда, когда триары отправляются в смертельный бой. За последнюю сотню лет он, по-моему, не покидал пределов Красной пустыни. Так Хмед?

Хмед кивнул головой.

-Верно. Но я уже говорил, мой народ справедлив. И Марк не чужеземец. Смертный бой тоже не за горами. Пришло время большой крови. А старейшинам лучше знать, где лук нужнее.

Дмир только головой покачал и снова повторил.

-Ну и дела.

Почти всю ночь мы проговорили с Дмиром. Он подробно обрисовал мне святилище и его окрестности. Вместе с ним мы определили и место посадки. Это был небольшой оазис, примерно в половине пешего перехода от святилища. Обычно в это время года в нем никого не бывало. Что было мне на руку. Я спокойно мог спрятать дельтаплан. Лишние слухи были совсем ни к чему. Дмир объяснил мне и как связаться с Вларом, вторым спутникам слепого старика на побережье. А уж Влар должен был свести меня с остальными моими сторонниками. Говоря короче, Дмир прочел мне лекцию по святилищу Богини и раскладу сил среди жрецов. Увидится с ним, мы могли только перед самым посвящением и потому Дмир старался рассказать как можно больше. Так, что соснуть нам удалось всего пару часов. Едва солнце показалось из-за горизонта, как пришел Хмед и старый мастер. По моей просьбе больше провожающих не было. Я бы прекрасно обошелся и без мастера, но не смог отказать ему в желании посмотреть на плоды трудов своих. Мои псы нервничали. Похоже, им не нравилась идея расстаться со мной. Мне тоже не хотелось расставаться с ними. Но особого выбора не было. После легкого завтрака мы тронулись. Эту пальму я присмотрел еще накануне. Она была довольно высокой и стояла несколько обособлено. Попрощавшись со всеми, я расцеловал рыжие морды, и полез наверх. Устроившись наверху, затянул сверток с оружием и приладил у себя за спиной. После этого затянул наверх дельтаплан. Самое сложное было влезть в упряжь, удерживая равновесие, но и с этим мне удалось справиться. Ну что ж с Богом. Или с Богиней. Кто их тут знает. По моему знаку Дмир пустил вскачь лошадь, разматывая привязанный к седлу аркан. Второй конец аркана был привязан к раме моего дельтаплана. Я точно угадал момент рывка, и он достал меня уже в воздухе. Расчет оправдался, и я резко пошел вверх, как воздушный змей на веревочке. Набрав метров пятьдесят, я отбросил аркан, и почти сразу же поймал мощный восходящий поток. Отлично, теперь по спирали вверх. Тянуло здорово, как в хорошей трубе. Уже довольно скоро я едва различал на земле моих провожатых. Набрав достаточную высоту, я попробовал маневрировать. Конструкция вела себя выше всяких похвал. Сделав еще круг, я прикинул место следующего восходящего потока, и скользнул в его сторону.

Через четыре часа полета я вспомнил всех, а Лилиенталя и братьев Райт в первую очередь. Я не сказал бы, что мои воспоминания принесли успокоение их душам. Скорее напротив. Незлым тихим словом… Я проклял их всех и аппараты тяжелее воздуха тоже. Вся беда была в том, что это хотя и приносило некоторое моральное удовлетворение, но никак не помогало в плане физическом. Даже на высоте восьмисот метров, куда я рискнул забраться, плато Кипящих камней воздавало мне должное. Не знаю, как себя чувствует курица в духовке, однако мне кажется намного лучше. Потому как ее кладут туда, предварительно свернув шею. Залезть выше, было опасно, можно было попасть в боковые течения, а моя конструкция хоть и держала меня в воздухе, вряд ли соответствовала требованиям современного авиастроения. В любом случае искушать судьбу я не хотел. Хотя сам мой полет через это пекло, как оказалось, был самым крутым искушением судьбы. Если бы я только мог представить все эти прелести заранее. Да гори все боги, и богини со всеми их посвящениями синим пламенем. Сейчас же меня держало только одно. Туда, по моим прикидкам, было уже ближе, чем обратно. И сжав зубы, я продолжал скакать с потока на поток. Мне даже не нужно было смотреть на землю что бы определить высоту. Она сама сообщала мне об этом, поджаривая, увы, не только пятки. Нет, все было рассчитано верно. Чего, чего, а восходящих потоков было более чем достаточно. И плоскость прикрывала меня от солнца. Правда кто ж мог подумать, что прикрывать она меня будет как крышка жаркое на сковородке. Наверное, мой мозг отключил какие-то свои участки и управлял крылом я на чистом подсознании. Сужу об этом потому, что я даже не заметил, как выскочил с плато, и поплыл над песками. Сознание включилось, когда высота стала довольно низкой, и я сообразил, что могу просто грохнуться в песках. На мое счастье восходящий поток был недалеко, и я снова сумел набрать высоту. Теперь уже осознано корректируя свой полет. Боги! Неужели я проскочил. Жара, конечно, была ужасная, но после плато она казалась мне легким прохладным ветерком. Я стал осматриваться, пытаясь определиться, где я примерно нахожусь. С трудом, манипулируя затекшими руками, я умудрился взглянуть на свою солнечную тень. Похоже, я не сильно уклонился от маршрута, а время перевалило далеко за полдень. Со слов Хмеда я довольно неплохо представлял предстоящий мне путь. Загвоздка была в другом. Хмед описывал мне наземные ориентиры, а попробуй разглядеть их с воздуха. Ага, что-то есть. Через несколько минут, я разглядел колодец и белую вешку возле него. Согласно Хмеду это последний колодец перед оазисом. Значит, дела не так уж плохи. До оазиса осталось каких-то тридцать километров, совсем ерунда после пройденного сегодня.

Наверное, я прогневил богов, или просто взяла свое усталость. А быстрее всего, со мной сыграло шутку убежденность, что все страшное уже позади. Так, или иначе, но, поднявшись вверх, я заложил слишком крутой вираж, спеша взять нужный мне курс. И тут правая несущая перекладина не выдержала. Раздался сухой щелчок и конец плоскости затрепыхал по воздуху. Как я не пытался, балансируя телом, выровнять нагрузку на плоскость, мое сошествие с небес больше напоминало полет осинового листа, чем организованный спуск. Мне еще сравнительно повезло, я упал на скат бархана, и удар получился скользящим. Падение сослужило, по крайней мере, одну добрую службу. Андреаналин хлынувший в кровь разогрел затекшее тело и встряхнул мозг. Благодаря этому, буквально через пару секунд, я начал ясно соображать. Мысли закрутились как хорошо смазанные шестерни, легко и без скрипа. От колодца я отлетел недалеко. Так, что до оазиса осталось не меньше двадцати пяти километров. От колодца прока никакого. Хмед сказал, что летом он пересыхает. Солнце перевалило далеко за полдень. Значит, моя задача с наименьшими потерями продержаться до вечера и за ночь дойти до оазиса. Осознав это, я быстренько освежил в памяти курс выживания в пустыне. Минимум движения днем. Значит нужно убежище. Сломавшийся дельтаплан легко превратить в элементарную палатку. Для этого нужно только правильно выбрать место. Оценив конфигурацию бархана, я вытащил из свертка меч и в выбранном месте, проткнул песок. Подержав его с минуту, вытянул и пощупал лезвие. Так теперь здесь, здесь, здесь и здесь. В одном месте клинок показался мне более прохладным, и я стал, обжигая руки разгребать песок. Минут через пятнадцать я уже лежал под пологом импровизированной палатки. И занялся упражнением по аутотренингу. Дыхание, счет, замедление ритма. Наконец как избавление пришло полубессознательное состояние. Я вышел из него, как и запрограммировал, едва солнце стало уходить за горизонт. Полежал еще с минуту, проводя мысленную ревизию. Да, хреново. Плато Кипящих камней высушило мой организм. Все же этот мой перелет был изрядной авантюрой. Не знаю, как я теперь смогу выдержать еще и этот ночной марш. Однако выбора нет. Не умирать же, в самом деле, тут. И я заставил себя подняться. По некоторому размышлению я скрутил шкуру палатки и приладил за спиной. Мало ли. Может, придется устраивать еще одну дневку. Хотя об этом даже думать не хотелось. Черт, всего-то, час полета. С этими мыслями я сделал первый шаг. Я постарался заставить забыть себя про жажду и двинулся вперед. Сориентировавшись, я двинулся в сторону караванной тропы. Она должна быть где-то рядом. Все легче будет идти, зная, что люди тут иногда ходили. Через полчаса я нашел тропу и двинулся по ней. Я постарался снова ввести себя в состояние автомата, и это мне отчасти удалось. Дополнительные неприятности подвалили во второй половине ночи. Сначала я подумал, что мне померещилось, но снова мелькнувшие светящиеся зеленым пятна подтвердили. У меня появились спутники. И совсем не желанные. Шакалы. И не просто шакалы, а много шакалов. В обычном состоянии я бы не обратил на них никакого внимания. Но сейчас я не смог бы, наверное, справиться и с котенком. Все, на что меня хватало, это идти. Я остановился и вытащил лук. Нет, не натянуть. И отбросив лук, я вытащил меч. Эти твари видимо почувствовали мою слабость и стали сжимать круг, подбадривая друг друга воем. Да, похоже, хана вам, многоуважаемый Марк Детери. Слишком много. Просто задавят живой массой. Я попробовал вызвать заклинание огня, но сил удерживать его не хватило. Кратковременная вспышка остановила сжимающийся круг не надолго. Вот сейчас бросятся. И постарался упереться в землю покрепче.

В какой-то неуловимый миг все изменилось. Шакалы замерли, и тут же их как ветром сдуло. Огромная тень скользнула с бархана ко мне, и я не успел еще сообразить, что же произошло, как сухой горячий язык, словно терка прошелся по моей щеке. Это был Портос. На него было страшно смотреть. Бока запали. Лапы распухли. И вообще, он больше напоминал тень, чем прежнего Портоса. И только сопоставив его вид, с фактом появления здесь, я понял, что произошло. Портос не остался с Дмиром, а пошел за мной. Он прошел плато Кипящих камней, и не знаю каким чудом, нашел меня в этой трижды проклятой пустыне. Я опустился на колени и, обняв его за шею, уткнулся лицом в морду. Слов нам было не нужно. Настоящие друзья понимают друг друга без слов. Дальше мы шли бок о бок. И в страшном сне я не хотел бы повторить этот марш. Но мы дошли. Солнце еще только начало разгонять ночную тьму, когда мы с Портосом вошли в оазис. На наше счастье здесь был не колодец, а небольшое заросшее тростником озерцо и мы просто плюхнулись в него не думая ни о чем. Способность связанно соображать пришла значительно позже. И я стал оценивать ситуацию. Время у нас было, и я решил снова идти ночью, хотя путь за оазисом был значительно легче. Мы заслужили дневку, и я решил дать нам этот отдых. К вечеру мы оба чувствовали себя значительно лучше. Отпились, отдохнули и даже поели. Благо дичь приходила на водопой, и не было нужды бегать за ней. На этой дичи я и опробовал лук триаров. Старый кочевник сказал правду, это был Лук! Именно с большой буквы. Я не знал его свойств и поэтому первый раз промахнулся, но не пожалел о выстреле. Стрела значительно выше прошла над целью и угодила в ствол пальмы попросту расколов его. Уже отдохнув, я сделал несколько выстрелов, и мое восхищение с каждым разом росло. Впервые мне попал в руки лук, словно сделанный для меня. По силе и дальности боя ни один из прежних не годился ему в подметки. С разных дистанций я просто расщепил несчастную пальму в щепки. Странно вели себя и стрелы. При последних выстрелах они, казалось, должны были пролетать сквозь разбитый ствол, но они падали в шаге за пальмой. Словно выполнив свою задачу, поразив цель, теряли желание лететь дальше. Уже после третьего выстрела я ни разу не промахнулся. И только покачал головой, подойдя собирать стрелы. Все, включая первые две, лежали рядом в радиусе двух метров. Помня, что рассказывал Дмир, о защите святилища я не стал проверять лук на предмет колдовских заклинаний. Итак ясно, что-то тут есть. В дальнейший путь мы двинулись, когда солнце скатилось к горизонту. Мы уже ничем не напоминали ту полумертвую пару, которая вошла утром в оазис. Теперь любой стае шакалов лучше было не встречаться с нами. Впрочем, они и не встречались. Ночь прошла спокойно, и мы с Портосом сумели держать почти такой же темп, как и на побережье. Пустыня постепенно перешла в сухую степь, и идти было легко. Мы дошли еще затемно, но я специально остановился перед последней линией холмов. На то было две причины. Входить ночью в хорошо охраняемую территорию не самый лучший вариант. И второе. Я просто хотел, при свете солнца, получше рассмотреть святилище, о котором столько наслушался за последнее время. Портос не торопил меня. Напротив он очень спокойно улегся и стал ждать. Когда солнце поднялось над горизонтом, мы тронулись в последний переход. Я вышел на гребень холма и замер. Передо мной лежал не храм, а скорее небольшой, обнесенный стенами, город, сконцентрированный вокруг храма. Храма Великой Богини.