— Только скажите, что я могу сделать, — капитан, мучаясь от бессилия, остановился.

Левин видел, как ему хотелось подойти, но молодой человек понимал, что сейчас был лишним.

— Вы должны вернуться. Нельзя, чтобы вы были замешаны во всем этом. Не желаю тянуть вас за собой.

— Вы опоздали, Димитрий, — Хавьер нервно заправил порванные полы рубашки в брюки.

— Я уже понял.

— Пока вам стало легче, я отвезу вас домой.

— Нет, Видаль. Вы не поможете, если будете участвовать в этом. Просто возвращайтесь в зал, и предупредите Розевски, о том, что мы уходим.

Хавьер горько вздохнул, уперев руки в бока.

— Свяжитесь со мной, как только доберетесь. Иначе, я сам это сделаю.

— Повторяю, оставайтесь в стороне! — Дмитрий поднял затихшую Викторию на руки, и быстрым шагом пошел прочь из коридора.

Глава 2 7

Он оставил ее ненадолго, позволив опереться о холодную стену. Виктория отдышалась, держась ладонями о шершавую поверхность. Она водила руками вверх, вниз, прислушиваясь к ощущениям под ладонями. Ее успокаивало и отвлекало это бессмысленное действие, в ожидании напарника. Дмитрий спустился к первому уровню гаражей, специально отведенному для посетителей. Он поднял воротник рубашки, по привычке прикрывая датчик. Ощущение было непривычным. Это было ощущение пустоты, потери. Пусть это была одна из самых глупых затей в его жизни, но теперь, он словно утратил связь с ней. Словно больше не мог почувствовать ее. Он вдруг позавидовал Видалю, который мог так легко читать их. Чувствовать все до мелочей, даже на таком расстоянии.

На этот раз приступ был настолько сильным, что он каждые несколько шагов останавливался, чтобы отдышаться и обтереть взмокшее лицо. Черная сетка от воздействия прибора медленно сходила. Он расстегнул пару пуговиц, глянув на свою грудь. Паутиной, темные лучи расходились до самого пояса.

— Черт… еще бы немного, и тебе крышка, Левин… — Дмитрий отыскал нужную машину, направляясь к ней. Она стояла удобно, почти у самого выхода. Оставалось вернуться за ней, и увезти подальше…

Нападение произошло так неожиданно, что он просто не был готов. Он едва склонился к машине, намереваясь открыть дверцу, как сильнейший удар в спину, заставил его удариться головой о железную крышу машины, рассекая бровь. Не успев оправиться после отравляющего действия датчика, он был слишком слаб, чтобы дать достойный отпор. Кровь заливала обзор, Дмитрий развернулся, блокируя очередной удар. Нападавших, как он успел заметить было трое. Одного из них он узнал, это был Дилан, курсант из Академии. Именно с ним и его товарищами столкнулась в прошлый раз Виктория. Решили поквитаться? Но они явно пришли за ним, что-то не сходилось. Лейтенант схватился с ближайшим здоровяком. Они, свалившись, покатились по полу. К его сожалению, силы были явно не равны. Оставалось надеяться, что она останется на месте, и не вмешается. В ее теперешнем состоянии, это было бы катастрофой. Разорвав рубашку, он вывернулся, его кулак пришелся по челюсти. От резкого удара голова нападавшего дернулась, и он на какое-то время потерял ориентацию в пространстве. К сожалению, удар был смазанный, не со всей силы и не возымел нужного эффекта.

Он оказался на земле, не имея возможности подняться. Придавив его своим весом, здоровяк сомкнул руки на его шее, пытаясь душить. Дмитрий, хрипя, разжимал смертельное кольцо, но чувствовал, что проигрывает. И в тот момент, когда перед глазами начало темнеть, он увидел, как мелькнуло алое платье. Он увидел ее искаженное яростью лицо.

— Вик… — голос не слушался его.

Она не смотрела на него. Он понял, что и не видела. В один миг, ее рука захватила голову нападавшего и Левин услышал характерный звук. Шея была сломлена. Бездыханное тело рухнуло на пол.

— Вик… остановись!.. — он попытался подняться, но ноги не слушались его.

Она же молнией кинулась к следующей жертве. Дилан взмахнул длинным лезвием, рассекая край платья. Она увернулась, обходя его. Глядя в ее безумные глаза, он понял, что просто так не уйдет. Они должны были только вывести из стоя офицера, все остальное не входило в договоренность. Он, не веря собственным глазам, глядел на убитого приятеля. Выход оставался только один.

— Или ты, или я, Вереск! — он направил оружие на нее, глядя, как со спины к ней подходит второй нападавший. Улыбка торжества рано коснулась его лица. Через миг, она, выбив ногой нож, развернулась, и одним чудовищным ударом в грудь, ломая ребра, остановила колотившееся сердце. Второй рухнул следом за своим товарищем. Она повернулась к оставшемуся. Дилан попятился, выставляя вперед руки.

— Я безоружен… ты же видишь?! Вереск, черт!!

— Виктория не смей!! — хриплый голос напарника заставил ее притормозить, но лишь на миг.

Дилан, воспользовавшись моментом, полез за спину, вытаскивая из ножен, висевших на ремне второе оружие.

— Мы так не договаривались, Вереск! Кому-то придется ответить!

Нож… едва лезвие, серебром сверкнуло в слабом ночном освещении, совсем рядом с ее лицом, как она перестала себя контролировать. Мощнейший приступ, накрыл ее жаркой волной, отключив человеческую сущность. Ее словно больше не существовало. Только инстинкт. Убить…

Дмитрий кинулся к ней, пытаясь схватить и оттащить от горе-нападавшего, но опоздал. Когда его руки сомкнулись на ее талии, увлекая за собой, тело их преследователя ударилось о бетонный пол, поднимая облако пыли. Темная лужа немедленно расплылась вокруг него. Левин выбил из ее руки, нож, рассекший шею Дилана. Зазвенев, оружие упало рядом к их ногам.

— Виктория услышь меня!!! Ради Бога!!!

Он видел, что охрана уже подала сигнал тревоги. Это значило, что все выходы уже перекрыты. Сирена взвыла над их головами, зажигая сигнальные огни у автоматически запечатываемых дверей.

— Быстро сработали… — он, удерживая ее, неистово вырывающуюся, оглядывался в поисках пути отступления.

— Виктория… будь со мной… ты…

Левин увидел, как блеснули ее клыки. Холодный пот прошиб его, но он подавил панику, уверяя себя, что всему найдется свое объяснение. Сейчас надо было просто выжить…

Охрана приближалась. Он схватил Викторию и зажал ей рот ладонью, пряча ее лицо. Он почувствовал, как она прокусила его руку. Вкус крови вовсе опьянил ее. Она стала вырываться с неистовой силой, острые ногти раздирали его одежду. И только стук его сердца, звучавший у нее в ушах, смешиваясь со звуком, ее бешено колотившегося сердца, заставил ее опомниться, и остудил ее.

Прибывшие офицеры безопасности потребовали отпустить девушку, приняв его за виновника происшествия. Левин был только рад такому повороту. Он зажал ее голову, склонившись к ее уху, и тихо произнес:

— Сейчас ты сделаешь то, что я скажу… ты меня слышишь?!

Она, вырываясь, никак не отреагировала на его слова.

— Проклятье, Вик! Ты должна бежать…

— Нет!!

Он не узнал ее голос. Грубый, низкий, он резал слух.

— Тогда кто поможет мне, если мы оба окажемся за решеткой, Вик? Ты должна мне помочь, слышишь? Ты же меня не оставишь, напарник? — для другого человека его слова показались бы полной чушью, но не для его бедового напарника. Он знал, что ей сказать.

— Я не брошу тебя!

— Верно… ты должна придумать, как вытащить меня, а сейчас — беги!

— Но они мертвы… Дим… это высшая мера… я не уйду!!!

— Тогда я признаюсь, что это моих рук дело!

— Не поступай так со мной!.. — она обхватила его руками, переходя на беззвучный плач.

— Что я наделала, Дим?..

Теперь это был ее голос. Его девочка… он убаюкивал ее, укачивая, и глядя, как осторожно приближалась охрана.

— Все будет хорошо… — его рука осторожно обвилась вокруг ее шеи. Он опустил подбородок на ее макушку, повторяя свои слова, пока его рука все сильнее сжимала ее. Пара секунд, и она обмякла в его руках, потеряв сознание. Левин поднялся, поднимая руки. Она осталась лежать у его ног, недвижимая. Переступив через нее, словно через ненужную вещь, он с колотящимся сердцем пошел навстречу офицерам.

— Держите руки так, чтобы я их видел! — один из прибывших охранников, поднял парализатор.

Левин повернул голову назад, глядя через плечо, как знакомый силуэт склонился над ней, поднимая ее на руки. Золотые глаза встретились с ним взглядом. Хавьер едва кивнул головой, и Дмитрий тихо улыбнулся.

— Мои молитвы все же были услышаны…

Луч парализатора коснулся его груди, обжигая, и заставляя упасть на колени. Еще миг, и перед глазами потемнело.

Глава 28

Сознание вернулось к ней в чужом доме. Безумно подхватившись на широкой кровати, она металась, соображая, где она находится, и кто может представлять угрозу. Но увидела лишь взволнованное лицо

Хавьера. Он попытался ее успокоить, но она не слушала его.

— Где он?!

— В изоляторе ВСБ. Ждет приговора. Вы ничего не хотите мне сказать?

Она схватила его за плечи, начав трясти с такой силой, что он едва стерпел боль. Едва сумев освободиться от ее невероятной хватки, он снова попытался заговорить с ней.

— Это не то, что я надеялся услышать, сеньорита…

— Сейчас ты не услышишь от меня ничего другого, капитан.

Видаль сдался. Она откинула теперь привычно перепутанные косы, и поняла, что ее прекрасное платье, изорванное и перепачканное во время прошлого приступа, исчезло. Ее родная форменная майка каким-то образом оказалась на ней. Зная, что слуг в его доме нет, она поняла, чьих рук было дело, но сейчас ее ничто не волновало. Словно прочитав ее мысли, Хавьер кивнул на ее одежду, заявив, что Зои позаботилась о ней, передав оставленные у нее вещи.

— Ты должен задержать казнь! — казалось, его слова не дошли до нее.

— И как, по-вашему, я задержу исполнение приговора?

— Главное, его не должны расстрелять! Придумай, ты же Видаль!

— И что, это должно означать? Я сделаю все, что смогу. Но я все видел, Виктория.

Она похолодела, не готовая к такому повороту. Хавьер выжидающе глядел на нее. Виктория оглянулась, в поисках пути отступления, но капитан медленно покачал головой.

— Трое за пару минут. Вы расправились с ними, словно с цыплятами на рынке.

Она часто задышала, но он тепло коснулся ладонью ее щеки, убирая спутанные волосы.

— Вы удивительная девушка, Виктория…

— Я чудовище!

— И очень глупая. Что это? Я чувствую вас, но это не сыворотка разработанная Куполом. Что это, Виктория?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь! — она скинула его руку.

— Я человек! Не звероформ!! Ужасный, чудовищный, но — человек, Видаль!!

Она соскочила с кровати, отбежав на середину просторной комнаты. Он поднялся вслед за ней.

— Помоги спасти его! Он этого стоит, капитан. Когда я рядом, он всегда попадает в неприятности. Позаботься о нем, до моего возвращения. Я не сбегу. Я займу его место. Только не дай его убить!

Холодный ветер подул в ее спину. Открытое окно так, кстати, оказалось за спиной. Она отступила к нему, и ловко перемахнув через подоконник, полетела в темноту. Над головой раздался испуганный крик Хавьера, но она, с болью врезавшись ногами в шершавый асфальт, лишь на миг остановилась, подняв голову. Его силуэт отчетливо был виден в золотом проеме освещенного окна.

Она отвернулась, выбегая из двора и скрываясь в темноте.

— Это шестой этаж, Виктория…

Глава 29

Она не знала, сколько было времени. Было темно. И огней освещавших эту часть поселка практически не было, но это не мешало ей хорошо ориентироваться. Глаза, на удивление отчетливо вылавливали очертания ветхих домиков. Она свернула к пригорку, вспоминая, где он находился. Благо дорога была довольно приличной.

Облупившийся бар, с когда-то синей вывеской «Ласточка», освещался тусклыми разноцветными лампочками. Он был открыт. Виктория облегченно выдохнула.

Ворвавшись внутрь, она растолкала засидевшихся посетителей, и разыскала Ханну. Хозяйка изумленно глядела на нее, словно увидела призрак.

— Где живет старая ведьма?! — девушка жарко ухватила ее за старый передник. Женщина осторожно убрала ее руки, пытаясь успокоить.

— Почему ты здесь одна в такое время?

— Отвечай, Ханна! У меня нет времени! Просто скажи, где та старая женщина, что торговала на рынке странными вещами!!

— Она живет в лесу, у болот. Тебе туда не пробраться! Не ночью, не одной! Ты же не собираешься к ней?!

Но ее уже не слушали. Только длинная коса мелькнула в дверном проеме, и скрипящие двери, с грохотом хлопнув, сорвались-таки с петель.

— Сумасшедшая… — Ханна немедленно вернулась в свою каморку, располагавшуюся за кухней, и попыталась связаться с единственным, кто мог помочь в этот час. Но Мик не отвечал.

* * *

Виктория подошла к древней хижине. Настойчиво заколотив по трухлявым дверям, она не могла устоять на месте от нетерпения. Ее нервы были на пределе.

Заставив ее окончательно выйти из себя, Ведьма к счастью соизволила выйти к ней. На морщинистом лице старухи застыло неподдельное изумление. Она отступила вглубь жалкой хижины, но Виктории некогда было тратить время на приветствия и душевные разговоры.

— Я не наврежу тебе! — девушка увидела двух волков греющихся у огня. Они приподняли головы, заметав хвостами по полу, но хозяйка дома успокоила их, тихо выкрикнув что-то невнятное.

Креш-Ведьма усадила ее за деревянный стол.

— Что привело тебя сюда в такую пору? И как ты отыскала это место? — она почти беззубо улыбнулась гостье.

Девушка, не поддержала беседы, проговорив лишь:

— Отчуждение.

— Даже так?

Хозяйка хлопнула ладонями по столу. Виктория отвела взгляд от длинных грязных ногтей.

— И что же ты дашь мне за него?

Девушка выгрузила на стол свое богатство. Украшения из золота своей матери и то, что дала Зои.

Ведьма усмехнулась и смахнула со стола блестящие украшения.

— Это здесь не имеет цены, моя дорогая!

— Тогда что же?!

— Пуговицы, что на твоей одежде.

— И?

— Они из серебра, я полагаю?

— Верно.

— Дай их мне!

Она протянула ладонь, маяча ей прямо перед лицом гостьи. Виктория, недоумевая, поднялась, пытаясь оторвать одну из пуговиц, когда ей протянули старый, с поломанной рукоятью тесак.

— Зачем же портить такую одежду? Видно мать тебя не учила, беречь добро?

Девушка, молча, приняла нож и через пару минут, горсть звонкого серебра опустилась на стол.

Она потуже затянула ремень, боясь, потерять штаны по дороге. Куртка ее формы так же рассталась со всеми застежками.

— И? Теперь все?

— О нет, дитя! Этого тоже мало!

— Тебе нужны шнурки с ботинок?

Ведьма захохотала, покачав тесаком.

— Нет, нет! Твои косы…

— К черту!

Виктория выхватила оружие, сгребя в охапку свои кудри, и замахнулась у самой шеи.

— Нет!! Глупая девчонка!! Достаточно одной пряди!

Виктория судорожно выдохнула. Отрезав приличную прядь волос, она кинула ее на стол, к пуговицам.

— Достаточно?

— Вполне…

— Дай его мне!! — она нетерпеливо поднялась.

Ведьма скрылась ненадолго в соседнее помещение, засеменив обратно, через минуту. С благоговением, она опустила на ее ладонь округлый медальон. Тяжелая цепь свесилась с руки, качаясь и блестя в отблесках огня.

— Нужно лишь одеть, и потянуть вниз. И ты станешь невкусной, пирожочек…

Виктория накинула бесценное украшение на шею, но к удивлению Ведьмы, не стала активировать его. Старуха догнала ее у выхода, потянув за куртку.

— Ты не завершила…

— Тебя это не касается! Впрочем, спасибо за помощь. Здесь небезопасно. Запрись понадежней…

Она скептически оглядела двери, съехавшие с петель набок.

— Прощай…

Девушка вылетела в ночь, пулей помчавшись отнюдь не в сторону дороги ведущей из леса к поселку.

К ужасу Ведьмы, ночная гостья неслась прямехонько к болотам.

— Вот чертовка!!

Он немедленно потянулся к коммуникатору, желая связаться с Миком.

— Буду краток. Твоя синеглазая девочка только что заявилась ко мне и отобрала «Отчуждение».

Он некоторое время прослушал поток ругательств, лившийся с динамика, затем сумел вставить пару слов.

— Она не активировала прибор. Значит, он нужен ей для кого-то другого. Судя по всему, она спешила. Полагаю, срежет путь через болота…

Брань стала еще забористей. Креш набрал побольше воздуха, желая переорать друга, и объяснить ему, что нужно спешить, но связь уже была прервана.

Мик со всех ног летел на болота…

Глава 30

Брызги грязной воды разлетелись во все стороны, когда она, перелетев через огромный валун, приземлилась у его основания. Промокшие насквозь ботинки студили ноги, она понеслась по заросшему колючей травой болоту, не разбирая дороги, которой в прочем и не было. Скоро полночь. Она глянула на небо — огромная луна, яркая, словно золотая древняя монета, озаряла все вокруг. Полнолуние. Надо было быть сумасшедшим, чтобы сунуться в топи, в это время. Где-то позади, послышался протяжный вой, девушка в ужасе обернулась.

— Нет, только не сейчас…

Холодный ветер развивал полы ее куртки, под низом была только майка, которая давно превратилась в лохмотья, и не скрывала даже живота. Колючие листья хлестали по нему нещадно, но ей было все равно, главное успеть. Она прикоснулась к груди, медальон был на месте, своей тяжестью оставляя немало синяков, только бы не потерять! Когда же появятся деревья, ну хоть одно!? Подавив приступ кашля, девушка взобралась на очередной огромный камень. Он ее защитить не сможет, они запросто преодолеют эту преграду. Она здесь словно на ладони. Черные косы прежде гладкие как зеркало, в беспорядке разметались по спине, судорожно схватив их в охапку, она попыталась их сплести, холодные пальцы дрожали и не слушались, в отчаянии закинув косу за спину, она спрыгнула в низ. Мельчайшие, серебряные колокольчики, на ленте, тихо зазвенели, вторя ее движениям. Видимо удача окончательно решила покинуть ее сегодня, поскольку ноги не нашли прочной опоры, и девушка приземлилась в жидкую грязь. Встать уже не было сил, на глаза навернулись не прошеные слезы, и когда она уже готова была отчаяться, небо дало ей шанс… Огромные тучи, принесенные ночным ветром, заслонили собой проклятый лунный диск, и она, заставив себя подняться, продолжила путь.

— Проклятое болото никогда не кончится!!

За спиной снова послышался вой, ей казалось, что она уже слышит удары огромных лап о землю, слышит как шелестит мокрая шерсть о высокие заросли, слышит мерзкий смрад, исходящий от ее преследователей… Не переставая бежать, она потянулась к кобуре, и достала свое оружие. Мокрый пистолет привычно лег в ладонь.

Впереди что-то чернело, это, что бы оно ни было, имело внушительный вид. Девушка вытерла рукавом лицо и пригляделась. Перед глазами все плыло, но она не могла ошибиться, это были развалины старой башни, ей Богу, она спасена! Еще метров двести и все…Ноги уже ступали по твердой земле, и показались деревья. Еще чуть-чуть и она прислонилась щекой к шершавой коре огромного дуба…еще чуть-чуть и она сможет в безопасности дождаться наступления утра, только бы заставить ноги слушаться… только бы смочь еще вздохнуть…

Не успела она сделать и шагу, как поняла, что пропала. Ветер в миг, разогнал тучи и лес озарился лунным светом. Камни, из которых было сооружено разрушенное здание, сверкали словно серебро, залитые дождем. Оно было так близко и невозможно далеко. Позади ее послышался треск, ужасающего размера когти, срывали кору с деревьев. Твари почуяли жертву, их уже ничто не остановит… Девушка, щелкнула затвором, обойма полная. Сегодня они ее не получат. Не сегодня! Она должна вернуться!

* * *

Мокрая одежда холодом липла к телу. Он никогда так не бегал. Почему же именно сегодня, именно в этот час, он считал своим долгом успеть? Он должен был умереть, но успеть! Важнейшей цели для него не существовало в этот миг. Дыхание его, давно раздирая грудь рыком, нарушало полуночную тишину.

— Проклятье! — он вылетел на открытую площадку перед башней, оказавшись прямо позади тварей.

Их было слишком много для него одного. Он просто не мог успеть остановить их всех.

Девушка стояла, прижимаясь к мокрой стене, держа пистолет перед собой. Она переводила его, нацеливая то на одного Волка, то на другого, не понимая, почему не нажимала на курок… Серебристый медальон, болтался на рваной майке. Она действительно не активировала его, как и сказал Креш. Тогда почему твари до сих пор не разорвали ее? Громадные монстры медленно приближались, пригибаясь на лапах к земле, словно боясь вспугнуть ее, или пытаясь в прыжке опередить своих соперников. Мик насчитал пятерых. Виктория, словно почувствовав его присутствие, обернулась к нему. Свет от луны упал на ее бледное лицо, коснувшись глаз, таких синих…

Но Мик к своему ужасу видел только лицо человека, убитого им многие годы назад.

Как и тогда, на экране, он не мог понять, почему он воспринимает этих двоих, абсолютно разных человека, живущих в разное время, как единое целое. И теперь он снова в той же ситуации. Он снова не мог сделать выбор. Но на этот раз он опустил пистолет, понимая, что волки не тронули девушку.

— Они все это время шли за тобой… мой Бог…

Она узнала глаза, горевшие зеленым пламенем, и поняла, зачем он здесь. Поняли это и звери, наконец, почуяв угрозу за своими спинами.

Твари, словно восставшие из ада, кинулись на него, и она услышала раздавшиеся выстрелы. Выйдя из ступора, девушка заставила свою руку подняться и направила оружие в сторону беснующихся тварей. Она разрядила всю обойму, убеждаясь, что удивительный человек, пришедший ей на помощь, остался в безопасности. Черный Волк, покровитель, охранявший сон местных жителей. Это была ее благодарность, единственное, на что она была способна в этот час. Она должна была бежать.

— Уходи быстрее! — Мик отшвырнул бездыханное тело Волка подальше в темноту, не давая ей возможности разглядеть обратную трансформацию. Но везение оставило его сегодня. Виктория, не веря своим глазам, глядела, как чудовищные очертания тают, оставляя искалеченное человеческое тело.

— Это… — она не находя слов от потрясения, молча указала дулом на погибшего.

— Говорил же, уходи! — Мик подойдя, встал перед ней, заслоняя обзор. Но было слишком поздно.

— Они не мутировавшие животные… это люди!!!

Она жестко оттолкнула его, подходя к самому телу. Кинув взгляд дальше, она заметила остальные.

— Они все люди?! Что это значит, черт возьми?!!

Мик на мгновение прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Она увидела больше, чем следовало бы. Намного больше. Что теперь ему делать? Она обернулась к нему, вне себя от гнева.

— Все эти годы, нам рассказывали, что мы имеем дело с обычной мутацией! Что это просто животные. Опасные, но животные!

— Понимаю твой гнев… — Мик попытался ее успокоить, но она не могла остановиться.

— Понимаешь?! Кто за это в ответе? Почему? Что происходит?!

— Ты действительно хочешь именно сейчас это выяснять? — он выжидающе глянул на нее, надеясь отсрочить конец света.

Она к его радости схватилась за прибор, холодивший грудь. Она предполагала страшную опасность, для своего напарника, но не смогла просчитать, насколько она велика. После сегодняшней ночи, ее мир окончательно разваливался.

— Я должна идти… — голос ее неожиданно огрубел. Она, выравнивая дыхание, часто задышала, остановив его руку, пытающуюся поддержать ее.

— Тебе нельзя возвращаться. Ты же понимаешь это?

Честно? Она не понимала. Жар охватил ее, неимоверно давя на ребра. Она, согнувшись, едва сдержала крик, уронив оружие. Мик стоял над ней, молчаливой статуей.

— Они шли за тобой. Я хочу знать почему.

Она смогла поднять голову. Мик отпрянул. Алые глаза с болью смотрели на него.

— Я потеряла таблетки… черт… — она выровнялась, не понимая, от чего он попятился.

Мик поднял оружие, направляя на нее.

— Решил меня пристрелить? Спасибо конечно, но все не так плохо, как выглядит… просто приступ…

Она закинула волосы за спину, глядя на молодого человека нормальным взглядом. Мик просто захотел поверить, что все ему привиделось. Наверное, сказывались последние события…

— Больше не увидимся, Черный Волк. Рада, что успела сказать тебе спасибо. Береги себя. Ты многим здесь нужен… — она тяжело опустила руку на его плечо, и, пожав, направилась к лесу.

Мик молчал. Он не стал ее догонять. Но и отпускать не собирался. Все, в чем он был уверен столько лет, рухнуло в один миг. Он посмотрел на последнюю капсулу, в которой плескалось золотое варево Креша. Его приятелю придется сильно постараться, восполнить его запасы. Сейчас ему нужно было очистить это место, затем, ему нужно было разобраться. Ему нужна была старая ведьма.


Глава 31

Капитан, опустив поля темной шляпы, благодарно кивнул охраннику, открывшему перед ним тяжелую, металлическую дверь. Пару секунд он выждал, пока она бесшумно закрылась за его спиной. Он сидел на полу. Свет из небольшого узкого окна вверху камеры делал его бледным, и безжизненным. Он не повернул головы, даже услышав его приближающиеся шаги. Хавьер остановился на некоторое время, затем молча, опустился на пыльный пол рядом с ним. Они так, не говоря ни слова, сидели некоторое время. Южанин заговорил первым, нарушая тягостную тишину.

— Вас подставили… — он снял шляпу, рукой взъерошив волосы.

Левин, молча, кивнул, соглашаясь.

— Я использую все свои связи, чтобы помочь вам. Я видел оружие у нападавших. И видел, кто на самом деле убил их…

Дмитрий мгновенно подорвался, схватив его за отвороты жилета.

— Клянусь, что убью вас, если расскажете кому-нибудь! — его разбитое лицо исказилось переполнявшей яростью.

Хавьер, будучи намного сильнее его, постарался не унижая, разжать его руки, вцепившиеся в одежду.

— Вы должны держать себя в руках, Димитрий, — Видаль поднялся с пола, отряхивая брюки.

Левин встал за ним, не сводя взгляда.

— Дадите показания против меня!

— Я не буду клеветать, Димитрий.

— Тогда что? Покажете на нее?

— Нет.

— И?

— Я уже дал показания. Иначе вы давно бы уже получили пулю в лоб.

— Что вы им сказали?

— Что видел того, кто это сделал. Но не знаю, кто это. И я действительно не знаю, кого я видел, Димитрий… Виктория принимает сыворотку? ИЛ проводит какие-то неофициальные испытания? Почему?! — теперь его черед пришел трясти его, разрывая и без того негодную рубашку.

— Это бред!

— Я знаю, что я видел в парке, Димитрий. И я уверен в том, что я ощутил. Я чувствовал ее как одну из нас. Так, как я чувствую своих людей. По крайней мере, это чувство весьма сродни ему. Что происходит?

— Не знаю. Я просто не понимаю, о чем вы… — Левин инстинктивно сжал в кулак, и убрал в карман перепачканных белоснежных брюк прокушенную руку.

Но от золотых глаз капитана не возможно было, что-либо укрыть. Он прекрасно видел длинные порезы на его спине и руках. Глядя на них, он до сих пор чувствовал такие же на своей спине.

— Покажите руку, Димитрий.

— Идите к черту, капитан! — Левин отвернулся от него, прикрыв глаза, пытаясь собраться с мыслями. Они беспорядочно плясали в голове, не давая ни ответа, ни успокоения.

Хавьер в этот раз не церемонился. Он жестко вывернул его руку, разворачивая ладонью к себе. Ему достаточно было одного взгляда. Он отпустил ее, безвольно упавшую, отступая назад.

— Что происходит в Северном городе? Что вы все таите?

Видаль нервно зашагал по камере, прокручивая в голове варианты, но все они были бессмысленны.

— Вы можете хоть что-нибудь толком объяснить?

Левин развел руками.

— Я не силен в вопросах ИЛа, капитан. Для меня это темный лес. Моя задача всегда была в другом. И до некоторых пор, я прекрасно с ней справлялся. Теперь я не могу совладать с ней. Чувствую себя жалкой марионеткой.

— Димитрий, начинайте говорить. Так, или иначе, я в этом замешан. И я на вашей стороне. Мое слово вы знаете. Когда это все началось?

— Управление постоянно получало отчеты по ее поводу. Я читал, эту информацию… итогом, было решение направить в Патруль.

— Почему патрульный стал курирующим офицером? — Хавьер, прислонившись к стене, сложил руки на груди, внимая его словам.

Левин, снова молча, развел руками.

— Ранее, вы уже успели набедокурить, Димитрий! — прочитав ответ по его ободранному лицу, капитан все понял без слов.

Это начинало Левину нравиться. Экономило кучу времени. Дмитрий продолжил:

— Меня приставили к ней. Надо сказать, что скучно с ней не бывало. Меня порывались уволить, по нескольку раз на день. Я видел, что она принимает лекарство, но зная окружающую ее обстановку, ее семью, я счел это за трудности возраста… пока…

— Пока?

— Пока на нас не одели датчики. Первый приступ случился в тот же день. Хорошо, что удалось увести ее с людного места. Ее датчик, он был алым… в один миг, Видаль. Эта штуковина запрограммирована определять, кроме всего прочего, эмоциональный фон. Чтобы его так зашкалило, должно было произойти что-то из ряда вон выходящее. Эти приступы изматывали ее. Они ее попросту убивали.

— Почему вы решили перепрограммировать их? Вы же знаете, последствия могут быть необратимыми.

Лейтенант простодушно улыбнулся, впервые за последнее время. Чудак человек…

— Считаете, что ею управляли через датчик? В этом причина?

— Нет. Не думаю. Это нам дало только некоторое время, до выпуска.

— Сеньорита Розевски, полагаю, принимала в вашей истории активное участие?

— Я не стану отвечать на этот вопрос. Она помогает ей посильными действиями. Больше мне нечего сказать, Видаль. Если бы ИЛ проводил какие-либо действия против нее, я бы знал. Это должно быть что-то другое.

— Я проведу свое расследование. Воспользуюсь своими способами.

— Мне это не понравится?

— Нет. Это скорее мне не понравится, Димитрий. Но принесет результат. Сейчас же…

Хавьер подошел к нему, став рядом. Он надел свой головной убор, собираясь со словами.

— По поводу вашего приговора.

— Говорите, как есть.

— За то, что не предотвратили преступление, вы будете сосланы в Пустошь. Смертную казнь сменили на изгнание, Димитрий. Это все, на что я способен сейчас…

— Вы вообще не должны были заботиться об этом.

— Меня настойчиво просили…

— Где она сейчас?

— По моим данным, пересекла ворота Купола и пока не возвращалась. Поверьте, там ей безопаснее находиться, чем на территории города.

— Спасибо за все…

— Пока рано благодарить. Вы не сможете сунуться в поселок. Вас линчуют местные. Остаются топи, лес и скалы. Считаю необходимым посоветовать скалы, Димитрий. Там вы сможете продержаться.

— Я…

— Послушайте, вам в руки вложат ваш бумеранг. Как символ, того, что вам дают шанс исправить то, что вы допустили. В другом случае, это был бы шанс, но после недавних событий, это наказание не лучше расстрела! Продержитесь, пока я не приду за вами.

— Вы не должны…

— Но таково мое желание, лейтенант.

Глава 32

Мик вернулся с таким лицом, что Крешник даже не пытался расспросить его о том, как все прошло. Его одежда была изорвана и в грязи, но существенных ранений он не заметил. Значит, все могло быть не так уж и плохо…

— Она знает! Креш, она знает, кто такие Волки!

— Значит все плохо… — мужчина нервно теребил полы застиранной рубашки, соображая.

— Ты уверен, что она видела?

Мик глянул на него, скривившись, и Крешу оставалось только кивнуть.

— Но зато, она жива! — он нашел, чем себя подбодрить. Мик покачал мокрой головой. Его ждало следующее разочарование.

— Я не уверен, что это хорошо, друг. Как бы это не прозвучало.

— Ты верно издеваешься?! Да я чуть инфаркт не заработал, пока ждал от тебя известий. Теперь ты говоришь мне эту чушь?!

Мик не ответил. Его взгляд привлекли вещи, разбросанные по рабочему столу друга.

— Что это? — он указал на прядь волос, бережно перевязанную Крешем яркой ниткой.

— Трофей!

— Что? — Мик глянул на друга, как на умалишенного.

— Это плата синеглазой девочки, за мое «Отчуждение»!

— Ты молодец, Креш…

— В кои-то веки оценил по достоинству!

— Жди здесь! — он пулей вылетел из дома, не заперев двери.

— Как будто я куда-нибудь денусь! — Креш недоумевая, глядел другу в след.

* * *

Он бежал, и в этот раз дыхание его сбивалось, словно у простого смертного. Он остановился, позволяя себе немного прийти в себя. Ханна выглянув в окно, удивленно поглядела на него, подзывая к себе.

— Что стряслось, малыш? На тебе лица нет!

Мик сжимая и разжимая ладони, подошел к окну, положив руки на облезлый подоконник.

— Ты помог девочке? Я все никак не могла с тобой связаться, негодник! Хорошо, старая ведьма сказала, что видела ее, и передала тебе!

— Ханна… — он словно побитый щенок положил голову на свои руки.

— Ханна, достань его…

Глубокие морщины разом сложились на ее лбу.

— Что случилось? — она погладила его по мокрым волосам, убирая пряди с удивительных глаз.

— Беда, Ханна… я еще никогда не был, в такой растерянности… просто принеси мне его.

Она скрылась в окне, и долго не появлялась. Мик уже потерял терпение, когда хозяйка вернулась с длинным невысоким деревянным ящиком. Покрытый давней пылью, он почти полностью потерял свой цвет. Замка не было. Крышка была прочно заколочена проржавевшими гвоздями. Ханна положила на нее руку, смахивая грязь.

— Ты уверен, что хочешь это видеть, малыш? Что могло тебя заставить открыть этот ящик?

— Прошлое настигло меня, Ханна. Возможно, я просто сошел с ума, на что искренне надеюсь, но возможно, окажусь прав. Тогда…

— Тогда что?

— Дай мне его, — Мик стянул ящик, подхватив его подмышку и обойдя бар, присел на камни позади дома.

Осторожно, он непослушными руками оторвал старую крышку. Дерево едва не рассыпалось под его пальцами.

— Ты слишком долго покоился с миром, капитан Микаэль Готьер…

Дрогнувшими руками, он поднял на белый свет старую, изношенную форму. Она была совсем ветхой, потертой, дыра от пули чернела на ее куртке. Мик часто задышал, вспоминая ту самую последнюю звездную ночь в своей человеческой жизни. Низкий рык ранил легкие, и он, покрывшись испариной, прислонился спиной к стене дома. Столько лет… столько лет скитаний, дикой, бессмысленной жизни, наполненной болью и одиночеством, страхом…

Взяв себя в руки, он вспомнил, зачем пришел сюда. Только бы он сохранился.

Молодой человек тряхнул головой, отгоняя столетний призрак из памяти, но его горькие объятия были слишком цепкими…

Глава 33

12 год…

Воздух в округе был таким жарким и затхлым. Они пробирались по разваленной дороге, не имея возможности выбрать более безопасный путь. Асфальт, во многих местах треснул, и встал на дыбы, словно льдины по весне. Жухлая трава пробивалась сквозь разломы, неумолимо способствуя разрушению и деформации дорог. Обглоданными гигантскими останками выглядели здания, почти полностью разрушенные и безжизненные. Пустые глазницы окон чернели над их головами. Птицы снялись с проржавевшего балкона, криком разрывая тревожную тишину. Они разом подняли головы, крепче сжав свое жалкое оружие. Один пистолет, одна винтовка, а в них всего пара патронов.

— Нам бы пробраться к тем домам, — полковник стер рваным рукавом пот со лба, не дававший толкового обзора.

Мик проследил за его рукой. Те самые здания, на которые указывал Ставров, были действительно более сохранившимися, и возможно даже не грозили обрушиться на их головы, едва они войдут.

Он украдкой глянул, как тяжело оперся на винтовку его командир. Отдышавшись, мужчина снова безмятежно продолжил путь. Рана давала о себе знать все чаще и чаще. Они должны были, наконец, вырваться к своим войскам, или будет слишком поздно.

— Давай, сынок. Поднажмем…

— Сейчас полдень. Не стоит перетруждать себя. Мы успеем, — ему так хотелось сделать хоть что-нибудь. Бессилие было отравляющим.

— Мы не можем останавливаться, Готьер! Слишком долго были без своих. Слишком далеко зашли… нельзя допустить, чтобы ты остался один. Не будет никого, кто бы мог подтвердить твою лояльность к силам Севера. К тому же… — полковник опустил взгляд на свою руку. Повязка давно вымокла, и требовала замены.

— Они почуют нас.

— Вы не правы!

— Я прав. Черт возьми, мальчишка! Они чуют кровь за многие сектора! Ты должен быть готов! Всегда!

— Простите… — Мик последовал за ним, пробираясь через завалы.

Солнце, ядовитым желтым диском палило их, заставляя часто дышать. Тени не было совсем. Ни единого дерева, ни единого живого существа, лишь жалкие редкие птахи, кричавшие над головами. Он уже успел забыть, когда они в последний раз держали в руках еду.

— Этот район… мы уже близко, я чувствую, капитан! — словно открыв второе дыхание, Ставров направился к тянувшимся к небу нескольким высоткам.

Последние этажи зданий были разрушены полностью, уничтожены при атаке авиационными снарядами. Зато основа домов давала надежду. Мик стараясь держаться хоть какой-нибудь тени, пробрался под балконами к ближайшему подъезду. Вход был перекрыт железными балками, намертво приваренными к бетонным блокам, но они спокойно могли протиснуться между ними.

— Зачем так основательно?

— Чтобы не впустить кого-то побольше нас с тобой, сынок…

Позади них, с грохотом что-то рухнуло. Оба мужчины оглянулись, видя, как обрушился длинный балкон, поднимая тучи пыли и осыпая округу мелкими осколками бетона. Железные ржавые прутья изогнулись, при падении деформируясь.

— Скоро здесь все рухнет…

— А теперь тихонько отходим, — полковник потянул его за собой, отводя к подъезду.

— Что там? — Мик поднял голову, пытаясь разглядеть сквозь слепящее солнце, происходящее на верхних этажах дома. Камни и штукатурка продолжала осыпаться.

— То, что голодно не меньше нашего, Готьер. Вперед!

Они, пригнувшись, пробрались через железное перекрытие, оказавшись в огромном пустом помещении. Оно было поделено на несколько отсеков и поддерживалось потрескавшимися опорами. Видимо раньше этот этаж служил гаражом.

Полковник кинул горький взгляд, на огромный пролом в противоположной стене. Он указал дулом винтовки на отверстие, через которое могли проехать и два броневика.

— Нужно подниматься. Они нас учуяли, значит, не отстанут.

Они побежали через гараж, намереваясь добраться до почерневшей старой двери, висящей на одной петле. Она вела к лестницам. Мужчины достигли ее, поднявшись на следующий уровень. Лестничные пролеты были настолько негодными, что буквально рассыпались следом за каждым их шагом.

Мик наступал целой подошвой, стараясь осторожно переносить вес тела. Это было подобно ходьбе по трясине. Один лишь неловкий шаг мог покончить с ними. Они были уже на седьмом или восьмом уровне, когда лестничный пролет впереди оказался почти полностью разрушен.

— Здесь не пройти, черт! — Ставров огляделся, ища укрытие.

Оставшиеся без дверей, без перегородок, видимо офисные помещения бесконечными рядами тянулись вдоль нескольких темных, сырых коридоров.

— Пройдем там, осторожно только. Не пол, а каша…

Мужчины свернули в ближайший коридор, обходя дыры в полу, черневшие под ногами. Мик нервно сглотнул, чувствуя, что при каждом следующем шаге его прошибал пот.

— У меня предчувствие плохое, командир… может, поищем другой путь?

— Ты слышишь? — он замолк, заставляя его вслушаться в окружающие звуки. Он не мог сказать, что именно услышал, но понял, что они больше не одни.

— Вперед. Только вперед, Готьер. Этот пол однозначно не выдержит их веса, это будет нашим шансом… — Ставров усмехнулся ему устало, намереваясь накинуть ремень винтовки.

В этот момент он не глядел под ноги, отвлекаясь на своего товарища. Еще шаг, и крохкая плита ушла из-под его ног. Оружие упало на пол, и последним рывком, капитан успел подхватить его, удерживая за руку. Мик тянул с последних сил, но пол просто оседал под его весом.

— Отпускай! — полковник попытался высвободить свою руку, боясь утянуть его за собой.

Мик глянул через пролом, поняв, что было слишком высоко, для него, ослабшего после ранения.

— Высоко… пробуйте выбраться…

Ставров подтянулся, схватив его за рукав второй рукой, но раненная, она почти не имела силы. Слабо сомкнувшись вокруг него, повыше запястья, она лишь пропитала куртку кровью. Рана открылась… Мик потянул сильней, чувствуя, как куски бетона оседают под его грудью, устремляясь вниз. Словно на речке весной, словно тонкий лед.

— Прошу, еще немного! — капитан проклинал отсутствие опоры, и с ужасом почувствовал, как разрывается ткань под его пальцами.

Старая перчатка не выдержала и оборвалась, оставшись жалким ошметком у него в руках.

— Полковник!.. — Мик подался вперед, едва не свалившись следом, в ужасе глядя, как друг упал на разломанный пол. Ставров смог приподняться, пытаясь успокоить его, и показывая, что жив.

— Я сейчас спущусь! Потерпите немного… — молодой человек потянулся за брошенной винтовкой, и вернулся к разлому.

Но чувство тревоги внезапно охватило его, заставив притормозить.

— Мик… — голос полковника звучал тихо, едва слышным шепотом.

— Я иду.

— Оставайся, где стоишь…

С поломанных плит, где-то под ним, внизу, посыпались камни. Рычание, тихое, нарастающее коснулось его слуха. Волки…

— Полковник… — Мик стараясь не шуметь, опустился на пол. Он видел его внизу. Мужчина отполз назад, к горе арматуры и обломанных кусков бетона. Встретившись с ним взглядом, капитан одними губами прошептал:

— Сколько?

Ставров медленно поднял ладонь, показывая два пальца. Миг поджал губы, кивнув. Все скудное оружие осталось при нем. Человек внизу был ранен и полностью беззащитен. Оставаться здесь? Нет. Он слышал, как твари приближались. Развалины мешали им, задерживая, но это их не остановит, конечно. Черт, они почти дошли! Уцелевшие здания были хорошим знаком! Они почти дошли к своим…

Мик прицелился и кинул винтовку вниз, надеясь, что полковник доберется до нее. Ставров приподнялся, и подтянулся к оружию. Он ухватил ее за потертый ремень, пытаясь подняться.

— Я иду! — грохот и разлетевшиеся камни не оставили ему выбора. Мик спрыгнул, чувствуя, как ноги загорелись огнем. Приземлившись, он не удержался, разодранное колено отказывалось слушаться. Он шатко развернулся, задохнувшись от увиденного. Их было не двое. Их было гораздо больше…

— Глупый мальчишка!! — винтовка пальнула, своим последним патроном. Пуля вошла ровно промеж глаз, проклятой твари, и они оба прекрасно понимали, что за этим последует.

— Уходи!!

— Нет! Без вас — нет!! — его рука дрожала, пистолет стал невыразимо тяжелым в этот час.

Они окружили их, переступая через трансформированное тело своего убитого «товарища», рыча и выжидая момента атаки. Их было слишком много, а добычи слишком мало, это заставляло существа издавать громоподобное рычание. Они неистово молотили длинными хвостами, раздирая когтями старые бетонные плиты.

— Сколько? — Ставров едва повернул к нему голову, указывая взглядом на пистолет.

— Как раз, два патрона осталось… — лицо молодого человека исказилось от переполнявших чувств.

— Тогда ты знаешь, что должен сделать, сынок.

— Нет! Нет, нет!.. я убью двоих, пока они отвлекутся, мы успеем… — он, жарко говоря, вытер перепачканное взмокшее лицо, вновь направляя оружие то на одного Волка, то на другого.

— Давай, черт возьми!! Трус!!

Они кинулись разом, отталкивая друг-друга огромными лапами. Мик развернул пистолет, целясь ему в голову. Яркие синие глаза глядели в самую душу. Одними губами, он прошептал:

— Спасибо…

Выстрел гремел и гремел у него в голове… он слышал, как упало бездыханное тело его последнего друга. Не успевшее остыть дуло прижалось к его виску. Снова выстрел… и снова… и снова… почему он слышал их? Почему звук не умолкал? Почему ни одна тварь так и не настигла их?..

Капитан заставил себя разомкнуть глаза. Все они лежали у его ног. Сломанными манекенами, с посеревшими лицами. Места, где вошли пули, все еще дымились.

— Бросьте оружие! Поднимите руки над головой!

Голоса? Люди?.. Только тогда он понял, что так и держал пистолет прижатым к собственному виску, так и не нажав на курок.

Приходя в себя, он уже различал силуэты в черной форме, показавшиеся среди развалин. Он слышал треск раций, он слышал человеческие голоса… они все-таки дошли… они смогли… горький, полный отчаяния крик его разорвал эхом умолкшее здание. Горячая влага застилала зеленые глаза, стекая по измученному лицу, в первый и последний раз, в своей человеческой жизни.

— Покойся с миром…

Мик прижал куртку к лицу, прячась от всего мира. Ханна, оставаясь в стороне, видела, как подергивались его плечи, в беззвучной агонии.

— Столько лет прошло, малыш… когда же ты перестанешь себя терзать?

Придя в себя, молодой человек обернулся в сторону дорожки к дому, но она была пуста.

— Ханна… — он взглянул на свою старую одежду.

Темные пятна складывались в различимый отпечаток его ладони. Он так отчетливо был запечатлен в его памяти, что виделся ему даже сейчас, спустя столькие годы, ярким, алым. То, что тогда привело их в западню, в этот раз могло помочь вывести из нее. Именно на эти пятна он и рассчитывал, искренне надеясь, что Крешнику этого хватит для анализа.

Глава 3 4

Креш с благоговением смотрел на протянутую ему ветхую куртку.

— Брат, где ты откопал эту вещицу? Ей цены нет… — он проворно потянулся к одежде длинной узловатой рукой, но Мик вовремя выхватил форму, едва не разорвав хрупкую ткань.

— Я ее не для твоей извращенной коллекции принес! Где то, что оставила девушка?

Его друг, скорчив обиженную физиономию, полез в свои многочисленные ящички и коробки. Он извлек прядь волос, заботливо уложенную в небольшую коробочку.

— О Боже, Креш! — Мик только скривившись, покачал головой, — мне нужно, чтобы ты провел анализ.

— Не понял?

— Просто сравни ДНК на этой куртке, с волосами, что остались у тебя.

— Зачем?

Он вовсе замучил его своими вопросами. Мик развернулся к нему, сверкая глазами, голос его, рыком раздался в небольшой комнате:

— Делай свое дело, Креш! Пока я окончательно не вышел из себя!

— Походу, ты туда не часто наведываешься… — ученый вырвал одежду из рук друга, и посеменил в свою крошечную лабораторию. Вожделенную прядь, он бережно положил в глубокий карман своей безразмерной рубашки.

— Сколько тебе нужно времени?! — Мик прокричал ему в след, когда тот скрылся, не удосужившись дослушать.

— Уходи! Я свяжусь с тобой, когда закончу! — противный голос раздался, словно из другого света.

— Мне нужно примерное время, Креш! Меня интересуют пятна крови на рукаве.

— Образец даже навскидку потянет не несколько десятков лет! Думаешь все так просто, в моих ограниченных условиях?! Я сказал — уходи!

— Черт тебя дери, Креш… — Мик покинул хижину, не находя себе места. Он так желал этого результата, что не мог сосредоточиться ни на чем.

Крешник уложил одежду на свой стол, и, потянувшись за приборами, глянул на панель на стене. Большим скоплением ярко-зеленых точек, высвечивалась часть карты, отображавшаяся на одном из горевших экранов.

— Мик!! — ученый засеменил обратно, надеясь догнать друга.

— Мик!!!! — стоя на крыльце, он голосил, как на поминках. Птицы снялись с верхних веток, вторя своими голосами его крику.

— На мосту как-то слишком людно!!!!!! — прокашлявшись, Креш решил, что достаточно, и, учитывая слух его товарища, он сделал все, что смог.

— Ты идиот, Креш! — Мик на ходу развернулся, устремляясь к черневшему под небесами мосту. Что могло заставить людей собраться там? Нехорошее предчувствие одолевало его всю дорогу.

* * *

Она бежала, из последних сил. Взмокнув до последней нитки, она, задыхаясь, упала на колени под огромной тенью, отбрасываемой высоким мостом. Схватившись руками за высохшую траву, она восстанавливала дыхание. Она уже слышала приближение машин наверху. Оранжевая пыль и ржавчина оседала на ее спине и косах.

— Как… как успеть… как успеть?!.. — ее хриплое дыхание резало горло. Виктория подняла голову, прикрывая глаза, слезящиеся от пыли и солнца. Или от бессилия.

— Поднимайся.

Она повернула голову, пытаясь понять, кто оказался рядом. Она даже не заметила, как он подошел. Высокие ботинки нетерпеливо пинали старую сваю. Мик глянул на нее, неподвижно сидящую на земле, разглядывающую его через завесу спутанных волос.

— Вставай!

— Не могу… — ватные ноги и вправду не слушались ее. Это было странное раздражающее чувство. Она привыкла, к тому, что в ней словно ядерный реактор работал на износ. Похоже, он отработал свой срок.

— Это пройдет.

Он будто читал ее мысли.

— Это просто нервы. Успокойся и вставай. Он не должен увидеть тебя такой.

— Что ты делаешь здесь Волк? — она тяжело поднялась, подхваченная им под руку. Молодой человек, убедившись, что она устоит сама, отпустил ее, отступая на шаг.

— Я не Волк.

— Твои зубы говорят об обратном!

— Твои тоже!

Виктория только сейчас почувствовала, знакомую помеху во рту.

— Я чудовище…

— Как и я, собственно.

Они замолчали, словно впервые видя друг друга. Мик первым очнулся, остановив взгляд на цепи, обмотавшей ее шею.

Сейчас тебе нужно идти. Но ты должна вернуться в Пустошь, как только закончишь. Ты не сойдешь с этого моста, больше никогда. Я помогу, если ты дашь мне слово.

— Я не могу дать тебе его. Я должна сдаться.

— Тебе нельзя возвращаться в город. Я совершенно не понимаю, что происходит, но точно знаю, что ты не должна попасть к этим людям. Ты подвергаешь их смертельной опасности.

— Меня просто расстреляют и все кончится!

— Ты так легко готова умереть?!

— А сколько я еще должна убить, чтобы быть готовой? Троих не достаточно?

Мик замолк, не веря своим ушам.

— Моего друга обвинили вместо меня в том, чего он не совершал. Я должна передать ему прибор, чтобы ни я, никто другой не попытался навредить ему… потом, все должно закончиться.

— Дай мне один шанс. Есть человек, который может попробовать разобраться во всем. Он сейчас этим занимается. Пусть он скажет свое слово.

— А потом?

— Ты сама сделаешь свой выбор.

— Ладно. Ты сказал, что можешь помочь. Я не успею вовремя.

— Я подброшу тебя. Там, наверху есть перегородки, за которые можно ухватиться. Ты поднимешься по ним.

Она подняла голову, глядя на железную конструкцию, о которой говорил Мик.

— Это слишком высоко…

— Не для тебя. И не для меня, — Мик присел, подставляя ей свои руки.

— Поспеши!

Виктория положила руки ему на плечи, ставя пыльный ботинок на его ладони.

— Давай! — она взлетела, словно гравитация была над ней более не властна. Ржавые перегородки едва позволили ее рукам зацепиться, грозя рассыпаться в прах. Виктория, прищуривая глаза, от жгучей пыли, подтянулась, пытаясь найти ногами опору. Оставив все мысли позади, она приказала себе не останавливаться, и не смотреть вниз…

Мик стоял, прижавшись к ржавой свае, в полном смятении.

Происходящее там, высоко над головой, так больно напомнило ему казнь, свершившуюся почти сто лет назад.

Он, как никто другой понимал лейтенанта, в этот самый миг, становившегося отвергнутым, поруганным беснующейся толпой.

— Ублюдок!..

Он помнил каждое слово, кинутое ему в след, каждый камень.

— Черт, время идет — люди не меняются…

Она соскочила с высокой решетки на широкую бетонную дорогу, как раз в тот самый момент, когда конвой подвел его к краю. Она видела, что сопровождавший его Южный патруль, как мог, сдерживал людей. Она мигом заметила знакомую шляпу. Хавьер, из последних сил терпя, пытался устоять на месте, и не дать им приблизится к заключенному.

— Димка… — ноги ее задрожали, но она побежала, раскидывая орущих горожан, ненавистных ей в этот момент. Ее не волновало, упал ли кто, или не сломала она в пылу чью-то руку или ногу, а лучше — шею… неудержимая ярость и обида заполонила ее сознание.

— Димка…

Оттолкнув конвойного так, что бедолага отлетел и ударился о сваю, она, наконец, настигла его.

— Димка…

Она не замечала, приближения нескольких машин, перегораживающих дорогу. Хавьер кричал ей уходить, но она не слышала слов друга. Сейчас для нее существовал только он.

— Курсант Вереск, вы арестованы по обвинению в убийстве…

Она не слышала.

— Зачем ты вернулась, Вик! Ты с ума сошла, они ждали тебя… — Дмитрий в отчаянии смотрел ей за спину, на направленное на них оружие, которое она так напрасно игнорировала. Ее руки сняли прибор, и тяжелая цепь с холодом обвила его шею.

Она с силой одернула тяжелое украшение. «Отчуждение» было активировано. Он был защищен от неразумных хищников, остались те, кто называли себя людьми. С ними все сложнее. Нет прибора, очищавшего души.

Виктория прижала руками его голову, к своему лбу, и быстро прошептала ему, добраться в лес к Ведьме. Она должна по ее мнению знать, где прячется Черный Волк.

— Ты должен найти его, обещай мне, обещай!

Левин видел, как луч парализатора скользнул по ее спине. Комом в горле застряли слова. Он потянулся, пытаясь поддержать ее, падающую к его ногам, но скованные руки не давали толком помочь ей.

— Обещаю…

Он видел, как Видаль кинулся к ним, но был остановлен прибывшими сотрудниками ВСБ. Он одними губами повторял и повторял, чтобы он ему доверился. И это все, что у него было сейчас, доверие к чужаку из южан.

— Не подведи…

— Уводите! — конвойный махнул коллегам у приборной панели. Прибывшие на машинах, оттесняли толпу, заставляя их покидать эту часть моста. Уровень его стал понижаться, склоняясь к выжженной земле. Дмитрий бережно опустил ее на дорогу. Тот час же получив прикладом по голове, заставившим потерять сознание. Последнее, что он видел, это перевернувшееся линялое небо над ним. Его мир погас.

Глава 3 5

Мик все слышал. Он понял, что ее поджидали и увозят в Купол.

— Проклятие! Чертова девчонка! Нужно было покончить с этим еще в лесу!

Он хотел остановить их, но единственный выход был использовать капсулу, крепившуюся на поясе. Он не мог в такой толпе.

— Проклятие…

Он почувствовал сигнал вызова на своем коммуникаторе. Достав прибор, он зло ответил:

— Сейчас не до тебя, Креш!

— Ты должен немедленно явиться сюда! Это вопрос жизни и смерти!! Не вздумай задержаться, чертова псина!

— Я сверну твою тощую шею, Креш, если ты не замолкнешь!

Мик ясно видел человека, лежащего в двухстах метрах от него. Он был ранен, но это все, что он мог понять с такого расстояния. Удивление не оставило его в покое, пока он не подошел к офицеру вплотную. И сейчас, ничего. Только глянув на прибор, висевший на его шее, Мик понял в чем дело.

«Отчуждение», своеобразный блокатор данных. Применяя его, невозможно считать какие-нибудь данные с человека. Его физические данные, температуру тела, сердцебиение, запах, все блокируется. Он становится словно невидимым, и его только слышат. Поэтому Волки, которые охотятся только на живых, не видят этого человека. «Отчуждение» — редкая штука. Они использовались солдатами ВСБ в 12 году, во время зачистки в Пустоши, как средство защиты от Волков и прочих тварей. Сейчас их практически не осталось, так как проект «Звероформа» был закрыт и засекречен. Мик присел и рукой проверил пульс. Осмотрев рану, он понял, что жизни лейтенанта ничего не угрожало.

Понимая, что пока все не уберутся с моста, и не снимут наблюдения до самого вечера у края платформы, он тут бессилен.

— Прости, я должен оставить тебя, лейтенант. Окажи любезность, сделай так, как просила твоя девочка. Не заставляй меня еще раз идти сюда за тобой.

Мик поднялся, направляясь к хижине.

* * *

Черный броневик несся по дороге укрываемой почти непроглядной завесой поднятой пыли. Ветер на этой высоте, был словно безумный.

— Капитан, позвольте мне сесть за руль! — Пат тщетно попытался воззвать к нему.

— Они едут к Куполу! Пат!!

— Мы не можем их остановить, капитан! За эти несколько минут вы ничего не придумаете, прошу, остановитесь!

— Я должен придумать… они не должны пересечь пост…

Офицер в очередной раз перебрал варианты, глядя через лобовое стекло.

— У нас не больше четырех минут, капитан. После, преследование придется прекратить.

— Не говори мне, что я должен прекратить! Черт… — Хавьер зло отер вспотевшее лицо. Испарина вновь покрыла его. Глаза его, до сих пор были чисты. Сыворотка еще не успела подействовать, так он спешил успеть попасть в сопровождение. Боли в спине преследовали его с самого утра. Благодаря удерживанию беснующейся толпы, ломка усилилась.

— Капитан, что вы собираетесь предпринять, когда мы настигнем их? Вы же не собираетесь атаковать конвой северян?

— Именно это я и собираюсь сделать, Пат. Поэтому тебе лучше покинуть машину.

— Я в вашем экипаже, капитан. Но есть одна весомая проблема! — офицер указал за окно.

Хавьер глянул на небо, выругавшись. Два небольших дрона поравнялись с ними, сопровождая впереди идущую машину конвоя.

— Мы не можем ничего предпринять, пока эти птички ведут наблюдение!

— Можем… — Хавьер направил свое оружие на коллегу.

— Прыгай!

— Вы с ума сошли!! — Пат отодвинулся к дверце.

— Прыгай, я сказал!!! В рапорте укажешь, что машина была неисправна! Ты слышишь меня?!

Молодой человек в ужасе замотал головой.

— Я не позволю вам…

Выстрел оглушил его, пуля прошла совсем рядом с ним, застряв в сидении.

— Следующая останется в тебе, друг… прошу последний раз, дай мне сделать, что задумал…

Не глядя, открыв дверцу, Пат не сводил с него испуганного взгляда. Он еще на миг задержался. Так и не найдя слов, и заставил себя покинуть машину. Адской болью загорелось тело, врезавшись в бетонную дорогу. Сквозь туман застилавший глаза от боли и пыли, он глядел на обреченную машину, черной стрелой мчащуюся вслед за машиной северян. Еще несколько бесконечно долгих секунд, и она, врезалась в него на полном ходу, срывая напрочь задние двери, следом слетая с моста…

Мощи корпуса броневика оказалось достаточно, чтобы выполнить его задачу. Оставалось только надеяться, что она сумеет выбраться и его жертва не была напрасна…

Алый закат опрокинулся у него перед глазами, оставшись последним, что он запечатлел в памяти, когда машина врезалась в иссохшую землю, взметая клубы пыли и мелких камней…

* * *

Машина, развернувшись от удара, едва не слетела вниз, остановившись у решетки. Она, скованными руками ухватилась за край развороченной крыши, пытаясь сообразить, где небо, а где земля. Водитель и его коллега были без сознания, но живы. Виктория почуяв, что они дышат, обошла машину, соображая, что могло стать причиной аварии. Парализатор усыпил ее ненадолго, оставив наркотическое опьянение. Ее вело в разные стороны. Подойдя к разбитой решетке, она глянула вниз.

Черный броневик, рухнув набок, дымился. К ее безмерному ужасу, она не видела и единого человека около нее.

— Что ты наделал капитан?.. — ее алые глаза, засияли углями. Она с диким ревом разорвала оковы на запястьях, повисшие изогнутыми звеньями. Ветер поднял ее косы, черными крыльями трепетавшие за спиной. Она перегнулась через край платформы, и заставила себя разжать руки, пролетев несколько метров, затем успела ухватиться за ржавые балки. Глянув вниз, поняла, что теперь можно не свернуть себе шею, вновь разжимая пальцы…

Она приземлилась в траву возле самой машины. Наручники, тихо звякнули о землю. Ей показалось, что это звук, от ее сломанных рук. Боль обожгла ее тело, ударившееся о сухой грунт. Она подорвалась, забираясь на броневик, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь грязное стекло. Он был там, она чуяла его. Она слышала биение его сердца, и это был самый желанный звук для нее в этот час.

— Хавьер! — Виктория дернула ручку двери, но та не желала поддаваться. Она уперлась ногами, и, ухватившись обеими руками, дернула со всех сил. Сорвав ее с петель, она рухнула вместе с ней на землю. Дверь ударила ее, разбивая лоб железным краем. Девушка зло столкнула ее с себя, поднимаясь. Кровь из раны стекала, раздражая, и мешая смотреть. Она растерла ее рукавами, надеясь не испугать его своим видом. Он не должен бояться ее. Почему он оказался в сопровождении сегодня? Почему пришел? Он должен был запомнить ее такой, какой она была… человеком, не монстром…

— Капитан! — она забралась внутрь кабины, стараясь не навредить ему своими действиями еще больше.

Система безопасности сработала, но ему это мало чем помогло.

— Хавьер… — она осторожно потянула его за руку, услышав его тихий стон.

— Потерпи немного, я тебя вытащу… — она снова склонилась к нему, оттирая кровь с его лица.

— Не нужно… — его голос, скорее шепот, был едва слышен. Он приоткрыл глаза, пытаясь удержать взгляд на ней.

— Необходимо подождать… пока…

— Пока что?! — она разбирала панели, и сломанные сиденья, освобождая место.

— Пока она сработает… иначе вы сломаете последние, что уцелели… — он замолчал, исчерпав последние силы.

— Она?.. — Виктория осторожно убрала мокрые пряди волос с его глаз.

— Карие… ты не принял сыворотку. Глупый капитан! Ненавижу тебя!

— Погодите… должна подействовать…

— Ты с этим расчетом таранил конвой, да? Сумасшедший! Ты сумасшедший, зачем ты это сделал?!

Взгляд его теплел, потихоньку загораясь. Еще минута, и золото вновь озарило его глаза. Он молчал, она тоже, глядя, как затягивается рана на его щеке, не оставляя и следа, только засохшую кровь.

— Не могу привыкнуть к твоим превращениям, капитан… так ты не собираешься умирать?

— Скажу точно, когда мы выберемся отсюда… мне нужно на ровную поверхность, Виктория… у вас хватит сил?..

Она схватила его, вытащив на свет Божий, словно невесомую куклу, осторожно опустив на землю.

Он судорожно дышал, не имея больше сил выносить боль от сломанных костей.

— А теперь, отойдите… отойдите… не желаю, чтобы вы это видели…

Она отвернулась, больше всего желая в этот момент, чтобы слух покинул ее, и она не слышала, представляя в собственном воображении, что он испытывал сейчас. Его крик раздирал ее голову. Кости срастались, становясь на место, пытая его. Не выдержав больше, она вернулась к нему, сев рядом на землю, и сжала в своих руках, его горячую ладонь. Он притих, сипло дыша, взмокший от жара охватившего его, и от слабости, истратив на регенерацию последние капли силы.

— Скоро сюда приедет патруль. Вам нужно бежать, — он приподнял голову, встречаясь с ее взглядом. Она слышала, как часто забилось его сердце. Он видел, какими стали ее глаза. Он видел, как она исцарапала собственные губы, острыми клыками, но ни один мускул не дрогнул на его бледном лице.

— Я больше никогда не перейду этот мост.

— Есть много иных путей, Виктория…

— Ты ослеп после аварии, капитан?! Ты не видишь, что возле тебя чудовище?!

Он сплел пальцы своей руки с ее рукой, крепче сжимая ее.

— Я вижу только тебя. Здесь нет чудовищ.

— Ненавижу тебя…

— Это пройдет.

— Не хочу, чтобы проходило… хочу говорить тебе это снова… и снова… хочу…

Что это? Горячая влага текла по ее щекам, плечи ее дрожали, от тихой истерики. Он так хотел подняться к ней, но проклятые силы не возвращались. Дернув ее руку, как мог, он добился того, что она склонилась к нему, и опустил ее голову к своей груди. Она горько мочила его рубашку, а он, молча, гладил ее спутанные косы.

— Я уйду с тобой…

— Нет! — ее слезы мгновенно высохли, — нет! Ты должен вернуться в город. Твое здоровье такое хрупкое… я…

Она четко расслышала шум приближающихся машин.

— Это, за тобой. Прощай, Хавьер.

— Я не собираюсь прощаться, сеньорита…

Она, молча, коснулась его губ, остановив его речи. Затем, заставив себя оторваться от него, побежала прочь. Подальше от моста, от людей, от этого мира…

Глава 36

— Ты не сказал мне, что эта форма принадлежала тебе, Мик.

— И что это меняет? Я тебя не об этом просил! — сейчас он не готов был слушать стенания друга.

— Ты как-то забыл упомянуть, что носил, эту одежку почти век назад! Ты не хочешь мне ничего объяснить, друг? — теребя полы рубашки, Креш вышагивал по комнате, выводя из себя Мика.

— Просто расскажи, что ты нашел. Остальное потом.

— Я буду ждать это «потом», запомни, Мик.

— Сначала я жду твои результаты, — Мик пытался сосредоточиться, но мысли неслись к Куполу.

— Это одна кровь.

— Ты хочешь сказать, что они родственники? — молодой человек присел на край стола, отодвинув гору приборов.

— Нет. Я хочу сказать, что это один и тот же человек.

— Но как это может быть?

— Одной пробе лет семьдесят-восемьдесят, Мик. Вторая — свежая.

— Кто-то клонировал полковника, — Мик почувствовал, как зашумело в ушах. Он встал, вцепившись руками в край стола.

— Полковника? Значит, это его кровь? Но это не все. Пусть эта девочка действительно, модифицированный клон. Другой факт заставил меня гнать тебя через всю пустошь. Состав ДНК поражен.

— То есть? — он предчувствовал эти слова, но так хотелось ошибаться.

— Я обнаружил в крови мутации, схожие с теми, что ты представлял по 12 году.

— Это абсурд! Купол больше не пользуется этой сывороткой! Последствия тебе известны! — Мик пытался вглядеться в записи сделанные ученым, но они были для него инопланетным языком.

— Тем не менее, в этой крови ген Волка.

— Зачем кому-то клонировать и заражать человека подобным образом? Она разгуливает там, среди людей, как бомба с часовым механизмом! Черт!! Я не должен был отпускать ее…

— Возможно, ее не создавали бомбой, Мик.

— И? — он нервно ерошил черные волосы, не находя себе места.

— Возможно, инфицированное ДНК было использовано по другим соображениям.

— Его не осталось, брат. Он был похоронен… Я не пойму, как все это возможно вообще! И почему женщина? Не проще ли было полностью воссоздать?

— Возможно, повторюсь, но что, если все не то, чем, кажется на первый взгляд? Возможно, мотивы несколько отличаются от наших с тобою догадок. Возможно, пытались скрыть не мутации, а саму принадлежность к носителю ДНК.

— Мужчина был бы слишком схож с ним…

— Верно, другое дело-девица!

Мик почувствовал прилив паники. Не важно, в чем были причины происходящего, он понимал, что ему придется остановить Викторию, пока она не обратилась и не стала убивать людей. Волки не тронули ее, потому что почуяли единственную самку. Вот ответ… Но Боже! Почему именно этот человек?! Почему?! Все, что он чувствовал, все, что она будила в нем, все это было не сумасшествием. Он чуял его. Словно тот был рядом. Жив. И можно было дотянуться до него. Словно небеса даровали ему второй шанс. Но теперь он должен убить его снова… Точно так же, как убил, почти сотню лет назад. История повторялась, словно его проклятие. Нужно срочно вернуть ее, вытащить из города! Но как?! От одной мысли оказаться среди шумных людных улиц, вызывало у него спазм. Больше никогда! Лейтенант! Точно, он должен найти его! Он поможет решить эту проблему… только как найти человека, который исчез со всех твоих радаров, приятель?!

— Проклятое «Отчуждение»!

* * *

Он пришел в себя уже ночью. Голова раскалывалась. Едва он смог приподняться на коленях, как приступ тошноты заставил его бедный желудок буквально вывернуться наизнанку. Закашлявшись, он попытался разглядеть окрестности. Оттерев лицо рукавом, Дмитрий попытался подняться. Его шатало из стороны в сторону, но он устоял.

— Черт… темно-то как…

Не видя ничего на несколько метров вперед, он потянулся рукой за спину. Его любимый бумеранг привычно лег в ладонь. Он активировал его, запустив над головой. Пролетев приличное расстояние, он, не найдя своей добычи, возвращался к хозяину, слабо освещая окрестности синей молнией. Но и этого было вполне достаточно. Оставаться здесь он не мог, нужно было просто идти вперед, припоминая маршрут патруля. Видаль говорил о скалах. Пожалуй, он был прав. Там безопасней. Потом он отыщет то, что просил его напарник.

— Вик… — безграничная тревога и страх за нее, не давал ему сосредоточиться. Что Видаль предпримет? Что он сделает? Поможет или нет?

— Черт!!!! — он заорал на всю пустошь, вновь запуская оружие.

Он должен дождаться капитана, должен получить от него вестей, иначе сойдет с ума.

Небо у горизонта алело, говоря о том, что он потратил почти весь остаток ночи, в бесполезных блужданиях по высохшей земле. Черные скалы уже виднелись впереди, теперь уже различимые. Он отключил свое оружие, по-прежнему держа его наготове.

Земля под ногами стала каменистой, мелкие острые камни, кашей, мешали быстро идти, словно кто специально их сюда насыпал. Он остановился перевести дыхание, но четко услышал, что камни продолжали осыпаться. Обернувшись, он понял, что теперь не один.

— За тобой, значит, она пришла… — Мик медленно обходил его кругом, не сводя глаз. Дмитрий крепче сжал единственное оружие, так же сверля незнакомца взглядом.

Мик оскалился, увидев бумеранг, обнажив белоснежные клыки. Загоревшись, синим огнем, оружие немедленно было направленно на него.

— Ты такой же! Ты не человек! Кто ты?.. — лейтенант невольно отступил, чувствуя, как под сапогами осыпались мелкие камни, не давая стать устойчиво.

— Она просила тебя прийти к хижине! Какого черта ты забыл у скал?! Знаешь, сколько я времени потратил, чтоб тебя найти, с этой проклятой штуковиной?! — он ткнул пальцем в медальон.

Левин словно впервые вспомнил о нем, висящем на его шее, и ставшим таким тяжелым в этот миг. Он, не совсем поняв смысл слов незнакомца, потянулся к груди, и одним движение стянул его с себя.

— Не смей! — Мик кинулся к нему, желая вернуть прибор на место, но притормозил. Теперь он мог учуять его, почувствовать, понять. Человек перед ним, едва стоял на ногах. Черт, да он едва был жив!

— Поверни голову, лейтенант! — он попытался развернуть его к себе нужным боком, но получил достаточно чувствительный удар в живот.

— Не трать зря силы, идиот! Мы на одной стороне, наверное… — Мик повторил свою попытку.

— Я осмотрю твою рану, не дергайся. Твоя девочка просила тебя найти меня, ей-то ты можешь доверять, приятель? Она бы не послала тебя к врагу…

Глядя на него угрюмо, Дмитрий немного остыл, но бумеранг по привычке перевел в боевой режим, и только тогда подпустил его к себе. Тонкое лезвие оружия снесло бы голову за секунду, так что он мог ощущать себя в некоторой безопасности, хотя и очень паршиво ощущать. Голова раскалывалась, его тошнило, словно он не слезал с карусели.

— Хорошо тебя приложили…

Кровь, засыхая, залила всю шею, вымочив куртку. Рана была глубокой, и этот удар был для него достаточно серьезным. В этот момент он пожалел, о том, что регенерация была неведома этому человеку. Сейчас бы она пригодилась.

— Нужно отвести тебя в хижину. Твою рану нужно обработать, иначе ты свалишься с ног.

— Я ни куда не уйду, приятель! Я с места не сдвинусь! — Дмитрий еще дальше отступил от него к скалам.

— Во-первых, одень обратно прибор. Он слишком дорого обошелся твоему другу, поверь.

— В чем смысл?! Зачем?! Он вернет ее?! — голос лейтенанта, охрипший сорвался.

— Этот прибор не вернет ее, но он защитит тебя.

— От кого?!

— От Волков, от прочих плотоядных тварей, от меня… от нее… — Мик замолк.

— Что ты несешь?! Это украшение?! От нее?!

Господи, он слышал, только это…

Мик покачал головой. Подойдя к нему вплотную, молодой человек вырвал из руки Левина «Отчуждение» и зло нацепил обратно на его шею.

— Никогда не смей снимать его в Пустоши! А сейчас, ты идешь со мной! Мне нужно вытащить твою подружку из города. И ты мне поможешь, пока не случилось бед!

— Ты хочешь забрать ее? Почему? — Левин дернул его за рукав, заставляя остановиться.

— Ты сказал, что я такой же. Такой же, как и она, ты это имел в виду? Ты видел, что она изменилась, лейтенант?

Дмитрий не ответил, опустив голову.

— Эта девушка не такая, как я. Я был рожден, как и ты. Я был человеком когда-то. Она — модифицированный клон, зараженный вирусом, который называли «Волк», в начале этого века. Проект «Звероформа» основан на этой дрянной технологии, которой сейчас пичкают Южный патруль! Она была создана Волком, лейтенант. Она уже убила, и будет убивать дальше. Если она переродится в городе, это окажется катастрофой.

Он мотал головой, отмахиваясь от Мика, словно от сумасшедшего. Он понимал его чувства, и не мог сейчас на деле доказать своей правоты. Этот человек никогда не сталкивался с монстрами, живущими в здешних болотах, и никогда не был в его шкуре. Он был просто человек.

— Ты можешь не верить мне, не слушать меня, но ты знаешь, что я говорю, как есть…

— Я вообще не разбираюсь в таких вещах, но у нас постоянно берут анализы. Ты хоть представляешь, какую проверку мы проходим? Как скажи ради Бога, эту штуку в ней не заметили?!

— Это ты мне скажи лейтенант. Кто у вас этим занимается?

Розевски… Левин в тихой истерике рассмеялся, поняв, каким идиотом был все это время. Мик глядел на него, не понимая причины странного горького веселья. Резко замолчав, Левин серьезно глянул на него.

— Мне нужно вернуться в Купол. Ты можешь это сделать?

— Я, по-твоему, волшебная фея? Я думал, что ты знаешь способ! — они оба смолкли.

Глава 37

— Совет утвердил план по объединению городов. Единогласно, — София глядела в окно, держа в руках высокий бокал, — скоро здесь станет намного просторней, Леандро. Все идет, как и планировалось, так что не хмурьтесь, прошу вас.

Старший Видаль не собирался следовать ее предложению. Его сейчас интересовал совсем другой вопрос. Он ждал продолжения ее речей. Глава Южного города так некстати продолжал свое лечение. Он устал наносить эти визиты, вместо него.

— Что скажите, профессор? — Глава Вереск глянула на Ссона, расположившегося в соседнем, от южанина кресле.

Леандро перевел свой тяжелый взгляд на беловолосого мужчину в безликом сером костюме.

— Как вы уже и заявляли ранее, я полностью поддерживаю намерение упразднить подразделения Патруля. Территория обозначенная в проекте, вполне пригодна для обитания, и не представляет того уровня угрозы, который несла даже и десятка лет назад. Когда начнется воздвижение новых стен, контролировать эту площадь станет еще проще. С этим справятся Внутренние силы безопасности.

— Это чушь! — Видаль поднялся со своего места, сам не осознавая, что собирался предпринять.

— Дорогой мой человек, я же не сказал, что мы собираемся уничтожить их в физическом смысле, подразделения будут лишь расформированы, и личный состав переведен на другие должности.

Производство сыворотки будет приостановлено, это может создать дополнительные проблемы.

Видаля кинуло в жар. Он, одернув свой дорогой пиджак, заставил себя смолчать, и дождаться окончания этой встречи. Сейчас он никак не мог повлиять на ситуацию. Лихорадочно соображая, как поступит дальше, он пытался вслушаться в голоса говоривших. Но мысленно был уже далеко.

— ИЛом был предоставлен подробный отчет, по проведенным изысканиям в усовершенствовании проекта «Звероформа». К сожалению, по последним данным, Бета — образец должен быть уничтожен. Но, как я уже успел доложить на Совете, у меня есть хорошие новости. Крайне неожиданно, но Альфа — образец показывает прекрасные показатели. Скоро он будет доставлен в Купол. На его основе можно будет добиться прекрасных результатов. Более стабильного образца не существует, он полностью интегрирован в общество, свободно находясь среди людей. Более того, люди благосклонно относятся к нему. Самоконтроль — превосходен.

— Как вообще получилось, что Альфа оказался более стабилен? — Видаль в этот раз слушал внимательно. Возможно, это могло стать его оружием против сидящих около людей.

Он паниковал. Он понимал, что сыворотка перестает быть доступной для него, и жизнь его брата под угрозой.

— Это было более тридцати лет назад. Я тогда только начинал свою карьеру в Белом Куполе.

Тогда много о чем говорили, времена были не спокойные. Я услышал эту историю. О двух офицерах, пытавшихся пробраться к новому сектору, через Мертвые города. Они попали в ловушку. Чтобы не дать Волкам сожрать себя заживо, они приняли отчаянное решение — убить себя. Только вот оружие было одно. Один офицер застрелил другого, но сам не успел нажать на курок. Их обнаружил отряд Северных войск. Они успели спасти второго офицера, но он был осужден за убийство. Горькая история. Тронула меня до глубины души. Я стал искать. И я нашел то, что хотел. Его личное дело. Там была нужная мне информация. Я нашел номер «Усмирителя», что был на нем в день казни. Мое удивление было безгранично, когда проверив данные, я понял, что он до сих пор действует. Сигнал спустя столько лет был устойчив. Я отследил его. Все последующие годы я наблюдал его, изучал. Все больше восхищаясь. Но, в старой части Хранилища, было еще кое-что. Нами были найдены криокамеры с солдатами, и в одной из них было тело того самого полковника, Александра Ставрова. Их использовали, как материал для исследований.

— Вы использовали ДНК одного из убитых офицеров, для создания Беты?

— Решение пришло само собой. Я решил использовать в проекте его ДНК, надеясь присутствовать при моменте, когда эти двое встретятся лицом к лицу. Но очевидное сходство пришлось исключить, ввиду опасности срыва проекта. Тогда была создана женщина. Первая в своем роде. София Вереск, достойно похвалы, согласилась принять участие в столь сложном деле, получив возможность лично наблюдать за развитием образца.

— И когда вы поняли свою ошибку, профессор?.. — голос Видаля опасно понизился, но Ссон, воодушевившись воспоминаниями, не почувствовал этого.

Леандро нервно стянул галстук, удушавший его. Мой Бог, он лично беседовал с ней… он самолично отправил это существо к родному брату…

Понимая собственную роль в проекте, он еще никогда не чувствовал себя большим глупцом. Он наверняка достаточно позабавил их, позволяя манипулировать собой. Но довольно! Вы уничтожите Бету, но и Альфу вы не получите…

— Все пошло не так. Бета — образец был полной противоположностью второму объекту исследований. Этот печальный факт удалось подтвердить только спустя годы наблюдений.

Коммуникатор в его кармане подал сигнал так неожиданно, что его снова кинуло в жар. Леандро достал прибор, включая его. Сообщение передал дворецкий. Присутствующие видели, как побелело его смуглое лицо, как он вскочил с места, и, не говоря ни слова, покинул кабинет Главы Северного города, а затем и сам город. Известия об аварии были последней каплей сегодняшнего дня.

Он подъехал к госпиталю, нетерпеливо дожидаясь, пока медленный лифт поднимет его на нужный этаж.

Медики, узнавая его, вежливо кланялись, говоря слова сочувствия, раздражая и отвлекая. Один из них, додумался указать нужную палату, в которой Видаль скрылся от назойливых глаз. Едва закрыв за собой двери, он повернулся к нему. Брат, молча, глядел в окно, не реагируя на его присутствие. Дозатор с пустой капсулой из-под сыворотки, не убранный медсестрой, лежал на столике, и Леандро облегченно выдохнул. Значит у него еще, есть время, и шанс.

— Зачем ты здесь? — бледным призраком Хавьер, наконец, обернулся к нему. Золотые глаза обожгли его. Чего он ожидал от мальчишки? Объятий? После всего, что было?

— Есть разговор.

— Нам не о чем говорить! Убирайся! — капитан, слабо опираясь на руки, поднялся с койки, — убирайся!

— Учитывая повреждения, и время действия сыворотки, у нас дней пять от силы.

— О чем ты говоришь?! — Хавьер подошел к брату вплотную.

— Ты должен сесть и выслушать меня. Я буду говорить долго, и мои слова тебе не принесут ничего, кроме боли.

— Ничего нового, полагаю.

— Есть кое-что… — старший Видаль опустился на край койки.

* * *

Сначала она просто бежала. Для нее не имело смысла ни направление, ни расстояние. Только когда силы оставили ее, она остановилась, переводя дыхание. Хриплое, грубое, оно ненавистным звуком звучало в предрассветной тишине.

— Димка… — она не узнала собственный голос. Он вообще мало напоминал человеческий голос. Мелодичность его пропала, оставив в непонятное резавшее слух звучание.

Ей неистово захотелось отыскать его, бежать к нему, свернуться клубком у его ног, и, ухватив за штанину, не отпускать никогда. Никогда, никогда…

Но она горько понимала, что больше не сможет приблизится к нему. Пусть он и был защищен от чудовищ вроде нее, но такой он ее не увидит. Ее рука поднялась к шее. Черным прямоугольником датчик блеснул на ее коже. Конечно же, он отключен. Он более не имел значения. Она яростно содрала его острыми ногтями, боль в разодранной шее немного отвлекла ее, кровь теплыми каплями капала вниз, а она просто стояла, глядя на мокнувшую землю, до тех пор, пока рана не стала затягиваться, и боль оставила ее. Столь быстрая регенерация была не свойственна даже звероформам.

— Кто же ты, Вереск?!

Тот человек у моста, он был таким же? Он говорил, что есть кто-то, кто может помочь? Или на худой конец объяснить, что с ней происходит. Она оглянулась, поднимая голову, и вдыхая воздух, ища след.

Поток ветра подсказал ей, куда следовать. Скалы были достаточно близки.

Глава 38

Она почувствовала его присутствие. Это, несомненно, был Черный Волк. Виктория подошла к ним, со спины, но Мик немедленно развернулся, так же ощутив ее присутствие. Дмитрий сейчас же сбросил его руку, поддерживающую его и дававшую возможность быстрее передвигаться.

— Вик! — он шагнул к ней, она отступила в тень.

Ну почему он оказался здесь? «Отчуждение» не дало ей почувствовать его, без прямого зрительного контакта.

— Вик!

— Не подходи! Стой, где стоишь! — она предупреждающе выставила перед собой руки, не подпуская напарника.

— Прошу, не подходи… — голос ее совсем осип, как тогда, в Куполе. Левин притормозил, не зная, как поступить. Он просто ожидал ее дальнейших действий.

Она же глядела за его спину, на стоявшего молча Мика.

— Я должна спросить у тебя, кто ты такой?

— Я, капитан ВСБ Северных Сил, Микаэль Готьер. Имел честь служить под твоим командованием в 12 году при взятии Мертвых городов у границы Пустоши. Теперь тебе это время больше известно под «временем зачисток».

И Левин, и она, растерявшись, смотрели на него, словно на сумасшедшего.

— Ты офицер?! — Дмитрий изумленно оглядывал его, словно видел впервые.

— Что значит под моим командованием, Готьер?! Что за чушь ты несешь?! — Виктория подступила ближе, и Мик смог рассмотреть, как алым пламенем полыхали ее глаза. Дмитрий сжал губы, сдерживаясь, чтобы не кинуться к ней.

— Для твоего создания, по какому-то чудовищному совпадению, было использовано ДНК одного из командиров Северных Сил. Полковник Александр Ставров был моим командиром. Он … он был убит в 12 году на территории одного из Мертвых городов.

— Ты лжешь! Мой отец погиб, когда я родилась! У меня есть… вот!.. — она достала смятый снимок, который, не сохранившись даже в файле, совсем повредился. Мик протянул руку, беря ее драгоценность.

Развернув к себе лицом изображение, он только лишний раз убедился в правоте заявления Креша.

Как давно он не видел это лицо…

— Этому снимку больше девяносто лет, Виктория. Этот человек никогда не был твоим отцом. И женщина, зовущая себя твоей матерью, никогда ею не являлась. Ты никогда не была рождена, ты была создана искусственно, в лабораториях ИЛа, или Белого Купола, это уже не имеет значения. Ты и есть он…

Мик горько указал на пожелтевший снимок. Она бережно приняла его обратно, отрицая его слова, мотая темной головой.

— Это неправда! Ведь неправда?! Я не мертвый полковник! Я женщина! И я человек!!. — она зашлась судорожным кашлем, и, не выдержав больше, Дмитрий подошел к ней, молча обняв. Он гладил ее по голове, привычно успокаивая, пока она пыталась вырваться. В этот раз, ему не удалось добиться обычного эффекта, девушка с силой, но бережно отстранила его, вновь отодвигаясь к тени скал. Словно призрак, прячась от рассветного зарева.

— Как могла такая женщина, как моя мать?.. — она оборвалась, не зная, как больше называть этого человека, и наконец, понимая причину ее холодного отношения.

— Чуть более двадцать лет назад, Купол впервые применил сыворотку по отношению к офицерам Южного города. Когда этот проект был утвержден, прошло совсем немного времени, и София Вереск удобно заняла кресло главы Северного города. И вдруг, появилась ты, девочка с печальной историей, которая так нравилась избирателям, а затем и гражданам города. Отец — герой, безвременно погибший, мать Глава города. Тебе было уготовано достичь больших высот, Виктория. Если бы не тот факт, что кому-то безумному взбрело в голову инфицировать ДНК вирусом Волка.

Она стала, словно статуя, без движения, без сил. Она ведь знала, что он скажет что-нибудь вроде этого, но все равно оказалась не готова.

— Ты ведь тоже заражен им? — ее голос дрожал, вновь доносясь девичьим, живым звуком.

Мик кивнул.

— Тебя тоже создали, как и меня?

Отрицательный взмах головы.

— Я был заражен, примерно, как и остальные солдаты, добровольно согласившиеся участвовать в проекте «Звероформа».

— Ты добровольно позволил влить в себя эту дрянь?! — ее возмущению не было предела.

— Меня не спрашивали. В любом случае, моя ситуация отличается от твоей.

— Ты хочешь сказать, те твари, что напали на Южный патруль, были солдатами, под действием этой чертовой сыворотки?!! — Левин схватил Мика за рубашку, окончательно потеряв возможность соображать, что происходит.

— Так и есть, лейтенант! — Мик оттолкнул его от себя.

— От вас скрывали этот факт все эти годы. Иначе бы им не дали продолжить проект, зная, о чудовищных последствиях. Годы прошли, и живых свидетелей тому уже не осталось. Так удобно…

— Безумие какое-то… — Дмитрий схватился за раненную голову, разболевшуюся от полученной информации, больше, чем от удара.

— Кто в ответе за этот эксперимент? — Виктория еще дальше отступала назад.

— Розевски должна знать. Я так думаю… — Дмитрий обернулся к ней, видя выражение ее лица. Сколько еще ударов ей нужно выдержать?

— С меня довольно… — девушка скинула куртку, вдруг мешавшую ей дышать. Вокруг стало слишком жарко. Она откинула спутанные косы, глядя на Мика.

— Теперь ответь на последний вопрос. Я стану таким же монстром, как они? Что дальше?

Он заговорил тихо, едва слышно, проклиная себя, заговорил:

— Я перебил почти всех Волков, и люди почти поверили, что возможна жизнь без их угрозы. Но в последнее время они обозлились безгранично. Получив тебя, они получат то, чего больше всего хотели. Возможность продолжения рода…

— Тогда ты знаешь, что нужно сделать… — она расстегнула кобуру, вытаскивая пистолет.

— Вик, остановись немедленно! — Левин понимал, что она специально отошла так далеко, что он не пересечет это расстояние до того, как она нажмет на курок.

— Послушай! Ты должна остановиться. Твой друг прав! — Мик попытался воззвать к ней.

— Но я не могу остановиться! Не могу! Это сжигает меня изнутри! Я не могу сдержать этого зверя… не могу контролировать его. Я не так сильна, как ты, Готьер…

— Мне понадобилось восемьдесят лет, для этого…

— У меня их нет… — она подняла оружие к виску, прижимая холодную сталь.

— Вик!! — Левин кинулся к ней, но выстрел эхом разнесся над скалами, а затем еще один.

Она изумленно выпустила пистолет из ослабевавшей руки, глядя, как на майке расплываются алые пятна. Кровь потекла из уголка ее обветренных губ, и она уже не в силах сказать что-либо, упала, подхваченная напарником. Сквозь плотный туман в голове, она слышала его голос, но не могла разобрать и слова, проваливаясь в небытие.

Едва выстрел прогремел, Мик кинулся в ту самую сторону, откуда он был сделан. Не разбирая дороги, он, рыча, летел, сметая все на своем пути. Он настиг его почти у дороги, где его ожидал покрытый оранжевой пылью старый броневик. Кабина была пуста. Охотник был один. Схватив мужчину на бегу, Мик со всей силы швырнул его на землю, ногой подальше отталкивая упавшую винтовку. Человек в ужасе глядел на своего преследователя, а Мику сейчас было не до осторожностей. Его дикое рычание сотрясло окрестности. Узнав военного, он зло оскалился. Этого человека он видел на записи, что хранилась на накопителе Виктории. Ник в страхе попытался отползти к машине, подальше от чудовища, следовавшего за ним.

— Ты прекрасно мог убить одним выстрелом! Так почему стрелял в спину?!

— Приказ был не стрелять в голову!

Мик все понял.

— Ну, конечно же! И ты так легко его исполнил!

— Она беглый преступник! Всегда была чокнутой! Я говорил Левину, что она его до беды доведет! И вот теперь он в таком дерьме! Из-за нее!

— Убирайся!! — он вновь отшвырнул его, едва офицер поднялся, велев убираться поскорее, и поспешил вернуться назад к Левину.

Глава 39

— Вик… ты слышишь меня?!! Не смей закрывать глаза, слышишь! Не смей…

Дрожащие пальцы его больше не ощущали пульса на ее шее, но все его сознание, отказывалось принимать очевидное. Он лихорадочно стирал кровь с ее бледного лица, расправляя бесконечные, спутанные косы.

— Вик… что же ты… как же ты…

Тошнота волнами накатывала на него, путая все перед глазами. Голова пульсировала болью, при каждом вздохе.

— Я что-нибудь придумаю… я придумаю…

Мик достиг края леса, не смея ступить и шага далее. Запах крови, ударил, словно взрывной волной, едва не лишив самообладания. Он узнал его в то же мгновение.

— Левин!

Тихое рычание достигло его слуха. Горящие глаза распахнулись, неистово озираясь.

— Беги!!!

Мик махал ему руками, но его не слышали. В последний миг он успел подлететь к нему, и, хватая за куртку, с силой оттянул назад, спасая от смертельных когтей, мелькнувших перед самым его лицом. Цепь на его шее оборвалась, зазвенев медальон, упал в камни.

— Отпусти меня!!! Отпусти!!! — Дмитрий вырывался, но зверь за его спиной, все увлекал его за собой, не внимая его просьбам, его силы были смешно малы по сравнению с его мощью. Кольца его рук ему не разомкнуть.

— Не смотри, прошу… — Мик оттащил офицера к камням, на расстояние, которое позволяло немного приглушить крики и рычание, эхом терзавшее слух там внизу.

Трансформация была чудовищной… поскольку его не слушали, Мик просто закрыл ему глаза ладонью, не давая Левину, мотавшему головой, сорвать его руку. Сам же не смог отвести глаз. Он помнил все, каждый свой крик, каждую сломанную кость, после первого раза. Всю боль, весь собственный ужас. Тогда он был один. Сейчас он не отвернулся, и не ушел. Он был здесь, для того, кто умирал и рождался, срывая одежды, падая в жухлую траву и иссохшую землю.

— Я должен идти к ней! Отпусти… — он немного успокоился, устало пытаясь отдышаться.

Когда все стихло, Мик все так же стоял, держа его. Ладонь его опустилась, больше не заслоняя свет.

— Ты должен это видеть, чтобы смочь понять — все окончено. Здесь и сейчас.

— Вик!.. Вик… — он кинулся вниз, камни россыпью сыпались из-под его сапог. Он спустился, остановившись на поляне. Огромный черный волк глядел на него алыми глазами. Он опустил голову, издав скулящий звук. Левин понимая, что наверняка сошел с ума, сделал шаг вперед. Мик предупреждая ее атаку, направил пистолет ровно в черную лохматую голову. Волк, почувствовав угрозу, посмотрел на него, и словно поняв, подошел к лейтенанту.

— Вик… — Левин протянул трясущуюся руку, касаясь огромной головы. Заскулив, зверь ткнулся в него мордой, словно толкая назад.

— Я не уйду, не бойся… я с тобой…

Волк снова толкнул его, видя, что человек сопротивляется, он привстал на задние лапы, передними завалив его на землю. Что-то звякнуло рядом. Левин повернул голову и увидел разорванную цепь и потерянный им медальон. Взяв цепь в зубы, зверь опустил его на грудь мужчины.

Громко зарычав, он отпрянул, и бросился прочь, уносясь к темневшей полосе леса.

— Вик!! — Дмитрий поднялся, держа «Отчуждение», — Вик!!

Он ошеломленно направился следом, но Мик спустившись, остановил его.

— Ты не можешь сейчас идти следом! Я сказал, что все кончено!

— Она мой напарник!

— Это существо больше не твой напарник! Такова реальность!

— Должно быть лекарство!

— Его нет, Левин. Иначе я бы уже давно испробовал его на себе!

— Оно должно быть! Раз вирус есть, должен быть антидот!!

— Он мог бы быть, лейтенант. Но беда в том, что твой случай, как и мой, как и тех тварей, что уже больше ста лет воют тут по ночам, обречен.

— Но почему?!

— Антидот можно приготовить на основе живого образца крови.

— Но ведь можно взять! Они же бегают… Ты!!! Ты же жив!!!

Мик, оскалившись, покачал темной головой.

— Что?!!

— Это не так.

— Ты стоишь передо мной! Черт тебя дери!!!

Он встряхнул его за плечи. Мик яростно скинул его руки.

Острые как лезвие клыки сверкнули на смуглом лице.

— Я уже почти век как подох, лейтенант! Ты знаешь, как казнили предателей во времена Зачистки, Левин?

— Как?

Мик развел руками.

— Им пускали пулю в лоб. Но мой случай был особенным… в грудь пальнули… опустив перед этим пулю, в зараженную капсулу!

— Зачем?..

— Так, по их мнению, было справедливо.

— Проклятье…

— Проклятье, когда позади, захлопнулись врата Купола. Когда тебя вышвырнули, как нечто непотребное… Я обратился после смерти…

— Что же ты натворил? В чем твое преступление?

Мик проигнорировал его вопрос.

— Она мертва, Левин. Ты слышишь меня? Никто не должен быть выброшен, за эти чертовы ворота. Но обратно пути у нее нет. Я покончу с этим!

— Нет! Я найду способ!

— Где ты возьмешь кровь, Левин? Или ты хранишь с пол литра про запас?

— Я придумаю, что-нибудь… я решу это… почему ты не превратился в одного из этих монстров? Как ты контролируешь это?

— На шее у меня, вовсе не украшение, Левин, — Мик рукой разорвал тонкую замшу, обматывающую кольцо вокруг его шеи. Металлом оно блеснуло на свету.

— Смертникам одевают «Усмиритель», перед казнью, чтобы особо не дергались. Когда меня пристрелили, то так обрадовались, что забыли его снять. Я бы уже давно деревья помечал, и махал хвостом, лейтенант. Только эта штука меня останавливает. И если однажды, я перейду черту, она…

— Кольцо сожмется, ломая шею.

— Верно, больше сорока лет, я прятался по лесам, не имея возможности войти в город. Потом мне помогли. Она тогда была совсем маленькой девочкой. Жила с бабкой в старой хижине на болотах.

Не испугалась меня. Все Волком называла. А потом смастерила шапочку, красную такую… кормила меня в лесу, и все приговаривала, что конец любой сказки можно переписать… даже теперь, спустя столько лет заботится… пироги у нее отменные…

— Я хочу переписать свою сказку, Мик!

— Но я не знаю, как…

Глава 40


Молодой человек, уставший и опустошенный, сидел словно окаменевший. Небритый, осунувшись, он выглядел стариком. Креш принес ему огромную железную кружку с каким-то успокаивающим варевом, но тот не был способен даже пить, и ученому пришлось буквально вливать в него содержимое.

— Предлагаю, всем остановиться и хорошо подумать, — Креш, глядя с опаской на гостей, нервно поставил недопитую кружку на стол.

— Нужно что-то придумать. Как пройти через пост?! — Мик, тяжело вздохнул, глядя на офицера.

— Нужно связаться с Южным патрулем… — тихий голос лейтенанта отвлек его. Дмитрий, опьянел с голоду, от первой же кружки.

— Что ты добавил в кружку, проклятье?! — Мик сердито глянул на Креша, затем перевел взгляд на Левина.

— Найди способ связаться с Южным патрулем…

— Зачем? Нам нельзя выходить на связь с Силами. Нас засекут! — Креш взволнованно, заглядывал им в лица, надеясь переубедить.

— Тогда я возвращаюсь к скалам! — Дмитрий поднялся, успев удержаться за стол, голова закружилась. Повязка Креша облегчила боль, но слабость никуда не делась.

— Зачем?! — Креш звонко опустил старую бутыль со своим зельем, — чего тебе неймется, глупый солдат?!

Левин снял медальон, бросив его на исцарапанную металлическую поверхность стола.

— И что это за жест?! — Креш бережно поднял прибор, явно считая сумасшедшим стоящего перед ним лейтенанта.

— Знаешь, эта штуковина мне не может помочь.

— С ума сошел?!

— Я тут подумал…. так уж сложилось, что друзья у меня со странностями. Ни один из них, меня не может почуять с этим прибором. Возьми его, он мне не нужен.

— Сейчас не время предаваться чувствам, лейтенант, — Мик попытался остановить его, но Дмитрий горько улыбнувшись, открыл старые двери, выходя во двор.

— Сейчас, самое — то, Готьер. «Потом», может не наступить. Если нет возможности выйти на связь отсюда, я сделаю это по-своему. Но это все равно не даст мне возможности пройти пост. В отличие от тебя, мне дали пинка не так давно. Нужно обмануть систему распознавания, или ты пойдешь один, Волк.

— Нужно что-то придумать… — Мик оглянулся на Креша.

— Нет, нет и нет! — ученый лихорадочно прижал к груди «Морок», — и почему я должен это делать?!

Сбоку раздалось тихое рычание.

— Иди, Левин. Когда вернешься, у меня будет пропуск для тебя…

Офицер покинул старую хижину, оставив тревогу в душе у Мика.

— И зачем ты его сюда притянул? Это может очень плохо кончиться, Мик!

— Последнее время, ты мне не нравишься, приятель! Что за черт в тебя вселился?! — молодой человек сердито вглядывался в полосу леса, где исчез его новый знакомый. Еще один, кто заставлял его беспокоиться по своему поводу. Когда он был один, было проще.

— Ты сможешь и один пройти через пост.

Мик, холодно обернулся к хозяину дома. Зеленые глаза тихо вспыхнули.

— И что мне там делать, Креш? Что мне делать, когда я попаду туда? У меня нет причин, лезть в Купол! Зато есть тысяча, чтобы бежать по ее следам!! — голос его звенел в нависшей тишине. Креш опасливо попятился.

— Так почему бы тебе не сделать то, что должен?

— А что я должен? Что я должен, по-твоему, делать? — Мик в отчаянии развел руками.

— Ты всегда мечтал остановить их всех. Всех, до последнего. Ты так близок. Чего же медлишь? Ты изменился.

— Изменился? — он не верил собственным ушам, — и в чем же это?!

— Тебе никогда не было жалко их! — Креш возмущенно вышел вслед за другом на свежий воздух, — а теперь, ты жалеешь это существо!

— Это существо — мой друг, Крешник! — Мик зло оттолкнул ученого, выходя из себя.

— Твой друг умер, восемьдесят лет назад! Эта девочка — не твой друг!! Она даже не человек!!

— Мне нужно пройтись…

Он торопливо пробирался через цепкие ветви деревьев, углубляясь в лес. Креш не остановил его, это было облегчением. Он просто должен был уйти от этого странного разговора. Так и до драки недолго… этого еще не хватало! Он и сам не понял сразу, куда свернул. Ноги сами понесли его по различимому теперь следу.

* * *

Черный, одинокий броневик южан, припадая пылью, ехал, все дальше удаляясь от стен Купола. Хавьер вел машину к скалам, как они и уговаривались с Левиным. Небо затягивалось рваными тучами. Он перевел взгляд на дорогу, или жалкое подобие ее. Впереди виделась внушительная россыпь камней, перегораживающая проезд, и ему пришлось сворачивать, объезжая эту гору, сошедшую с очередным камнепадом. Земля в этих местах была совсем не стабильной. Рядом с ним, на сидении, укрытая его шляпой, лежала аккуратной стопкой новая форма, припасенная для лейтенанта. Она принадлежала южному подразделению, и он надеялся, что его друг не откажется принять ее. Дальше, были разбросаны свертки с едой и медикаментами. Он скидал все, торопясь, действуя скорее автоматически, как машина. Откровения брата, время, проведенное с ним в палате, действительно причинили боль, гораздо более мучительную, чем при падении с моста. Он скорее предпочел бы еще раз спрыгнуть, чем все это принять…

Снова приходя в ярость от вопросов, на которые не имел достойных ответов, он продолжал сжимать руль побелевшими пальцами, продолжал ехать, голоса же до сих пор звучали в его голове:

«Глава совсем слаб сейчас. Сами вы ничего не добьетесь. Не сможете противостоять обороне ВСБ, или Силам Безопасности южан. Вам нужно слово сверху, и я вам дам его…

Он почти не слышал его слов. Они были глухим гулом в его голове, шумевшей от других мыслей. Он поднялся, подойдя к окну, отворачиваясь от брата, а хотелось отвернуться от всего мира и в отчаянии, он просто ухватился за голову, стараясь заглушить все голоса, что так громко звучали вокруг.

— Необходимо обнародовать информацию о проекте „Звероформа“. Правда покончит с исследованиями Купола. Совету просто придется проголосовать против Главы, они иначе не смогут сохранить доверие граждан. Они сыграют свою роль. Я сумею воспользоваться ситуацией, и если не отменю решение об объединении и возведении новых стен, то хотя бы удастся приостановить его, и выиграть достаточное количество времени! Ты меня слушаешь, Хавьер?!

— Кого они послали в Пустошь?..

Леандро прикрыл усталое лицо рукой, поняв, что зря сотрясал воздух.

— Я не знаю. Что мне сказать, чтобы облегчить тебе тяжесть от принесенных известий?

— Что он промахнулся…

Золото в его глазах плавало в непрошенной влаге, горячей и полной ненависти.

— Что ты думаешь о конференции?

— Поступай, как знаешь.

— Все, что тебе потребуется, я подготовлю. Но ты должен торопиться.

— Я знаю! Какого черта, ты скрывал от меня?! — Хавьер зло захлопнул окно.

Леандро поднялся, не отвечая. Возле дверей, открывая их, он все же проговорил:

— Все, что понадобится. Мне нужен точный список»

Дверь хлопнула, и он дернулся, в машине, от подобного звука, словно вернулся в тот миг.

Звук повторился, и он понял, что мелкие камешки летели из-под колес, ударяясь по стеклу. Но добавилось еще что-то. Он почуял присутствие, и притормозил, вглядываясь сквозь пыль, ржавыми ошметками носившуюся сухим ветром. Он опустил стекло, чувствуя, как пульс в висках начинает бешено стучать, и как только порыв ветра ворвался в кабину, выбивая дыхание, он облегченно порывисто выдохнул, распахивая двери броневика и спрыгивая на землю. Отойдя от машины, он оглядывался, ища, надеясь. Ветер ерошил его волосы, срывая короткое расстегнутое пальто, и услышав приближающиеся шаги, он остановился, медленно опуская руки.

Так же медленно, припадая на передние лапы, пригибая огромную голову, черный зверь подступил на шаг, боязливо следя за его реакцией. Рука Хавьера непроизвольно остановилась на поясе, у кобуры, но очнувшись, он убрал ее, боясь испугать гостя. Волк, заскулив, осмелился подойти ближе, и, остановившись у его ног, опустился на землю, положив тяжелую морду на его сапоги. Хавьер осторожно опустился рядом, трясущейся рукой коснувшись мягкой шерсти на спине зверя. Тот лишь снова заскулил, раня слух.

— Вы любите заставлять людей волноваться за себя… — он опустил голову, прижимаясь губами ко лбу невероятного существа, наконец, давая чувствам волю.

Глава 41

Он специально выбрал место, где сильный ветер дул ему в спину, прямо в направлении обитаемых секторов. Так, ему казалось, отыскать его станет легче. Дмитрий сел на холодный огромный камень, отлично видя дорогу внизу, и надеясь, что машина покажется именно оттуда.

Но ее не было. И он даже не представлял, сколько ему придется ждать, и правильно ли он поступал, но что он мог, с голыми руками?

— Хорошее место. Я бы и сам лучше не выбрал.

Левин потер лоб, едва не сорвав повязку. К нежданному гостю он не повернулся, но все-таки едва улыбнулся, поняв, что скорее рад, чем сердит.

Мик, довольный, словно дворовый пес, которого не прогнали, удобно приземлился рядом, чувствуя, однако, как околевает на ледяном камне. Он хмуро поглядел на отрешенного офицера, не найдясь, что сказать, и глянул на дорогу, вслед за ним.

— Ты чувствуешь, что-нибудь, Готьер?

Мик мотнул растрепанной головой. Ветер не давал хорошего обзора, кидая черные пряди в глаза. Он окинул их назад, но без толку.

— Что ты собираешься делать, лейтенант?

— Собираюсь найти одного человека, и стребовать с него объяснений!

— Ты рассчитываешь на помощь этого человека?

— Очень…

Он почуял. Моментально, словно ощетинясь. Быстро поднявшись на ноги, Мик вытащил пистолет из кобуры, обходя и заслоняя собой сидящего человека. Точно также, появившись у подножья каменных завалов, Хавьер, держа оружие наготове, нацелился на него.

Словно два диких зверя, они, сверкая глазами, медленно приближались друг к другу.

— Хозяин «Солнца», я полагаю. Наконец-то встретил вас.

— Что ты здесь забыл, южанин?

— Это ко мне… — Дмитрий потер затекшие ноги, поднимаясь.

Хавьер указал дулом на его шею.

— Где ваша защита, Димитрий?

Левин махнул кружившейся головой в сторону Мика.

— Вот… с ней, не так одиноко…

Мик же не сводил глаз с капитана. Тот, тихо усмехнувшись, сдался.

— Как я мог надеяться, скрыть вас друг от друга?..

Огромная тень показалась за его спиной. Полы пальто скрывали обзор, но им и так было ясно.

— Вик… — Левин подался вперед, но зверь рыкнул, отпрыгнув в тень. Он не давал к себе приблизиться, мотая головой, и отступая, оставаясь на расстоянии.

— Димитрий, я вынужден просить вас, сдерживать свои чувства. Я понимаю, как такому человеку как вы, сложно это дается.

— Вы нашли ее, Видаль!

— Она сама нашла меня. Хоть тело ее и претерпело подобную чудовищную трансформацию, смею утверждать, что сознание не оставило ее, — Видаль повернулся к Мику, — с горечью должен признать, насколько он был прав. Вы действительно уникальны, Готьер.

— Ты знаешь меня?! Как?! — Мик яростно двинулся на него, но был остановлен Левиным.

— Что вы узнали, Видаль?

— Патруль упраздняют, Димитрий.

Волк улегся позади капитана, будто отгораживая его от холодного вечернего ветра. Дмитрий кипел, от противоречивых чувств. Разум отказывался принимать то, что видели глаза. Он изумлялся, им двоим, полулюдям, полузверям, так естественно воспринимающим окружающее. Словно она, живая женщина, подхватила простуду, а не превратилась в двухметрового волка.

Мик не опустил оружие, даже решив дать договорить южанину. Хавьер, убрав свой пистолет, холодно потребовал от него того же. Но Мик, лишь выбирая удобнее позицию, произнес, не выпуская из обзора черного зверя:

— Хотя бы кто-то из нас троих, должен трезво мыслить, капитан. И это буду я.

Волк положил голову на лапы, обижено глядя исподлобья на него, и внимая каждому их слову.

— Извини, но ты знаешь, что я прав.

Зверь сердито мотнул хвостом, но больше не пошевелился.

— Нам придется принять помощь Совета. Точнее, пока одного из членов Совета. Если мы даем согласие, получаем содействие. В противном случае, смею с полной уверенностью утверждать, что начнутся неприятные игры на верхах, и полетит масса голов. Мой брат намерен занять место Главы Южного города. Он тверд в этом решении. Наша ситуация ему на руку. Он использует ее в своих целях, мы получим свою выгоду.

— Что хочет предпринять твой брат? — Дмитрий подступил к нему, поежившись от противной погоды.

— Он обнародует факты проекта «Звероформа». Он будет закрыт.

— Он не будет закрыт, черт вас побери! — Мик цветасто выругавшись, махнул пистолетом, — в лучшем случае, он будет приостановлен! А что, скорее всего, произойдет, так это то, что вас всех в расход пустят! Если люди узнают, кто такие звероформы, вас первыми уничтожат, как угрозу! Нужно уничтожить то, что у них есть, все изыскания! Где гарантия, что Виктория одна в своем роде?! Что этим идиотам еще взбредет в голову?!

— Вы правы. Именно поэтому Южный патруль примет участие в этом вопросе.

— Но тогда они не смогут вернуться, Видаль. На что рассчитывают ваши люди?

— Они рассчитывают быть последними в своем роде, Димитрий. Хотят остановить это. Что же до возвращения, то расчет в том, чтобы убедить людей: Купол был атакован, в связи со своими преступными действиями, против граждан. Праведный гнев прощают. Солдаты защищали город. Как и полагается. Их не осудят. Совет позаботится об этом. За часть проекта, связанного с Викторией отвечал директор ИЛа, профессор Ссон.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник