Семеро. Том 3

Интерлюдия 2 Корабль

— Командир… Командир! — буквально кричала Аврора, пытаясь пробудить капитана корабля. — Чёрт… сейчас активирую протокол…

— Не… не надо протоколы, — поёжился он в своём кресле, после чего раскрыл краснющие глаза, осмотрелся, глянул на экран и спокойно вздохнул. — Так… ситуация в пределах нормы. Что случилось, Аврор?

— Время, командир, — с тревогой говорила она. — Оно у нас практически вышло. Пора начинать маневр, чтобы начать сближаться с планетой. За пятнадцать дней должны прибыть, не особо привлекая внимание противника. Если поступившая информация от Элеоноры правдива, то у противника нет станций орбитального и ближнего космического сканирования. Нас не заметят, пока будем приближаться к планете.

— М-м-м-м… — нахмурился изрядно постаревший за эти дни мужчина. — А сколько у нас дней прошло с момента старта миссии? Что-то нигде найти не могу…

— Если не считать время пути, то сейчас идут тридцать шестые сутки, — уже более спокойно, практически механическим голосом доложила помощница. — Иначе прибавляйте десять. И получится, что, считая сегодня, у нас остается ровно пятнадцать суток до момента отказа критических узлов космического корабля.

— Расположение? — начал приходить в себя всё больше и больше капитан корабля, вновь чувствуя азарт, который начал разгонять адреналин по его крови. — Удачное… полтора оборота вокруг газового гиганта, и его толчок поможет нам долететь, не тратя особо много энергии…

— Старый, но проверенный метод, да, товарищ капитан! — уже весело говорила корабельная помощница. — Для старта необходимо активировать всевозможные системы жизнеобеспечения, пробудить весь экипаж корабля, за исключением колонистов. Начать проверку всех систем, провести их регулировку как программную, так и физическую… после этого начать старт. Все действия прописаны и вкладываются в модель шестидесяти дней.

— Риски? — уточнил старший офицер.

— Только в промедлении, — серьёзным тоном проговорил ИскИн. — Чем дольше мы тянем, тем больше повышается вероятность отказа той или иной важной системы или подсистемы, может, даже отдельного узла. Точных данных у меня нет, ибо часть информации не поступает… но по внешним признакам у нас критиче-че-че-ческих проблем нет. Процессоры… виснут.

— Тогда приступаем! — одобрил командир, после чего оторвался от спинки своего кресла, размял плечи и с улыбкой на лице начал помогать своей помощнице: руками стал активировать необходимые функции и процедуры систем корабля.

Питания, поступающего на контролирующий и помогающий ИскИн, уже не хватало, катастрофически. Аврора могла самый минимум, и всё ради того, чтобы корабль дотянул до этого дня, чтобы он начал свой последний полёт. Ибо будет только два исхода: приземление или уничтожение.

Сначала запитывались системы освещения и жизнеобеспечения. Там, где было холодно, включались довольно сильные инфракрасные отопители. Там, где полностью отсутствовал кислород, газовая смесь вытеснялась и перемешивалась, доводя концентрацию всех элементов в ней до нужных уровней. Там, где вообще не было воздуха, он подавался из резервуаров. Регенераторы кислорода уже давно отказали, из-за чего оставались критические запасы. И их оставалось как раз на шестнадцать дней. Даже небольшой запас оставался.

Дальше пришла пора всех систем навигации внутри корабля: дополнительных систем освещения, голосовых, проводных и радиоканалов связи. Тут же началось оповещение остатков дежурного экипажа, с пояснением, что происходит. Говорила Аврора, командир в этом не участвовал, он только запускал те или иные механизмы.

Когда питание было полностью запущено, пришлось решать проблему нехватки мощностей. Резервные источники питания, огромные аккумуляторы стали включаться в цепь. Чёрный день. Их так назвали. И этот самый чёрный день настал, их день настал. Сразу все ошибки ушли, мощность всей сети была достаточная, только в некоторых блоках пришлось её регулировать вручную, выявлять проблемы, искать пути обхода. Следствие саботажа, следствие наличия идиотов в команде, которые решили, пожертвовав миллионами, прийти к власти и совершить ещё большее безумство. Но в итоге, найдя все пути, даже через самые мелкие, самые слабые провода, с самым маленьким сечением, запитать все нужные системы.

Прошло три часа. Пролетели они буквально незаметно. Начали поступать первые отчёты от номеров дежурной смены. Командир готовился к самому худшему… но всё было даже лучше, чем было рассчитано Авророй. Все меры, все действия привели к тому, что потери качественно снизились. Но… некоторые капсулы всё равно показывали, что людей лучше не будить, иначе при пробуждении они умрут. Моментально. Требовалось профессиональное лечение, которого на корабле не было по причине того, что мощностей не хватило бы запитать такое количество модулей восстановления. Отключать их пока не стали, так как была надежда, что на планете будут развёрнуты классические источники питания, по типу ГРЭС или воздушно-солнечных электростанций. Всё для этого на корабле было. Нужно только развернуть.

— Подготовительные мероприятия для пробуждения экипажа завершены, — с энтузиазмом в голосе докладывала Арора. — Боевой дух дежурной смены на высоте, командир. Я им предоставила выжимку, что это наш последний полёт… но они рады, что будет хотя бы попытка выжить.

— Люди неисправимы, — усмехнулся капитан корабля, после чего раскашлялся, снял маску, так как уже мог, и глянул на неё. — Кровь… твою мать… вот я точно не дотяну до планеты…

— Это… это я вам тоже хотела рассказать, как мы полетим, — виновато, словно прикусив губу, проговорила виртуальная помощница. — У вас начался отказ лёгких… не буду вдаваться в подробности, но даже современная медицина не справится. Через трое суток вам уже не будет хватать кислорода, у мозга начнётся кислородное голодание… и вы уснёте. Скорее всего, навсегда.

— Ну, значит, — встал в полный рост капитан корабля, разминаясь, чувствуя при этом боль, — я сделаю всё от меня зависящее, чтобы корабль успешно долетел до планеты и без меня. Так! — хлопнул он в ладони и зашипел: — Что у нас там дальше? Пробуждение?

— Так точно! Пробуждение всей боевой смены экипажа. За исключением некоторых номеров, так как они были… трибуналом приговорены за измену.

— Не критично, — быстро пробежался по списку командир. — Приступаем. Сначала бортмехаников и инженеров двигательных систем.

Искусственной тяги на корабле практически не было, когда остановились двигатели, остановился даже тот, который отвечал за центробежную силу. Были минимальные движения вокруг своей оси, но в основном ради того, чтобы просто не сходить с ума без гравитации.

Спустя два часа, которые были нужны для того, чтобы люди после долгого сна начали приходить в себя, начались обследования всех систем двигателей. Всех. Проверки, устранение недостатков, мелкие ремонты. В это же время пробуждались связисты, операторы систем вооружения, хоть их было и мало, пилоты. Вообще все. Корабль готовился к полёту по всем параметрам.

— Товарищ командир! — вошёл с разрешения ИскИна на мостик старший бортинженер. — Проверка двигателей проведена в полном объёме. Маршевые готовы на сто процентов, маневренные… не все. Частично повреждены, частично нуждаются во внешнем ремонте. Маневренность по левому борту снижена на двадцать процентов, по правому всего на пять. Верхнегоризонтальные маневренные в норме, нижнегоризонтальные… утрата функциональности на пятьдесят процентов. Последние… из-за удара, который был совершён по кораблю, как и первые. Но лететь можно. В норму вписываемся. Запасов топлива на гравитационный толчок и последующее небольшое ускорение хватит с лихвой. На тормоз останется более чем достаточно, по проведённой проверке, примерно на двести тридцать процентов больше необходимого.

— То есть долетим, если откинуть все возможные несчастные случаи? — нахмурился старший офицер.

— Так точно, — улыбнулся старший бортинженер. — Долетим, прилетим и спокойно сядем.

— Спасибо, — кивнул командир, позволив себе лёгкую улыбку.

Дальше все старшие начали стекаться к мостику, докладывать. Кто нужен был, те занимали свои позиции на самом мостике. Системы сканирования, системы связи, системы навигации, системы вооружения, системы управления, системы взаимодействия. За каждую был ответственен тот или иной человек. Каждый знал, что от него требуется. Каждый получил свою инструкцию. И каждый понимал — у них только один шанс.

Отклонения были, но все в пределах нормы, все в пределах допусков. Лететь можно было, но довольно часто придётся корректировать маршрут вручную. Именно ради этого сели пилоты, чтобы не произошло, как в прошлый раз. И когда всё было доложено, проверено и перепроверено, командир встал, осмотрел всех.

— Товарищи, — прохрипел он, после чего к нему подошёл вновь назначенный старпом, поднося стакан воды. — Спасибо, — кивнул командир, залпом выпил, после чего вздохнул и более спокойным голосом сказал: — Товарищи… все вы знаете, в какой ситуации оказались мы, в какой ситуации сейчас находится наш корабль… и через какую задницу прошли семеро храбрецов на планете. Ради нас. Ради того, чтобы мы сейчас тут с вами стояли и могли общаться, ради того, чтобы у нас был шанс посадить эту посудину на планету и начать её колонизацию. Ради того, чтобы человечество получило свой шанс.

С каждым произнесённым словом голос командира креп, с каждым словом всё больше и больше членов экипажа отрывались от работы, чтобы послушать и услышать своего командира. Ибо речь… она всегда важна, а иногда даже очень, особенно когда народу нужен запал, нужен заряд, чтобы действовать дальше.

— Семеро, по сути смертников, сделали то, чего от них никто не ожидал. По всем прогнозам, они должны были погибнуть день на десятый максимум. Но они выжили. Встретились с противником, который повредил наш корабль. Умудрились выиграть в нескольких битвах, обыграть их, перехитрить, заставили вскрыться, нанесли сокрушающий удар! Ведь только человек может в своём безумии ради победы устроить ядерный взрыв. История такие примеры знает. Несколько примеров. И даже после этого, когда, по сути, дни их оказались сочтены, когда каждый получил свою смертельную дозу, они не сложили руки. Нет, они продолжили сражаться. Они устроили прорыв из возникшего окружения, перемололи силы врага. С потерями: одна девушка умерла, согласно свежему докладу. И сейчас они движутся в сторону занятой противником территории. Сейчас они движутся в сторону того космического корабля, который уничтожил три до нашего и повредил наш! Они едут уничтожать его ради нас. Они готовы на всё. А на что готовы мы⁈ — посмотрел старик в глаза каждому, проведя по ним взглядом. — Готовы ли вы лететь в пучину неизвестности ради всего человечества?

— Готовы… — несколько робких голосов прозвучало как в эфире, так и на мостике.

— Ни хрена не слышу, — хмыкнул наигранно недовольно старший. — Ещё раз. Громко и чётко. Как прописано Уставом. Готовы⁈

— Готовы! — в едином порыве ответили все, кто был пробуждён, и каждый улыбнулся, чувствуя те самые узы, которые существовали между ними.

— Готовы ли вы помогать друг другу во всём, даже если вашей жизни будет угрожать опасность⁈ Как те Семеро, что на Терре⁈ — показал он пальцем на голограмму планеты.

— Готовы! — взревели все мужчины и женщины, командиры и подчинённые.

— Готовы ли вы войти в историю, как первые колонисты другой планеты в рядах человечества⁈ — сжал кулак командир.

— Готовы! — взревели все, широко улыбаясь.

Пауза. Командир вновь осмотрел всех рядом с ним находящихся. Он чувствовал исходящую от них энергию. Она заряжала его, помогала стоять на ногах, бодрила. Он знал, что каждый уже ознакомился с краткой выжимкой подвигов той семёрки, что на планете, каждый должен был понять, через что им пришлось пройти, пока они спали.

— Тогда за человечество! За всех погибших! За Семерых!

— За Семерых!

— Маршевые на полную мощность!

— Есть на полную мощность!

— Подготовить маршрут, выстроить корабль по нему!

— Есть подготовить маршрут!

— Есть выровнять корабль по подготовленному маршруту!

— Двигатели выведены на полную мощность!

— Маршрут уточнён и построен!

— Корабль начал выравниваться в соответствии с построенным маршрутом!

— С богом, — уже устало произнёс командир, садясь на своё рабочее место. — Всем нам удачи.

И корабль начал движение среди космической пустоты. Начал свой последний полёт. И команда, воодушевленная, понимающая, что придётся сражаться, устремила все свои усилия для достижения цели. Они знали, через что им придётся пройти. Знали, что это крохи по сравнению с тем, что уже сделано бойцами на планете.