Сехеннские приключения

Легенда скаари

Была изначально лишь пустота, источник и конец бытия, способная стать чем угодно. Многие боги и многие земли родились из нее.

Из самого сердца пустоты возникла воля к жизни, могучая сила войны. И имя ей было Скаар.

Из самой сути пустоты возникла спокойная мудрость, утешение во тьме отчаяния. И имя ей было Ашшара.

Узрели они друг друга, и поняли, насколько различны. Подняли они руку друг против друга, и поняли, насколько похожи. Каждый из них узрел в чужом взгляде свое отражение, и подумал: «Вот очи, в которые я желаю смотреть вечно».

Так из слияния воли и мудрости, войны и утешения, появилась жизнь, и родился союз божественных супругов. Одно лишь обличье было у каждого из них – воплощения чувства, лика великой силы.

Долгое время пребывали они в пустоте, наслаждаясь танцем и союзом своим, и видя, как возникает новое близ них. Среди первых они родились, но не сразу возложили руки свои на предвечную пустоту, желая творить.

– Жена моя, исток жизни моей, – промолвил Скаар. – Должны ли мы последовать чужому пути, создать новое?

– Муж мой, сердце бытия моего, – ответила Ашшара. – Незавершенны мы без того, что может родиться в наших руках и сердцах.

Тогда Скаар и Ашшара взяли предвечную пустоту, разделили ее на множество осколков, и сотворили из них новое. Каждый осколок ковал Скаар, придавая ему новую форму и заставляя подчиниться обличью мира. Каждому такому осколку Ашшара находила место в мире, складывая их так, чтобы они крепко держались вместе и стали единым целом из множества частей.

Скалы и море сотворили супруги, леса и пески, недра и небеса. Так родилась Ашаса, земля крепкая и изобильная. Улыбнулась Ашшара, узрев ее, и сказала:

– Таков труд наш. Новое мы принесли в мир, и навечно оно будет пребывать в нем.

– Но оно неизменно, и будет меняться из года в год одинаково, повинуясь лишь смене времен, – изрек Скаар. – Иное потребно миру – те, кто пойдут по нашей земле, и принесут перемены на нее.

– Не хватит у нас осколков предвечной пустоты, – промолвила Ашшара, показав горсть пыли, оставшейся от творения земель и небес.

Тогда Скаар выковал меч из сердца мира, и им рассек свою руку. Добыв кровь свою, смешал Скаар ее с предвечной пылью, и из этой пыли вылепил первых воителей, что ступили на земли Ашасы. Сильны они были телом и духом, и ведали, как должно менять мир.

Касанием уст и рук залечила Ашшара рану мужа, и сказала:

– Из крови и воли твоей они родились. Да будут они именоваться скаари, детьми твоими.

Так родился народ – от крови Скаара и слов Ашшары. Вместе сошли супруги на землю, приняв телесный облик.

Два обличья стало у Скаара. В обличье Гнева сражался он вместе со своим народом, в обличье Справедливости судил споры.

Два обличья стало у Ашшары. В обличье Знания учила она свой народ, в обличье Тени прозревала его врагов.

Из крови и ран рождены были скаари – и потому наделила их Ашшара властью над болью и кровью, научила становиться сильнее в битве, и черпать силы из ран своих. Имя отца было им дано – и потому научил их Скаар сражаться и не сдаваться, поражать врага клинком и сокрушать умелой мыслью.

Так росли скаари, сражаясь с чудовищами и посланниками иноземных богов. Так сражались они, и уже не нуждались они в постоянных наставлениях.

Тогда на время удалились супруги, желая поглядеть на земли за пределами Ашасы и за гранями мира. Когда же вернулись они, то изумились, узрев народ скаари – ибо уменьшился он.

Видел Скаар, как были искалечены в битвах многие из его сынов, и как не могли они исцелиться. Но и не погибали они, ибо не были на то способны, оставаясь в увечном обличье. И не рождались новые скаари, ибо не осталось более у богов пыли пустоты, а бессмертие отделяло скаари от мира.

Попросил Скаар жену позаботиться о тающем народе, и в гневе обрушился на его врагов. Пали все, кто теснил скаари, погибли от молний и разломов земли, горячей лавы и хватки каменных челюстей. И стоя над телами недругов, задумался Скаар, ибо не видел, как можно исправить случившееся.

– Муж мой, сердце битвы моей, – сказала Ашшара, поглядев на него с другого края мира. – Мы дали нашему народу силу и волю, стойкость и храбрость, мудрость и понимание. Но одного мы им не дали.

– Чего же, жена моя, исток силы моей? – спросил Скаар.

И Ашшара ответила:

– Не дали мы им смертного пути, опора души моей. Не могут они уйти из мира, и будут вечно заключены в изломанных и стареющих телах. Нет у них места, куда можно удалиться после славной жизни, и нет истока, из которого произрастут новые души.

Сказал тогда Скаар:

– Ты права, свет сердца моего. Но нет у нас более предвечной пустоты, не из чего нам создать такое место. Не хватит нам капель собственной крови для того.

Улыбнулась Ашшара, и звезды заплакали при виде ее улыбки. Сказала она:

– Муж мой, сердце радости моей. Из предвечной пустоты мы родились, и частичку ее мы несем в себе. Из нее прорастет то, чего еще не было в мире, и крови достанет, если пролить ее по своей воле и не сдерживая поток.

Лишь на миг промедлил Скаар, и кинулся к жене. Но впервые не успел он до нее дотянуться; всегда он обгонял вихри и молнии, но нельзя обогнать чужое решение.

Из света звезд и лучей солнца сплела Ашшара кинжал в руке своей. Вонзила его в свое сердце – и наступила ночь среди дня. Содрогнулся мир, и обрушилось рыдание светил на землю.

Пала Ашшара, разлетелось ветрами сумерек ее тело. И за гранью мира, за тонкой стеной жизни и смерти, воздвиглись окутанные вечером чертоги, исполненные ласковой прохлады и безмятежного спокойствия. И там же восстал кладезь новых душ, посылавший жизни в бытие

Хлынули туда души скаари, запертые до того в искалеченных телах. Открыли они очи под сводами из сумеречного камня, огляделись, и поняли, что случилось и где находятся.

И все души склонились, признавая утрату. Лишь потом стали они праздновать освобождение от боли.

Тысячи молний раскололи земное небо. Вокруг земель скаари обрушились горы, море нахлынуло на далекие острова, ураганы иссекли чужие поля. То горевал Скаар, и плач его отзывался ливнями, что стачивали скалы.

«Так было должно поступить, муж мой, сердце радости моей, – шепнула Ашшара, прежде чем голос ее затих навеки. – Я не оставлю детей наших в посмертии их; не оставь же их в жизни».

Не сразу, но утихло горе Скаара. Совладал он с собой, остановил ливни и грозы, и долго пребывал в молчании, а потом обратил взгляд свой на народ, сотворенный супругами. И с тех пор не отводит глаз от детей своих и их потомков.

Одно обличье с тех пор у Ашшары – сумеречные чертоги за гранью мира, сияющие белой маской над вратами храмов.

Три обличья с тех пор у Скаара – обличье Гнева для битвы, обличье Справедливости для суда, и обличье Горя для себя.

Каждое затмение солнца с тех самых пор скаари встречают молчанием и поклоном. Каждый раз, кидаясь в битву, они кричат врагам «Скаар зовет!»

Каждый раз, прощаясь с друзьями и близкими, они повторяют «Ашшара ждет».