Дом

Глава 2.

– Ну почему это всегда происходит со мной?! Что не так с этим домом?! – гневно повторяла женщина, сетуя на проблемы с краном. – Девочки?! Вы сказали отцу?! Пусть идёт и посмотрит.

В ответ доносилась лишь тишина. С отцом в этом доме никто не разговаривал.

С того момента, как он вернулся, прошла уже неделя. И хотя никто не выражал открытого недовольства, каждый раз, когда он приходил с работы, все надеялись, что сегодня, наконец, он пришёл забрать свои вещи. И каждый раз надежда умирала, когда он, сменив одежду, шёл подметать двор, – и оживала вновь с приходом следующего дня.

– Надоело! Как мне всё это надоело! – продолжала женщина со слезами на глазах, – Этот дом!… Всё сыпется, проводка искрит! Теперь вот ещё с водопроводом проблемы!… За что мне всё это?!…

Состояние дома, казалось, особенно волнует её. На её глазах застыли слёзы гневного бессилия и обиды:

– Все люди живут как-то, облагораживают свои дома! Стараются для своей семьи!… Вон, у соседа выходной, так он крышу меняет, в сарае порядок наводит, дрова рубит! А нашему хоть бы что! Лежит, культурно отдыхает. У него же выходной, видите ли! Не дай бог, сделать что-то по хозяйству! Боится перетрудиться!

– Мам, может хватит уже, а? – раздался голос одной из старших дочек из другой комнаты, – Как будто бы от того, что ты будешь тратить на это свои нервы, всё само исправится…

– Мне не надо, чтобы всё само исправилось! Мне нормального мужика надо! Который не боится работать! Который для своей семьи старается, чтобы детям всё самое лучшее дать! А не ходит на работу, где получает копейки, и ждёт, что его за это по головке погладят и будут ноги целовать! – тема для женщины была наболевшей, – Встал с утра, ушёл на работу, вечером пришёл, поел, завалился спать. И так каждый день. Дом старый уже, по швам трещит! Вот-вот, и потолок на голову упадёт! Но мы ничего делать не будем! Среди недели мы работает, боимся переработать! А в выходные дни мы отдыхаем!…

– Мам! – детям было трудно выдерживать этот поток негатива, и они не понимали, почему должны это слушать.

– Не закрывайте мне рот! – обозлилась женщина в ответ, – Сколько я должна это терпеть! Не можешь ты на одной работе заработать достаточно денег – найди вторую, третью!… Сделай что-нибудь, в конце-то концов, чтобы твоя семья ни в чём не нуждалась! Не хочешь сам ничего по дому делать – заработай и плати за это другим людям! Не хочешь зарабатывать, или не можешь – делай своими руками! Это какой-то кошмар! Стыдно в гости людей приглашать!…

– Почему я во всём у тебя виноват? – раздался подавленный мужской голос из дальней комнаты.

– Только не это…, – обречённо произнесла одна из старших.

По реакции детей можно было понять, что подобного рода "разговоры" случались довольно часто, а также становилось очевидным то, что они ни к чему не приводили, так и оставаясь лишь разговорами.

В этом доме, как будто бы, никто никого не слушал, а, точнее, не слышал. Все говорили только о себе, о своих проблемах и обидах. Когда кто-то выражал недовольство другим членом семьи, никто не пытался исправиться или найти компромисс. Любой комментарий в адрес другого рассчитывался им как атака, которую нужно было отразить всеми возможными и невозможными способами. Главное – отразить. Таковыми были негласные правила этого дома. Всегда. Или так только казалось?

– Что?! – женщина, яростно шагая, в один миг преодолела расстояние, разделяющее её и мужчину, внезапно прервавшего её монолог. – Что ты сказал?! "Виню"?! А ты ли не оборзел?! Бедного его во всём обвиняют! Маленький мальчик же он у нас!…

Каждый раз, когда тема касалась её мужа, она говорила так, словно змея прыскала своим ядом. Иронично и надменно она продолжала:

–…Взрослый мужик! Сидит, ничего не может сделать сам! И все ему виноваты вокруг! Палец о палец не ударил, чтобы жить лучше! Сидишь и только ноешь вечно о том, как все тебя обидели. А сам ты – белый и пушистый?! Никого не обидел, думаешь?!…

– Чем? – язвительно спросил мужчина. – Чем я хоть кого-нибудь обидел?

Если бы злость была пожаром, то женщина в нём сгорела.

– Собираешь свои манатки и уматываешь отсюда к чёртовой матери, – отчётливо проговорила она каждое слово тоном настолько холодным, что он обжигал.

– Сама уматывай! Думаешь, самая умная? – хладнокровно, но по-ребячески произнёс мужчина, – Я никуда не уйду. Если что-то не нравится – сама вали, – продолжал мужчина с чувством превосходства.

Он давно уже привык к этим словам. Более того, как бы обидно они не звучали, он знал – это просто слова. Она не сможет выгнать его из этого дома, пока он сам не захочет уйти. Всё-таки, он мужчина и он сильнее.

– Какой же ты козёл! – презрительно произнесла женщина в ответ, – Куда смотрели мои глаза?!…

– Куда смотрели мои? – вторил ей мужчина.