Щит судьбы

Глава 12

Мангалуру.

Лето 531 года н.э.

— Ни при каких обстоятельствах, императрица, — твердо заявил наместник короля в Мангалуру. — Твой дед отказывается с тобой встречаться и он также не отменит запрет на путешествие в столицу. Тебе запрещено появляться в Ванджи.

Наместник повернулся в плюшевом кресле с толстой обивкой и кивнул человеку, сидевшему справа от него. Как и наместник короля, тот был одет в богатые одежды, положенные высокопоставленному должностному лицу Кералы. Но вместо меча с украшенной рубинами рукояткой, положенного наместнику, второй держал посох с изумрудом наверху. Судя по нему, это был один из матисачив Кералы. Титул означал «тайный советник». Человек являлся одним из полудюжины самых могущественных людей в королевстве на юге Индии.

Матисачива был стройным, а наместник — полным мужчиной. Если исключить это отличие, то они выглядели похоже и очень типично для керальцев. Керала считалась землей дравидов. Это люди невысокого роста, довольно темнокожие — почти такие асе темные, как африканцы. Сама Шакунтала унаследовала маленький рост, цвет кожи и черные большие глаза от матери, родившейся в Керале.

Матисачиву звали Ганапати. Только увидев его в зале для приема гостей, куда пригласили Шакунталу, сидящего рядом с наместником, она поняла значимость его присутствия. Шакунтала помнила Ганапати. Десять лет назад в возрасте девяти лет она провела шесть приятных месяцев в Ванджи, столице Кералы. В то время она была дочерью великого императора Андхры, которая приехала погостить у родственников матери. Тогда ее хорошо принимали и даже сдували пылинки, причем делал это не кто иной, как ее дед. Но даже в те времена случалось, что упрямую девчонку требовалось поставить на место или сдерживать какие-то ее порывы. Если такая ситуация возникала, к ней всегда посылали Ганапати.

Теперь Андхра прекратила свое существование, растоптанная каблуком малва. Но Шакунтала не сомневалась: Ганапати сохранил свою старую должность. А его основная обязанность — говорить «нет» за короля Кералы. Ганапати откашлялся.

— Король — твой дедушка — находится в сложном положении. Очень сложном. Империя малва не угрожает нам напрямую. И не похоже, что станет угрожать в обозримом будущем. Амбиции малва на Деканском плоскогорье, как кажется, удовлетворены покорением королевства твоего отца, — сказал он извиняющимся тоном. — А теперь их внимание направлено на северо-запад. С нашей точки зрения, их недавнее вторжение в Персию — благословение для нас. Большая часть их армии задействована там и ее просто невозможно использовать против независимых монархий южной части Индии. Персия легко не сдастся, даже империи малва. — Наместник короля склонился вперед.

— Это особенно справедливо в свете последнего развития событий, — вставил он с самым серьезным видом. — В соответствии с самыми последними донесениями, кажется, Римская империя решила выступить в союзе с персами. Самый известный полководец ведет римскую армию в Персию. Его зовут Велисарий. Как говорит Ганапати, империя малва теперь ввязалась в войну, которая будет идти годами. Даже не исключено десятилетиями.

Ганапати откашлялся.

— При таких обстоятельствах очевидный курс действий Кералы — не делать ничего, что могло бы рассердить малва и настроить против нас. Они нацелены на северо-запад, не на юг. И мы хотим, чтобы все так и оставалось.

— Но это справедливо только на текущий момент, матисачива, — вставил Дададжи Холкар. — Придет время, когда малва возобновят поход на юг. Они не успокоятся, пока не завоюют всю Индию.

Ганапати холодно посмотрел на советника Шакунталы. Несмотря на очевидную эрудицию и внешнюю благопристойность, советник керальского монарха подозревал, что упрямая императрица в изгнании выбрала самого неподходящего человека на роль советника. Нахальная девчонка даже назвала этого человека пешвой! Словно ее смехотворному «правительству в изгнании» требовался премьер.

Матисачива засопел. Несомненно, Холкар из сословия брахманов и из народности маратхи. Но притязания маратхи на принадлежность к высшим сословиям, как правило, очень слабы.

Как и все маратхи, Холкар несомненно не имеет чистой крови. Она должна быть заражена низшими кастами.

Но все-таки Ганапати оставался дипломатом. Поэтому отвечал вежливо.

— Возможно, это и так, — сказал он. — Хотя я считаю неразумным верить в нашу возможность предсказать будущее. Кто на самом деле знает конечные цели малва?

Он вытянул руку ладонью вперед, пытаясь сдержать гневный ответ Шакунталы.

— Пожалуйста, Ваше Величество! Давайте не будем спорить по этому вопросу. Даже если твой советник и правильно оценил ситуацию, это ничего не меняет. Намерения малва — одно дело, их возможности — совсем другое. Давайте представим на мгновение, что малва преуспеют в покорении Персии. Они на это израсходуют много сил и будут заняты вопросами управления и наведения нужного им порядка на недавно подчиненных территориях.

Он откинулся назад на спинку кресла. Выглядел очень довольным собой.

— В любом случае, как вы видите, малва не представляют опасности для Кералы — пока мы не вынудим обратить на нас внимание.

Матисачива нахмурился и холодно посмотрел на Холкара.

— К сожалению, последние действия бунтовщиков маратхи, которые нарушают порядок и…

— Они не бунтовщики! — рявкнула Шакунтала. — Они — вернее приверженцы Андхры, которые борются за восстановление законной власти в Декане. А эта законная власть — я. Я по праву являюсь правительницей Андхры, а не завоеватели малва.

На мгновение Ганапати оставался невозмутимым.

— Ну… да. Возможно. В лучшем из миров. Но мы живем в другом мире, императрица. — Он нахмурился. — Факт есть факт: малва покорили Андхру. В этом мире — реальном мире — Рагунат Рао и его жалкая банда находящихся вне закона…

— Совсем не жалкая, — вставил Холкар. — И навряд ли их можно назвать находящимися вне закона. Если уж мы заговорили о последнем развитии событий, то мы только вчера получили сообщение, что Рао захватил город Деогхар, справившись с большим гарнизоном из представителей малва.

Ганапати и наместник резко выпрямились в своих креслах.

— Что? — спросил наместник. — Деогхар?

— Сумасшествие, — пробормотал матисачива. — Этого не может быть.

Ганапати поднялся на ноги и принялся ходить из угла в угол. Несмотря на большой опыт дипломатической работы, было очевидно: советник находится в крайнем возбуждении.

— Деогхар? — переспросил он. Холкар кивнул.

— Да, матисачива, Деогхар. Который, насколько тебе известно, является крупнейшим и лучше всего укрепленным городом на юге Махараштры.

Матисачива прижал обе руки к щекам.

— Это катастрофа! — воскликнул он. Потом повернулся к Холкару и Шакунтале и стал размахивать руками. — Вы знаете, что это означает? Малва пришлют большую армию для подавления восстания! А Деогхар находится не так далеко от северной границы Кералы!

Холкар холодно улыбнулся.

— Какую «большую» армию? — спросил он. — Ты совсем недавно утверждал, что основные силы малва сосредоточены в Персии и не могут ее покинуть.

Советник Шакунталы не дал матисачиве возразить.

— Невозможно получить и то и другое одновременно, советник Ганапати! Факт в том, что удар Рао был просто великолепен. Факт в том, что он стоит не во главе «жалкой банды находящихся вне закона». Факт в том, что он захватил Деогхар, используя большие силы, и у него есть все шансы удержать его. У сатрапа малва Зенандакатры нет в распоряжении никого, за исключением обычных сил, приписанных к провинции, и небольших подразделений малва, которые они смогут снять с персидского фронта. Лично я сомневаюсь, что они смогут снять хоть какие-то подразделения с того фронта. Я лично знаком с римским полководцем Велисарием. Его военная репутация вполне заслужена.

Размахивающий руками Ганапати теперь напоминал разгневанную курицу.

— Это невыносимо! Потрясающая наглость! Ситуация ужасна! — Он гневно смотрел на Шакунталу и ее пешву. — Достаточно! — закричал он. — Мы попытались быть дипломатичными, но хватит! Вы и ваши маратхи практически взяли Мангалуру! По меньшей мере две тысячи ваших бандитов-наездников…

— Они не бандиты! — Шакунтала вскочила на ноги. — Это кавалеристы маратхи, которые убежали из Андхры после завоевания страны империей малва и были восстановлены как моя регулярная армия под командованием должным образом назначенных командиров!

— И их значительно больше, чем «по меньшей мере две тысячи», — проворчал Холкар. — По последним подсчетам конница императрицы Андхры в Мангалуру насчитывала более четырех тысяч человек, В дополнение к ним у нас около двух тысяч пехотинцев, которых сейчас готовят восемьсот кушанов, отказавшихся служить малва и взявших сторону Шакунталы. Эти кушаны — элитные солдаты, причем каждый из них, как тебе прекрасно известно. Короче, у императрицы значительно больше сил, чем в керальском гарнизоне, расквартированном в городе, — холодно сделал вывод пешва. Потом добавил совсем ледяным тоном: — И ее силы гораздо лучше.

Ганапати смотрел на пешву, не мигая.

— Вы нам угрожаете? — закричал он. — Вы смеете?

Холкар тоже поднялся на ноги. В его движениях не было злобы, он не пытался броситься на Ганапати, он просто уверенно встал — серьезный человек, терпение которого лопнуло.

— Достаточно, — сказал он тихо, но твердо. Потом опустил руку на плечо Шакунталы, сдерживая ее гнев. — Нет необходимости продолжать, — сказал он. — Ситуация ясна. Король Кералы отказался от своего долга по отношению к родственнице и молча соглашается с подчинением Андхры империей малва. Пусть будет так. А пока беженцы, спасающиеся от тирании малва, бегут в Кералу. Большинство этих беженцев собрались в Мангалуру. Среди них тысячи великолепных кавалеристов из народности маратхи, верных императрице Шакунтале. И все это значит, что реальная власть в городе — она, Императрица Шакунтала.

Ганапати и наместник смотрели на Холкара округлившимися базами. Пешва говорил простую, ничем не приукрашенную правду, а это было последним, что они ожидали.

Холкар развел руками. Резко и уверенно.

— Как ты говоришь, Ганапати, ситуация невыносима. Для нас точно так же, как и для вас.

— Вы нам угрожаете? — подавился матисачива. — Вы смеете Нам угрожать? Вы смеете…

— Молчать! — приказала Шакунтала.

Ганапати тут же закрыл рот. Холкар с трудом сдержал улыбку. Керальские официальные лица еще ни разу не сталкивались с Шакунталой в гневе. Если ее выводили из себя, она могла дать впечатляющее представление и задавить кого угодно, несмотря на молодые годы.

— Мы не намерены оккупировать Мангалуру, — холодно заявила она, даже почти презрительно. — Поскольку мой дед продемонстрировал всему миру отсутствие мужественности и уважения к своим родственникам, я больше не принимаю его в расчет. Я покину Кералу и возьму с собой всех своих людей.

Она гневно смотрела на двух керальских официальных лиц.

— Всех своих людей. Не только конницу, но также и всех других беженцев.

Наместник покачал головой и нахмурился.

— Но их по меньшей мере сорок тысяч, — пробормотал он. — Куда…

— Мы отправимся на Тамрапарни. Правитель этого великого острова предложил мне выйти замуж за одного из своих сыновей. Он также сказал, что с радостью примет беженцев из Андхры и поможет мне в борьбе за восстановление моего законного положения. В свете предательства деда я решила принять предложение.

Она замолчала. Ганапати и наместник переглянулись.

В первое мгновение на их лицах было написано полнейшее удивление. Затем радость. Потом, после того как они осознали очевидное препятствие, непонимание.

Пользуясь моментом, Шакунтала снова заговорила:

— Да. Мне потребуется флот. Грузовые корабли. По крайней мере полторы сотни. Лучше двести. Вы обеспечите их вместе с необходимыми средствами для осуществления такой миграции.

Официальные лица Кералы снова начали возмущаться, их голоса наполнили зал. Но Холкар, внимательно наблюдавший за происходящим, почувствовал победу. А когда в самом деле она пришла, даже раньше, чем он предполагал, только порадовался и мысленно похвалил себя, но не удивился. Он был рад. Следуя за своей правительницей по коридорам дворца наместника, назад к поджидающему их эскорту, он с восхищением смотрел на маленькую девушку, широкими шагами идущую впереди него.

«Она меня слушает. Наконец».

Когда они ехали назад к лагерям беженцев, Шакунтала повернулась в седле и посмотрела на Холкара. Она улыбалась.

— Все прошло очень неплохо.

— Я же говорил тебе, что это сработает.

— Да. Да, — пробормотала она. — Теперь вижу: я должна внимательнее прислушиваться к тому, что говорит мой советник.

Холкар не упустил хитрую улыбку.

— Нахальный ребенок, — проворчал он.

— Нахальный? — переспросила она. — И это говоришь ты? Подожди, пока правитель Тамрапарни не обнаружит, что обещал мне помочь в войне против малва! И руку своего сына!

— У него есть сын, — с достоинством ответил Холкар. — На самом деле даже несколько. И я не сомневаюсь, что он бы уже предложил тебе руку одного из них, если бы внимательно слушал своих советников.

Шакунтала рассмеялась.

— Ты неисправимый мастер интриги, Дададжи!

— Я? Да вы и сами, Ваше Величество, в этом неплохо преуспели.

Холкар улыбнулся ей.

— Хотя и случается, что ты просто ошеломляешь меня или приводишь в оцепенение своей смелостью. Я думал, ты сошла с ума, когда приказала Рао…

— Я же говорила тебе, что Рим сразу же присоединится к Персии, — заявила императрица. Удовлетворение на лице девушки было очевидным. Нечасто случалось, чтобы девятнадцатилетняя императрица оказалась права в споре с хитрым, опытным пешвой средних лет. — И я говорила тебе, что армию поведет сам Велисарий.

— Да, говорила, — согласился Холкар. — Именно поэтому ты отвергла мои возражения по поводу сумасшедшей идеи незамедлительно взять Деогхар. Я думал, следует подождать, пока мы не будем уверены, что Велисарий и римляне уже ввязались в войну.

Вся веселость исчезла с лица Шакунталы.

— У меня не было выбора, Дададжи, — прошептала она. — Ты присутствовал, когда курьер от Рао рассказывал нам про те ужасы, которые вытворяет Венандакатра в Махараштре. Этот зверь убивает по десять деревенских жителей за каждого своего солдата, убитого во время набегов Рао. — Лицо Холкара вытянулось.

— Венандакатра убьет значительно больше людей в отместку за Деогхар.

Императрица покачала головой.

— Думаю, тут ты не прав, Дададжи. Сейчас крупнейший город в Фасной Махараштре находится в наших руках. И у Венандакатры нет выбора. Его собственное положение будет зависеть от того, может ли он снова взять Деогхар. Иначе неизвестно, что сделает с ним император малва. У него нет такой большой армии, чтобы держать осаду Деогхара — ты сам знаешь, насколько хорошо укреплен город, это же настоящая крепость — и одновременно отправлять свою конницу совершать набеги на мирных жителей, обитающих на Деканском плоскогорье. И он не может попросить помощи у императора Шандагупты. Ты знаешь не хуже меня: малва уже давно давят на него, чтобы отправил войска на персидский фронт. Теперь в войну включился Рим с Велисарием во главе, поэтому малва совершенно определенно не пошлют Венандакатре дополнительные силы.

Она снова покачала головой.

— Нет, я в этом также права. Я уверена в этом. Давление на простых жителей из народности маратхи ослабнет, пока Подлый занят с Деогхаром. А он должен сконцентрировать все усилия на городе.

— А если он возьмет Деогхар? — спросил Холкар. — Что тогда? А что, если малва быстро разобьют и персов, и римлян?

Шакунтала рассмеялась.

— Быстро? Когда римлян ведет Велисарий? — Холкар улыбнулся.

— Признаю: подобное маловероятно. — Потом внимательно посмотрел на Шакунталу и прищурился. — Ты ведь на это рассчитываешь?

Она кивнула. Уверенно, серьезно.

— В противном случае я никогда бы не приказала Рао взять Деогхар.

Теперь она не смотрела на советника, как нахальный ребенок. Теперь она смотрела, как старая умудренная опытом женщина, просчитывающая все свои шаги.

— Он использует нас, как ты понимаешь. Я имею в виду Beлисария. Именно поэтому он освободил меня из рабства и отдал мне большую часть сокровищ, которые украл у малва. Чтобы начать восстание у них в арьергарде, ослабляя и изматывая силы, которые в противном случае были бы посланы против него.

Дададжи кивнул.

— Да, это его образ мыслей. — Он внимательно изучал ее лицо. — Но тебя это не возмущает, — заметил он.

Императрица пожала плечами.

— А с какой стати мне возмущаться? Велисарий всегда был честен со мной. Он прямо сказал мне, что делает. И он также обещал сделать все, что в его силах, чтобы помочь нам. И он это определенно делает, — она рассмеялась.

Шакунтала заставила лошадь идти быстрее.

— Ты прекрасно знаешь этого человека, Дададжи, лучше, чем я, если уж быть откровенными. Он самый хитрый человек в мире, непредсказуемый в своей тактике. Но в этом человеке есть и предсказуемое. Как восход солнца.

— Его честь.

Шакунтала кивнула.

— Он обещал мне. И он не отказался от этого обещания. Велисарий будет бить малва в Персии, а мы в это же время обескровим их на Деканском плоскогорье.

Она пустила лошадь рысью. В этом не было необходимости, ну если только немного выпустить бьющую через край энергию.

— Я была права, приказав Рао взять Деогхар, — объявила она. — А теперь мы должны сделать все возможное, чтобы он удержал город.