Самое важное подчеркну

Глава 16

Пару раз мелькнул на улицах проректор Урфин, но он с таким интересом слушал какого-то молоденького мага, что на нас внимания не обратил. Мы с Таранским быстро сбегали в банк, он подежурил у входа, а я завела счет и положила деньги. Процедура оказалась несложной, в следующий заход откроем еще один счет. Ну вот, пусть будет, мало ли.

А пока Оле купили гитару, взяли побольше завтраков, и без всяких приключений дошли до поворота к нашей академии.

Это я так думала, что без приключений. Причем сама же рассказывала, что именно здесь нас подкараулили.

Но Таранский возвращался настороже. Чем ему не понравилась группа дяденек, молча ожидавших кого-то – не знаю, но он быстро выскочил передо мной, и на его руке расцвел очень приличный баскетбол, побольше обычного. Не желтый, конечно, но тоже интересный, бордовый с оранжевой каемочкой.

И тут выяснилось, что игру в баскетбол дяденьки не знают. Или не любят.

Мяч так и шипел на ладони Тарана, разбрызгивая искры, а люди на улице вдруг потеряли к нам интерес. К тому же раздались шаги, и мимо нас спокойно прошествовал проректор Баршап, рядом с ним почти бежал, подпрыгивая, молодой маг, громко рассказывая:

– И тогда я ей признался! И подарил огромадный букет…

Проректор почти миновал нас, совершенно не обращая внимания на баскетбольный мяч, как вдруг увидел меня:

– О, студентка, возвращаетесь в академию?

– Хм… да.

– Отлично! Мне вы как раз и нужны.

В результате меня отправили по дороге в академию первой. За мной шли магистр с парнем, а за нами уже Таранский, задумчиво перекидывая мяч с руки на руку, я иногда оглядывалась.

Проректор бросил негромко у входа:

– Сразу после обеда жду вас. С подругой. И без ваших женских штучек, а вовремя и бегом.

Проверить мою мысль не получилось, жаль, но приключений лишних тоже не хотелось – обошлось, и ладно. А маркиз до такой степени расстроился, что даже удивительно:

– Как же некстати вашего проректора принесло, обидно…

– Таранский, – веселилась Оля, – какой вы кровожадный. Не волнуйтесь, сейчас ваш любимый обед!

На обеды Таран ходил, действительно, с ужасом. Даже отсутствие завтраков и ужинов его смущало не так, как качество предлагаемых блюд. Бульон он сразу отдавал парням Артея. А вот второе блюдо сегодня у Таранского вызвало нешуточный интерес:

– Так, из чего же создан гарнир, – студент-первокурсник оказался очень дотошным, – а ведь зерно не только размолотили, но и добавили… что же это… надо бы взять образец, – вытащил крошечную емкость из глины и аккуратно положил немного перемолотого гарнира, – во-от, посмотрим.

Он ушел, парни молча подвинули к себе его тарелку. Я тоже усомнилась в гарнире, посмотрела на Олю, и мы обе ограничились кусочком рыбы.

Но мысль моя окрепла.

Кажется, не только я в разведке.

Проректор разговаривал с кем-то в кабинете, судя по голосам, даже с двумя, и мы присели подождать у входа.

Дверь открылась только минут через двадцать, вот зачем нас вызывать прям бегом?

– По одной. Ольга, прошу, – выглянул проректор.

Как-то мне это не понравилось, я предпочитаю идти первой. Но мы дома обговорили – ничего не подписывать, пока не посоветуемся. Минут пятнадцать ее держали, и вышла она ошарашенная до такой степени, что шагнула мимо двери, испуганно посмотрев на меня. Значит, предложили что-то абсолютно неожиданное, а мы очень много вариантов обсуждали. Я разозлилась.

– Прошу вас, Наташа, – окликнул проректор.

В кабинете находились оба мага академии элиты, и курносый черненький, и ушастый беленький. И оба мрачно уставились на меня исподлобья. Я едва не скорчила недовольную гримасу, вот уж кого не хотелось бы видеть. Но сдержалась, поздоровалась и вопросительно посмотрела на магистра Баршапа. Я же здесь учусь, подчиняюсь ему, а не им.

– Мы бы хотели с вами посоветоваться, если вы не против, – начал курносый.

– Я могу присесть? – нет, господа, что же это делается, а? Пригласить девушку и оставить стоять. Сами при этом оба сидят. Хамы!

Магистр Баршап откровенно ухмыльнулся, шутливо показал на скромный диванчик у входа. Присела, расправила складочку на форме, подняла глаза:

– Слушаю вас, господа.

– Речь о вашей подруге, – начал маг, – дело в том, что она дочь нашего товарища, погибшего больше двадцати лет назад, кровь все подтвердила. Его перенесло по метке как раз из вашего поселения. К общему горю, уже поздно, целители ничего не успели сделать. Речевой артефакт разряжен, судя по всему, он не смог с кем-то объясниться. На него напали, он защищался, но магии у вас нет. Он получил несколько ножевых ранений, а мы – остывающее тело. Наши боевики сразу перенеслись на место преступления, оказались на пустыре самой окраины поселения. К сожалению, выяснить ничего не смогли, даже не узнали, куда наш друг направлялся. Он вернулся в ваш мир из нашего, получал разрешение на перенос любимой женщины, но мы не уточняли место ее проживания. Не подумали. А теперь нам нужен совет. Вы лучше знаете Ольяну…

– Кого?

– Ольгу, – поправил мага магистр Баршап.

– Ольгу, – согласился эльф, помолчал и добавил с вызовом, – мою племянницу. Как поступить: сказать все откровенно, пусть сама подготовит мать, или сразу встретиться с ее матерью и перенести сюда?

– Так, стоп, – я почему-то им поверила. Значит, ее отца, которого Оля ни разу не видела, убили наши хулиганы. Наверное, решили обчистить иностранца, который их не понимает. А любой иностранный турист по определению богат. Получается, такая же метка, как поставили в свое время нам, вернула его в свой мир. Представляю, как обалдели убийцы, когда жертва исчезла у них на глазах… – то есть вы хотите, чтобы мама Оли жила здесь?

– Конечно. И мать, и дочь. У нас условия значительно лучше, мы не самые бедные. Кроме того, Ольгу надо официально принять в род, у нее есть свое имущество по праву рождения. Необходимо согласие на ритуал, в данном случае ее матери.

О том, что у ее матери есть сын и внук, я им не сказала, не моя тайна. Но вот то, что у нас условия хуже, меня возмутило.

– А вы уверены, что у вас лучше условия для обычного проживания?

– Безусловно, – переглянувшись, снисходительно посмотрели на меня оба элитные.

– Безусловно одно – по техническим параметрам вы отстали от нас лет на двести, даже нет смысла об этом говорить, – отрезала я, – кроме того, Олина мама живет в привычной среде: с магазинами, транспортом, интернетом, библиотеками, театрами, даже поликлиниками. Я уже не говорю о знакомых и друзьях. Было бы ей двадцать лет, когда нормально куда-то стремиться, узнавать, искать, в конце концов – желать чего-то неведомого, тогда можно понять. А ей явно лет пятьдесят, в этом возрасте хочется стабильности и определенности. По крайней мере, я всегда так считала. Вы сами познакомьтесь хотя бы с нашим городом, правда, он совсем небольшой, но у нас есть города-миллионники, и мы связаны единой информационной сетью. Интернетом в частности. Ну, не мне решать. Вы должны говорить непосредственно с Олей. Магистр, – обратилась к своему проректору, – я думала, речь пойдет о тех нарушениях, которые допускают все три Академии. Если вы и наши гости еще не готовы к серьезному разговору, то зачем меня вызвали?

– Вы сами понимаете, что и кому говорите? – с трудом выдавил из себя курносый маг.

– С учетом той информации, что есть у меня, могу добавить. Вы завалили хорошее дело с обучением магов, о каком переселении может идти речь? Вам совершенно нет доверия.

Я поднялась с дивана:

– И еще: я очень рада, что результаты анализа моей крови у вас не вызвали желания без моего разрешения уточнять мою родословную. Всего вам доброго, – церемонно им кивнула и вышла от греха. Чтобы не сорваться. Ну их нафиг.

В нашей комнате все, как обычно – Волик сидел на подоконнике и смотрел в окно, один из парней Артея проверял плиту, она действительно нагревалась медленнее. Шумела вода в душе, может, кто-то мылся. Общежитие в комнате, честное слово! Нет, я знала, что на женском этаже в каждой комнате свой душ, а на мужском несколько в коридоре, но особо не обращала внимания. Ну, а в выходной день почему бы не поделиться бутербродом.

В результате имеем то, что имеем.

А сейчас поняла – толпа парней, вообще-то, создает неудобство. Переодеваемся в душе, даже если просто меняем пиджачок на курточку. Сами себе вбили в головы сразу выходить из комнаты, чтобы не оплошать, как я с магистром Баршапом.

Оля тихонько перебирала струны своей гитары, а, увидев меня, посмотрела испуганным кроликом.

И тут до меня дошло.

Если мне эти мрачные индюки рассказали о ней, то о ком рассказали Ольге?! Обо мне. А раз меня связали с первородной магией, значит, сообщили про нее что-то особенное.

Плохое. Или очень плохое.

Наверняка решили точно так же посоветоваться с моей подругой – сообщать мне ужасы, или я сразу упаду в куриный обморок. А здесь не поговорить!

– Оля, а не пора нам навестить призраков?

– А? Зачем?

– Тихо и мирно посидим в камере. Поболтаем о своем, ну и песни попоем. Как считаешь?

Оля сначала растерялась, потом посмотрела на ребят, никто не собирался домой, молча взяла наши гитары, я подхватила пенку-коврик. Друзей оставили и дальше обживать наши апартаменты, а сами пошли в подвалы милой Академии.

Потому что мы сами и виноваты в своих неудобствах.

Девять ступенек, переход, девять ступенек, и мы почти у прежней камеры. Быстрее дошли.

– Сначала споем?

– Споем, – убито согласилась Оля.

Настроение поганое, и мы уцепились за народные песни, они любого приводят в порядок, проверено.

Сначала просто играли, я вела тему, Оля поддерживала ритм, как вдруг прошептала:

– Только не пугайся, хорошо?

Я не сразу поняла, посмотрела на нее, потом уж на дверь.

Но дверь призракам не нужна.

Они проникали сквозь стены.

В каком-то фильме я такое уже видела, только там призрак откровенно преодолевал препятствия в виде стен, прямо бросался, как на амбразуру, а здесь никакого сопротивления, камера полна. Они даже не мешали друг другу, рядом стоял почтенный маг с тремя ногами, потому что четвертая нога на двоих принадлежала совсем молодому парню. Взаимное проникновение и путаница нисколько не затрудняли бестелесных призраков, и в то же время не вызывали у меня отторжения. Да, немного рябило в глазах, их очень много, и одеты хоть и в призрачные, а потому серебристые одежды, но и костюмы, и платья отличались длинной и фасонами.

– Петь или просто играть, как лучше, – сдавленно спросила у них Оля.

– Петь, петь, играть, петь и играть, лучше петь… – раздался многоголосый шепот. Они, оказывается, и говорят!

Мы дружно промокнули лбы.

– Споем, – решила я, прикрыла глаза и негромко запела:

В лунном сиянье снег серебрится,

Вдоль по дороге троечка мчится…

Пели мы долго. Потому что поняли – здесь все равно невозможно поговорить, невозможно даже остановиться, и сдались.

Спас нас проректор.

Он появился, когда мы уже пели с перерывами, просто наигрывая по очереди те мелодии, которые помнили. Мне очень помогала музыкалка, а Оле репертуар бардов.

Под очередную совместную композицию и возник злющий магистр Баршап:

– Спасибо за поддержку, – высказал он свое негодование призракам, раскланиваясь на все стороны, – давненько я не путал подвалы! Ждите и от меня встречную любезность.

Призраки молча и медленно растаяли.

– А вы, студентки, знаете, что вас все потеряли? Почему я должен вас искать? Мне что, отдыхать уже не нужно, или готовиться к занятиям?

– Простите… – Оля с трудом поднялась.

– А как вы догадались, что мы здесь, – я сильно удивилась.

– Вы же не думаете, что все призраки у вас на концерте? Быстро домой!

Магистр дернул меня так сильно, что я подскочила на негнущиеся ноги, и погнал нас обеих, ничего не слушая. Под нашей дверью сидел Волик, и магистр махнул ему рукой с таким гневом, что парень растворился в коридоре, призраки позавидуют. Проректор зашел следом за нами в комнату, ткнул в стопку шкурок на столе:

– Эти шкурки вы принесли с холма?

– Да, эти, – я так обрадовалась, молодец Арт! Две шкурки стали мягче, которые Оля опознала, а еще две без изменений… жалко… ну что ж, попробуем мягкие пустить на манжеты и воротники, а жесткие пока отложу, если к ним добавить еще штук десять – двенадцать, получится небольшой коврик… постелить не у кроватей, а по центру…

– Быстрицкая!

– Ой… да, магистр?

Он прямо загоревал:

– Где вас воспитывали? Задаю вопрос, а она опять что-то подсчитывает!

– Почему вы так решили, неправда, – вяло отмела я.

– Потому что видно! Когда вы поймали вот этого грызуна?

– Полосатого? Сразу, на второй день, он первым попался. Кстати, самый невкусный оказался.

– Что вы говорите, – картинно взмахнул руками проректор, – и как вы его готовили?

– В котелке томила, очень долго, ткну вилкой, а мясо такое жесткое, все время доливала водички… до самого вечера. А что?

– И как себя чувствовали потом?

– Нормально! Он ядовитый? То есть вы отправили не только неизвестно куда, но еще и не предупредили об особенностях грызунов?!

Проректор поморщился:

– Вы позволите шкурку показать специалистам? С возвратом. А если кто из ваших знакомых попросит эту шкурку купить, имейте в виду, они перепродадут гораздо дороже, вы не знаете истинной стоимости. Может, Академия выкупит.

– Только под расчет за обучение, – разозлилась я.

– Быстрицкая! Ваша практичность уже сводит с ума. Хоть ректору так не скажите, а то он докажет – раз вы были на холме по его личному приказу, то все, что добыли, заберут в Академию безвозмездно!

И магистр вышел, не забыв аккуратно вывернуть шкурку.

Мы обалдели. Я точно.

– Наташ, ты бы помягче с ним. Он единственный, кто нам реально помогает.

– Толку-то… за монеты спасибо, а в остальном… такой же. Себе на уме. Первый раз о чем-то предупредил. Заметила, он проговорился – по личному приказу ректора нас отправили на холм? Ладно, по крайней мере, мы сейчас одни. Чай пьем и рассказываем, что тебе поведали эти сказители про меня, а мне про тебя.

Оля вытаращила глаза, медленно опустилась на кровать, подняла подушку и несколько раз стукнулась о нее лбом.

Правильно, стенка гораздо тверже.