S-T-I-K-S. Псих

Глава третья

Утром меня разбудила какая-то возня в строящемся (а теперь уже вечно недостроенном) доме неподалёку. Выглянув в окно, я увидел трёх монстров, похожих на того, которого убил вчера. Они, издавая громкое урчание, раскали по стройке, пытаясь разыскать того, кто здесь спрятался. Схватив обрез и пистолет, я бросился в гущу событий. Твари то забегали в здание, то выбегали наружу и начинали осматриваться и принюхиваться. Когда в очередной раз один высунул рыло наружу, там уже стоял я. Это было последнее, что он увидел, поскольку я, уперев ствол пистолета почти ему в глаз, спустил курок. Выстрел, хоть и негромкий, был отлично слышен, сейчас набегут два других. Но они нашли занятие поинтереснее. Со второго этажа раздался вопль, человеческий, а следом радостное урчание тварей. Нашли, кого искали.

Взбежав по лестнице, я упёрся в спину здоровенной твари, в которую сразу же разрядил обрез, второй патрон достался ещё одному такому монстру, который, швырнув в угол перепуганного плюгавого мужичка, замахнулся, чтобы добить его. Заряд картечи ударил в подмышку, умер он не сразу, но опасности более не представлял. Разделать наросты на затылке можно потом, сейчас информация важнее.

— Ну, ты и псих, — восторженно заявил мужичок, уже вполне отошедший от шока и стоящий на ногах у меня за спиной, — троих лотерейщиков сломал, не побоялся…

А больше он ничего не сказал, поскольку удар локтем в челюсть прервал его словесные излияния и его самого выбросил на некоторое время из реальности. Я быстро связал его, обыскал, найдя только пару пластиковых бутылок, чекушку водки, складной нож и наган с двумя патронами. Перетащил (весил он от силы килограмм шестьдесят) на верхний этаж, а сам занялся вскрытием жертв. Мне достались семь виноградин и одна жёлтая горошина. По местным меркам я, возможно, богат, только пока не знаю об этом. Когда разделал того, что был на улице, увидел ещё одного, который приближался со стороны большого пустыря. Привлекли выстрелы. Надеюсь, нас не найдёт сразу.

Когда вернулся к пленному, тот уже пришёл в себя и был всецело готов к сотрудничеству. Я сел напротив него, сделал на лице выражение, которое совсем недавно было у опера, пытавшегося меня вербовать и начал.

— У меня есть вопросы, а ты должен знать на них ответы. Если ответишь, я тебя не убью? Понял?

Он закивал.

— Вопрос первый: что это за место?

— Улей, — с удивлением ответил пленный, как будто я спрашивал что-то элементарное, тут его лицо озарила догадка, — так ты новичок? Недавно здесь?

— Так.

— Ну, так развяжи меня, я и так на всё отвечу, это традиция у нас такая, новичкам помогать, вот увидишь.

— Развяжу, когда посчитаю нужным. Улей?:

— Ну, да. Улей. Так это место называется. Мир такой, из кусков склёпанный, да ты видел, наверное, как это выглядит. Куски эти обновляются. На их место новые прилетают, когда часто, когда редко. Есть такие куски, их, стало быть, кластерами ещё называют, вот был этот кусок в твоём мире, бац, кислятиной запахло, вот он уже в Улье.

— А что там осталось?

— Всё. Всё осталось, это ведь не вырвали кусок, а скопировали. И тебя скопировали и меня. А потом снова, куски эти из разных миров прилетают. Вот, например, стройка эта, тут кран то есть, то нету его, этажей то пять, то шесть, а как-то видел, что вообще стройки нет, просто место пустое, а потом опять есть…

— Что с людьми здесь происходит? — прервал я словесный понос.

— Дык, понятно что. С ума сходят. Сначала по мелочи начинают гнать, часа через два-три уже по крупному, кидаются на людей, а часов через пять, считай, никого уж не остаётся.

— Почему мы живы?

— Так это… — ему пришлось напрячься, чтобы выговорить умное слово, — им-му-ни-тет, вот что. Не берёт нас зараза, вот как.

— Сколько выживает людей?

— Да, когда как, бывает пять на сотню, а бывает и один на тысячу. Как считать, когда многих ещё до обращения сожрали?

— Допустим, что это за напиток? — я сунул флягу ему под нос.

— Живец это, живчик, нектар, — он заулыбался, — самый наш напиток, без него никак, дай глотнуть, а то со вчера ни капли не было.

— Дам, когда заслужишь. Как действует, сколько нужно пить, как приготовить?

— Действует хорошо, все болезни лечит, раны заживляет, ну и вообще…

— Яснее говори.

— Ну, мы ведь тоже дрянь ту в себе носим, она нам помогает, раны лечит, умереть не даёт. Только, чтоб жить с ней, надо живец этот пить, без него вроде ломки начинается, плохо совсем, а дней за пять-шесть и помереть можно.

— Доза?

— Да когда как, бывает, если на стабе сидишь, то литра на неделю хватит, а по кластерам бегать, то такой фляги на два дня, а раненому, так и на день можно.

— Стабе?

— Ну, стаб. Стабильный кластер, то есть. Который не перезагружается никогда. Там поселения могут быть. Даже города.

— Где ближайший?

— Да если по дороге этой ехать, то километров полста, там, правда, стаб так себе, кабак, да магазин. Но порядок есть. Я если что туда не пойду, должен я там.

— Плевать, что с живцом, где его берут.

— Ну… он начал юлить, — есть штуки такие, зелёные, круглые, спораны называются, их… в общем из монстров добывают, вот бросаешь один такой в поллитровку, водки чуть-чуть, размешиваешь и пьёшь.

Я молча достал споран.

— Ага, точно, вот его и размешивай, а потом пей.

Не тратя время, я набрал в бутылку воды из бочки, стоявшей рядом. С виду чистая, не отравлюсь. Добавил туда водки, закрыл крышку и разболтал. Шарик растворился довольно быстро, дав мутный раствор серого цвета.

— Вот, готово, теперь пей, это он и есть.

Нельзя прочитать человеческие мысли, но то, как человек эти мысли выражает, говорит о многом, в том числе и о том, что у него на уме. Глазки его заблестели, а язык, казалось, вот-вот высунется наружу и будет он раздвоенный, как у змеи. Передумав пробовать полученный продут, я протянул ему бутылку.

— Пей, тебе нужно, сам сказал.

Тот перепугался чуть ли не до мокрых штанов.

— Нет, зачем, это твоё ведь. Спораны дорогие, зачем на меня переводить, обойдусь я, пей.

Я не стал даже говорить, что о нём думаю и кем его считаю. Просто и незатейливо пнул в колено. Ботинки были отличные, тяжелая подошва впечаталась ребром в кость. Он тихо заскулил.

— Отравить хотел, падла? — тихо зашипел я, доставая нож.

— Забыл, забыл я, не губи, пожалуйста, процедить надо, мутный раствор ядовит, процедишь и пей на здоровье.

Я процедил раствор, перелив содержимое в другую бутылку через кусок ткани, оторванный от штанов пленного. Теперь он стал почти прозрачным.

— Пей.

— Теперь он без разговоров присосался к бутылке и выдул примерно треть, пока я не отобрал.

— Достаточно. Думаю, больше мне от тебя ничего не надо, — подвёл я итог беседы, источник информации оказался сильно ненадёжным.

— Подожди, — он вдруг завеселел, — тебя ведь окрестить надо.

— Зачем? — не понял я.

— Ну, традиция такая, как сюда попал, новый человек стал, новое имя получил, а я, стало быть, твой крёстный. Положено так, — он заискивающе посмотрел на меня.

— Ты меня уже окрестил, сразу как увидел.

— А? — он начал вспоминать, — психом-то? Так это я… а что? Звучит. Псих, крестник Ржавого.

— Ржавый?

— Ну, так зовут меня, Ржавый. Окрестили, давно уже.

— Почему?

— А когда меня нашли, я в трубе от тварей прятался, труба старая, вот я, когда вылез, весь рыжий был от ржавчины.

— Понятно.

— Развяжи меня уже?

— Чего ради?

— Ну… ты же обещал.

— Что обещал?

— Что не убьёшь.

— Я такое обещал?

— Да.

— Ну, раз обещал.

Я подошёл к окну и посмотрел вниз. Новый монстр оказался умнее и, вместо того, чтобы искать неведомую добычу, спокойно поедал своего дважды мёртвого собрата. Подобрав с пола кусочек кирпича в пол кулака размером, я, аккуратно прицелившись, сбросил его вниз. Попал удачно. Прямо по макушке. Убить, естественно, не убил, но разозлил сильно. Тот сразу кинулся подниматься по лестнице в поисках обидчика.

— Вот видишь, я тебя не убил, — сказал я и, прихватив вещи, вышел на параллельную лестницу, — всего хорошего, крёстный.

Как раз тогда, когда я спустился, наверху послышались крики. Кричал Ржавый громко, но недолго. А полчаса спустя, съевший его монстр спустился вниз, но только для того, чтобы получить в морду заряд картечи. А как иначе было заставить его отдать мне два спорана? Спораны. Про жёлтые шарики я не спросил. Ну да ладно, найду информацию из более надёжного источника. Собравшись, я поковылял к машине.

Стаб. Стабильный кластер. Перезагрузок нет. Там живут люди. Значит, и мне имеет смысл там появиться. Только с бензином беда. Нужно искать.

Поиски были недолгими, найденной в той же квартире фомкой удалось взломать гараж неподалёку. Там нашлась небольшая канистра и почти полный бак в старых Жигулях. После ещё примерно десяти минут поисков я нашёл подходящий шланг и перелил бензин в свой броневик. Можно ехать.

Хлебнув живца из фляги, я сел за руль и отправился в путь. Дорога, кстати, очень хорошая почти на всех участках. Места вокруг были пустынные, жилья не наблюдалось, какие-то склады, причём явно заброшенные. А где нет людей, там и монстрам неоткуда взяться, а со стороны не приходят, потому как поживиться нечем. В общем, поездку мою ничто не омрачало.

Стаб я определил, как только под колёсами исчез асфальт, и началась разбитая грунтовка. Всё верно, если кластер не обновляется, то и дороги в нём ветшают и строения разваливаются. Прямо по курсу был комплекс зданий, окружённый забором с "Егозой" наверху. Последняя вызвала во мне не слишком приятные воспоминания, но всё же не настолько, чтобы я отказался посетить стаб. Справа и слева появились таблички с надписью "Мины". Практично к делу подходят, молодцы. На углах виднелись небольшие башенки с торчащими пулемётными стволами, НСВ, кажется. Что ж, о безопасности здесь заботились. Это радовало.

Перед воротами была стоянка, где я припарковал джип. Больше машин здесь не было. Прошёл в широкую стальную дверь. КПП выглядело как склеп, через маленькое окошко на меня смотрели два въедливых глаза и один пистолетный ствол.

— Как звать? Откуда?

— Психом звать, — я прикинул направление, — с запада.

Его мой ответ полностью удовлетворил, внутренняя дверь открылась, мне посоветовали держать ствол на предохранителе. На этом ограничения закончились. Когда я вошёл внутрь периметра, передо мной были кабак, магазин, гостиница. Всё это было коряво написано на фанерных вывесках. Первым делом зашёл в кабак, не столько за выпивкой, сколько за информацией. За стойкой меня встретил молодой парень спортивного вида.

— Привет.

— Здравствуйте, — я присел на высокий стул, — меня Псих зовут, я новичок здесь, что могу интересного найти?

— Конкретно у меня — выпивка и еда. То и другое хорошее. Есть девки, — он кивнул на пробегавшую мимо официантку, — но страшные и дорого. Если номер в гостинице снимаешь, можем еду туда притащить. В магазине — стволы, патроны, снаряга, но выбор никакой. Есть кузнец, он холодняк делает, клювы, например, ножей большой выбор.

— В номерах не воруют?

— Нет, с этим строго. Старшой сразу голову оторвёт, он может.

— Что ещё?

Парень задумался.

— Ты ведь новичок? У нас знахарь есть. Хороший, проездом. Он где-то в большом стабе жил, потом то ли выгнали, то ли сам ушёл. Дело знает, только немного крыша у него течёт. Говорят, у знахарей старых всегда так, знания мозг повреждают. Пьёт страшно, сегодня уже, наверное, никакой, а вот завтра с утра попробуй.

— А вообще, информацию для новичков где найти.

Парень нырнул под стойку, потом протянул мне какую-то брошюру, явно напечатанную не в типографии. На обложке была надпись: "Новичкам об Улье". Будем почитать.

— У тебя имя есть, неужели крёстный ничего не рассказал?

— Рассказал, но мало, его монстры съели.

— Понятно.

Отдав за номер и еду два спорана, я отправился в магазин. Там меня встретил здоровяк, одетый в камуфляж, он не ответил на приветствие, только махнул рукой в сторону полок. Выбор был, и правда, невелик, пара калашей вроде моего, только гораздо старше. Несколько охотничьих ружей, помпа "Бекас" и, на что сразу упал мой взгляд, относительно неплохая с виду мосинка, да ещё с оптикой. Не подав виду, что присмотрел что-то, я обратился к продавцу:

— Мне бы дальнобой какой?

— Вон трёхлинейка тебя ждёт, ствол хороший, после войны сделана.

— А оптика?

— Оптика охотничья, из магазина, восьмикратная, наши мастера ставили. Отдам недорого, потому как патронов почти нет и взять их негде.

— Нет — это совсем нет, или мало?

— Три десятка, но бронебойные, берёшь?

— А на автомат сменять? Он новый.

Продавец протянул руку и взял мой автомат, придирчиво осмотрел его, разобрал, заглянул в ствол, остался доволен.

— Патроны есть?

— Полторы сотни, плюс магазины.

— Идёт. Он встал из-за прилавка. Давай патроны и забирай ствол.

Когда обмен состоялся, я достал ещё Наган Ржавого, продавец его небрежно смахнул под стол и предложил патроны к дробовику. Но у меня их хватало, поэтому предпочёл посмотреть холодное. Тот отправил меня к кузнецу с запиской, что я заплатил цену двух ножей.

Кузнец был классический, могучий бородатый дядька, в кожаном фартуке, в руках кувалда, рядом горн и наковальня. Прочитав записку, он спросил меня, чего я хочу. В ответ я выдал:

— Стилет, трёхгранный, клинок двадцать пять сантиметров, с гардой, и нож попрочнее.

— Стилет к вечеру готов будет, а ножи выбирай из того, что есть.

Выбирал я долго, готовых ножей была целая гора. Один всё же понравился. Я такой раньше видел в магазине, кажется "Каратель" назывался, точно он. Вычурный толстый клинок, тяжёлая рукоять, только гарда попроще, не выгнутые вперёд усики, а просто колодка, едва выступающая за габариты рукояти. Отличный инструмент для разделки монстров.

— Беру, — сказал я и получил ножны в нагрузку.

Ничем более не заморачиваясь, я отправился в номер. Осмотрел винтовку. Заглянул в ствол. Неплохо. Не сказать, что новая. Но и в боевых действиях участия не принимала. Причём, это именно винтовка, а не карабин. Если правильно помню, драгунский вариант. Выпускались они после войны? Чёрт его знает. Завтра пристрелка.

Тут в дверь постучались и, не спрашивая разрешения, в номер вошла официантка. Не могу сказать, что уж очень страшненькая. Тут больше подходит другой эпитет — "потасканная". Секс, наркотики, рок-н-ролл. Вроде молодая, лет двадцать-двадцать пять на вид.

Она поставила на стол поднос с едой и бутылкой коньяка, после чего, покосившись на меня, расстегнула платье и продемонстрировала небольшую грудь и не первой свежести хэбэшные трусы.

— Два спорана, — сказала она хриплым голосом, — пососать могу за один.

Не то, чтобы понравилась. Да и проститутки — не мой стиль, но… год в тюрьме — это, знаете ли, год в тюрьме. Тем более, что жены у меня нет и на свиданки никто не ездил. Я молча положил на стол один споран.

Ничего более не спрашивая, она опустилась на колени и, расстегнув штаны, принялась за дела. Мелькнула мысль, что надо было перед этим помыться, но девушка была ко всему привычная. Переживёт. Я вытащил из кармана брошюру и принялся изучать здешний мир. Начал с раздела "монстры". Твари, которых я так лихо валил, оказывается, назывались "Жрач" или "Лотерейщик", они вырастают из того, кто гнался за мной без штанов. Тут же, кстати, описывается и причина отсутствия штанов. Понятно какая. А хорошо раскормленный лотерейщик становится топтуном, который в свою очередь дорастает до кусача, а тот — до рубера. Вершиной эволюции именовалась элита, или жемчужники. Чем матёрее зверь, тем сложнее его убить, но тем больше пряников из него можно достать. Здесь же приводились фотографии тварей. Убитых, конечно. А рядом всегда человек, чтобы, значит, масштаб оценить. Описывались и способы охоты. Элиту убивать полагалось оружием, чей калибр никак не меньше двенадцати и семи, да и он не всегда помогает. В идеале — гранатомёт. Отдельно оговаривалось, что уязвимое место всех монстров — споровый мешок, вот и элиту можно в него поразить при большой удаче. Короче, не для меня счастье. А вот рубера, если встречу, из винтовки попробую достать. В глаз попаду, тогда точно сдохнет.

От монстров перешёл к разделу "Здоровье". Описывалось споровое голодание, которое я пережил. Как приготовить живец. Обрадовало, что болеть я теперь ничем не буду. Даже от этой "официантки" ничего не подхвачу. Теоретически обещали бессмертие, правда, своей смертью тут, как я понял, не умрёшь, а вот насильственной — запросто. И в стабе сидеть нельзя, болеть будешь. И для живца хочешь не хочешь, а пойди и мертвяка завали. Дальше было про горох. Вот тут уже интереснее, оказывается, у каждого иммунного есть какие-то дары. Кто-то взглядом свечки зажигает, кто-то левитирует, кто-то видит сквозь стену. Описывались также те, кто живым полиграфом работает, здесь их называли ментатами. Были ещё ксеры, — люди умеющие копировать мелкие вещи. Услуги их стоят дорого, но я сразу подумал про патроны. Если что, придётся такого искать. А горох, значит, этот дар стимулирует, словно допинг. Рецепт приготовления приводился. На вкус явно дрянь, но потом попробую. А чтобы свой дар узнать, надо к знахарю идти, он поможет. А здесь как раз один такой поселился. Завтра непременно схожу.

Увлёкшись чтением, я забыл о другом. Уставшая девушка прервалась, чтобы отдышаться. Я велел ей продолжать, а сам отложил книгу и сосредоточился на ощущениях. Когда кульминация была близка, в дверь постучали. Едва не зарычав, я ответил: "Войдите".

Дверь открылась и в комнату протиснулся подозрительного вида мужик, в плаще поверх камуфляжа:

— Здорово, братуха!

Братухой назвали, — хотят кинуть. А в здешних реалиях и завалить.

— Что случилось?

— Дело к тебе.

— Важное?

— Ну… да.

— Важнее чем? — я показал на ходившую вверх-вниз голову официантки.

Он кивнул. Я велел ей убираться, что она и сделала, прихватив незаслуженную плату, а сам встал и, застегнув штаны, отправился с ним. Тот по дороге представился. Звали его Бункер. А с ним ещё Костыль и Жёлтый. Костыль у них главный, он и придумал то дело, ради которого меня позвали.

Эти двое сидели за столом в кабаке и, не торопясь пили водку из мелких стопок. Закуски на столе не было.

— Присаживайся! — хриплым голосом предложил один, видимо, тот самый Костыль.

Я присел за столик, но от придвинутой стопки отказался.

— Он сказал, — я кивнул на Бункера, — что дело ко мне есть. Я слушаю.

— Надо бы ясность внести, — начал Костыль, — вот ты сегодня ствол покупал с оптикой. А за него автомат отдал и патронов кучу. Так?

— Угу.

— Вот мы и решили, что так только хороший снайпер поступить мог, ты снайпер?

— Угу. В армии был.

— Отлично, — обрадовался он, — нам как раз нужен. Хочешь жемчужину заработать?

"И пулю в затылок по окончанию работы" — подумал я, а вслух сказал:

— Давай ближе к делу.

— Так вот, завтра вечером, часов в восемь, будет в условном месте машина проходить. Мы её встретим, а ты пулемётчика уберёшь. Ну, может, ещё кого. Машина с бронёй, но броня там — говно. Пять минут делов. Жемчужина. Как?

— Когда выдвигаемся?

— Завтра, часов в пять тут будь. Отсюда и двинем. В нашей машине места мало, так ты на своей. Там есть, где поставить.

— Добро, буду.

На этих словах они удалились, а я, решив не терять времени, отправился к кузнецу. Тот заявил, что всё готово, достал из ящика стилет. Оружие, надо сказать, вышло красивым. Гарда и навершие были из бронзы, рукоять — из черного пластика. Блестящий трёхгранный глинок у основания имел ширину грани в один сантиметр, а к кончику сводился в иглу.

— Пробуем, — сказал кузнец и вытащил откуда-то стальной лист толщиной в пару миллиметров.

Лист он положил на две наковальни и, несильно размахнувшись, вогнал в него клинок. Тот пробил сталь как бумагу. После чего я смог рассмотреть, что остриё никаких изменений не претерпело, оставаясь всё таким же острым. Я обрадовался, добавил один споран за качество и вышел из кузницы, прикидывая, куда бы приспособить новый клинок.

В распивочной было тихо и безлюдно, только всё та же официантка, нагнувшись над стойкой, что-то считала на калькуляторе и записывала результаты в тетрадку. Прошмыгнув к ней за спину, я вежливо кашлянул и напомнил:

— Мне кажется, или мне кто-то споран задолжал?

Не отрываясь от расчётов, она задрала подол платья и спустила трусы до колен.

— Вот это сервис, — сказал я и приступил к взысканию долга. На этот раз, когда ничто меня не отвлекало, я справился быстро, положил на стойку второй споран. После этого отправился к себе в номер, есть остывшую пищу, запивая её коньяком. Коньяк оказался сносным. Благодаря ему застывшая картошка с тушёнкой смогла провалиться в организм. А сам я, здорово отвыкший от алкоголя, быстро опьянел и заснул, не раздеваясь, на кровати, покрытой не очень чистым матрасом.