S-T-I-K-S. Псих

Глава девятнадцатая

Когда в очередной раз остановились на привал, Белов поинтересовался: куда мы едем? Я честно ответил, что понятия не имею, нужно просто выехать на стаб, где есть поселение. Там все и останутся. Пока мы разговаривали в стороне от остальных, женщины стали готовить пищу, разведя для этого большой костёр. Зря, конечно, на огонёк может прийти кто-то сильно нехороший, но и голодными людей оставлять не с руки, да и пришедший монстр — это не только опасность, но и добыча. Живчик я расходовал обильно, люди жаловались на головную боль и жажду, а я выдавал им по паре глотков из фляги, которая быстро опустела. Пришлось разводить ещё, всего запаса споранов хватило, чтобы развести пятилитровую бутылку, больше ничего нет, поэтому будем экономить.

Когда собрались отправляться, быстро провели перекличку, оказалось, что одной женщины нет. Поиски дали неутешительный результат, то есть, найти-то её нашли, но висящей на дереве. Записка у неё в руке гласила, что без мужа и детей она жить не хочет. Ну, вольному воля. Снимать не стали, пусть падальщики попрыгают.

Перед отправкой Белов сказал, что нужно поскорее найти стаб, иначе такие случаи будут повторяться, тут все родных потеряли, плюс стресс дикий, плюс нехватка живца, короче, нужно быстрее где-то окопаться.

Это "где-то" мы нашли только вечером следующего дня. Кластеров мы пересекли кучу, но, как назло, ни людей, ни монстров не встретили. От нехватки живца начинало ломать уже и меня.

То, что мы увидели перед собой, могло быть только стабом, город большой и светлый, с множеством фонарей, которые уже были включены. Вот и победа, наша колонна упёрлась в ворота, на которых я прочёл название: "Новый мир". Вот тебе раз! Самое время посетить товарищей учёных.

Через КПП нас пропускали часа два, это было бы ещё дольше, но, к счастью, новички дотошных ментатов интересовали мало. Меня допрашивали долго, я рассказал им о цели своего визита, сказал, что мне нужен профессор Шварц, что у меня для него кое-что есть. Это их удовлетворило, больше вопросов не задавали. Новичков поместили в карантин, детей отделили сразу. Сказали, что их направят в институт, где им окажут помощь. Не знаю, каковы возможности института, но помощь им действительно нужна, они не иммунные, их паразит пока не взял из-за малого веса, но он своё не упустит. Если есть хоть маленький шанс это исправить, нужно попробовать.

Уже глубокой ночью я припарковал свою машину во дворе местной гостиницы, оружие здесь носить запрещалось, все стволы я оставил в машине, но трость у меня ведь никто не отберёт. За номер пришлось отдать горошину, которая завалялась в кармане, больше ничего не было, не жемчугом ведь платить.

Номер был просторным, присутствовал и столь необходимый мне душ, куда я первым делом и направился. Смыв с себя грязь и побрившись, я здорово взбодрился и даже передумал ложиться спать, как планировал.

Вместо этого я, переодев рубашку и прихватив верную трость отправился гулять по новооткрытому городу. Сразу бросилась в глаза чистота на улицах, а обильное освещение говорило о том, что электроэнергию здесь не экономят. Застроен он был, в основном, пятиэтажными кирпичными домами на два-три подъезда. На первых этажах мелькали вывески магазинов. Время от времени, среди гуляющего по улицам праздного люда я замечал патрули. Обычно это было три человека в форме, напоминающей полицейскую, оружия у них я не заметил, но по сторонам смотрели уверенно. Как знать, возможно, обстановка в городе настолько спокойная, что оружие сотрудникам не нужно, возможно, носят его скрытно, чтобы достать в крайнем случае, есть также вариант, что дары Улья позволяют им обходиться и без стволов.

Как бы то ни было, а вели они себя спокойно, никого не пытались задерживать, а лишь изредка делали замечания за чрезмерный шум. Так я постепенно удалился от гостиницы на приличное расстояние, а центральная улица привела меня туда, куда я так давно хотел попасть. Дорогу мне преградило капитальное здание из стали и бетона. Оно было бы похоже на тюрьму, если бы не огромные окна на верхних этажах. Вход туда осуществлялся через небольшой КПП, рядом с которым находилась площадка для пропуска транспорта. Бетонная ограда защищала от любопытных взглядов, а по верху её проходила спираль "Егозы", и что-то мне подсказывало, что это не единственная защита.

А вывеска над входом ясно и лаконично характеризовала это заведение. "Институт" — гласила она. Если я правильно понял, то здесь располагался один из крупнейших филиалов этой организации, площадь огороженного пространства, и правда, впечатляла, кроме главного здания, здесь можно было разглядеть нечто вроде жилых модулей, а также многочисленные боксы для техники. Кое-где, кстати, горел свет, но меня туда, естественно, ночью не пустят, ибо нефиг.

Собственно, на этом культурную программу можно было считать выполненной, поэтому я развернулся и проделал весь путь в обратном направлении. Было уже почти три часа, когда я, вернувшись в номер, с удивлением обнаружил на столе ужин. Видимо, питание входило в стоимость.

Поспать получилось до девяти часов, когда я открыл глаза и сладко зевнул, в дверь постучали. То, что там стояла симпатичная горничная с подносом, меня обрадовало, но поставив поднос, она протянула мне записку, написанную на клочке бумаги. Она гласила: "Приходите сегодня в первой половине дня. Буду ждать. Профессор Шварц". А снизу была витиеватая роспись, в которой я не смог различить ни буквы. Ну да, я ведь вчера говорил, что мне к нему нужно, вот и доложили. Горничная повертелась рядом, видимо, ожидая чаевых, но карманы у меня были пусты, о чём я ей честно и сказал:

— Нет ничего, давай поцелую.

Она фыркнула, наморщив красивый носик и гордо удалилась. А я, спешно проглатывая завтрак, собрался в путь. Завтрак оказался вполне годным, рисовая каша на молоке и две ещё тёплые булочки, к которым прилагалась пайка масла и вазочка с джемом. Всё это предлагалось запить большой кружкой горячего сладкого чая.

Путь к институту не занял много времени. На КПП меня остановили двое в уже знакомой мне полицейской форме и строго поинтересовались, куда и зачем. Насчёт "куда" я пока сам не знал, просто сказал, что меня ждёт профессор Шварц. В подтверждение своих слов я достал записку, они повертели её в руках, после чего всё же решили позвонить. Устройство похожее на домофон поведало им, что меня таки нужно пропустить. Охрана кивнула и отключилась. У меня привычно спросили про оружие.

Я молча отдал им стилет, который взял именно затем, чтобы было, что отдать. Потом вынул из кармана жилетки цепь с грузом. Охранник сложил всё в сейф, после чего показал пальцем на трость, на которую я демонстративно опирался:

— Внутри клинок? — вопросил он с видом знатока.

— Нет, что вы? — я сунул ему под нос набалдашник, не давая в руки, чтобы не смог оценить вес, — просто трость, можно, разве что, по голове бить.

— Проходите, — ответил он, придирчиво осмотрев набалдашник, — второй этаж главного здания, в самом конце коридора.

Я прошёл через вертушку, отделяющую пространство института от внешнего мира и оказался в весьма уютном, отнюдь не тюремном, дворике. Здесь был газон, с асфальтовыми дорожками, вдоль которых росли аккуратно подстриженные кустики. Взяв направление к зданию-гиганту, я быстро поднялся по высокому крыльцу и оказался внутри. Никто меня не встречал, не пытался остановить, пройдя по коридору, я обнаружил лестницу, по которой поднялся на второй этаж.

В конце коридора, как и было сказано, обнаружилась дверь с надписью "Проф. Шварц А.А". Я легонько стукнул в дверь тростью, выждал секунду, после чего, не дожидаясь приглашения, повернул ручку и просунул голову в приоткрытую дверь.

— Можно? — поинтересовался я.

— Разумеется, проходите, — ответил мне тот, кто мог быть только тем самым профессором.

Как все представляют себе профессора? Особенно люди, далёкие от науки? Вот именно. Непременно, это человек маленького роста, худой, сутулый, в очках, иногда с взъерошенными волосами и полубезумным взглядом. Просто это вытекает из образа жизни. Чтобы стать профессором, нужно много лет сидеть за книгами, писать, стучать по клавиатуре, работать с бумагами, просиживать жизнь в пыльных кабинетах. Словом, всё то, от чего разовьётся сутулость, испортится зрение и появится геморрой. Стереотипы живучи. Но не в этом случае. Встречал меня двухметровый детина, широкий в кости и явно отменного здоровья. С профессором его роднили только белый халат и интеллигентное лицо. Он стоял в дальнем углу кабинета и настраивал кондиционер. В кабинете было и без того весьма прохладно, но каждый любит погоду по себе. Насморк здесь всё равно никому не грозит.

— Проходите, присаживайтесь, — повторил он, показывая на стул у массивного стола.

Я присел, сложив руки на титановом черепе, и ждал вопросов.

— Итак, для начала я выражаю вам благодарность за спасение людей, — начал он, присев на шикарное кресло, — наш стаб заселён едва наполовину своих возможностей, поэтому каждое поступление людей, а, тем более, женщин — ощутимая польза сообществу, но мне доложили, что вы хотите видеть именно меня. В чём причина?

Я молча положил на стол флешку.

— И? — не понял Шварц.

— Примерно два месяца назад, — начал я издалека, — некие сотрудники института везли вам, или не вам, но точно в институт, вот эту флешку. Некий человек, которого звали Грек, ныне, увы, покойный, каким-то образом про это узнал и нанял головорезов, чтобы машину ограбить, а людей убить. Флешку он предполагал использовать для шантажа и торга с вами, надеясь получить от вас некие ваши технологические достижения. По крайней мере, он так впоследствии сказал на допросе, которого, к сожалению, не пережил.

— Продолжайте, — лицо профессора стало серьёзным.

— Так вот, Грек этот, хотя и был, вроде, человеком неглупым, на дело подписал идиотов, которые решили усилить свою банду за счёт нанятого на стороне снайпера. Вот только им не пришло в голову, что снайпер этот, хоть и новичок в Улье, но при этом маньяк, сделавший убийство своим хобби. Короче, во время операции погибли все, кроме упомянутого снайпера, который сейчас сидит перед вами, но один из экипажа машины успел вручить мне ящик с грузом, объяснив, что главное — эта флешка и её следует передать вам. Кроме него, кое-что успел сказать и главный бандит, который поведал мне имя нанимателя.

— Итак, я вас понял, мне известно, что это за флешка и вкратце могу поведать, что на ней записано. Институт имеет массу филиалов и обмен информацией между ними зачастую затруднён, вот и приходится работать в том числе и так. Информация нам очень пригодится, исследования выйдут на новый уровень, вас, конечно, следует наградить, хотя… к флешке этой, случаем, ничего не прилагалось?

— Было некоторое количество жемчуга, — честно признал я, — но к нему у меня более трепетное отношение, да и дорога потребовала расходов.

— Допустим, а что вы планируете делать теперь?

— Сказать по правде, не знаю. Ваше заведение меня заинтересовало. Наука мне близка, а ещё более близки её результаты. Я бы хотел надолго обосноваться в вашем городе и сотрудничать с вами. Как вы это находите?

— Нахожу? — он нахмурился, потом придвинулся ко мне, вперив в меня взгляд-рентген, — нахожу, что вы довольно специфический человек. Совсем недавно вы спасли четыре десятка человек, а до этого, руководствуясь исключительно тараканами в голове, убили руководителей крупного стаба, не так ли?

— Так, — не стал я отрицать, — а какое это имеет отношение к нашему сотрудничеству? Я — Псих, это все знают, причём, не только по имени, но и по жизни. Убийства, пытки и насилия — моё любимое занятие. Но, есть мнение, что вам такие люди тоже нужны.

— Проблема в том, как удержать вас под контролем. Кроме того, вы опасны, Улей хорошо вас подготовил, что если такой боец выйдет из-под контроля и начнёт убивать своих?

— Я могу пообещать.

— А сдержать обещание?

— Я не так давно сотрудничал с руководством военного городка, примерно в трёхстах километрах к югу отсюда, помог осуществить операцию против муров и внешников, при этом из-под контроля не вышел и своих не убивал. Страсть к убийству можно реализовать на врагах.

— Уже интереснее, а что вы скажете, если узнаете, что институт (о, ужас!) иногда ведёт дела с внешниками?

— Если вы боитесь, что я воспылаю праведным гневом, то зря. Более того, я об этом знаю и довольно давно.

— Откуда?

— На флешке этой есть видео, где показаны электронные гаджеты, произвести которые в условиях Улья крайне проблематично. Только завезти извне. А кто у нас курсирует в Улей и обратно?

— Вы мне нравитесь, — внезапно выдал он, — ваш цинизм и ваша сообразительность вполне могут пригодиться.

— То есть, вы меня берёте?

— Давайте подытожим, составив ваше, так сказать, устное резюме. Вы неплохой снайпер и рукопашник, Улей дал вам огромную физическую силу и скорость, плюс дар ночного зрения, который в будущем разовьётся в способности сенса, кроме того, автоматический телепорт при попадании быстролетящих предметов. Сколько жемчужин съели?

— Три.

— Небогато, но думаю, после пятой станете идеальным бойцом, если, конечно, Улей не придумает какую-то шутку. Вам уже сейчас можно не бояться тварей до рубера включительно, причём, даже без огнестрельного оружия, а хотя бы с этой тростью.

— Нужен?

— Да, но с условием, — он как-то нехорошо ухмыльнулся, — работать будете с напарником. Возражения в стиле "я работаю один" не принимаются.

— Кто он?

— Не он, она. Девушка, старожил, в Улье почти десять лет, даров несколько, тоже сильна и опасна, более того, чем-то напоминает вас.

— Тоже двинутая?

— Совершенно верно, извращенка, те же садистские наклонности, любит убийства и пытки, плохо поддаётся контролю. И с ней тоже никто работать не хочет.

— И вы прятали от меня такое сокровище?! — возмутился я, — немедленно ведите к ней, как её зовут?

— Хель.

— Типа, — решил я блеснуть эрудицией, — скандинавская богиня смерти?

— Не совсем смерти, там всё сложнее, но да.

— А как это склоняется? Хеля? Хелечка? Хелюшка?

— Пойдите к ней и попробуйте, — он улыбнулся весьма гадкой улыбкой, — в соседнем корпусе, второй этаж, кабинет двести тридцать. Конец коридора, я пока ей позвоню. Когда познакомитесь, придёте ко мне, я объясню, что нужно делать.

Не тратя больше времени на разговоры, я проследовал в указанный корпус, чтобы найти свою новую напарницу, каковая меня очень заинтересовала. Не только, как коллега, но и как спутница жизни. И тут вы, конечно, спросите, на кой ляд такому мизантропу и даже социопату, как я, понадобилась спутница. Ну, кроме секса. А я вам отвечу, что, помимо того, что с единомышленником всегда интересно, мне очень нужна спутница женского пола, готовая убивать. Я даже планировал подобрать иммунную девочку лет десяти-двенадцати и воспитать из неё кровожадную тварь, влюблённую в меня. А тут нечто подобное нашлось в готовом виде. И всё же, зачем? Не догадались? Из головы у меня не шла Фатима и мужик, отрезающий себе яйца. Дар нимфы действует почти на всех, кроме редких счастливчиков, которым Улей подарил защиту от него. Если в других ситуациях у меня есть шансы, то в этом случае я тоже стану слюнявым дебилом при виде очередной фатимы. А осознание бессилия раздражало.

Размышляя таким образом, я оказался перед дверью двести тридцатого кабинета. Если Шварц ей позвонил, то она уже ждёт меня, приготовив какую-то подлянку. Почему? Я бы обязательно приготовил.

Стукнув ради приличия в дверь тростью, я приоткрыл её. На голову мне ничего не упало, под ногами ничего не взорвалось. Уже легче. В просторной комнате стоял письменный стол, стул, а к потолку был подвешен приличных размеров боксёрский мешок. Девушка стояла у окна спиной ко мне. Чёрные волосы были собраны в небольшой хвост, одета она была в спортивный топ и джинсовые шорты, до неприличия короткие, на ногах были кроссовки. Фигура её мне сразу понравилась. Крепкая, с мускулами, но не как у тяжелоатлета, а скорее, как у гимнастки. То есть, она не только сильна, но и подвижна, а значит, опасна.

— Привет, — начал я, как можно более весёлым тоном, — ты ведь Хель? А я — Псих, мы работать вместе будем.

Она не удостоила меня ответом, даже не повернулась. Собственно, я на это и не рассчитывал. Просто нужно было представиться, а теперь я перейду к более детальному знакомству. Выглядело оно так: я подошёл к ней сзади и обнял за талию, да не просто обнял, а полез ладонью под шорты, спереди.

Началось. Удар локтя по рёбрам я пропустил, но это было некритично. Удар ноги удалось отбить блоком, только после этого она повернулась ко мне. Лицо её было красивым, даже с гримасой лютой ненависти, в глазах горели огоньки безумия, но движения были плавными и спокойными. Идеальный вариант.

Ещё несколько ударов ногами я отбил, хоть и не без труда. Сила у неё определённо была не женская. Пора переходить в атаку. Я провёл захват кисти, но бросок не получился, взвизгнув, как кошка, она с кошачьей же ловкостью вывернулась, крутнувшись всем телом. А вот простой, без наворотов, боксёрский хук она пропустила. Весовые категории были разные, поэтому мой удар отбросил её в дальний угол комнаты.

Тут же вскочила на ноги и, сплюнув кровь с обломком зуба, непонятно откуда извлекла нож. Небольшой, но явно острый, как коса смерти. Вот это уже серьёзно, но и мне есть чем ответить. Я подхватил трость, намереваясь просто ударить по руке. Мне это удалось, удар по предплечью достиг цели, возможно, даже сломав кость. Вот только нож был уже в другой руке, и лезвие его смачно прошлось по рёбрам. Хорошая была жилетка. Кровь полилась ручьём, но мне хватило сил произвести очередной захват, вторая рука у неё действовала плохо, поэтому и удар локтем в лицо она не отбила. Из сломанного носа брызнула кровь, а я уже выбил её нож из руки и, аккуратно, насколько смог уложил её на пол, придавив своим телом. Всё-таки, в силовой борьбе она мне не соперница. Попытку вывернуться я пресёк ударом в бедро, а потом ещё и в колено. Схватив её шорты спереди, я одним движением разорвал их, она тем временем, выдернула откуда-то ещё один нож. Совсем мелкий, в зоне такой называют крапивником. С лезвием примерно в пять сантиметров. Игрушка для детей. Злых детей. Достать что-то важное она не смогла, но успела несколько раз воткнуть мне его в трицепс правой руки. Больно, мать твою так!

Мощная оплеуха окончательно подавила сопротивление и позволила мне расстегнуть штаны, но стоило начать двигаться, как она, моментально ожив, боднула меня головой. Теперь и у меня брызнули кровавые сопли. Но было поздно, я был уже в ней и с каждым движением проникал глубже. Мои руки сжимали её руки и не давали вырваться, а выражение окровавленной мордочки стало меняться, бешеные глаза смотрели на меня уже по-другому, а изо рта стали вырываться новые звуки. Я рискнул отпустить её руки и она, вместо того, чтобы продолжать наносить мне раны, просто в несколько движений сорвала с меня окровавленную рубашку. Туда же последовал её топ. Теперь наши голые тела скользили друг по другу в собственной крови, каждое движение отдавалось болью в ране, но так было даже интереснее. Кульминация приближалась, она уже не просто стонала, а кричала, нимало не заботясь о людях в соседних кабинетах. Её ноги тисками сжимали меня, тело подавалось мне навстречу. Глаза её, не отрываясь, смотрели в мои, миг единения был полным, мы — единое целое.

В момент развязки она разразилась диким воплем и вонзила в меня ногти, разрывая кожу на спине и добавляя крови, я тоже уже не смог сдерживаться, да это было и не нужно. С рыком зверя я излился в неё, после чего на несколько секунд наступила давящая на уши тишина.

Прервал тишину негромкий голос позади нас:

— Я вижу, вы уже познакомились? — Шварц стоял в дверях и улыбался.

— И подружились, — ответил я, пытаясь успокоить дыхание, никак не удавалось застегнуть штаны, скользкие от крови пальцы упускали пуговицу.

— Не разлей вода, — отозвалась моя новая напарница, выплюнув очередной кровавый сгусток, — сработаемся.

— Что ж, — резюмировал профессор, — думаю, вопросов больше нет?

— Только один, — я попытался закрыть рану на боку куском рубашки, — где у вас лазарет?

Он молча показал на противоположный конец коридора.