S.T.A.L.K.E.R. Небо Янтаря (СИ)

Глава 6

Присев на корточки, Сергей Егоров рассматривал засохшее пятно крови на бетонном полу. Скрип аварийной лампочки в оставленном позади помещении ужасно раздражал. Он был единственным звуком в подземельях лаборатории X16. Капитану было бы намного спокойней, слыша он впереди урчание снорков. Хотя бы знал, кто утащил трупы учёного и сталкера. Либо он что-то напутал, и по рассказам его отряда тела лежат в другом месте. Но всё же тут есть пятна крови и дырки от пуль в стенах. Впрочем, тут могла произойти совсем другая перестрелка…

— Ладно, разберёмся, — беззвучно пробормотал долговец, распрямляясь. «Протекту» он теперь держал перед своей грудью, готовый всадить щедрую дозу дроби любому противнику. С контролёром он имел дело только однажды, и был в группе из пятнадцати человек. Особь была молодой, неопытной и справились с ней буквально за три минуты. Всё же головная боль и кошмары мучали Егорова еще два дня.

Стараясь ступать как можно тише, капитан прошёл в соседний зал, остановился перед странной клеткой в закутке, закрытой сеткой рабицей. Железная дверь покосилась, держась на нижней петле. Внутри клетки на первый взгляд была лишь куча бесформенного мусора, вблизи оказавшейся горкой поломанных крохотных костей крыс и рваной грязной бумагой. Поморщившись, Егоров отступил от клетки и вздрогнул от дальнего грохота впереди. Где-то в глубинах лаборатории упало что-то тяжёлое на пол, прокатившись по тоннелям эхом. Замерев, капитан напряженно всматривался в темноту следующего коридора, что шел под небольшим углом. Никакого движения, снова подземелья погрузились в мёртвую тишину. Лампочки даже почти не слышно. Выдохнув, Сергей пошёл вперёд в новый коридор. Потянул рацию с ремня, подумав связаться с Терновым и спросить про трупы, но передумал. Не нужно беспокоить своих бойцов. Чего доброго, примчатся за ним всей толпой. А идея спасать Алиева в одиночку, казалась ему всё менее и менее хорошей, и сильнее хотелось развернуться и трусливо сбежать из жутких подземелий.

Капитан обошёл длинную дыру в полу, с настеленными на неё досками. Мазнул взглядом по красному вентилю, торчащего из толстой вертикальной трубы, затянутым слоем паутины. Пауков он ненавидел не меньше, чем всех мутантов в Зоне, как и положено долговцам. Сбежал по короткой лестнице вниз и снова остановился, слушая тишину. В следующем коридоре справа, брезжил слабый свет от очередной лампы. Благо она не скрежетала как предыдущие. Сделав несколько осторожных шагов вперёд по кафелю, Егоров прижался плечом к пыльному косяку. Еще одна лестница вниз, в совершенно пустой длинный зал. Мужчина вытянул из кармана разгрузки болт, швырнул его наугад. Железка пролетела с два метра, тюкнулась об пол и отскочила. Ничто не среагировало в зале на болт. Только новый металлический грохот впереди.

— Блядь… — Егоров прикрыл на секунду глаза, унимая дрогнувшее в испуге сердце. В X16 ему совершенно не нравилось. Никогда он не мог понять пристрастие сталкеров, гордо называющих себя диггерами, лазать под землёй, исследовать заброшенные лаборатории или путепроводы. Просто так, из любопытства. Нет, если сравнивать открытое небо Зоны и каменную кишку той же лаборатории, то лучше улица просторная.

— Выберусь живым, и никогда больше в такую жопу не полезу, — ворчал себе под нос Егоров, проходя настороженно к повороту. — Ну на хер…

Новый спуск вниз казался совершенно непроглядным. Темнота будто пожирала свет нагрудного фонарика, позволяла увидеть только две первые ступеньки вниз. Капитан остановился в нерешительности. Идти туда абсолютно не хотелось. Из прохода тянуло холодом, какого не ощущалось во всех оставленных позади помещениях X16.В висках болезненно со жжением стучало, отзываясь эхом от сердца. К горлу подступала тошнота. Весь организм практически кричал Егорову отступить, вернуться назад, в лагерь учёных. К своему неполному отряду. К своей женщине…

Вытащив новый болт, Егоров повращал его в пальцах. Вглядывался не моргая в темноту коридора до рези в глазах. Ничего, однообразная чёрная масса. Выдохнув ртом, капитан поднял руку для броска болта. Свет фонарика мигнул два раза и потух. Опустив руку, долговец недоумевающе постучал пальцем по корпусу фонарика. Неужели батарейка так не вовремя сдохла? Заскрежетала аварийная лампочка на стене, загорелась на короткий миг ярче и лопнула. От громкого хлопка Егоров подскочил на месте. Стекло осыпалось мелкими осколками на пол, в полной темноте. Сердце застучало в груди капитана бешеным ритмом. Он не особо боялся темноты, однако сейчас, в жуткой лаборатории, где впереди неизвестно что, к голове волнами подкатывала паника.

Часто задышав носом, долговец спешно похлопал себя по карманам разгрузки. Мозг как назло начал вырисовывать в темноте чьи-то фигуры и настойчиво вселял чувство постороннего присутствия. Вытаскивая из левого кармана длинную зажигалку, Егоров успокаивал сам себя шёпотом, что ему лишь чудится. Щёлкнув колёсиком, мужчина зажёг яркий тёплый огонёк. Дышать сразу стало легче, и чувство слежки уменьшилось в разы. Но снова встал вопрос, что делать дальше? Идти вперёд или вернуться?

Егоров осторожно покрутился, так, чтобы случайно не потушить пламя. Неосознанно отступил назад, от прохода в коридор. Тело само отводило его от опасности, и капитан всё больше склонялся к позорному побегу. Сделав еще несколько шагов, Егоров ощупал рацию на поясе. Наверное, сейчас самое время связаться со своими парнями и… попросить у них совета. Или же нет, гордость важнее? Ведь после этого Жаров начнёт смотреть на него свысока и позволит себе язвить. Вот, мол, Серёга испугался темноты, бросил Алиева умирать! Он же настоящий трус, а не капитан!..

— Капитан?..

Сердце совершило в груди Егорова фортель. Из темного коридора он отчетливо услышал чей-то слабый голос. Отступив еще на шаг назад, мужчина убрал руку от рации, положил её на «Протекту». Направил её вперёд, готовясь в любой момент вдавить до боли в пальце на спусковой крючок. Чернота в проходе дёрнулась, отделила от себя комок. С выступившим холодным потом Егоров услышал неловкие шаги по ступенькам. Вытянув руку с зажигалкой вперёд, он пытался высветить вероятного противника. В ушах лишь стук своего сердца, никакого писка, какой бывает при атаке контролёра. Помогает ли «Авалон» с таблетками? Или это совсем не контролёр? Сутулая фигура вышла к свету, содрогаясь всем телом. Егоров беззвучно приоткрыл рот, едва не выронив зажигалку из задрожавших от ужаса пальцев. Из коридора к нему вышла Елена. В грязной разорванной одежде, белая как полотно. Из дыр в костюме свисала кожа клочками, левое колено содрано до кости, кровь залила всю ногу, намочив штанину. Правая рука явно сломана в локтевом суставе, и девушка придерживала её более здоровой. Волосы слиплись, испачкались в крови из открытой раны на голове. Лена сделала осторожный шаг вперёд, к капитану.

— Помоги… Серёжа… — просипела она еле слышно. Щёки её блестели от дорожек слёз, глаза со слепым ужасом смотрели на мужчину. — Больно… Спаси меня!..

Сделав еще шаг назад, Сергей наступил на свой же брошенный болт. Вздрогнул, опустил взгляд на секунду вниз, поднял его обратно на Лену. Та медленно приближалась, неловко переставляя трясущиеся ноги. Егоров отчетливо слышал хруст повреждённой кости.

— Помоги мне… — всхлипнула Зимина, так что ноющее сердце долговца больно дрогнуло. Ему хотелось броситься к младшей по званию, бережно обнять её и утешить. Вынести из проклятых подземелий в безопасное место, как в тот раз, в логове кровососов. Но холодный разум повторял Егорову — это не Лена. Она не может быть здесь! За такой короткий промежуток времени, меньше, чем за час, она не могла оказаться здесь! Не могла получить такие страшные раны! Это всё иллюзия, игры контролёра. Он вытянул наружу самый ужасный страх капитана «Долга»…

— Ты не Лена, — хрипло, не узнав своего голоса, произнёс Егоров, — ты грязный обман… Пошёл вон!

— Серёжа… — иллюзия не отступала, неспешно приближаясь к капитану. Посмела вытянуть вперед руку, моля о помощи. Боль в сердце капитана начинала сменяться злостью. Мерзкая фальшивка игралась с его чувствами, пыталась завлечь видом израненной девушки.

— Тварь… — скрежетнув зубами, Егоров направил на сержанта дуло «Протекты», — последнее предупреждение! Уйди, или убью!

— Серёжа, это же я!.. — поддельная Зимина не думала отступать, практически рыдал в голос, — помоги!..

Капитан закрыл глаза и вдавил на спусковой крючок. Дробовик выстрелил один раз, от его грохота не спасли и наушники на голове. Узкий зал увеличивал громкость выстрела. В ушах противно зазвенело, но Егоров чётко слышал хрип иллюзии и падение на пол. Возня на полу, булькающий кашель… Капитан боялся открыть глаза и увидеть корчащуюся Лену с отчаянным непонимающим взглядом. Контролёр держался до последнего, пытался сломить долговца. Всё же Егоров решился посмотреть, когда помимо предсмертных хрипов разобрал слова, зовущие его.

В полуметре от него, в свете огонька зажигалки, елозил в горячей луже крови человек. На предплечье чёрной куртки виднелась эмблема клана «Долга». Никаких ран кроме одной обширной на животе, откуда толчками выливалась кровь, как изо рта. Бронежилет не спас от прямого выстрела «Протекты». Раненый пытался поднять голову, зажать разорванный живот ладонями, но сил уже не хватало. Он едва мог дышать, задыхаясь от каждого вздоха. Нутро Егорова похолодело. Капитан сделал несколько осторожных шагов к умирающему, наклонился, чтоб осветить его лицо. Подбородок и шея были испачканы багровой массой, однако без труда узнавался сержант Алиев. Ошарашенный взгляд его мутнел, но долговец смог сфокусировать его на Егорове.

— Ка… питан?.. — с трудом выдавил он, выплюнув тёмный сгусток, — поче… му?..

— Давид… — если бы дробовик не висел на шее капитана за ремешок, то он бы точно уронил его на пол из рук. Егоров бухнулся на одно колено рядом с Алиевым, положил ладонь поверх его испачканной руки. Теплая, реальная. Командир отряда не мог поверить своим глазам. Он точно видел Лену и слышал её голос. Был уверен, что это всё иллюзия навеянная контролёром. А тот ловко замаскировал Давида под сержанта Зимину.

— Ка!.. — соклановцу оставалось недолго, Егоров это прекрасно понимал. Всё же он вытащил из кармана аптечку. Вдруг Алиева можно еще успеть спасти, если действовать быстро? Оказать ему первую помощь и вызвать парней по рации. Зубами Егоров стянул с иголки пластиковый колпачок и замешкался. Как же одной рукой влить в шприц лекарство для остановки кровотечения? Оно не волшебное, конечно, но, может быть, прибавит каплю времени для Алиева.

— Давид, возьми зажигалку! — Егоров попытался сунуть в руку сержанта бронзовый корпус, но пальцы мужчины ослабли. Не могли сомкнуться на зажигалке. Пришлось поставить её на пол, но из-за округлого дна она упала, погасив огонёк. — Давид, блять!

Схватив снова зажигалку, капитан поднёс её свет ближе к побелевшему лицу долговца.

— Капитан… — сипло проговорил он, закрывая глаза, — зубы… у неё…

— Какие к чёрту зубы?! Давид! — Егоров наклонился ниже к Алиеву и застыл, навострив уши. Последний вдох с шипением вышел изо рта долговца, голова упала на бок. Почти минуту капитан сидел не шевелясь, надеясь, что сейчас Давид придёт в себя, взглянет на него осознанно и что-нибудь скажет. Он понимал, что сослуживец покинул его навсегда, но верить упорно отказывался. Не хотел принимать, что своими руками застрелил его.

Крепко зажмурившись, закусив больно губу, Егоров подавил нарастающее жжение в глазах и носу. Ужас, обида и отчаяние толкали его на бессмысленные вопли, и стрельбу в пустую темноту коридора. Он даже ощупал «Протекту» на груди. С невероятным усилием взяв себя в руки, Егоров поднялся, пошатываясь. Отвернувшись от умершего долговца, капитан нехотя стянул с ремня рацию. Нужно как-то сообщить остальным об этом кошмаре. Они наверняка захотят забрать тело Давида для нормальных похорон и расквитаться с контролёром.

Нажав на кнопку рации, Егоров поднёс динамик к сухим губам. Стоял так несколько секунд, не зная, как начать говорить. Наконец, вдохнув, открыл рот… И в этот момент из черноты тоннеля впереди донёсся странный слабый звук. Будто чей-то тихий лукавый смех. Егоров промазал мимо ремня, уронив рацию на бетонный пол. Плевать. Пригнувшись, он отступил от тела Давида, направив «Протекту» в темноту.

— Выходи, мразь! — крикнул мужчина грозно, пытаясь высмотреть любое движение или силуэт в темноте. — За Давида я тебя в труху порву!

— Порву… — повторили из коридора скрипуче, растянув последнюю букву тонким воем. На лбу Егорова выступил холодный пот. Смех повторился во второй раз, намного ближе, чем в первый, и в кромешной черноте зажглись два жёлтых глаза. Круглые, с тонкими как у кошки зрачками. Огромной кошки. Размером глаза были с человеческую голову. Под ними раскрылась белая блестящая улыбка, с заточенными длинными зубами. Егоров смотрел на неё, забыв как дышать. Лёгкие сдавливало от нехватки кислорода. Давно капитану «Долга» не было настолько страшно. Лишь в далёком детстве, когда ему в ночи мерещились чудовища под кроватью, в шкафу и за окном. В подземелья же явился настоящий монстр…

Из коридора на каменные косяки легли по четыре сморщенных чёрных пальца. Каждый толщиной и длинной с руку Егорова. На концах согнутые острые когти, как лезвие косы. Неизвестная долговцу тварь подтянулась, шелестя невидимым пузом по полу. Длинная собачья морда целиком просунулась в зал. На голой голове торчали заострённые уши, губы и глазницы отсутствовали. Казалось, что монстр кровожадно улыбается, тараща на долговца выпученные глаза. Вместо носа две дыры, дыхнувшие горячим паром в лицо Егорова. Будто череп жуткой гигантской собаки обтянутый морщинистой кожей.

— Порву, — повторила тварь, разомкнув челюсти, и мелко затрясла головой, заходясь в отрывистом хохоте. Не выдержав, Егоров заорал, нажимая спусковой крючок до тех пор, пока «Протекта» не защёлкала сухо. Четыре заряда впились в морду адского пса, не причинив ему никакого вреда. Они вросли внутрь черепа, мгновенно затянув раны. Продолжая хохотать, чудовище раскрыло пасть, высунув длинный яркий язык. На нём лежали все четыре патрона. Рыкнув что-то невнятное, Егоров бросился в обратную сторону. Споткнулся в полутьме о ступеньки и чуть не растянулся на короткой лестнице.

— Егоров! — гаркнула ему вслед тварь, и добавила хитрым сладким голосом, — Серёжа вернись! Ты куда?!

— Иди на хуй!!! — в сердцах проорал капитан, пробегая мимо красного вентиля на трубе. Он провернулся со скрежетом и от него в разные стороны разбежались сотни мелких тонконогих паучков. В тоннелях стало заметно темнее, с потолка капала алая жидкость, образовывая лужи.

Остановившись перед клеткой из сетки в просторном зале, Егоров обернулся. Монстр был слишком огромным и, по мнению капитана, физически не сможет вылезли из узкого коридора. Мужчина пощёлкал фонариком, включая его. Убрал в карман зажигалку и размял затёкшую руку. Больная нога под коленом горячо пульсировала после такой пробежки. Сердце скакало как ненормальное от пережитого ужаса. И чем же он был? Неужели контролёр настолько мощный, что смог создать иллюзию подобного чудовища? Не могло же оно быть реальным! В Зоне нет таких мутантов! Или же он сидел здесь, в подземельях столько времени, и решил проявить себя только сейчас?

— Ля-ля-ля-а-а-а! — пропели тонко из другого конца зала. Дёрнувшись с испуга, Егоров обернулся, направляя на звук дробовик. К нему, вихляя задом как развязная девушка, шёл некто в длинном драном плаще. Шлёпал ботинками по растёкшейся луже крови, накапавшей с потолка. Вместо лица была тьма, из которой на мужчину смотрели те же кошачьи круглые глаза. Красный змеиный язык болтался туда-сюда при каждом шаге из раскрытой пасти.

— Твою мать!.. — нервно вытаскивая из кармана новый патрон для «Протекты», Егоров отступал в самый дальний угол зала, мимо клетки. Появилась паническая глупая мысль заскочить внутрь и закрыться там от ужасающей твари. Только в ней уже сидел человек в зелёном защитном комбинезоне «Эколог». Раскачивался туда-сюда, похрустывая сломанной шеей, уронив голову на правое плечо, и напевал что-то под раздавленный нос. Матерясь сквозь зубы, Егоров вставив, наконец, один патрон в «Протекту». Плохо соображая от страха, выстрелил в живот мутанта в плаще.

— Ай бля!!! — вскрикнул тот, согнувшись пополам. Но вместо него в полуметре от Егорова стоял Алиев. Подняв голову, он обиженно взглянул на своего командира и сказал до жути знакомым голосом, — за что, генацвале? Мы же друзья!

— Уйди! — прошипел капитан, вжавшись спиной в стену, — уйди от меня на хер!

— Капитан!.. — Давид со стоном падает на колени, мигом принимая облик Лены, — Серёжа, почему ты так со мной?! Ты меня уже не любишь?!

Зарычав сквозь зубы, Егоров рванул из угла, практически распластавшись вдоль стены, чтоб не задеть странное существо. То, что оно вполне материально, сомнений не было. Тварь даже попыталась схватить его за ногу, но лишь царапнула ногтями штанину.

— Егоров стой!!! — завыло чудовище, активно следуя за долговцем на четвереньках. Выскочив в коридор с заржавевшими трубами вдоль стен, капитан обернулся на ходу. В плохо освещённом проходе, залитым кровавым светом лампочки, за ним гналась «Лена». Из сверкающих жёлтых глаз текли багровые слёзы, но лицо было безумно счастливым.

— Ты меня уже не хочешь?!! — голосила тварь нагоняя перепуганного долговца, — я же люблю тебя! Давай трахаться! Прямо здесь, Серёжа-а-а!!!

Поддавшись панике, Егоров не заметил выступающий из бетонного пола кусок арматуры, загнутый к низу. Запнулся об него и рухнул всей своей массой, не добежав до лифта и аварийной лестницы всего два метра. Мужчина крепко ударился головой о пол, так что внутри черепной коробки загудело. Перед глазами всё померкло, в ушах стоял низкий гул. Капитан не понял, когда смог перевернуться на спину, куда дел «Протекту» и пси-шлем. Скрежет лампочки впивался в мозг, словно разрывая его изнутри. Мерцающий размытый свет резал глазные яблоки. Глухо застонав, Егоров ощупал лоб пальцами, задел со жжением мокрую рану.

— Ку-ку, Серёжа! Попался, мой волкодавчик! — над ним нависла чья-то тёмная фигура. Разглядеть её чётко не давала мутная пульсирующая пелена. Однако по голосу он узнал «Зимину». Тонко хихикая, монстр уселся сверху на грудь капитана, придавив своим весом. Постанывая, задвигал бёдрами, имитируя секс. Положил тёплую ладонь на щёку долговца, погладил её. Капитан плотно закрыл глаза, чувствуя, как падает в темноту. Как бы ему хотелось, чтоб всё это было сном, и на самом деле он всё еще лежит в бункере учёных, в тёплой постельке, в обнимку с настоящей Леной…

Сержант Зимина стояла на склоне холма, устланного квадратными бетонными плитами. Ворота на завод были позади, но не видные из-за края дороги с куцыми кустами. Нагрудный фонарик светил в сторону забытого сталкерского лагеря в центре широкой ямы. Отсыревшие матрасы расстелены вокруг старого кострища, порванный тент стоял над сломанными деревянными ящиками, мешки от остатков баррикады разбросаны по всей яме. Либо мутанты повеселились здесь когда-то, либо человек решил заняться бессмысленным вандализмом. Да хоть те же малолетние бандиты. Один их представитель скукожился на более новом матрасе и жалко всхлипывал. Перед ним сидел Ракита, что-то негромко рассказывая мальчишке, и зашивал ему рану на руке. Обезболивающие уже подействовали на паренька, и он молча терпел оказываемую помощь. Сом караулил их рядышком, держа двустволку наготове, и изредка поглядывал недобро на Лену. То, что взгляд его был недобрый, девушка чувствовала сквозь темноту.

Еще двигаясь по заросшей дороге в сторону завода, Сом внезапно схватил Зимину за грудки куртки и встряхнул её с бешено перекошенным лицом.

— Зачем ты стреляла в пацана?! — проговорил он, стискивая яростно зубы, — что он тебе сделал?!

— Он хотел убить Марка, — дрогнув голосом, ответила Лена, покосившись на Ракиту. Сталкер остановился в паре шагах от них, и никак не препятствовал действиям своего товарища. Показывал полное безразличие.

— Уверена, что хотел?! — продолжал Сом, снова тряхнув девушку, — ты его мысли прочла?! В голову к нему залезла?! Откуда ты можешь знать, чего эти дети хотели?! Кто дал тебе право стрелять в них?! Детоубийца!

— Мы в Зоне, — холодно проговорила сержант, потихоньку начиная непривычно для себя закипать. — Здесь каждый из нас кого-то убил. Включая этих деток. Они выбрали путь грабежей и насилия ради развлечения. У нас, у «Долга», свой путь — очистить в Зону от подобных мразей. Хотя бы забрать с собой на тот свет побольше.

— Я вот тебя сейчас отправлю на тот свет голыми руками, — зашипел Сом, прищурив глаза. — А твоим дружкам скажу, что на засаду напоролись. Что, подстилка долговская? Готова за свой путь сдохнуть?!

— А ты? — спросила Лена тем же ледяным тоном, глядя прямо в глаза сталкеру. Мужчина вдруг почувствовал, как что-то острое упёрлось ему в живот через брезентовый плащ. Быстрый рывок и брюхо Сома будет вспорото. Ракита успеет пристрелить девушку, прежде чем та сможет сбежать или наброситься на него. Только Сому это уже не поможет. Быстро истечёт кровью.

— Ладно тебе, дружище, — буркнул Ракита, прекрасно оценив ситуацию, — оставь её. Мальчишки нас теперь не тронут, так что долгаши завтра же могут уйти с Янтаря.

Сом на это ничего не ответил. Скривив пренебрежительно рот, он оттолкнул от себя Зимину, так что она попятилась назад. Предупреждающе блеснув ножом под светом фонарика, сержант убрала его в ножны на ремне. До самого покинутого лагеря плелась в хвосте, сверля внимательным взглядом в спины обоим сталкерам по очереди. Сом несколько раз оборачивался, скалил зубы, однако, благоразумно молчал.

Раненый мальчишка подвывал белугой возле чёрных холодных углей в круге из обломков кирпичей. Увидев взрослых, он подскочил, заголосив еще громче, чтоб его не убивали. Елене пришлось остаться наверху, прикрывать тыл, потому как пацан требовал не подпускать к нему «черно-красную шлюху». Сержант сама была рада остаться в стороне, пока Ракита, как заботливый дядечка успокаивал малолетнего бандита. По меркам Лены, тому было не больше пятнадцати. Ростом вымахал почти до седого сталкера, а ум остался детский, хоть и извращённый. Наивный, жадный, жестокий ребёнок. Отчасти Зиминой стало его жаль. Только ли жажда приключений привела этих мальчишек в Зону? Вот, конкретно этого?

— Всё, сынок, — ласково с улыбкой сказал Ракита, вытаскивая из оранжевой аптечки распечатанный рулончик бинта. — Щас руку тебе замотаем и пойдем в лагерь.

— А вы меня точно не убьёте? — плаксиво и тонко спросил мальчишка, вытерев рукавом здоровой руки под носом. И покосился опасливо на Лену.

— Дурачок, что ли? — хохотнул Сом, обернувшись к старому костру. — Сначала помощь оказали, а потом расстреляли? Не бойся пионер, мы тебя не обидим и долгашам в обиду не дадим.

— Отпустите меня, пожалуйста, — тихо жалобно пробубнил подросток, опустив ниже голову. — Я больше никогда грабить не буду! Честно! И пацанам скажу…

— Ну и куда вы пойдёте? — Ракита, обернув бинт вокруг предплечья мальчишки, застыл на секунду, посмотрев сочувствующе на раненного. — Вернётесь на Большую Землю? До Периметра хоть сможете сами добраться?

— Я не знаю… — малец пожал левым плечом, поморщившись, — как пахан скажет…

— Пахан, — полушёпотом повторила Зимина и осуждающе качнула головой. Когда она сама была маленькой дурочкой, то лазила вместе с Мишкой по заброшкам, за что потом получала нагоняй от родителей. Но никогда у неё и у друга не было мыслей кого-то избить, ограбить и, тем более, убить. Однажды они даже спасли провалившегося в колодец щенка и он прожил в доме Лены долгие четырнадцать лет. Хорошее тогда было время…

— Лена? — сержант крупно вздрогнула от тихого знакомого голоса. Быстро обернувшись, Зимина оступилась, съехала немного вниз по скользкой бетонной плите. Дыхание перехватило, что невозможно было вдохнуть и выдохнуть. Напротив неё, на верхушке склона, стоял Мишка Клюев. Живой, здоровый. Как в тот день, когда только предложил опасный поход. Сощурил глаза от яркого света фонарика Лены, он прикрылся загорелой ладонью. Чёрные смоляные волосы как всегда аккуратно причёсаны. Во время учёбы в техникуме он стал придирчив к своей внешности, даже брови выщипывал. Не изменил себе и в Зоне. Форма «Долга» была тщательно отстирана, выглажена. Таким девушка запомнила его в день смерти — чистым, опрятным, самоуверенным. И теперь он стоял перед ней как настоящий. Но этого быть совершенно не могло! Зимина крепко зажмурилась, мотнула головой, силясь прогнать этот морок. Открыла глаза и ничего не изменилось. Мишка только подошёл еще ближе, странно глядя на подругу. Будто они вчера расстались. По спине Лены пробежал холодок. Все здравые мысли испарились.

— У вас там всё в порядке? — спросил Клюев буднично, указав рукой на старый лагерь, и сделал шаг вперёд. Сипло втянув воздух в лёгкие через сжатые зубы, сержант отступила назад. Стало холодно в груди до дрожи. Мишка был на расстоянии вытянутой руки. Еще немного и дотронется! Как живой! Но это не правда! Крепко сжав в руках автомат, Зимина направила его на грудь друга. Запнувшись от неожиданности, Мишка замер.

— Зимина, ты что, охуела? — тихим, необычно растерянным для себя голосом спросил он, — опусти ствол…

Лена мотнула головой, не в силах выдавить из себя и слово. Осторожно отступила назад, спиной ощущая заинтересованные взгляды сталкеров и мальчишки. Ракита с Сомом не планировали вмешиваться в разборки долговцев, а бандит тем более. И двух сталкеров, похоже, совершенно не смущало появление нового лица.

— Успокойся, — Клюев поднял руки, но явно опасался приблизиться. — Давай ты опустишь «Калаш» и мы спокойно поговорим?

— Заткнись! — прорычала Зимина, отступив еще на шаг, — не приближайся ко мне, упырь! Ты давно мёртв!

— Хватит херней страдать, дура, — тон Мишки был спокоен, но парень начинал постепенно закипать. Это видно по его взгляду. — Опусти автомат и возвращайся в бункер.

Осенившая девушку внезапная мысль, заставила её поперхнуться воздухом. Контролёр! Группа слишком близко к заводу, и эта тварь подцепила её мозги как рыбку на крючок! Надо уничтожить мразь, как тому велит закон «Долга». Но… сердце болезненно сжалось. Убить Мишку? Свою первую любовь? Единственную любовь?..

— Елена, в чём дело? — наконец-то спросил Ракита, хоть и с немалым раздражением. Видят ли вообще они Клюева? Не удержавшись, сержант обернулась. Встретилась с недоумевающими, недоверчивыми взглядами. Сильный рывок дёрнул «Калаш», направив дуло вверх. Машинально Зимина вдавила до боли в пальце на спусковой крючок. Оружие затрясло от череды выстрелов, уши заложило. Неполный магазин быстро опустел и едва «Калаш» замолчал, как сержант получила крепкую пощёчину. Разноцветная вспышка в глазах ослепляет. Сознание на короткий миг теряется в пространстве. Оружие окончательно вырывают из ослабевших рук, отталкивают девушку в сторону. Не удержавшись, Лена падает с бетонных плит на сырую землю. Фонарик высвечивает Мишку с конфискованным «Калашем». Направив его на подругу, Клюев щурит глаза от яркого света, зло скалится, как цепной пёс. Настоящий. Не морок, наведённый контролёром!

Ужас нахлынул на Лену, отключая всякую рациональность. Вскочив на ноги, Зимина неуклюже поскользнувшись на весенней грязи, бросилась мимо заброшенного лагеря. Продралась с треском через колючие кусты репейника, боясь обернуться и увидеть в опасной близости перекошенное злобой лицо Мишки. За ней никто не гнался. Сталкеры и мальчишка бандит провожали её ошарашенно, пока Зимина целиком не скрылась во тьме под кронами деревьев, сообразив выключить фонарик. Когда хруст веток и шелест травы стал глуше, Ракита обратился ко второму долговцу.

— Что там у вас случилось, Олег? Какого лешего она творила?

— Да в конец ебанулась… — младший лейтенант Жаров досадно сплюнул под ноги, спускаясь к лагерю. Настороженно поглядывал влево, на стену из толстых деревьев, выросших в низине. Опасался, что внезапно обезумевшая Зимина вдруг начнёт палить по ним из «Макарова». — Ахинею какую-то несла. Мне кажется, он меня с кем-то перепутала.

— Да? — Ракита нахмурился, глядя за плечо Жарова на верхушку склона, — не нравится мне это. Сом, давай пси-блокаду.

— Что? Контролёр, думаешь? — напарник Ракиты торопливо стащил с плеч рюкзак, дабы достать аптечку.

— А почему бы и нет? — пробормотал долговец, озираясь по сторонам, положив правую руку на «Абакан», одолженный у Тернова. — Мне, пожалуй, тоже дайте таблетку… С пацаном проблем не было?

Младший лейтенант нервно дёрнул подбородком, остановив внимание на раненном гопнике. Тот поежился, потерев забинтованную руку. Он осторожно, с помощью Ракиты просунул её в рукав клетчатой куртки, и часть бинтов выглядывали из дыры, пропитанной кровью мальчишки.

— Нормально всё, — заверил угрюмо Сом, вытащив, наконец, жёлтую аптечку из рюкзака, — чего делать с ним будем?

— Отведём в бункер, пусть переночует у нас, а завтра к его дружкам отведём, — седой сталкер ободряюще положил широкую ладонь на узкое плечо бандита и тот мелко вздрогнул. Олег фыркнул, покачав головой. Сегодня ночью будет точно не до сна.

— Вы идите в лагерь, а я пойду в лабу капитана искать, — сказал Жаров, закидывая в рот полученную таблетку пси-защиты. Поморщился от её неприятной горечи. — Сом, возьми автомат этой идиотки. Он мне только мешаться будет.

— А её не пойдёшь искать? — спросил Ракита, придерживая мальчишку под здоровую руку, помогая ему встать.

— Ну на хер, — Олег скривился еще больше, но теперь от отвращения к сбежавшей Зиминой, — она дезертир! Если подохнет где, ей же лучше будет.

— Там дальше туман кислотный и крутой глиняный склон. На завод из этого тупика не попасть, забор высокий, лазеек нет. Она либо вернётся назад, либо погибнет. — Ракита внимательно посмотрел в безразличные глаза Олега, приблизившись к нему, — точно не хочешь её искать?

— Я же сказал, пошла она на хуй! — огрызнулся Жаров и резко развернулся к подъему на дорогу. Быстро взбежал по бетонным плитам и уже на самом верху хмуро добавил, — жизнь капитана Егорова мне важнее.

Не желая дальше продолжать разговор со сталкерами, Жаров направился к воротам завода…