С чем вы смешиваете свои краски? 2

Глава 23

Работой в школе Сашка была не совсем довольна. Школьники вели себя как хм… дети. Уроки делали через раз, должного прилежания по изучению иностранного языка не проявляли. Кроме того, у Саши даже полставки не выходило. Зато ей дали продлёнку. Она этими часами добрала ставку, но оплата была ниже, чем за обычные уроки.

— Что ты хотела, молодой специалист, — пояснил я Сашке очевидное. — Михаил, к примеру, доцент, а первый год на кафедре тоже получал половину ставки. Радуйся, что тебя вообще в Москве оставили, а не услали по распределению куда-то в деревню.

Тут я немного лукавил. Распределение за пределы Москвы Сашке не грозило. Вовремя мы оформили отношения. Нескольким москвичам из её группы не повезло, незамужних отправили по распределению в не самые лучшие места. Олеся получила направление куда-то в Кемеровскую область. Психовала она на этот счёт сильно. Планы девицы на замужество и получение московской прописки не оправдались. Во всём она винила кого угодно, только не себя. Если подходить объективно, то шансы у неё были — на лицо она симпатичная, только характер подкачал.

Выйти замуж за москвича в это время — предел мечтаний многих незамужних дам всех возрастов. Считалось, что в столице больше возможностей, лучше жизнь. Отчасти так оно и было. Девицы для захомутания желанного жениха шли на любые ухищрения.

В моей прошлой жизни был один приятель-москвич. Парень окончил военное училище, но служить «куда Родина пошлёт» несильно желал. К тому же действовало негласное правило — оставлять в Москве тех, у кого имелась квартира, путь даже родительская. Всё меньше хлопот с обеспечением молодого офицера жильём.

Но молодые лейтенанты шли на некоторые ухищрения. После получения следующего звания их могли всё же отправить куда-то в другое место. Зато если сразу после выпуска отслужить, к примеру, в Туркестанском военном округе, то вероятность перевода оттуда в Москву выше. В общем, я несильно вникал, как это делалось. Наверняка использовались связи родителей или каких-то знакомых. Суть истории в том, что молодой офицер, отслужив положенный срок в военном округе, где год шёл за полтора, ждал со дня на день перевода в столицу. Жил он на съёмной квартире, занимая одну комнату из трёх. На его беду, дочка хозяев квартиры положила на парня глаз. Жених перспективный, холостой. В мечтах девицы он должен был увезти её «на белом коне» прямо в Москву.

Парню повезло в том плане, что лоджии двух соседних квартир перегораживались весьма условной стенкой. В один из дней сосед вышел покурить и случайно подслушал разговор двух девушек. План был прост как пять копеек: соблазнить и обвинить после в изнасиловании. Статья за это дело такая, что выбора особого и нет — в тюрьму, где очень не любят или как раз «любят» таких заключённых, или действительно жениться.

Дядька, подслушавший девиц, в тот же вечер не поленился выйти на лестничную площадку, чтобы специально встретить молодого офицера. Нужно ли говорить, с какой скоростью собирал манатки парень? Пару месяцев, пока не получил перевод, кантовался где придётся: то на работе ночевал, то у каких-то приятелей, справедливо опасаясь, что девицы могут и другую подставу устроить, обвинив даже в том, чего не было.

Подобный случай типичен и метод не новый. Так что поведению той же Олеси я не сильно удивлялся.

— Как там Миша? — тем временем поинтересовалась супруга.

Видеться с другом мы стали реже, зато чаще общались по телефону. Про доставшуюся ему квартиру он своей жене рассказывать не стал. По намёкам я понял, что развод не за горами.

В этом году Михаила отправили в сентябре с вторым курсом убирать урожай, и это стало поводом для ревности со стороны Кати. Да и после скандалы продолжились.

Рассказывал семейные перипетии Мишка по телефону из бывшей бабушкиной квартиры. Все памятные вещи отец забрал сразу после похорон. Остальные остались в квартире. Я надеялся, что друг сам разберётся и выбросит ненужное. Выбрасывать Михаил ничего не стал. Разве что решил отнести домой телевизор. Запланировал он это в один из выходных дней, поскольку ему надоели ссоры двух женщин по поводу того, что именно смотреть.

Как правило, побеждала хозяйка телевизора. Катерина в отместку врубала музыку на магнитофоне. Соседи реагировали на общий шум и начинали стучать по батареям. Можете представить, как это всё мешало Михаилу сосредоточиться на написании диссертации?

Тишина и спокойствие бабушкиной квартиры повлияли на друга наилучшим образом. Вместо того чтобы сразу забрать телевизор, он сел (буквально на минуточку) записать что-то, пришедшее в голову, и так увлёкся, что очнулся, когда уже стемнело. Маму предупредил и решил не ехать куда-то поздним вечером. Отыскав на кухне немудрёные запасы еды и чай, Мишка остался до утра в квартире и в результате получил от жены истерику.

Телевизор он так и не привёз, напротив, забрал из дома печатную машинку и поставил её в своей квартире. Сделал он это из лучших побуждений. И мама, и Катя жаловались, что он своими постукиваниями мешает слушать или смотреть телевизор. Михаил решил сделать как лучше, а со стороны выглядело, будто он уносит куда-то свои вещи. И снова в доме случился скандал.

Тётя Роза активно встала на сторону сыночка. Даже не знаю, что лучше — такая активная мама, как у Мишки, или как моя, которой всё было пофигу и она ни во что не вмешивалась? Предполагаю, что золотая середина — оптимальный вариант. В идеале, конечно, молодая семья должна жить отдельно от родителей.

Кстати, Сашин отец тоже пару месяцев пытался по старой привычке воспитывать дочь. То, что она уже выросла, он как бы и не замечал. Несколько раз он наведывался в гости. При этом получалось, что общаться нужно прежде всего с моим отцом. Какое тут воспитание? Больше всего Сергея Николаевича возмутило то, что мы уехали летом в дом отдыха, известив их по телефону. Типа почему не согласовали свою поездку с родителями? С большим трудом я довёл до сознания родственника мысль, что его дочь уже взрослая, а если и будет отчитываться, то передо мной.

Как глава семьи я, конечно, хотел, чтобы жена сидела дома. У того же Жарова супруга, не доучившись, бросила всё ради мужа и детей. В приказном порядке я настаивать не буду. Сашка училась, старалась, пусть самовыражается. Нагрузка в школе не слишком большая и для домашних дел времени хватает. Как основной добытчик, я снабжал семью продуктами. Отец утром ходит в молочный отдел, на обратном пути покупает хлеб. То есть стоять в очередях и таскать тяжёлые сумки Саше не нужно, чем она и хвасталась перед мамой. В ответ слышала возражения, что не всем повезло иметь мужа с автомобилем и хорошей зарплатой.

— Знаю, знаю, Саша у меня самый лучший, — чирикала супруга в ответ своей родительнице. — Его и на работе хвалят.

Это она наслушалась отзывов в мой адрес со стороны генерала. Хорошо быть аналитиком, когда знаешь события наперёд. Пусть без точных дат, но в целом по сводкам, статьям и телетайпным лентам я прогнозировал многие события так, что даже Илья удивлялся. Владимир Петрович свято верил, что мои способности примерно как у экстрасенсов. Хотя и приглядывал за мной внимательно. В очередной раз я убедился, что и шагу не могу ступить без пригляда.

— Товарищ майор, а про четырнадцатое июня 1971 года в Краснодаре ты мне забыл написать, — проявил он свою осведомлённость в середине осени.

То, что в нашей среде все друг на друга стучат, я давно не удивлялся. В этом случае я скорее был в недоумении, что информация так долго шла. Пришлось писать и оправдываться.

Но это дело прошлое, зато события в Афганистане самые свежие. Мало кто из простых людей понимал, что кроется за сухими фразами о вводе «ограниченного контингента советских войск» на территорию Афганистана. Двадцать пятого декабря, в полдень по Москве, была отправлена директива на переход государственной границы. Через три часа 40-я армия, спешно сформированная в Туркестанском военном округе, вошла в Афганистан, чтобы остаться там на долгие десять лет.

Сашка и отец каким-то образом почувствовали моё настроение. С расспросами не лезли, понимая, что я работаю с государственными секретами. Но я им сам рассказал. Всё равно по телевидению вскоре об этом объявят и начнётся очередная пропаганда. Жаль, что те чистенькие пропагандисты сами не ощутят на своей шкуре, что такое Афганистан.

Аналитическую справку я написал солидную. Отметил, что на фоне противодействия капиталистических стран советской агрессии США ещё более утвердится в своём положении сверхдержавы. Америка начнёт оказывать помощь Пакистану, а исламские страны осудят действия СССР. Даже Индия, дорожившая добрососедскими отношениями с нашей страной и не ладившая с Пакистаном, не поддержит нас в афганском вопросе.

Про бойкот Олимпиады я отметил отдельно, расписав во всех красках, почему и благодаря кому это произойдёт.

Честно говоря, я не ожидал, что Андропов лично читает всю аналитику. Но как оказалось, мои опусы ему доставляют еженедельно. Проходит всё это через руки замов и они уже решают, что будет интересно главе КГБ, а на какие темы его не стоит беспокоить.

В этот раз Юрий Владимирович захотел сам меня увидеть и расспросить. Основной вопрос был, конечно, об Олимпиаде. Мол, из каких-таких данных я вывел столь пессимистичный прогноз? Не много ли я себе позволяю? Пришлось напомнить, что ещё со времён Древней Греции во время Олимпиад прекращали все войны. Пусть это и давние традиции, но отличный повод для бойкота со стороны Америки. Дальше США надавят на те страны, которые зависимы от них, и заставят отказаться от поездки на Олимпиаду в СССР.

— Не вижу предпосылок для того, что вы тут насочиняли, — сообщил мне Андропов. — Перехвалили вас во 2-м управлении. Больше подобную чушь прошу не писать.

На такое пожелание я кивнул, пообещав следовать совету. К чему суетиться, если история сделает это за меня? К тому же приближался Новый год и очередные хлопоты, связанные с ним.

Как всегда, погуляли с размахом, отдохнули и душевно отметили. Холостой, со штампом в паспорте о разводе, Мишка отмечал его вместе с нами.

А уже 8 января 1980 года президент США Картер назвал советское военное вторжение в Афганистан самой главной угрозой миру после окончания Второй мировой войны. По рекомендации «свыше» на тему Афганистана я больше ничего не писал. У нас другой работы хватало. КГБ СССР обратилось к руководителям органов безопасности ряда развивающихся стран с просьбой о передаче информации о подраненных замыслах спецслужб Запада. Вскоре стали поступать какие-то сведения. Не могу сказать, что много, но проверять и обрабатывать приходилось всё подряд.

Кроме того, комитет совместно с МВД усилили контроль над лицами, пытающимися незаконно приобрести оружие. Тем стукачам, которые доносили подобную информацию, много чего посулили. Разыскивалось похищенное оружие, проверялись учёт и хранение, принималось во внимание любое упоминание о том, что чей-то дед привёз с войны огнестрел и не сдал его государству, а где-то припрятал (угу, в огороде закопал). Также тщательно проверялись все случаи разрешения хранения наградного оружия.

Ожидаемо зарубежные СМИ прошлись по «недемократическому характеру» зачистки Москвы от сомнительных личностей. Шло серьёзное давление на страну во всех областях. Не только в политике, но и в экономике. США ввели санкции на распространение советских технологий и всячески вставляли палки в колёса. Правда, обычные граждане ничего подобного не замечали. Простой народ готовился, искренне веря в лучшее.

Москва была украшена Олимпийской символикой, в киосках Союзпечати продавались значки, открытки и прочие сувениры. Чистились улицы, выгребался старый мусор, асфальтировались дороги и тротуары.

С первых чисел лета планировалось по максимуму сократить число москвичей, отправив людей в отпуска за пределами столицы. Детей обеспечивали путёвками в пионерские, спортивные и трудовые лагеря с таким расчётом, чтобы они там оставались в течение всего летнего периода.

Сашка пожаловалась, что её тоже посылают со школьниками шестого класса в один из лагерей Кабардинки. И то, что супруга беременная, на решение директора школы не повлияло. Мол, срок ещё небольшой, а отправить кого-то другого не получается.

— Пусть сам вместо тебя едет, — возмутился я и решил лично сходить в школу. Сашка, может, и хотела возразить, но я это дело пресёк.

— Комитет государственной безопасности, — показал издали своё удостоверение секретарю. — Директор на месте?

Секретарь резко побледнела и с трудом пролепетала, что руководитель в кабинете. Похоже, вид у меня был более чем суровый, под стать удостоверению. Директор тоже слегка струхнул. Фамилия «Петров» не самая редкая, по этой причине мужчина не сразу сообразил, что я имею какое-то отношение к Александре Сергеевне Петровой.

— Как для полной ставки, так у вас нет работы, а как отправлять с учениками, то на полный срок? — вопрошал я. — Моя жена никуда без меня не поедет.

— Но у нас, понимаете, ситуация… У многих учителей маленькие дети или возраст уже не тот.

— Повторяю, моя жена не поедет или поставим вопрос по-другому.

Как это будет выглядеть, фантазии у директора не хватило, но перечить он мне не стал, пообещав, что всё устроит наилучшим образом. Вот и ладушки. А то у нас уже пригласительные на закрытие Олимпиады получены. Кажется, простых зрителей там будет лишь процентов десять. Приоритет в получении билетов имелся у работников МВД, КГБ и партийной номенклатуры.

Андропов больше меня к себе не вызывал, но через порученцев сообщил, что я могу и дальше писать аналитику в полном объёме. Ещё бы! Прогнозы сбылись с минимальным отклонением. Я написал, что сорок пять стран поддержат США (как запомнил), на деле получилось более шестидесяти. Невиданный по размаху бойкот. К слову, предыдущую Олимпиаду-76, проходящую в Канаде, тоже бойкотировали, но африканские страны. Двадцать шесть стран таким образом выразили своё отношение к режиму апартеида.

В самом США правительству не удалось сформировать единое мнение на ситуацию и бойкот Олимпиады в Москве. Многие американские спортсмены хотели поехать в Москву. Из докладов наших резидентов следовало, что в Америке действовал не просто запрет, а велись серьёзные действия, направленные на то, чтобы спортсмены не попали на Олимпиаду. Дело в том, что была возможность у спортсменов выступить не за страну, а от себя лично под флагом Олимпийского движения. Американское правительство категорически было против, угрожая финансово, дискредитируя и даже банально угрожая лишением паспортов.

В качестве пропаганды использовались известные популярные актёры и спортсмены. Знаменитого боксёра Мохаммеда Али планировали отправить с выступлением по Африке и Азии, чтобы он убеждал бойкотировать игры. Правда, Али почти сразу передумал — жители Нигерии убедили его в обратном.

Илья пытался у меня разузнать, кто и что выиграет, где победят наши спортсмены или хотя бы примерный расклад.

— Сам попробуй вспомнить золотых медалистов хотя бы прошлой Олимпиады, — возмутился я. — У меня в сумме прошлой и этой жизни до хрена сколько лет прошло. Я тебе разве что песенку про Мишку напою. Да и из церемонии закрытия помню сентиментальную слезу, которой плакал выполненный из цветных щитов Олимпийский символ.

— То есть каких-то ярких событий и скандалов ты не помнишь или их не было? — не сдавался Илья.

— Про скандалы что-то смутное припоминается, но кто и как, не скажу. Если ты по глобальным террористическим акциям, то тут всё нормально… кажется.

Владимиру Петровичу я подал более серьёзный документ, аргументируя это проведенными профилактическими мерами до начала игр. Они всё ещё продолжались. В начале июля оперативники МУРа задержали без всякого повода одновременно двадцать известных «воров в законе». На Огарёва с ними провёл беседу лично Щёлоков.

Министр МВД как никто другой понимал, что отыскать и переправить за 101-й километр всех криминальных лиц милиция Москвы физически не могла. Сдержать и как-то упорядочить их действия могли только свои. На встрече «в тёплой и дружественной обстановке» были достигнуты договорённости между сторонами.

Всех иностранцев без исключения досматривали в аэропортах. Для олимпийцев создавались специальные коридоры безопасности по трассам передвижения. Усиленная охрана имелась в местах тренировок и проведения соревнований.

О том, как обеспечивалась перевозка транзитных пассажиров через Москву, это отдельная история. Никогда ранее и после я не видел столь слаженной работы правоохранительных органов. Пассажиров в аэропортах вежливо, но настойчиво загружали автобусы и переправляли по трассам вокруг столицы, отдельно доставляя багаж, который частично, без ведома владельцев, досматривался.

Патрулирование столицы было усилено несколькими десятками тысяч командированных сотрудников МВД, КГБ и внутренних войск. Большинству студентов московских учебных заведений рекомендовалось покинуть город, но из наиболее сознательных были сформированы специальные отряды. Им даже форму пошили чем-то напоминающую ту, что носили в стройотрядах. Эти молодые люди совмещали функции народных дружинников и просто доброжелательных хозяев столицы. Студентам вменялось не следить за иностранцами, а просто оказывать помощь в случае возникновения вопросов: подсказать, показать направление или обеспечить любую другую помощь.

Аналитической работы для меня в отделе не оставили. Всех, кто владел иностранными языками на должном уровне, временно отправляли на улицы Москвы. Начиная с пятнадцатого июля, мне назанчили обязательные прогулки по Москве не менее пяти часов в день. Сашка этому очень обрадовалась, на «живых» иностранцев захотела посмотреть. Американских туристов вместо восемнадцати тысяч, подавших изначально заявки, в Москву приехало не больше тысячи. Но и это было большое событие для СССР. Неудивительно, что именно им уделяли самое пристальное внимание.

Мы с Сашкой никого не собирались специально ловить, но отправились по типичным туристическим маршрутам, выбрав для начала ВДНХ. На входе случилась небольшая заминка. Какой-то слишком резвый сотрудник контроля (тот, что корешки билетиков отрывает) попытался развернуть мою жену, сообщив, что по территории выставки американцы гуляют. Пришлось достать своё удостоверение.

С теми американцами мы пересеклись в павильоне «Космос». Галдящая группа туристов практически не слушала экскурсовода. Их интересовало всё что угодно, но не речь о первом в мире… и так далее.

Почти у каждого туриста имелся фотоаппарат и большая сумка. Ещё одной отличительной особенностью оказалось то, что все женщины были если не в джинсах, то в брюках. Парочка так вообще в спортивных штанах разгуливала. Моя Сашка в элегантном платье и туфельках выделялась на этом фоне. Зато я мог запросто сойти за туриста.

— Sir, don't get lost, — обратился ко мне невзрачный мужчина в сером костюме.

— Не потеряюсь, — ответил я, — мы не с этой группой.

Девятнадцатого июля Олимпийский огонь был доставлен в Москву. Одним из факелоносцев был полковник Московского управления КГБ Леонид Каратаев — боксёр в полутяжёлом весе. Само открытие мы смотрели в семейном кругу перед телевизором. Отец возмущался действиями Америки, сумевшей подбить на бойкот столько стран. Чтобы отвлечь его от этой темы, я привёл несколько цифр, мне доступных. Вторая половина июля и начало августа были выбраны не случайно. В Гидрометцентре собрали данные по погоде в Москве за последние сто лет и пришли к выводу, что именно в этот период наиболее благоприятная погода в столице.

Трёхкратный олимпийский чемпион легкоатлет Виктор Санеев наконец зажёг Олимпийский огонь и началась церемония, включающая в себя нудную речь Брежнева.

Не думаю, что мои вмешательства хоть как-то повлияли на события Олимпиады. Зато я отметил, чего не случилось — не хоронили Высоцкого.

Саму Олимпиаду я толком и не смотрел. Брал с утра Сашку на прогулку по городу, а дальше уже сам или с Ильёй «гулял». Пусть я и помнил, что провокаций не случалось, но могли возникнуть мелкие проблемы. К счастью, мы с такими не столкнулись. Туристов-одиночек в Москве практически не было. Иностранцы и сами опасались бродить по одному, предпочитая передвигаться в группах. Добираясь поздно вечером домой, я был такой уставший, что смотрел по программе «Время» лишь общую сводку, а не сами соревнования.

Саша мне немного попеняла, что я так мало интересуюсь Олимпиадой, а ведь сам же спортсмен. Зато на торжественное закрытие Игр она собиралась, как на праздник. Пригласительных у меня было три (на отца тоже), рядом на трибуне расположилось семейство Ильи (Люда и Игорёк, без Антона). По левую сторону рядом с отцом сидел Владимир Петрович. В общем, «в кругу семьи».

Церемония оказалась потрясающей. Всё же не сравнить с тем, что видишь по телевизору, особенно чёрно-белому. Невольно и я переполнился гордостью за свою страну. Отключил прошлые воспоминания и жил тем, что происходило сейчас. СССР оказался первым по результатам Олимпиады. И пусть на число завоёванных золотых медалей повлияло бойкотирование стран, где имелись сильные спортсмены, это не отменяло общий настрой и ликование наших людей.

Увы, это последнее грандиозное событие великой державы под названием СССР.

Пройдёт всего шесть лет и всё изменится. Конечно, не случится перестройки и Горбачёва. Займёт ли его место Машеров, трудно сказать. Члены Политбюро пожилые, но опытные волчары. Они так просто не подпустят к власти того, кто может устроить перемены.

Мне же пора скоро выходить из тени и начинать активно заявлять о себе.

КОНЕЦ 2-й части.