Росомаха. Том 2

Глава 20

— Так мы оба бароны, — осторожно ответил я. — Вассалитет предполагает, что один из нас выше по социальной лестнице. Вы мне реально импонируете, Сергей Викторович. Вот только имперская канцелярия точно не пропустит подобного. И им будет по барабану на то, что вы медленно умираете, а ваш наследник не в состоянии сохранить род. Никому это не интересно. А я не граф, и уж тем более, прости Росс, не князь. Боюсь, подобная сделка невозможна официально.

Да! Меня учили и этому. Думаете, юристов и адвокатов не отправляли на рудники смерти? Думаете, владельцам Колизея не всё равно, кого выкупать на смерть с этих рудников? Фигня полная. Служителей закона у нас было чуть ли не десять процентов. Да, каждый десятый был «слугой народа»! Слишком заманчивы взятки. Они и брали. И вот эти жадные ублюдки меня тоже учили.

— Ты прав, наверно, — вздохнул мужчина. По его щетинистой щеке покатилась одинокая невольная слеза. — Но я больше не вижу способов спасти свой род. О! А не хотите взять в жёны мою дочь? Мне кажется, она будет за. И управлять двумя родами сразу.

— Точно нет! — отрезал я. — Как вы себе это представляете? «Дочка, тебе надо выйти замуж, чтобы сохранить твоего старшего брата»? Звучит не просто бредово, а даже гадко. Простите.

— Понимаю, — совсем поник мужчина, тяжело вставая с колен и присаживаясь рядом. — Но ведь должен быть способ. Я просто умоляю вас помочь мне! Вы теперь полностью в курсе ситуации. Пожалуйста…

— Есть способ, Сергей Викторович, реальный, а не как в ваших странных идеях, — сообразил я. — Создать клан под моим управлением. Закон позволяет делать подобное внутри одного сословия. И в договоре может быть прописано всё, что угодно. К примеру, на три поколения. А уж я постараюсь воспитать из вашего внука сильную и достойную личность. Его дети возьмут под контроль род уже самостоятельно. Можно даже ограничиться двумя поколениями. Сын Олега сможет править самостоятельно. И я клянусь не злоупотреблять данной мне властью!

Вокруг меня вспыхнул свет, подтверждая принятие клятвы. Викторович отшатнулся от неожиданности.

— Спасибо, Андрей, — сказал он спустя очень долгую минуту размышлений. За это время у него из другого глаза выкатилась ещё одна слеза, но он явно не замечал этого. — Этот вариант не приходил мне в голову. Он идеален! И вы серьёзно готовы взять на себя подобную обузу? Я понимаю, что в договоре можно прописать много всего. И вы готовы на это пойти? Это же не главный в тандеме, это не вассалитет, это старший среди равных. Я… я сегодня же займусь всей бюрократией, к концу неделю предоставлю все бумаги!

— Ой, батюшка, а я вас искала! — раздался нежнейший голосок, что так утомил меня в дороге.

Пред нами стояла Арина. Она успела переодеться и даже сменить причёску. Теперь у неё на голове был высокий хвост, подчёркивающий высокую нежную шею. А ещё почему-то слегка заострённые ушки, которые были довольно сильно прижаты к черепу. Да уж, лопоухой её никак не назовёшь. Серёжки, вроде, остались те же, крохотные.

А вот платье было другим. С её небольшой грудью глубокий вырез декольте смотрелся странно и непривычно, но действительно красиво и очень молодо. Хотя, обычно такое носят дамы с большим достоинством, подчёркивая самые выгодные свои части. Чтобы подороже продаться.

— Милая, мы просто о делах говорили, — в глазах барона появилось искреннее обожание. — Но мы уже закончили. Ну, почти. Составь компанию на пять минут нашему гостю, учителю Андрея? Мы скоро подойдём.

Меня опять царапнула ревность. Да что не так с моим гормональным фоном? Это же ненормально! Или нормально. Но меня интересовало не это. Я видел барона перед собой, видел картины с изображением его почившей жены в особняке. Их дочь не была на них похожа. Особенно, в части ушек. О чём я прямо и спросил:

— Скажите, Сергей Викторович, а почему у Арины такая странная форма ушек? Она приёмная? Не то, что мне это важно, но почему-то волнует.

— Запал-таки? — ухмыльнулся барон и вдруг стал максимально серьёзным. — Вот и я на её мать так же запал, на экзотичную рабыню. Только та ещё была зеленокожей и четырёхпалой. Это когда четыре пальца на руках. Заплатил за неё невозможную сумму на аукционе. А дочь… Бастард она, принятый в семью в первые секунды опосля рождения. Но ты же помнишь про наш уговор? Всё сказанное здесь сегодня остаётся между нами!

— А кто ещё об этом знает? — совсем тихо, на грани шёпота, спросил я.

— Ты, я. Всё. Даже она не знает. Надеюсь, это так и останется.

— Барон! — я решил демонстративно перейти на «ты», чтобы усилить важность сказанного. — Вокруг нас с десяток слуг. Живых людей. Которые тоже с ушами, правда, обычными, человеческими. Они, не поверишь, тоже умеют слушать! И даже запоминать! Ты чем думаешь? Я крутой, они мебель? Это так не работает!

Последнюю фразу я почти прорычал. А до моего собеседника медленно доходило то, что я только что сказал. Он покраснел, побледнел, а после его сосредоточие закрутилось. И через секунду брызнула магия. Ту, что летела в мою сторону, я просто отбил, как в лапте. А мужчина постарел ещё больше, вновь.

— Ты прав, барон, — выдохнув, сказал он. — Магия эмпатии у меня совсем слабая, даже единицы нет. Но стереть полчаса нашего разговора хватит. Надеюсь, тебя не задело? О чём мы только что говорили?

— О дочке, — хмыкнул я. — И о том, что она вместе с гостем неприлично долго скучают наедине. Предлагаю вернуться за основной стол, надеюсь, угощение не сильно подостыло.

Сергей Викторович, демонстративно кряхтя, как совсем старик, поднялся, и мы пошли к беседке. Арина стояла у входа, не присаживаясь, и они с графом оживлённо о чём-то беседовали.

— Не помешаем? — вежливо поинтересовался я, проходя мимо девушки и садясь.

Барон повторил мои действия, но сел не напротив, а рядом с Юрием, моим учителем. Мне пришлось пересесть, чтобы освободить место Арине. Слуги тут же наполнили всем фужеры, уже явно уяснив предпочтения каждого.

Обед прошёл замечательно, мы много шутили, разговаривали на серьёзные и не очень темы, в полной тишине встречали закат и закончили ужин под свет дрожащих на совсем лёгком ветру свечей. Магическое освещение не включали. В общем, вечер удался. Да что там, давно так душевно не отдыхал. Точнее, никогда. А совсем вечером ко мне подошёл учитель и на ухо уточнил:

— Ты закончил с делами? Мне не терпится получить от тебя один определённый урок. И, согласно обещанию, передать тебе всё, что знаю сам. Надо ехать в академию. С утра приступим. Ты готов?

— Вполне, — кивнул я. — Вот только давай ко мне по дороге заскочим, я Алиску заберу. Скучно без неё. Да и она скучает. Кстати, Арину забирать не нужно?

— Нет, спасибо! — неслышно подошёл сзади мой несостоявшийся вассал. — Дочка какое-то время погостит дома, я решился, нам многое надо с ней обговорить. И да, Андрей, благодарю за эту данную мне решимость. Давно надо было ей всё рассказать. К концу недели с меня бумаги, как договорились.

Я пожал протянутую руку, и мы все направились к моему автомобилю. Алиска сначала вылизала мне всё лицо, а после свернулась клубочком на сидении и засопела, смешно морща носик и непроизвольно дрыгая лапками.

Домой я её заносил спящую, просыпаться она отказывалась. Быстро ополоснувшись, упал на кровать. Все уже спали. Малявку оставил спать в ногах на кровати и потерялся.

Утром встал привычно рано, с рассветом. Тело переполняла энергия, и я решил пробежаться. С этими делами я начал забывать, что такое физическая нагрузка, что было плохо. Хотя тело уже почти догнало кондициями моё прежнее, но вот именно что почти. Спасибо Россу за его невозможный дар восстановления.

Бежалось легко, капельки росы блестели в лучах поднимающего солнышка, было свежо. Уже вовсю переговаривались птички, насекомые спешили по неведомым делам. Пахло послегрозовой свежестью, это было истинным наслаждением.

Я добежал до арен, сделал с пяток кругов. Воздух уже начал прогреваться до летних температур, становилось жарко заниматься спортом. Но я закончил тренировку. Приседания, прыжки, отжимания, подтягивания. Я использовал только вес тела для этого занятия. Как привык когда-то. Мышцы забились основательно, когда я на полной скорости рванул в сторону дома и желаемого мной душа.

— Держи вора! — заулюлюкали где-то сбоку.

Я оглянулся, и увидел компанию из трёх парней и девчонки, что с улыбкой провожали взглядами мой скоростной конечный забег. Они тоже были одеты в одежду для тренировок, и явно вышли на занятие. Угрозы в их взглядах я не увидел, скорее, восхищение. Помахав им рукой, я ещё ускорился. Через минуту, выжатый, как лимон, я поднимался на крыльцо своего скромного жилья.

Кстати, я же теперь настоящий богач! Может, переехать в домик посерьёзнее? Я явно смогу себе это позволить, вплоть до княжеских особняков. Вот только зачем? Нам троим, иногда четверым, места хватало за глаза. Не, смысла не вижу, я всю жизнь, ну, прошлую, прожил в бараке. Так что для меня и подобное было роскошью. Разве что, бассейн? Вот его не хватало, в том числе с целью тренировок.

Я пробежал мимо Екатерины, которая несла какое-то блюдо в столовую, и ворвался в ванную. Скинув промокшую насквозь одежду, залез под струи воды. Выкрутив напор на максимум, наслаждался лёгким массажем. Через десять минут я входил в столовую. Уставший, но довольный. Мышцы уже приятно ныли, восстановление от бога работало.

— Господин! — служанка низко поклонилась, пожирая меня глазами.

Она что, меня кадрит? Не, никогда у меня не будет секса с зависимыми от меня людьми. В прошлой жизни тоже бывало подобное. Девушка, желая выжить, пыталась раздвинуть ноги и получить от меня преференции в нашем мирке, или в попытках выжить. Я их не осуждал, скажу больше, одобрял. Они умнички.

Вот только я психически подобное не смог бы вывести. Пользоваться чужой слабостью не на арене? Да и на арене я всегда пытался щадить тех, кто был на голову слабее. Это с сильным противником можно биться в полную силу, а с трафляриком каким? Нет в этом чести.

— Завтрак готов? — не обращая внимание на её ужимки, спросил я, проходя в столовую.

Вопрос тут же отпал. Стол был выше всяких позвал. Даже избыточен. Кивком поблагодарив Екатерину, я сел за стол. Опосля подобной тренировки, организму нужна была прорва еды. И потому я умял в себя почти весь стол, немало удивив девушку, что пыталась мне прислуживать. Вот только было не до неё.

На этот раз у аудитории, где часто проходили занятия, я оказался на двадцать пять минут раньше официального времени. Второй раз я пришёл раньше учителя! Стоило мне подумать об этом и обрадоваться данному факту, как изнутри донеслось:

— Долго там топтаться будешь? Заходи уже, ученик-учитель.

М-да, обидно немного. Я был уверен, что прибыл первым. Чувствую, это противостояние, которое никто из нас не озвучивает, скоро приведёт к тому, что начинать мы начнём в пять утра. Я, как бы и не против, вот только тогда тренировки пойдут по известному месту. Или надо будет переносить и выбирать другое время.

Я открыл дверь, и меня чуть не сшибла Светлана. Она буквально оббежала вокруг меня и выпалила:

— Юрий Васильевич согласился, чтобы я присутствовала при вашем уроке взаимного обучения, прикинь, как круто! Надеюсь, ты тоже не будешь против? Уж очень хочется посмотреть, как этот сноб сядет в лужу! Прям жду-не дождусь! Прикольно же будет!

— Эм, — смутился я искренне. — Не уверен, во-первых, что это хорошая мысль. А во-вторых, не уверен, что из меня учитель выйдет, касаемо магии, вот в бою на мечах… А главное, не люблю, когда надо мной смеются, учитель, уверен, тоже. Может, не надо?

— Надо, господа, надо! — хихикнула Светлана. — Я буду вашим личным мотиватором. Попки вам вытирать не буду, но вот вовремя подколоть — бесценно. Так что готовьтесь. Сегодня вы будете разбирать амулеты на запчасти. Ломать их. Тут я их почти полтысячи принесла, тупых, примитивных и ненужных, хоть обломайтесь. Не в смысле облома, а в плане сломать, ясно? А я за вами понаблюдаю.

Он вновь хихикнула и волчком залетела обратно в аудиторию. С тяжёлым сердцем я проследовал за ней. А учитель поднялся со стула.

— Приветствую! — веско сказал он. И тут же изменил тон на просящий. — Я немного трушу, если честно. Опасаюсь, что не пойму, или что ты не объяснишь как надо. Я двести с лишним лет искал это знание, и вот теперь, когда я его нашёл, мне страшно.

Он протянул мне руку, и я её пожал.

— Я был готов на всё, чтобы его обрести, — продолжил он. — В этом главная сила нашей с тобой магии. Тогда мы можем всё, у нас не будет противников, способных поразить нас магией. В твоём случае, и железом тоже, я видел тебя в действии. А я тебя клянусь обучить всему, что знаю сам, если ты обучишь меня.

В комнате резко потемнело, всего на секунду, и это было жутковато. Его бог принял клятву.

— Вот даже как! — удивлённо воскликнул мужчина, оглядываясь. — Давненько боги не обращали на меня внимания. Ладно, ты готов? Приступим? Смотри, это артефакты, абсолютные безделушки. Выгребли все запасники академии, всё ненужное. Первым шагом тебе самому нужно понять, как ты это делаешь. Вон один, расплети его. С расстояния.

Я вгляделся в амулет, лежащий отдельно. Он был… убогим настолько, что мне неприятно было даже смотреть на него. Десяток волокон магии света, пушащиеся настолько, что непонятно, как он до сих пор полностью не разрядился. Возможно, ответ крылся в том, что мы находились хоть на нулевой, но изнанке, и мир его подзаряжал.

Я вытянул руку. Это был совершенно лишний жест, всё происходило в голове. Но мне так было проще. Подхватив мотыляющуюся нить, я дёрнул за неё с расстояния, распутывая всё заклинание, явно простого свечения, наложенное на тонкий браслет. Конструкция тут же распалась. А я пытался понять, как я это сделал.

И заметил нечто максимально странное. В момент контакта моё веретено в груди полностью остановилось. Я даже и не знал, что подобное возможно. У магов в спокойном состоянии оно всегда, всегда медленно вращалось. Собирая магию из окружающего мира или сливая излишки. И раскручивалась перед атакой, перед использованием. Впрочем, мы двое были единственными, кто мог подобное заметить.

— Что вы заметили необычного, учитель? — после демонстрации спросил я.

— Ты остановил своё сосредоточие магии! — ошарашенно ответил тот. — Всегда считалось, что это невозможно! Это часть умения?

— Юрий, я не учился, как вы понимаете, — терпеливо ответил я. — Это умение пришло само, интуитивно. И именно как оно работает, мы и пытаемся разобраться, правильно?

Светлана статуей замерла в своём кресле в углу аудитории, боясь даже дышать. Я понимал, что она не видит того, что доступно нам двоим. Но явно понимала, что происходит что-то, выходящее за рамки.

— Ещё раз! — вдруг рявкнул учитель, с размахом скидывая уже пустую заготовку амулета освещения и кладя новый.

На этот раз это был амулет заживления мелких царапин, ссадин и прочих незначительных ранений. Обычно такие давали детишкам, чтобы они относительно безопасно могли полезть за котёнком на дерево. От серьёзных травм не спасёт, конечно, но позволит выжить до прибытия помощи.

Я снова вытянул руку, и меня тут же перебила Света:

— Этот жест обязателен? Я в одном из других миров встречала магию, завязанную на жесты. Возможно, дело в этом?

— Нет, — открестился я, пряча руки за спину. — Мне так психологически проще, если так понятно. Не обязательно, в общем.

И тут я зацепился за слова. Считалось, что в других мирах, во всех этих изнанках, нет разумной жизни. Кроме божественных созданий, наподобие мамки моей Алиски. А тут… это прямо сказано, что существуют ещё миры с жизнью! Как же я хотел бы туда попасть. Впрочем, Викторович родил дочку тоже от какого-то иномирового создания. Я поставил себе заметку поговорить со Светой. Если она согласится.

Ладно, это всё потом. Я мысленно схватил за ниточку и дёрнул. Это уже становилось обыденностью, найти нужную и уничтожить без последствий. Вот только пальцы за спиной предательски шевелились, привычки тела без магии было сложно победить. Любое действие подразумевало работу мышц. Хоть каких.

Артефакт тут же распался, выпустив немножко силы в воздух. И да, моё веретено, как я это называл, в тот момент действительно практически остановилось. Нет, не полностью, но замедлилось категорически. Очень интересно.

— Опять, ты прикинь! — в восторге прокричал учитель. — Оно у тебя остановилось. А теперь расскажи, что ты делаешь и как!

— Я просто хочу дёрнуть за нужную нить, — пожал я плечами. — И веретено полностью не останавливается, малейшее движение сохраняется, насколько я вижу. Я правда не понимаю, как это работает. Пытаюсь разобраться вместе с вами.

В этот момент в груди учителя появилось сосредоточие. Раза в три больше моего. Он опять снял маскировку. Я смотрел, как это шикарное переплетение из миллионов цветов пытается замедлиться.

Его сосредоточие было невероятно похоже на то, что я видел у Светланы. Только оно было намного ярче, не по количеству света, а именно по цветности. Как же интересно жить! Сколько нового я узнаю каждый день.

Оно действительно замедлялось. Я бы не смог своё замедлить усилием мысли, разница в опыте была колоссальной. На столе лежал уже третий атрефакт. Думаю, просто ради разнообразия, на этот раз это был атакующий амулет с магией земли. Судя по тому, что я видел, он отправлял в противника заряд каменной шрапнели.

Сосредоточия учителя уже едва вращалось, когда он, прямо как я, вытянул руку и что-то дернул, невидимое, находящееся прямо под рукой. Ну, со стороны.

В следующую секунду амулет рванул! Разбросав ту самую каменную шрапнель по всей аудитории мощным и широким слоем. Я стоял за Юрием, в меня прилетело всего пара дробин. Светлана, оказывается, поставила довольно мощный щит, ей не досталось. А вот учителя порвало на запчасти.

Я и представить не мог, что в таком слабеньком амулете может скрываться подобная сила. Его обезображенное, но ещё живое тело рухнуло на пол. Но он улыбался. Я рванул к нему с одной стороны, Света с другой.

— Я смог! — прохрипел он порванной гортанью. — Ты видел? Вы видели? Я разрушил его на дистанции! Вот только над контролем работать надо.

Это были его последние слова.