Романов #08

Глава 25

У Виктории ушло несколько секунд, чтобы осознать информацию.

— Измайлова? — негромко переспросила она.

Я кивнул, поглаживая ее руку.

— Была ей до того, как один турецкий род принял ее в свою семью, — произнес я, не прекращая движений. — Татьяна Игоревна до недавнего времени содержалась в специальном учреждении Русской Православной Церкви. Без доступа к миру и способа с ним общаться. Однако ей все равно удалось инсценировать свою смерть, пока что не понятно, каким образом. После, пользуясь старыми связями отца, великая княжна оформила на себя поддельные документы и покинула страну под новым именем.

Не так уж и сложно это сделать на юге, где не так высоки возможности пограничной службы, но зато высока торговля в обход законов и правил. Великий князь Киевский, конечно, борется с этой коррумпированной системой, однако, подозреваю, ему перепадает не малая часть отчислений. Однако доказательств у меня нет.

— В Османской империи, — продолжил я, — пользуясь деньгами отца, спрятанными от юрисдикции Русского царства, она оплатила вступление в маленький нищий род. Оттуда же, под новой фамилией наняла команду наемников польского происхождения. И с ними, уже как совершенно новая личность — благородная дама Османской империи, въехала в Русское царство.

Я говорил, глядя на свою невесту, и видел, как Морозова все больше изумляется случившимся.

— Но почему ее не поймал твой «Оракул»? — уточнила Виктория.

Я помолчал несколько секунд.

— Она не была врагом и не требовала дополнительного контроля. За то, что Татьяна Игоревна сдала ЦСБ все доказательства причастности к мятежу своих отца и брата, государь гарантировал ей безопасность, — произнес я негромко. — Это случилось еще до того, как я настиг Измайлова. И когда все закончилось, Татьяна Игоревна уже не имела никаких прав на великое княжество. Она не могла сама наследовать, так как была незамужней девушкой. Даже магическая система это признала и лишила великую княжну ее фамильного дара.

Морозова задумчиво кивнула. Я прекрасно видел, что ей не вся картина ясна, но пока что излишне нагружать подробностями свою невесту и не хотел. Ей еще предстояло восстановиться и отдохнуть, прежде чем окунаться с головой в эту кровавую историю.

— А смерть? — спросила Виктория, вновь глядя на меня.

Я покачал головой.

— Я пока что не знаю, как ей это удалось, — ответил я. — Но, судя по всему, были некие доброжелатели за рубежом, которые и организовали бегство Измайловой. Я пока что их еще не нашел. Но полагаю, что это — тоже дело ключников, слишком серьезные масштабы, этот доброжелатель должен быть вхож в высшие круги власти, чтобы вот так легко проворачивать свои дела в чужой стране.

Боярышня тяжело вздохнула.

— Только поэтому я и смогла ее победить, да? — спросила моя невеста, отводя взгляд в сторону. — Новый дар Татьяны Игоревны оказался намного слабее прошлого.

Я положил вторую руку ей на кисть и мягко сжал.

— Ты сделала все, что могла, — сказал я. — Это моя вина, что на тебя напали в моем же княжестве.

Виктория улыбнулась и погладила меня по щеке. Я несколько секунд смотрел ей в глаза, прежде чем Морозова заговорила.

— Ты сделал все, что было возможно, — прошептала моя невеста. — Если бы не ты, я бы сейчас здесь не лежала. Я никогда не обвиню тебя в том, что ты недостаточно сделал для моей защиты.

— Я мог запретить тебе куда-либо ездить, — возразил я, покачав головой. — Приставить больше охраны.

— Твои люди и так совершили невозможное! — запротестовала Виктория. — И я им очень благодарна.

Я помолчал, продолжая поглаживать ее руку. После чего продолжил:

— Неподалеку от Енисейска у Измайловых имелся потайной семейный склад, скорее всего, один из многих, о которых мы ничего не знаем и вряд ли в скором времени их найдем. В нем хранились, в том числе и украденные в Германском рейхе экзоскелеты. Модель старая, это всего лишь первое поколение почти десятилетней давности. Но номера стерты, и я пока не могу ничего предъявить кайзеру в качестве доказательства, что это — часть пропавшей серии.

— Почему ты уверен, что их именно украли? — уточнила Морозова.

— Кайзер не так давно казнил многих коррупционеров у себя, — пожал плечами я. — Признаюсь, я приложил к этому руку. Так вот, несколько человек были причастны к инциденту, когда произошло нападение на конвой, доставлявший почти сотню экземпляров. Мы выяснили, что пропавшие экзоскелеты добрались до Речи Посполитой, однако дальше все следы затерялись. До этого времени.

Сделав паузу, я вздохнул, а Морозова наоборот заговорила:

— Если номера были спилены механически, можно попробовать их обработать серной кислотой, — предложила она. — Это, конечно, не гарантия, но что-то, возможно, удастся найти.

Я улыбнулся. Не сказать, что эта идея мне самому в голову не пришла. Просто я об этом вопросе еще не думал. Было, честно признаться, просто некогда.

— Попробуем, — заверил я невесту кивком. — В любом случае весь отряд наемников вместе с самой бывшей великой княжной Татьяной Игоревной теперь полностью уничтожен, а все экзоскелеты вместе с останками — у нас в руках. И остаются только те самые «доброжелатели», которые помогли Измайловой бежать из монастыря. Если они вообще были, и крымский настоятель не солгал в своих отчетах, прихватив деньги великой княжны.

Боярышня помолчала, глядя на меня с грустной улыбкой.

— Это ведь никогда не кончится, да? — негромко спросила она. — Если Татьяна Игоревна продала отца и брата, то зачем ей вообще понадобилось на нас нападать?

Я хмыкнул.

— Полагаю, пока она сидела в монастыре, успела много раз пожалеть, что пошла на сделку. Жизнь ей царь оставил. Но что это за жизнь для члена величайшего клана Рюриковичей? Ни связи с внешним миром, ни балов, ни нарядов. Татьяна Игоревна очень жаждала власти и свободы, а вместо этого получила рясу монахини и каменный мешок, в котором ее заперли, — произнес я. — Не удивительно, что в ее голове именно мы с тобой стали причиной всех бед. Это я отказался заключать с ней фиктивную помолвку. Это ты заняла ее место. Мстить Михаилу II у Измайловой руки коротки, так что и выбор, кого назначить виновным, был не слишком велик.

К тому же нельзя отвергать идею о том, что ей подсказали и время, и место люди ключников. Не так уж сложно отследить аристократа, если всерьез желаешь владеть всем миром, как сообщество ключников. Сама Татьяна Игоревна не произвела на меня впечатления особенно умной девушки, а здесь — целая спецоперация, провернуть которую, сидя практически в яме, у Измайловой не хватило бы ни ума, ни банальных связей.

— А что касается того, что это никогда не кончится, — продолжил я. — Я пока не могу сказать, в какой конкретно момент наступит это благословенное время. Но я обещаю тебе, Вика, я передавлю все это общество. Неспроста Татьяна Игоревна полезла именно за экзоскелетами, вместо банальной взрывчатки или снайперских винтовок. И именно сейчас. Это была попытка втянуть меня в конфликт с Гербертом из рода фон Бисмарк. А самой Измайловой это бы ничего не дало.

Виктория несколько раз кивнула в ответ на мои слова.

— Потому что все видели, как вы холодно друг к другу относитесь, и к тому же принц Германского рейха опозорен перед всем светом, — дополнила она мои слова.

Я кивнул.

— Если бы Измайловой все удалось, я бы нашел несколько брошенных экзоскелетов и призвал к ответу принца. Именно Герберт фон Бисмарк причастен к их разработке, — подтвердил я. — Да и, как показывает практика, ко многим другим вещам, с помощью которых наши враги нападали на Русское царство. Началась бы еще и война с немцами.

Морозова покачала головой, осознавая масштабы возможных проблем.

На самом деле, если бы не эти экзоскелеты, у Измайловой были бы все шансы расправиться и с Викторией, и со мной. Красноярск не опутан сетью камер, и всегда можно найти такое место, откуда снайпер получит прекрасный обзор и сможет уйти безопасным путем.

А Татьяна Игоревна жила в Красноярске, и обязана знать подходящие точки. Потому что великую княжну наверняка хотя бы ознакомляли с правилами поведения на улицах столицы. Измайловых здесь не любили, и их служба безопасности обязана была предусматривать все варианты.

Но великая княжна пошла на поводу у своих освободителей. Вскрыла тайник своего истребленного рода и бездарно погибла, пытаясь отомстить за собственную глупость.

— Что с Сергеем? — спросила моя невеста, прервав свои мысли. — Это ведь он больше не сможет работать в охране, да?

Я улыбнулся.

— Он легко отделался, — ответил я. — Василиса Святославовна уже поставила его на ноги. Срастить позвоночник с ее уровнем целителя высшего класса гораздо проще, чем выращивать новые кости по всем нижним конечностям. Николай и Леонид, ехавшие в замыкающей машине, они будут временно нетрудоспособны. А потом мы с тобой поставим их на ноги с помощью наномашин.

Морозова вздохнула, после чего всхлипнула и, прикрыв глаза рукой, прошептала:

— Прости, тебе не следует видеть меня такой… слабой.

Я обнял ее и, гладя по спине, принялся успокаивать.

— Что ты, моя принцесса, ты не слабая. Ведь ты дала великой княжне отпор. И спасла наших людей от гарантированной смерти, — прошептал я. — Благодаря тому, что ты сумела победить Татьяну Игоревну, не началась новая война Русского царства против Германского рейха.

Так что государю придется найти у себя в закромах еще какую-то награду. Потому что Викторию я могу успокаивать сколько угодно, но такой предательский удар в спину от верных царю людей — все равно что предательство самого Михаила II.

И я хочу посмотреть в глаза тому, кто допустил все это. Посмотреть в глаза и пожать ему горло.

* * *

Кремль, кабинет государя.

— Скажи-ка мне, Мефодий, как так получается, что уже двое людей, которых я доверил сторожить Русской Православной Церкви, внезапно исчезают? — откладывая бумагу с отчетом в сторону, спросил Михаил II, глядя на патриарха с приподнятой бровью. — Сперва Юлия Александровна растворилась, теперь вот, оказывается, Измайлова не только сбежала из-под твоего надзора, но и устроила кровавую акцию в Красноярске.

Патриарх не смотрел на царя.

Его плотно сжатые губы выдавали крайнюю степень гнева, однако должность верховного администратора всей Русской Православной Церкви обязывала держать себя в руках. И он очень старался.

— Скажу честно, государь, — подняв на монарха взгляд, заговорил он. — О том, что Татьяна Игоревна сбежала, я не знал. Был… инцидент в закрытом монастыре в Крыму, где она находилась под надзором. Мне только сегодня доложили, что великая княжна Измайлова упала с обрыва в море, и никто не смог найти ее останков, кроме обрывков платья.

Царь хмыкнул.

— А тем временем Татьяна Игоревна воспользовалась связями отца, получила поддельные документы и выехала по ним из Русского царства в Османскую империю. Там же, через контакты почившего великого князя заключила контракт с отрядом наемников. Привезла их в Красноярск, позволила вскрыть один из семейных тайников, вооружила своих солдатиков германскими экзоскелетами и… — Михаил II жестко усмехнулся. — И боярышня Морозова разрубила великую княжну Измайлову на куски. А охрана Романовых перебила весь отряд наемников до единого.

Патриарх Мефодий благочестиво перекрестился, бормоча положенные моменту молитвы.

— Вот и скажи мне, Мефодий, почему так получается, что из-за твоей безответственности я сейчас должен улаживать это дело? — спросил Михаил II. — У меня закрались подозрения, что твое назначение на патриарший престол было ошибкой. Ты как специально подводишь своего царя, в тех вопросах, где обязан выложиться на полную. Мне что, как встарь, упразднять твой пост и становиться главой церкви?

Патриарх Московский и Всея Руси тяжело вздохнул в ответ, но ничего не сказал в свою защиту.

— Молчишь? — хмыкнул Михаил II. — Правильно, сказать тебе нечего. Я не доволен твоей исполнительностью, Мефодий. И хорошо еще, что моя власть крепка и сильна, как никогда. И я не позволю Романову прыгать в самолет и громить Германский рейх, под солдат которого маскировались наемники. Иначе без международного скандала бы не обошлось. Но я, получается, дал княжичу слово, что прослежу за Измайловой, и теперь ты сделал так, что слово государя оказалось ничтожно. Я солгал, Мефодий, вот, что получается. А ты знаешь, что царь не имеет такого права — лгать. И как теперь с этим быть?

Патриарх сглотнул.

— Государь, позволь мне самому поговорить с князем Красноярским, — негромким, хорошо поставленным для большей убедительности голосом попросил он. — Я скажу ему всю правду, и вину на себя возьму. Дмитрий Алексеевич здравомыслящий молодой человек, он сможет меня понять.

Михаил II помолчал, обдумывая предложение собеседника.

— Что ты скажешь ему, Мефодий? — спросил царь. — Романов уже все знает. Именно он провел расследование. Именно благодаря его действиям я оказался в курсе настоящей истории Татьяны Игоревны. Чем же ты намерен оправдаться?

Патриарх Московский и Всея Руси склонил голову.

— Я должен сам с ним поговорить, государь. Я не стану бегать от верного сына церкви. И вины с себя не снимаю, — он посмотрел в глаза Михаила II смело и открыто.

— Надеешься, у Романова рука не поднимется на иерарха церкви? — с понимающим кивком произнес царь. — Смею тебя разочаровать, Мефодий, мальчик не просто так свою репутацию получил. Да ты и сам видел, как он обращается со своими врагами. Отец почившей Татьяны Игоревны не даст соврать, это его разрубил Романов перед лицом всего мира.

Государь улыбнулся.

— А как символично получается: князь Красноярский разрубил Измайлова, а его невеста — дочурку. Слаженная семья.

Патриарх проигнорировал эти слова монарха. А Михаил II продолжил:

— Лети в Красноярск, Мефодий, — произнес он. — Но перед этим возьми с собой настоятеля из крымского монастыря, откуда Измайлова так лихо сбежала. Романову будет полезно посмотреть вам в глаза обоим.

Патриарх кивнул, после чего тяжело поднялся со своего кресла.

— А что делать с Анной Михайловной? — спросил он. — Девочку взять с собой?

Государь улыбнулся.

— Ну, одну конкурентку Морозова только что лично порвала на части, — подчеркнуто доброжелательным тоном напомнил он. — Хочешь посмотреть, что она сделает со второй, да еще накануне свадьбы?

— Соколова не так глупа, как Измайлова, — покачал головой патриарх. — И тем более мы готовим документы для развода. Эта встреча — возможность примирения. Ты бы не стал просить за Анну, если бы считал, что Романов будет жаждать ее крови.

Царь медленно окаменел в кресле. Его взгляд не предвещал собеседнику ничего хорошего. Аура власти растеклась по кабинету, заставляя главу РПЦ дышать чаще от удушья.

— Что ты сказал?

Патриарх Мефодий нервно сглотнул, но неосторожно сказанные слова назад забрать не мог, а потому поспешил сгладить оговорку:

— Ты же наверняка готовишь его на место Невского, — быстро произнес глава церкви. — И не допустил бы, чтобы у будущего куратора Царской Службы Безопасности были враги внутри Русской Православной Церкви. Слишком опасно давать Соколовой набрать сторонников. Их борьба может расколоть царство.

Михаил II хмыкнул, убирая свой покров.

— То дела мирские, Мефодий, и тебя не касаются, — заявил он. — Еще одна такая неосторожная фраза, и ты мне на стол положишь отречение. Мы поняли друг друга?

— Поняли, государь, — поклонился патриарх.

— Тогда молись, Мефодий. Пусть Бог тебе поможет умилостивить князя Красноярского.